Текст книги "Когда вернется папа... История одного предательства"
Автор книги: Тони Магуайр
Жанр: Зарубежная публицистика, Публицистика
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Глава 4
Утром Антуанетта не могла заставить себя встать. Уткнувшись в подушку, она шептала: «Мне это просто приснилось… это лишь сон… страшный сон». От мысли, что вчерашняя встреча произошла на самом деле, голова наливалась тяжестью, а глаза – слезами. Разве можно было поверить в то, что ее мать могла так поступить? Это было неожиданно и очень жестоко.
Устав валяться в постели, Антуанетта скинула с себя одеяло и села, свесив ноги на пол. Негнущимися, словно одеревеневшими руками она уныло натягивала одежду, наклоняясь всем телом. Антуанетта донашивала старомодные вещи, приобретенные еще с ее первой зарплаты. Весь ее гардероб состоял из плиссированных юбочек и приглушенных оттенков свитеров с высоким горлом. Именно такая простая и неброская одежда нравилась ее матери и, несомненно, подходила девушке среднего класса, единственным желанием которой было соответствовать этому имиджу и не выделяться из толпы.
Одевшись, Антуанетта сидела в своей спальне и ждала, когда ее мать уйдет на работу. Ей не хотелось встречаться с ней. Боль и злость так сжали ее горло, что ей казалось, она вообще не сможет говорить. Вскоре Рут, как всегда, крикнула:
– Я на работу, дорогая. Увидимся вечером!
Ее голос, такой радостный, не оставлял никаких сомнений, что она была счастлива.
Услышав, как за матерью захлопнулась дверь, Антуанетта спустилась вниз. Джуди поджидала ее у лестницы. Опустившись на пол и обвив руками шею старой собаки, Антуанетта уткнулась лицом в ее теплую мягкую шерстку. Она так часто делала это в прошлом. И как прежде, на глаза набежали слезы и медленно потекли по щекам. А Джуди, чувствуя отчаяние своей хозяйки, лизала ее лицо, словно пытаясь утешить.
В гостиной ей в нос тотчас же ударил запах врага, врага, которого она надеялась никогда больше не увидеть. И Антуанетта напряглась, словно маленькое животное, чувствующее опасность.
Она ощущала его запах даже в пустой комнате. Это лишний раз подтверждало, что события прошлого вечера не были сном.
Вчера на пороге гостиной она будто остолбенела под тяжелым отцовским взглядом. Потом бросилась из комнаты, роняя свертки с подарками, скорее вверх по лестнице, в свое убежище. И не выходила из спальни, пока он не ушел, терзая себя вопросами, пытаясь понять, что происходит. Ей казалось, у них с матерью началась новая жизнь, но теперь она понимала, что Рут просто тянула время, ждала, когда сможет наконец вернуться к своей старой жизни. А она, Антуанетта, лишь помогала ей скрасить ожидание.
Отец ушел несколько часов назад. Его увольнительная закончилась, и он уже должен был вернуться в тюрьму, а этот запах табака, геля для волос и пота, который она так хорошо помнила, все еще окутывал комнату. Ее взгляд наткнулся на пепельницу, полную раздавленных окурков от самокруток, – явное доказательство его визита. Антуанетта открыла все окна, очистила пепельницу, но запах все равно витал в воздухе, вызывая болезненные воспоминания.
Она столкнулась лицом к лицу с фактом, что в свою первую же увольнительную после полутора лет пребывания в тюрьме из положенных четырех отец прямиком направился к своей жене, и та его приняла. И не просто приняла, терпеливо, неизбежно, равнодушно, а встретила с распротертыми объятиями.
Отец осквернил своим присутствием их дом. Антуанетте казалось, будто она ступила на зыбучий песок и борется изо всех сил со стихией, засасывающей ее в прошлое, в то мрачное место, где она жила столько лет. Она запрещала себе думать о минувшем вечере и, словно за соломинку, цеплялась за привычные, знакомые предметы. Но в их гнездышке, в их викторианском домике, она уже не чувствовала себя в безопасности.
