Текст книги "Мифы и легенды рыцарской эпохи"

Графиня обрадовалась их приходу. Не сводя глаз с Оуэна, она сказала:

– Лунед, не похоже, чтобы этот рыцарь преодолел большое расстояние.

– Что в этом плохого, госпожа? – спросила Лунед.

– Я уверена, – ответила графиня, – что не кто иной, как он, лишил жизни моего господина.

– Тем лучше для вас, госпожа, – поскольку если бы он не был сильнее вашего господина, вряд ли мог бы убить его. Забудьте о прошлом, думайте о будущем.

– Отправляйтесь домой, – велела графиня, – а я соберу совет.

На следующий день графиня собрала всех своих подданных и сообщила, что графство осталось без защиты и спасти его можно только с помощью оружия, доблести и военного мастерства.

– Поэтому, – сказала она, – предлагаю вам выбор: либо кто-то из вас станет моим мужем, либо дайте согласие на то, что я сама найду себе в мужья за пределами графства такого мужчину, который сможет защитить мои владения.

Подданные решили, что будет лучше, если графиня выйдет замуж за чужестранца. После этого она послала за епископами и архиепископом, чтобы ее обвенчали с Оуэном. Все мужчины принесли Оуэну клятву верности.

Оуэн защищал фонтан с помощью копья и меча, и делал это следующим образом. Когда появлялся рыцарь, он побеждал его и брал с него выкуп. Все полученные таким путем средства он делил между своими баронами и рыцарями, и ни одного владыку в мире не любили так, как любили Оуэна его подданные. Так продолжалось три года.[49]49
  Есть древняя поэма, опубликованная среди поэм Талиесина, под названием «Элегия на смерть Оуэна, сына Уриена». В ней есть несколько прекрасных мест, а начинается она с таких слов:
Душа Оуэна, сына Уриена,Пусть Господь позаботится о ней!Владыку Регеда зеленый дерн покрыл. (Примеч. авт.)

[Закрыть]

Глава 21
Хозяйка фонтана. Продолжение. Приключение Гавейна

Как-то сэр Гавейн прогуливался с королем Артуром и заметил, что тот очень печален. Гавейна огорчило состояние Артура, и он решил выяснить, в чем причина грусти.

– О мой господин, что случилось с тобой?

– Честно признаться, – ответил Артур, – я огорчен отсутствием Оуэна, которого не видел уже три года. Я не вынесу, если через год он не объявится. Я уверен, что всему виной рассказ Кинона, сына Клидно, – из-за него с нами нет Оуэна.

– Тебе нет нужды созывать свои войска, поскольку ты сам и рыцари твоего двора в состоянии отомстить за Оуэна, если он убит, или освободить его, если он томится в плену, и если он жив, то вернется вместе с вами.

Артур решил последовать совету Гавейна.

Артур и его рыцари отправились на поиски Оуэна, а Кинон, сын Клидно, вызвался быть проводником. Они подъехали к замку, где побывал Кинон, и увидели на том же месте двух юношей, стрелявших из лука, а неподалеку мужчину в желтом. Заметив Артура, мужчина приветствовал его и пригласил в замок. Артур принял приглашение, и они все вместе проследовали туда. Хотя короля сопровождала многочисленная свита, замок был настолько большим, что они спокойно разместились в нем. При их появлении девушки встали, чтобы прислуживать гостям, и так старались, что король и его свита были вынуждены признать, что никогда и никто так хорошо им не прислуживал.

На следующее утро Артур в сопровождении рыцарей и Кинона в качестве проводника отправился в путь, и вскоре они въехали на поляну, где сидел черный человек. Его вид произвел на Артура большее впечатление, чем рассказ о нем. Артур с Киноном поднялись на поросший лесом склон, пересекли долину и подъехали к дереву, под которым увидели фонтан, плиту и чашу. Тут к королю подошел Кай и сказал:

– Мой господин, мне известно назначение этих предметов. Позволь я плесну воду из чаши на плиту и приму на себя первый удар.

Артур дал согласие.

Кай плеснул на плиту воду. Тут же загремел гром и хлынул ливень. Никто из них никогда не попадал в такую бурю. Когда дождь прекратился и небо прояснилось, они увидели, что на дереве не осталось ни листочка. Затем прилетели птицы, расселись на ветвях и запели. Им показалось, что никогда они не слышали более сладкого пения. Вдруг они увидели, что к ним мчится рыцарь в черных доспехах на вороном коне. Ему навстречу выехал Кай. Завязалась битвы, и вскоре Кай уже лежал на земле. Черный рыцарь ускакал, а Артур с рыцарями разбили на ночь лагерь.

