Текст книги "Новая космическая гонка. Как Илон Маск, Ричард Брэнсон и Джефф Безос соревнуются за первенство в космосе"

1. Космический капитализм

Как заработать небольшое состояние в аэрокосмической отрасли? Начать с очень большого состояния.

Илон Маск

Илон Маск – не первый и не единственный предприниматель-миллиардер, пытающийся совершить переворот в космической отрасли. Напротив, почти каждого, кто сколотил приличное состояние в сфере потребительских технологий, так и тянет потратить часть своего богатства на рискованное аэрокосмическое предприятие. Большинство этих энтузиастов – несмотря на свои успехи в земной коммерции – не проходят сурового испытания. Сообщество аэрокосмических специалистов раз за разом наблюдает за тем, как любители всех мастей пытаются построить бизнес на космосе – и терпят сокрушительную неудачу.

Большинство этих любителей космоса с миллиардными состояниями – выходцы из Кремниевой долины и технологического сектора. Многие сумели создать высокоприбыльные компании вопреки тому, что все вокруг твердили, будто их идеи глупы, финансово нежизнеспособны или просто нереальны. Они обладают даром убеждать людей вкладывать деньги и силы в перспективные, но очень рискованные предприятия. Они отлично разбираются в тенденциях в сфере технологий, особенно телекоммуникаций и интернета, через которые частный капитал, собственно говоря, и пришел в космическую отрасль. Одним из ключевых факторов, способствовавших буму IT– и интернет-компаний в США на рубеже веков, стало открытие частному сектору доступа к государственным сетевым технологиям. Наработки, сделанные Министерством обороны США для собственных нужд, вызвали настоящую интернет-революцию и стали благодатной почвой для расцвета фантастически прибыльных частных компаний. Не может ли космическая отрасль с ее заложенным НАСА технологическим фундаментом предложить такую же прибыльную экосистему для частного бизнеса?

Поначалу ответом было жесткое «нет».

По мере стремительного развития интернета в 1990-е годы становилось все более очевидно, что коммутируемый доступ к Глобальной сети по телефонным линиям не позволяет удовлетворить стремительно растущие потребности в передаче данных. Оптоволоконные технологии частично решили проблему роста интернет-трафика, однако эти сети контролировались телекоммуникационными компаниями, требовали значительной рабочей силы и серьезного обслуживания, а сам бизнес жестко регулировался государством. Единственным способом преодолеть эти ограничения было найти беспроводное решение. Почему бы не оставить земные проблемы на Земле и не переместить сеть в космос?

На тот момент коммерческие спутники уже существовали, но из-за дороговизны их использование ограничивалось рамками телеиндустрии: их применяли для трансляции шоу и спортивных мероприятий для массовой аудитории. Создание на орбите системы спутниковой связи представляло собой куда более сложную в технологическом плане задачу, требовавшую колоссальных капиталовложений. Тогдашние институты, располагавшие необходимыми финансовыми и техническими ресурсами, были слишком консервативны для таких инвестиций. Тем не менее в скором времени фондовый рынок привел к рождению новых гигантов, таких как Microsoft, Netscape, PayPal и eBay, и нового класса сверхбогатых предпринимателей, помешанных на технологиях и готовых взять на себя космические риски.

Одним из первых, кто обратил взгляд в небо, был Билл Гейтс, который в 1975 году вместе со своим другом детства Полом Алленом основал небольшую компанию под названием Microsoft. К началу 1990-х она доминировала в цифровой экономике, фактически превратившись в глобальную монополию. Вместе с известным телекоммуникационным предпринимателем Крейгом Маккау{3}3
  Andrew Kupfer and Erin Davies, «Craig McCaw Sees an Internet in the Sky,» Fortune, May 27, 1996.


