Текст книги "Ночь в его объятиях"

Глава 8

Этот поцелуй мог быть началом конца, и Брэм знал это. Знал, что его глупый поцелуй мог стать концом всего – всех его планов и его военной карьеры. Возможно, и концом его жизни.

Причем он знал все это с самого начала – и все же рискнул. А ведь мог остановиться и сделать все правильно.

Он сразу понял: ее раньше не много целовали. По крайней мере не целовали должным образом. Она пыталась ответить на его поцелуй, но сразу стало ясно, что она неопытна. Впрочем, эта девушка проявила кое-какие способности…

Что ж, ничего удивительного. Едва увидев ее, он понял, что эта девушка была спящим вулканом, и мисс Финч доказывала ему это несколько минут назад. А ее неопытность – она делала процесс обучения еще более приятным. Впрочем, Брэм понимал, что сейчас она еще не готова к большему – только к поцелуям. А он, напротив, был очень даже готов…

В безумном инстинктивном порыве он прижал ее к своему ноющему паху. А она… Если она и почувствовала свидетельство его возбуждения, то не испугалась и не отстранилась. И он прошептал ей в ухо:

– Сюзанна, о, Сюзанна…

Она вздохнула в его объятиях и улыбнулась – словно ей очень понравилось звучание ее имени в его устах.

А Брэм повторял ее имя снова и снова. Страстно обнимая ее, он бормотал:

– Сюзанна, Сюзанна, Сюзанна…

А потом он вдруг сообразил, что они оба все еще полностью одеты. О Господи, почему?!

Брэм дернул за верхнюю застежку ее перчатки – они сводили его с ума, эти чопорные атласные ножны со множеством пуговиц и прямыми стрелками швов. Судя по всему, и она тоже едва сдерживала свою природную страсть – так что же случится, если снять перчатки?

Он расстегнул первую пуговицу.

– Лорд Райклиф, вы…

– Брэм, – поправил он, расстегнув вторую пуговку. – После такого поцелуя вы должны говорить мне «Брэм».

– Брэм, пожалуйста…

– С удовольствием. – Он поцеловал ее в губы еще раз. И тотчас же ее руки скользнули по его груди.

Но она вдруг оттолкнула его.

– Лорд Райклиф, я сказала… «пожалуйста».

Нотки тревоги в ее голосе удивили его. Глянув ей в лицо, он обнаружил на нем выражение отчаяния – нижняя губа дрожала, а глаза были опущены.

Брэм немедленно понял, что именно их ему не хватает. Если он провел так много времени, думая о ее глазах, то, наверное, потому, что она всегда встречала его взгляд смело и бесстрашно. То есть так было до сих пор, а сейчас…

– Сюзанна… – Он протянул руку к ее подбородку, чтобы приподнять его и заглянуть ей в лицо. Она смотрела в темноту широко раскрытыми глазами – смотрела с мольбой. И его сердце дрогнуло. Да, он желал ее, но также хотел и защищать. А может, это означало, что он, Брэм, лицемер?

Нет-нет, он просто мужчина.

– Сэр, я… – Ее губы приоткрылись, словно она хотела что-то сказать. – Мой отец!.. – выдохнула Сюзанна.

Да-да, ее отец!

Брэм сразу же отпустил девушку. Ее отец – вот оно, мгновенное исцеление от страсти. Каким-то образом он умудрился забыть о сэре Льюисе Финче, друге его покойного отца. Национальном герое. Человеке, который держал его судьбу в своих руках. Но как же так случилось, что он забыл о нем?

Ответ прост. Это случилось, как только он решил поцеловать Сюзанну, по-настоящему поцеловать… Тот поцелуй был всепоглощающим, но он не должен повториться!

– О Боже… – пробормотала она, приглаживая растрепанные волосы. – Как же это случилось?

– Не знаю. Но это не повторится.

Она бросила на него острый, как алмаз, взгляд.

– Конечно, не повторится. Это просто… невозможно.

– Вам лучше не попадаться мне на глаза. Держитесь на расстоянии.

– Да-да… – Она дрожала, словно в лихорадке. – На очень большом расстоянии. Я буду подальше от вас. А вы держите своих мужчин на расстоянии от моих леди, договорились?

– Отлично. Так и сделаю.

– Вот и хорошо. – Она пыталась застегнуть перчатку дрожащими пальцами.