Теперь же сквозь оцепенение пробивалось еще одно чувство. Мысль о том, что мать предала ее, разжигала в ней злость, которая постепенно овладела всем ее существом.
«Как она может? Как можно заботиться о мужчине, совершившем такое? Она же знает, что он сделал со мной, ее дочерью. Как она может после этого любить его? – спрашивала себя Антуанетта снова и снова, мечась из угла в угол. – Если она смогла простить его, тогда что же на самом деле она чувствует ко мне? Все это время она обманывала меня?»
Хотя мы и являемся хозяевами своих сердец, очень трудно бывает накинуть узду на свои чувства. И Антуанетта не была исключением. В одно мгновение она чувствовала ненависть к своей матери, а через минуту ей снова хотелось вернуть ее любовь.
Но ответам на вопросы, которые Антуанетта задавала самой себе, не было места в ее сердце. Ее бросало в дрожь при одной только мысли о том, что всего в нескольких футах от ее спальни родители делили одну постель.
Неужели у них был секс, содрогалась она, и ей становилось дурно от того, что Рут могла так охотно отдать то, что приходилось брать силой от ее дочери. И что хуже всего, Антуанетта знала: ее мать, так радостно принявшая ее отца в свой дом на выходные, будет ждать его возвращения и позволит остаться в их милом домике навсегда.
Весь ее мир словно перевернулся вверх дном, ей казалось, она летит в пропасть безнадежного отчаяния. С этого момента ощущение предательства, словно заноза, засело у нее в голове, и ничто не могло заставить его исчезнуть.
Глава 5
После визита отца теплая дружеская атмосфера покинула викторинский домик, и недоверие, крадучись, перешагнуло порог. Стена холода вновь разделила мать и дочь, но на этот раз невидимый барьер возвела Антуанетта. Когда она увидела отца, сидящего в гостиной, ее охватило такое отчаяние из-за предательства матери, что справиться с ним было невозможно. Ей хотелось бежать на край света, как можно дальше от всего этого, но она знала, что такой возможности у нее нет.
К этому времени у нее уже имелись кое-какие сбережения, и ее мечта о секретарском колледже становилась все ближе. Следуя своему плану, она все еще собиралась уехать летом на заработки, несмотря на печальный опыт на острове Мэн. Сотни ирландских девушек проводили весь летний сезон на материке, работая в летних лагерях, отелях и пансионатах. Им предоставлялся полный пансион, а высокая оплата и щедрые чаевые от счастливых отдыхающих позволяли вернуться домой с кругленькой суммой.
На все лето Антуанетта собиралась уехать в Батлинз. Но прежде ее ждало событие, пугающее и наводящее на размышления. Ее отец, освобождающийся из тюрьмы раньше срока, должен был вернуться домой до ее отъезда. Сможет ли она после всего, что было, находиться с ним под одной крышей?
До возвращения с острова Мэн Антуанетта ни за что не захотела бы покинуть дом, но предательство матери и перспектива снова делить кров с отцом распахнули перед ней двери, и ей не терпелось поскорее уехать. И, все же она понимала, что, оставив дом, будет вынуждена тратить свои сбережения – и тогда мечта об образовании так и останется мечтой. Без диплома секретарского колледжа она будет обречена всю жизнь работать официанткой или продавщицей в магазине.
Разве у нее есть выбор? – терзалась Антуанетта. Где она будет жить? Никто не согласится сдать комнату девчонке, которой еще не исполнилось восемнадцати, даже если она работает и может обеспечить себя сама.
Однако, если к имеющимся сбережениям прибавить деньги, заработанные в летнем лагере, этого будет достаточно, чтобы оплатить обучение в секретарском колледже, о котором она так отчаянно мечтала. Получив диплом, она будет свободна и сможет навсегда покинуть дом, снять квартиру в Белфасте и жить отдельно от родителей.