[Закрыть] и при финансовом участии саудовского принца Аль-Валида ибн Талала Гейтс запустил амбициозный проект под названием Teledesic. Проект предполагал создание на низкой земной орбите огромной группировки из нескольких сотен спутников, которая должна была обеспечить услуги голосовой связи и передачи данных, причем с глобальным покрытием и надежностью оптоволоконных сетей.

Однако этот орбитальный колосс потерпел фиаско еще до того, как был запущен первый спутник. Провал Teledesic можно объяснить несколькими причинами. Во-первых, идея родилась слишком рано, когда еще попросту не существовало дешевых спутниковых технологий, чтобы сделать проект экономически жизнеспособным. Во-вторых, рынок был перенасыщен: помимо Teledesic, массированные спутниковые сети планировали создать компании Iridium и Globalstar. В глазах инвесторов такая конкуренция сводила к нулю шансы на выигрыш в этой и без того рискованной игре. Все три компании обанкротились, хотя Iridium и Globalstar несколько лет спустя сумели возродиться и стать ключевыми игроками в отрасли спутниковой связи.

Пришествие мобильной связи застало спутниковое сообщество врасплох. Опутав весь мир своими высокопроизводительными сотовыми сетями, телекоммуникационные компании захватили львиную долю потенциального рынка спутниковой связи. И, вопреки прогнозам IT-гуру, наземные сети оказались гораздо более дешевыми в строительстве и эксплуатации, чем спутниковые системы. Эта революция, давшая толчок развитию коcмического сектора всего несколько лет спустя, на тот момент оказалась фатальной.

Последней соломинкой, сломавшей спину верблюда, стал крах фондового рынка в 2000 году, положивший конец буму в технологическом секторе. Понеся огромные убытки, крупные инвесторы больше не желали вкладываться в рискованные акции, тем самым лишив доткомы – и в первую очередь спутниковые компании – доступа к легким деньгам. Рынок дал четко понять, что не хочет финансировать запуск в космос пятитонных компьютеров.

Тем не менее в 2000 году нашелся очередной успешный предприниматель из области высоких технологий, который перенял космическую эстафету: это был основатель Amazon Джефф Безос. Король онлайн-торговли в 1996 году вывел свой едва оперившийся книжный интернет-магазин на публичный рынок. В 1999 году журнал Time назвал Безоса человеком года. Компания Amazon успешно пережила обвал фондового рынка и достигла процветания благодаря грамотной управленческой стратегии Безоса и его сосредоточенности на измеримых результатах. Теперь у него появились время и деньги, чтобы заняться воплощением в жизнь своей футуристической мечты.

Едва мир вступил в новое тысячелетие, Безос основал частную аэрокосмическую компанию под названием Blue Origin (которое буквально означает «родом с Голубой планеты»). Название компании подразумевает, что человечество, родившееся на Голубой планете – Земле, в будущем расселится по далеким планетам и галактикам. В первые годы мало кто за пределами близкого круга Безоса знал, чем занимается его космическое детище. Blue Origin была скорее интеллектуальной лабораторией, нежели центром прикладных конструкторских разработок. Деятельность компании была овеяна тайной. Ходили слухи о разработке космического лифта для туристов.

В 2005 году редактор газеты Van Horn Advocate в городке Ван-Хорн, штат Техас, был потрясен неожиданным визитом известного миллиардера. Безос сообщил ему, что приобрел 770 км2 земли в западной части Техаса, примерно в двух часах езды на юго-восток от Эль-Пасо, и собирается построить там частный аэрокосмический комплекс, на котором Blue Origin сможет безопасно разрабатывать и тестировать свои технологии. Рядом с космодромом он планировал построить семейное ранчо наподобие того, что принадлежало его деду (видимо, вместе с космической мечтой Безос решил воплотить в жизнь и свои воспоминания детства). По словам Безоса, он знал, что местные жители скептически относятся к чужакам с большими деньгами и большими идеями, поэтому хотел, чтобы они услышали о его планах лично от него.

