Текст книги "Варни-вампир 3, или Утро кровавого пира"

Глава CVIII
Решение против предложения доктора и дополнительные известия о Варни

Как вы помните, доктор Чиллингворт, несмотря на то, что узнал, что Варни уехал в Лондон, не стал следовать за ним туда без полного одобрения этого шага со стороны Баннервортов. Теперь, сразу же после встречи с адмиралом и Генри, он решил посвятить их в суть дела.

Он в деталях рассказал о своем выслеживании Варни из одного места в другое и закончил свой рассказ выражением уверенности, что его можно разыскать в Лондоне.

– Важно не только найти Варни из-за денег, которые, я уверен, он взял с собой, – говорил он друзьям, – это нужно сделать для общества. Раз он причинил столько зла нам, он с помощью своих тех же махинаций может заставить страдать какую-нибудь другую семью.

– Но мне кажется, доктор, – сказал Генри, – вы считаете главной причиной в этом деле то, что Варни забрал большую сумму денег.

– Я должен признаться, – сказал доктор, – что очень хочу, чтобы эти деньги оказались в ваших руках. Я считаю, что они принадлежат вам, поэтому, вероятно, это мой главный мотив, но он, естественно, не единственный. Я интересуюсь Варни и с медицинской точки зрения. Я желаю проследить за ним и был бы очень огорчен совсем потерять его из виду.

– Но вы должны знать, доктор, – сказал Генри, – что слежка за таким существом достаточно опасна. Несмотря на то что он чувствует, что так обязан вам, и из-за этого, как мне кажется, не причинит вам никакого вреда, кто знает, на что его могут толкнуть его странныe чувства?

– Я не боюсь никакой опасности.

– Согласен, пусть даже вы его тысячу раз не боитесь, – сказал адмирал, – но я голосую за то, чтобы больше не искать этого мерзавца. Если мы ему понадобимся, он и сам нас найдет.

– Хотя я не могу не выразить восхищения настойчивостью доктора, – сказал Генри, – я против его поисков вампира, поскольку мы больше волнуемся о его личной безопасности, а не о махинациях Варни.

– Хорошо, джентльмены, – согласился доктор, – поскольку я в меньшинстве, я, конечно, вынужден умолкнуть. Я бы, безусловно, хотел найти этого парня, поскольку, как мне кажется, у него находится много тысяч ваших денег. Но раз так, я больше не буду говорить об этом. Хотя я не отказываюсь от своего мнения, что вы заблуждаетесь, не желая следовать за ним.

– Преследование людей ничего не даст, – сказал адмирал.

– Согласен, если их не преследовать, они делают что хотят. Например, квакер занял целое поместье и живет там припеваючи, никому ничего не платя.

– Квакер! – закричал адмирал. – Проклятый квакер! Я буду преследовать его до последней гинеи или пока буду в состоянии стоять на ногах. 3aем вы его упомянули? Вы знаете, что от одного упоминания этой секты меня лихорадит. Квакер, будь он проклят, – адский вор!

И Генри, и доктору, а фактически всей семье было известно, что упоминание о квакере выводит адмирала из себя. Заметим, что доктор Чиллингворт сделал свое замечание из мести. Но поскольку он был добрым человеком, доктор сказал адмиралу:

– Прошу прощения за упоминание в вашем присутствии этою неприятного человека.

– Доктор, я прекрасно знаю все, что вы мне сказали, – сказал адмирал, – поэтому больше не говорите мне об этом, и я больше не хочу ничего слышать.

– Хорошо, – сказал доктор, – думаю, теперь я прощен. Я могу только сказать, что, раз вы не желаете меня поддержать, я буду делать кое-что сам.

– Делать что? – спросил Генри. – Мне очень жаль слышать это от вас, доктор.

– Но почему?

– Потому что это – опасное занятие. Я почти уверен, что вам будет угрожать опасность, и буду сильно сожалеть, если вы ввяжетесь в это дело.

– О, не думайте об этом, – сказал улыбаясь доктор. – Можете быть уверены, что я и Варни очень хорошо ладим, чтобы наша встреча таила в себе какую-то опасность. В этом парне есть что-то, что не дает ему намеренно причинить мне какое-либо зло. Как бы странно это ни звучало, я вынужден признать, что мне он, в некотором смысле, тоже нравится, и что, поскольку именно я вернул его к жизни, мне хочется его повидать.

– Но это скорее абсурдно, – сказал адмирал, – вынужден признать. Тем не менее, как бы там ни было, доктор, если у вас такие чувства, делайте это, я не буду возражать. Тогда, если вам так хочется, найдите его и сделайте его, если сможете, приличным членом общества, сделайте это ради Бога.

– Я не думаю, что могу сделать так много, – сказал доктор, – если мне удастся предотвратить какое-нибудь зло, я уже буду доволен, поскольку уже это – с таким человеком – будет большим достижением.

– Пообещайте мне одну вещь, – сказал Генри, – это связано с этим делом.

– Что именно?

– Что вы не сделаете ни одного шага без уведомления нас об этом. Конечно, вы свободны в ваших действиях по отношению к Варни, вампиру, но, зная его в достаточной степени, я буду рад знать о ваших намерениях.

– Это я вам обещаю, чтобы вы ничего не опасались по этому поводу и знали, что ничего не будет сделано без вашего ведома.

