Текст книги "Принц демонов"

Глава 7
BUXUS SEMPERVIRENS
Самшит вечнозеленый

История о запечатывании сил семи первородных демонов была известна каждой маленькой ведьмочке. Ее веками рассказывали в Академиях ведьм по всему миру: много тысячелетий назад семь совершенно обычных людей превратились в ужасных существ – да, некоторые даже назвали бы их монстрами и чудищами, потому что, хоть они и сохранили в основном свой человеческий облик, под их кожей скрывалось чистое зло.

По сей день о причинах этого ужасного преображения велись оживленные споры: одни называли это наказанием за грехи, другие сравнивали их с падшими ангелами из человеческих преданий. Они были развращены своими собственными желаниями – грехами.

Каждый из этих первородных демонов олицетворял то, что сегодня называли смертным грехом: гнев, высокомерие, лень, похоть, жадность, чревоугодие и зависть. Все они были наделены способностью выявлять в людях худшее.

Эти демоны погрузили мир в эпоху страданий и ужасов, пропитанных кровью и слезами. Никто не мог остановить семерку, поскольку своей силой они практически уничтожили земной шар и все живое на нем.

Казалось, наступил конец света, но тут у них на пути встала опытная ведьма по имени Лилит. У нее были способности к теням – дар, который за всю историю колдовства появился лишь однажды.

Как я уже сказала, именно в таком виде история передавалась молодым ведьмам на протяжении многих веков. Ведьмы-учителя даже не подозревали, что спустя несколько тысячелетий на свет появлюсь я с точно такой же способностью.

Лилит не смогла убить демонов, но у нее получилось запечатать их в аду навсегда – даже если ее печать нуждалась в лазейке, чтобы существовать вечно и никогда не ослабевать: каждые сто лет один из повелителей демонов мог на несколько дней вернуться на землю.

Прошло всего двадцать восемь лет с тех пор, как Маммон вернулся на землю и зачал Блейка.

На самом деле этот первородный князь не должен был ходить по человеческому миру – он должен продолжать гореть в своей мрачной темнице в аду вместе с остальными шестью чудовищами.

Я ни на секунду не отводила взгляда от незваного гостя, пока он медленно шел к нам по траве.

Конечно, этот демон был красив и безупречен, как классическая мраморная статуя из музея: его черты лица были тонкими и изящными, что казались почти нереальными – словно сон. Глаза ярко сияли, как жидкий мед, а иссиня-черные волосы подчеркивали не по-человечески заостренные уши.

Неудивительно, что люди принимали демонов за падших ангелов, но они были глупцами, раз считали красоту признаком доброго сердца.

Первородный демон был одет в одни лишь брюки из черной ткани на низкой посадке.

Его голые ступни…

У меня перехватило дыхание, и только благодаря минутной одышке я не закричала от ужаса.

Я настолько сосредоточилась на демоне, что даже не заметила, что присутствующие ведьмы были неестественно молчаливы. Но теперь я знала почему: мои сестры, как и я мгновением ранее, опустились на колени и пустыми глазами уставились в черное ночное небо. Их рты двигались, руки или ноги время от времени подергивались, но… они ничего вокруг себя не видели.

– ПИРА! – закричала я, снова обретя голос, и уже хотела броситься к ведьмам, но Блейк снова схватил меня за руку и притянул к себе.

– Нет, сейчас ты им не поможешь, – тихо сказал он, успокаивающе погладив меня по волосам. – В любом случае, он ее не тронет. Его главная добыча – ты.

Я сжала руки в кулаки, наблюдая за тем, как мои сильные сестры полностью лишаются рассудка. Казалось, они были в ловушке между сном и явью. Как лунатики.

Но должно же быть что-то, что вырвало бы их из этого транса. Мне ведь удалось!

– Демон прав. Ты должна позаботиться о своей безопасности. Другие ведьмы его не интересуют.

– Но моя сестра…

– Если он заметит, что она тебе небезразлична, тут же ее убьет.

Я оттолкнула Блейка и сделала шаг вперед.

– Что тебе здесь нужно? – спросила я у первородного князя.

Воспользовавшись магией, я разбудила Эльзу Марию. В крайнем случае, я просто вышвырну демона с помощью ее усиков со двора замка, чтобы вывести ведьм из зоны поражения. Это потребует невероятного количества сил, но на случай непредвиденных обстоятельств у меня имелся план, в котором был задействован самшит.

