Текст книги "Путь человека к вершинам бессмертия, Высшему разуму – Богу"

За время правления Екатерины II был принят ряд законов, ухудшающих положение крестьян:

– Указ 1763 года возлагал содержание войсковых команд, присланных на подавление крестьянских выступлений, на самих крестьян.

– По указу 1765 года за открытое неповиновение помещик мог отправить крестьянина не только в ссылку, но и на каторгу, причём срок каторжных работ устанавливался им самим; помещикам предоставлялось право в любое время вернуть сосланного с каторги.

– Указ 1767 года запрещал крестьянам жаловаться на своего барина; ослушникам грозила ссылка в Нерчинск (но обращаться в суд они могли).

– В 1783 г. крепостное право было введено в Малороссии (Левобережная Украина и российское Черноземье).

– В 1796 г. крепостное право было введено в Новороссии (Дон, Северный Кавказ).

– После разделов Речи Посполитой был ужесточён крепостнический режим на территориях, отошедших к Российской империи (Правобережная Украина, Белоруссия, Литва, Польша).

Как пишет Н.И.Павленко, при Екатерине «крепостное право развивалось вглубь и вширь», что являло собой «пример вопиющего противоречия между идеями просвещения и правительственными мерами по укреплению крепостнического режима».

В течение своего правления Екатерина раздарила помещикам и дворянам более 800 тысяч крестьян, поставив тем самым своеобразный рекорд. В большинстве это были не государственные крестьяне, а крестьяне с земель, приобретённых при разделах Польши, а также дворцовые крестьяне. Но, например, число приписных (посессионных) крестьян с 1762 по 1796 гг. увеличилось с 210 до 312 тысяч человек, и это были формально свободные (государственные) крестьяне, но обращённые в положение крепостных или рабов. Посессионные крестьяне уральских заводов приняли активное участие в Крестьянской войне 1773 – 1775 гг.

Вместе с тем, было облегчено положение монастырских крестьян, которые были переведены в ведение Коллегии экономии вместе с землями. Все их повинности заменялись денежным оброком, что представляло крестьянам больше самостоятельности и развивало их хозяйственную инициативу. В результате прекратились волнения монастырских крестьян.

Историки полагают, что крестьянская война 1773 -1775 гг. была одним из проявлений острого социального кризиса, и не только, а в большей мере ужасного порабощения крестьянства, разразившегося в середине правления Екатерины, который был отмечен множеством восстаний в разных частях страны (Кижское восстание в Заонежье в 1769 -1770 гг., чумной бунт 1771 г. в Москве, восстание яицких казаков 1769 – 1772 гг. и др.).

Ряд историков указывает на изменение характера социальных протестов, приобретение ими классового антидворянского характера. Как пишет В.О.Ключевский, крестьянские восстания в екатерининское правление «окрасились социальным цветом, то были восстания не дворянства против администрации и Екатерины, а низших классов – против высшего, правящего, против дворянства» и самой Екатерины-немки.

Восстание было подавлено. Началась жесточайшая расправа над восставшими. По всей Руси стояли виселицы с повешенными и посажеными на кол, люди умирали в страшных муках. В больших городах шло четвертование или отрубание головы. Стонала, плакала вся Русь. Десятки тысяч уничтоженного обычного народа сопровождалось весёлой вакханалией вельможной знати и их подголосками и самой императрицей Екатериной «Великой».

Примечание: Современная действительность не напоминает вам историческое прошлое по манере поведения. Быт изменился благодаря техническому прогрессу, потребности увеличились в разы, а значит возросла и алчность с последующей более изощрённой жестокостью. Император стал президентом, сущность человечества та же. Просветлённое будущее в СССР при строительстве социализма для всего народа сменился путём захвата, той самой Антантой, созданной для уничтожения новой идеологии мышления на заре советской власти. Враг, алчный взяточник (кличка – конвертик) при помощи определённых лиц сопровождения (читай мою книгу: «Борьба за сферы влияния и сырьевые ресурсы; Уничтожение СССР Великой Державы») Горбачёв превратился в номинального императора без права голоса в защиту проданного им государства и его идеологии. Марионетка Горбачёв изобличённый народом в постоянном, изворотливом вранье и лицемерии, утратив популярность, быстро был заменён на Ельцина-выпивоху, другую марионетку англосаксон, США, который без признаков здравомыслия, в один миг, развалил СССР. Однозначно вклады этих двух «молодцов из одного ларца» в XX веке, в значительной степени схожи с правлением Екатерины-Софии немки в XVIII веке, тем более цели преследовались одни и те же, уничтожение Руси-России, как самостоятельного т. е. самодостаточного суверенного государства, оставив его в рамках номинального (как Польшу), лишив наш народ самостоятельно принимать решения для дальнейшего своего развития, согласно своего, данного Высшим Разумом положения. Екатерина (Великая для русофобов и англосаксон) продлила господство своего рода Цербстских в России на 155 лет, и завершил своё существование сей род отречением немецкой династии, в лице Николая II, от посягательства на управление Россией, под натиском проснувшегося народа, в критический момент раздела нашего Отечества между англо-саксонской группировкой (Франция, Англия, Германия) и ещё робко претендующее на мировое господство США с её «великой» депрессией (начальное вхождение в депрессионное состояние этого государства началось задолго до его полного развития, каким оно датируется).

