Текст книги "Король и Королева Мечей"

Том АРДЕН
КОРОЛЬ И КОРОЛЕВА МЕЧЕЙ

ПЕСНЬ О МЕЧАХ

 
Как угадаешь, что с ветки сорвешь,
Если под дерево смеха придешь?
Истины влаги ты лучше испей
Вместе с четой королевской мечей.
 
 
Нынче не знаешь – узнаешь потом.
Что там за доски, поросшие мхом?
Встань на колени. Молитву воспой
Вместе с мечей королевской четой!
 
 
Жажду познания как утолить?
Истину пьешь, а все хочется пить.
Будь терпелив. Все откроется, жди!
Только смотри короля не серди.
 
 
Как нетерпенье твое не понять?
Хочется, вижу, шкатулки взломать?
Лучше не трогай – и сам жив не будешь,
И короля с королевой погубишь!
 
 
А устоишь – вот тогда забирай
Все, что под деревом смеха найдешь,
Все, что увидишь ты в сказочном сне
В царстве мечей, в запредельной стране!
 

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

ДЖЕМ, главныйгерой, ищущий Орокон

КАТА, главная героиня, лишенная памяти о своем прошлом

УМБЕККА ВИЛЬДРОП, злобная двоюродная бабка Джема

ПОЛТИ, коварный молодой армейский офицер

ВЛАДА ФЛЕЙ (ТЕТУШКА ВЛАДА), знаменитая куртизанка

РАДЖАЛ, мальчик-ваган, друг Джема

МИЛА, девочка-ваганка, сестра Раджала

КСАЛ, Великая Мать ваганов, прорицательница

ДЗАДИ, дурачок, двоюродный брат Ксал

ГУБЕРНАТОР ВИЛЬДРОП, немощный муж Умбекки

ЭЙ ФИВАЛЬ, ее духовный наставник

НИРРИ ДЖАББ, ее многострадальная служанка

АРЛЕКИН ИЗ ТРУППЫ «СЕРЕБРЯНЫЕ МАСКИ», старик, бродячий актер

ПАЯЦ, егостародавний спутник

ВИНДА ТРОШ, пожилая трактирщица

АРОН ТРОШ (Боб), ее сын, друг Полти

ЖАК БЕРГРОУВ, самый красивый холостяк в Варби

ПЕЛЛИ ПЕЛЛИГРЮ, невинная юная девица

ВДОВА ВОКСВЕЛЛ, еедуэнья

ФРАНЦ ВОКСВЕЛЛ, модный аптекарь

ЛОРД МАРГРЕЙВ, высоконравственный чиновник

ГЕКА и ДЖИЛЬДА КВИСТО, девушки из высшего общества

СТЕФЕЛЬ, кучер, отец Нирри

СТРАЖНИКИ у городских ворот

ВЫСОКОСВЕТСКИЕ ГОСПОДА

СОЛДАТЫ, ВАГАНЫ, ПЬЯНИЦЫ, КУРТИЗАНКИ, ЗАКЛЮЧЕННЫЕ

и др.

В АГОНДОНЕ

ЭДЖАРД СИНИЙ, король-узурпатор

ТРАНИМЕЛЬ, егозлобный премьер-министр

МЕТЕНИЯ ЭМПСТЕР, дворянин, опекун Джема

ДЖОРВЕЛ ИКЗИТЕР, эрцгерцог Ириона, дед Джона

КОНСТАНЦИЯ ЧЕМ-ЧЕРИНГ, хозяйка высокосветского салона

ДЖЕЛИКА ВЕНС, высокосветская красавица

ПЕЛЛЕМ ПЕЛЛИГРЮ, брат Пелли

СЭР ПЕЛЛИОН ПЕЛЛИГРЮ, егопрестарелый дед

ЭЛСЕН МАРГРЕЙВ, приятельница леди Чем-Черинг

ФРЕДДИ ЧЕЙН, наследник богатейшей провинции

ГОСПОЖА КВИК, начальница пансиона благородных девиц

ДОСТОЧТИМАЯ ГАРВИС, ееверная помощница

ПОЛКОВНИК ГЕВА-ХАРИОН, заносчивый синемундирник

ЖУ-ЖУ, опекунша Джелики Венс

МЭДДИ КОДВ, рыжеволосая актриса

ДЖЕПЬЕР КВИСТО, самый модный в Агондоне мужской портной

ВЕБСТЕР, хозяин кофейни

БЕРТЕН СПРАТТ, служанка, именуемая также ЭЛЬПЕТТОЙ и ВАНТОЙ

АРХИМАКСИМАТ идругие представители духовенства

ОТВЕРЖЕННЫЕ, обитающие под мостом Регента

ПРИДВОРНЫЕ, ПРИСЛУГА, НИЩИЕ

и др.