«Я должна подумать о своем будущем, – говорила себе Антуанетта. – Я видела стольких женщин, едва сводящих концы с концами, работающих в две смены во второсортных ресторанах, в то время как молоденькие девочки легко получают работу в самых лучших местах». Она лихорадочно пыталась найти решение, но мысли путались. Наконец она пришла к выводу, что единственный выход – остаться.
Каждое субботнее утро из окна своей спальни Антуанетта наблюдала за тем, как на местном поле натягивают шатер для вечерних танцев и белая ткань трепещет на ветру, словно паруса. А по вечерам пульсирующий ритм и рокот музыки вырывались оттуда в бездну ночного неба. Почти по пояс высунувшись из окна, она старалась получше расслышать музыку, разглядеть огромный купол шатра, сгорая от страстного желания очутиться там. Освещенный изнутри шатер озарял темное небо, словно гигантская светящаяся пастила.
Антуанетта чувствовала, что там внутри свой особый мир, в котором молодые люди в модной одежде слушают свою особую музыку и развлекаются. Высовываясь из окна своей спальни, она вспоминала мнение матери на этот счет:
– Дорогая, приличные девушки не ходят в такие места. Если мальчик хочет пригласить тебя куда-нибудь, он должен забрать тебя из дому, как полагается. Но искать его самой в таких местах – это никуда не годится.
Подобные заявления Рут всегда сопровождались сухим, черствым смешком или красивой, но пустой улыбкой.
И каждый раз Антуанетта послушно отвечала:
– Да, мамочка.
Она охотно оставалась с матерью дома и проводила вечера, развлекая Рут своим обществом.
Однако сейчас все изменилось. Теперь Антуанетте хотелось стать частью того мира, за которым она позволяла себе лишь наблюдать из окна. Ей страстно захотелось пойти на танцы. Теперь по выходным она тоже будет развлекаться. Антуанетта решила влиться в круг своих сверстников и жить так, как они. Она знала, что мысли других девочек заняты отнюдь не отношениями с матерью, а модной одеждой, косметикой и субботними танцами, и ей хотелось того же.
Антуанетта окинула себя в зеркале оценивающим взглядом. Она знала, что сильно отличается от своих сверстниц. У нее был английский акцент, кроме того, она носила старомодную одежду, а ее каштановые волосы, спадающие до плеч, и стрижка под пажа подходили скорее для четырнадцатилетнего подростка, чем для семнадцатилетней девушки. А все из-за влияния Рут.
«Все, хватит, – подумала с тоской Антуанетта. – Я хочу быть такой, как все. Я тоже буду модной».
Она вспомнила компанию уверенных в себе молодых людей, которых часто обслуживала в кафе, работая в вечернюю смену. Мальчики были аккуратно подстрижены, одеты в пиджаки и превосходно отглаженные брюки и походили на своих отцов в молодости. Совсем другое дело – девушки: они создавали свой собственный стиль и были совсем не похожи на своих матерей. Они укладывали волосы в высокую прическу с начесом, которая недавно вошла в моду, а их лица были покрыты слоем очень светлого тонального крема, который резко контрастировал с обведенными черной подводкой глазами, смотревшими на мир из-под густо намазанных тушью ресниц.
Антуанетта почти не пользовалась косметикой. Лишь немного пудры, чуть-чуть губной помады натурального розового оттенка и один слой туши для ресниц, чтобы слегка подчеркнуть глаза. Своим макияжем, как и одеждой, она сильно выделялась на фоне сверстниц.
«Я начну прямо сейчас», – решила Антуанетта.
С началом шестидесятых пришли времена хиппи, гламура и резких перемен. Рабочие стали частью среднего класса, и вокруг интенсивно строились новые жилые массивы, предлагавшие молодым людям возможность обзавестись собственным домом-коробкой, который в точности походил на все остальные дома в округе. Около каждого дома были припаркованы машины, крыши украшали телевизионные антенны, а вместо надписей «задолженность» теперь висели вывески «покупка в рассрочку». Это было время подъема экономики, которое принесло с собой новую молодежную культуру, частью которой так хотелось стать Антуанетте. Молодые люди приобретали уверенность в себе, которой были лишены их родители. Они проводили свободное время, танцуя под ритмы рок-н-ролла, встречаясь в кафе, где пили капучино и разговаривали по душам. Им не хотелось быть похожими на своих родителей, они создали свою собственную моду и имели собственные взгляды на жизнь.
