Текст книги "Стражи Армады. Генезис зла"

– Эй, полегче! Чего опять удумал? – забеспокоился Тритон, увидев, как старик направляется к нему.

– Один укольчик – и сразу расслабитесь. А то совсем нервишки у вас расшалились.

– Где я?! – внезапно очнулся Малёк. – Помогите! ПОМОГИТЕ!

От его истошного крика Вольфганг вздрогнул, выронил из скрюченных артритом пальцев шприц на пол.

– Негодник! – выругался старик и начал слепо шарить по кафелю в поисках успокоительного.

– Малёк, – шепнул Тритон. – Не шуми. Руки свободны?

– Нет, – в тон ему ответил парень.

– Сидишь?

– Он меня к стулу привязал.

– Освободиться есть возможность?

– Нет, никакой. Намертво прикрутил.

– Не стоит стараться, молодой человек, – кряхтя и ползая на карачках, нравоучительным тоном произнес Вольфганг. – Вы все связаны. Я знаю свое дело. Не думаете же вы, что я оставлю кого-то просто так стоять в сторонке? С моей стороны это было бы неразумно. Да где же этот шприц?! Куда делся?

– Вольфанг, – обратился как можно спокойнее Тритон к старику. – Слышишь, Вольфанг.

– Вольфганг, – поправил его псих, плохо скрывая раздражение.

– Черт! Да за что же тебя так мать-то не любила, что таким именем нарекла? Ладно, не важно. Слышишь, Вольфганг. Ты прекращай свои шутки. Я уже успокоился. Честное слово! Посижу тут тихо, обещаю. Подожду своей очереди. А то нога начинает болеть. Ты же сможешь меня вылечить? Ты же светило науки! К черту эти шприцы. Давай без них. Я подожду. Тихо посижу.

– Уверены? – поднимаясь, спросил старик. Одно колено громко щелкнуло, он сморщился, чертыхнулся.

– Конечно!

– Ну, вот видите! Вы оказались не таким уж конченым человеком, как я о вас думал ранее. Поняли, хоть и в последний момент, всю значимость этого мгновения. – Вольфганг потер спину. – Конечно же я вам помогу. Вот только сейчас с вашими друзьями закончу.

Тритон послушно закивал головой. Пальцами левой руки ему удалось незаметно дотянуться до фиксирующего ремешка и расшатать его. Нужно было только выиграть время, чтобы освободиться.

– Давай, старик, я с удовольствием посмотрю на это. Сейчас они все вспомнят. Твори, гений!

– Конечно вспомнят! – горячо воскликнул Вольфганг. – Обязательно вспомнят! Я много лет этим занимался, еще до Судного дня. Лечил больных – так они у меня все вспоминали! Лоботомию ведь тоже некоторое время не признавали как эффективное средство. А я, между прочим, доказал обратное. Двести пациентов излечил! Я целое исследование по этому поводу провел. Статью в журнал отправлял. Не приняли. Да что они понимают там, в этих пыльных кабинетах?! Бездари! Только и могут, что задницы на стульях протирать! А где наука? В кабинетах? Нет, не в кабинетах! А вот в этих вот застенках наука, в этих скальпелях, в этих пилах, ножах и выскабливателях, что впитали кровь множества подопытных. Этими инструментами наука и пишется.

Пальцы у сталкера начало сводить судорогой. Вывернуть сильнее их не удавалось. А нужно было всего-то чуть-чуть подтолкнуть, надавить и потянуть вниз эту проклятую лямку, чтоб ей пусто было!

«Старик не так силен, поэтому затянул слабо. Ну, давай же, давай! Надавить и подтянуть! Всего-то делов! Лямка выйдет из узла и все – ремень спадет. Черт! Совсем стало невмоготу!»

– Гений! – закричал Тритон, стараясь не выдать в своем возгласе ноты боли, рвущиеся наружу. Суставы пальцев ломило, и терпеть это едва хватало сил.

– Вы правы! Я гений! – Водянистые глаза Вольфганга заблестели, неподвижно уставились куда-то, уголки рта задергались. – Непризнанный гений! У меня, кстати, еще много других наработок есть. При случае я покажу вам их. Очень интересные вещи в области человеческой анатомии и ее модификации. Прорывные выкладки.