В ЗЕНЗАНЕ

БОБ БАГРЯНЫЙ, таинственный бродяга

ЛАНДА, красивая девушка-зензанка

ДОЛЬМ, ееотец, камердинер в замке Олтби

ОРВИК, еежених, глуповатый принц

МОРВЕН и КРАМ, солдаты-синемундирники

РЭГГЛ и ТЭГГЛ, сыновьяБЭНДО

ЖРИЦА АДЖЛЬ, хранительница культа Вианы

КАПРАЛ ОЛЬХ (ВЕРТЛЯВЫЙ), жених Нирри

СОЛДАТ РОТТС, приятель Вертлявого

СЕРЖАНТ БАНЧ, командир их роты

СЕРЖАНТ ФЛОСС, командир другой роты

ЛОРД МАЙЧЕН, губернатор колонии Зензан

ЛЕДИ МАЙЧЕН, его супруга, в девичестве Мейзи Тарфут

Ленивый МОНАХ

ВОЙСКА, ЗЕНЗАНЦЫ, МЯТЕЖНИКИ

и др.

ЗА СЦЕНОЙ ЛИБО УМЕРЛИ

ЭДЖАРД АЛЫЙ, свергнутый король

САЙЛАС ВОЛЬВЕРОН, отец Каты

ДОСТОЧТИМЫЙ ВОКСВЕЛЛ, злобный лекарь

ВАРНАВА, карлик-маг, в данное время считается пропавшим без вести

ЛЕДИ ЭЛАБЕТ, мать Джема

ТОР, таинственный дядя Джема

ЙУЛИ и МАРЛИ, кузены тетушки Влады

ПЕЛЛЕАС ПЕЛЛИГРЮ, брат сэра Пеллиона

ГАРТИЯ ФЛЕЙ, красотка примадонна из Рэкса

МИСС ТИЛЬСИ ФЭШ, заксонский соловей

МИСС ВИЕЛЛА РЕКСТЕЛЬ и другие пропавшие без вести

ЛЕДИ ЛОЛЕНДА, которая еще может вернуться на сцену событий

ПРИНЦ-ЭЛЕКТ Урган-Орандии

КАРОЛЮС ВИТОНИЙ, величайший зензанский философ

ЛЕДИ РУАННА, сестра Умбекки, знаменитая романистка

СЭР БАРТЕЛЬ СИЛЬВЕРБИ, также знаменитый романист

МИСТЕР КОППЕРГЕЙТ, знаменитый поэт

ДОКТОР ТОНСОН, МИСТЕР ЭДДИНГТОН и другие авторы

ПРОФЕССОР МЕРКОЛЬ из Агондонского университета

ГЕРОИ и ЗЛОДЕИ из романов Сильверби

ИСТОРИЧЕСКИЕ ПЕРСОНАЖИ из прошлого Эджландии

и др.

БОГИ И СТРАННЫЕ СОЗДАНИЯ

ОРОК, верховный бог, отец всех богов

КОРОС, его первенец, бог мрака

ВИАНА, богиня земли

ТЕРОН, бог огня

ДЖАВАНДРА, богиня воды

АГОНИС, бог воздуха

ТОТ-ВЕКСРАГ, злобное антибожество, в прошлом – САССОРОХ

ЛЕДИ ИМАГЕНТА, его дочь, которой суждено вернуться

АРЛЕКИН, он же Тор, а может быть, и нет

ЛАВОЧНИК из Рэкса

ЧЕЛОВЕК В ЗЕЛЕНОМ и ЧЕЛОВЕК В ЗОЛОТОМ изпесенки Бэндо

КОРОЛЬ И КОРОЛЕВА МЕЧЕЙ

ЭО, птица Милы

ПТИЦА ПО КЛИЧКЕ «БОБ БАГРЯНЫЙ»

РИНГ и РИН, оборотни

УЧТИВЫЙ ДЖЕНТЛЬМЕН в рассказе лавочника

ВАРБИ, обитатели таинственной пещеры

ВИЧИ, чудовище, созданное из грязи и листвы

Прочие злобные существа.