Утром они проснулись и увидели того же рыцаря с копьем, к которому был прикреплен вымпел, означавший вызов на поединок. Все рыцари, кроме Артура и Гавейна, по очереди выезжали помериться силой с черным рыцарем, и все потерпели поражение. Артур стал готовиться к поединку, но тут к нему обратился Гавейн:

– Мой господин, позволь сначала мне сразиться с этим рыцарем.

Артур дал согласие. Гавейн выехал на поединок в шелковом одеянии, подаренном ему дочерью графа Анжу, в котором его не узнали даже рыцари короля Артура. Гавейн и черный рыцарь съехались и бились до вечера, но ни один из них так и не смог выбить другого из седла. На следующий день они сломали копья, но опять не смогли одолеть друг друга.

На третий день они выехали на поединок, вооружившись особо прочными копьями. Охваченные яростью, они ожесточенно бились до полудня. Они наносили друг другу столь сильные удары, что у обоих их коней лопнула подпруга, и рыцари скатились на землю. Однако оба мгновенно вскочили на ноги, выхватили мечи и продолжили схватку. Всем, кто наблюдал за поединком, стало ясно, что никогда еще им не доводилось видеть столь отважных и сильных воинов. Если бы наступила ночь, то вокруг все равно было бы светло от искр, высекаемых их мечами. Наконец сильным ударом черный рыцарь, а это был Оуэн, сбил шлем с Гавейна и узнал его.

– О Гавейн, твоя одежда ввела меня в заблуждение, и я только сейчас узнал тебя. Возьми мой меч и доспехи.

– Нет, Оуэн, – возразил Гавейн, – ты победил, поэтому возьми мой меч.

Увидев, что противники мирно разговаривают, Артур подъехал к ним.

– Милорд Артур, – сказал Гавейн, – Оуэн победил меня и не хочет брать мой меч.

– Милорд, – возразил Оуэн, – это он победил меня и не берет мой меч.

– Дайте мне ваши мечи, – сказал Артур, – поскольку ни один из вас не одержал победы.

Тогда Оуэн с Артуром обнялись, а следом к Оуэну бросились все рыцари, торопясь заключить его в объятия, и в этой давке многие едва не лишились жизни.

Эту ночь они провели в лагере, а наутро Артур стал собираться в обратный путь.

– Мой господин, – сказал Оуэн, – так не годится. Мы не виделись три года, и все это время я готовился к встрече с тобой, поскольку знал, что когда-нибудь ты отправишься меня искать, и мы встретимся. Пойдем ко мне, чтобы ты и твои рыцари могли отдохнуть и сходить на службу.

Вместе они отправились в замок Хозяйки фонтана, и пир, который готовился на протяжении трех лет, продолжался три месяца. Никому из гостей до этого не доводилось присутствовать на таком веселом пиру. Через три месяца Артур стал готовиться к отъезду. Он направил к графине послов с поручением уговорить графиню отпустить Оуэна на три месяца, чтобы он мог повидаться с друзьями, родными и прекрасными дамами острова Британия. Графиня дала согласие, хотя и с тяжелым сердцем. Оуэн отправился с Артуром и, вновь оказавшись среди родных и друзей, оставался в Британии три года вместо обещанных трех месяцев.

Приключение Оуэна. Продолжение. История со львом

Однажды, когда Оуэн пировал при дворе короля Артура в Карлеоне на Уске, в зал верхом на гнедом коне[50]50
  Обычай въезжать на коне в зал, где хозяин и гости пировали за столом, можно проиллюстрировать многочисленными примерами, взятыми из древних рыцарских романов и историй. Достаточно вспомнить прекрасный незаконченный рассказ Чосера о Камбускане. (Примеч. авт.)
Так вот, когда уж третье блюдо съелиИ Камбускан игрою менестрелейПленительною слух свой услаждал,Какой-то рыцарь у преддверья в залНа медном скакуне вдруг появился.На пальце перстень золотой светился,В руке держал он зеркало высоко,И обнаженный меч висел у бока.К столу подъехал этот рыцарь вдруг,И воцарилась тишина вокруг.Все, кто присутствовал, – и стар и млад,В него вперили изумленный взгляд.(Перевод О. Румера.)

[Закрыть] с завитой кольцами гривой, спускающейся до земли, въехала девушка.