К таким людям и хотела присоединиться Антуанетта, но для этого ей нужно было как-то изменить себя. Конечно, она не могла скрыть свой английский акцент, но зато могла изменить свою внешность.
Постепенно Антуанетта начала создавать свой новый образ. Она купила обтягивающие платья, туфли на шпильках и новое белье и убрала все это подальше в шкаф. Парикмахер, которого порекомендовала ей одна из молоденьких девушек в кафе, сотворил чудо. Аккуратно подстриженные каштановые волосы исчезли, а вместо них появился высокий начес. Выщипанные брови, ставшие более четкими, выделяли глаза, а отсутствие аппетита сказалось на ее некогда округлых формах, и она могла гордиться своей стройной фигурой.
Рут следила за этими превращениями с озадаченным и недовольным видом. Она привыкла к безоговорочному подчинению дочери, которая всегда искала ее одобрения. Это внезапное сопротивление сбивало Рут с толку. Она не предпринимала никаких действий, чтобы остановить Антуанетту, а боролась тихо, используя свое красноречие, прежде позволявшее манипулировать чувствами дочери и вызывать нужные реакции. Она произносила речи, полные страдания, и ее приводила в замешательство злость, с которой Антуанетта воспринимала ее эмоциональный шантаж.
– Я не знаю, почему ты хочешь сделать меня несчастной. По-твоему, я недостаточно страдала? – печально произносила Рут.
Но Антуанетта отказывалась ее слушать.
Теперь, когда Антуанетта стала выглядеть модно, девушки, собиравшиеся в кафе, начали разговаривать с ней. Ее новые подружки интересовались косметикой и молодежной модой и мечтали о парнях. Все это занимало львиную долю их времени. Антуанетта была благодарна им за то, что их мало интересовала жизнь ее семьи и ей не пришлось рассказывать заранее выдуманную историю о счастливом доме, любящей матери и об отце, который работал вдали от родного дома.
В один из выходных Антуанетта решила довести до конца свое преображение. Этот процесс занял несколько часов.
Сначала она выкрасила волосы в ярко-рыжий цвет, а затем высушила их и уложила, придав форму, которая так нравилась молодежи и которая приводила в отчаяние их родителей: на голове красовался высоченный начес, от души сбрызнутый лаком для волос. Он был настолько твердым от лака, что его не брала никакая расческа.
Потом дошла очередь до лица. Она нанесла на кожу светлый тон, который придал ей неестественно бледный вид. Затем подвела глаза. Из-за толстой черной линии они, казалось, уменьшились в размере. Потом она взяла в руки последнее приобретение в своей стремительно растущей коллекции косметики: маленькую пластиковую коробочку с зеркальцем, в которой помещалась плитка черной туши для ресниц. Поплевав на плитку туши и растерев щеточкой вязкое месиво, Антуанетта тщательно накрасила ресницы. После того как высыхал один слой, она наносила другой, пока ее ресницы не стали чудовищно огромными. Наконец, строя серьезные гримасы и выпячивая губки, она старательно нанесла блестящую помаду очень бледного розового оттенка, который приглушил натуральный цвет ее губ.
Она удовлетворенно разглядывала себя в зеркале, а потом мило скривила губки и улыбнулась своему отражению. В девушке, смотревшей на нее, не осталось и следа ни от стеснительной, прилежной девочки-подростка, которой хотела видеть ее мать, ни от старомодно одетой девчушки-официантки, работающей в кафе. Перед зеркалом стояла современная и уверенная в себе девушка.
