Текст книги "Дом в лазурном море"

6

Работая инспектором приютов, Линус Бейкер всегда по мере своих сил заботился о детях. Он не представлял, как мог бы выполнять такую работу человек, не имеющий сочувствия к ближнему. И не понимал, как, например, могла этим заниматься мисс Дженкинс, пока не стала начальником.

Поэтому, несмотря на бешеный страх, Линус сделал единственное, что мог: бросился защищать детей.

Талия сердито вскрикнула, когда он толкнул ее за свою спину, к Сэлу и Чонси.

– Ты чего?!

Он не ответил. Звон в ушах, который Линус слышал с тех пор, как прибыл на остров, теперь превратился в рев. Темнота за открытой дверью стала будто темнее. Наверное, если выйти на крыльцо, то не увидишь на небе звезд.

– Чего это с ним? – прошептал Чонси за его спиной.

– Понятия не имею, – раздраженно буркнула Талия.

Сэл тоненько тявкнул.

– Точно, – кивнула Талия.

Линус сделал еще шаг к двери. Ему следовало сразу понять, что эта командировка станет в его жизни последней. Люси, наверное, уже убил мистера Парнаса… а также всех, кто мог еще находиться в главном доме. Линус не был уверен, что Чрезвычайно Высокое Руководство предупредило его (или знало) обо всех обитателях приюта.

Линус планировал добраться с детьми до своей машины. Надо еще засунуть Каллиопу в переноску, но иметь дело с рассерженной кошкой – пустяки в сравнении с борьбой с самим дьяволом.

Он вышел на крыльцо.

Там действительно стало темнее. Едва можно было различить цветы у крыльца, а все остальное терялось во мраке. Ночь, словно живое чудовище, поглотила весь мир.

– Привет, – произнес звонкий голос.

Линус вздрогнул и повернул голову.

Рядом с ним на крыльце стоял мальчик.

Такой же, как на фотографии.

Обычный ребенок зловеще улыбался красными глазами, а пальцы на его руках подергивались, будто стремясь разорвать окружающих на части.

– Рад вас видеть, – пропел Люси и хихикнул. – Я знал, что вы приедете, мистер Бейкер. Впрочем, когда я с вами закончу, вы об этом пожалеете.

Улыбка Люси расплывалась шире и шире, пока Линусу не показалось, что его лицо вот-вот треснет пополам. За спиной мальчика вспыхнуло пламя. Оно разгоралось все ярче, хотя жара не давало.

– Наконец я развлекусь по полной…

– Хватит, Люси! – произнес чей-то голос.

Пламя тут же исчезло.

Мальчик недовольно простонал, и красный свет в его глазах погас.

Тьма вокруг рассеялась. Линус снова увидел главный дом, слабую полоску заката на горизонте и звезды на небе.

– Я просто шутил, – пробормотал Люси, ковыряя пол мыском ботинка. – Я адский огонь. Я мрачный…

– Не забудь помыть руки перед ужином, – продолжил голос, от которого у Линуса почему-то екнуло сердце. – Оставим адский огонь на завтра.

– Хорошо. – Люси пожал плечами, вбежал мимо Линуса в дом и закричал Талии и Чонси: – Вы видели, как я его напугал?!

Перед крыльцом стоял мужчина. Высокий и стройный, с взлохмаченными светлыми волосами, подернутыми сединой у висков. Большие темные глаза мерцали в темноте. Орлиный нос был с горбинкой, словно его сломали когда-то давно, и он неправильно сросся. На мужчине был зеленый бушлат и темные брюки – коротковатые для его длинных ног, облаченных в красные носки и черно-белые ботинки.

– Здравствуйте, мистер Бейкер, – с улыбкой сказал Артур Парнас. – Добро пожаловать на остров Марсий. – Его легкий голос звучал как музыка. – Надеюсь, поездка была приятной? Иногда море волнуется, и тогда переход на пароме причиняет неудобства. Да и Мерль есть Мерль. Он из деревни, в конце концов.

Линус вспомнил размытую фотографию из досье. На ней мистер Парнас стоял на синем фоне и не улыбался. Сейчас, веселый, он выглядел совсем иначе.

Артур Парнас казался намного моложе своих сорока пяти лет и напоминал тех молодых людей, которые приходили в Департамент с новенькими дипломами и сыпали идеями, как все должно быть устроено, без малейшего представления о реальной жизни. Впрочем, они быстро тускнели и учились подчиняться. Идеализму не место в работе государственных органов.

