Текст книги "Само искушение"

Глава 3

– Какая глупость!

Франко Четсфилд был расстроен. Они проговорили почти весь день. Гус жадно слушал обещания Франко, а Холли тем временем была насторожена и искала недостатки в сделке.

Полчаса назад вертолет улетел – Франко с каменным лицом наблюдал, как он взлетает. Дискуссия продолжалась. Когда Гус решил ненадолго отлучиться, Франко не выдержал и врезал кулаком по столу. Он вскочил со стула, стиснув зубы, его глаза метали молнии.

– Абсолютно пустая трата времени, – прорычал он, расхаживая перед камином, словно лев, у которого из-под носа увели добычу. – Так мы ни до чего не договоримся, – сказал он, стоя спиной к Холли и приглаживая пальцами длинные волосы. Повернувшись, он вперил в нее холодный взгляд серых глаз, а она снова поразилась, до чего он высок. – В чем ваша проблема? – проворчал он обвиняющим тоном.

Она смутно слышала, как звонит телефон. Потом звонки прекратились – вероятно, Гус ответил на звонок в кабинете.

Франко по-прежнему смотрел на нее враждебно, ожидая ответа. Холли не стала улыбаться. Хотя она испытывала определенное удовлетворение, зная, что вывела из равновесия этого самодовольного человека, который уверовал, будто сделка у него в кармане.

– По-моему, проблема не только у меня, – ответила она.

– Вы полагаете? А мне кажется, вы самая непримиримая и упрямая женщина, которую я когда-либо встречал.

– Спасибо.

– Это был не комплимент.

Выгнув бровь, Холли одарила его ледяным взглядом:

– Я не привыкла к комплиментам.

Он фыркнул и отвернулся. Неудивительно, что ей не делают комплиментов. Видела бы она себя со стороны в этой мешковатой безликой спецодежде.

Ему нужен этот контракт, и он добьется его подписания. Старик уже согласен. Остается уговорить Холли.

Франко повернулся, найдя новое оружие в своем арсенале.

– Почему вы против этой сделки? – спросил он. – Ваш дедушка хочет заниматься бизнесом. Так отчего вы категорически против сделки с Четсфилдами?

Холли скрестила руки на груди, словно отгораживаясь от него:

– У нас будут предложения получше.

– Никто и никогда не предложит вам столько денег.

– Вероятно, вы удивитесь, но в жизни есть нечто более ценное, чем деньги, мистер Четсфилд. Мы создали престижный бренд Перман. Я не желаю ставить под угрозу репутацию нашей фирмы.

– Значит, вы отказываетесь от лучшего предложения, которое когда-либо получите, только потому что боитесь?

Она поджала губы, с вызовом глядя на Франко.

– Да что вы знаете о страхе? Обжегшись на молоке, дуешь на воду. Думаете, кроме вас, никто не понимал ценности наших вин? Десять лет назад один толстосум пытался купить нашу фирму. Он тоже обещал нам золотые горы. – Он обещал не только выгодную финансовую сделку, о чем Холли до сих пор больно вспоминать. – Но когда Гус отказал ему, он сделал все, чтобы нас погубить. Он позорил «Вина Перман», угрожая разорвать наши отношения с лучшими клиентами. Мы десять долгих лет восстанавливали нашу репутацию, мистер Четсфилд, а вы беспечно надеетесь, что мы свяжемся с теми, чьи имена чаще мелькают на страницах бульварных, а не финансовых газет? Я так не думаю!

Холли раскраснелась и сжала кулаки, опустив руки вдоль тела. Ее глаза горели холодным голубым пламенем.

Франко словно только сейчас разглядел ее по-настоящему. Она была великолепна.

Ему хотелось и дальше ее провоцировать и заставить эту серую мышку подольше побыть разъяренной тигрицей, но разум приказывал ему успокоиться. Холли не из тех женщин, к которым он привык.

– Не кажется ли вам странным, что ваш дед не разделяет вашей озабоченности?

Она покачала головой:

– Гус смотрит на ваше предложение сквозь розовые очки. Его точка зрения искажена. У него романтическое представление о сети отелей «Четсфилд», которое сформировалось в прошлом столетии, когда у отелей была хорошая репутация. Хотя я уважаю мнение своего деда, на этот раз деловое чутье ему отказало.