– Вам помочь?

– Нет, не надо!

– А вы… – Он откашлялся. – Вы собираетесь рассказать об этом отцу?

– Об этом?.. – Она посмотрела на него в ужасе. – О небеса, конечно, нет! Вы с ума сошли? Он не должен ничего узнать.

«Какое облегчение», – подумал Брэм. А Сюзанна вдруг нахмурилась и проговорила:

– Когда мой отец предложил создать милицию, а вы согласились, я подумала, что это просто для видимости. Но сейчас, когда я посмотрела на все это… – Она обвела взглядом арсенал. – Ах, пожалуйста, не вовлекайте его в это дело. Он, может быть, и хотел бы участвовать, но вы не должны такого допустить. Отец стареет, и его здоровье уже не то, что было когда-то. Сэр, я очень вас прошу…

Брэм не знал, что ответить. Наконец кивнул:

– Хорошо, даю слово.

– Благодарю вас, сэр.

После этих слов она резко развернулась и убежала.

Вечером, как и всегда, Сюзанна ужинала в одиночестве. А после ужина переоделась ко сну.

Зная, что не сможет заснуть, она решила почитать и взяла книгу с тяжелым, «усыпляющим» медицинским текстом. Попыталась читать, но из этого ничего не вышло. Больше часа она вглядывалась в одну ту же страницу. Затем поднялась с постели и спустилась по лестнице.

– Папа, вы все еще работаете? – Она запахнула халат, стянув его поясом на талии, и взглянула на часы в коридоре, осветив их свечой (было уже за полночь). – Папа?.. – Сюзанна замешкалась у входа в мастерскую отца, расположенную на первом этаже.

До недавнего времени местом занятий отца был флигель, но Сюзанна сумела настоять на том, чтобы он перебрался в главный дом. Тогда же она убедила его отказаться от полевых испытаний. Ей нравилось, когда отец находился рядом. К тому же, работая, он часто оставался в одиночестве на протяжении нескольких часов и даже дней, и пока он был в доме, она хотя бы знала, ел ли он что-нибудь.

Но сегодня вечером… Похоже, что не ел. Поднос с нетронутым ужином стоял на столе около двери.

– Папа, вы же знаете, что вам обязательно надо хотя бы немного поесть. Гений не может питаться одним лишь воздухом.

– Это ты, Сюзанна? – Сэр Льюис приподнял голову, тронутую серебром, но было ясно, что он не собирался отвлекаться от своих занятий.

Комната Льюиса Финча была заставлена рабочими столами различных видов, сегодня вечером он сидел за чертежным столом среди рулонов бумаги и огрызков угольных карандашей.

– Да, это я, папа.

Отец не предложил ей войти, и Сюзанна знала, что без приглашения этого лучше не делать, – так было всегда, сколько она себя помнила. Когда папа работал, его нельзя было тревожить. Но если при этом был чем-то сильно расстроен, то вскидывал руки, предлагал ей войти и сажал к себе на колени. И она сидела с ним, удивляясь его замысловатым чертежам и вычислениям. В них для нее смысла было так же мало, как и в греческом языке, – пожалуй, даже еще меньше, потому что как-то раз, в дождливый день, она все же изучила греческий алфавит. Но ей все равно нравилось сидеть с отцом, склонившись над его чертежами и чувствуя причастность к тайнам военной науки.

– Что тебе нужно? – спросил отец, и Сюзанна уловила нотки раздражения в его голосе.

Но она знала: если ей необходимо обсудить что-то важное, отец не прогонит ее.

– Папа, я не хочу тебе мешать, но сегодня в деревне я видела лорда Райклифа. И мы пообщались.

«А затем я последовала за ним до его замка, где мои губы встречались с его губами. Неоднократно». О Боже, она не могла не думать об этом! Не могла не вспоминать его горячие губы и сильные руки, обнимавшие ее. Но увы, у нее не было никого, с кем она могла бы поделиться. Не было ни матери, ни сестер. Конечно, в деревне много молодых особ, и Сюзанна часто выслушивала их тайные признания, но если бы она доверилась кому-нибудь из них, то ее минутная слабость стала бы достоянием гласности, и тогда… Ох, лучше не думать об этом.

– Так что же тебе нужно, дорогая? – повторил отец.