Эпоха правления России родом Цербстских это фактически подкуп высшей знати для перевода её на западные манеры, быт, правила жизни, несовместимые с менталитетом православной Руси и именно русского народа государствообразующего Россию.

Предоставление дворянству максимальных прав и привелегий и его полное освобождение от обязанностей в отношении государства привело к появлению феномена, широко освещённого в литературе той эпохи (комедия «Недоросль» Фонвизина, журнал «Трутень» Новикова и др.) и в исторических трудах. Как писал В.О.Ключевский, дворянин екатерининской эпохи «представлял собой очень странное явление: усвоенные им манеры, привычки, понятия, чувства, самый язык, на котором он мыслил, – всё было чужое, всё привозное, а дома у него не было никаких живых органических связей с окружающими, никакого серьёзного дела… на Западе, за границей, в нём видели переодетого татарина, а в России на него смотрели, как на случайно родившегося в России француза».

Несмотря на привилегии, в эпоху Екатерины II среди дворян сильно выросло имущественное неравенство: на фоне отдельных крупных состояний экономическое положение части дворянства ухудшилось. Как указывает историк Д.Блюм, ряд крупных вельмож владел десятками и сотнями тысяч крепостных, чего не было в предыдущие царствования (когда богатым считался владелец более 500 душ); в то же время почти 2/3 всех помещиков в 1777 г. имели менее 30 крепостных душ мужского пола, а 1/3 помещиков – менее 10 душ; многие дворяне, желавшие поступить на государственную службу, не имели средств на приобретение соответствующей одежды и обуви. В.О.Ключевский пишет, что многие русские дворянские дети в её правление, даже став студентами морской академии и «получая малое жалованье (стипендии), по 1 руб. в месяц, «от босоты» не могли даже посещать академию и принуждены были, по рапорту, не о науках помышлять, а о собственном пропитании, на стороне приобретать средства для своего содержания». В мае 1764 г. было основано первое в России учебное заведение для девочек дворянства – Смольный институт благородных девиц. Следом открылся Новодевичий институт для воспитания мещанских девиц. Обязанности открывать училища Губернского и уездного уровня ею была возложена на приказы общественного призрения. В 1781 г. при храмах было организовано ещё шесть школ, в них обучалось 486 человек. Вместе с тем, как пишут историки «Начало народному образованию в том виде, как оно существует и теперь в России (до 1917 г.), было положено учебными заведениями, открытыми в Петербурге Новиковым, которого Екатерина считала своим личным врагом и вознаградила тюрьмой и цепями за его труд на благо России.

Дворянство и горожане. 21 апреля 1785 года были изданы две грамоты: «Грамота на права, вольности и преимущества благородного дворянства» и «Жалованная грамота городам».

Императрица назвала их венцом своей деятельности, а историки считают венцом «продворянской политики» царей XVIII столетия и последующего. Как пишет историк Н.И.Павленко, «В истории России никогда дворянство не было облагодетельствовано в такой мере разнообразными привилегиями, как при Екатерине II, если ещё учитывать то обстоятельство, что в сословие «благородных дворян» было введено огромное количество иностранцев, особенно немецкого происхождения (что происходит и сейчас в современных органах власти управления).

Обе грамоты окончательно закрепляли за верхними сословиями те права, обязанности и привилегии, которые уже были предоставлены предшественниками Екатерины в течение XVIII в., и предоставляли ряд новых. Так, дворянство как сословие было сформировано указами Петра I и тогда же получило ряд привилегий, в том числе освобождение от подушной подати и право неограниченно распоряжаться поместьями; а указом Петра III оно было окончательно освобождено от обязательной службы государству. Политика Горбачёва и Ельцина находит полное отражение XVIII веку правления Екатерины «Великой» и продолжает своё развитие относительно привилегий для власти олигархов.