«Он сказал мне, что их первый космический корабль сможет доставить трех человек в суборбитальное пространство и обратно, – сказал редактор Ларри Симпсон агентству Associated Press, – но его конечной целью является колонизация космоса»{4}4
  Michael Graczyk, «County Abuzz as Bezos Plans Spaceport,» Associated Press, March 12, 2005.


[Закрыть]. Безос заявил Симпсону, что собирается построить ни больше ни меньше как космопорт. Новость разлетелась по стране с космической скоростью. Однако сам Безос отказался говорить с Associated Press, а его пресс-секретарь сказал, что компания «в ближайшее время не собирается никуда лететь». По крайней мере, это оказалось правдой.

На тот момент Amazon была уже довольно большой компанией, но еще не тем Голиафом, которым она стала сегодня. Это было еще до смартфонной революции, до появления электронных книг Kindle, службы быстрой доставки Amazon Prime, инфраструктуры облачных сервисов Amazon Web Services и голосового помощника Alexa. На том этапе своего существования интернет-ретейлер не приносил годовой прибыли акционерам в течение последних четырех лет{5}5
  Nick Wingfield, «Amazon Reports Annual Net Profit for the First Time,» The Wall Street Journal, January, 28, 2004.


[Закрыть]. Инвесторы любили Amazon за невероятные темпы роста, за ту энергию и жадность, с которыми она расширяла свою рыночную долю, поглощая порой целые рынки. Безос понимал, что его планы вложить немалую часть своих денег, времени и сил в другую компанию, особенно с весьма туманным космическим будущим, могут прийтись не по нраву инвесторам, до сих пор мирившимся с его дерзкими идеями. Поэтому после объявления о двух первых крупных капиталовложениях Blue Origin – о строительстве космопорта и открытии в Сиэтле центра космических разработок – компания вернулась к режиму полной секретности.

Вполне вероятно, что к тому, чтобы выйти из тени, Безоса подтолкнул его конкурент – еще один очень состоятельный поклонник космоса, который, в отличие от владельца интернет-магазина, любил находиться в центре внимания. Под это описание подходит немало людей, но в данном случае я имею в виду известного британского предпринимателя Ричарда Брэнсона – со своей седеющей гривой волос, с неизменной широкой улыбкой и, самое главное, с цепкой предпринимательской хваткой он как нельзя лучше подходил на роль космического первопроходца.

Брэнсон построил свой многомиллиардный холдинг Virgin Group прежде всего благодаря своему непревзойденному маркетинговому гению. Начав бизнес еще в подростковом возрасте с издания музыкального журнала, Брэнсон заработал состояние в 1970-е и 1980-е годы на продаже музыкальных записей под брендом Virgin. Сбивая цены, он вытеснил с рынка многих дистрибьюторов и построил свою музыкальную торговую империю. Затем он принялся расширять свой конгломерат, постепенно включив в него музыкальный лейбл, несколько телеканалов, авиакомпанию, поставщиков телекоммуникационных услуг – в общей сложности несколько сотен компаний в разных странах мира. Брэнсон никогда не делал ставку на инновационные продукты. Бренд Virgin отличало от конкурентов уникальное деловое чутье Брэнсона, его приверженность молодежной культуре и личные качества. В 2004 году этот человек ухватился за идею научить людей летать к звездам.

К тому моменту существовал всего один разработанный на частные деньги космический аппарат, доказавший свою работоспособность на практике. Это был SpaceShipOne, который в 2004 году выиграл премию Ansari X Prize за то, что смог дважды в течение двух недель доставить людей в суборбитальное пространство.