Линус потряс головой, отгоняя посторонние мысли. Опытный профессионал должен подходить к работе ответственно.

– Вы всегда встречаете гостей угрозами смерти и разрушений, мистер Парнас? – строго спросил он, пытаясь вернуть себе контроль над ситуацией.

Мистер Парнас усмехнулся:

– Обычно нет. Правда, у нас редко бывают гости. Пожалуйста, зовите меня Артур.

Линус напрягся, прислушиваясь к голосам в доме. Трудно сосредоточиться на разговоре, когда за твоей спиной есть кто-то вроде Люси.

– Думаю, «мистер Парнас» – более уместно. А я буду мистером Бейкером в ходе этого визита. Для вас и детей.

Мистер Парнас кивнул с восторженной улыбкой. Линус не мог понять, что в этой ситуации вызвало такую реакцию. Он заподозрил насмешку и почувствовал гнев, но ему удалось сохранить спокойное выражение лица.

– Мистер Бейкер, прошу простить меня за то, что я не встретил вас по прибытии. Меня задержал Люси, хотя теперь я подозреваю, что он пытался скрыть от меня ваше присутствие.

– Он… это может? – спросил изумленный Линус.

– Он многое может, мистер Бейкер. Скоро вы сами убедитесь. Вы ведь поэтому сюда и приехали? Фи сообщила нам о вашем приезде, а Люси решил приветствовать вас по-своему.

– «По-своему», – повторил Линус. – Оригинальное название.

Мистер Парнас подошел ближе к крыльцу.

– Наш дом – необычное место, полное таких вещей, каких, я уверен, вы прежде не видели. Постарайтесь отнестись к нам без предвзятости. Уверяю, ваш визит будет протекать намного приятнее.

Линус ощетинился:

– Я здесь не с приятным визитом, мистер Парнас. И не в отпуск приехал. Я здесь по приказу Департамента по делам магической молодежи, чтобы определить, может ли приют на острове Марсий продолжить работу или необходимо предпринять какие-то действия. Прошу вас помнить об этом. И хочу заметить: то, как дети бегают тут без присмотра и творят, что хотят, – не лучший базис для моего отчета.

– Творят, что хотят, говорите? Очаровательно, – спокойно произнес мистер Парнас. – Я-то знаю, по какой причине вы здесь. А вот знаете ли об этом вы сами…

– То есть?

– Вы дали Теодору пуговицу.

Линус заморгал от неожиданности:

– Простите?

Мистер Парнас уже стоял у нижней ступеньки крыльца. Линус даже не заметил, как он тут оказался.

– Пуговицу. Латунную. Вы дали ее Теодору.

– Да… первое, что я нашел в кармане.

– Откуда она?

– Что?

– Пуговица, мистер Бейкер. Откуда она взялась?

Линус отступил от него на шаг:

– Я не… не вполне понимаю, что вы имеете в виду.

Мистер Парнас кивнул:

– Мы порой находим такие маленькие сокровища, не зная их происхождения. Находим, когда меньше всего ожидаем. И это прекрасно, если подумать. Ему очень понравилась пуговица. Это было очень любезно с вашей стороны.

– Мне велели ее отдать чуть ли не в приказном порядке.

– Неужели?

Внезапно директор оказался на крыльце прямо перед Линусом. Он был выше, чем Линус ожидал, – ему пришлось чуть запрокинуть голову. Под глазом у мистера Парнаса была светлая веснушка, формой похожая на сердечко. Прядь волос упала на лоб.

Линус слегка вздрогнул, когда мистер Парнас протянул ему руку.

На пару секунд Линус застыл, затем опомнился и сжал протянутую руку. Он ощутил прикосновение прохладной и сухой кожи, а когда вокруг его ладони сомкнулись чужие пальцы, в груди Линуса разлилось тепло.

– Рад знакомству, – сказал мистер Парнас. – Независимо от причин, по которым вы здесь.

Линус выдернул руку. Ладонь покалывало.

– Надеюсь, вы позволите мне выполнить мои обязанности без помех.

– Ради благополучия детей.

– Да, – кивнул Линус. – Ради детей. Они – самое важное.

Мистер Парнас испытующе вгляделся в его лицо:

– Хорошо. Я рад, что у нас такое чудесное начало. Тем более что вам предстоит очень познавательный месяц.