После присоединения к Российской империи земель, прежде бывших в составе Речи Посполитой, в России оказалось около миллиона евреев – народа с единой религией, культурой, укладом и бытом. Для недопущения их переселения в центральные области России и прикрепления к своим общинам для удобства взимания государственных налогов, Екатерина II в 1791 году установила черту оседлости, за пределами которой евреи не имели права проживать. Черта оседлости была установлена там же, где евреи и проживали до этого – на присоединённых в результате трёх разделов Польши землях, а также в степных областях у Чёрного моря и малонаселённых территориях к востоку от Днепра. Переход евреев в православие снимал ограничения на проживание. Отмечается, что черта оседлости способствовала сохранению еврейской национальной самобытности, формированию особой еврейской идентичности в рамках Российской империи.

В 1762 – 1764 году Екатериной были изданы два манифеста. Первый – «О дозволении всем иностранцам, в Россию въезжающим, поселяться в которых губерниях они пожелают и о дарованных им правах» призывал иностранных подданных переселяться в Россию, второй определял перечень льгот и привилегий переселенцам. Уже вскоре возникли первые немецкие поселения в Поволжье, отведённом для переселенцев. Наплыв немецких колонистов был столь велик, что уже в 1766 году пришлось временно приостановить приём новых переселенцев до обустройства уже въехавших. Создание колоний на Волге шло по нарастающей: в 1765 г. – 12 колоний, в 1766 г. – 21, в 1767 г. – 67. По данным переписи колонистов в 1769 г. в 105 колониях на Волге проживало 6,5 тысяч семей, что составляло 23,2 тыс. человек. В будущем немецкая община будет играть заметную роль в жизни России.

За время правления Екатерины в состав России вошли и присоединились: Северное Причерноморье, Приазовье, Крым, Правобережная Украина, земли между Днестром и Бугом, Белоруссия, Курляндия и Литва. Общее число новых подданных, приобретённых таким образом Россией, достигло 7 миллионов. В результате, как писал В.О.Ключевский, в Российской империи «усилилась рознь интересов» между разными народами. Это выразилось, в частности, в том, что чуть ли не для каждой национальности правительство было вынуждено вводить особый экономический, налоговый и административный режим. Так, немецкие колонисты были совсем освобождены от уплаты налогов государству и от иных повинностей; для евреев была введена черта оседлости и также поступление налогов минимальное; с украинского и белорусского населения на территории бывшей Речи Посполитой подушный налог сначала совсем не взимался, а затем взимался в половинном размере. Самым дискриминируемым в этих условиях оказалось коренное русское население, что привело к такому казусу: некоторые русские дворяне к концу XVIII – начале XIX вв. в качестве награды за службу просили их «записать в немцы», чтобы они могли пользоваться соответствующими привилегиями.

О чрезвычайном цинизме и лицемерии Екатерины II говорили в открытую в её же окружении, за что и были наказаны, хотя она сама способствовала возникновению данного мнения своими словами и действиями. Прежде всего, основная масса населения России вседствие её действий стала ещё более бесправной, лишённой нормальных человеческих прав, хотя в её силах было добиться обратного.

– Как указывает В.О.Ключевский и Д.Блюм, в 1771 г. Екатерине показалось «неприличным», что крестьян продают на публичных торгах «с молотка», и она выпустила закон, запрещавший публичные торги. Но поскольку этот закон игнорировали, то Екатерина не стала добиваться его исполнения, а в 1792 г. опять разрешила торговлю крепостными на аукционах, запретив при этом употреблять молоток аукциониста, что, по-видимому, показалось ей особенно «неприличным».

– В другом приводимом ими примере речь идёт об указе Екатерины, запрещавшем крестьянам подавать жалобы на помещиков (за это теперь им грозило избиение кнутом и пожизненная каторга). Екатерина издала этот указ 22 августа 1767 г., «в то самое время как депутаты комиссий слушали статьи «Наказа о свободе и равенстве».

– Д.Блюм приводит также следующий пример: помещики нередко выгоняли на улицу старых или больных крестьян (давая им при этом вольную), которые вследствие этого были обречены на смерть. Екатерина своим указом обязала помещиков перед этим брать у крестьян расписку, что они на это согласны.