Питер Диамандис организовал конкурс X Prize, чтобы возродить дух великих авиационных свершений 1930-х годов. Когда-то Чарльз Линдберг совершил перелет через Атлантику в погоне за крупным денежным призом, когда регулярные пассажирские рейсы через океан были еще только мечтой, так что спонсоры этого конкурса надеялись подстегнуть развитие космической коммерции через состязание. После того как Диамандис привлек к финансированию конкурса богатую иранскую семью Ансари, приз был переименован в ее честь. Ансари происходили из числа иранцев, бежавших в США после исламской революции. В начале 1990-х годов Ануше Ансари, в то время работавшая в MCI, убедила своего мужа и деверя создать новую компанию под названием Telecom Technologies, специализирующуюся на разработке программного обеспечения для управления цифровыми сетями. Время было выбрано удачно, и на пике интернет-пузыря фирму приобрел конкурент за более чем 1,2 млрд долларов. В 2002 году Ансари сделали многомиллионное пожертвование в фонд X Prize Диамандиса, а четыре года спустя Ануше заплатила 20 млн долларов за восьмидневный полет на Международную космическую станцию, став первой женщиной – космическим туристом и первым иранцем, побывавшим в космосе.

SpaceShipOne был детищем легендарного аэрокосмического инженера Бёрта Рутана, получившего известность благодаря своим инновационным летательным аппаратам самых экзотических конструкций. Эксцентричный гений, он был одержим ультрапрочными и легкими композитными материалами на основе углеродных волокон еще в то время, когда авиационная отрасль отдавала предпочтение проверенным и надежным металлам. Пол Аллен из Microsoft, искавший космический стартап для инвестиций, поверил в Рутана и вложил в его проект по созданию многоразового космического корабля 20 млн долларов.

В отличие от других конструкторов, Рутану нравится идея полетов как в космосе, так и в атмосфере. По сути, его SpaceShipOne представляет собой космоплан – гибрид ракеты и самолета. Так на техническом жаргоне называется летательный аппарат, который может выходить в космос на ракетной тяге, но также имеет крылья для создания подъемной силы, благодаря чему летает в атмосфере, как самолет. Вы видели когда-нибудь приземляющийся шаттл? Это и есть космоплан. Некоторые аэрокосмические инженеры считают, что аппарат, предназначенный для полета в обеих средах, всегда будет проигрывать в эффективности космическим кораблям, – поэтому отдают предпочтение капсулам, которые возвращаются из космоса на землю подвешенными на парашютах. Но Рутану по душе пилоты. Его космоплан доставляется на высоту примерно 15 км с помощью самолета-носителя – это позволяет сэкономить топливо, – после чего пилот SpaceShipOne отстыковывается, включает ракетный двигатель и, придав аппарату почти вертикальное положение, выходит за пределы земной атмосферы.

Поскольку Брэнсон уже несколько лет владел авиакомпанией, он считал себя гуру бизнеса авиаперевозок. Он рассуждал так: если я успешно извлекаю прибыль из перевозок в воздушном пространстве, что мешает мне сделать деньги на перевозках в космосе? Поэтому в середине 2005 года они с Рутаном основали совместную компанию The Spaceship Company (TSC), чтобы создать усовершенствованную версию SpaceShipOne для регулярных коммерческих полетов на суборбитальные высоты. В своих мечтах Брэнсон уже видел, как почти ежедневно семеро космических туристов поднимаются на борт многоразового корабля с гордой надписью Virgin Galactic (так он назвал свою новую космотуристическую компанию), попадают в околоземное пространство, наслаждаются несколькими минутами невесомости и фантастическими видами, а потом приземляются в собственном космопорту Virgin.

Брэнсон, который никогда не упускал возможности создать ажиотаж и извлечь из этого прибыль, с азартом взялся за продвижение «галактического» бизнеса. Сначала он купил билеты для себя и своей семьи по цене 250 000 долларов за штуку, а затем принялся продавать их знаменитостям, таким как Том Хэнкс, Анджелина Джоли, Стивен Хокинг и др. Предполагалось, что первые полеты из нового космопорта в Нью-Мексико начнутся уже в 2007 году. С учетом относительно быстрой разработки первой версии SpaceShipOne – с момента начала конкурса Ansari X Prize до объявления победителя прошло менее восьми лет – коммерциализация летательного аппарата представлялась тривиальной инженерной задачей. Казалось, что американцы наконец-то готовы вступить в космическую эру, которую им обещали на протяжении нескольких десятилетий.

