Текст книги "Охота на «Икара»"

– У тебя кого-то не хватает, – сказал я, похлопав его по покатому плечу.

– Я послал Пикса на крышу, – объяснил Иксиль.

Голос у него, как и всех каликси, был удивительно мелодичным, что абсолютно не вязалось с их страхолюдной внешностью. Честно говоря, одной из немногих оставшихся мне незатейливых радостей жизни было наблюдать первую личную встречу Иксиля с теми, с кем до того общался лишь по межзвездной связи без передачи изображения. Порой эти бедолаги выдавали совершенно бесподобную реакцию.

– Надо же, Пикса на крышу послал. – Я обошел напарника и встал справа.

Бугор на плече Иксиля тут же зашевелился, и в ухо мне ткнулся нос с длинными чувствительными усами.

– Привет, Пакс, – поздоровался я и почесал зверька за маленьким, как у мышонка, ушком.

Каликсирианское название этих животных произнести при помощи человеческого речевого аппарата было совершенно невозможно, так что я обычно звал их попросту хорьками, на которых они здорово смахивали, – у них было такое же длинное щуплое тельце и похожий мех, хотя по размеру они были не намного больше обычной лабораторной крысы. В далеком прошлом они служили каликси чем-то вроде охотничьих собак: убегали вперед в поисках добычи и, возвращаясь к своему хозяину, сообщали ему необходимые сведения.

Что отличало их от собак, грокнеров или сотен других охотничьих животных – так это уникальная симбиотическая связь между таким зверьком и его хозяином. Когда Пакс сидел на плече Иксиля, погрузив когти в толстый наружный слой кожи каликси, он напрямую подключался к нервной системе моего напарника. Иксиль мог отдать хорьку мысленный приказ, который загружался в невеликий мозг Пакса. А когда маленький симбионт возвращался и их нервные системы вновь объединялись, передача данных шла в обратном направлении, позволяя Иксилю увидеть, услышать и ощутить запах всего, что повидал, услышал и унюхал зверек во время своего отсутствия.

Вполне понятно, чем такое сотрудничество было удобно для каликси– охотников. Для Иксиля же, механика на космическом корабле, хорьки были незаменимы, когда дело касалось электрических кабелей, а также трубопроводов и вообще всего узкого и труднодоступного. Если бы работа межзвездных механиков и электриков была более популярна среди народа каликсири, соотечественники Иксиля без особого труда захватили бы это поле деятельности, как паттхи прибрали к рукам космические перевозки.

– И что же такого ты надеешься разыскать на крыше? – Я снова почесал Пакса за ухом и в миллионный раз задался вопросом: может, с их симбиозом это все равно что почесать за ухом каликси?

Сам Иксиль никогда об этом не заикался, но кто его знает…

– Не на крыше. – Напарник показал за окно своей огромной лапищей. – Дальше. Вон там.

Я прищурился и посмотрел в указанном направлении. Вдали, за крышами портового района и более респектабельными строениями собственно города, виднелось слабое зарево – что-то там, на земле, бросало отсветы на тонкие ночные облака. Пока я разглядывал это явление, где-то в тех краях в небо взмыли три искорки досветовых двигателей, перешли в горизонтальный полет и разошлись в разных направлениях.

– Интересно, – согласился я, продолжая наблюдать за одной из искорок.

Хотя на таком расстоянии, учитывая перспективу, трудно было сказать что-то определенное, но мне показалось, что летит эта искорка зигзагом и на очень малой скорости.

– Я заметил этот свет минут сорок назад, – пояснил Иксиль. – Сначала подумал, что это новое поселение, на которое я раньше просто не обращал внимания. Но я сверился с картой, и в том направлении нет ничего, кроме гряды холмов и пустынной местности, над которой мы пролетали, когда заходили на посадку.

– А может, это пожар? – без всякой уверенности предположил я.

– Вряд ли, – возразил Иксиль. – Зарево не настолько красное, и я не вижу никаких признаков дыма. Я вот не проводится ли там поисково-спасательная операция?