– Папа, мне кажется, приготовления Райклифа по созданию милиции уже идут полным ходом. Я подумала, что тебе это будет интересно.

– А… – Сэр Льюис разорвал листок бумаги и потянулся за новым. – Что ж, очень приятно слышать.

– Папа, а как вы с ним познакомились?

– С кем, с Брэмвеллом?

– Да, с ним.

– Его отец был моим школьным приятелем. Затем стал генерал-майором, был награжден орденами и медалями. Он прожил большую часть своей жизни в Индии и не так давно там умер.

Острая боль пронзила сердце Сюзанны. Может быть, Брэм все еще оплакивал отца?

– А когда именно это случилось?

Сэр Льюис ненадолго задумался.

– Ну… должно быть, больше года назад.

Что ж, скорбь могла длиться и больше года. Сюзанна даже не хотела представлять, как долго она будет оплакивать отца, если он неожиданно скончается.

– А ты и миссис Брэмвелл знал?

Отец открыл перочинный ножик, заточил им огрызок карандаша и начал что-то быстро писать.

– Да, мы встречались с ней несколько раз. Во время нашей последней встречи Виктор был еще младенцем. Тогда они только собирались в Индию, где она и умерла. От дизентерии, я думаю.

– Ах, Боже мой! Как трагично!

– Такое случается.

Сюзанна прикусила губу, зная, что отец имел в виду и ее мать. Хотя та умерла вместе со вторым мертворожденным ребенком более десяти лет назад, она продолжала жить в памяти Сюзанны – красивая, всегда терпеливая и добрая. Но папа не мог говорить о ней.

Чтобы сменить тему, она сказала:

– Может, велеть Гертруде принести свежего чаю? Или кофе? А может быть, шоколад?

– Да-да, – пробормотал отец, наклоняя голову. – Не важно, что именно. На твой вкус…

На пол упал скомканный шарик бумаги. И у Сюзанны возникло чувство вины. Она отвлекала отца от работы.

Сюзанна чувствовала, что должна уйти, но что-то не позволяло ей это сделать. Прислонившись к дверному косяку, она какое-то время наблюдала за работой отца. Потом вдруг выпалила:

– Знаешь, папа, а он поцеловал меня сегодня. Лорд Райклиф… То есть Брэм.

– Мм-гм… – Сэр Льюис продолжал писать.

– Папа, ты меня слышал?

– Мгм… да.

– Вообще-то я не совсем честна. На самом деле Брэм впервые поцеловал меня еще вчера. – Она прикусила губу. – А сегодня… Сегодня было нечто большее.

– Да-да, очень хорошо, – пробормотал сэр Льюис, запуская руку в то, что осталось от его волос. – Хорошо-хорошо, моя дорогая.

– И я не знаю, что с ним делать. Он груб и невоспитан. И он прикасается ко мне там, где не должен. Я не боюсь его, но когда он рядом, я… Я немного боюсь себя самой. Я чувствую себя так… как будто взрываюсь.

– Да-да, замечательно. Именно так и следует поступать.

Сюзанна глубоко вздохнула, чувствуя облегчение; только что она приняла важное решение.

– Что ж, я рада, что мы поговорили, папа.

Взяв поднос с ужином, она разрезала остывший кусок ростбифа на тонкие ломтики, затем надрезала булочку и положила мясо внутрь. После чего на цыпочках подошла к отцу и положила бутерброд на стол, рядом с чернильницей, надеясь, что в конце концов он его заметит.

– Спокойной ночи, папа. – Она наклонилась над столом и поцеловала макушку его лысеющей головы. – Пожалуйста, не забудьте поесть.

Сюзанна уже дошла до двери, когда прозвучал его глухой голос, как если бы он говорил с ней со дна бездонного колодца.

– Спокойной ночи, дорогая. Спокойной ночи…

Глава 9

Вернувшись в постель, Сюзанна сказала себе, что ей больше не нужно переживать из-за лорда Райклифа. Ведь они договорились держаться подальше друг от друга. И если повезет, то они оба будут так заняты, что она вряд ли увидит его до ярмарки летнего солнцестояния.

Но она забыла про церковь.

На следующее утро он был там. Сидел прямо через проход от нее, на расстоянии четырех или пяти футов.