ПРОЛОГ

Написано, что некогда на свете жили пятеро богов, и сила их была запечатлена в пяти кристаллах, составлявших магический круг под названием «Орокон». Вспыхнувшая между богами битва разлучила их, и кристаллы были утеряны. Теперь, когда мир лицом к лицу столкнулся с жутким злом, юноше Джемэни по прозвищу Бастард предстоит отыскать все кристаллы и соединить их.

В «Танце Арлекина» – Первой Книге «Орокона», рассказывалось о том, как Джем родился калекой, но, найдя первый из магических кристаллов, обрел способность ходить. Растила и воспитывала Джема его злобная тетка Умбекка, и жизнь не сулила ему никаких радостей до тех пор, пока он не влюбился в диковатую девушку Катаэйн. Одаренная мистическими способностями, Ката помогла Джему осознать его предназначение. Узнав о том, какие ему предстоят испытания, Джем узнает и другое: он – вовсе не бастард, а сын Эджарда Алого, истинного короля Эджландии, свергнутого синемундирниками.

И вот, руководимый арлекином, своим таинственным опекуном, Джем должен покинуть мир своего детства. Деревня, в которой он родился и вырос, превратилась в лагерь синемундирников, а Умбекка, выйдя замуж за военного губернатора Вильдропа, обрела новые возможности для осуществления своих злобных замыслов. Отец Каты, мать Джема и его любимый дядя Тор трагически погибли из-за происков Умбекки. Между тем сын Вильдропа, злодей Полти, бросает в лапы Умбекки и Кату. Лишившись памяти, Ката из дикарки и замарашки превращается в утонченную леди. Ката ничего не помнит ни о своих магических способностях, ни о Джеме.

К тому времени, как начинаются новые приключения Джема, он спасается бегством от произвола синемундирников. Переодевшись бродягой-ваганом, он отправляется в город Агондон. Там, в доме некоего лорда Эмпстера, должен начаться новый этап его испытаний.

Однако старые враги Джема гораздо ближе, чем ему кажется.

И Ката – тоже.

Часть первая
ВАРБИ ЖДУТ

ГЛАВА 1
ОКНО В ВАРБИ

Милейшая кузина – или вернее было бы написать «моя некогда милейшая кузина»? Вы предательница, мисс Джелика Венс – а вернее, в самом скором будущем, ее королевское высочество! Неужто от служанки моей тетки я должна была узнать о том, что моя лучшая, моя самая любимая подруга покорила сердце одного из самых завидных женихов во всех девяти провинциях? О коварная лгунья! Когда мы расставались у ворот пансиона госпожи Квик, вы в слезах клялись мне, что мы расстаемся лишь телом, но не духом. Вы говорили о том, что конверт за конвертом будет вылетать из рощ Оранди, вы говорили о том, что представляете, как за вами вслед, к душистым аллеям юга, словно призрак, упорхнет и ваша возлюбленная кошечка. Вы говорили о том, что отчетливо представляете себе, как будет шуршать подол ее юбки, задевая пол в прохладных коридорах низеньких белых домиков, и о том, как ваша любимая кошечка будет кружиться в вальсах на балах в сезон сбора урожая – кружиться рядом с подружкой Джели, танцующей с блистательным кавалером. Помните ли вы все эти слова? Бедненькая, бедненькая кошечка! Откуда ей было знать о том, что ее подружка Джели будет приглашена на танец – и не только на танец! – не кем-нибудь, а принцем-электом Урган-Органдии и что из ее легкомысленной головки, словно ветром, выдует все воспоминания о лучшей, любимой подруге? И стоит ли винить обманутую и покинутую кошечку за то, что ей хотелось бы припомнить кое-какие строчки мистера Коппергейта:

 
Северяне-мужчины, говорят, холодны,
А южанок сердца пылом страсти полны.
Жарче солнца сверкают их очи.
Потому-то на юге, увы, без конца
Разбиваются юных красоток сердца
И слезами наполнены ночи.
 