У окна что-то зашуршало, потом тихонько фыркнуло, и на подоконнике появился Пикс. Зверек поскакал вверх по руке Иксиля, каждый раз вонзая коготки в толстую шкуру каликси, и угнездился на плече хозяина. Послышался тихий скрип, будто кто-то ногтем поскреб выделанную кожу – меня вечно передергивало от этого звука. Какое-то время Иксиль стоял молча, осмысливая информацию, которую получил из маленького мозга хорька.

– Интересно, – наконец сказал он. – Учитывая параллакс, похоже, это гораздо дальше, чем я думал. Далеко за холмами, приблизительно в десяти километрах от них но равнине.

А это, в свою очередь, означало, что зарево было намного сильнее, чем предполагал я. И что только могло понадобиться кому-то в самом центре забытого всеми пустыря?

Я вдруг понял – что. И почти забыл про боль в ноге.

– А ты случайно не знаешь, – осторожно спросил я, изо всех сил стараясь не выдать голосом своего волнения – где производятся археологические раскопки, которые финансирует группа Камерона, а?

– Где-то там, на равнине, – ответил Иксиль. – Точное место мне не известно.

– Зато известно мне, – заверил я. – Могу даже слегка поспорить, что они ковыряются точнехонько там, откуда исходит это зарево.

– И почему ты так думаешь?

– Потому что сегодня вечером я встретил в городе самого Арно Камерона. Он предложил мне работу.

Иксиль повернул голову. На меня уставилась физиономия, смахивающая на сплющенную игуану анфас.

– Врешь.

– Зуб даю, – заверил я его. – Назвался ни больше ни меньше как Александр Бородин, расхаживает перекрашенным из брюнета в ослепительного блондина, отчего стал выглядеть лет на двадцать старше. Но это был он, точно. – Я похлопал по воротнику моей куртки. – Он хочет, чтобы я завтра утром увез его отсюда на корабле под названием «Икар».

– И что ты ему ответил?

– При трех тысячах коммерц-марок за рейс? Конечно, я согласился.

Пикс снова зафыркал.

– Может получиться нехорошо, – заметил Иксиль. А затем выдал фразу, которая легко могла бы получить приз «самое выдающееся приуменьшение недели»: – Братцу Джону это вряд ли понравится.

– Это уж как пить дать, – безрадостно согласился я. – Когда братцу Джону нравилось хоть что-нибудь из того, что мы делали?

– Такое бывает крайне редко, – признал Иксиль. – И все же я сомневаюсь, что нам уже доводилось видеть его по– настоящему рассерженным.

К сожалению, в словах напарника была доля истины. Джонстон Скотто Риланд – «братцем» мы величали его из чистого сарказма – был столь щедрым благодетелем, что вытащил нас три года назад из светившей нам долговой ямы и присовокупил наш «Берег штормов» к своей частной флотилии контрабандистских кораблей. Оружие, нелегального происхождения органы для пересадки, запрещенные наркотики, краденые произведения искусства, ворованное оборудование, любая паленая шелуха, которую только можно вообразить. Назовите что угодно – скорее всего, нам приходилось это возить. На самом деле мы и сейчас выполняли поручение братца Джона, в трюмах нашего «Берега штормов» был припрятан кое– какой нелегальный груз. И Иксиль был прав. Братец Джон добился столь высокого положения среди самых отпетых барыг Спирали отнюдь не потому, что с милой улыбочкой спускал своим подчиненным их самоуправство.

– С братцем я все улажу, – пообещал я Иксилю, хотя в, тот момент не очень хорошо представлял, как я это «проверну. – В конце концов, речь идет о трех кусках. Подумай сам, как мне было отказаться от такого предложения и притом продолжать прикидываться бедным зависимым перевозчиком?

На это Иксиль никак не отреагировал, но хорьки на его плечах одновременно вздрогнули. Порой эта их двухсторонняя связь выдает его с головой – если знаешь, куда смотреть.