И сегодня он был выбрит. Эту деталь она отметила в первую очередь. Хотя и во всем остальном он был просто ошеломляющим – ослепительным в своей парадной форме, сверкавшей в лучах золотистого света, вливавшегося в верхние ряды окон. Галуны и пуговицы на его мундире сияли так ярко, что даже становилось больно глазам.

Он перехватил ее взгляд, и Сюзанна со вздохом уткнулась в свой молитвенник, решив не думать о нем. Однако не думать не получалось, и в течение всей службы она или слишком поздно вставала, или слишком рано садилась. В результате она прослушала проповедь мистера Кина, даже не зная, какой теме та была посвящена.

Сюзанна не могла не глядеть на Брэма украдкой всякий раз, когда можно было найти тому оправдание – была ли это воображаемая муха, пролетающая мимо, или внезапное и непреодолимое желание размять шею. Конечно, такая она была не одна. Все остальные прихожанки тоже на него поглядывали. Но Сюзанна была уверена, что она единственная, у кого эти запретные беглые взгляды были связаны со скандальными воспоминаниями.

Когда же наконец прозвучал призыв к молитве, она прикрыла глаза и мысленно воскликнула: «Боже, сохрани меня! Избавь от этого несчастья!»

Нет сомнения, ею овладел самый опасный вид безрассудной страсти. Ах, почему она влюбилась именно в него?! Почему у нее не возникли нежные чувства к священнику, как это бывает со многими невинными барышнями? Ведь мистер Кин был молод, учтив и одевался очень модно… А если ее манили грубая сила и жар, то почему она не посещала, например, кузнеца?

В глубине души она знала ответ. Эти мужчины никогда не бросали ей вызов, а вот Райклиф… О, это был совсем другой человек. И приходилось признаться самой себе, что именно к нему ее влекло.

Когда служба закончилась, Сюзанна собрала свои вещи и приготовилась бежать домой. Папа редко появлялся в деревенской церкви, но иногда присоединялся к ней за обедом по воскресеньям, особенно часто в тех случаях, когда у них были гости.

– Мистер Кин! – позвала она, приближаясь к кафедре. Толпа расступилась, и Сюзанна увидела, что викарий с кем-то беседует. – Мистер Кин, мы с отцом будем рады, если вы сегодня присоединитесь к нам за обедом.

Викарий повернулся, и она увидела его собеседника. Это был лорд Райклиф.

Проклятие! Но теперь слишком поздно менять курс. Викарий поклонился, и Сюзанне пришлось сделать реверанс.

– Так вы придете к нам на обед, мистер Кин? – Взглянув налево, Сюзанна холодно добавила: – Лорд Райклиф, мы будем рады также и вам.

Викарий улыбнулся:

– Благодарю вас за любезное приглашение, мисс Финч, но сегодняшний призыв добровольцев…

– Сегодняшний? – Сюзанна была озадачена. – Я не знала, что лорд Райклиф собирался сделать это сегодня.

Кин в смущении откашлялся.

– Но я вообще-то… Я только что объявил об этом с кафедры.

– Правда? – Она покосилась на лорда Райклифа. – Ах да, конечно, мистер Кин, я слышала.

– Итак, мисс Финч, наш добрый викарий не может принять ваше любезное приглашение, – проговорил Райклиф. – Он собирается стать добровольцем.

– Я?.. – По-видимому, это сообщение было новостью для мистера Кина. Он густо покраснел. – Что ж, хорошо, я… Да, пожалуй. Но не знаю, прилично ли для священнослужителя присоединяться к милиции. Мне нужно подумать. – Он нахмурился и уставился на свои руки. Потом вдруг просиял. – О, знаю! Давайте спросим у мисс Финч…

Раздражение Райклифа, в очередной раз услышавшего эти слова, было очевидным. Сюзанна же с улыбкой произнесла:

– Я полагаю, что лорд Райклиф правильно рассуждает. Став добровольцем, вы, мистер Кин, послужите отличным примером для остальных. Так что я была бы вам весьма признательна, если бы вы…

– Тогда я буду добровольцем! – воскликнул Кин. – Да, обязательно, если вы думаете, что так правильно, мисс Финч.

– Да, я так думаю. – Она повернулась к Райклифу. – Разве вы не рады услышать это, милорд?

– Я в восторге! – отозвался Брэм.