К тому моменту, когда на сцене появилась Virgin Galactic, компании SpaceX Илона Маска было всего несколько лет, и она не слишком отличалась от обычной группы энтузиастов. Она только готовилась к запуску ракеты Falcon 1. Создавалось впечатление, что будущий рынок частных космических полетов уже находится в руках у Virgin Galactic с ее проверенной на практике конструкцией летательного аппарата, активной кампанией по продаже билетов и увлеченным лидером, трубящим на весь мир о своих планах галактического масштаба.

Вполне вероятно, что именно это подтолкнуло Безоса, создавшего космическую компанию раньше Маска и Брэнсона, обнародовать в 2005 году свои честолюбивые планы. Очевидных предпосылок для такого неожиданного раскрытия информации нет, какого-либо продолжения оно не получило, а потому мотивы Безоса остаются неизвестны. В отличие от Маска и Брэнсона, он не относится к числу тщеславных личностей, жаждущих внимания и славы. Он прежде всего расчетливый управленец и прагматичный стратег – что, впрочем, не мешает ему иметь грандиозные замыслы, подкрепленные желанием оставить след в истории.

Как бы там ни было, громкие заявления Брэнсона и сдержанные высказывания Безоса пока так и не воплотились в реальные результаты.

Первый полет Virgin Galactic раз за разом откладывался. Те самые оригинальные конструкторские находки, которые позволили Рутану вручную построить экспериментальный космический корабль, стали препятствием на пути к созданию аппарата со стабильными показателями надежности и приемлемой стоимостью производства. Спроектированный Рутаном гибридный космоплан не подходит идеально ни для полетов в атмосфере, ни для перемещения в космическом вакууме, а складные крылья и необычная двигательная установка – основные конструктивные особенности машины – стали источником дополнительных сложностей. После создания прототипа, который несколько раз успешно вышел в суборбитальное пространство, Рутану потребовалось больше десяти лет, чтобы доработать конструкцию и подготовить корабль к серьезному испытательному полету. На момент выхода в свет этой книги ни один из более чем 700 космических туристов, купивших билеты, так и не поднялся в небо на борту SpaceShipTwo. Эта длительная проволочка вкупе с продолжающейся рекламной кампанией Брэнсона только укрепила отношение к частной космонавтике как к бизнесу, где доминируют дилетанты.

В перспективах частных космических полетов сомневались как инженеры и ученые из НАСА, ревниво оберегающие свою миссию по освоению космоса, так и специалисты из United Launch Alliance (ULA) – ведущей американской ракетостроительной компании, совместного предприятия Boeing и Lockheed Martin. Неужели эти любители, преуспевшие разве что в раздувании ажиотажа в СМИ, могут создать что-то действительно работоспособное?

Илон Маск ответил на этот вопрос в июне 2010 года, когда его компания SpaceX осуществила первый запуск тяжелой ракеты-носителя Falcon 9. За ним последовало 17 успешных полетов в течение пяти лет, и это заставило спутниковых операторов и НАСА – две ключевые группы, работающие в условиях жестко ограниченного бюджета, – обратить внимание на частную аэрокосмическую компанию, предлагающую значительное сокращение стоимости полетов, и начать с ней сотрудничество. Тем не менее многие критики продолжали утверждать, что команда Маска срезает углы. Безопасность – вот главное условие полетов в космос. Ракеты похожи на коммерческие банки в двух отношениях: они требуют огромных капиталовложений и высочайшей надежности.