– Как указывает А.Труайя, Екатерина постоянно в своей переписке называла крепостных крестьян «рабами». Но стоило французскому просветителю Дидро во время встречи с ней употребить это слово, как она была страшно возмущена. «В России нет рабов, – заявила она. – Крепостные крестьяне в России духом своим независимы, хотя телом и испытывают принуждение».

– Н.И.Павленко приводит ряд писем Екатерины Вольтеру. В одном из них (1769) она писала: «… наши налоги так обременительны, что в России нет мужика, который бы не имел курицы, когда он её захочет, а с некоторого времени они предпочитают индеек курам». В другом письме (1770), написанном в разгар голодомора и бунтов, охвативших разные части страны: «В России всё идёт обыкновенным порядком: есть провинции, в которых почти не знают того, что у нас два года продолжается война. Нигде нет недостатка ни в чём: поют благодарственные молебны, танцуют и веселятся».

Особую тему представляют взаимоотношения Екатерины и французских просветителей (Дидро, Вольтер). Общеизвестно, что она была с ними в постоянной переписке, а они высказывали о ней высокое мнение. Однако многие историки пишут, что эти отношения носили характер очевидного «спонсорства», с одной стороны, и лести, с другой. Как пишет Н.И.Павленко, узнав, что Дидро нуждается в деньгах, Екатерина купила его библиотеку за 15 тыс. ливров, но не забрала её, а оставила ему, «назначив» его пожизненным смотрителем его же библиотеки с выплатой «жалованья» из русской казны в размере 1000 ливров в год. Вольтера осыпала разнообразными милостями и деньгами, и приобрела после смерти его библиотеку, выплатив щедрые суммы наследникам. Со своей стороны, и они не оставались в долгу. Дидро расточал похвалу и лесть в её адрес, а свои критические заметки «клал под сукно» (так, лишь после смерти были обнаружены его резкие критические «Замечания о Наказе» Екатерины. Как указывает К.Валишевский, Вольтер называл её «северной Семирамидой» и утверждал, что солнце, освещающее мир идей, перешло с Запада на Север: написал по «приготовленным» для него по приказанию Екатерины материалам историю Петра I. Преувеличенная похвала Екатерине доходила до беспредельного вранья. Дидро писал, что «ставит её на один уровень» с Цезарем, Ликургом, и Солоном, выше Фридриха Великого, и лишь после встречи с ней в России его душа, ранее «душа раба», стала «душой свободной» и т.д.), и даже ревновали друг друга к её милостям и вниманию (тем более за немалые щедроты). Поэтому ещё А.С.Пушкин писал об «отвратительном фиглярстве» императрицы «в сношениях с философами её столетия», а по словам Фридриха Энгельса, «Двор Екатерины II превратился в столицу тогдашних просвещённых людей, особенно якобы французов, явно принизив роль немцев, и, конечно, масонов, которые за вознаграждения провозглашали Россию самой прогрессивной страной в мире, отечеством либеральных принципов, поборником религиозной терпимости».

Развитие русской литературы. Дело Новикова и дело Радищева

Однако отечественная литература в эпоху Екатерины, как и в целом в XVIII веке, по мнению ряда историков, находилась в зачаточном состоянии, занимаясь, по словам К.Валишевского, в основном «переработкой иностранных элементов». Такое же мнение высказывает А.Труайя, который пишет, что у Сумарокова, Хераскова, Богдановича и других русских писателей той эпохи много прямых заимствований у французских писателей, а также немецких и английских. Как констатировал в XIX в. Французский историк А.Леруа-Болье, тенденция России XVIII века к подражанию всему иностранному на целое столетие затормозила рождение самобытной национальной литературы.

«Официальная» литература эпохи Екатерины представлена несколькими известными именами: Фонвизин, Сумарков, Державин, – и весьма небольшим числом и объёмом написанных ими произведений, и не идёт ни в какое сравнение с русской литературой первой половины XIX в. Правда была ещё «неофициальная» литература: Радищев Новиков, Кречетов, – которая была подвергнута запрету, а авторы жестоким репрессиям. Подобной же участи подвергся и ряд других, менее известных, авторов, например Княжин, чья историческая драма («Вадим Новгородский») была также запрещена, а весь тираж был сожжён. По мнению историков, политика императрицы, состоявшая, с одной стороны, в своеобразном личном «руководстве» литературным творчеством, а с другой стороны, жёсткая цензура и репрессии в отношении неугодных русских писателей, не способствовала развитию отечественной литературы.