– Вы так рассуждаете, словно отели «Четсфилд» – это жалкие двухзвездочные гостиницы.

– В самом деле? Считайте как хотите. К сожалению, дедуля не в курсе, как сильно пошатнулась репутация отелей за последние десятилетия. Он не поспевает за последними сплетнями из бульварной прессы.

– А вы, по-видимому, ее читаете?

Ее глаза сверкали, как ледяные кристаллы.

– Дважды в год я хожу к стоматологу. В ожидании своей очереди к врачу я листаю желтую прессу. Кажется, нет ни одного журнала, в котором не упоминался бы кто-то из клана Четсфилд.

Франко покачал головой, проклиная свою принадлежность к семье, которая погрязла в скандалах. Если проблема в репутации его семьи, то ему вряд ли удастся уговорить Холли на подписание контракта.

– Вы относились к этой сделке с презрением с самого начала, – произнес он. – И, не желая слушать своего деда, вы и к его пожеланиям отнеслись с презрением.

– Дедуля перестанет разочаровываться, как только прочтет об очередном скандале в клане Четсфилд. Я прослежу, чтобы он о нем вовремя узнал. А потом он обрадуется, что не подписал с вами контракт. Кроме того, подписывать его мы не обязаны. У нас есть и другие предложения.

– Такие, как наше? Черта с два!

– Нет, не такие, как ваше. Предложения поступают от солидных фирм, с которыми «Вина Перман» с удовольствием будут работать. И даже если нам предложат не так много денег, по крайней мере, нам не придется беспокоиться, что наше имя будут полоскать в сточной канаве, как полощут имена ваших знаменитых братьев и сестер.

Порыв ветра ударил в оконное стекло. В камине потрескивали поленья. Франко в ярости смотрел на нее холодными серыми глазами, на его подбородке подрагивала жилка.

– Мне очень жаль, Франко, – сказала Холли, вдруг устав от борьбы. Она нервничала в присутствии Франко и хотела, чтобы он поскорее ушел. – Обсуждение лучше прекратить. Я не изменю своего мнения. Вы не из тех, с кем я хочу вести дела. Конец истории.

Через мгновение в комнату въехал Гус, не обращая внимания на напряжение между двумя противоборствующими сторонами. На его коленях лежала старая картонная коробка.

– Звонил Том. – Гус хмурился и выглядел беспокойным.

– Что случилось? – спросила Холли.

– Том не сможет нам помочь.

– Что? Но он обещал приехать завтра.

Они наняли работников, которые должны были приступить к работе через пару недель. Следовало заняться молодыми виноградными лозами. Том как специалист согласился помочь Холли с самыми ценными лозами.

Гус покачал головой:

– Сюзи заболела. Рак молочной железы. В понедельник ей начинают делать химиотерапию в Аделаиде. Он извиняется, но… – Он снова покачал головой.

– О, дедуль.

Холли подошла к деду, опустилась на колени рядом с ним и взяла его за руку. Гус потерял Эсме двадцать лет назад – она умерла от рака, когда Холли еще училась в начальной школе, а Том и Сюзи поддерживали его на похоронах. Смерть Эсме едва не убила его. Он как-то сказал, что, если бы ему не пришлось заботиться о Холли, он наверняка бы тоже умер.

– Ужасная новость, – произнесла Холли.

– Я сказал ему, что медицина шагнула вперед. Вероятность того, что Сюзи спасут, выше, чем двадцать лет назад.

Холли сморгнула слезы. Она хотела обнять деда, но они были не одни, поэтому она просто сказала:

– Она выздоровеет, дедуль. Она выздоровеет, я знаю.

Он кивнул и глубоко вздохнул, потирая рукой худой подбородок:

– Да, но наши планы изменились, Холли. Где мы найдем помощника за такой короткий срок?

– Давай поговорим об этом позже, – произнесла она, желая прекратить разговор, и украдкой взглянула на Франко. Жаль, что он стал свидетелем всего этого. – Том не единственный, кто может помочь с лозами. – Хотя в такое время года ему трудно найти замену. – Что в коробке?

Он охнул, словно забыл о коробке на своих коленях.

– С большим трудом, но я все-таки нашел. Посмотрите. Франко, я думаю, вам тоже будет интересно.