Поэтому, когда 28 июня 2015 года, в день рождения Маска, ракета-носитель Falcon 9 взорвалась через 2 минуты 18 секунд после старта в ходе 19-го запуска, это стало проблемой не только для SpaceX. Происшествие поставило под угрозу существование всей частной космический индустрии, которую пытались создать Маск и другие предприниматели, вырвав космонавтику из рук военных.

Авария произошла в самый ответственный для SpaceX момент, когда компания боролась за право выполнять правительственные заказы на выведение в космос аппаратов не только гражданского, но и военного назначения, таких как спутники-шпионы и спутники связи для ВВС и разведывательных служб США. По многим причинам эти контракты крайне трудно выиграть новым подрядчикам, в том числе из-за сопутствующей им чрезвычайной секретности и очень дорогостоящих и сложных технологий. Кроме того, главное конкурентное преимущество SpaceX – низкая себестоимость запусков – в данном случае не играло решающей роли. United Launch Alliance, компания, принадлежащая Boeing и Lockheed Martin, в 2006 году получила контракт на запуск спутников для нужд национальной безопасности и стала почти что монополистом по одной-единственной причине: из-за отсутствия конкурентов. И монополия казалась почти непоколебимой благодаря тому, что ракета-носитель Atlas V, разработанная на базе первых американских межконтинентальных баллистических ракет Atlas, имела почти безупречную статистику пусков. Чтобы прорваться на этот многомиллиардный рынок, Маску нужно было превзойти ULA не только по цене, но и по надежности.

За несколько месяцев до катастрофического фиаско SpaceX представители обеих компаний встречались с комитетом конгресса в зале заседаний на Капитолийском холме. Хотя формально Пентагон сам принимает решения о приобретении услуг по выведению грузов на орбиту, миллиардные космические расходы должны быть одобрены американскими законодателями. Мнения последних разошлись: многие члены комитета представляли округа, где расположены производственные мощности ULA и ее материнских компаний, обеспечивающие рабочие места, потоки инвестиций и налоговых поступлений. Эти конгрессмены не хотели наносить ущерб таким важным для них предприятиям. Однако другие их коллеги считали дороговизну ракет ULA серьезной проблемой, особенно на фоне все большего урезания бюджета. Сторонники ULA утверждали, что гарантия надежности ракет является главным приоритетом.

«Мне нравится, когда миллиардеры хотят принести пользу и помочь своей стране. Но их целью все равно остается бизнес», – заявил председатель комитета Майк Роджерс, конгрессмен от штата Алабама, где находятся заводы Boeing и объекты НАСА.

Однако у предложения ULA имелся один серьезный изъян, невольно игравший на руку Маску. В своих ракетах-носителях Atlas ULA использовала ракетные двигатели российского производства. После вторжения Владимира Путина в 2014 году на Украину и аннексии Крыма даже самые убежденные защитники ULA не могли оправдать накачку сотен миллионов долларов в российскую оборонную промышленность.

Разумеется, команда SpaceX не преминула ткнуть пальцем в сотрудничество ULA с русским медведем.

«Куратор российской космической промышленности Дмитрий Рогозин публично заявил, что средства, получаемые от поставки в Соединенные Штаты двигателей для космических ракет [Atlas], идут на развитие российской программы ракетных вооружений, – сказала операционный директор SpaceX Гвинн Шотвелл в своей вступительной речи перед комитетом конгресса. – Готовы ли американцы и дальше покупать эти двигатели – и фактически инвестировать в российский военный комплекс?»

Если Илон Маск был главным заводилой, вдохновлявшим свою команду пробовать новое, рисковать и делать невозможное, то Шотвелл отвечала за то, чтобы обеспечить компанию необходимыми ресурсами, временем и финансами для реализации дерзких идей. Когда SpaceX переживала самый тяжелый период, еще до первого запуска Falcon 9, Шотвелл задействовала весь свой авторитет в отрасли и в ходе глобального пиар-тура сумела привлечь достаточно инвестиций, чтобы компания смогла остаться на плаву.

