Текст книги "Бесконечная игра"

Глава 3

Ноэль

Энтони устроился на работу в крытый парк развлечений «Галаксиленд» и теперь заправляет одним из самых крутых аттракционов – «Космический выстрел», который поднимается по башне на целых сто двадцать футов[4]4
  Примерно 36 метров.


[Закрыть]^.

Перепрыгнув через ограждение, я плюхаюсь на пластмассовый стул и широко улыбаюсь.

– Круто.

Энтони смотрит на меня, приподняв рыжую бровь.

– На сегодня хватит.

– Но… – начинаю я.

– Не наглей, из-за тебя меня уволят.

Фыркнув, я закатываю глаза.

– Фиг с тобой.

Сидящий напротив нас Алек хихикает:

– Я так же отваживал свою младшую сестренку, когда устроился сюда.

Энтони одобрительно кивает ему.

– Ой, да ладно, – защищаюсь я. – Это всего лишь аттракционы.

– Которые стоят кучу денег, между прочим, – замечает Энтони.

Сегодня у меня единственный день в неделе, когда нет ни занятий, ни тренировки. Я не представляю, как проводить такие дни. Сначала думал выспаться, но уже к одиннадцати утра лежал с открытыми глазами и слушал шаги Эйв за дверью. Устав валяться просто так, я решил поехать в «Вест Эдмонтон Молл».

Я смотрю на телефон, лежащий на столике экраном вниз, затем оглядываюсь по сторонам.

– Кого-то ждешь? – интересуется Энтони, громко всасывая трубочкой свой молочный коктейль.

– Ну да, – отвечаю я.

Друг удивленно смотрит на меня и откидывается на спинку стула, сложив руки на груди.

– И кого же это?

– Лейси.

– Так вы с ней встречаетесь?

– Не-е-ет. Нет. – Я быстро качаю головой.

Алек – коллега Энтони – снова хихикает, поправляя очки.

– Чувак, вы встречаетесь в парке развлечений. Очень похоже на свидание.

Я вздыхаю.

– Знаю. Она написала и спросила, где я. Ну я и ответил. В общем, – снова пожимаю плечами, – было как-то неловко. Пришлось пригласить.

– Неловко? – глаза Энтони округляются. – Тебе?

Я толкаю его локтем.

– Да. Серьезно.

Алек ставит локти на стол. Я вижу в его очках в черной оправе отражение тысячи огней, в которых утопает парк. Вокруг – смех и сотни детских голосов. Пахнет сладкой ватой, попкорном и жареным сосисками. Сегодня суббота, и такое ощущение, что в «Галаксиленд» съехалась вся страна.

– Она точно думает, что это свидание, – рассуждает Алек.

У меня неприятно скручивает живот. Лейси мне понравилась, и я даже подумал, почему бы и нет. Но после игры мы вместе гуляли по городу и, откровенно говоря, было невыносимо скучно. Сначала я думал, что это просто усталость, но вновь столкнувшись с ней в колледже, понял, что это не так.

– Ты уверен, что тебе это надо? – спрашивает Энтони. – Уже забыл про Роуз?

– Да перестань. Ничего там такого не было, – отмахиваюсь я.

Но живот снова скручивает. Со мной всегда так. Что-то идет наперекосяк. Я пытаюсь быть честным с девушками, но почему-то в итоге оказываюсь козлом. С Роуз было не так, но я все равно чувствовал себя паршиво.

Признаюсь честно, это было глупо. В школе узнали, что Роуз влюблена в парня значительно старше. Она не заслуживала смешков за спиной, поэтому я решил ее защитить. Мы просто притворились, что вместе, поэтому разговоры прекратились[5]5
  Отсылка к серии «Просто» Теи Лав.


[Закрыть]. Вряд ли я бы в это ввязался, если бы не моя сестра. Роль рыцаря не для меня.

Да, звучит дико, но повторюсь: ситуация того действительно требовала.