Когда они вышли из церкви, Сюзанна была поражена. Она не видела так много людей на площади с прошлогодней ярмарки в праздник Святой Урсулы. Пока звонил церковный колокол, все больше и больше жителей деревни выходило из церкви. Еще больше было фермеров и пастухов, которые пришли из ближайших деревень. Но собирались ли они присоединиться к милиции или просто пришли поглазеть? Скорее всего они сами пока этого не знали.

Сюзанна повернула к дому, пробираясь сквозь толпу на площади. Внезапно Салли Брайт яростно схватила ее за рукав.

– Мисс Финч, пожалуйста!.. Мне нужна ваша помощь! Мама вне себя!

– Что случилось? Малышка Дейзи заболела?

– Нет-нет, это из-за Руфуса и Финна. Негодяи! Они собираются записаться добровольцами в милицию лорда Райклифа.

– Но они слишком молоды, – заметила Сюзанна. – Им нет даже и пятнадцати.

– Да, знаю. Но братья собираются солгать и сказать, что они соответствуют требованиям. И кто сможет их остановить? – Девушка покачала головой, и ее белокурые локоны тревожно подпрыгнули. – Только представьте Руфуса и Финна, которым выдали мушкеты. Да это прямо-таки… Предзнаменование Судного дня. Мама не знает, что делать.

– Не переживай, Салли. Я поговорю с лордом Райклифом.

Она поискала Брэма в толпе. Высокий, крупный, одетый в красное – его не трудно было найти. Да, вот он, наблюдает за мужчинами, расставляющими столы. Это были возницы экипажей, которых она видела вчера.

Оставив Салли на площади, Сюзанна приблизилась к нему.

– Лорд Райклиф…

Он собрал пачку бумаг и отвел ее в сторону.

– Мисс Финч, разве вы не должны быть… где-нибудь еще? Что там у вас сегодня по расписанию?

– Сегодня воскресенье. У нас нет никакого расписания на этот день. Но я буду рада оставить вас в покое, после того как поговорю.

Он пронзил ее взглядом.

– Я думал, что мы заключили соглашение… Я держу своих мужчин подальше от ваших леди, а вы держитесь на расстоянии от меня, разве не так? Вы не соблюдаете правила, мисс.

– Прервем сделку на минуту. Только один раз.

– Только один? – Он презрительно фыркнул, перебирая бумаги. – А сейчас, в церкви?

– Хорошо, дважды.

Он сложил бумаги и пронзил ее взглядом.

– Вы вторгались в мои мысли по крайней мере полдюжины раз за вчерашний вечер. Когда я не сплю, вы продолжаете появляться передо мной. Иногда вы едва одеты. Вы можете найти этому какое-нибудь оправдание?

– Но я… – Сюзанна смутилась. – Я не стала бы появляться…

Идиотский ответ.

– Гм… – Он в задумчивости посмотрел на нее. – Не стали бы… если бы что?

Сюзанна сдержала возглас раздражения. Он пытался отделаться от нее хамским образом. Осторожность советовала ей уйти, но совесть не позволяла сдаваться. От нее зависело спокойствие женщин семьи Брайт.

– Мне нужно поговорить с вами о близнецах Брайт, – сказала она. – О Руфусе и Финне. Их сестра сказала мне, что они собираются стать добровольцами, но вы не должны им позволить.

Брэм изобразил удивление.

– Ах, не должен?

– Они слишком молоды. А если они скажут вам иное, то солгут.

– Почему я должен поверить вам, а не им? Я собираюсь сформировать милицию, и мне нужны все добровольцы, каких я только смогу собрать. Мисс Финч, я дал вам слово относительно вашего отца – и все. Что же касается милиции, то я буду принимать решения сам, без вашего участия. Довольствуйтесь управлением всеми женщинами деревни, а я буду присматривать за мужчинами.

– Но Руфус и Финн еще мальчики.

– Если они присоединятся к милиции, я сделаю из них мужчин. – Брэм осмотрел толпу. – Мисс Финч, я собираюсь обратиться к добровольцам. Если вы не хотите вступить в милицию, то вам лучше удалиться с площади и присоединиться к дамам. Именно там ваше место.

Не зная, как выразить свое возмущение, Сюзанна сделала реверанс и отступила.

– Как скажете, милорд.

– Ну что? – спросила Салли. – Он уступил здравому смыслу? Он согласился?