Однажды на встрече с генеральным директором одного спутникового оператора, клиента SpaceX, я вслух удивился, как импульсивный Маск и уравновешенная Шотвелл могли уживаться в одной команде. «О, они прекрасно дополняют друг друга, – ответил мой собеседник. – Илон – это готовность рисковать. Гвинн – надежность». Но при всей репутации расчетливого управленца в Шотвелл – обладательнице едкого чувства юмора, являющейся на корпоративные мероприятия в туфлях на шпильках и в вызывающе ярких блейзерах из шотландки, – нет ни капли косности и консерватизма.

Не занимать ей и состязательного духа. Отвечая на вопрос о почти четырехкратной разнице в цене между ракетами ULA и SpaceX, стоимость запуска которых оценивалась соответственно в 400 млн и 100 млн долларов, Шотвелл с улыбкой сказала: «Если честно, я не знаю, как ракета может стоить целых 400 млн долларов».

Ее визави, генеральный директор ULA Сальваторе Бруно по прозвищу Тори, оказался в сложной ситуации. Бо́льшую часть своей карьеры он проработал инженером в Lockheed, занимаясь разработкой ракетных систем для военных. В должности генерального директора аэрокосмической компании Бруно проработал всего год – причем отчасти был обязан этим назначением SpaceX. Когда стало очевидно, что дерзкий новичок с низкими ценами угрожает вытеснить ULA с рынка, материнские компании поспешили заменить генерального директора.

Они велели Бруно свести к минимуму лишние расходы, преобразовать компанию и создать новую ракету, способную конкурировать с детищем SpaceX. Это была непростая задача, но в лице Бруно компания нашла уникального лидера. Помимо своего огромного опыта в аэрокосмической отрасли, он написал две книги о рыцарях-тамплиерах – средневековом военно-религиозном ордене, на протяжении многих веков дававшем питательную почву для разнообразных теорий заговора. Бруно считал, что тамплиеры, создавшие первую международную финансовую систему в XII столетии, способны преподать современному бизнесу несколько ценных уроков. Хотя он заверил меня, что не носит под рубашкой кольчугу, его железный тамплиерский характер проявился сразу же: всего через несколько недель после прихода в компанию он уволил десяток руководителей ULA, назвав это чисткой системы.

На слушаниях в конгрессе перед Бруно стояла задача выиграть время. Его ракета была просто дороже, чем у SpaceX, а это означало, что ULA нужно создать новую ракету – такую же надежную, только в разы дешевле. А новая ракета требовала нового двигателя. И Бруно знал, как это сделать.

«Я бы хотел немного рассказать о том, что мы делаем, чтобы создать полностью американский двигатель, – начал Бруно. – В конце прошлого года мы вступили в стратегическое партнерство с Blue Origin, компанией, созданной основателем Amazon Джеффом Безосом».

После новости о покупке земли под космодром о Blue Origin десять лет ничего не было слышно, хотя она и продолжала нанимать инженеров и работать над космическими проектами. «Первоклассные специалисты исчезают на много лет. И никто не имеет представления, чем они занимаются», – пожаловался мне один из руководителей Virgin Galactic по поводу скрытной деятельности Blue Origin. Такое поведение действительно казалось выходящим из ряда вон в аэрокосмической индустрии, где мнимые конкуренты часто оказывались партнерами и каждый знал, чем занимаются другие. В 2011 году космическая корпорация Безоса вновь дала о себе знать, заключив с НАСА кратковременный контракт на начало разработки первого полномасштабного ракетного двигателя и ракеты-носителя, но в остальном продолжала скрывать свои планы от публики.