Холли настороженно последовала за дедом к столу, любопытство боролось в ней с разочарованием. Она не считала, что содержимое коробки улучшит ситуацию, но ей стало интересно, что он нашел.

Гус открыл коробку.

– Фотографии? – спросила Холли.

О чем только Гус думает? Коробка была до краев заполнена старыми черно-белыми и цветными фотографиями. Он начал раскладывать их на столе: старые семейные снимки, фотографии со сбора урожая. Гус что-то старательно искал.

Но почему он думает, что Франко заинтересуется этим?

– Я их сто лет не мог найти, – продолжал Гус. – Я знал, что они где-то в кладовке, но понятия не имел, где именно. Твоя бабушка всегда хотела сложить их в альбомы, но у нее постоянно не хватало времени. О, смотри, – сказал он, протягивая Холли фотографию. – Здесь ты на пляже. Тут тебе, наверное, года три.

Она моргнула, глядя на фото. Снимок был сделан на толстой фотобумаге, от старости она облупилась по углам. На фото Холли сидела на коленях у матери на песке. Пухлая малышка в цветастом комбинезоне улыбалась в камеру, держа в одной руке лопатку, а в другой – ведерко.

Холли посмотрела на улыбающуюся мать, коснулась пальцем ее лица и пожалела, что совсем ее не помнит.

– Ах! – восторженно объявил Гус. – Вот еще! – Сунув фото в руки Холли, он почти сразу же недовольно проворчал и продолжил поиски с большим рвением.

Холли взяла снимок. Это была уменьшенная копия фотографии, которую она хорошо знала. На ней родители держали новорожденную Холли. Такая же фотография стояла на каминной полке, пока в десять лет она не поставила ее на прикроватный столик в своей спальне.

Если Гус это и заметил, то ничего не сказал.

Холли посмотрела на родителей. Они улыбались, держа ребенка в длинном крестильном платье с кружевами. Холли заметила, что у ее отца улыбка Гуса. А она унаследовала бирюзово-голубые глаза от своей белокурой матери.

Уже в который раз Холли пожалела, что не помнит запаха своей матери, когда она ее крепко обнимала, и забыла прикосновения отцовской щетины к лицу, когда он целовал ее перед сном. Она лишилась родителей слишком рано. Холли с трудом сдержала слезы. Сейчас не время всхлипывать над старыми фотографиями.

– Зачем ты их принес, дедуль? Что ты ищешь?

– А почему вы решили, что мне будет интересно? – спросил Франко.

Он стоял позади нее, и от его близости у Холли покалывало кожу.

– Она где-то здесь, – сказал Гус. – Я знаю. Ах! – Он сосредоточенно взглянул на то, что вытащил из коробки, и передал Холли. – Вот. Теперь понимаешь?

Поначалу Холли ничего не поняла. Перед ней была газетная вырезка, пожелтевшая от времени. На ней была фотография: мать и отец Холли стояли у здания, невеста подняла руку к голове, ее фату трепал ветер. Фотограф запечатлел момент, когда жених тоже протянул руку, чтобы помочь любимой удержать фату. Молодожены смотрели друг на друга и смеялись. Холли не сразу заметила вывеску над их головой.

Она моргнула.

– Не может быть, – произнесла она, глядя на своего деда.

– Может, – сказал он. – Твои родители поженились в сиднейском отеле Четсфилдов.

– Но как? Почему? – Это было новостью для Холли. Невероятной новостью. Насколько она знала, в то время виноградник и винный завод приносили более чем скромный доход. – Должно быть, они потратили целое состояние.

– Они ничего не платили. Один из крупных женских журналов объявил общенациональный конкурс, чтобы отпраздновать открытие отеля. Они предлагали участникам написать, почему они заслуживают того, чтобы устроить в отеле свадебное торжество. Твоя мать приняла участие в конкурсе. Она и представить не могла, что выиграет, но выиграла.

– Можно мне посмотреть? – спросил Франко, склоняясь над Холли и беря вырезку длинными пальцами.

Холли почувствовала запах мокрой кожи, краснозема и разгоряченного тела Франко. Она отдала ему вырезку, надеясь, что он отойдет от нее подальше. Но Франко не сдвинулся с места. Тогда Холли решила действовать сама. Она слезла со стула и шагнула в глубь кухни к скамье.