– Не думаю, что этот человек вообще когда-нибудь уступал здравому смыслу. – Сюзанна в раздражении расправила перчатки. – Но не переживай, Салли. Я заставлю его согласиться. Мне только нужно позаимствовать несколько вещей из магазина.

Как только Брэм оказался в центре внимания, он решил выкинуть женщин – всех женщин! – из головы. Оглядывая толпу, он увидел нескольких парней, которые были так же молоды, как и близнецы. Он отметил также безнадежно старых, седых и беззубых. Заметил и горстку рыбаков и фермеров, которые вполне подходили по возрасту. Был тут и кузнец, делающий украшения – он стоял около викария. А из кухни кондитерской вышел Фосбери, еще не снявший передник и весь обсыпанный сахарной пудрой.

Брэм стиснул зубы. Вот из этих якобы мужчин он должен создать безукоризненно подготовленную боевую силу. Или – конец его военной карьеры. Тогда он останется в Англии – побежденный, хромой, бесполезный, жалкий… Да-да, побежденный во всех отношениях.

– Доброе утро вам всем! – сказал Брэм, повысив голос, чтобы все его услышали. – Большинство из вас знает, что я Райклиф. Древний титул был восстановлен и передан мне, и теперь я здесь для того, чтобы укрепить и защитить замок. В связи с этим я призываю мужчин взять в руки оружие. Мне нужны здоровые мужчины в возрасте от пятнадцати до сорока пяти лет.

Брэм ненадолго умолк, потом вновь заговорил:

– Пусть все вспомнят, что Англия находится в состоянии войны. Поэтому мне нужны солдаты – храбрые мужчины, готовые сражаться. Если среди вас есть мужчины, желающие бросить вызов врагу, пусть выйдут вперед. Если тут есть мужчины, которые хотят использовать силу, данную Богом, чтобы послужить благородному делу, пусть они выйдут, пусть докажут, что они настоящие мужчины.

Брэм снова сделал паузу, ожидая услышать возгласы одобрения.

Но ответом ему было молчание. Весьма благожелательное, но все же молчание.

Что ж, пафосные речи никогда не были сильной стороной Брэма, однако у него оставался еще один неоспоримый аргумент. Он оправил мундир и объявил:

– Тренировка и обучение продлятся месяц. Униформа, огнестрельное оружие и прочее – все это будет предоставлено. И – внимание! Будет и жалованье. Восемь шиллингов в день.

Последние слова подполковника вызвали живейший интерес. Ведь восемь шиллингов – это было больше, чем плата за полную рабочую неделю для большинства собравшихся на площади.

Шепот восторга прокатился по толпе, и несколько мужчин вышли вперед.

– Становитесь в строй, – сказал им Брэм. – Лорд Пейн вас зарегистрирует, а капрал Торн снабдит всем необходимым.

Возникло подобие давки, когда мужчины бросились к столу регистрации. Но Финн и Руфус Брайт в результате оказались первыми.

Брэм тотчас присоединился к своему кузену, став у стола. А тот сказал:

– Имя…

– Руфус Рональд Брайт.

– А я – Финеас Филипп Брайт.

Колин тут же записал имена.

– А дата рождения…

– Восьмое августа, – ответил Финн, покосившийся на брата. – Тысяча семьсот девяносто во…

– Седьмого, – закончил Руфус. – Нам больше пятнадцати.

Брэм смерил мальчиков строгим взглядом.

– Вы уверены, парни?

– Да, милорд. – Финн вытянулся и приложил руку к сердцу. – Мне больше пятнадцати лет. Пусть дьявол меня заберет, если я лгу вам, лорд Райклиф.

Брэм вздохнул про себя. Без сомнения, Сюзанна была права. Мальчики откровенно лгали. Они были именно мальчиками, а не мужчинами. Он внимательно посмотрел на чистые лица близнецов, которые еще многие годы не будут знать бритвы. Но если у них день рождения действительно в августе, то их настоящее пятнадцатилетие наступит через несколько месяцев. Брэм взглянул на очередь мужчин позади близнецов и быстро пересчитал их. Получилось около двадцати. Очень плохо… Ему требовалось набрать как минимум двадцать четыре человека.

– Ну? – спросил Колин, глядя на кузена.

– Ты слышал парней? Им больше пятнадцати, ясно?