Все было хорошо, пока Роуз не сказала, что приедет ко мне. Тогда я понял, что что-то не так. Она сразу это почувствовала. Так все и закончилось. Быстро, глупо и неловко.

– У меня не получается дружить с девушками, – внезапно для самого себя признаюсь я, тяжело вздохнув. – Не умею.

– Это просто, – улыбается в ответ Алек. – Надень очки и брекеты, как я. Это автоматически делает из тебя просто друга. Ты знаешь, сколько у меня таких друзей?

– И брось хоккей, – добавляет Энтони.

– Тьфу. – Я машу на него рукой. – Кощунство. Закрой свой рот.

Мы смеемся и еще какое-то время болтаем.

– Перерыв окончен. – Алек смотрит на наручные часы. – Пора работать.

– Увидимся дома. – Энтони выбрасывает в мусорный контейнер пустые стаканы и хлопает меня по спине. – Не натвори глупостей, лучше сразу поговорить по душам.

Легко сказать. Глупости – мой конек.

Они уходят, а я остаюсь один, пока на телефон не приходит сообщение от Лейси:

Я здесь.

Напечатав ответ, я иду ее встречать возле огромной карусели.

– Привет. – Она широко улыбается и осторожно обнимает меня.

– Привет. – Я улыбаюсь в ответ. – Чем займемся?

– Давай пока просто погуляем? – предлагает она.

С каждой минутой я понимаю, что точно ей нравлюсь. То, как она смотрит на меня, случайно задевает мою руку, смеется над не всегда смешными шутками…

И ждет. Она чего-то ждет.

Может, позже написать ей смс? Хотя это полный идиотизм. Она ведь вот, прямо передо мной.

Когда Лейси в очередной раз берет меня за руку, при этом рассказывая о «Питтсбурге», я решаю, что пора это прекратить. И не только потому, что она говорит о моей любимой команде то, что я уже давно знаю. И не только потому, что эти факты взяты из «Википедии». Я ценю, что она подготовилась к нашей встрече, но притворяться не могу.

– Послушай, Лейси, – говорю я, прервав девушку на середине фразы.

Мы останавливаемся на втором этаже, прямо над зеленым павильоном.

– Что такое? – участливо интересуется она.

Вот черт. Она такая хорошая.

– Я хочу кое-что сказать. Сразу прояснить ситуацию.

Она кивает, все еще не понимая.

– Хорошо.

– Возможно, это покажется тебе грубым, – предупреждаю я. – Но я хочу быть честным.

Лейси слегка хмурится, и я ее хорошо понимаю. Меня бы тоже очень насторожило такое вступление.

– Я слушаю.

Я смотрю ей в глаза.

– Ты красивая, Лейси. Честно. Я хочу, чтобы ты знала, что дело не в тебе. Просто… так уж вышло. Не хочу вводить тебя в заблуждение, поэтому скажу прямо: все, что я могу тебе предложить, это только дружба.

По тому, как в ее глазах появляется смесь обиды с разочарованием, я понимаю, что не ошибся. Уж лучше бы она рассмеялась и сказала, что я идиот.

Но нет. Лейси опускает глаза и пытается подобрать слова.

Я чувствую себя полным ничтожеством. Раньше такого со мной не было.

– Эм… – начинает она.

– Все в порядке? – Я кладу ладонь на ее плечо, и Лейси слегка вздрагивает. Тупой вопрос.

Пожалуйста, скажи, что он тупой. Не будь со мной милой.

– Да. – Она поднимает голову. Ее щеки красные. – Хорошо. Надеюсь, я тебя не слишком заболтала.

Черт.

– Нет.

Дважды черт.

– Мне пора.

Что ей еще остается делать? Конечно, она хочет уйти. Я понимающе киваю.

– Если тебе что-то нужно… – я показываю мобильный, который крепко сжимаю в руке, – мы можем общаться.