«Так, дать чуток отдохнуть пальцам. Набраться сил. Пусть в них восстановится кровообращение, иначе очередная судорога выдаст меня. Потянуть руку на себя, чтобы удобнее было дотянуться до лямки. Отлично! Еще чуть-чуть».

– Обо мне еще заговорят! Вот увидите! – Вольфганг подошел к Вобле, погладил ее по щеке. – Вы будете доказательством моего гения.

Девушка с отвращением скривилась, попыталась отвернуться, но ремни не позволили этого сделать.

– К вашей голове присоединены электроды, – начал пояснять старик, проверяя провода и подкручивая какие-то болтики и крепежи. – По ним будет проходить ток. Между вашей головой и электродами – вы уже, наверное, почувствовали это, – находится губка, пропитанная соляным раствором. Это нужно для того, чтобы обеспечить хорошую проводимость. Вы дрожите? Не бойтесь. Начнем мы с небольших доз. Постепенно будем повышать и наблюдать реакцию. Конечно, будет определенный дискомфорт, но что он, по сравнению с тем, что вас ожидает! Вы ведь вернете себе память обратно! Как и хотели.

– Ты же больной! Совсем крыша съехала! Ты можешь убить нас! – завопила Вобла и забилась в кресле.

– Все может быть, не отрицаю. – Старик похлопал девушку по плечу. – Но важен результат. А в этом деле все средства хороши. Но учтите, уважаемая, обман я за километр почувствую. Так что не пытайтесь меня одурачить и инсценировать излечение. Ну что, приступим?

– Отойди! Не прикасайся к… А-А-А!

Раздался треск, словно где-то сломалась огромная сухая ветка, девушка начала извиваться в кресле.

«Ну же, еще чуть-чуть! Поспеши! Поспеши!»

Ремешок уже почти вылез из петли.

Старик потянул рубильник вниз, и девушка сразу обессиленно обмякла в кресле. В глазах ее стояли слезы, лицо, перекошенное от боли, напоминало жуткую маску.

– Как себя чувствуете? – поинтересовался маньяк.

Вобла что-то промычала.

Старик проверил пульс жертвы, сделал какие-то записи на клочке бумаги. Подкрутил на приборной доске рычажки.

– Что ж, – подытожил он. – С первого раза, конечно, результатов не будет. Да и со второго, думаю, тоже. Но ничего, мы будем продолжать, пока не получится. Мы, люди науки, настойчивы.

– Отпустите нас! Не надо! Не надо! – заголосил Малёк. – Мы же ничего плохого вам не сделали! Просто отпустите нас!

– Совсем вас не понимаю, – повернулся к нему старик. – Вы же сами сказали, что хотите вернуть себе память. А теперь идете на попятный. Нет! Так дело не пойдет! Уж коли начали, так извольте закончить. Это в вас просто страх говорит. Вы боитесь боли. – Псих вплотную подошел к девушке, вновь поправил на ее голове ремни, проверил электроды. – Попытайтесь сосредоточиться на какой-нибудь детали, стараясь не замечать ничего вокруг. Уверяю вас, боль, если и будет, то не такая сильная.

– Да пошел ты, урод! – тяжело дыша, прохрипела Вобла.

Старик ничего не ответил. Он протянул руку к рубильнику и снова включил подачу тока. Девушка вновь затряслась в кресле. Вместо крика изо рта ее вырвался приглушенный стон.

– Отключите! Отключите немедленно! – закричал Малёк, но его никто не услышал.

Страшное оборудование трещало и гудело. Воздух наполнился запахом озона и паленых волос. Тритону стало тошно. Из приборной панели брызнул сноп искр, но Вольфганг на это никак не отреагировал. Чуть прищурив глаза, он с интересом наблюдал, как бьется под разрядами тока девушка, и лишь довольно кивал головой.

Наконец рубильник вновь с лязгом был опущен вниз. Вобла без сознания повисла на ремнях. Чокнутый ученый привел ее в чувство звонкой пощечиной. Пленница громко разрыдалась.

Старик разогрел на переносной газовой горелке мензурку с прозрачной жидкостью, аккуратно понюхал содержимое. Удовлетворенно покачав головой, приблизился к Вобле.