Мальчики усмехнулись и, закончив отвечать на вопросы Колина, перешли к столу Торна для обмеров и получения огнестрельного оружия. Брэм даже не почувствовал укола совести, увидев мушкеты в руках мальчишек. Если они не знали, как обращаться с оружием и стрелять, значит, пришла пора научить их.

Один за другим мужчины подходили к Колину, сообщая свои имена, возраст и другую необходимую информацию. Затем они переходили к Торну, который записывал их размеры для пошива формы и выдавал оружие. Спустя несколько часов у Брэма заныло колено. Затем боль начала пульсировать. Еще через какое-то время проклятый сустав уже кричал от пронзительной боли.

Когда Колин закончил с очередным рекрутом, Брэм отстранил кузена от этой работы.

– Как ты долго. Пойди помоги Торну.

Брэм уселся на складную табуретку и незаметно согнул и разогнул свою ногу под столом, пытаясь унять боль и сосредоточиться на регистрационном списке. Макая перо в чернильницу, он проговорил:

– Итак, имя?

– Финч.

Брэм замер с пером в руке – ему казалось, он ослышался.

– Ф-и-н-ч, – отчетливо произнесла девушка. – Как птица[7]7
  Finch в переводе с английского – «зяблик».


[Закрыть].

– Но, Сюзанна… Черт возьми, что вы здесь делаете?

– Сэр, я не знаю, кто такая Сюзанна. Меня зовут Стюарт Джеймс Финч, и я хочу стать волонтером в вашей милиции.

Брэм окинул взглядом стоявшую перед ним девушку. Разумеется, она была не в платье. Вместо него она надела нанковые бриджи, которые на ней удивительно хорошо сидели, а также льняную рубашку с манжетами на запястьях. На плечах у нее была куртка синего цвета, которая, что и не удивительно, прекрасно подходила к ее глазам, а на руках, конечно же, перчатки. Мужские перчатки. Не дай Бог мисс Финч появиться на публике без перчаток!

Сделав паузу, она продолжила:

– Дата рождения – пятое ноября 1788-го. И это чистая правда, клянусь Богом, милорд.

Ее волосы были заплетены в тугую «морскую» косу, и одета она была в мужскую одежду, однако все в ней было абсолютно женским. Ее голос, ее осанка… Боже, даже ее запах! Она не смогла бы одурачить и слепого.

И уж конечно, она не собиралась одурачить его, Брэма. Просто эта дерзкая девчонка хотела настоять на своем! И она собиралась сделать это перед десятками людей. Вся деревня толпилась вокруг них – мужчины и женщины, жаждавшие увидеть, как будут разворачиваться события. И все они задавались вопросом: кто же выйдет победителем?

Победителем будет именно он, подполковник Брэмвелл. А если он позволит женщине взять верх, то его никогда не будут уважать мужчины. Более того, он сам себя не будет уважать.

– Запишите мое имя, – сказала девушка.

– Мисс, вы знаете, что я этого не сделаю. Только мужчины имеют право служить.

– Но я мужчина, – заявила Сюзанна.

Брэм посмотрел на нее с удивлением.

– Неужели, мисс Финч?

– А что? – Ее голос звучал с притворной невинностью. – Вы же взяли Руфуса и Финна, поверив им на слово. Почему тогда вы не можете взять меня, поверив моему слову?

Наклонившись над столом, Брэм тихо проговорил:

– Потому что в вашем случае я знаю не понаслышке, что это не соответствует действительности. Хотите, я в подробностях расскажу всем этим людям, по какой причине я знаю, что вы женщина?

– Нет, ради Бога, – прошептала Сюзанна. И вдруг, улыбнувшись, добавила: – Но если вы заявите, что предполагаете жениться на мне… Что ж, тогда другое дело. У наших молодых леди подобное объявление вызовет живейший интерес.

Какое-то время они молча смотрели друг на друга. Наконец Сюзанна сказала:

– Если вы приняли Финна и Руфуса, то должны принять и меня.

– Ладно, хорошо, – ответил Брэм, обмакнув перо в чернильницу. Ему стало интересно, как далеко она готова зайти. – Стюарт Джеймс Финч, рожден пятого ноября 1788-го. – Он подтолкнул к ней бумагу. – Распишитесь вот здесь.

Сюзанна взяла перо и поставила изящную подпись со множеством завитушек.

– А теперь, – Брэм подал знак Торну, – мы должны снять с вас мерку для пошива униформы. Не возражаете?