– Да, конечно. – Лейси выдавливает улыбку.

Ненавижу такие моменты. В последнее время их в моей жизни становится слишком много. Возможно, все дело в том, что я меняюсь, как сказал отец.

Не знаю. Может быть. В конце концов, это совсем неплохо.

Когда Лейси уходит, я вновь остаюсь один. Быть одному мне совершенно несвойственно. Это всегда приносит дискомфорт и чувство тоски. Поэтому я все время нахожусь среди людей.

Как и сейчас. Но эти люди проходят мимо, не зная, кто я такой, и, как ни странно, меня это устраивает.

Через десять минут я уже сижу в машине и еду в другую часть города.

* * *

Эйв сказала мне не приходить. Я и адрес-то узнал случайно. Просто услышал, как она говорила по телефону. Она сказала, что пока не готова говорить с нами обо всем, через что прошла и проходит прямо сейчас. Это как вакуумное пространство, заполненное различными чувствами: грустью, тоской, разочарованием, переживанием, принятием, облегчением, сожалением и виной. Нужно лишь время, чтобы уложить все это в определенную последовательность.

Но я нарушаю правило не от скуки. Если честно, это и не было правилом, просто просьбой.

Я представляю весь этот рой в ее голове, и мне самому его сложно унять. Наша связь очень сильная, и есть в этом что-то не совсем объяснимое. В целом, мы обычные брат и сестра, родившиеся в один день, но я остро ощущаю состояние своей сестры.

Прошлый год был сложным для нас обоих. Особенно для Эйв. В ней что-то сломалось, и она решила с этим закончить. В прямом смысле. В ванной ее нашел наш младший брат. Уже в больнице, когда Эйв ничего не угрожало, я понял, что не могу ей этого простить. Уехав в Эдмонтон, я оставил сестру с невыносимым грузом вины. Она не должна была проходить через все это одна, а я не должен был быть настолько эгоистичным. Но, боже мой, как же страшно было смотреть ей в глаза… И я выбрал самый легкий путь.

Приехав в центр поддержки на 69-й улице, я натягиваю капюшон толстовки глубже и застегиваю до горла куртку. Маловероятно, что Эйв меня не узнает, но все же надеюсь остаться незамеченным.

У нее хорошо получается. На собрания уже ходят больше тридцати человек. И это только начало.

Я захожу в здание и нахожу в длинном коридоре нужную дверь. Внутри уже полно людей. Некоторые болтают, пьют кофе или сметают закуски со столов, расставленных вдоль стены.

Я занимаю самый дальний стул на последнем ряду у окна и выключаю звук на телефоне.

Ждать долго не приходится. Уже через несколько минут все рассаживаются и наступает тишина, когда в помещении появляется моя сестра с еще двумя девушками. Эйв держит в руках планшет и заметно нервничает. На пару секунд она опускает взгляд на свои ботинки, сшитые на заказ: подошва прошита синими нитями в тон ее волосам. Но затем Эйв улыбается присутствующим и занимаем стул посередине. Все остальные расставлены полукругом, и я сижу в отдалении от центра. Когда она быстрым взглядом окидывает пришедших, я вжимаюсь в стул.

– Всем привет, – начинает она. – Тем, кто сегодня здесь впервые, добро пожаловать. Меня зовут Эйвери.

– Привет, Эйвери, – хором отвечают люди.

– Я уже не впервые провожу эти собрания, но все равно каждый раз страшно волнуюсь. – Она бросает взгляд на девушек, которые значительно старше нас. Они подбадривающе трясут ей кулачками.

Улыбнувшись, Эйв становится серьезной.

– Прежде чем кто-нибудь из вас расскажет свою историю, я хочу рассказать свою. Это не займет много времени. И повторяться будет нелепо. Каждый раз я буду рассказывать с разных сторон, что-то добавлять, тем самым, возможно, мотивируя вас.