Подписываюсь, твоя безмерно тоскующая...

Девушка поставила в конце письма замысловатый росчерк и, довольная собой, откинулась на спинку стула.

Однако ее радость быстро исчезла.

Она нахмурилась и перечитала написанное. То ли она написала, что хотела? Рядом на столе лежал томик стихов мистера Коппергейта, открытый на том самом стихотворении, которое она процитировала. Ей пришлось долго листать сборник, чтобы найти пришедшее на ум стихотворение, и она очень гордилась тем, что сумела его разыскать.

Но нет, что-то не так.

Она скомкала письмо и швырнула в камин.

Потом встала и принялась расхаживать по ковру туда-сюда. Наряженная в кружевное платьице, фасоном годящееся для маленькой девочки, она была заперта в своей комнате на время послеобеденного сна. Каждый день повторялось одно и то же: как только заканчивался обед, ее тетка нетерпеливым звоном колокольчика вызывала служанку и требовала, чтобы ее племянницу препроводили наверх. «Но я уже не маленькая!» – восставала против этой несправедливости девушка. «Вы – несовершеннолетняя», – отвечала ей служанка и больше не говорила ничего.

Звали девушку мисс Катаэйн Вильдроп. Она была стройна и гибка, белокожа. Черные волосы пышными волнами ниспадали на плечи. Глаза у нее были темно-зеленые, как у кошки, а губы, которые она никогда не подкрашивала, – цвета лепестков алых роз.

Она не была красавицей. Скорее она была необычна, импозантна. Что-то было грубоватое в ее чертах, что-то непокоренное, приковывавшее людские взгляды. Ее кузину Джели, обладательницу соломенно-желтых кудряшек и небесно-голубых глаз, мужчины сочли бы хорошенькой. Но Ката вовсе не завидовала миловидности своей кузины. Она предвидела, что настанет день, когда важнее станет нечто другое, а не красота, – но вот что именно, в этом она была не очень уверена.

Часто Кату посещали очень, очень странные мысли.

Она вернулась к окну. Небо по-прежнему было затянуто пеленой дождя. Отодвинув тяжелую штору и приоткрыв створку, Ката выглянула в окно. За окном был насквозь промокший мир. Ката с восторгом вдохнула сырой, свежий воздух.

Ее окно выходило на площадь Владычицы, главное место встреч в роскошном курортном городке. Под дождем площадь превратилась в море зонтов – синих, красных, зеленых, желтых и лиловых. Это многоцветное море плескалось перед строгим фасадом варбийского аббатства. Несмотря на то, что теплый сезон подошел к концу, и вдобавок шел дождь, весь высший свет не отказался от дневной прогулки. Промокшие ткани казались еще ярче. Присмотревшись повнимательнее, Ката замечала под зонтами то тонкую шаль с узорчатой золотистой каймой из рэкских кружев, то кокетливую шляпку из многослойного серебристого газа, то солдатский мундир королевского, синего цвета. За пышными юбками какой-то гранд-дамы семенила маленькая собачонка в ошейнике, украшенном бриллиантами. Тут и там мелькали слуги и лакеи в черно-белых, до нитки промокших одеждах.

Кате вдруг захотелось пробежаться под дождем, затеряться в этой торжественной, напыщенной толпе.

Она увидела свою тетку.

Ошибиться было невозможно. Умбекка Вильдроп стояла в арке под Предсказывающими Часами и, склонив голову, о чем-то оживленно беседовала с принцем Чейна. Маленькие глазки толстухи весело сверкали и стреляли по сторонам, она то и дело всплескивала руками и вскрикивала в ответ на какие-то фразы своего собеседника – весьма интересного мужчины.

Кате сразу стало ужасно обидно. После обеда тетка всегда уходила гулять одна, а ее никогда не брала с собой. На прогулках Умбекка встречалась с интересными высокопоставленными людьми. Сколько раз Ката умоляла тетку взять ее с собой, умоляла позволить ей хоть немножечко свободы, но та была неумолима.