– И мама выиграла конкурс, – ошеломленно сказала она.

– Выиграла. Таня и Ричард отпраздновали свадьбу и провели уик-энд в номере для новобрачных. – Гус посмотрел на фотографию, качая головой. – Жаль, что у нас мало свадебных фотографий. Испортилась пленка, поэтому не удалось напечатать снимки. Твоя мать была очень разочарована.

– Получается, – с улыбкой произнес Франко, понимая, что ситуация развивается в его пользу, – у нас есть кое-что общее. Наши семьи связывает одна история. Это очень полезно для маркетинга.

– Почему ты не рассказал мне раньше, дедуль? – спросила Холли, игнорируя их вдруг возгордившегося гостя. Она не хотела, чтобы между ними было нечто общее. Она не желала думать, что их семьи связывает какая-то история. – Почему ты сообщил мне об этом только сейчас?

Ее дед пожал плечами, обмяк в инвалидном кресле и вдруг словно постарел на десять лет.

– Я не думал об этом, пока ты была маленькой. Раньше эта деталь не казалась мне важной, у нас были заботы посерьезнее.

– Но ты должен был об этом вспомнить, когда тебе позвонил Франко. А ты ничего мне не сказал.

Глаза деда стали влажными от слез. Слезы навернулись и на глаза Холли.

– Я хотел, чтобы ты сама приняла решение. Мы с тобой равноправные бизнес-партнеры, Холли. На самом деле ты – будущее фирмы «Вина Перман», а мне пора отходить от дел.

– Нет!

Он поднял руку, останавливая ее:

– Выслушай меня. Я должен отойти от дел, но не могу. Я думаю, что предлагаемая сделка принесет нам не только деньги, но и престиж, но в этом ты со мной не согласна. Прежде чем ты примешь окончательное решение, я хочу, чтобы ты знала, почему я так обрадовался этой сделке. Твои родители поженились в сиднейском отеле «Четсфилд», Холли. Это был прекрасный день, и они были очень-очень счастливы. И они гордились бы, если бы «Четсфилд» и «Вина Перман» заключили сделку. Они бы гордились тобой и твоими успехами.

– О, дедуля! – Холли кусала губы, пытаясь собраться с мыслями. Неудивительно, что ее дед так хочет заключить эту сделку. Он считает Четсфилдов чуть ли не святыми после того, как у родителей Холли прошла сказочная свадьба в их отеле. Однако Гус держится за прошлое, когда у Четсфилдов была отличная репутация и слава.

– Прости, Холли. Возможно, я не прав. Может, мне вообще не следовало об этом говорить.

Вздохнув, она покачала головой:

– Нет. Все в порядке.

Но на самом деле о порядке и речи быть не могло. Хотя мнение Холли по поводу сделки с Четсфилдами не изменилось, теперь она понимала, что значит это сотрудничество для Гуса.

Для него это не просто выгодная сделка, а связь с тем временем, когда был жив его сын, отец Холли. Имя Четсфилдов Гус связывает с одним из самых счастливых периодов своей жизни.

А что же делать Холли?

Сидя за столом, Франко размышлял о возможных перспективах.

Старика переполняют сентиментальные воспоминания, связанные с отелями Четсфилдов. Появилась отличная возможность заставить его внучку подписать контракт. Хотя для этого потребуется больше времени, чем он предполагал.

– Благодарю вас, Гус, за то, что вы поделились со мной этими сведениями, – сказал Франко. – Но у вашей внучки есть все основания относиться к сделке настороженно.

Гус посмотрел на него удивленно, Холли – с подозрением.

– Я понимаю и уважаю ее желание делать для «Вин Перман» только лучшее.

– Что вы говорите? – Гус казался удрученным. – Вы отказываетесь от своего предложения?

Франко улыбнулся:

– Нет. Я предлагаю вам лучший вариант.

– Дело не только в деньгах, – произнесла Холли. – Я уже сказала.

Франко кивнул:

– Вы также сказали, что меньше всего хотите иметь дело со мной. – Он сделал паузу. – Позвольте мне доказать вам, что буду надежным партнером.