– И вообще, братцу Джону вовсе не придется выходить из себя, – продолжил я. – Ты можешь и сам отвести «Берег штормов» на Ксатру. Братец получит свою кайфосласть, стволы и прочее, и все будут счастливы. Утром я посмотрю маршрут Камерона, а потом отправлю тебе на Ксатру сообщение, в котором укажу какое-нибудь подходящее местечко, где ты к нам присоединишься.

– Согласно правилам, на кораблях класса «Козерог» должно быть минимум два члена экипажа, – напомнил мне напарник.

– Отлично, – согласился я. Было уже поздно, у меня болела нога и раскалывалась голова – словом, я был не в настроении выслушивать цитаты из Торгового кодекса. Особенно из уст того, кто меня во все это безобразие и втянул. – На борту будешь ты, Пикс и Пакс. Итого – трое. Детали утрясешь с портовым начальством завтра утром.

На этой оптимистической ноте я поковылял прочь из гостиной, стараясь не наступать всем весом на больную ногу, и отправился в ванную, она же гардероб. К тому времени, когда я закончил свои приготовления ко сну и вновь присоединился к Иксилю, я немного остыл.

– Что-нибудь новое? – спросил я напарника.

Он по– прежнему глазел в окно, хорьки у него на плечах были заняты тем же самым.

– Похоже, подняли в воздух еще несколько машин, – ответил Иксиль. – Нечто в тех местах определенно привлекло чье-то любопытство.

– Еще как, – согласился я, последний раз полюбовался видом из окна и побрел к койке. – Интересно, чтооткопали ребята Камерона?

– И кто именно так сильно заинтересовался этим? – добавил Иксиль, с неохотой отрываясь от наблюдений. – Джордан, быть может, вопрос о грузе братца Джона уже не актуален? Может статься, завтра утром ты придешь на «Икар», а он уже поменял хозяина.

– Исключено, – возразил я, осторожно вытягивая под одеялом свою больную ногу.

– Это почему же?

Я откинулся на подушку, состоящую сплошь из каких-то комков. Еще одна паршивая подушка, еще один паршивый космопорт, да и вся жизнь – чем дальше, тем паршивее.

– Потому что, – ответил я со вздохом, – я далеко не настолько везучий.

ГЛАВА ВТОРАЯ

В пять утра, когда я добрался до космопорта, небо над восточным горизонтом уже окрасилось аляповатым желто– розовым цветом. У ворот собралась немалая толпа космолетчиков – людей и не только. Большинству из них не терпелось вернуться на корабли, чтобы продолжить свой перелет. Некоторые – самые нетерпеливые – отпускали ставшие уже традиционными Нелицеприятные замечания в адрес ихмисских порядков. Ихмисы– привратники, стоявшие на часах у ворот, по той же традиции пропускали эти комментарии мимо ушей.

Разумеется, в толпе ожидающих не затесалось ни одного патгха. За последние несколько лет произошло достаточно, выражаясь языком дипломатической братии, «досадных недоразумений», чтобы руководство большинства космопортов выделило для представителей этой расы отдельные ворота, отдельные станции техобслуживания и отдельные залы ожидания. Портовое начальство терпеть не могло возиться с оформлением огромного количества бумаг, которые требовались, если 8а территории порта происходили нападения или убийства. А планетарные правительства были еще меньше заинтересованы в санкциях, которые паттхи методично накладывали за малейшее, действительное или мнимое, притеснение своих соплеменников.

Поэтому, кстати, трое паттхов, которых я видел прошлым вечером в таверне, являли собой некоторую аномалию. Либо они были молоды и отчаянны, либо, напротив, немолоды и уверенны в защите со стороны властей, либо их попросту сверх меры замучила жажда. Любопытно, без особого интереса подумал я, попала ли эта троица на обратной дороге в какую-нибудь переделку?

В 5:31 край солнечного диска показался над горизонтом, и в то же мгновение ворота космопорта распахнулись. Народ повалил вперед, я проверил, на месте ли пропуск, который мне вчера вечером вручил Камерон, и потопал вместе со всеми на вход. Самого Камерона в толпе не наблюдалось. Либо он выбрал другие ворота, либо те, кто всю ночь вел поиски на месте раскопок, уже успели прихватить моего нанимателя. Как бы там ни было, я все же решил наведаться к «Икару» – хотя бы ради того, чтобы взглянуть, представители какой расы оцепили корабль.