Одета девушка была в платье из желтого шелка, а уздечка и седло коня были из чистого золота. Девушка подошла к Оуэну и сняла с его пальца кольцо.

– Будь проклят лжец и предатель! – гневно выкрикнула она, развернула коня и ускакала.

Тут Оуэн вспомнил о своей жене, загрустил и, когда закончился пир, удалился в свои покои. Всю ночь он не сомкнул глаз. Утром Оуэн встал, но не поехал ни ко двору Артура, ни к Хозяйке фонтана, а отправился в далекие страны. Он скитался до тех пор, пока не износилась его одежда, а сам он не исхудал и не оброс длинными волосами. Он жил среди диких зверей, ел с ними, и они в конце концов привыкли к нему. Наконец он так ослабел, что уже не мог оставаться с ними. Тогда он спустился с гор в долину и вошел в прекраснейший в мире сад, принадлежавший сердобольной даме.

Однажды эта дама со своими служанками вышла прогуляться к пруду, расположенному в центре парка, и увидела неподвижно лежащее существо, отдаленно напоминающее человека. В первый момент женщин охватил испуг, но они все-таки подошли, дотронулись до него, чтобы понять, жив он или умер. Убедившись, что он еще жив, дама вернулась в замок, взяла сосуд с целебной мазью и отдала одной из своих служанок с такими словами:

– Возьми коня и одежду и оставь рядом с человеком, которого мы только что видели. Натри ему этой мазью грудь, и если в нем еще теплится жизнь, то он поправится, благодаря чудодейственному свойству снадобья. А затем посмотри, что он будет делать.

Девушка пошла в сад, натерла Оуэна мазью, оставила рядом с ним лошадь и одежду, отошла в сторонку и спряталась, чтобы наблюдать за ним. Вскоре она увидела, что мужчина пошевелился, поднялся, оглядел себя и, похоже, устыдился своего неприглядного вида. Увидев коня и одежду, он оделся и с трудом взгромоздился на коня. Девушка вышла из укрытия, поздоровалась, и они вместе отправились в замок. Девушка провела его в покои, разожгла огонь и оставила одного.

Оуэн провел в замке три месяца, пока полностью не восстановил силы, и стал даже еще красивее, чем прежде. Он оказал огромную услугу даме в ее споре с могущественным соседом, тем самым полностью расплатившись за оказанное гостеприимство, и, попрощавшись, уехал.

Проезжая по лесу, Оуэн услышал пронзительный крик, который повторился еще и еще раз. Оуэн двинулся на звук и выехал к высокому скалистому холму. Черный лев провалился в расщелину, а рядом его караулила змея. Каждый раз, когда лев пытался выбраться из расщелины, змея атаковала его. Оуэн обнажил меч, подошел ближе и, когда она в очередной раз поднялась, приготовившись напасть на льва, взмахнул мечом и разрубил ее надвое. Оуэн вытер лезвие меча, сел на коня и только двинулся дальше, как обратил внимание, что лев последовал за ним и бегает вокруг него, словно воспитанная им борзая.[51]51
  Приключение со львом описывается и в поэме Кретьена де Труа; благодаря этому Оуэн получил прозвище Рыцарь Льва. В «Смерти Артура» Томаса Мэлори эта история случилась с Персивалем. (Примеч. пер.)


[Закрыть]

Так они путешествовали целый день, а когда стемнело, Оуэн решил, что пора отдохнуть. Он спешился, пустил коня пастись на поросший редкими деревьями луг, а сам занялся костром. Пока он разводил огонь, лев натаскал ему столько хвороста, что его хватило бы на три ночи. Оуэн занимался костром, а лев куда-то пропал и вдруг появился и притащил косулю, которую бросил у ног Оуэна. Подтащив косулю к костру, Оуэн освежевал ее, насадил куски мяса на палочки, которые воткнул вокруг костра, а остальную часть туши отдал льву. Вдруг Оуэн услышал стон, затем еще один и еще. Он пошел на звук, отыскал пещеру в скале, откуда доносились стоны, и поинтересовался, кто так жалобно стонет.

– Это я, Лунед. Служанка Хозяйки фонтана.

– Что ты тут делаешь? – спросил Оуэн.