Антуанетта чувствовала себя так, словно выпорхнула на свет из кокона. Наконец она сбросила с себя привычную оболочку! Хватит быть послушной дочерью! Но в глубине души ей все же не хватало уверенности в себе, хотя она и старалась не думать об этом. Вместо этого Антуанетта поприветствовала свое новое отражение: – Прощай, Антуанетта… Здравствуй, Тони! Наконец родилось ее новое «я», и она была готова пойти на вечеринку в субботу вечером.
Глава 6
Теперь, когда Антуанетта выглядела так же, как и другие девушки, ее новые подруги предложили ей пойти с ними на танцы. Обычно девушки встречались в кафе, а потом все вместе направлялись на местную дискотеку. Весь вечер они танцевали и флиртовали с парнями.
Наконец они приняли ее в свой круг. Больше всего на свете Антуанетте хотелось иметь друзей и чувствовать себя своей в компании сверстников. Ей было просто необходимо то, чего никогда не было в ее жизни, – веселье и развлечения.
Субботним утром она с нетерпением ждала превращения соседнего поля из грязного клочка земли в волшебное место. Наконец она попадет в этот особый мир, где молодежь в самой модной одежде танцует всю ночь напролет, где передают сигареты по кругу, чтобы казаться искушенными и продвинутыми, и пьют нелегально пронесенное спиртное. Она еле дождалась вечера.
Антуанетта смотрела на катушки электрического кабеля и большой шумный дизельный генератор, с помощью которого создавали сверкающие огни, освещавшие танцующих. Она наблюдала, как под тентом исчезает огромный мерцающий шар, который раньше видела только по телевизору. Затем внесли секции деревянного напольного покрытия, которые уложили прямо на сырую землю. После чего маленькая армия помощников стала расставлять складные столы и стулья вокруг наспех уложенного танцпола.
Она слышала, что внутри есть бар, но только с безалкогольными напитками. Что-либо покрепче нужно было незаметно проносить с собой, что не составляло особого труда. Добродушные охранники бегло осматривали посетителей с оттопыренными карманами, ища запрещенное спиртное, которое они очень редко находили. Стенки шатра легко поднимались, и маленькие бутылочки с алкоголем проскальзывали внутрь под складками белой материи прямо в руки друзей-соучастников.
Антуанетте нравилось спиртное. Когда отец впервые позволил ей попробовать виски, опьянение мягкими волнами разлилось по ее телу, позволяя расслабиться и снижая чувствительность. В то время как большинство подростков только пробовали пить, Антуанетта была уже опытной в этом деле. И по сей день она держала у себя в спальне спасительную бутылку, чтобы сделать несколько укрепляющих глотков, когда ей это было необходимо. Как только Антуанетта немного подросла, она стала покупать себе алкоголь в нелегальных магазинах, притворяясь, что это для матери.
Сейчас в ее комнате была спрятана маленькая бутылочка водки, которую она предпочитала другому спиртному. Не зная, что на дискотеке нет проблем с алкоголем, она решила немного выпить перед выходом из дому и щедрой рукой плеснула водки в стакан.
Подогретая двойной порцией водки, Антуанетта сразу почувствовала уверенность в себе. Она натянула американские чулки цвета загара и пристегнула их к розовому поясу. Затем втиснулась в платье, которое было настолько узким, что едва позволяло разомкнуть колени, и всунула ноги в белые лодочки на высоких каблуках. Начесав пряди волос так высоко, как только смогла, она побрызгала их цветным лаком, придающим волосам ярко-оранжевое сияние. Потом дошла очередь до макияжа. Лицо Антуанетты сразу перестало светиться румянцем и стало мертвенно-бледным. Ее глаза с жирной черной подводкой делали ее похожей на панду. Взглянув напоследок в зеркало, она удовлетворенно кивнула. Теперь она была готова проковылять короткий отрезок пути от своего дома до шатра.
С мыслью о том, как отреагирует мать, когда увидит ее в таком виде, Антуанетта спустилась вниз. Но, войдя в гостиную, она услышала лишь громкий изумленный вздох. Она быстро отвела глаза и направилась к входной двери.