Гус выглядел заинтригованным. Он поглядывал попеременно на Франко и на свою внучку.

– И как вы намерены это сделать?

– Вам нужен помощник на виноградниках. Я готов добровольно вам помочь.

Глава 4

Холли с трудом сдержала смех.

– Замечательно, – сказала она, переводя дыхание. – Прекрасно!

Гус подъехал ближе:

– Послушай его, Холли. – Он обратился к Франко: – Что именно вы предлагаете?

– Ой, да ладно, дедуль! Он понятия не имеет, что такое виноделие. Я сомневаюсь, что он вообще когда-либо работал физически. Извините, мистер Четсфилд, но мне не нужен студент-практикант.

– Я умею обрезать виноградные лозы, – сказал Франко.

– Умеете? – спросил Гус.

– Дедуль, ты серьезно?

Старик поднял руку, заставляя ее замолчать:

– Слушайте, Франко, обрезка лозы – работа особенная. Мы проводим ее только вручную. Где вы обрезали лозы?

Холли скрестила руки на груди и сердито уставилась на Франко. Что за чушь! Они зря тратят время. Ей следует обзванивать потенциальных работников на замену Тому, а не выслушивать бредовые идеи избалованного богача, который понятия не имеет, что такое физический труд.

– На винограднике в Пьяченце, в Италии, недалеко от Милана.

– Вы там работали?

Франко улыбнулся:

– Можно сказать и так. Я владелец виноградника.

Внезапно наступила тишина. Слова Франко стали громом среди ясного неба.

Гус первым пришел в себя:

– У вас виноградник в Италии?

– Да. Мы выращиваем местные сорта винограда: «мальвазия», «барбера», «мерло» и «пино нуар».

– А почему вы не сказали об этом раньше?

– Я не думал, что это важно. Сделка между сетью отелей «Четсфилд» и «Винами Перман» никак не связана с моими деловыми интересами.

Холли разозлилась:

– Вы не удосужились упомянуть об этом даже из вежливости!

– Извините. Я не предполагал, что мы с вами вели вежливый разговор.

– Но вы могли сказать хоть что-нибудь!

– Я приехал сюда, чтобы заключить сделку, надеясь, что моему предложению обрадуются. Я не думал, что от меня ждут вежливых разговоров.

– Вы даже не попытались! – настаивала Холли.

– Вы полагаете, что, если бы я мило с вами побеседовал, мисс Перман, вы отнеслись бы к моему предложению снисходительнее? Я сомневаюсь.

Гус фыркнул:

– Ну же, Холли. – Он прищурился, потом посмотрел на Франко: – Но вы действительно умеете обрезать лозы?

– Я буду честен с вами, Гус. Последние годы я чаще бывал в зале заседаний, чем на виноградниках, но я умею обрезать виноградные лозы. Вообще-то я был отличным виноградарем. Я обрезал лозы каждый сезон в течение десяти лет.

Холли почувствовала, что земля стремительно уходит у нее из-под ног.

– О, дедуль, неужели ты воспринимаешь его всерьез?

– А почему бы нет, Холли? Нам нужен опытный работник. Ты сама знаешь, сколько нужно времени, чтобы обучить работника обрезать лозы.

– Но он… Четсфилд! И хотя он имеет гипотетическое отношение к винограднику в Италии…

– Мисс Перман, виноградник существует, и он мой.

– Тогда зачем вы нанимаетесь к нам, если у вас есть собственный виноградник в Италии? С какой стати вы собираетесь тратить на нас свое время?

– Мне нужно заключить с вами сделку. Поэтому я заменю Тома и помогу вам с обрезкой. Я проведу качественную обрезку, и, если она вам понравится, вы подпишете контракт.

– Но…

– Нет. Вы заявили, что не желаете иметь дел с Четсфилдами. Я намерен доказать вам, что вы не можете просто так списать нас со счетов. Я собираюсь убедить вас, что вы можете иметь дела с Четсфилдами и не пожалеете об этом.

– Это не единственная причина, почему я не одобряю эту сделку, и вы об этом знаете.

– Верно. Вас беспокоят скандалы, которые время от времени устраивают мои родственники. Вы беспокоитесь, что пострадает репутация Перманов. Но, уверяю вас, вам нечего бояться. Вне сомнения, вы предпочитаете мне не верить. Но пока я буду обрезать лозы… Сколько на это потребуется времени? Недели две? Четыре?