– Меня здесь заточили из-за рыцаря, которого я привела со двора короля Артура. Он женился на графине, недолго прожил с ней, потом уехал ко двору короля Артура и с тех пор не возвращался. Двое пажей графини злословили и называли его предателем, а я сказала, что уверена в том, что он скоро вернется и накажет их за злословие. Тогда они заточили меня в эту пещеру и сказали, что мне не выйти отсюда живой, если этот рыцарь не вернется к определенному дню. И этот день наступает завтра, а у меня нет никого, чтобы послать за ним. Рыцаря зовут Оуэн, он сын Уриена.

– И ты уверена, что если бы рыцарь узнал обо всем, то приехал бы спасать тебя?

– Я абсолютно уверена в этом, – ответила девушка.

Когда мясо было готово, Оуэн разделил его поровну с девушкой, а потом лег и уснул. Ни один страж никогда не охранял сон своего господина, как в ту ночь лев охранял спящего Оуэна.

На следующий день появились двое пажей с множеством слуг, чтобы вывести Лунед из пещеры и предать смерти. Оуэн спросил, в чем они обвиняют девушку, услышал в ответ все, о чем вечером ему поведала Лунед.

– Оуэн подвел девушку, – заявили они, – поэтому мы сожжем ее на костре.

– Должен сказать, что Оуэн благородный рыцарь, и если бы он знал, что девушка в такой опасности, то обязательно приехал к ней на помощь. Но если вы не против, то я готов сразиться с вами, – сказал Оуэн.

– Мы согласны, – ответили юноши.

Они бросились к Оуэну и стали его теснить. Но тут на помощь подоспел лев, и вдвоем они одолели пажей.

– Мы договаривались, что будем сражаться только с тобой, а не с твоим зверем. Без него мы бы легко справились с тобой.

Тогда Оуэн отвел льва в пещеру, где находилась Лунед, заложил вход камнями и опять вступил в бой с юношами. Но силы его были уже на исходе, и юноши стали одерживать верх. Увидев это, лев зарычал, раскидал камни, вырвался из пещеры, набросился на пажей и убил обоих. Так Лунед была спасена от неминуемой смерти. Затем Лунед и Оуэн отправились в замок Хозяйки фонтана, и Оуэн увез графиню ко двору короля Артура, где они прожили вместе до его смерти.

Глава 22
Герайнт, сын Эрбина

В течение семи пасхальных и пяти рождественских праздников двор короля Артура обычно находился в Карлеоне на Уске. Там Артур пребывал и на Троицу, поскольку до Карлеона было легко добираться как по суше, так и по воде. При дворе собирались девять королей, плативших Артуру дань, графы и бароны. Они всегда были зваными гостями на всех праздниках, если в то время у них не находилось важных дел. Когда Артур был в Карлеоне, то праздничная служба проходила в тринадцати церквах. Одна церковь предназначалась для Артура, девяти королей и гостей; вторая для Гиневры с ее дамами; третья для дворецкого с челядью; четвертая для франков и прочих военачальников; остальные девять для девяти рыцарей, первый из которых, сэр Гавейн, известный своими воинскими подвигами и высоким происхождением, удостаивался наибольших почестей. В каждой из тринадцати церквей могли молиться только вышеупомянутые личности.

Во вторник после Духова дня в дворцовый зал, где пировал король, вошел высокий красивый юноша в шелковых одеждах и в коротких кожаных сапожках; на поясе у него был меч с золотой рукоятью. Подойдя к Артуру, юноша сказал:

– Приветствую тебя, господин.

– Храни тебя Господь, – ответил Артур, – и да пребудет с тобой его милость. Что привело тебя ко мне?

– Узнаешь ли ты меня, господин? – спросил юноша.

– Нет, не узнаю, – ответил Артур.

– Я твой лесник из Динского леса.[52]52
  Динский лес, местонахождение которого неизвестно, часто упоминается в валлийском фольклоре. Лес в кельтской мифологии вообще считался местом обитания потусторонних сил. (Примеч. пер.)


[Закрыть] Меня зовут Мадок, сын Тургадарна. В лесу я встретил оленя, подобного которому никогда не видел.

– Чем же он так отличается от других оленей? – спросил Артур.

– Он полностью белый, у него царственный вид, и из-за своей гордыни он не пасется рядом ни с одним животным. Я пришел, чтобы узнать у тебя, что мне делать с этим оленем.

– Лучшее, что можно предложить, – сказал Артур, – это отправиться завтра на охоту в эти места. Пусть об этом до вечера оповестят всех во дворце.