– Вот, надо это выпить, – протянул он склянку девушке. – Это специальный препарат. После него прилив крови к головному мозгу усилится, и тогда, соответственно, будет больше поступления кислорода в клетки. Я думаю, это должно подействовать.

Ремешок нехотя прошел сквозь ослабленную петлю. Капли пота, стекающие с ладони сталкера, усилили скольжение. Хватка пут на запястье ослабла. «Быстрее! Быстрее!»

Тритон незаметно вытащил руку, быстро высвободил другую. Оставались еще ноги.

– Что?! Что это значит?! – возмутился Вольфганг, увидев, что руки Тритона больше не скованы ремнями, и приблизился к сталкеру. – Что…

Резкий удар – и хозяин дома, держась за расплющенный, брызжущий кровью нос, отлетел в сторону.

Тритон начал развязывать ноги. От ярости все клокотало у него внутри. Появилась даже мысль усадить горе-ученого на его же собственное изобретение и пустить ток на максимуме. «Посмотрим, как он тогда запляшет и запоет про прогресс науки».

– Вы ополоумели! – шамкая разбитыми губами, произнес старик. – Я вас сейчас утихомирю!

В руках его появился револьвер, какие не выпускали уже лет сто. Тритону даже показалось, что это простая детская игрушка. Но когда грохнул выстрел, а пуля просвистела почти у самого виска сталкера, стало не до шуток.

Здоровяк бросился на пол, ползком попытался добраться до старика.

Но тот оказался быстрее.

– Стоять! – с присвистом из-за выбитого переднего зуба крикнул Вольфганг и направил оружие на Воблу. – А не то убью ее!

Тритон поднял руки, демонстрируя, что в них ничего нет. Привстал, мирным тоном произнес:

– Спокойно, ученый! Не дури! Этой железяке очень много лет, она и взорваться в руке может. Лучше положи ее на пол от греха подальше.

– Поверьте мне – на дырку в голове этой очаровательной девушки ему, как и мне, еще хватит сил. А теперь сделайте два шага назад! Ну, живо!

Тритон отступил.

«Скверное развитие событий!» – подумал он.

– Может, разойдемся с миром? – предложил сталкер, для себя, однако, решив, что просто так сумасшедшего ученого ни за что не отпустит.

– Ищи дураков! – хмыкнул тот. – Садись в кресло и не отсвечивай! Продолжим лечение! Только ускорим его!

Тритон дернулся было вперед, но Вольфганг вновь выстрелил. Пуля просвистела чуть выше головы здоровяка.

– Это было последнее предупреждение, молодой человек! Следующий выстрел для вас окажется последним. Уж поверьте, меткостью я обладаю превосходной. Сядьте!

Сталкер сел.

Старик подошел к рубильнику, выкрутил все ручки до упора.

– Сейчас вам станет легче, – обратился он к девушке. – Память вернется. Вы еще благодарить меня будете. Вы еще…

С глухим звуком на голову старика упала газовая горелка. Вольфганг ухнул, зашатался.

– Молодец, Малёк! – уже подлетая к садисту и выхватывая у него револьвер, крикнул Тритон.

Парень, потирая передавленные запястья, кивнул.

– Дионисий! Амадеус! – захрипел Вольфганг, отползая в угол комнаты.

Малёк глянул на Тритона, в немом вопросе пытаясь выяснить, что происходит. Сталкер догадался обо всем, едва старик повторно издал клич.

– Дионисий! Амадеус!

– Развяжи Воблу! – приказал Тритон парню, сам перебегая ближе к выходу.

Маневр был сделан вовремя. Дверь широко распахнулась, и в комнату вбежали двое. Поначалу сложно было понять, кто это – люди или звери, – уж слишком непропорциональными были их тела.

– Дионисий! Амадеус! Уничтожьте этих негодяев! Они причинили мне боль! Убейте их, а потом я разрешаю вам съесть их!

Вбежавшие одобряюще загукали.

Тритон отреагировал молниеносно: он выстрелил из револьвера ученого в новых участников всего этого адского безобразия. Пуля прошила первому бок, громила согнулся пополам, начал заваливаться на пол. Второму повезло – оружие заклинило.