О какой свободе тут можно говорить!

«Как сможет девушка выйти замуж за достойного человека, если она будет шляться по улицам и знакомиться с мужчинами? И не забывай об опасностях, дитя мое!» – вот так говорила Умбекка Кате.

Опасность существовала всегда. Добродетели и девственности юной девушки всегда что-то угрожало, но в последнее время курортный городок просто-таки захлестнула волна совращений. Что стало с юной леди Вентедж? Никто не знал. А с мисс Мерсией Тизл? Кто знал ответ? Всего лишь одну луну назад весь Варби был потрясен таинственным исчезновением мисс Виеллы Рекстель. «Великолепная Ви», обрученная с сэром Терви Бэджербеком, за которой при этом ухаживал лорд Альдермайл, и в которую, как все знали, был безнадежно влюблен маркиз Гева-Харион, всегда была объектом пристального интереса. Когда Ви пропала, весь следующий день только и было разговоров, что о ее исчезновении.

«Варбийские исчезновения» происходили по любопытной системе. Во всех случаях исчезали красивые молодые наследницы. Во всех случаях за похищением следовало требование выкупа, который незамедлительно выплачивался, но при этом похищенная девушка так и не возвращалась домой. Но еще загадочнее были записки с требованием выкупа. Они были без подписи, а в том месте, где, по идее, следовало бы находиться подписи, красовались слова:

ВАРБИ ЖДУТ

Что бы это могло значить? Этого никто не знал.

Послышался легкий звон стекла. Птичка, маленькая птичка с ярко-красной грудкой уселась на подоконник. Ката, улыбнувшись, взглянула в маленькие, с булавочную головку, глазки птицы. Ее часто тянуло к птицам, да и к другим живым существам тоже. Они словно будили в ее душе что-то глубокое – быть может, какие-то давние воспоминания.

Удивительно – но птичка подмигнула Кате, глядя на девушку сквозь стекло. В Эджландии таких птичек назвали «Боб Багряный». Ката считала, что эти птицы характерны для сезона Короса, и подивилась тому, откуда этот «Боб Багряный» взялся здесь в пору середины года. Ей вдруг подумалось, что она могла бы спросить об этом у самой птички, как будто она, безмозглое создание, могла ей ответить, как ответил бы человек.

Какая глупая мысль!

И все же Ката потянула вверх створку окна. Птичка, легонько царапаясь коготками, взобралась на ее запястье и пристально посмотрела в глаза. Это было так удивительно! На мгновение Кате показалось, что крошечная пичуга и впрямь способна заглянуть в ее разум – но всего на мгновение. Она попробовала было втянуть в комнату руку вместе с птицей, но та испугалась и упорхнула.

Ката вздохнула, подошла к кровати и легла на спину, уставившись на узорчатую ткань балдахина. Взгляд ее рассеянно блуждал по стежкам вышивки. Лепестки цветка, стебелек...

Она снова задумалась о Джели.

Вчера, читая старинный роман, Ката задремала, и вдруг на лестнице загрохотали чьи-то шаги и дверь в ее комнату распахнулась. Это мог быть лорд В. со страниц романа, явившийся для того, чтобы посягнуть на непорочность Донабеллы.

Но это оказалась служанка тетки Умбекки.

– Мисс Ката! Мисс Ката! – запыхавшись, выкрикнула Нирри.

Пожар? Убийство?

О нет, нет! Замужество!

А история была такая: подружка Нирри, служанка такой-то и такой-то дамы, слышала от опекунши некоей мисс, которая, в свою очередь, узнала новость от опекунши другой мисс... новость о том, что четвероюродная сестрица одной леди сделала прекрасную партию. И кто же была эта четвероюродная сестрица одной леди?

Мисс Джелика Венс, вот кто!

Жаркой волной зависти окатило Кату. Она вскочила с кровати, села к столу, снова взялась за перо и принялась быстро писать синими сосениканскими чернилами:

Неверная подруга!