Рут не могла вымолвить ни слова, а когда вновь обрела дар речи, Антуанетты уже и след простыл.
– Я свободна! – крикнула она, захлопнув за собой дверь.
К входу в шатер тянулась очередь. Стайка девушек, одетых в такие же наряды, как и Антуанетта, уже ждала ее. Оказавшись внутри, они сразу же направились в женский туалет, где, болтая и хихикая, стали прихорашиваться перед зеркалом. Послышались щелчки открываемых косметичек, и начался особый ритуал: девушки поправляли макияж. Их не смущало то, что за десять минут ходьбы от дома до дискотеки вряд ли что-то могло случиться с их лицами, которые они тщательно создавали в течение нескольких часов. Снова начесывались и брызгались лаком волосы, и в воздухе витал аромат дешевых духов. Острым краем расчески конструкция на голове поднималась еще выше, и только после этого раздавались удовлетворенные вздохи.
Внимательно осмотрев себя, проверив, достаточно ли на коже тона, скрывающего юный цвет лица, и в очередной раз накрасив губы, девушки переходили к процедуре пришпиливания платьев булавками. Они помогали друг другу прикалывать английские булавки, закрепляя длинную молнию на платье.
– Давай, – обратилась к Антуанетте бойкая голубоглазая блондинка, – я тебя застегну. Где твои булавки?
– У меня их нет, – ответила Антуанетта. – Зачем они нужны?
Раздался взрыв девичьего хохота – смеялись над ее наивностью.
– Ну, если ты не хочешь, чтобы платье было расстегнуто до талии, нужно пристегнуть молнию булавками. Ребята выпьют в пабе, а ты знаешь, к чему это может привести, – объяснила одна из девушек, обменявшись многозначительной улыбкой с бывалыми подругами.
До этого момента Антуанетта и не подозревала, что молнии представляют такое непреодолимое искушение для парней на дискотеке. Она мечтала только о танцах и даже не задумывалась о том, чего могут хотеть от нее молодые люди. Она содрогнулась при мысли о стаде пьяных подростков с потными ладонями, которые «думают только об одном».
Блондинка по имени Салли, самая старшая в компании, заметила страх в глазах их новой подруги.
– Да не бойся ты так, – сказала она, пытаясь ободрить Антуанетту. – Большинство ребят приходят сюда только из-за кокаина. Конечно, они не упустят свой шанс, но с тобой ничего плохого не случится. В любом случае булавки поубавят их пыл и не дадут потным рукам лезть, куда не надо. Я одолжу тебе парочку.
Антуанетта послушно повернулась спиной, и Салли аккуратно прикрепила булавки с внутренней стороны вдоль молнии. Наконец она застегнула последнюю в самом верху платья, и девушки начали оправляться. Когда платья были натянуты и приняли прежнюю форму, все двинулись в главную часть дискотеки, где музыканты уже начали играть быстрый танец.
Антуанетта почувствовала, как ее ноги движутся в такт музыке. Когда она увидела множество ребят и девчонок, которые сидели у столиков, разговаривали или крутились под музыку на танцполе, ее нервозность улетучилась.
Девушки купили безалкогольные напитки и, устроившись за столиком, стали беззаботно болтать друг с дружкой, время от времени бросая оценивающие взгляды на каждого из присутствующих парней. Молодые люди, одетые в спортивные куртки и брюки с наглаженными стрелками, прохаживались неподалеку от них. Время от времени они подходили, чтобы пригласить кого-нибудь на танец. Когда это случалось, приглашенная девушка поднимала глаза, улыбалась в знак согласия и, держа за руку своего партнера, следовала за ним на танцевальную площадку.
В мысли Антуанетты ворвался голос:
– Можно пригласить вас на танец?
Над ней склонилось круглое улыбающееся лицо парня не намного старше ее самой. Она протянула руку и, как все, последовала за ним на танцпол. Она пыталась вспомнить шаги, которые репетировала дома. Затем ритм музыки внезапно изменился, и Антуанетта закружилась в вихре джаза.