В этот момент в комнату вошел слуга и принес письмо, адресованное Генри Баннерворту. Открыв его, Генри издал возглас удивления.

– Что это? – сказал адмирал. – Ты, кажется, изумлен, Генри.

– Я и в самом деле изумлен, это неудивительно. От кого, вы думаете, адмирал, это письмо?

– Понятия не имею.

– Не от кого иного, как от вампира Варни.

– В самом деле? – закричал доктор Чиллингворт. – А он не предлагает возврата имущества? Он не предлагает вернуть деньги, добытые незаконным путем? Скажите мне это.

– Я не могу вам ничего сказать, поскольку не прочитал ни одного слова из его послания. Я только увидел подпись. Поскольку у меня с Варни нет никаких секретов, я прочту его вслух, и вы сможете сами судить о его содержании.

Адмирал и доктор внимательно слушали и слегка косили глазами вниз на письмо, которое содержало следующее:

«Генри Баннерворту.

Сэр. Вероятно вы меньше всего ожидали получить письмо от человека, который сейчас пишет это послание. Но поскольку оно пишется с добрыми чувствами по отношению к вам и вашим родственникам и друзьям, я надеюсь и верю, что оно тоже будет принято с добрыми чувствами.

Я признаю, что обстоятельства, при которых я покинул ваш, дом требуют от меня некоторых объяснений. Эти объяснения я и хочу сейчас сделать. Обстоятельства заставили меня сделать так, чтобы я больше не был бременем для тех, у кого есть масса оснований желать моей смерти вместо того, чтобы поддерживать мое существование.

Без каких-либо злых намерений по отношению к вам я тайно покинул ваш дом, поскольку знал, что вы будете уговаривать меня остаться, несмотря на то что мое присутствие у вас – злоупотребление вашей добротой и вашим терпением.

Было бы глупо думать, что несмотря на ваше благородство, которым я безмерно восхищаюсь, вы можете забыть беды, причиненные вам мною и совершенно простить меня. Я не хотел бы жить с вами под одной крышей при таких обстоятельствах. После того как я избежал смерти от разъяренной толпы, вопросом для меня было не оставаться с вами или нет, а как покинуть вас и куда отправиться.

Время подгоняло меня, я все еще не нашел решения, но мне было необходимо найти его, и найти как можно скорей. Я решил покинуть вас без уведомления и пойти куда глаза глядят. Приняв такое решение, я незамедлительно привел его в исполнение. Все, чего я прошу от вас, – это простить меня, я никогда не при чиню вреда вам и всем, кто с вами связан. Надеюсь, вы не будете искать меня. А если вы когда-нибудь меня встретите, пройдите мимо, как будто мы никода не были знакомы.

Вот слова того, кто был вампиром Варни».

Когда было завершено чтение этого послания, в комнате повисла мертвая, тишина. Кажется, каждый с удивлением рассуждал об услышанном. Один вывод был сделан каждым, Варни очень не хотел, чтобы его искали.

– Разве может что-нибудь быть более откровенным? – воскликнул доктор. – Все так, как я и сказал. Он затевает что-то новое и очень боится, что мы встанем у него на пути и ему помешаем, рассказав другим о том, что он за человек. Это письмо еще больше убеждает меня в необходимости следить за ним.

– Я не думаю, что вам нужно его бояться, – сказал Генри, – из этого письма следует, что он боится, что случай столкнет нас и просто испортит ему настроение. Об этом ему лучше знать. Я повторяю: оставьте его в покое. Посмотрим что будет. Если мы узнаем, что он опять вытворяет какие-то фокусы или готовит какую-то пакость, то, безусловно его просьба нас не остановит.

– Я придерживаюсь того же мнения, – сказал адмирал, – можете мне поверить, вскоре мы что-нибудь услышим о господине Варни, что-нибудь, что заставит нас сильно удивиться.

– Вы прочитали все письмо? – сказал доктор Чиллингворт.

– Да, за исключением этих слов в постскриптуме:

– Любая корреспонденция, отправленная по адресу: "В.В., Главпочтампт, Лондон", дойдет до меня.

– А! Вот в чем суть, – сказал доктор, – этот бродяга хочет, чтобы мы ему не мешали. Как только он разработает какой-нибудь преступный замысел, он немедленно приступит к его осуществлению.

– Я не стану писать ему, – сказал Генри, – я поступлю совершенно другим образом. Я буду ждать, что может случиться, поскольку убежден, что только таким образом можно чего-то добиться.

– Доктор, – сказал адмирал, – этот парень в письме всего лишь объясняется с нами и не говорит ничего про прыжок вам на спину со стены сада.

– Конечно, нет, – сказал доктор, – я и не ожидал, что он будет об этом упоминать. Такой человек, как он, не будет обвинять себя, он не станет тревожить себя такими объяснениями. Я могу лишь заверить вас: что бы вы ни думали или чем бы себя ни тешили, это дело далеко не закончено. Рано или поздно случится что-то серьезное, связанное с Варни. Не тешьте себя мыслью, что избавились от него, поскольку наиболее вероятно, что вы от него вовсе не избавились.

Эти слова доктора звучали как предсказания, основанные на веских доказательствах. Генри и адмирал почувствовали, что слышат правду от кого-то, кто хорошо знает, что говорит, и кто не ошибается.