Тяжелая благоухающая ладонь опустилась мне на плечо.

– Капитан Джордан Маккелл?

Я обернулся. За спиной обнаружились двое ихмисов– часовых, весьма грозных и внушительных в этих своих церемониальных шлемах. Надо же, а я-то думал, они на посту стоят как приклеенные…

– Ну, я Маккелл, – осторожно признал я.

– Прошу вас, пройдемте с нами, – сказал ихмис, не спеша убирать руку с моего плеча. – Директор космопорта Айми-Мастр хочет с вами побеседовать.

– Пожалуйста, – согласился я, изо всех сил стараясь, чтобы голос мой звучал легко и беззаботно – насколько это было возможно при резко участившемся сердцебиении.

Охранник сделал приглашающий жест, и мы стали пробираться сквозь деловитую толпу к зданию администрации Мейманского космопорта, возвышающемуся метрах в двадцати от входа.

Наши с напарником документы были в порядке, груз проверен, таможенные пошлины уплачены. Неужели я что-то в конце концов умудрился выявить связь между ; какого-нибудь контрабандного товара братца Джона и «Берегом штормов»? Если так, нам предстоят и мучительные объяснения.

В администрации данного конкретного космопорта я никогда не был, но достаточно проторчал в здешних отелях и тавернах, чтобы довольно четко представлять себе, что меня там ждет. И по большей части я оказался прав. Приятное освещение, подчеркнуто неформальный , в отделке помещений и меблировке, вежливые улыбочки – все это было частью фирменного подхода ихмисов, рассчитанного на то, чтобы посетитель чувствовал себя непринужденно.

Насколько я слышал, дружелюбие ихмисов простирается до тех пор, пока они не вздернут тебя на дыбу и ! начнут крутить ворот.

– А, капитан Маккелл… – раздался грудной голос. Меня вели через главное помещение, где царила деловитая суета. В дальнем углу стоял обширный письменный стол, заваленный бумагами. Вот из– за стола-то голос раздался.

Директора Айми-Мастр можно было смело назвать типичным представителем своей расы: выпученные лягушачьи глазки, над которыми торчат по два коротких 1– антенны, как у насекомых, костяные гребни, обрамляющие физиономию наподобие бакенбард и плавно переходящие на шею. Естественно, директором космопорта оказалась женщина. Как правило, среди ихмисов го у женских особей хватает организаторских способностей, чтобы управляться с подобным зверинцем.

– Очень хорошо, что вы нашли время зайти. Садитесь, пожалуйста.

– С удовольствием, госпожа директор. – Я сел на стул, решив не заострять внимание на том факте, что на самом деле особо широкого выбора у меня и не было. Один из ихмисов поставил на стол мою сумку и начал в ней рыться. Я прикинул, не стоит ли высказать свое неодобрение по данному поводу, но решил пока воздержаться. – Чем обязан?

– Буду с вами предельно откровенна, капитан, – я и сама не вполне уверена. – Айми-Мастр взяла фотографию, лежавшую у нее на столе поверх стопки папок, и протянула ее мне. – Мне поступило распоряжение свыше задать вам несколько вопросов относительно вот этого гражданина.

На снимке был Арно Камерон.

– Ну, это человек, – с готовностью высказал я ей свое мнение. Так значит, их интересует вовсе не контрабанда братца Джона. Вот только непонятно пока, радоваться мне этому или нет. – А так – не думаю, что я его видел прежде.

В самом деле? – притворно удивилась Айми-Мастр, наигранно понизив голос. Она откинулась в кресле и, сложив руки «пирамидкой», принялась постукивать кончиками пальцев друг о друга. Многие ихмисы имели дурацкую привычку копировать манеры героев старых земных фильмов, которые поглощали в фантастических количествах. – Очень интересно. Особенно если учесть информацию, которая поступила к нам минут пятнадцать назад. Прошлым вечером вас видели в виссилуянской таверне. Вы разговаривали с этим человеком.