Мне хочется уйти. Я так долго пытался вытиснуть из головы то, что произошло. Так старательно пытался делать вид, что ничего не было.

Но мы справились. Мы уже справились, и Эйв должна об этом говорить. Не должна забывать.

Я тоже должен, поэтому усилием воли заставляю себя оставаться на месте.

Глава 4

Ноэль

Мы проигрываем «Калгари» со счетом 3:0, поэтому в автобусе соответствующая атмосфера. Парни даже не напоминают об идиотском посвящении, но, если честно, мне бы хотелось, чтобы кто-нибудь напомнил. Я немного азартный.

Хотя на фоне последних дней и сегодняшней игры даже шевелиться лень. Я сижу, уткнувшись в воротник хоккейной куртки, и дремлю под мерное покачивание автобуса. Рядом со мной Чейз слишком громко слушает музыку и вдобавок барабанит ладонями по коленям.

Устав от бесконечных дерганий, я пихаю его локтем. Белый наушник вываливается из уха Чейза и падает на пол.

– Черт, Хейз, – возмущается он.

– Чему так радуешься? – интересуюсь я, наблюдая, как Чейз, пыхтя, поднимает наушник.

– А что? – парирует он, выпрямившись. – Начало сезона, мы на четвертом месте в турнирной таблице. Это всего лишь одна игра.

Я задумываюсь над его словами. Действительно.

За окном уже сумерки. В Эдмонтоне мы будем минут через двадцать-тридцать. Поддавшись какому-то непонятному порыву, я сбрасываю с себя оцепенение и подскакиваю с места. Парни удивленно вытягивают шеи.

– Кхм-кхм, – громко откашливаюсь я в кулак, встав посреди автобуса лицом к остальным.

Все, кто до этого дремал, щурятся и выглядывают из-за кресел.

– У тебя объявление для нас, Хейз? – интересуется тренер Зегерс за моей спиной, сидя рядом с водителем, и я улыбаюсь.

– Ну да. Мне надоели их тухлые мины.

Глаза Майкла прищуриваются. Он подается вперед.

– Для непосвященного новичка ты слишком дерзкий.

– У него в архиве уже две шайбы и одна передача, – выкрикивает кто-то позади.

Я благодарно прикладываю руку к груди, туда, где на куртке вышита небольшая эмблема клуба – росомаха в красно-синих тонах с раскрытой пастью.

– Спасибо, но речь не о моих заслугах. Пора сбросить это уныние. Хоули! – Я бросаю взгляд на Чейза, который моментально все понимает и отключает наушники от телефона. Раздается Just Lose It от Eminem.

Атмосфера в автобусе меняется. Не знаю, как это получается. Со стороны, наверное, выглядит весело, когда все подхватывают мой настрой. А порой я ощущаю себя клоуном, но стараюсь отбросить эти мысли. Я ведь просто дурачусь и делюсь с людьми положительными эмоциями. Что в этом такого?

В школе, где я оканчивал выпускной класс, такого не было. Не знаю, в чем именно было дело. В учителях, в самих учениках или я на тот момент чувствовал пустоту и растерянность. А подростки как дикие звери. Они чуют твой страх и пользуются им. В общем, тогда я не был самим собой, и вся моя жизнь на тот момент состояла из черных полос. Я не разговаривал с Эйв несколько месяцев.

Сейчас вернулась не только моя сестра. Мы оба вернулись.

Мы орем и дурачимся в автобусе, а тренер Зегерс ничего не говорит. Улыбнувшись и едва заметно мне кивнув, он качает головой и весь остаток пути смотрит на дорогу.

* * *

В фойе арены почти никого нет, когда я вбегаю и оглядываюсь. Остальные уже разъехались по домам, но я обещал Пайку достать билет на игру «Эдмонтона» с «Филадельфией» в эту пятницу. Сам я вряд ли пойду. Лучше высплюсь как следует.