Арриферис, старший королевский егерь, Ареливри, его помощник, и остальные стали готовиться к охоте. Тогда Гиневра обратилась к Артуру:

– О господин, позволь мне завтра поехать на охоту, чтобы посмотреть на оленя, о котором рассказал этот юноша.

– Хорошо, я с радостью возьму тебя с собой, – согласился Артур.

– Государь, – сказал Гавейн, – если ты не против, позволь завтра тому, будь он конный или пеший, кто сразит оленя, отрезать ему голову и поднести ее в дар своей даме сердца или даме своего друга.

– С удовольствием даю согласие, – сказал Артур. – Да, и пусть дворецкий знает, что будет наказан, если не приготовится к завтрашней охоте.

Они провели вечер, пируя, слушая бардов, беседуя, а когда пришло время, отправились спать. Утром Артур призвал к себе четырех охранявших его опочивальню пажей: Кадирнерта, сына Гандви, Амбрю, сына Бедвора, Амхара, сына Артура, и Гореу, сына Кустеннина. Они вошли, приветствовали Артура и помогли ему одеться. Артур удивился, что Гиневра еще не встала, но, когда слуги предложили разбудить ее, сказал:

– Не тревожьте королеву, пусть отдыхает, если ей больше нравится спать, чем ехать с нами на охоту.

Выехав из дворца, Артур услышал два сигнала рога: один донесся оттуда, где жил старший егерь, а второй – где жил помощник егеря. После этого все охотники во главе с Артуром направились к лесу.

Когда Артур уехал, Гиневра встала и позвала служанок, чтобы они помогли ей одеться.

– Вчера я собиралась поехать на охоту, – обратилась к ним королева. – Пусть одна из вас сходит на конюшню и подберет лошадей, подходящих для дам.

Одна из девушек пошла на конюшню, но нашла там только двух подходящих лошадей. Гиневра со служанкой сели на этих лошадей и поехали по дороге, на которой были видны свежие следы всадников и пеших. Так они ехали, пока не услышали настигающий их топот копыт. Оглянувшись, они увидели всадника на громадном коне. Это был юноша благородного происхождения, на боку у него висел меч с золотой рукоятью, поверх доспехов на нем была шелковая накидка, голубой шарф с золотыми яблоками на концах и короткие сапоги из кордовской кожи. Его конь скакал величаво, легко и горделиво вскинув голову. Юноша, подскакав к Гиневре, приветствовал ее.

– Храни тебя Господь, Герайнт,[53]53
  Герайнт, сын Эрбина – известный персонаж легенд. Он был правителем Корнуолла и погиб в битве с саксами при Ллонгборте, о чем упоминают знаменитые барды Лливарх Хен и Анейрин. В триадах он также называется среди верных влюбленных и среди трех мореплавателей острова Британия. Его имя встречается и в списке валлийских святых вместе с именами четырех его сыновей. Еще один его сын, Гарви, именуется в триадах одним из самых любезных рыцарей Артура. Около 530 года некий Герайнт, или Геренниус, упоминается в житии святого Телиау в качестве правителя Корнуолла. (Примеч. пер.)


[Закрыть] – ответила королева. – Почему ты не поехал на охоту с королем?

– Я не знал, когда он поедет.

– Я тоже удивляюсь, – сказал Гиневра, – как он мог уехать, ничего не сказав мне. Но для меня, юноша, ты самый приятный спутник во всем королевстве, и я получу не меньше удовольствия от охоты, ведь мы услышим и звуки рога, и лай собак.

Они доехали до опушки леса и остановились.

– Отсюда мы услышим, когда собак пустят по следу, – сказала Гиневра.

Тут они услышали топот копыт и, повернувшись, увидели карлика с хлыстом в руке на коне, крупном, раздувающем ноздри, время от времени встающем на дыбы. Следом за карликом ехала дама на красивом белом коне, скакавшем спокойно и грациозно. На даме было платье из золотистого шелка. Рядом с дамой на боевом коне скакал рыцарь; всадник и конь были закованы в сверкающие тяжелые доспехи. Никогда прежде они не видели такого высокого рыцаря, такого крупного коня и таких огромных доспехов.

– Герайнт, – обратилась королева к юноше, – ты знаешь этого рыцаря?

– Нет, госпожа, – ответил юноша. – Эти заморские доспехи не позволяют разглядеть его лицо.

– Пойди и спроси у карлика, кто этот рыцарь, – приказала Гиневра служанке.

Девушка подъехала к карлику и задала интересующий Гиневру вопрос.

– Я не скажу, кто он, – ответил карлик.