– Просто хотел выразить свои соболезнования. Я был по-настоящему встревожен, когда королева Сибилла покинула нас, – ответил демон, продолжая приближаться ко мне. – Она была особенной королевой, но я думаю, что ее убитая горем дочь и так это знает.

Голос демона был таким мягким и мелодичным…

Я вздрогнула, осознав, что снова чуть не заснула. Это еще что за магия?

Блейк в защитном жесте встал передо мной.

– Бельфегор.

Никаких угроз. Ничего.

Король-лич знал, что ничего не сможет предпринять против Бельфегора – смертного греха лени и отца всех ночных мар.

– Глядите-ка. Неужели это ничтожный отпрыск Маммона? – Бельфегор сразу же перешел на личности. – Правда, не мне об этом судить. Мои дети не лучше.

– Ох, а вы, демонические психопаты, явно лучше, да?

– Нора! – увещевал свою сестру Блейк. – Уведи отсюда ведьм и не провоцируй его понапрасну.

– Нам нужен костяной кинжал, – сказала я Блейку. – Тогда мы сможем прикончить его прямо здесь. Кто за ним сходит?

Нерешительность демона показалась мне странной.

– Костяной кинжал… сейчас недоступен.

– Ты о чем?

– Я… его там нет.

– Но он должен быть там! Он не мог просто раствориться в воздухе. Или…

Об этом могущественном предмете, который мог уничтожить даже такое зло, как повелитель демонов, практически не было писаний. Я не удивлюсь, обладай он какими-то невообразимыми способностями.

– Неужели им можно пользоваться только в полнолуние?

– Нет. Это явно не имеет отношения к делу, – сказала Атропос, которая была необычайно хорошо осведомлена об этой реликвии. – Спроси у него, что случилось с кинжалом. Я бы очень хотела это знать.

Не успела я задать вопрос, как какая-то фигура понеслась вперед, прямо на первородного князя.

– Найдите кинжал! – крикнула Нора, не слушавшая разговор, и с пронзительным криком бросилась на демона. Она проигнорировала протест брата и увернулась от вылезающих из земли костей, пытающихся удержать ее от этой безумной атаки.

Я не знала, чего ожидать от этого поединка, но точно не того, что Бельфегор схватит Нору за шею и без особых усилий поднимет в воздух. Она кричала и боролась, пытаясь разорвать когтями кожу демона, но чем яростнее она сопротивлялась, тем больше его лицо искажалось от омерзения. Этому мерзавцу явно нравилось смотреть, как могущественная Высшая фейри ничего не может сделать против него.

– Фу. Вы, фейри-уроды, до сих пор считаете себя венцом творения, не так ли? Погоди… Разве ты не тщетная попытка Маммона создать послушную фейри? – Он рассмеялся. – Как жаль, что у тебя есть сердце. Как печально, что ты чувствуешь боль.

Голый и неприкрытый страх пополз по моей спине и обвился вокруг шеи подобно веревке.

Я должна помочь Норе!

Но мои ноги парализовало, словно я переела аконита.

Я должна помочь своей подруге в битве с первородным демоном.

Но, когда пыталась пошевелиться, меня укачивало, как после отравления наперстянкой. Голова казалась такой легкой, но в то же время вокруг меня все кружилось.

Я должна была столько всего сделать для Норы, но не могла.

Вместо этого лишь ошеломленно наблюдала за тем, как демон демонстрирует то, за что королева Лилит навсегда запечатала в аду его и его братьев. Она заплатила за это своей жизнью.

Бельфегор поднял другую руку и очень осторожно потянул за правое крыло Норы.

– Скажи мне, неужели ты не хотела быть демоном? Личом, как твой брат? Или как твой отец?

Нора выплюнула ему в лицо:

– Боже упаси. Мне нравится быть фейри.

Верный своему греху, он продолжал неторопливо тянуть за ее крыло. Выражение лица фейри оставалось железным, но потом…

Потом ее крыло просто сломалось.

Нора не кричала – я взяла это на себя. Дьявольская ухмылка на лице Бельфегора стала еще более демонической, а кровожадный смех заставил меня еще сильнее вспотеть от страха. Он рассмеялся, в то время как лицо Норы медленно бледнело. Ее усики, которые обычно с таким энтузиазмом тянулись вверх, теперь безвольно свисали.