– Шесть, – отрезала Холли. – Минимум.

Так долго? Поразмышляв, Франко кивнул:

– Так даже лучше. Значит, шесть недель. Если за это время моя семья вляпается в скандал, вы вольны отказаться от сделки независимо от того, сколько лоз я обрезал. В противном случае через шесть недель вы подпишете контракт и сделка между сетью отелей «Четсфилд» и фирмой «Вина Перман» состоится. Договорились?

– Мне нравится! – ликующе произнес Гус, шлепнув ладонью по колену. – Отличное решение. Что скажешь, Холли?

Холли не могла ничего сказать. Она не понимала, как ей удалось так быстро потерять преимущество.

Гус и Франко, наблюдая за ней, ждали ее ответа. Черт побери, она не сдастся без боя.

– Разве вас не ждет дома семья? – спросила она.

Его холодные серые глаза на миг потемнели.

– Нет.

– А как без вас обойдутся на работе?

– Там справятся без меня.

– А если вы окажетесь никудышным обрезчиком лоз?

– Тогда сделка не состоится. Но уверяю вас, я отлично обрезаю лозы.

– Вы должны будете обрезать лозы столько, сколько потребуется.

– Я понимаю.

– Но ведь вам придется работать по-настоящему. Нахлебники нам не нужны.

Он шире растянул губы в улыбке:

– Иного я от вас не ожидал.

Холли с трудом сглотнула:

– Ну, полагаю, мы дадим вам шанс показать себя.

Гус хлопнул в ладоши и громко хохотнул:

– Похоже, все решилось. По-моему, мы заключили сделку!

Холли была растеряна. Ситуация резко изменилась.

Гус настоял на том, чтобы откупорить бутылку лучшего игристого вина и отпраздновать сделку.

Холли было не до веселья. Гус решил, что Франко должен жить в коттедже, приготовленном к приезду Тома. Решение логичное. Но это означает, что Холли придется видеть Франко ежедневно в течение шести недель.

К тому моменту, когда Холли взяла ключи от машины, чтобы отвезти Франко в коттедж, наступила морозная ночь. Она с радостью ощутила прикосновение холодного воздуха к своей разгоряченной коже.

– Мисс Перман? Вы в порядке?

Холли моргнула. Она сидела, уставившись на руль, и даже не заметила, как Франко уселся во внедорожник.

– Я в порядке, – солгала она, стиснув зубы.

Пристегиваясь ремнем безопасности, Франко задел руку Холли локтем, и она вздрогнула. Женщина рванула с места слишком быстро – автомобиль резко подпрыгнул на месте.

– Тут два коттеджа, они стоят рядом. В одном из них живет Джош, он отвечает за винный погреб. Обычно он ездит в город, чтобы поесть, поэтому вы сможете поехать с ним, если захотите.

– Сейчас мне нужна только кровать, – сказал Франко.

Холли взглянула на него при свете фар проезжающего автомобиля и заметила темные круги под глазами.

– Вымотались после долгого перелета в первом классе? Я вам сочувствую.

– Я удивлен, что вы вообще уделили мне время, а теперь даже сочувствуете мне.

Холли фыркнула и направила автомобиль по изгибу дороги:

– Да, вы правы. На самом деле я вам не сочувствую.

Она почувствовала, как он передвинулся на месте и пристально смотрит на нее, усмехаясь. Она не отрывала взгляда от дороги, ее сердце учащенно колотилось.

– Я вам не нравлюсь, – констатировал Франко.

Холли въехала на стоянку перед коттеджем и остановила машину. Слова Франко казались ей вызовом. Но ни соглашаться с ним, ни оправдываться она не станет.

– Ничего личного, – ответила она. – Не воспринимайте это на свой счет.

– Да? А как же мне это воспринимать?

Холли пожала плечами:

– Как факт. – Она открыла дверцу и заставила себя улыбнуться. – В жизни всякое бывает. – Она выскочила из машины.

Взяв корзинку с едой с заднего сиденья, Холли пошла по тропинке к коттеджу, доставая ключ из кармана. Она, конечно, могла отдать Франко ключ и уехать, но нужно было включить водонагреватель – выключатель находится в очень необычном месте. Ей проще сделать это самой.