Это касалось как отдельных произведений, так и литературных журналов, но ни один из них, за исключением журнала «Всякая всячина», издаваемого самой Екатериной, не смог долго просуществовать. Причина состояла в том, как писал Г.В.Плеханов, и с чем согласен историк Н.И.Павленко, что издатели журналов считали себя вправе критиковать, между тем как Фелица (Екатерина II) считала их обязанными восторгаться ею.

Таким образом, по мнению ряда историков, остракизму подвергались не только «вредные» произведения, но и «недостаточно полезные», посвящённые не православию России и её императрицы, а каким-то иным, «посторонним», и потому «ненужным», вещам. В частности, полагают, что не только содержание отдельных книг и статей, но и сама издательская деятельность Новикова, ведшаяся с большим размахом (из 2685 книг, изданных за 1781 – 1790 гг. в России, 748 книг, то есть 28 %, было издано Новиковым), вызывала раздражение императрицы. Всё что шло под редакцией Новикова подвергалось закрытию по распоряжению Екатерины.

Так, в 1785 г. Екатерина II поручила архиепископу Платону выяснить, нет ли чего «вредного» в книгах выпускаемых Новиковым. Тот изучил изданные им книги, которые большей частью выпускались в целях народного просвещения, и в конце концов так и не нашёл в них «ничего предосудительного с точки зрения веры и интересов государства». Тем не менее, уже через год были закрыты новиковские издания, запрещён ряд его книг, а ещё через несколько лет он и сам был репрессирован. Как пишет Н.И.Павленко, «Состава преступления убедительно сформулировать не удалось, и Новикова без суда, личным указом Екатерины II от 1 мая 1792 был заточён в Шлиссельбургскую крепость на 15 лет. Указ объявлял его государственным преступником, шарлатаном, наживавшимся за счёт обмана доверчивых людей».

Очень похожа судьба Радищева. Как указывают историки, в его книге «Путешествие из Петербурга в Москву» отсутствуют призывы к свержению существующего строя и к ликвидации крепостнических порядков. Тем не менее, автор был приговорён к смертной казни четвертованием (после помилования заменена 10-летней ссылкой в Тобольск) – за то, что его книга «наполнена вредными умствованиями, разрушающими покой общественный, умаляющими должное к власти уважение…».

Как полагают историки, и в «деле Новикова», и в «деле Радищева» определённую роль сыграло уязвлённое самолюбие Екатерины, привыкшей к лести и не выносившей людей, осмелившихся высказывать свои критические суждения, идущие вразрез с её собственными. Екатерина считала себя «философом на троне» и благосклонно относилась к эпохе Просвещения, состояла в переписке с Вольтером, Дидро, д.Аламбером. При ней в Санкт-Петербурге появились Эрмитаж и Публичная библиотека. Она покровительствовала различным областям искусства – архитектуре, музыке, живописи. Нельзя не упомянуть и о инициированном Екатериной массовом заселении немецких семей в различные регионы современной России, Украины, а также стран Прибалтики. Целью являлась, якобы, модернизация русской науки и культуры. В действительности колонизация русских территорий, богатейших земель средней части Руси-России.

Вместе с тем, многие историки указывают на односторонний характер такого покровительства со стороны Екатерины. Деньгами и наградами щедро одаривались в основном иностранные деятели науки и культуры, которые разносили за рубежом славу о Екатерине II. Особенно разителен контраст в отношении отечественных художников, скульпторов и литераторов. «Екатерина не оказывает им поддержки, – пишет А.Труайя, – и проявляет к ним чувство, среднее между снисходительностью и презрением. Живя в России, Фальконе возмущается грубостью императрицы по отношению к отличному художнику Лосенко. «Бедняга, униженный, без куска хлеба, хотел уехать из Санкт-Петербурга и приходил ко мне изливать своё горе», – пишет он. Путешествовавший по России Фортиа де Пилес удивляется, что её величество допускает, чтобы талантливый скульптор Шубин ютился в тесной каморке, не имея ни моделей, ни учеников, ни официальных заказов. За всё своё правление Екатерина сделала заказ или дала субсидии очень немногим русским художникам, зато не скупилась на закупки произведений иностранных авторов».

Как отмечает Н.И.Павленко, «поэт Г.Р.Державин за всю жизнь службы при дворе получил лишь 300 душ крестьян, две золотые табакерки и 500 руб.» (хотя являлся не только литератором, но и чиновником, выполнявшим различные поручения), в то время как иностранные писатели, ничего особенно не делая, получали от неё целые состояния. В то же время, хорошо известно, какую «награду» получил от неё ряд русских писателей: Радищев, Новиков, Кречетов, Княжин, которые были репрессированы, а их произведения – запрещены и сожжены.