Он смеялся так громко, что почти заглушил рычание в моих ушах.

Мне казалось, Блейк вот-вот вырвется из своей человеческой оболочки. Поэтому я воспользовалась шансом и выскользнула из его объятий, хоть он и попытался снова схватить меня и притянуть к себе.

– Позволь. Мне, – прошипела я личу, указывая пальцем на первородного демона. Я бы с удовольствием выпустила свои растения, но вероятность ранить и отравить Нору во время нападения была слишком высока. – Хочешь продолжать смотреть, как он мучает твою сестру?

– Нет, я… – Блейк запнулся. – Клянусь адом, Вишенка! Что ты сделала? Как тебе это удалось?

– Что удалось?

Блейк положил ладони мне на плечи и развернул в сторону демона лени.

Нора с поврежденным крылом – по крайней мере, с правой его половиной – отползла от демона.

Я разделила Бельфегора пополам – так же, как обычно режу торт.

Из моего горла вырвался смешок, и я недоверчиво покосилась на свои руки. Из них поднимались черные струйки дыма, будто мои силы вот-вот иссякнут. Как, черт возьми, я это сделала? И почему не чувствую никаких последствий? После такой атаки я должна быть совершенно измотана!

– Я… я убила его? Я… настолько сильна?

Блейк покачал головой.

– Просто так первородного демона не убить, – возразил мой жених, указывая на дергающуюся груду плоти и крови. Я услышала хруст ломающихся костей и хрящей, который слишком хорошо знала благодаря Блейку, но в этот раз он сопровождался дополнительным хлюпающим звуком окровавленного мяса, от которого меня чуть не стошнило.

Регенерация Бельфегора дала нам небольшое временное преимущество, которое Блейк использовал для того, чтобы увести сестру подальше от первородного демона. Костлявые руки перенесли Нору прямо в объятия брата.

– Блейки! – застонала она, тут же повалив демона не землю. Фейри громко завизжала и положила голову Блейку на колени. Он убрал с ее лица несколько слипшихся от пота прядей, пока ее веки трепетали, как крылья бабочки.

– Блейки. – Нора громко раскашлялась, и ее голос звучал хрипло и прерывисто. Она подняла дрожащую руку, чтобы погладить его по щеке. – Не позволяй этому подонку сбежать! Отомсти за меня! Отомсти за меня!

– Ты не умираешь, – сухо констатировал Блейк. – Я чувствую твою жизненную энергию.

– Но мне так чертовски больно.

– Тебя и похуже ранили во время драк с фейри-гиенами и фейри-волками.

– Но я никогда не травмировала крыло!

Брат с сестрой продолжали спорить позади меня, когда я встала напротив Бельфегора.

Я была до смерти напугана, но не собиралась позволять ему заметить это. Даже его ранение не помогло ведьмам вырваться из оцепенения. Возможно, их можно было освободить, только убив повелителя демонов.

– Посмотрите-ка. – Демон снова выглядел почти безупречно: кости черепа срослись и обросли мышцами и кожей. Он не был нежитью, как Блейк, но смертельная атака все равно не причинила ему вреда. – Я уже много тысячелетий не чувствовал на себе этой силы. Как я только что убедился на собственном опыте, к тебе, видимо, вернулись теневые способности.

Я гордо подняла подбородок.

– Именно. Я не просто так названа королевой ведьм.

Возможно, демоны боялись силы, которая тысячелетия назад запечатала их в аду. Возможно, это был единственный шанс запугать этого демона и заставить его отступить.

– Но ты не знаешь, как она работает, – усмехнулся Бельфегор. – В противном случае ты бы уже отправила меня обратно в ад.

– Может быть, я просто жду, когда ты по глупости расскажешь мне, кто тебя освободил, чтобы я могла прикончить вас обоих.

Бельфегор нахмурился, а затем злорадно захихикал.

– Ты в самом деле думаешь, что я единственный свободный демон?

Неужели он имеет в виду, что…

Нет.

Нет. Нет.

Этого быть не может!

Кто решится сделать нечто подобное? Кто осмелится подвергать весь мир такой угрозе? И с какой целью?

Никто не был настолько глуп, чтобы выпустить семь первородных демонов, зная, что они будут действовать только в собственных интересах. Они бы убили любого, кто освободил их, независимо от того, чего они там наобещали.

Возможно, мои напряженные нервы говорили сами за себя, или же я действительно начала сходить с ума.

