Текст книги "Смертельное правосудие"

Глава 14

Бен поспешно уложил папки в кейс и помчался в офис. Он опаздывал на встречу с истцом, которая должна была состояться в конференц-зале «Аполло». Хорошо еще, что он накануне успел подготовиться, с утра ему вряд ли удалось бы восполнить этот пробел. После того как возле его дома обнаружили тело Гэмела, а потом он сам чуть не угодил за решетку, Бен почитал за счастье, что вообще имеет возможность идти в офис.

Встреча с Нельсонами могла повлиять на дальнейший ход дела. Понимая это, Бен старался выстроить в уме план допроса. Каждый его вопрос и все ответы истца будут стенографироваться и записываться на магнитофон. Впоследствии информация, полученная во время этого допроса, может быть использована в суде. Потерпевшие по закону отвечают в присутствии адвоката.

* * *

Бен решил ограничиться лишь вопросами, проясняющими обстоятельства гибели сына Нельсонов. Он надеялся, что это поможет установить истину.

В его намерение, конечно, не входило затягивать дело. Бен собирался задать только несколько вопросов по существу, чтобы выстроить точную версию случившегося и собрать дополнительную информацию, которая помогла бы в дальнейшем отстаивать интересы "Аполло". Он хотел как можно быстрее и безболезненно закончить допрос. Во всяком случае, таков был его план.

– Доброе утро, Кинкейд, – приветствовал его Роб, как только Бен появился в дверях конференц-зала. – Что-то вы опаздываете.

– Ради Бога, Роб, не начинайте с меня. Я сегодня не в форме.

– Конечно, о чем речь, – согласился Филдер. – Позвольте мне представить вас присутствующим. – Он указал в направлении приятной женщины в голубом костюме. – Гертруда, или попросту Труди, – наша стенографистка. – Бен пожал ей руку.

Потом Роб представил его невероятно толстому человеку, едва помещавшемуся в кресле, у которого было мокрое от пота лицо, а шея, казалось, вовсе отсутствовала. – Это поверенный истца, Джордж Абернати.

Бен шагнул к толстяку и потряс его мощную руку.

– Джордж Абернати? Кажется, я слышал ваше имя раньше.

– Может быть, вы видели мою рекламу по телевизору? – спросил Абернати глубоким бархатным голосом.

– Вашу… рекламу?

– "У вас есть претензии к начальству? Вы слишком вспыльчивы? Вы оскорблены и не можете взыскать с обидчика? В таком случае вам нужна квалифицированная помощь". Потом раздается удар колокола и на экране появляется моя фотография и необходимая информация. – Абернати секунду помолчал и удовлетворенно закончил: – "Джордж Абернати пройдет дистанцию за вас. Оплата только по окончании дела. Звоните…" И тут мы даем номер телефона. Неужели не видели? Это настоящий хит.

– Сожалею, – сказал Бен, – я, наверное, смотрю не те программы.

– Тогда, может быть, вы видели мое объявление в "Телегиде": там крупными буквами выведено: "Профессиональный борец за справедливость".

– Да, я как-то, знаете, не очень интересуюсь телевидением.

– Ну, конечно, – произнес Абернати с иронией. – Такому большому человеку, как вы, не приходится беспокоиться о всяких пустяках вроде тех, которыми занимаюсь я. – Он сунул руку в карман. – Все же позвольте мне вручить вам мою визитку. Кто знает? Жизнь непредсказуема. Вдруг когда-нибудь пригодится.

Бен взял визитную карточку. Лощеная фосфоресцирующая бумага переливалась разными цветами и поблескивала на свету. Надпись гласила: "Профессиональный борец за справедливость".

– Спасибо, – сказал Бен и быстро спрятал визитку в карман пиджака. – Неужели все такие честные, что платят по окончании дела?

– Вы не поверите – платят. Иначе бы мне, частному практику, не продержаться на плаву.

– Расскажите поподробнее.

– С тех пор как я стал давать рекламу, мое дело пошло в гору. Представьте себе несчастного, замученного, оскорбленного человека. Он ничего не понимает в юриспруденции и юристах. Он потерян. А я предлагаю ему помощь. Это настоящая благотворительность.

– За благотворительность не получают систематических гонораров, – возразил Бен.

– Верно, – согласился Абернати. – Но в противном случае мои несчастные клиенты никогда бы не добились справедливости. Я надеюсь, вы не считаете, что суды предназначены только для корпораций?

– Нет, конечно.

– И потом, я убедился на своем опыте, что клиенты охотно платят определенный аванс, вплоть до пятидесяти процентов.

Кстати, Бен, надеюсь, сегодняшняя встреча поможет нам быстро разобраться с этим неприятным делом. Думаю, поскорее закончить его в интересах обеих сторон.

В этот момент открылась дверь и в конференц-зал вошли среднего возраста мужчина и женщина, по-видимому супруги.

Они сразу проследовали к Абернати, который радостно заключил их в объятия. Мужчина был коренастый, с квадратным лицом, а его рубашка поражала невероятной белизной. Невысокая женщина в платье цвета морской волны казалась нежноголубой тенью своего мужа.

– Познакомьтесь, это Карл и Джун Нельсон, – представил супругов Абернати.

Взглянув на Нельсонов, Бен сразу узнал их и понял, что они тоже узнали его.