– Я не назвал бы начало таким уж чудесным…

– Дети! – позвал мистер Парнас. Он изящно наклонился и собрал с пола одежду Сэла.

За спиной Линуса раздался самый разнообразный топот – тяжелая поступь, легкие шажки, хлюпанье. Дети промчались мимо Линуса, задевая его по обоим бокам.

Первым выбежал Сэл, крохотный шпиц. Он нервно тявкнул на Линуса, после чего оперся передними лапами о ногу мистера Парнаса и завилял хвостом.

– Привет, Сэл, – сказал мистер Парнас, глядя на песика сверху вниз. А затем вдруг тявкнул. Сэл ответил ему заливистым лаем и потрусил к главному дому.

– Вы привезли с собой кошку?

Линус удивленно уставился на директора:

– Вы умеете говорить…

– С Сэлом? – спросил мистер Парнас. – Конечно. Он один из моих подопечных, и это важно для… А, Талия, спасибо, что показала нашему гостю сад. Очень любезно с твоей стороны. А ты, Чонси, не сомневаюсь, был самым лучшим коридорным во всем мире.

– Правда? – пропел Чонси, качая глазами на стебельках. – Во всем мире?

Он надул грудь. Точнее, вроде бы раздул грудь. Линус сомневался, что у него вообще есть грудная клетка.

– Ты слышала, Талия? Во всем мире!

Талия фыркнула:

– Слышала. Когда-нибудь у тебя непременно будет собственный отель.

Она взглянула на Линуса, поглаживая бороду:

– Можешь не благодарить за то, что я не отрубила тебе голову лопатой, когда у меня был такой шанс.

Мистер Парнас вдруг стал издавать низкие, гортанные звуки – как будто подавился. Талия смущенно опустила голову. Линусу потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить, что директор говорит на гномьем.

Талия картинно вздохнула:

– Простите меня, мистер Бейкер. Обещаю, что не буду отрубать вам голову лопатой. Сегодня.

По спине Линуса пробежал холодок, когда он услышал позади себя скрип половиц. Люси встал рядом с ним и со слегка безумной улыбкой, неподвижным взглядом уставился ему в глаза.

– Да? – хрипло спросил Линус. – Э-э… чем могу помочь?

– Ничем, – ответил Люси, широко улыбаясь. – Мне никто и ничем не может помочь. Я отец змей. Пустота в…

– Перестань, – с улыбкой попросил мистер Парнас. – Люси, твоя очередь помогать мисс Чапелуайт на кухне. Ты уже опаздываешь. Беги скорее.

Люси вздохнул:

– Это обязательно?

– Обязательно, – сказал мистер Парнас и похлопал его по плечу. – Торопись. Ты же знаешь, она не любит, когда ты уклоняешься от дежурства.

Люси что-то невнятно проворчал, спрыгнул с лестницы и через плечо оглянулся на Линуса. Линус почувствовал, как подогнулись колени.

– Он притворяется, – сказал мистер Парнас. – На самом деле он любит работать на кухне. Просто рисуется перед вами. Настоящий артист.

– Боюсь, мне нужно присесть, – пробормотал Линус.

– Конечно, – кивнул мистер Парнас. – Вы устали с дороги. – Он задрал рукав бушлата и взглянул на свои большие часы. – Ужин в половине восьмого. У вас есть время, чтобы немного обустроиться. Мисс Чапелуайт приготовила пир в вашу честь. Мне сказали, будет пирог на десерт. Я очень люблю пироги.

Он снова взял руку Линуса в свою и мягко ее сжал:

– Я знаю, почему вы здесь. И знаю, какими полномочиями вы обладаете. Я лишь прошу вас сохранять непредвзятость, мистер Бейкер. Сделаете это для меня?

Линус убрал руку, чувствуя себя неловко.

– Я буду делать то, что должен.

Мистер Парнас кивнул, повернулся и сошел с крыльца, следуя за своими подопечными в темноту.

Он не оглядывался.

Линус сам не понял, как прошел по коридору к спальне. Ему казалось, что он попал в странный сон и не может проснуться. Это ощущение усилилось, когда он заглянул в крошечную ванную и увидел, что его туалетные принадлежности разложены на полке под зеркалом.

Комната была маленькой, но удобно устроенной. Из окна открывался вид на море. Рядом с дверью – стенной шкаф? – стоял маленький комод, ближе к центру – стол со стулом. У противоположной стены находилась кровать, покрытая вязаным одеялом. Лежавшая на подушке Каллиопа бесстрастно наблюдала за хозяином.