По моей спине принялось шнырять вверх– вниз семейство каликсирианских хорьков с очень холодными лапками.

– Мне очень не хотелось бы ставить под сомнение добросовестность вашего информатора, – предельно ровным голосом заявил я, возвращая снимок на стол. – Но он заблуждается.

Директор умудрилась изобразить лягушачьими глазами недоверчивый прищур.

– Он назвал ваше имя вполне уверенно.

– Ваш информатор или напился вдребезги, или попросту решил подшутить, – сказал я и поднялся со стула.

В таверне было полно народа, а после показательного выступления против команды йаванни моя физиономия наверняка запечатлелась в памяти доброй дюжины посетителей, и не меньше половины из них наверняка вспомнят, что я разговаривал с Камероном. Мне надо сматываться отсюда, и побыстрее, пока они не начали копать глубже.

– Сядьте, капитан, – не терпящим возражений тоном велела Айми-Мастр. – Вы хотите сказать, что весь вечер не покидали стены отеля?

– Конечно покидал, – с некоторой долей возмущения в голосе ответил я, неохотно подчинившись приказу насчет сесть. – Не думаете же вы, что во Вселенной сыщется доброволец, который согласится коротать вечер в виссилуянском клоповнике без крайней на то необходимости?

Госпожа директор одарила меня ихмиситским эквивалентом кривой ухмылки, от чего ее лицо стало еще больше смахивать на лягушачью морду.

– Резонно, – признала она. – И вы заходили в какие-нибудь таверны?

Я пожал плечами.

– Ну да, я пошатался по кабакам. А как еще прикажете развлекаться простому космолетчику в здешних краях? Но я ни с кем не разговаривал.

Айми-Мастр изобразила тяжелый вздох.

– Ну, это вы так говорите. В этом-то все и дело. – Она взяла со стола папку с документами и открыла ее. – Ваше слово против слов анонимного и неизвестного информатора. И чему прикажете верить?

– Минуточку… так что, вы даже не знаете, кто это вас так проинформировал? – спросил я.

Пот струился по моей шее и пропитывал воротник. Я не очень-то хорошо разбираюсь в ихмиситской письменности, однако в свое время специально выучил, как пишется мое имя при помощи большинства основных систем письменности Спирали. Айми-Мастр держала в руках мое личное дело пилота Торгового содружества. А там можно было вычитать такое, что слово любого свидетеля перевесит десяток моих.

– Да что за бардак тут творится, в конце-то концов? – совершенно искренне возмутился я.

– Вот это мы и пытаемся выяснить. – Напустив на себя суровый вид, она уставилась сперва в папку, потомна меня. – На этом снимке вы совершенно на себя непохожи. Когда вы фотографировались?

– Примерно семь лет назад, – ответил я. – Когда еще только начинал свою карьеру в качестве независимого пилота.

– Нет, никакого сходства, – повторила чиновница, вглядываясь в мою физиономию. – Вам следовало было заботиться и обновить фото.

Я этим займусь, – пообещал я, хотя навскидку и не мог бы припомнить в своей текущей повестке дня пункта, который стоял бы ниже замены фотографии в личном деле. Для того, кто числится в платежной ведомости братца Джона, отсутствие сходства со своим официальным фото только на руку. – С тех пор жизнь меня порядком потрепала.

– Да уж действительно, – согласилась она, перелистывая страницы моего дела. – Честно говоря, капитан, после изучения вашего личного дела трудно поверить вам на слово. Похоже, вы не самый достойный доверия представитель своей расы.

– А вот грубить не обязательно, – буркнул я. – И вообще, с тех пор много воды утекло.

– Пять лет в Союзной гвардии Земли, – продолжала Айми-Мастр. – Вы подавали большие надежды, но за последний год ваша карьера круто пошла вниз. Трибунал Постановил выгнать вас из армии с позором со всей возможной поспешностью за грубое нарушение субординации и оскорбление старшего по званию.