Это было восхитительное чувство, и она была счастлива, что помнит движения современных танцев, которые репетировала перед зеркалом с Джуди в качестве зрителя.
После первого танца ее партнер пригласил ее на второй, а потом и на третий. После чего музыка стихла – у музыкантов начался перерыв. Ободренная своим успехом, Антуанетта поблагодарила партнера и присоединилась к подругам. Их компания не осталась незамеченной. Живые и радостные, девушки танцевали танец за танцем. И даже толстый слой косметики не мог скрыть их естественной привлекательности. Затем в их стаканы с напитками разлили тайно пронесенную водку, и Антуанетта почувствовала, что ее уверенность в себе растет с каждой минутой. С пылающими щеками, она кружилась в танце, отбивая ногами ритм в такт музыке.
Первый танцевальный партнер пригласил ее на последний танец. Освещение приглушили, и послышались медленные звуки вальса. Антуанетта не замечала ничего, кроме музыки. Алкоголь расслабил ее тело, и она позволила партнеру вести себя, отдавшись этому приятному чувству и склонив голову на его плечо. Музыка все еще играла, когда Антуанетта почувствовала, как к ее лицу прижалась потная щека с легким пушком, а мужская рука начала неуверенно двигаться вверх от ее талии, пока не остановилась на уровне груди. Антуанетта инстинктивно отпрянула назад и мягко отодвинула мужскую руку, улыбаясь и слегка покачивая головой. Таким образом она дала понять, что парень ей нравится, но она не из доступных девушек.
Она знала, что, для того чтобы быть принятой в компании новых друзей, ей необходимо научиться игре отношений между юношами и девушками и знать свод неписанных правил, по которым происходит общение между полами.
Ее партнер не хотел признать свое поражение. Несмотря на ее руку, сдерживающую его пыл, он наклонил к ней лицо и стал искать губами ее рот, тщетно пытаясь прижать ее к себе.
Антуанетта отвела назад голову, посмотрела ему в глаза и тихо засмеялась, напрягаясь всем телом, чтобы избежать его маневров. Когда он убедился, что она добропорядочная девушка, несмотря на то что ее внешность говорила об обратном, он ослабил хватку и скромно улыбнулся ей в ответ. Она знала, что молодые люди его возраста мечтают о девушках легкого поведения, но им редко везет.
Прозвучал последний аккорд, и зажегся свет. Счастливая и уставшая, Антуанетта попрощалась с подругами и вернулась домой. Ее волосы пропахли табачным дымом, а изо рта разило алкоголем.
Запах чувствовался даже с утра, когда, спустившись вниз, она увидела мать, поджидавшую ее в кресле. Рут почувствовала знакомый запах сигарет и алкоголя, и Антуанетта поймала ее недовольный взгляд.
– Надеюсь, ты хорошо провела вчерашний вечер? – спросила Рут ледяным голосом.
Но Антуанетта, все еще светившаяся от счастья после первых в ее жизни танцев, не попалась на удочку.
– Да, спасибо, мама, – спокойно ответила она.
– Ты выглядела вчера как клоун. Конечно, ты вправе тратить свои деньги на то, что тебе нравится. Но я никогда бы не вышла с тобой на улицу. Я бы со стыда сгорела. – Рут встала и перед выходом нанесла последний удар: – Я не знаю, что скажет об этом твой отец, когда вернется домой.
Антуанетта молча смотрела вслед матери. Она была так потрясена услышанным, что у нее на миг остановилось дыхание. Удовольствие от хорошо проведенного вечера моментально испарилось, вместо этого в ее душе зародилось семя страха. Она никогда не думала, что мать может сказать ей такие слова, и это потрясло и испугало Антуанетту.
Через несколько недель семя проросло, и страх прокрался в ее сны. Она не спала ночами, и ее паника росла с каждым днем, угрожая поглотить ее целиком.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