Он открыл рот, чтобы с ней заговорить, но слова вдруг застряли в горле.

Его чемодан лежал на кровати, открытый и совершенно пустой.

– Где мои вещи?

Каллиопа зевнула и прикрыла морду лапами.

Досье на детей и мистера Парнаса по-прежнему хранились в боковом кармане на молнии. А одежда пропала…

Линус огляделся.

На полу возле стола стояли Каллиопины миски. Одна была наполнена водой, другая – ее кормом, пакет с которым был прислонен к стене рядом. На столе лежал экземпляр «Правил и положений».

Он подошел к двери возле комода и распахнул ее.

Да, это был стенной шкаф. Его рубашки, галстуки и брюки аккуратно висели на вешалках. И плащ, который он захватил с собой на всякий случай. Тут же на полу стояли запасные мокасины.

Оставив дверь открытой, Линус подошел к комоду. В верхнем ящике были аккуратно уложены его носки и белье. В следующем ящике лежала пижама и единственный комплект неформальной одежды: брюки и рубашка поло.

Он отошел от комода, наткнулся на край кровати. Потом сел и уставился на ящики и открытый шкаф.

– По-моему, – обратился Линус к Каллиопе, – меня приняли за очень важную персону.

Кошка промолчала.

Покачав головой, Линус потянулся к чемодану и достал папки.

– Тупица, – прошептал он себе. – В следующий раз заранее выясни, что тебе предстоит.

Глубоко вздохнув, он открыл верхнюю папку.

– О, – сказал он, прочитав о виверне по имени Теодор.

– Что? – ахнул он, открыв папку четырнадцатилетнего мальчика по имени Сэл.

Он ничего не сказал, читая про Талию, но по его лбу стекла капелька пота.

Он оказался прав насчет Фи. Лесной спрайт, весьма мощный.

Он вытаращил глаза, читая про мальчика по имени Чонси. Тому было десять лет. Напротив слова «МАТЬ» значилось: «НЕИЗВЕСТНО». То же – напротив слова «ОТЕЦ». И напротив слова «ВИД». Похоже, о Чонси никто ничего не знал.

Чрезвычайно Высокое Руководство не ошиблось.

Эти дети были не похожи на тех, кого Линус видел раньше.

Сперва Линус решил от приглашения на ужин отказаться и натянуть на голову тяжелое одеяло, отгородив себя от странного мира. Наверное, если немного поспать, то после пробуждения все будет выглядеть более ясным. Но затем заурчал желудок, и Линус понял, что голоден.

Зверски голоден.

Он ткнул пальцем себе в живот.

– Нельзя ли потише?

Снова урчание.

Он вздохнул.

И поэтому вскоре стоял у парадной двери главного дома.

– Самый обычный дом, – прошептал он себе. – Самая обычная работа. Ничего нового. Давай, старина, ты можешь.

Линус трижды постучал дверным молотком.

И стал ждать.

Спустя минуту постучал снова.

Тишина.

В окнах горел свет, но было непохоже, чтобы кто-то шел ему открывать.

Он покачал головой и снова шагнул к двери. Постояв мгновение в нерешительности, взялся за ручку. И дверь открылась.

Из огромного фойе на второй этаж вела широкая лестница с гладкими деревянными перилами. С потолка свисала большая люстра, свет переливался в ее хрустальных подвесках.

Линус замер в дверях и прислушался.

Музыка?.. Очень слабый звук шел откуда-то издалека. Мелодия казалась смутно знакомой.

– Добрый вечер? – произнес он.

Никто не ответил.

Он вошел и закрыл дверь.

Справа он увидел гостиную с широким мягким диваном перед темным камином. Над камином висела картина с изображением чего-то похожего на водоворот. Подол диванного чехла колыхнулся.

Слева находилась торжественного вида столовая. Похоже, давно заброшенная. Свет там не горел, а стол был завален старыми на вид книгами.

– Добрый вечер? – попробовал он еще раз.

Никто не ответил. Оставалось лишь идти на звуки музыки.

Вскоре Линус начал различать низкие ноты труб и звучный мужской голос, поющий о том, что где-то за морем его кто-то ждет.

Любимая запись Линуса.

Бобби Дарин пел о том, как хорошо на золотом песке наблюдать за кораблями, – а Линус миновал столовую, зачарованный характерным потрескиванием виниловой пластинки, и подошел к распашным дверям с иллюминаторами по центру. Привстал на цыпочки и заглянул через них.