И вдруг Blue Origin шокировала всех, когда спасла крупнейшего конкурента SpaceX. Вместо того чтобы инвестировать собственные средства в разработку нового двигателя, ULA смогла воспользоваться финансовыми ресурсами и наработками Безоса. А тот получил доступ к технологиям и опыту самого успешного американского оператора запусков. Если до сих пор расстановка сил в борьбе за аэрокосмическую отрасль не была четко определена, то теперь альянсы сформировались: SpaceX вступила в партнерство с НАСА, а Blue Origin объединила силы с ULA – основным конкурентом SpaceX.

Чтобы подчеркнуть возвращение Безоса на сцену, через месяц после слушаний в конгрессе Blue Origin впервые продемонстрировала запуск своей многоразовой ракеты с поросшего кустарником ранчо в Ван-Хорне. Ракета была небольшой, всего около 15 м в высоту, и своим приземистым, округлым силуэтом напоминала детскую игрушку. Она называлась New Shepard – в честь Алана Шепарда, первого американского астронавта. В ходе беспилотного тестового полета New Shepard поднялась на высоту около 100 км, до самой границы космоса.

С этого момента Безос был в игре. Он стал членом самого закрытого клуба в мире – клуба миллиардеров с собственными ракетами.

В течение нескольких недель после испорченного дня рождения Маска в SpaceX царила лихорадочная активность. Команда инженеров начала внутреннее расследование, чтобы определить, чтó именно пошло не так в ходе седьмого запуска CRS-7 и привело к взрыву ракеты. Не зная отдыха, она анализировала данные более чем 3000 датчиков, которые были установлены на аппарате. Федеральное управление гражданской авиации, контролирующее коммерческие запуски ракет, проводило собственное расследование. К великому огорчению Маска, взрыв Falcon дал критикам SpaceX наглядное свидетельство в пользу того, что компания работает халтурно, и серьезно подорвал шансы Маска убедить представителей ВВС США в надежности своих носителей.

Представители НАСА продолжали публично поддерживать команду Маска, но хотели получить гарантии того, что подобное не повторится. Сам Маск, который как-то пригрозил увеличивать стоимость проекта после каждого дополнительного требования со стороны космического агентства, теперь по собственной инициативе принялся внедрять структурированный, основанный на регулярных обзорах процесс, который так любили в НАСА. Маску нужно было угодить своему самому крупному клиенту, уже заключившему со SpaceX миллиардные контракты на доставку грузов к Международной космической станции и на разработку космического корабля, который сможет через два года доставлять туда астронавтов.

Выйдя к журналистам в июле 2015 года, чтобы проинформировать их о предварительных результатах расследования, Маск выглядел измученным и мрачным. Стресс явно давал о себе знать. Маск выразил сожаление по поводу того, что космическая капсула Dragon, несшая груз НАСА, не была оснащена системой аварийного спасения, которую его инженеры разработали для пилотируемого варианта, – эта система, дающая возможность в любой момент отсоединить капсулу от носителя при неудачном старте, позволила бы сохранить груз.

Рассказ Маска о причинах взрыва был весьма поучителен с точки зрения того, какое огромное значение имеют даже мельчайшие детали при работе с экстремальными нагрузками, которые испытывает ракета во время запуска. Когда девять двигателей выталкивают ее через земную атмосферу на орбиту, она подвергается действию сил, в три раза превышающих нормальную силу тяжести. Внутри ракеты расположены баллоны со сжатым гелием, который используется для создания давления в баке с жидким кислородом. Баллоны с гелием удерживаются на месте стальными креплениями. Во время полета CRS-7 одно из креплений лопнуло, из-за чего баллон оторвался от стойки и начал биться о стенки бака с жидким кислородом, когда ракета набрала скорость почти 7000 км/ч. Хотя сам гелий, выходивший из поврежденного баллона, – инертный газ, он спровоцировал избыточное давление в баке с жидким кислородом и его разрыв. В отличие от гелия, кислород – не инертный газ, поэтому он воспламенился, что и привело к взрыву ракеты. Весь процесс начиная с разрушения крепления до взрыва ракеты занял всего 0,893 секунды.