– Нет, конечно. Что за вопрос?

Брэм подвел девушку к соседнему столу и вырвал сантиметровую ленту из рук Торна.

– Я сам сниму размеры с этого рекрута. – Он показал ленту Сюзанне. – Есть возражения, Финч?

– Нет-нет! – Сюзанна вскинула подбородок.

– Тогда снимайте куртку.

Она подчинилась без возражений.

И он лишился дара речи.

«О святые небеса!» – воскликнул Брэм мысленно. И действительно, кто бы мог предположить, что мужской наряд отлично подойдет Сюзанне Финч и выгодно подчеркнет все без исключения формы?

Ее где-то позаимствованный жилет не был застегнут наверху из-за пышных грудей, однако он прекрасно сидел на ней, подчеркивая тонкую талию и очаровательную выпуклость бедер. Ее бриджи в обтяжку заканчивались на коленях, а ниже были белые чулки, облегавшие изящные икры и столь же изящные лодыжки.

– Повернитесь, – прохрипел Брэм.

Она повиновалась. И повернувшись, перекинула свою длинную косу на грудь, давая ему возможность рассмотреть спину… и очаровательную круглую попку.

О Боже, она была просто создана для его рук. И своим упрямством предоставила ему прекрасную возможность прикасаться к ней.

Он начал с плеч. Положил сантиметровую ленту на одно плечо и медленно протянул по спине к другому. И он не торопился, делал все очень медленно, чтобы доставить удовольствие и себе… и ей.

Ее плечи трепетали под его руками, а его сердце гулко стучало.

– Семнадцать дюймов, – произнес наконец Брэм.

Затем он измерил длину ее руки, после чего приказал:

– Выпрямитесь, Финч.

Как только она расправила плечи, он положил один конец ленты ей на затылок, прямо над воротником. Затем протянул узкую полоску сантиметра вдоль ее спины, касаясь каждого позвонка, и опустился прямо к округлостям ягодиц. И тут же послышался ее протяжный вдох, болью отозвавшийся в его паху.

– Двадцать шесть дюймов для длины мундира, – объявил Брэм. И тотчас оттянул полу своего мундира, надеясь, что никто не заметит, что его собственные размеры увеличились в одном месте на несколько дюймов (эта сцена была настолько возбуждающей, что он совсем забыл о боли в колене). – Ко мне лицом, Финч.

Сюзанна выполнила поворот кругом медленно и чувственно – как если бы они танцевали.

– Руки вверх! – приказал Брэм. – Теперь я измерю объем вашей груди.

Глаза девушки вспыхнули, и она, скрестив руки на груди, заявила:

– Полагаю, я и так знаю свой размер. Тридцать четыре дюйма.

Брэм глухо пробормотал:

– Что ж, прекрасно. – Черт, как же он хотел снова почувствовать под собой это тело. Как он тосковал по нему!

– Мы закончили? – спросила Сюзанна, надевая куртку.

– Теперь – оружие, – сказал Брэм, изо всех сил стараясь вернуть себе самообладание. – Я должен выдать вам мушкет, мистер Финч.

Он выбрал мушкет и показал его девушке.

– Вот видите? Пуля стреляет из вот этого ствола, понимаете? А в центре, вот тут – спусковой механизм. А другой конец нужно упереть в плечо. Вот таким образом.

– И все? Очень интересно… – Сюзанна потянулась за оружием. – Можно?

– Помедленнее. – Брэм шагнул к девушке. – Я покажу вам, как держать его.

– В этом нет необходимости. – Она улыбнулась. – Ваши инструкции были такими четкими…

И затем подполковник, а также Торн, Колин и все население Спиндл-Коув – все они наблюдали, как Сюзанна Финч, установив оружие на предохранительный взвод, засыпала немного пороха на полку, потом высыпала оставшуюся часть порохового заряда в ствол и забила его внутрь с помощью шомпола.

Брэм и раньше видел, как солдатские жены чистили и собирали оружие своих мужей. Но он никогда не был свидетелем ничего подобного. Сюзанна не просто знала правильную последовательность – она понимала детали. Эти женские руки в перчатках двигались уверенно и вместе с тем с волнующим изяществом. И Брэм почувствовал, что уж теперь его мужское орудие возбудилось настолько, что достигло размеров ружейного ствола.