– Знаешь что? Ты мне надоел.

От моего резкого тона Бельфегор растерянно моргнул.

– Что, прости?

Нора была ранена.

Мои сестры оказались в ловушке, казалось бы, вечного сна.

Весь мир находился в опасности, и я была почти уверена, что и мир фейри, и ад с другими демонами не смогут избежать ее.

– То, как ты себя чувствуешь, совершенно нормально. Каждая капля крови в твоем сердце – королевская.

Атропос была права. Моя кровь – чистый яд – бурлила и кипела.

– УБИРАЙСЯ ОТСЮДА!

Я протянула руку и на этот раз использовала более знакомую ядовитую магию, чтобы поставить демона на место.

Эльза Мария поспешила мне на помощь и красиво укутала Бельфегора своими ядовитыми усиками. Теперь он напоминал мумию. Я не знала, действует ли растительный яд на демонов, но только приветствовала отравление.

– Нет! – крикнул Блейк, но было уже слишком поздно.

– Держись от меня подальше со своими жалкими сорняками!

Демон лени выпустил голубое адское пламя, которое с бешеной скоростью распространилось по усикам Эльзы Марии. Я чувствовала, как пламя пожирает ее всю, даже корень.

Предсмертная агония растения поставила меня на колени, и я вырвала на лужайку.

– Э-Эльза Мария? – напряженным голосом позвала я.

Ничего.

Он спалил весь ядовитый плющ. Целиком. Я больше не слышала ее слов, не чувствовала ауры, присущей растению.

Она была уничтожена. Полностью уничтожена.

Растения не обладали душами, поэтому каждая смерть давалась мне еще тяжелее. По ту сторону не было ни вечного сосуществования с благосклонной королевой ведьм, ни царства, полного милосердия, ни рая, на который так надеялись люди. Для растений не существовало ничего.

– А теперь перейдем к тебе, теневая ведьма.

Я по-прежнему неподвижно сидела на коленях в траве, когда Бельфегор подошел ко мне. Боль Эльзы Марии слишком глубоко запала мне в душу, чтобы я могла пошевелиться.

Я уже приготовилась к концу, как вдруг демона лени раздавили две костлявые руки:

– Неужели ты думаешь, что я позволю одному из вас, первородных демонов, прикасаться К МОЕЙ НЕВЕСТЕ?

Это был голос Блейка, но последние три слова, казалось, исходили не от него. Они были слишком глубинными и словно доносились из трясущейся подо мной земли.

– Вишенка! – Блейк помог мне встать. – Нужно убираться отсюда.

– Но у меня нет сил, Блейк, – призналась я, зарываясь в его безмолвную грудь. – Я просто больше не могу.

– Белладонна. – Голос Атропос звучал беспокойно. – Ты не можешь так просто сдаться.

Сдаваться я и не хотела…

– Тогда скажи мне, что нам делать, Атропос?

– Жить… Может быть, жить…

– И где вообще носит Кармиллу? – прорычал Блейк, заглушая непривычно тихий ответ Атропос. – Она поклялась сделать все, что в ее силах, чтобы защитить всех невест.

– Погоди! Кармилла была здесь?

Он отвел взгляд.

– Да.

– Почему ты мне не сказал? Она что, может проникнуть в замок?

– Вы сможете продолжить спор позже.

Мы с Блейком в ужасе шарахнулись, когда из недр замка появилась закутанная в зеленый плащ фигура. Большой капюшон скрывал ее черты лица.

– Ну, похоже, я как раз вовремя! Быстро! – Фигура в капюшоне протянула мне старый пергамент. – Нарисуй эту руну на полу. Только королева ведьм может ее активировать.

– Что…

– Она используется для защиты ведьм, когда по земле ходит повелитель демонов, – объяснила она, и я наконец-то распознала голос незнакомки. Что ж, незнакомкой ее назвать было сложно. – Поверь мне, она хорошо испытана. Она использовалась в качестве защиты со времен королевы Марии.

Это была простая руна, и я, снова опустившись на колени, нарисовала ее на земле. Траву я попросила расти где-нибудь в другом месте, пока пальцем выводила магический символ в воздухе.

Бельфегор тем временем высвободился из хватки костей и решительно шагнул в нашу сторону. Я затаила дыхание, прежде чем его с беззвучным взрывом выбросило со двора.

– Сработало, – выдохнула ведьма.