– Черт! – выругался сталкер и швырнул револьвер в верзилу.

– Дио! Дио! – замычало существо и двинулось в сторону обидчика.

Его огромная круглая голова, абсолютно лысая, обтянутая белесой кожей, походила на тыкву, кривой рот по-рыбьи открывался и закрывался, посвистывая и повторяя:

– Дио! Дио!

На человека это существо мало чем походило.

«Мутант», – понял Тритон, едва успев увернуться от огромного, величиной с лопату, кулака.

– Дио! Дио! – со злобой произнес монстр.

– Ама! Ама! – начал вторить ему тот, кого успел ранить Тритон. И, держась за бок, поднялся.

Вдвоем они двинулись на сталкера.

Глава 15

Пришлось отступать. Хотя в тесной комнате далеко уйти не получилось.

Тритон споткнулся о таз, из которого на пол тут же выплеснулась мерзкая бурая жижа. В ноздри ударило удушливое зловоние, моментально распространившееся по всей пыточной. Тошнота комком подкатила к горлу. Сталкер не смог сдержать отвращения, закашлялся, едва не теряя сознание. Верзилы одобрительно закивали.

– Дио! Дио!

– Ама! Ама!

Тритон сплюнул мокроту, трясущимися руками начал шарить по стене, в которую он уперся спиной. Тот, кого Вольфганг называл Дионисием, облизнул тонкие желтые губы и вышел вперед, намереваясь на правах, видимо, старшего умертвить жертву.

– Дио! Дио!

– Это мы еще посмотрим кто кого! – оскалился Тритон.

Не собираясь просто так сдаваться, сталкер принял боевую стойку.

Короткий выпад мутанта не увенчался успехом.

«Слишком медленно двигаешься, верзила! А вот тебе по сопатке, для разогрева!» – подбадривал себя Тритон.

Хук левой пришелся точно в цель. Челюсть громилы звонко клацнула. Дионисий недовольно зарычал, бухнул кулаком, как молотом, еще раз, опять мимо, разозлился окончательно. Удары посыпались мощные, но Тритон успевал уворачиваться, поэтому кулаки мутанта проверяли на прочность только стены помещения.

– Ама! Ама! – пришел собрату на выручку второй монстр.

Пришлось уходить в угол. Где-то сбоку рассмеялся Вольфганг.

«Как же воняет!»

Смрад душил, проедал нутро, застилал сознание. Тритон понял, что начинает медленно «отъезжать». Воблу и Малька вовсю рвало.

Подходя все ближе, мутанты продолжали гипнотически повторять словно заклинание:

– Дио! Дио!

– Ама! Ама!

– Дио! Ама!

– Ама! Дио!

Сделав кувырок, Тритон успел переместиться в другой конец комнаты. При перекате схватил наугад подвернувшиеся хирургические инструменты. «В драке лишними не будут», – подумал он.

Добыча оказалось скудной – одна небольшая пила, которую сталкер сразу выкинул, долото и скальпель. Последний мог оказаться весьма полезной в поединке с монстрами вещью. «Проверим. Как раз самое время для атаки».

Сталкер зашел справа. Юркнул под руку Амадеуса, вонзил скальпель под ребро громиле. Сталь мягко вошла в разгоряченные боем мышцы мутанта, прорезала их, обнажая нутро, из которого хлынула кровь и внутренности. Верзила непонимающе уставился на рану, замахнулся, но ударить уже не смог – не хватило сил.

– Ама? – раскрыл он от удивления лягушачий рот. Шагнул вперед, но упал, поскользнувшись на собственных потрохах, и быстро затих.

– Дио! – завопил второй.

Уйти от его удара Тритон не успел. С глухим звуком кулак мутанта прилетел прямо в живот сталкера. Мужчина согнулся пополам и едва не завалился на пол. Со свистом вдыхая, отскочил к стене. Второй вражеский хук скользнул совсем рядом.

Вытирая со лба зловонную грязь, Тритон сплюнул, восстановил дыхание. Примерился. Дио подходил не спеша, в двух шагах остановился, оскалившись. Сталкер завел руку чуть за спину, пряча скальпель. И бросился в очередную атаку.