Как пишет К.Валишевский, Екатерина окружила себя посредственностями из иностранных художников, бросив на произвол судьбы талантливых русских художников и скульпторов. Гравёру Гавриилу Скородумову, изучавшему своё искусство во Франции и выписанному Екатериной оттуда в 1782 году, не нашлось работы при дворе её величества, и он вынужден был работать в качестве плотника или подмастерья. Скульптор Шубин и художник Лосенко не получали заказов от императрицы и её придворных и пребывали в нищете; Лосенко с отчаяния отдался пьянству. Зато когда он умер, и выяснилось, что он был великим художником, пишет историк, Екатерина «охотно присоединила его апофеоз к своему величию». «В общем, национальное искусство, – заключает Валишевский, – обязано Екатерине только несколькими моделями Эрмитажа, послужившими для изучения и подражания русским художникам. Но, кроме этих моделей, она не дала ему ничего: даже куска хлеба».

Известен и эпизод с Михаилом Ломоносовым, произошедший в самом начале правления Екатерины II: в 1763 году Ломоносов, не выдерживая одиночной борьбы в споре между норманистами и антинорманистами, подал прошение об отставке в чине статского советника (тогда он был коллежским советником); Екатерина поначалу удовлетворила его просьбу, но после отменила своё решение, очевидно не желая ссориться с одним из виднейших российских учёных. В 1764 году Екатерина II лично посетила дом Ломоносова, оказав ему этим честь, но в январе 1765 года она разрешила молодому немецкому историку Шлёцеру доступы к историческим архивам, против чего выступил Ломоносов, который предполагал, что Шлёцер их вывозит за границу в целях публикации и обогащения. Ломоносову даже не позволили посещение этих архивов; и его упрёки остались без ответа, тем более что уже в январе 1765 года он заболел пневмонией и в апреле умер.

Эта немка самозванка убивала всё русское, чистое духовное наследие, шедшее из глубины талантливого, гениального русского народа, покупая льготами и привилегиями созданное ей, своё окружение вельможных дворян, всякого национального сброда посредственности (как и поступает современная олигархическая власть разносбродных иноземцев в настоящее время).

Завершающим этапом вампиризма рода Цербстских над Россией и её народом закончилось правление Николая II и его гиперактивной супруги (с незначительной родословной, по сравнению с Николаем, со слов его родителей, немецкой принцессой Алисой Гессенской, ставшей после крещения Александройимператрицей) полным фиаско. Переполненная чаша народного терпения, униженного, закабалённого упырями, лопнула. Всеобщие выступления именно народа, армии, заставили Николая II отречься от престола Российского. Царству рода-клана немцев Цербстских пришёл конец.

Однако Николай II позаботился о своём безбедном существовании за границей, отправив огромные богатства на сохранение англо-саксонским родственникам, прихватив и государственную казну. Но алчность англо-саксонской верхушки отрезала путь семье Николая II, теперь после отречения, обычного богатого царедворца, присвоив все вывезенные богатства из России себе, ограбив Россию в который раз и, конечно, Николая II. Долги, которые были причислены России и её народам, были огромны и накапливались со времён правления Екатерины «Великой», что ложилось неподъёмным бременем на освобождённое от иностранных, англо-саксонских интервентов и своих упырей на государство. В.И.Ленин и его правительство приняли решение, которое соответствовало положению того времени – аннулировать долги императорского правительства.

В.В.Путин и его правительство полностью расплатились со всеми долгами, заплатив и огромные проценты англо-саксонским, масонским кланам и их последователям, которые теперь подвергают оккупации всю святую Русь, под прикрытием всеобщей глобализации и вольном вероисповедании, обходя с пренебрежением нашу истинную православную веру и её на то согласие, что даже при оплёванном СССР было просто неприемлемо. Государство строго охраняло законом православие, мусульманство, буддизм, как чистые источники вероисповедания, правда с некоторыми ограничениями.

Однако именно в СССР был положен конец той вакханалии, в сфере вероисповедания, бурный расцвет которой был заложен при Екатерине II и продолжался до 1917 года. Англо-саксонские секты масон и мормон, находящиеся у власти в Российской империи не могли смириться со строгими порядками в вероисповедании при СССР и теперь в дикой ярости клеймят, в том числе и за это, идеологию социализма. Зато теперь распустилась буйным цветом вместе с либералами, находясь во власти или при власти в «новой РФ» и «мутят воду», будоража народ своей масонской бредятиной.