На светлой просторной кухне мог бы свободно разместиться весь его домик. С потолка свисали круглые светильники – стеклянные шары, похожие на аквариумы. Гигантский холодильник рядом с варочной плитой был промышленного размера. Гранитные столешницы сверкали чистотой и…

У Линуса отвисла челюсть.

Мисс Чапелуайт летала по кухне, почти не касаясь пола. За ее спиной трепетали крылья – намного ярче, чем были у Фи.

Люси стоял на табурете перед гранитной столешницей. Пластиковым ножом он рубил помидоры, сбрасывая нарезанные кусочки в большую розовую миску, и пританцовывал под Бобби Дарина. Когда оркестр в середине песни ударил в барабаны, а трубы взревели, Люси задергался всем телом в такт музыке. Оркестр снова уступил место Бобби, который не сомневался, что сердце его приведет, куда надо.

И Люси тряс головой, подпевая.

Мисс Чапелуайт пела вместе с ним, туда-сюда летая по кухне.

Линуса захватило чувство совершенной нереальности происходящего.

– Что вы тут делаете? – прошептал голос.

Линус невольно вскрикнул и повернулся. Перед ним стояли Фи и Талия. Спрайт умылась, ее огненные волосы сияли; крылья были прижаты к спине. Талия переоделась в другой наряд, очень похожий на прежний, только без колпака. Длинные белые волосы, такие же пышные, как борода, ниспадали ей на плечи.

Обе смотрели на гостя с подозрением.

– Я…

– Шпионишь? – сказала Фи.

– Конечно, нет!

– У нас здесь шпионов не любят, – зловеще промолвила Талия. – Последний шпион, который попытался проникнуть в наш дом, пропал без вести. – Она подалась вперед, сузив глаза. – Потому что мы сварили его и съели на ужин.

– Ничего подобного вы не делали, – сказал мистер Парнас, появившись будто из ниоткуда.

Линус уже обращал внимание на то, как незаметно он двигается. Директор тоже переоделся. Теперь на нем был толстый свитер с очень длинными рукавами, из которых виднелись только кончики пальцев.

– К нам никогда не забредали шпионы. Шпион – это тот, кто входит в дом, скрывая свои настоящие цели. А наши посетители излагают свои намерения совершенно искренне. Верно, мистер Бейкер?

– Да, – сказал он. – Верно.

Мистер Парнас улыбнулся:

– Поэтому мы не причиняем вреда нашим гостям. По крайней мере, не убиваем. Мы лучше воспитаны.

«За морем» уступило место другой песне Бобби – о желании встретить свою девушку, чтобы не приходилось мечтать одному.

– Идем? – спросил мистер Парнас.

Линус кивнул.

Все смотрели на него.

Он сообразил, что загораживает дорогу, и шагнул в сторону. Фи и Талия прошли на кухню.

Мистер Парнас крикнул через плечо:

– Теодор! Ужин!

Линус услышал шум возни в гостиной и обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как Теодор вылезает из-под дивана, путаясь в крыльях.

– Не спеши, – ласково сказал мистер Парнас. – Без тебя не начнем.

Теодор вздохнул, чирикая, поднялся на задние лапы, тщательно сложил за спиной каждое крыло по очереди и сделал неуверенный шаг вперед, скользнув когтями по деревянному полу.

– Он предпочитает летать, – прошептал мистер Парнас. – Но к столу я прошу его приходить пешком.

– Почему?

– Пусть учится ходить. Нельзя все время полагаться на крылья. Если Теодор когда-нибудь окажется в опасности, он должен уметь пользоваться и ногами, и крыльями.

Линус удивился:

– В опасности? Какая для него…

– Сколько виверн осталось в мире, мистер Бейкер?

Линус смущенно умолк.

Мистер Парнас кивнул:

– Вот именно.

Раскачиваясь из стороны в сторону, Теодор наконец подошел к ноге мистера Парнаса, чирикнул и расправил крылья.

– Да, да, – сказал мистер Парнас, наклоняясь, чтобы погладить его пальцем вдоль морды. – Молодец. Я горжусь тобой, Теодор.

Тот снова сложил крылья, затем посмотрел на Линуса, опустил голову и слегка покусал кончик его ботинка.

– Он говорит вам спасибо за пуговицу.