Громила ожидал удара, поэтому проворно увернулся от разрезающего воздух лезвия, наотмашь, локтем наподдав сталкеру в спину, так, что у того захрустели ребра. Тритон упал на пол, больно приложившись о бетон челюстью, но скоро поднялся. Почувствовал, как рот наполнился кровью. Сплюнул. Морщась, быстро занял позицию, но едва не потерял равновесие – ноги заскользили в черной жиже.

Дио сообразил, что для нападения – самое время, поэтому, пользуясь преимуществом, первым бросился в бой.

Тритон отбил выпад, но в короткой схватке, едва держась на ногах, выронил скальпель. Тот, звякнув, отлетел в угол. Не снижая темпа, громила начал бить противника кулаком, как кувалдой, сверху вниз. Тук-тук-тук! Сталкер безуспешно пытался закрыть голову, лихорадочно выискивая пути отступления. Но их не было.

Выручил Малёк.

– Урод! А ну отойди от него! – крикнул парень, кинув в спину мутанта ржавую железяку.

Дио обернулся.

Малец крякнул от страха, попятился назад, начал что-то мямлить.

– Дио! Дио! – зарычал верзила, и Малёк совсем сник, забившись в угол.

Сталкеру хватило этой заминки. Он поднял упавший инструмент и что было сил ударил мутанта.

Вжу-ух!

Верзила не сразу понял, что произошло. Обернулся, недоуменно глянул на сталкера. Раскрыл рот, чтобы повторить свое имя, но вместо звуков оттуда вырвались лишь булькающие хрипы. Увидел скальпель в руке врага. Попытавшись закрыть рану ладонью, схватился за горло, на котором – от уха до уха – чернел глубокий разрез. Но кровь все лилась толчками сквозь пальцы и не желала останавливаться.

Дио рухнул на колени.

Тритон подбежал к Вобле и начал развязывать узлы, которые не успел распутать Малёк.

– Ты убил их! Убил моих детей! – нечеловеческим голосом завопил Вольфганг. Подполз к одному из монстров, начал его трясти, потом перекинулся на второго, но и тот не подавал признаков жизни. – Убил! Убил моих детей!

Сталкер молчал.

– Я пристрелю тебя! – поднявшись на ноги, зарычал старик. – Пристрелю!

Но оружие дало осечку.

Садист со злостью ударил револьвером о спинку стула. Барабан раскрылся, на пол высыпались патроны.

– Чтоб тебя! – ругнулся старик и начал дрожащими руками шарить по бетону.

– Ты как? – спросил Тритон у измученной девушки.

– Сильно мышцы болят. И голова. Голова гудит. Но идти, думаю, смогу.

– Вот и хорошо. Самое время. Малёк, ты в порядке?

– Да, – кивнул тот. Даже в полумраке отчетливо виднелось его бледное, почти белое, болезненное лицо. Согнувшись, он стоял в углу комнаты и натужно кашлял, упершись трясущимися руками в колени. Парень с трудом приходил в себя.

– Тогда пошли.

Грохнул выстрел. Пуля высекла из потолка искру.

– Не так быстро, молодые люди! – просипел Вольфганг. – Не так быстро!

– На пол! – скомандовал Тритон, а сам с разворота метнул скальпель в сторону безумца.

Инструмент со свистом рассек воздух и утонул по самую рукоять в плече Вольфганга. Старик выронил револьвер и упал.

– Давайте выбираться из этого мясного цеха, пока меня опять не стошнило! – с отвращением сказал Малёк, ковыляя к выходу.

– Подожди, добью гада! – злобно произнес Тритон, обернувшись к стонущему ученому.

– Нет, не надо! – внезапно вступилась за психа Вобла.

– Ты чего? – удивился сталкер. – Он же хотел убить тебя?

– С него хватит, – ответила девушка, глядя на едва шевелящегося беспомощного старика. – Не стоит уподобляться ему.

Тритон смерил презрительным взглядом безумца, решил, что тот уже не жилец – слишком много крови потерял, – и без особого энтузиазма пошел на уступки девушке. Хотя не следовало. Не в его правилах было оставлять врага в живых. Особенно такого, шизанутого. Око за око, зуб за зуб, как говорится. Кто с мечом к нам придет, тот от «калаша» и погибнет.