Быстрыми шагами пересекая помещение, я замечаю проблеск неона. И… сразу же забываю, зачем я вообще здесь.

Маккензи реагирует на меня так же, как и в прошлый раз. Она прислоняется затылком к стене и закатывает глаза. По ее губам я читаю слово «черт».

– Я тоже рад тебя видеть, – улыбаюсь я, подходя к ней.

Она смотрит мне в глаза несколько секунд, затем негромко вздыхает.

– Все еще надеешься выставиться перед своей командой? Хватит втягивать меня в это.

Улыбка меркнет. Так продолжается довольно долго. Учитывая, что мы смотрим друг другу в глаза, становится неловко.

В ее глазах вызов. В моих тоже. Сейчас мы друг друга сто́им.

– Мне уже плевать на это, – честно отвечаю я. – Ты стала моей навязчивой идеей.

Она прекрасно понимает, что я играю с ней. Но в моих словах есть доля правды. Бо́льшую часть своего времени я совершенно не думаю об этой девчонке. Ведь мы друг друга даже не знаем. Но стоит увидеть ее на привычном месте, как мысленный маячок указывает в ту сторону.

Оттолкнувшись от стены, Маккензи приближается ко мне. Наши лица слишком близко.

А она смелая. Мне это нравится.

Я чувствую аромат ее духов и с трудом удерживаю глаза открытыми. Черт, я смертельно устал, ужасно хочу есть, но больше всего я хочу эту девушку.

– Бедняжка, – наигранно поджав губы, произносит Маккензи. – Вот ты и сдал себя и всех своих «Росомах».

– Ты о чем? – не без удивления интересуюсь в ответ я.

Маккензи вскидывает темную бровь, и выражение ее лица меняется. Сейчас у меня слишком противоречивые чувства. Она интригует. И еще действует на нервы своим этим самодовольным взглядом «отвалите от меня все».

– То, что тебя науськали на меня, как песика, – все так же наигранно отвечает она.

Мысленно я ругаю себя, но вида не подаю. Нет, ни за что. Нужно же вызвать у этой красотки хоть какой-то интерес. В прошлый раз почти получилось, но времени было в обрез. Сейчас оно у меня есть, и плевать, что еще немного – и я свалюсь и засну мертвым сном.

Игнорируя последнюю фразу, я придвигаюсь к ней еще ближе.

– Скажи, что ты здесь постоянно делаешь и, возможно, я отстану.

Маккензи отстраняется. Нет, не поверю, что ей надоело играть.

– Тебя это так волнует?

– Разве не очевидно?

Она вскидывает подбородок. Я выше ее на голову, но она явно считает, что это не имеет никакого значения, и уж точно не является моим преимуществом перед ней.

Я поправляю сползающую лямку своей спортивной сумки.

– Что-то наш разговор потерял нить.

– Не было вообще никакой нити, – бурчит она, не глядя на меня.

Мне хочется встряхнуть эту девчонку. Не с силой, беззлобно. Пощелкать пальцами перед глазами и крикнуть: «Эй! Я здесь!»

Да что она о себе возомнила? Или это я слишком навязываюсь?

– Давай поиграем? – наконец, предлагаю я, победив в себе возрастающую волну раздражения.

Она поднимает глаза. Ее пухлые розовые губы дергаются в слабой улыбке. О, ей нравится слово «игра».

– Ненавижу хоккей, – внезапно произносит она.

Я хочу перемотать время обратно, чтобы не слышать этих слов. Это не должно меня бесить, но бесит. Возможно, она просто-напросто желает меня хоть как-то задеть.

– Я не про хоккей, – отвечаю я.

Маккензи пожимает плечами.

– Разве ты умеешь играть во что-то еще?

– Так вот как ты обо мне думаешь?

– Я вообще о тебе не думаю.

Я широко улыбаюсь, качая головой.