– Раз ты столь невежлив, что не хочешь мне ответить, – сказала девушка, – то я спрошу у него самого.

– Клянусь, ты не сделаешь этого! – воскликнул карлик.

– Почему же? – удивилась девушка.

– Да потому, что ты не достойна того, чтобы говорить с моим господином.

И когда девушка, не обращая внимания на его слова, направила коня к рыцарю, карлик ударил ее хлыстом по лицу, да так, что хлынула кровь. Девушка вернулась к Гиневре и рассказала, как грубо с ней обошелся карлик.

– Он жестоко и несправедливо обошелся с тобой, – заключил Герайнт.

Его рука сама собой потянулась к мечу, но, поразмыслив, он решил, что убийство карлика не станет актом возмездия, поскольку потом он сам подвергнется нападению хорошо вооруженного рыцаря, и воздержался от поспешных действий.

– Госпожа, – обратился Герайнт к Гиневре, – если позволишь, я последую за этим рыцарем до того места, где смогу приобрести или взять под залог доспехи и оружие, и тогда брошу ему вызов.

– Хорошо, поезжай, но не вступай с ним в бой раньше, чем достанешь доспехи и оружие. Я буду волноваться, пока не дождусь от тебя вестей, – сказала Гиневра.

– Если я останусь в живых, то до завтрашнего вечера дам о себе знать, – ответил Герайнт и уехал.

Рыцарь, дама и карлик, а за ними Герайнт проехали мимо дворца Артура в Карлеоне, переправились вброд через Уск, проехали по высокому горному хребту, пока не достигли города, на окраине которого возвышалась крепость. Когда рыцарь проезжал по городу, все жители вышли приветствовать его. Герайнт, въехав в город, стал заглядывать в каждый дом, надеясь встретить знакомых, но никого не узнал, и его тоже не узнавали, и никто не захотел дать ему оружие и доспехи ни за деньги, ни под залог. Однако в каждом дворе были и оружие, и доспехи, и кони.

Мужчины точили мечи, чистили щиты и доспехи, подковывали коней. Рыцарь, дама и карлик въехали в замок, чем вызвали неописуемую радость всех обитателей замка. Люди, стоявшие на стенах и у ворот, готовы были сломать шеи только ради того, чтобы поприветствовать их и выказать свою радость.

Герайнт остановился, чтобы убедиться, что рыцарь остался в замке, а удостоверившись в этом, решил оглядеться. Неподалеку от города он обнаружил развалины старинного дворца. В городе у него не нашлось знакомых, поэтому он отправился к этому дворцу. Подъехав ближе, Герайнт увидел седого старика в ветхой одежде и стал пристально его разглядывать.

– Юноша, о чем задумался?

– Я задумался, поскольку не знаю, где провести ночь, – ответил Герайнт.

– Тогда входи, – сказал старик, – и получишь лучшее из того, что здесь есть.

Герайнт въехал и проследовал за стариком в зал. Здесь он спешился, привязал коня и пошел за стариком наверх. В покоях Герайнт увидел сидящую на подушке старуху в ветхом шелковом платье и подумал, что в расцвете лет, наверное, не было женщины красивее ее. Рядом со старухой сидела девушка в таком поношенном платье, что оно едва держалось на ней. И Герайнт решил, что, несмотря на лохмотья, еще не встречал более красивой и благородной девушки. Обратившись к девушке, старик сказал:

– Кроме тебя, у нас нет никого, кто мог бы позаботиться о коне этого юноши.

– Я сделаю все, что в моих силах, – ответила девушка, – и для юноши, и для его коня.

Она помогла Герайнту раздеться, насыпала овса его коню и вернулась в покои.

– А теперь сходи в город и принеси все лучшие яства и напитки, которые там найдешь, – сказал старик.

– С удовольствием, мой господин, – ответила девушка.

Пока Герайнт беседовал со стариком, девушка сходила в город и вернулась в сопровождении юноши, который принес кувшин с медом и четверть телячьей туши, а сама девушка принесла ковригу хлеба и сладкие булочки. Все это они внесли в верхние покои.

– Мне не удалось достать ничего лучше, – посетовала она. – Никто уже не дает нам в долг.

– Но этого вполне достаточно, – сказал Герайнт.

Когда мясо было готово, они сели за стол. Герайнт занял место между стариком и его женой, а девушка прислуживала за столом.

После ужина Герайнт спросил старика, кому принадлежит дворец, в котором они находятся.