Неужто и вправду этот мир насквозь бесчестен? И как же ему быть иным, если нельзя верить уверениям моей Джели! Какие обещания ты мне давала! Как бурны были твои протесты! И что же стало с подругой,отражение которой я видела за своим плечом всякий раз, стоило мне только посмотреться в зеркало? Боюсь, оно растаяло в зеркале, словно дымка.

Прошлой ночью Ката почти не сомкнула глаз, думая о величайшем приключении, выпавшем на долю Джели. В пансионе госпожи Квик ее подруга была образцовой воспитанницей. В день выпуска все преподаватели только о ней и говорили. Покидая пансион, Джелика уносила с собой не только памятную награду, кубок Чем-Черинг и аттестат Эджарда, но и тяжеленный том Коппергейта с золотым обрезом, который ей вручил не кто-нибудь, а сам старик Коппергейт.

Да-да, так и было! Сам этот старый зануда, собственной персоной!

Но тогда Ката вовсе не завидовала Джелике так, как сейчас. До сих пор она, по крайней мере, могла думать о том, что ее подругу не пускают в Варби. Ее держали вдалеке, с ней обходились еще строже, чем с Катой.

То есть так казалось Кате.

Ката рассеянно уставилась в одну точку, пожевала кончик гусиного пера.

И тут ее осенило.

Но, конечно же, я шучу.

Бедняжка Джели! Ты, спору нет, несносная девчонка – но как немыслимо скучно тебе, наверное, в этой душной провинции. Наверное, от тамошней жары тебе даже лень пошевелить рукой и уж тем более – взять в руку перо! Мое сочувствие к тебе безгранично. Как легко мне вообразить прохладную белую виллу твоего деда, прекрасные холмы, заросли лимонных деревьев и липы, но... общество, общество! Кто же был тот молодой человек, что однажды навестил тебя в пансионе госпожи Квик? Принц-элект – я не ошиблась? – Урган-Орандии, верно? Или его высокопарный титул звучал как-то иначе? Как бы то ни было, мне он показался страшноватым и угрюмым субъектом. Ты непременно должна написать мне о том, были ли у тебя с ним еще какие-нибудь смешные встречи, хотя очень надеюсь, искренне любя тебя, что никаких встреч у тебя с ним не было! И все же жаль было бы видеть его страдания. Быть может, со временем какая-нибудь засушенная старая дева с заячьей губой и уймой оспинок и примет его предложение, как ты думаешь?

О провинция, провинция!

Дорогая моя, прости. Убегаю. Пишу, едва выбрав минутку между примерками. Пора одеваться к вечерней ассамблее. (О, если бы могла описать тебе мое платье!)

Увы, пора...

К.

(Пожалей свою бедную кошечку – у нее голова идет кругом!)

Ката строптиво поджала губы, помахала листком кремовой бумаги в воздухе, чтобы высохли чернила, быстро сложила письмо вчетверо, провела по краям ногтями. Затем она растопила воск и, капнув на край письма, приложила к воску дядину печать.

На печати значилось:

С.Е.И.А.В.: Служба Его Императорского Агонистского Величества

– Так, значит, нашей девочке нынче не спится?

– Тетя! – вздрогнула Ката. Поглощенная своим занятием, она не расслышала шагов толстухи. Она обернулась и беспечно улыбнулась: – Я просто писала письмо Джели. Чтобы поздравить ее.

– Гм-м-м... – Тетка Умбекка придирчиво обвела взглядом комнату, нахмурилась, заметив приоткрытое окно, отодвинутую штору. – Ничего хорошего тебя не ожидает от переписки с сумасбродными девчонками, которые готовы броситься в объятия первого попавшегося кавалера. Вот уж точно провинциальная партия, лучше не скажешь! Детка, если бы я не считала, что тебе положено выйти замуж более достойно, я бы в эту же секунду выпроводила тебя на улицу. Ну а где, спрашивается, мой чай? Нет, честное слово, в этом доме хозяйка умрет от голода в ожидании негодной служанки. Нирри! Нирри!

ГЛАВА 2
ЖЕНЩИНА В ЗЕЛЕНОМ

Женщина в зеленом. Мужчина в черном.

В доме через площадь от окна Каты – женщина в роскошном зеленом платье. Некоторое время она следила за тем, как двигались шторы в окне Каты, затем отвернулась от окна, но прежде к ней вернулась птичка с красной грудкой.