Линус предпочел бы, чтобы его не грызли в знак благодарности, но сообщать об этом было уже поздно.

– О… Не за что!

Теодор снова чирикнул и вошел в дверь, которую мистер Парнас придержал для него.

– Идем? – спросил он Линуса.

Линус кивнул и проследовал через дверь на кухню.

На кухне стоял еще один обеденный стол; им пользовались явно чаще, чем тем, который находился в большой столовой.

Стол был накрыт слегка потертой скатертью. С одной его стороны, на индивидуальных салфетках, стояли три тарелки с тремя наборами столового серебра. На другой стороне – четыре тарелки, но одна из них была без приборов. Еще по месту было предусмотрено на обоих концах стола. В канделябрах мерцали горящие свечи.

Центр стола занимали запеченная в сливках картошка, хлеб и какое-то незнакомое блюдо из мяса. На отдельных тарелках лежали зелень и листовой салат. Помидоры, нарезанные Люси, в свете свечей напоминали красных жуков.

Линусу сказали, что пир в честь гостя.

Гость надеялся, что его не отравят.

Большинство детей уже сидели за столом. Чонси сидел в центре, Фи и Талия – по обеим сторонам от него. Напротив них – Теодор (на высоком стуле перед тарелкой без вилок и ложек) и мисс Чапелуайт. Рядом с ней был пустой стул, а следующий занимал Сэл.

Мистер Парнас сел в конце стола. Это оставило Линусу другой конец как единственное свободное место, учитывая, что ему, скорее всего, лучше не сидеть рядом с Сэлом. Бедный мальчик от смущения не сможет проглотить ни кусочка.

Линус выдвинул стул и сел, сожалея, что больше не слышно Бобби – музыка сгладила бы неловкость. Развернул льняную салфетку, лежавшую рядом с тарелкой, и расстелил ее у себя на коленях.

Присутствующие не сводили с него глаз.

Неожиданно рядом возник Люси.

– Мистер Бейкер, что вам налить? Сок? Чай? – Люси пригнулся ближе и тихо прибавил: – Кровь младенца, родившегося на кладбище под полной луной?

– Люси, – многозначительно сказал мистер Парнас.

– Могу дать вам все, что попросите, – прошептал Люси.

Линус закашлялся:

– Воды. Воды, пожалуйста.

– Одна вода на подходе!

Люси схватил пустой стакан, стоявший рядом с прибором Линуса. Подбежал к раковине и забрался на табурет. Сосредоточенно высунув язык (в щель, где не хватало двух передних зубов), он открыл кран. Когда стакан наполнился, Люси спрыгнул, поспешил обратно и, не пролив ни капли, передал его Линусу.

– Держите. И добро пожаловать! У меня и в мыслях нет подвергать вашу душу вечному проклятию!

– Благодарю, – сумел выговорить Линус. – Очень мило с твоей стороны.

Люси рассмеялся, и Линус подумал, что этот звук будет преследовать его всю оставшуюся жизнь.

Люси прошел к оставшемуся пустому месту. На стуле лежала высокая подушка. Когда Люси уселся, Сэл, не поднимая глаз, снова придвинул стул к столу.

Мистер Парнас улыбнулся детям:

– Замечательно. Как вы уже знаете – хотя кое-кто и хотел скрыть от меня новость, – к нам прибыл гость.

Люси чуть-чуть склонил голову.

– Мистер Бейкер приехал к нам, желая убедиться, что вы все здоровы и счастливы, – продолжал мистер Парнас. – Я прошу вас относиться к нему так же, как ко мне и мисс Чапелуайт. То есть с уважением. Если узнаю, что кто-нибудь ему… досаждал, накажу лишением поощрений. Ясно?

Дети, включая Теодора, покивали.

– Хорошо. Теперь, прежде чем мы примемся за еду, расскажите, чему вы сегодня научились. Фи?

– Я научилась выращивать более густую листву, – сказала Фи. – Это было трудно, но я справилась.

– Замечательно. Я в тебе не сомневался. Чонси?

Глаза Чонси качнулись на стебельках:

– Я сам распаковал чемодан! И получил чаевые!

– Молодец! Вряд ли чемодан когда-либо был распакован так хорошо, как это сделал ты. Талия, пожалуйста.

Талия погладила бороду:

– Я выяснила, что если я замру неподвижно, то некоторые люди будут принимать меня за статую.

Линус закашлялся.

– Полезный опыт, – сказал мистер Парнас с едва заметной улыбкой. – Теодор?