– Я выстроил этот дворец, – ответил старик. – Когда-то мне принадлежал весь этот город и замок, который ты видел.

– О, – вскричал Герайнт, – как же ты потерял все это?

– Я потерял еще и целое графство, и вот как это случилось. У меня был племянник, сын моего брата, собственностью которого я управлял. Но племяннику так не терпелось вступить во владение, что он пошел на меня войной и отнял не только свое, но и мои владения, оставив лишь этот замок.

– Скажи мне еще, – спросил Герайнт, – зачем приехал в город рыцарь с дамой и карликом? К чему все готовятся? Почему чистят оружие?

– Все готовятся к завтрашнему турниру, в котором примет участие молодой граф. На лугу вкопают два столба, на них положат серебряную перекладину, на которую посадят сокола. Вот этот сокол и станет призом победителю. Все, что ты видел в городе, связано с подготовкой к турниру, поэтому никто и не захотел продать тебе оружие и доспехи. У каждого рыцаря должна быть дама сердца, которая обязательно будет присутствовать на турнире, в противном случае рыцарь не может претендовать на сокола. Рыцарь, о котором ты спрашивал, выигрывал турнир два года подряд и получал сокола. Если он выиграет в третий раз, то станет зваться Рыцарь Сокола.

– Господин, – спросил Герайнт, – как мне поступить с рыцарем, карлик которого оскорбил служанку Гиневры? Что ты посоветуешь?

И он рассказал старику о безобразной сцене, разыгравшейся на его глазах.

– Даже не знаю, что тебе посоветовать, поскольку у тебя нет ни дамы, ни девушки, за которую ты мог бы сражаться. Но я готов дать тебе доспехи и своего коня, если ты решишь, что он лучше твоего.

– Да благословит тебя Господь! – воскликнул Герайнт. – Я привык к своему коню, а вот доспехи у тебя возьму. Что касается дамы сердца, то разреши, чтобы ею стала твоя дочь. И если завтра я останусь в живых, то буду любить ее всю жизнь.

– С удовольствием принимаю твое предложение, – ответил старик. – Раз ты так решил, то нужно подготовить коня и доспехи к завтрашнему утру. Ты должен быть на поле, когда Рыцарь Сокола отдаст своей даме сердца сокола и скажет ей, что сумеет защитить ее, если кто-то пожелает отобрать у нее эту гордую птицу. Вот почему тебе обязательно нужно в это время быть там, а мы трое отправимся с тобой.

Все обговорив, они легли спать.

Еще не рассвело, а они уже были на ногах и стали собираться. С рассветом все четверо были на лугу и наблюдали, как выехал Рыцарь Сокола и попросил свою даму сердца взять птицу.

– Не трогай птицу, – вмешался Герайнт, – поскольку здесь находится девушка, которая прекраснее и благороднее тебя, и у нее больше прав на сокола.

– Что ж, – сказал рыцарь, – если ты хочешь, чтобы сокол достался ей, выходи и сразись со мной.

Герайнт выехал на поле в тяжелых, ржавых доспехах, которые дал ему старик. Они съехались и сломали копья, и еще, и еще раз; сломались все копья, что им подавали. Когда удача была на стороне Рыцаря Сокола, громко радовались граф и его приближенные, а старик с женой и дочерью не скрывали печали. Когда ломались копья, то Герайнту их подавал старик, а Рыцарю Сокола карлик. Наконец старик, протягивая Герайнту копье, сказал:

– Это копье было при мне, когда меня посвящали в рыцари, и с тех пор оно не ломалось, и у него не затупилось острие.

Герайнт, поблагодарив старика, взял копье. В это время карлик поднес копье своему господину со словами:

– Это копье не хуже, чем у твоего противника, но не забывай, что еще ни один рыцарь не оказывал тебе такого сопротивления, как этот. Перед тобой достойный противник.

– Клянусь Богом, – воскликнул Герайнт, – теперь ему ничто не поможет, если только я сейчас не погибну.

Он пришпорил коня и, издав победный клич, с яростью кинулся на рыцаря. Герайнт с такой силой нанес удар в середину щита, что щит развалился, броня оказалась пробита, лопнула подпруга, и рыцарь свалился с коня вместе с седлом. Герайнт тут же спешился, обнажил меч и бросился на рыцаря, который уже успел встать и тоже обнажил меч. От их яростных ударов дождем сыпались искры, и вот уже кровь и пот стали застилать им глаза. И тут Герайнт, собрав последние силы, с такой яростью ударил противника по шлему, что шлем треснул, и меч рассек кожу, плоть и даже дошел до кости.