– Он был полным кретином, – пробурчал я. – Все что он болван. Я просто был единственным, у кого достало духу сказать это ему в лицо. И в весьма красочных выражениях, – добавила Айми-Мастр, переходя к следующей странице. – Хотя далеко не все приведенные тут земные слова мне понятны, список впечатляет.

Она перевернула еще пару страниц – наверняка там стенограммы трибунала – и снова немного помолчала.

– Затем четыре года работы в Таможенном департаменте Земли. И еще одна многообещающая карьера закончилась скоропостижным увольнением. На этот раз за взятки.

– Меня подставили! – запротестовал я, хотя и сам понимал, как неубедительно это прозвучало.

– Подобные объяснения, если к ним прибегают более одного раза, вызывают несколько меньше доверия, – заметила Айми-Мастр. – Но, как я вижу, в тот раз вы все же сумели избежать тюремного заключения. Похоже Таможенный департамент не настаивал на судебном разбирательстве, учитывая ваше чистосердечное раскаяние.

– Это они так говорят, – возразил я. – А на самом деле эти гады замяли дело, чтобы не дать мне защитить свое честное имя в суде.

– Затем последовало полгода работы в небольшой фирме «Перевозки братьев Ролвааг», – продолжала перелистывать страницы директор. – На сей раз вы докатились до рукоприкладства. Ударили младшего мистера Ролваага как тут написано…

– Послушайте, мне совершенно ни к чему сидеть тут и выслушивать подробный обзор собственной биографии, – перебил я ее. – Если вы забыли, я при всех этих делах присутствовал лично. Можете сразу переходить, к чему вы там клоните.

Ихмис, который молча обыскивал мою сумку, закрыл ее и выпрямился. Они с Айми-Мастр перебросились парой слов, после чего охранник ушел, а сумку оставил. Я нисколько не удивился – в моем багаже не было абсолютно ничего предосудительного. Оставалось только надеяться, что Айми-Мастр это не слишком разочаровало.

– Я клоню к тому, что вас вряд ли можно назвать честным и законопослушным гражданином, – заявила чиновница, возвращаясь к нашему с ней разговору. – В вашем личном деле этого, конечно, прямо не сказано, но вы вполне могли оказать помощь убийце или даже стать его соучастником.

Убийце? Вот уж чего совершенно не ожидал услышать. От обалдения шарики у меня в голове заехали за ролики и сделали два полных оборота вхолостую.

– Убийства? – осторожно переспросил я. – Этот парень кого-то убил?

– Так написано в донесении, – ответила Айми-Мастр, внимательно наблюдая за моей реакцией. – Вам трудно в это поверить?

– Ну, откровенно говоря, да, – признался я, изображая смятение. Хотя особо притворяться ради этого мне не пришлось. – Он выглядит таким добропорядочным гражданином тут, на снимке. А что случилось? Кого он убил?

Директора археологических раскопок на Великой Пустоши. – Айми-Мастр отложила мое личное дело в сторону и снова сложила пальцы «домиком». – Вчера рано утром там произошел мощный взрыв… Разве вы об этом не слышали?

Я покачал головой.

– Нам дали разрешение на посадку только после полудня по местному времени. Я интересовался, чем вызвана задержка, но никто мне ничего толком не объяснил.

– Взрыв поднял в атмосферу целый шквал каменной пыли, – объяснила Айми-Мастр. – Из– за этого наши и посадочные маяки на целый час вышли из строя, что и парализовало на время трафик. Когда группа экспертов и следователей прибыла на место происшествия, они обнаружили сильно обгоревшее тело доктора Раймонда Чоу, спрятанное в одном из подземных где производились археологические работы. После незамедлительно поступил приказ задержать для показаний всех, кто был так или иначе связан с раскопками.

Она взяла со стола фотографию Камерона и снова протянула ее мне.

– Этот человек все еще на свободе. Остальные участники экспедиции опознали в нем убийцу.

Так вот что за широкомасштабные поиски развернулись вчера вечером за холмами!