Женщина улыбнулась и погладила ручную птичку.

Затем она села к туалетному столику и принялась изучать свое отражение в зеркале. Лицо ее тронули пока лишь самые первые морщинки, но все же это уже не лицо юной девушки. Что-то древнее, что-то бессмертное было в рисунке ее бровей, в линии подбородка. Лицо ее было благородным – но не просто благородным.

И, пожалуй – не просто человеческим.

В окно проник луч света, дробясь, отразился в мириадах брызг дождя, вспыхнул в изумрудах ожерелья на шее женщины. Но еще ярче изумрудов сверкают глаза женщины – глубокие, темные, странные.

Отражение в зеркале задрожало, заколебалось и... исчезло.

На его месте возник мужчина в черном.

– Приветствую тебя, старый обманщик, – улыбнулась женщина.

В далеком Агондоне ей в ответ улыбнулся мужчина. В его лице и взгляде также присутствует древняя тайна.

– Так ты теперь рядом с ними, в Варби?

– О да, я далеко от дома – слишком далеко.

– Но план исполняется?

– Скажем так: пока я совершила первую попытку.

– Первую попытку? Но я полагал, что план четкий!

– Мы понимали, что я должна ихслегка потасовать, верно? Словно карты в колоде. Девушка то и дело говорит о своей подружке, и я уже начинаю подумывать о том, что подружка могла бы заинтересовать меня сильнее. – Женщина указала на птичку с алой грудкой, которая уселась на туалетный столик. – А вот Ринг только что вернулся из разведки, верно, Ринг?

Птичка, не мигая, уставилась в глаза хозяйки.

– Из разведки? – переспросил мужчина в черном.

– Он выяснял насчет подруги. Но действительно ли она та, кого мы разыскиваем, пока не могу сказать. Быть может, в ней есть нечто необычное.

– Ха! Так ты предпочла простушку?

– Глупости. Неужели простушка станет королевой Эджландии?

– Лучше и не придумаешь. – Человек в черном улыбнулся и затянулся из трубки с чубуком из слоновой кости. – Однако, жрица, должен признаться, что твой замысел тревожит меня. Слишком мало можно сделать, и уже слишком поздно.

– Ты не веришь в мое женское чутье?

– Я говорю только о том, что твой план безнадежен.

Женщина ответила мужчине надменным насмешливым взглядом. Дверь в ее роскошный будуар была приоткрыта, и в нее проскользнул дивной красоты и изящества черный кот. Подойдя к женщине, он потерся головой о зеленый шелк ее платья. Женщина наклонилась и почесала кота за ухом. Взгляд ее стал ласковым, но голос прозвучал серьезно.

– В наши мрачные дни все безнадежно. Но свадьба должна состояться. И я повторяю тебе: если уж нам суждено обзавестись королевой, то я стану управлять ею. Она будет моей!

– Но при этом останется всего-навсего королевой! Жрица, как ты можешь быть уверена в ее влиянии, когда сам король – всего лишь марионетка, которой ловко вертит премьер-министр?

– На короля не распространяется власть моих сестер.

– Сестер? А ты не забываешься ли, случаем, жрица? Быть может, ты мысленно перенеслась в прошлое?

– Я ни о чем не забыла! Власть и могущество моих сестер до сих пор во мне, и их у меня не отнять! Неужто Хару, хранительницу веры в Виану, способен запугать какой-то Транимель? Чего мне бояться? Происков твоего злобного братства?

– Не зови его «моим»! Я всего лишь шпион.

– Однако ты идешь нынче вечером на встречу? О да, по глазам вижу, идешь! Не боишься запятнать себя этим?

– Жрица, ты забываешь о том, что я также обладаю властью и силой!

– Но я не забываю о том, что ты – мужчина, а вернее, о том, что ты страдаешь всеми мужскими пороками и слабостями.

Таинственный собеседник жрицы мог бы ответить, и притом довольно резко, но вместо этого он отвел глаза. О да, она хорошо знала его слабости! Жрица откинулась на спинку стула и закурила тонкую сигарету. Голубоватый дымок заклубился над ее головой.

– Полагаю, их церемонии очень грубые? – спросила она.