Рыцарь упал на колени, выронил меч и стал молить Герайнта о пощаде.

– Я искренне корю себя за излишнюю дерзость и гордыню и умоляю пощадить меня, чтобы у меня было время поговорить со священником и вверить себя Господу за мои грехи.

– Я пощажу тебя, но при одном условии, – сказал Герайнт. – Ты немедленно отправишься к Гиневре, жене Артура, и попросишь у нее прощения за оскорбление, которое твой карлик нанес ее служанке. Поклянись, что ты не спешишься, пока не явишься к Гиневре и не извинишься перед ней так, как это принято при дворе короля Артура.

– Я сделаю это с огромным удовольствием, но скажи мне, кто ты?

– Я Герайнт, сын Эрбина, а кто ты?

– Я Эдирн, сын Нудда.[54]54
  В артуровском эпосе Эдирн упоминается как один из рыцарей Артура, участник похода на Рим. Его имя есть в списке валлийских святых, где его называют еще и бардом. (Примеч. пер.)


[Закрыть]

Эдирн сел на коня и отправился ко двору Артура. Вместе с ним, плача и причитая, поехали дама, которую он любил больше всех на свете, и карлик.

Как только они уехали, к Герайнту подошел молодой граф с рыцарями, поприветствовал его и пригласил в замок.

– Я не могу пойти с вами, – сказал Герайнт, – поскольку отправлюсь туда, где провел прошлую ночь.

– Раз уж ты не можешь принять мое приглашение, то я прикажу, чтобы у тебя было всего в изобилии там, где ты будешь. Кроме того, я пришлю тебе бальзам, который залечит твои раны и снимет накопившуюся усталость.

– Благодарю тебя, – ответил Герайнт, – а теперь мне пора идти.

И Герайнт ушел вместе со старым графом Иниолом, его женой и дочерью. Когда они пришли во дворец, там уже были слуги молодого графа, которые успели застелить покои соломой и развести огонь. В скором времени все было приготовлено, и слуги молодого графа помогли Герайнту помыться. Затем прибыл молодой граф в сопровождении сорока благородных рыцарей из числа своих приближенных и участников турнира. Он пригласил Герайнта в зал отобедать.

– А где граф Иниол, его жена и дочь? – спросил Герайнт.

– Они в верхних покоях, переодеваются в платья, присланные графом, – ответил камергер графа.

– Попросите девушку остаться в старом платье, пока она не появится при дворе короля Артура, чтобы королева Гиневра сама выбрала ей наряд.

И девушка осталась в старом платье.

Затем они вошли в зал, омыли руки и сели за стол. По одну сторону от Герайнта расположился молодой граф, рядом с ним граф Иниол, а по другую сторону от Герайнта девушка и ее мать. Остальные расселись согласно занимаемому положению. Они ели и пили, и им подносили самые изысканные блюда. Завязалась беседа, и молодой граф пригласил Герайнта назавтра посетить его замок.

– Клянусь Богом, я не могу, – сказал Герайнт, – поскольку завтра мы с девушкой отправляемся ко двору короля Артура. Я не вернусь сюда до тех пор, пока граф Иниол будет страдать от унижения и бедности, и уезжаю только для того, чтобы восстановить его права.

– Ах, господин, – воскликнул молодой граф, – не по моей вине граф Иниол лишился собственности.

– Клянусь, – сказал Герайнт, – что, если буду жив, он вернет утраченное.

– Господин, что касается разногласий между мной и Иниолом, то я готов выслушать ваше решение и верну все, что, по вашему мнению, должен ему вернуть, – сказал молодой граф.

– Я прошу вернуть ему только то, чем он раньше владел, а также возмещение за годы, проведенные в бедности.

– Я сделаю это с превеликим удовольствием, – отозвался молодой граф.

– Тогда прикажи всем людям, что некогда служили Иниолу, – предложил Герайнт, – принести ему клятву верности.

Все было выполнено в точности. Подданные поклялись в верности. Молодой граф возвратил Иниолу замок, город, земли. И Иниол получил обратно все, что утратил, вплоть до последнего драгоценного камня.

После этого Иниол сказал Герайнту:

– Господин, я отдаю тебе девушку, за которую ты бился на турнире.

– Она последует за мной ко двору, и Артур с Гиневрой сами решат ее судьбу.

На следующий день они отправились ко двору Артура.