Она не улыбается, но в ее глазах искрится заинтересованность. Ей нравится наш тупой и бессмысленный диалог. Что бы она ни говорила, ей это, черт возьми, нравится. Как и мне.

– Так как насчет игры? – напоминаю я.

Маккензи раздраженно поджимает губы.

– Хочешь поиграть в вопросы?

– Нет, просто подыграй мне для команды.

Как только эти слова слетают с моих губ, я издаю мысленный стон. Где-то уже это было…

Маккензи смотрит на меня так, как смотрел бы нормальный здоровый человек, когда ему предлагают подобное. Как на придурка. Я и сам себя таким ощущаю.

– Нет, игра должна быть честной. Всегда.

В моей голове начинают крутиться шестеренки. Так она собирается принимать в этом участие? То есть, если я действительно ее завлеку? Боже, что она имеет в виду?

Уточнить я не успеваю.

Маккензи бросает взгляд за мою спину, затем снова смотрит на меня.

– Удачи.

Я таращусь на нее, когда она с улыбкой проходит мимо, оборачиваюсь и вижу картину, от которой у любого, кто хоть как-то связан с хоккеем, отвиснет челюсть.

Маккензи – маленькая и дерзкая девчонка – подходит к группе людей, только что вышедших из лифта. Среди них я узнаю директора клуба мистера Мэннинга, генерального менеджера Дэвида Нила и настоящую хоккейную легенду Дастина Коффи.

Три кубка Стэнли: один в составе «Монреаль Канадиенс» и два в составе «Эдмонтон Ойлерз». Обладатель Кубка Канады, Кубка мира по хоккею, олимпийский чемпион. Об индивидуальных престижных трофеях наподобие «Харт Мемориал Трофи» и «Арт Росс Трофи» я вообще молчу. У него дома наверняка для них выделена огромная комната.

Сейчас легендарный хоккеист владеет этим самым клубом. И девчонка, которая только что мне дерзила, подходит именно к нему. К Дастину Коффи!

Что за…

Заметив Маккензи, он по-отечески улыбается, кладет руку на ее плечо и, возобновив разговор, они все вместе направляются к выходу.

Я больше не улыбаюсь. Просто забываю, как дышать.

Перед тем как последовать за остальными через дверь, Маккензи оборачивается. Мы смотрим друг на друга. Она улыбается и произносит одними губами:

– Ты уже проиграл.

Глава 5

Ноэль

Целый день у меня не выходит из головы эта сцена. Я вел себя как идиот. Черт.

Остается огромный вопрос: кем она приходится Дастину Коффи?

Да не ври.

Бре-е-ед…

Не-е-е…

Так и скажи, что сдулся.

Общий чат «Росомах» разрывается от сообщений.

Я: эй, кончайте, я же серьезно.

Чейз: так она его дочь? Нет у Коффи никакой дочери.

Майк: именно. У него два сына. Один в «Тампе» играет, второй бизнес мутит.

Я: может, родственница. Да не важно! тупо вышло.

Джерри: ну да, согласен. Я бы не стал приставать к близким Коффи.

Грег: может, она просто его помощница. Не раздувайте из мухи слона.

Я: нет, ты не видел их.

Я сижу, уставившись в телефон еще какое-то время. Затем мне надоедает спорить, я закрываю чат и приложение с вакансиями. Надеюсь найти то, что мне подойдет. Совсем скоро денег будет катастрофически не хватать. Клуб дает нам лишь на карманные расходы, ведь мы не профессионалы. Квартиру на полгода вперед помог оплатить отец, но у нас еще счета за свет и воду. Мои сбережения с летней подработки тают, как снег.

Еще Маккензи…

Не выходит из головы. Я не скрою, что теперь мой интерес к ней возрос. Главный движок этого интереса, конечно же, Дастин Коффи. Но, черт, а кто бы не заинтересовался?