Виверна, опустив морду на стол, чирикнула и прорычала. Все засмеялись. Кроме Линуса, который не понял, о чем говорил Теодор.

– Он узнал, что в мире нет ничего лучше пуговиц, – перевела мисс Чапелуайт, с нежностью глядя на Теодора. – А я узнала, что до сих пор сужу людей по внешнему виду, хотя давно уже следовало поумнеть.

Линус понял, кому это предназначалось, и подумал, что лучшего извинения от нее он вряд ли получит.

– Случается, – произнес мистер Парнас, – предрассудки мешают нам ясно мыслить. Если мы научимся замечать это за собой и извлекать уроки, то мы можем стать лучше. Люси?

Почувствовав, что в горле пересохло, Линус сделал глоток из стакана с водой.

Люси посмотрел в потолок и монотонно проговорил:

– Я узнал, что я сеятель смерти и разрушитель миров.

Линус поперхнулся и брызнул водой.

Все повернули головы к нему.

– Извините.

– Бывает, – сказал мистер Парнас. – Люси? Может, попробуем еще разок?

Люси вздохнул:

– Я еще раз убедился, что умею себя сдерживать.

– Конечно, умеешь. Сэл?

Сэл скосил глаза на Линуса и опустил взгляд. Губы беззвучно зашевелились.

– Громче, пожалуйста, – попросил мистер Парнас. – Мы тебя не слышим.

Плечи Сэла поникли.

– Я узнал, что по-прежнему боюсь незнакомых людей, – прошептал он.

Мистер Парнас взял его за руку:

– Ничего. Даже самые храбрые могут бояться. Главное, чтобы страх не диктовал нам поступки.

Сэл кивнул, не подняв головы.

Мистер Парнас откинулся на стуле и посмотрел на Линуса.

– Лично я узнал, что подарки бывают разных форм и размеров и получаешь их, когда меньше всего ждешь. А вы, мистер Бейкер? Что вы узнали сегодня?

Линус поерзал.

– О, вряд ли мне следует… меня прислали наблюдать… было бы неуместно…

– Пожалуйста, мистер Бейкер! – прохлюпал Чонси, елозя щупальцем по столу. Присоски прилипали к скатерти и собирали ее в складки. – Скажите!

– Да, мистер Бейкер, – зловеще ухмыльнулся Люси. – Страшно подумать, что случится, если не скажете. Ведь нам не хотелось бы пережить нашествие саранчи?

Линус почувствовал, что краснеет.

– Не мешайте, дети, – сказал мистер Парнас. – Дайте гостю сказать. А с тобой, Люси, мы говорили – любое нашествие исключительно под моим контролем! Итак, мистер Бейкер?

Он не видел выхода. И выпалил первое, что пришло в голову:

– Я узнал о существовании такого, что превосходит наше самое буйное воображение.

– Это вы кого имеете в виду? – спросила Талия, сузив глаза.

– Море, – быстро сказал Линус. – Да, море. Я раньше его ни разу не видел. Хотя всегда хотел.

– О, – протянула Талия. – Какая скука. Можно уже начать есть?

– Да, – кивнул мистер Парнас, не сводя взгляда с Линуса. – Конечно. Приступайте.

Ужин проходил относительно гладко. По крайней мере, первые десять минут. Линус ел салат (стараясь не обращать внимания на аппетитную картошку), когда разговор вновь перешел на него.

Начала, конечно, Талия.

– Мистер Бейкер, – невинно спросила она, – не желаете ли чего-нибудь еще, кроме салата?

– Нет, – сказал он. – Спасибо. Не хочется.

– Уверены? Мужчина вашего размера не может прожить на кроличьей пище.

– Талия, – вмешался мистер Парнас, – оставь мистера Бейкера…

– Это как раз из-за моего размера, – сказал Линус, не желая, чтобы кто-то его защищал. Он здесь главный, в конце концов. И чем раньше они это поймут, тем лучше.

– А что не так с вашим размером? – спросила Талия.

Он покраснел:

– Я слишком большой.

Она нахмурилась:

– Нет ничего плохого в том, чтобы быть круглым.

Линус ткнул вилкой в кусок помидора:

– Я не…

– Я вот круглая.

– Ты гном. Ты и должна быть такой.

Она покосилась на него:

– А вы почему не можете?

– Это… вопрос здоровья… я не…

– Я тоже хочу быть круглым! – объявил Люси.