– Ну что же, от души желаю вам найти его, – сказал я, еще раз внимательно изучив снимок. – Но если меняспросят, я вот что скажу: его давно и след простыл. Наверное, стартовал еще утром под прикрытием помех в атмосфере, о которых вы мне говорили.

– Это вполне вероятно, – согласилась Айми-Мастр. – поступил неподтвержденный рапорт, что кто-то стартовать и покинуть планету, пролетев прямо пылевое облако. – Она повела парой усиков– антенн, указав ими на снимок. – Но с другой стороны – информатор утверждает, что вы разговаривали с ним прошлым вечером. Посмотрите внимательнее, капитан. Вы уверены, что не перекинулись с ним даже парой слов?

Она здорово облегчала мне признание. Все, что от требовалось, так это сказать: ах да, как же, этот человек нанял меня, но это было еще до того, как я узнал, что он убийца. Айми-Мастр спросит меня, что я еще знаю о нем. Я сдам ей путеводную карточку, которую мне вручил Камерон, они схватят его на посадочной площадке, где стоит «Икар», а меня, чистенького, отпустят на все четыре стороны.

А что самое замечательное, мне не придется объясняться с братцем Джоном по поводу срыва его драгоценного графика.

Я со вздохом покачал головой.

– Вы уж меня извините, директор Айми-Мастр, – сказал я, возвращая фотографию на стол. – Я бы очень хотел вам помочь. Честное слово. Я и сам убийц не жалую. Но я не разговаривал с этим парнем, я даже не могу припомнить, что видел его мельком в толпе на улице. Кто бы ни примерещился вашему информатору, меня там точно не было.

В течение целых четырех секунд чиновница сверлила меня взглядом. Потом пожала плечами – совсем как человек, что при ее внешности смотрелось так же забавно, как пальцы, сложенные «домиком».

– Ну, хорошо, капитан, – кивнула она. – Это ваше последнее слово?

– Так точно, – ответил я, решив не обращать внимания на сарказм в ее последней фразе, и встал. – Я могу идти? У меня, знаете ли, есть график, и я должен его придерживаться.

– Я понимаю. – Айми-Мастр тоже поднялась, так что мы снова оказались лицом к лицу. – К сожалению, прежде чем вы покинете Мейму, нам придется произвести доскональный осмотр вашего корабля. – Она протянула руку ладонью вверх. – Ваш пропуск, пожалуйста.

Я только теперь вспомнил, что пропуск на «Икар» торчит у меня на самом видном месте – в кармашке на воротнике.

– Что, простите?

– Ваш пропуск на корабль, пожалуйста. – И хотя напускная доброжелательность Айми-Мастр никуда не делась, в голосе ее мне послышались угрожающие нотки – Прошу вас, не надо заставлять меня применять ну. Я знаю, вы, люди, смеетесь над нами, но смею вас заверить – физически мы сильнее, чем кажемся.

Долгую секунду мы играли в гляделки. Потом я продал кое– что себе под нос и вытащил обе карточки.

– Отлично, – буркнул я, спрятал карточку Камерона ладони и швырнул на директорский стол пропуск к «Берегу ну штормов». Я знал, что товар братца Джона припрятан достаточно хорошо, чтобы можно было не бояться основательного обыска ихмиситских таможенников. – Разбирайтесь там сами. Только не оставляйте после себя бардак.

– Мы сделаем все быстро и аккуратно, – пообещала. – А пока, если хотите, можете подождать в комнату для гостей. Это за полосатой дверью.

– Я бы предпочел подождать в трактире, – сухо сказал я, забирая свой багаж. – Если уж я застрял тут по милости, то позвольте мне хотя бы позавтракать. Как вам будет угодно, – ответила Айми-Мастр и традиционный для ихмисов прощальный жест. У на столе затрещал телефон. – Мы закончим в течении часа, – добавила она, когда уже поднесла трубку им слуховым щелям на шее.