– Истинные оргии, истеричные и кровопролитные.

– Я так и думала.

Жрица снова улыбнулась. Птичка, которую она звала «Ринг», слетела со столика на пол и теперь прыгала возле камина, поклевывая крошки. Неожиданно черный кот совершил резкий прыжок. Жрица посмотрела с улыбкой, но и не подумала вмешиваться. Острые когти вонзились в алую грудку.

Жрица устремила взгляд к окну.

– Но мальчишка! Где же мальчишка?

– Скоро, очень скоро он будет со мной.

– И скоро начнутся его испытания?

– Еще есть немного времени в запасе. Мальчишка еще зелен...

Глаза женщины ярко полыхнули.

– Кристалл тоже зелен!

– И он разыщет его. И другие тоже... О, но я боюсь, ему о многом предстоит узнать. Ведь для того, чтобы выдержать предстоящие испытания, он должен быть настоящим мужчиной.

– "Настоящим мужчиной"? – язвительно переспросила жрица и расхохоталась. – И как же ты намерен позаботиться о том, чтобы он таковым стал?

– Скажем так: я нашел учителя. У твоей юной подопечной есть брат, не так ли?

– О! Как я посмотрю, в наших с тобой действиях прослеживается забавная симметрия.

– Жрица, твоя симметричность всегда меня радовала.

– Лжец! Каков лжец! Я не способна предаться радостям любви и все же знаю о том, что первое место в твоем сердце занимает другая.

Наступила пауза.

– Хара, не говори о том, что приносит мне только боль.

– Как же мне не говорить, если говорить приходится? Зло наступает на нас, оно уже сотрясает воздух, словно тот летучий змей, который до сих пор служил его самым страшным проявлением. Это глупый разговор. Грядет время расплаты, и думать сейчас мы должны только о том, что за битва нам предстоит.

– Ты говоришь истинную правду, жрица.

– Не называй меня жрицей. Как и ты, я известна только под другим именем.

– О да. Восхитительная Влада Флей.

– Удивительная особа, не правда ли?

– Пресловутая – я бы так сказал. Хотя вряд ли сейчас в Эджландии найдется хоть кто-то, кто бы помнил об этой женщине. Но молю тебя, скажи, что же стало с настоящей леди Владой?

Жрица снова улыбнулась. Черный кот вспрыгнул ей на колени, громко замурлыкал, а она погладила его пушистую голову.

– Ты слыхал, – проговорила она, – о разбойнике, который терроризировал мою родину? О некоем Бобе Багряном?

– Его прозвали так в честь птицы с таким названием? Я знаю, что он тебе близок.

– Я не близка ни с кем из мужчин, – холодно проговорила женщина. – Просто я хочу сказать, что этому разбойнику известно, что случилось с истинной Владой Флей.

– Жрица, у меня такое опасение, что ты стала жестокой женщиной.

– Более жестокой, нежели ты? И все же зови меня Владой. Разве я не впитала в себя все то, чем была она?

– Не думаю, что тебе так легко все это в себе удерживать.

– Мне? Мне, которая владеет всем могуществом сестер?

Мужчина был готов ответить каким-то едким замечанием, но тут за дверью послышался шум. Жрица – а вернее, леди Влада – резко обернулась. Изображение в зеркале мгновенно померкло. На пороге стояла старуха со сморщенным лицом, одетая в черный балахон дуэньи.

Старуха явно была чем-то озабочена.

– Вдова Воксвелл! – ласково-ласково улыбнулась мнимая леди Влада. – Но где же, ради всего святого, скажите, ваша юная подопечная?

О леди Влада... – тяжело дыша, отозвалась вдова, ваша испорченная, своенравная племянница... она бежала! Уехала в карете... с мистером Бергроувом!

Новость была ошеломительная. Вернее – по идее, должна была бы стать ошеломительной. Однако леди Влада восприняла ее более или менее сдержанно. Более того, она беспечно рассмеялась:

– О вдова, ну конечно! Я ей это позволила... Я даже приказала, чтобы она так сделала.

– Вы ей... позволили? Но...

Тут вдова увидела мертвую птицу на полу и испуганно вскрикнула.

А леди Влада только вновь рассмеялась.