Войдя в дом, она включила свет и газовый нагреватель.

– Скоро будет тепло, – бросила она Франко через плечо, ставя корзинку на маленький столик на кухне. – Располагайтесь. Я сейчас включу горячую воду, а потом уйду.

Холли оглянулась через плечо – Франко бродил по гостиной, взяв журнал со стола. Отлично. Он не увидит, в какой позе она будет включать водонагреватель.

Она встала на четвереньки возле кровати, потом наклонилась ниже. Выключатель располагался в самом центре на задней стороне кровати, чуть выше плинтуса. Щелкнув выключателем, она попятилась назад.

Коттедж был маленьким. Скатерки, занавесочки, куча подушек на диване. Франко совсем не привык к подобному стилю. Положив журнал на стол, он направился на кухню. Увидев корзинку, оставленную Холли, он повесил пальто на стул рядом. Холли нигде не было. Войдя в соседнюю комнату, он ее увидел.

Вернее, нижнюю половину ее тела, торчащую из-под кровати. Он как завороженный наблюдал, как она, извиваясь, пятится назад, и почувствовал возбуждение. Франко прижал руку к голове. Ему нужно поспать. От недосыпа ему в голову лезут дурацкие мысли.

– Что-то потеряли? – спросил он, и Холли, поторопившись, ударилась затылком о чугунную раму кровати.

– Ой! Ничего я не потеряла, – прорычала она, наконец поднявшись и выпрямившись. – Я включала водонагреватель.

– Там, внизу?

– Электрик решил, что будет забавно поместить выключатель в таком месте. – Она вздрогнула, коснувшись пальцами ушибленного затылка. – Что за ужасный день сегодня!

Франко не сдержал улыбки, услышав разочарование в ее голосе, причиной которого он стал. Но сейчас он может улыбаться, потому что получил то, что хотел.

В отличие от Холли.

– Ну-ка. – Взяв ее за плечи, он развернул Холли к себе спиной, нисколько не чувствуя себя виноватым в том, что застал ее врасплох. – Дайте я посмотрю.

Холли напряглась еще до того, как он к ней прикоснулся.

– Где болит? – спросил Франко, его теплые и тяжелые ладони по-прежнему лежали на ее плечах.

Ее сердце билось в груди так громко, что она решила, будто он услышит его стук. Холли ответила, желая отвлечь его, прежде чем он услышит сумасшедшее биение ее сердца.

– Где-то там. – Она затаила дыхание, когда он запустил пальцы в ее волосы, собранные в хвост, и стал ощупывать голову.

– Это нужно снять, – сказал он, стягивая с ее волос резинку, отчего кожу ее головы стало покалывать.

Волосы рассыпались густым облаком вокруг ее головы. Франко снова запустил в них пальцы. Холли ойкнула, когда он прикоснулся кончиком пальца к ушибленному месту.

– Дайте посмотреть. – Он раздвинул пряди ее волос и опустил голову, чтобы лучше рассмотреть ушиб в тусклом свете.

Холли не смела дышать. Она просто прислушалась к ощущениям. Каждая клеточка ее тела вибрировала от напряжения. Холли задалась вопросом, что она почувствует, когда Франко прикоснется к ее напряженным соскам, если изнемогает от его простого прикосновения к своей голове.

– Всего лишь ссадина, но у вас будет шишка, – сказал он, и Холли переступила с ноги на ногу, чувствуя, как его дыхание ласкает ее волосы. На нее нахлынули непривычные волнующие ощущения. – Приложите лед, когда вернетесь домой.

Он убрал руки, и Холли непроизвольно качнулась назад.

О да. Домой. Куда она так торопилась несколько минут назад, пока этот человек не запустил пальцы в ее волосы.

Франко Четсфилд, несомненно, привык к тому, что потенциальные любовницы выстраиваются в очередь по щелчку его пальцев. Она должна скорее убираться отсюда! Холли обернулась и поняла, что стоит напротив Франко, зажатая между двумя стенами и кроватью.

– Так вы еще и врач? – рявкнула она.

Франко моргнул, глядя на нее сверху вниз холодными серыми глазами, потом покачал головой и сел на кровать.