– Черт с ним, сам скоро копыта отбросит! – махнул рукой сталкер. – Пойдем лучше отсюда поскорее! Дышать и вправду невозможно!

Но найти выход оказалось не такой простой задачей. Узкий коридор привел их к железной двери. Малёк дернул ручку, но она не поддалась.

– Закрыто! – разочарованно сказал он, глядя на остальных.

– Ну-ка, дай я. – Тритон подошел и рванул на себя ручку. Дверь звонко лязгнула, приоткрылась. – На кодовом замке, – кивнул он на небольшую панель с кнопками. – Но магнит совсем слабый – видимо, истерся за долгое время использования. Своими силами отворить можно. Давай, помоги.

Втроем они распахнули железную дверь ровно настолько, чтобы протиснуться внутрь. Но и там их поджидал сюрприз. Вместо свободы – полутьма и запах тины и гнили.

– Есть чем посветить? – спросил Тритон, щурясь.

Малёк быстро нащупал на стене выключатель, щелкнул им. Люминесцентные лампы моргнули, осветив мертвым белым светом комнату и ее содержимое. Вдоль длинных стен помещения стояли огромные прозрачные емкости. Внутри, в зеленоватом мутном киселе, что-то плавало – то ли какие-то мешки, то ли тряпки, связанные в тюки. Время от времени свертки подрагивали, поднимая со дна осевшую тину.

Подойдя ближе, троица с ужасом разглядела содержимое загадочных контейнеров – там находились человеческие тела.

Когда первая волна отвращения и шока прошла, сталкер принялся детально изучать страшные находки и с ужасом обнаружил, что это не совсем люди.

– Мутанты, – произнес он, не в силах оторвать взор от жутких, анатомически неправильных созданий.

Уродливые, с неестественно вывернутыми назад коленями и длинными руками, тела периодически вздрагивали в воде, словно прошиваемые разрядами тока. У некоторых экземпляров обнаружились дополнительные конечности и даже хвосты. Подопытные были увиты шлангами и трубками разных цветов и диаметров; лица закрыты намордниками дыхательных аппаратов; кожа сплошь испещрена зарубцевавшимися шрамами – следами вмешательства скальпеля.

– Почему… как… что это вообще такое?! – едва выдавила из себя девушка, ошеломленно глядя на чудовищ.

– Это, видимо, и есть те самые разработки безумного профессора, – стараясь сдержать рвущийся поток ругательств, ответил Тритон.

Пальцы его сжались в кулаки. Совладать с собой получалось совсем плохо. Внутри все закипало от ярости, а перед глазами растекался алый туман. Сталкер понял: еще чуть-чуть – и он за себя не отвечает. Злился потому, что послушал Глазастую и сохранил жизнь этому садисту. Уж лучше бы свернул его старческую шею как цыпленку.

«Надо валить как можно скорее из этого проклятого места, – пришла разумная мысль. – Будет время – обязательно вернусь со взрывчаткой и сровняю этот пыточный дом с землей! Чтобы камня на камне не осталось».

– Тритон, они живые! – с ужасом прошептал Малёк.

– Это ненадолго, – глухо ответил сталкер и поторопил: – Идем!

Они рванули к выходу.

* * *

Вольфганг открыл глаза, тяжело выдохнул. Боль пронзила его плечо, раскаленным свинцом стекла вниз. Кажется, на короткое мгновение он даже потерял сознание. Или не таким уж и коротким оно было?

На полу слишком много крови. Его крови.

Дрожащими руками старик рывком вытащил скальпель из плеча. Надсадно закричал.

Времени оставалось немного. «Если не оказать себе помощь прямо сейчас, то можно и не дожить до начала следующего часа», – понял ученый. В его планы это не входило.

– Негодяи! – проскрежетал старик, зажимая рану кулаком. – Я вам еще устрою! Кишки заживо выпущу!

«Надо беречь силы. Не тратить их попусту. Сначала обработать ранение. А потом уж и…»

Взгляд его невольно упал на распростертые на полу тела. Еще до конца не веря в случившееся, Вольфганг подполз к лежащему кверху брюхом верзиле, аккуратно потряс его за плечо.

– Дионисий! Дионисий!

Тот не ответил.

– Дионисий!