И стал. Только что перед ними сидел худенький мальчик, а в следующее мгновение он надулся, словно воздушный шар. Его грудная клетка раздалась вширь, кости неприятно затрещали. Глаза вылезли из орбит, и Линус испугался, что они сейчас выпадут на стол.

– Смотрите! – проговорил Люси растянутыми до предела губами. – Я гном или мистер Бейкер!

Линус уставился на него в ужасе.

– А почему вы никогда не видели моря? – спросила Фи. – Оно всегда на месте. Никогда никуда не девается. Оно слишком большое, чтобы двигаться.

Люси сдулся, кости встали на место; за столом сидел маленький шестилетний мальчик.

– Море не сдвинешь, – вставил Люси как ни в чем не бывало. – Я пробовал.

– Я помню тот день, – покивал Чонси, щупальцем поднося картошку ко рту. Сквозь зеленоватое тело было видно, как кусок картошки скользит вниз, распадаясь на мелкие части. – Столько рыбы погибло!.. Но потом ты вернул их к жизни. Почти всех.

– У меня не было времени, – ответил Линус, приходя в себя. – Важная работа…

Теодор с урчанием вгрызся в мясо, которое мисс Чапелуайт положила ему на тарелку.

– Мы всегда должны уделять время тому, что нам нравится, – назидательно сказала Талия. – Так говорит Артур. Иначе мы разучимся быть счастливыми. Вы счастливы, мистер Бейкер?

– Совершенно счастлив.

– Вы не рады тому, что вы круглый, – напомнила Фи. – А значит, не можете быть счастливы совершенно.

– Я не круглый…

– А какая у вас работа, мистер Бейкер? – спросил Чонси. – Она в городе?

– Да… в городе.

Чонси мечтательно вздохнул:

– Люблю город! Столько отелей, где требуются коридорные! Похоже на рай.

– Ты никогда не был в городе, – напомнил ему Люси.

– Ну и что? Можно любить по фотографиям! Вот мистер Бейкер любит море, а впервые увидел его только сегодня!

– Если он так сильно его любит, почему бы ему на нем не жениться? – спросила Фи.

Теодор чирикнул с полной пастью мяса. Дети засмеялись. Даже Сэл отважился на улыбку.

Прежде чем Линус успел спросить, мисс Чапелуайт перевела:

– Теодор надеется, что вы и море будете счастливы вместе.

– Я не собираюсь жениться на море…

– О! – Талия широко раскрыла глаза. – Вы уже женаты?

– Женаты? – подхватила Фи. – А кто ваша жена? Она в вашем чемодане? Зачем вы ее туда положили? Она акробатка?

– Ваша жена – кошка? – спросил Люси. – Я люблю кошек, хотя они меня не любят. – В его глазах вновь загорелся красный свет. – Боятся, что я их съем. Честно говоря, я их раньше не ел, поэтому не знаю, какой у них вкус. Какой вкус у вашей жены, мистер Бейкер?

– Мы не едим домашних питомцев, Люси, – сказал мистер Парнас, изящно вытирая рот салфеткой.

Красный цвет в глазах Люси потух.

– Верно. Потому что домашние питомцы – наши друзья. А раз кошка мистера Бейкера – его жена, то это как самый лучший друг.

– Вот именно, – весело сказал мистер Парнас.

– Нет, – сказал Линус. – Не совсем. Я вообще никогда…

– Мне нравится быть круглой, – объявила Талия. – Чем больше меня, тем больше меня любят.

– Я люблю тебя, Талия, – сказал Чонси, опуская один свой глаз ей на плечо. Второй глаз повернулся к Линусу. – Расскажите нам о городе! Там ночью светло? Там ведь много огней?

Линус растерялся:

– Ну… наверное. Я не люблю выходить из дома после темноты.

– Потому что в темноте кто-нибудь может вырвать из тела ваши кости? – спросил Люси, откусывая от ломтя хлеба.

– Нет, – сказал Линус, чувствуя тошноту. – Просто я люблю вечерами быть дома.

Он и сейчас хотел бы оказаться дома.

– Дом там, где ты можешь быть самим собой, – заметила мисс Чапелуайт. – Вы согласны, дети?

– Здесь мой сад, – сказала Талия.

– Самый лучший сад! – откликнулся мистер Парнас.

– И мои деревья, – добавила Фи.

– Самые чудесные деревья! – согласился мистер Парнас.