Хотя она и без этого меня зацепила. Конечно, не так, чтобы целыми днями о ней думать, но все же.

Устав от мыслей и поиска вакансий, я ищу профиль Сэма, младшего сына Дастина Коффи, который играет за «Тампу Бей Лайтинг». Затем открываю его триста с чем-то тысяч подписчиков и ищу среди них Маккензи. Не знаю, где еще ее искать.

Пока ищу, успеваю посмотреть эпизод «Рика и Морти», досмотреть третий период «Оттавы» и «Каролины» и сделать бутерброд. И вот наконец-то я ее нахожу.

Ее ник – mad_mackenzie. Хм, звучит многообещающе и наверняка соответствует действительности[6]6
  Mad (англ.) – безумный, сумасшедший, бешеный.


[Закрыть]. Аккаунт закрытый, поэтому я, недолго думая, подписываюсь и просматриваю ее фотографии. Их немного, и все в основном с роллердрома, где она либо на роликах, либо держит их в руках. На фото она милее, чем в жизни. Все потому, что там Маккензи улыбается. Черт, она улыбается!

Я ставлю лайк под фотографией из океанариума, и через несколько секунд приходит сообщение:

Маньяк.

Моя улыбка с целый континент. Она написала мне. И сделала это первой. Даже не важно что, но она написала.

Я: привет крэйзи Маккензи:)

Сообщение прочитано, но ответа нет. Ладно, я терпеливый.

Я: да брось, мы же уже знакомы. Уверен, ты думаешь обо мне.

Черт, как-то тупо. Стираю последнюю фразу и пишу вместо нее:

Да, я офигел. Но понять-то меня можно.

И вновь прочитано. Она читает мои сообщения. Это уже что-то.

Маккензи: теперь я тебя заинтересовала еще больше, так?

Я: спрашиваешь!

Маккензи: отвали от меня.

Я: банально. Придумай что-нибудь еще.

В ответ приходит эмодзи среднего пальца.

Я смеюсь и качаю головой.

Я: как тупо. Мне скучно. Ты же не скучная, ну же.

Маккензи: я знаю, чего ты хочешь. Ты не первый. Мне не интересно.

Я: если бы было не интересно, не отвечала бы.

И наступает затишье. Я уже начинаю волноваться. Неужели ей действительно не интересно?

Понятное дело, ей наверняка пишут парни, которым известно, что она каким-то боком связана с легендарным хоккеистом. Особенно навязываются сами хоккеисты, это бесспорно. Может, поэтому она и сказала, что ненавидит хоккей?

В какой-то степени я не исключение среди этой массы. Но у меня есть маленькое оправдание. Мне стало интересно и любопытно еще до того, как я увидел ее с Дастином Коффи. Последнее лишь усилило интерес. Я не хочу навязываться, не хочу сталкерить. Глупо и скучно. Но у меня есть ощущение, что это может к чему-то привести. К общению, может даже свиданию… Да к чему угодно. Мне не перед кем оправдываться. Она красивая, интересная, она посылает меня, но это несерьезно.

Я: ты сказала, что ненавидишь хоккей.

На это она должна ответить. Если не соврала, то это довольно странно.

Маккензи: и что?

Аллилуйя.

Я: ты подписана на Сегина.

Маккензи: он классный.

– Эйв! – кричу я, не отрываясь от телефона.

Наша квартира – что-то вроде лофта. По крайней мере, гостиная и кухня, которые представляют одно огромное помещение, уж точно. Жилые комнаты находятся в разных частях квартиры, что очень удобно, потому что… Моя сестра и лучший друг живут в одной комнате, и все вытекающие отсюда последствия… Ну, вы поняли.

Боже, ужасная игра слов.

– Да! – отвечает Эйв из-за закрытой двери.

– Тайлер Сегин классный?

Несколько секунд она молчит.

– Что за вопрос?

– Просто ответь.

– Ну да.