Когда она встала на землю рядом со мной, капюшон соскользнул с ее головы.

– В-Вальпурга? Это правда ты?

Я все еще не могла в это поверить, но передо мной и правда на корточках сидела Вальпурга. Вместо листьев у нее на голове виднелись светлые локоны, зачесанные назад. Белая кожа не была больше корой, и только холодный взгляд Фауста, которым он смерил меня с плеча ведьмы, напоминал о ее многомесячном существовании в качестве дерева.

Она решительно кивнула мне.

– Добрый вечер, Донна.

Блейк выбросил руку вперед, чтобы схватить Вальпургу за горло, но я тут же встала между ними.

– Нет! Она же только что нам помогла!

– Ну и что? Несколько месяцев назад она хотела тебя убить!

– Знаю, – отозвалась Вальпурга. – И я получила наказание.

– Это точно. Белладонна была слишком добра, превратив тебя в дерево.

– Я… я лишилась кое-чего посерьезнее.

– Ах, разве это не трогательно? – захохотал Бельфегор, стоящий за садом. – Хочу, чтобы вы знали: я всего лишь в авангарде. – Он ни на секунду не спускал с меня глаз. Они были такими же черными, как у Блейка, но выглядели холодными и пустыми, словно пепел. – Остальные просто ждут аудиенции у королевы.

Как будто всего случившегося недоставало, теперь мои опасения подтвердились: все первородные демоны были освобождены от оков, сдерживавших их в аду.

– Ах, правда? – усмехнулась я в надежде, что демон не заметит дрожи в моем голосе. Я из последних сил поднялась на ноги. – Будь осторожен в словах. Может быть, в следующий раз я постучусь во врата ада и буду топтаться у вас на родине. Поверь мне: моя месть будет в три раза сильнее, как это и п-положено у в‑ведьм.

Я быстро спрятала дрожащие руки за спину, но было уже поздно.

На лице демона появилась улыбка, стоило мне начать заикаться.

– Ах, правда, – передразнил он меня, что еще сильнее разожгло мой гнев.

Он с озорной улыбкой поклонился и растворился в воздухе.

– До скорой встречи, – услышала его вялый голос у себя в голове. – Надеюсь, в следующий раз твои страдания будут еще вкуснее.

– Плевать на колдовские правила! – вслух возмутилась я. – Я хочу увидеть, как этот чертов ад горит!

К сожалению, гнев утих сразу, как Блейк протянул руку, и его холодные пальцы вернули меня в реальность. В реальность, где я не могла просто взять и сжечь весь ад. В реальность, где моя подруга хныкала от боли, а другие ведьмы по-прежнему находились в ловушке сна.

– О Богиня.

В бессилии я упала на колени и услышала в голове голос Пиры: «История королевы Лилит закончилась трагично. Она заперла демонов в аду и была коронована как первая королева ведьм. Но на следующий день она передала корону водяной ведьме Юки и умерла с легкой улыбкой на лице».

Глава 8
PULSATIA VULGARIS
Прострел обыкновенный

Вальпурга продолжила ровно с того места, на чем остановилась несколько месяцев назад. Она заправила светло-русый локон за уши и обратилась ко мне строгим и невозмутимым голосом:

– Белладонна, нам нужны твои знания о ядах, чтобы погрузить ведьм во что-то вроде комы. Иначе в таком состоянии они могут причинить друг другу вред – или даже еще хуже.

Впервые с момента появления первородного греха я позволила себе посмотреть на сестер-ведьм, и сердце в моей груди болезненно замерло, превратившись в комок льда. Я прикрыла рот рукой при виде того, как Пира, Агнешка, Ишита и остальные ползают в грязи. Дары нашей Богине были раздавлены спящими ведьмами из ирландского водяного ковена, потому что те катались на спине из стороны в сторону. Джанна поднимала то одну, то другую руку в воздух. Если бы во время празднования Лугнасада она выпила все пиво и начала бы подниматься по воображаемой лестнице, я бы рассмеялась, но это зрелище вызывало у меня лишь слезы на глазах. Некоторые из юных ведьм, широко раскрыв глаза, бегали по кругу, а потом так резко падали на землю, что мне хотелось отправиться за мазью из лекарственных растений, хранившейся в моем шкафчике с ядами. Это ведь больно, в конце концов. Они должны чувствовать боль, когда разбивают колени до крови!