Я развернулся на каблуках и зашагал через всю комнату – к двери, старательно изображая праведное негодование. Они позволили мне удалиться и не взяли мой телефон. Либо, несмотря на все уверения Айми-Мастр, не очень-то и подозревают, либо они как раз серьезно подозревают меня и надеются проследить за мной, выяснить, где я прячу Камерона. Капитан Маккелл! – громко окликнула меня Айми-Мастр.

На долю секунды мне показалось, что не худшим выходом будет рвануть когти. Но я находился слишком далеко от двери, и слишком много ихмисов стояло на моем пути к свободе. Я взял себя в руки и обернулся.

– Что еще? – спросил я.

Айми-Мастр, не отрываясь от телефонного разговора, махнула мне рукой, чтобы я вернулся. У меня снова мелькнула мысль о побеге, но я все же решил, что за прошедшие пять секунд здравого смысла в ней больше не стало, и побрел обратно.

К тому времени, когда я вернулся к директорскому столу, чиновница уже повесила трубку.

– Примите наши извинения, капитан, – сказала она, протягивая мне пропуск на корабль, который только что забрала. – Можете идти.

Я недоверчиво уставился на пропуск, словно стоит мне до него дотронуться, как меня щелкнет по пальцу пружинка или случится что-нибудь еще в духе розыгрышей, которыми обычно балуются подростки.

– Вот так вот запросто?

– Вот так вот запросто, – подтвердила Айми-Мастрто ли растерянно, то ли с неприязнью. – Мне только что сообщили, что от нашего анонимного информатора поступило новое донесение. Похоже, обвинение в ваш адрес изменилось: оказывается, вас видели в компании известного вооруженного грабителя Бельгая Ромсса. Три дня назад он ограбил склад под Тропстиком.

Я нахмурился. Что за чертову игру они затеяли?

– Ага, и теперь вы хотите, чтобы я взглянул еще и на его фотопортрет?

– В этом нет необходимости, – сказала Айми-Мастр с еще большей горечью в голосе. – Очевидно, наш друг не слышал продолжение этой истории: вчера рано утром, еще до вашего прибытия, Ромсс был арестован.

Она настойчиво продолжала протягивать мне пропуск.

– Очевидно, как вы и предполагали, это просто злой шутник. Еще раз приношу вам свои извинения.

– Ничего страшного, – заверил я и с опаской взял с. Никакие пружинки по пальцам меня не щелкнули. – Может быть, в следующий раз вы не будете вот бросаться на первого попавшегося без весомых на

– Когда расследуется убийство, мы обязаны проверить каждую ниточку, – ответила Айми-Мастр, задумчиво барабаня пальцами по обложке моего личного а. – В добрый путь, капитан.

Я развернулся и направился к двери, на ходу запихивая , пропуск на «Берег штормов» обратно в кармашек яке. Карточку, что должна была вывести меня ару», я по– прежнему прятал в руке. Никто не попытался меня остановить, никто не окликнул, и через минут я снова очутился на свежем воздухе. Все неприятности позади, и я был свободен идти, куда вздумается.

Как же! Я ни на минуту не поддался этой иллюзии. Все прошло слишком легко, слишком просто. Ихмисы по– прежнему ищут Камерона и все еще считают, что я их на него выведу. Затем они меня и отпустили на все четыре стороны.

И если только они не приставили ко мне «хвоста», будет пасти меня до самого «Икара», значит, они подбросили мне «жучок». А впрочем, одно другому не мешает.

Весь вопрос в том, как они это проделали. Молекулярные эхо– маячки в радиокакофонии большого космопорта бесполезны, значит, это должно быть нечто покрупнее, величиной с иголку. Но я следил за тем, как директрисы обыскивал мою сумку, и мог под присягой, что ничего лишнего он туда не подсунул.

Значит, «жучок» подбросили после обыска. А если так – тут и думать нечего, где он может быть.

Очень осторожно я вытащил пропуск из кармашка на воротнике и как следует его осмотрел. Ага, вот он: «жучок» был аккуратно, так что не вдруг и разглядишь, воткнут в пластик вдоль нижнего края пропуска. Ухватив кончик маячка большим и указательным пальцем, я ухитрился вытащить его оттуда.