Я вздыхаю и закатываю глаза.

– А ты знаешь его статистику?

– Да пофиг, он секси!

В общем, статистика у него тоже «классная», как и его татухи. Интерес девчонок вполне оправдан.

Я удобнее устраиваюсь на диванных подушках и вновь открываю приложение.

Я: так ты увлекаешься одним из видов роллер-спорта?

Маккензи: возможно.

Я: значит, на коньках тоже умеешь кататься.

Маккензи: да ладно. Правда, что ли?

Я стискиваю зубы. Может, я зря трачу время? Лучше пойти с ребятами на вечеринку и познакомиться с другой хорошенькой девчонкой, которая не будет строить из себя королеву всея сарказма?

Ладно, я понимаю, почему она так предвзято ко мне относится. Но ведь стоит хоть немного расширить горизонты. Ведь не все чего-то от тебя хотят. Некоторым просто хочется общаться.

Я: кино, торговый центр, роллердром или что-нибудь еще. Выбирай. Мне надоело видеть тебя только на арене.

Маккензи: ты слишком самоуверенный.

Я: каюсь. Но без этого никак. Разве тебе нравятся неуверенные в себе парни?

Маккензи: слишком самоуверенный и уверенный в себе – разные понятия.

Я: не всегда.

Маккензи: всегда.

Я: ты меня не знаешь.

Маккензи: и не хочу.

Я: что-то в этом я уже сомневаюсь.

Маккензи: что я там говорила про самоуверенность?

Я: лол. Ты запуталась в собственных суждениях.

Маккензи: разве?

Я: ага.

Маккензи: скучно. Не трать мое время.

Я: оно уже потрачено, так что…

Маккензи: единственное, с чем соглашусь.

Я: так ты выбрала?

Маккензи: иди точи свои коньки, у меня есть дела поважнее.

Я: например, залипать в сети?

Маккензи: привет. 21 век как бы.

Я: единственное, с чем соглашусь.

Маккензи: твоя девушка так несчастна.

Губы вновь растягиваются в улыбке. Как же прямолинейно и ненавязчиво. Молодец, Маккензи, ты мне нравишься еще больше.

Я: ты помнишь о моем свидании?

Маккензи: да мне все равно, но это было некрасиво.

Я: это могло бы быть так, если у меня была девушка.

Маккензи: ну конечно.

Я: твой сарказм меня бесит.

Маккензи: меня бесишь ты.

Я: встретимся?

Маккензи: нет.

Я: сейчас, «Галаксиленд», мой друг работает там. Покатаемся на детских аттракционах. Это лучше, чем ленту скроллить в воскресенье.

Я: приставать не буду.

Маккензи: у меня дела.

Я: ну, я предложил. Буду кататься на «Космическом выстреле». Пока.

Не дождавшись ответа, закрываю приложение. Больше чем уверен, что она не придет. Но все же сделаю так, как написал. Человек слова и все в таком духе.

– Эйв! – снова кричу я.

– Что?

– Ты поедешь к Энтони?

Дверь открывается, и появляется моя сестра с полотенцем на голове.

– Нет, ты разве не помнишь, что я сегодня делаю?

Сев на диван, я вопросительно смотрю на нее.

– Что?

Эйв вздыхает и строит гримасу.

– Ты издеваешься?

– Да что? – недоумеваю я.

– Мама попросила меня поработать несколько часов в «Ноэви».

Прыснув, я все же подбадриваю ее сочувствующим взглядом. «Ноэви» – это хипстерский зоомагазин нашей мамы в южной части города. Да, такое словосочетание существует, хотя звучит странно. А еще Ноэви – это сочетание наших с Эйвери имен.

– Удачи.

– Ага, – бурчит она и возвращается в комнату.

Я тоже плетусь в свою спальню и без особого энтузиазма собираюсь. Чудес не бывает, но я хотя бы проведу время среди людей, а не в четырех стенах.