– Что? – Он стал снимать дорогие ботинки.

– Помимо того, что вы наследник сети отелей и владелец виноградников, я имею в виду.

Он снял носки:

– Вас это смущает?

– Просто мне кажется, вам нравится опускать детали и заставлять людей думать о вас не то, что есть на самом деле.

– Ничего подобного. Вы сами решили, что я ничего не знаю о виноделии. – Стянув свитер через голову, он швырнул его в угол.

От испуга Холли стало трудно дышать.

– Что вы делаете?

– Раздеваюсь. Вы можете остаться и продолжать спорить, если хотите, а я ложусь спать. – Он встал, обнаженный по пояс, его кожа оливкового оттенка мерцала в тусклом свете. Он положил руку на брюки, и Холли поняла, что должна немедленно исчезнуть отсюда.

– Я ухожу, – произнесла она, практически прижимаясь к стене, чтобы пройти мимо него.

У дверей она повернулась, пристально глядя на стену, чтобы не видеть Франко раздетым.

– Вы все-таки были правы.

Он вздохнул:

– Я вас не понимаю.

– Вы мне действительно не нравитесь, – бросила она.

Вчерашняя непогода закончилась. Утренний туман повис, как облако, между каучуковыми деревьями, оставляя влажные поцелуи на щеках Холли, обрезавшей молодые побеги у второй почки на виноградной лозе. Бывало, пока она работала на винограднике, рядом паслись один или два кенгуру, а один раз забрел ягненок.

Обычно ей нравилось работать на винограднике в это время года. Но не сегодня. Сегодня рядом не было ни кенгуру, ни ягнят, которые могли вызвать у нее улыбку. Сегодня в ветвях эвкалиптов хохотали кукабарры.

Сегодня рядом с ней будет работать Франко.

Холли неуверенно держала секатор в руке, то и дело поглядывая на часы. Она не в первый раз спрашивала себя, зачем интересуется временем. Еще рано. Впереди много часов работы. Видимо, Джош отвез Франко в город за рабочей одеждой, и, без сомнения, они решили хорошенько позавтракать до открытия магазина.

Джош молодец. Ей не хотелось стучать в дверь Франко и будить его. Не хватало еще снова пялиться на его голую грудь или длинные волнистые волосы, взъерошенные после сна, или решительный подбородок, поросший щетиной.

Она обрезала лозы в ряду, мучаясь от предвкушения. Сегодня Франко пройдет тест – покажет, как он умеет обрезать виноградные лозы. Если ему не хватит опыта, сделка не состоится. Сегодня выяснится, говорил ли он правду или просто решил хитростью добиться своего.

Холли услышала Франко и Джоша до того, как увидела. Они над чем-то смеялись. На мгновение ей показалось, что они смеются над ней.

Она дала Франко достаточно повода для шуток. Рассказал ли Франко Джошу о том, как она сбежала из спальни, когда он разделся?

Приказав себе не реагировать так резко, она увидела, что мужчины выходят из тумана. Заметив Холли, оба перестали смеяться, и она почувствовала себя еще хуже.

Джош помахал ей. Франко держал руки в карманах.

На Франко были облегающие джинсы, сапоги, темная куртка и широкополая шляпа. Он выглядел как модель со страниц модного журнала и казался совершенно расслабленным.

Она сглотнула и приказала себе сохранять спокойствие.

– Холли? – позвал ее Джош. – Посмотри, как я его приодел. Он запросто сойдет за местного жителя.

– Конечно сойдет, Джош, пока не откроет рот.

Франко промолчал.

Он вспоминал о том, как Холли выглядела вчера вечером с распущенными волосами. Он решил просто проверить рану на ее голове, но потом она повернулась и посмотрела на него большими голубыми глазами. Волосы обрамляли ее лицо и касались плеч, и на секунду Франко оцепенел.

– Доброе утро, Холли! – сдержанно сказал он. – Я вам кое-что принес.

Она моргнула, озадаченно глядя на него.

– Вы оставили это в коттедже вчера вечером.

Он положил что-то невесомое на ее ладонь. Посмотрев вниз, она увидела черную резинку для волос. У нее екнуло в груди. Холли покраснела, сжав резинку пальцами, и поняла, что Джош за ними наблюдает.