Но названый сын молчал, взирая немигающими мутными глазами в потолок.

Вольфганг бесшумно заплакал. Дрожащим скрипучим голосом прошептал:

– Убили! Это вам просто так с рук не сойдет! Не сойдет!

Старик, охая и ругаясь, встал на ноги. Перед глазами все сразу же поплыло, сознание вновь начало блекнуть, намереваясь погрузить его разум в темноту. «Нет! Сначала отомстить. За смерть сыновей. И за скорую свою кончину. Чует сердце – она не за горами».

Шатаясь, старик подошел к столу. Укол обезболивающего прямо в рану снял пульсирующие спазмы, дал возможность думать.

«Нужно остановить кровь».

Умелыми скупыми движениями Вольфганг перевязал себе плечо, закинул в рот несколько таблеток. Еще раз взглянул на мертвых мутантов, отвернулся и вышел из комнаты.

– Просто так с рук не сойдет! Вы мне ответите! За все ответите!

Опираясь о стены, он тяжело плелся по коридору, через каждые два шага останавливаясь, чтобы перевести дыхание. Наконец, добрался до лаборатории. Дверь была взломана. С ужасом Вольфганг вошел внутрь, но сразу же успокоился – гончие были в порядке, их не тронули.

– С рук не сойдет! – шепотом повторил ученый, подходя к пульту управления.

Ввел код. Активизировалась панель запуска, на небольшом мониторе темно-зеленым светом загорелся индикатор. Старик немного подумал, потом нажал на цифру «8» – освобождать, так всех сразу.

«С заказом Шамана потом что-нибудь придумаем, – успокоил себя Вольфганг, глядя на трепыхающиеся в воде аберратные тела. – На крайний случай возьму отсрочку, скажу, что гончие не выжили. Такое бывает, он поймет. – А потом хрипло рассмеялся. – Да пусть идет ко всем чертям со своим заказом!»

– Мне жизни осталось – на один затяг! – пропел старик, сползая по стенке на пол.

Цистерны задрожали, над каждой загорелся красный свет. Скрипнули клапаны, вода в баках зашумела, начала бурлить, утекая в канализацию. Тела внутри емкостей повисли на шлангах.

Вольфганг собрал последние силы, приподнялся, ввел команду на пульте управления. Где-то в глубине стены натужно загудел трансформатор. Шланги разом отстегнулись – и мутанты вывалились на кафельный пол.

Старик смотрел на монстров и терпеливо ждал.

«Не сразу, надо набраться терпения. Везде нужно терпение – и в жизни, и в смерти».

Первым зашевелился самый дальний от старика мутант. Приподнялся на дрожащих ногах, закашлялся, отхаркивая густую мокроту. Немигающим взором глянул на своего создателя.

– Отлично! – прошептал Вольфганг.

Вторым очнулся четырехпалый. Фыркнул, глянул на старика, покорно опустил голову в знак полного послушания.

Потом в сознание пришел третий. Четвертый. Пятый.

С каждым новым ожившим мутантом старик улыбался все шире. И даже боль в плече и слабость словно бы ушли куда-то прочь. Вот они, его солдаты, его армия, его дети!

Дождавшись, когда последний, восьмой, гончий, поднимется с пола, старик вскинул руку вверх словно дрессировщик, и произнес:

– Внимание на меня! – Монстры сразу же уставились на хозяина. – Отлично! Слушайте мой приказ! Найдите троих людей. Они были здесь совсем недавно, их запах остался в коридоре и в этой комнате. Догоните этих негодяев – и убейте. Всех до одного. Разорвите в клочья. Чтобы ни кусочка от них не осталось! Вперед!

Монстры начали ползать по полу, шумно втягивая ноздрями воздух, совсем как собаки.

«Гончие! Мои гончие! – с гордостью подумал старик. – Они справятся с делом – найдут убийц! И отомстят! За тебя, Дионисий, и за тебя, Амадеус».

– И за меня, – прошептал Вольфганг и обессиленно упал на пол. Все поплыло у него перед глазами, утонуло в черном мареве.

Он умирал. Последнее, что увидел в своей жизни старик, – как гончие сбиваются в стаю и выбегают из лаборатории наружу. Охота началась.