– Мы встречались прежде, – заметил Бен. – Мне сразу показалась знакомой ваша фамилия, но я не мог вспомнить, откуда знаю ее.

Теперь он вспомнил. Бен представлял интересы Нельсонов в суде в те времена, когда только начинал практиковать как частный юрист. Карл и Джун были тихими, добрыми людьми. Но их сосед держал огромного добермана, который однажды выскочил на улицу без присмотра и покусал мирно идущего домой Карла. Укусы не были опасными для жизни, но Нельсону пришлось заплатить за медицинский осмотр и лечение – собака повредила ему нерв на левой ноге. Супруги хотели получить возмещение за моральный и физический ущерб, причиненный Карлу. В ходе процесса Бену удалось склонить суд на сторону Нельсонов и добиться компенсации в сорок долларов.

– Я представлял однажды интересы Нельсонов в суде, – объяснил Бен.

– Правда? – Абернати вскинул брови. – Хм, не возникнет ли в таком случае конфликтная ситуация?

– Что скажете? – обратился Бен к супругам. – Вы понимаете, что теперь я выступаю на стороне корпорации "Аполло", не правда ли?

Нельсоны утвердительно закивали.

– Как вы считаете, имеет ли дело, по которому мы сегодня собрались, хоть какое-нибудь отношение к процессу, где я представлял ваши интересы?

– Не вижу никакой связи между ними, Бен. – Карл сопроводил свои слова красноречивой мимикой.

– Уверены ли вы, что я не использую против вас на этом процессе какие-либо сведения частного характера, полученные мною – в тот раз, когда я выступал в роли вашего адвоката?

Карл и Джун переглянулись.

– Я не думаю, что это возможно, – ответил Карл за двоих.

– Будете ли возражать против моего участия в деле?

– Мы считаем вас прекрасным человеком, Бен, – впервые вступила в разговор Джун. – Между прочим, мы звонили вам: хотели попросить снова быть нашим защитником. Но ваш секретарь сказал, что вы заняты.

– Печально видеть вас в рядах противника, – по-доброму, искренне сказал Карл, – но мы полностью доверяем вам.

– Спасибо. Мистер Абернати, надеюсь, конфликт исчерпан.

На лице Абернати было написано явное разочарование.

– Тогда, может быть, начнем?

После того как Джун привели к присяге, Бен задал ей несколько формальных вопросов об образовании и работе. Джун не приходилось раньше давать показания под присягой, и Бен объяснил ей:

– Миссис Нельсон, если в процессе дачи показаний вы захотите отдохнуть, пожалуйста, сразу скажите. Мы сделаем перерыв, хорошо?

Джун сидела положив ладони на колени, заметно нервничала, но старалась сдерживаться.

– Хорошо, – ответила она.

– Я постараюсь выражаться как можно яснее. Но если какой-либо вопрос покажется вам не вполне понятным, не стесняйтесь переспросить, я всегда поясню смысл вопроса, о'кей?

– О'кей.

– Значит, если вы даете ответ, я могу считать, что вопрос вам понятен?

– Да.

Стандартный перечень предупреждений. Чтобы опрашиваемый сказал больше, чем он сам того хочет, надо ему понравиться, создать доверительную атмосферу, при которой он мог бы расслабиться. Кроме того, важно, чтобы все это было записано на магнитофон, запротоколировано и подписано на тот случай, если в суде истец будет отказываться от показаний или скажет, что чего-то не понял.

Задавая Джун вопросы, Бен пришел к выводу, что со времени их последней встречи миссис Нельсон не стала храбрее. Он решил начать сразу с несчастного случая.

– Можете ли вы сказать мне, почему ребята оказались в прицепе трактора?

Джун напряженно сжала губы и долго думала, прежде чем ответить.

– В тот вечер они праздновали победу, которую одержали в футбольном матче. Наш сын был защитником. – Бен увидел, как огонек гордости вспыхнул в ее глазах и тут же погас. – Эта поездка на тракторе была своего рода торжественной церемонией.

– Понимаю, что вы не инженер, миссис Нельсон, но не могли бы вы описать принцип его работы? – Бен взглянул на Абернати. К его удивлению, тот не возражал. "Профессиональный борец за справедливость" машинально чертил что-то в своем блокноте, почти не обращая внимания на происходящее вокруг.

– Трактор как трактор, ничего необычного. Сзади у него прицеп – такой большой, деревянный. При желании в прицеп могло бы поместиться человек тридцать – сорок.

– А что вы делали там?

– Мы все катались на тракторе по футбольному полю. Просто так. Наши сыновья еще совсем мальчишки. Господи, чего они только не придумают, чтобы повеселиться. – Голос Джун дрогнул.

– Значит, родители тоже участвовали в этом? Вместе с детьми?

– О да. Мы всегда старались проводить побольше времени с ними. Особенно… с Джесоном. – Снова в ее глазах вспыхнул огонек законной родительской гордости, но ненадолго, почти сразу он потускнел и исчез совсем.

– Что же случилось потом?

Джун судорожно глотнула воздух.

– Сначала ничего. Все веселились, смеялись, кричали. Джесон свесил ноги с прицепа, чтобы покрасоваться перед своей подружкой Терри. Было просто чудесно.

С каждым вопросом Бену становилось все более не по себе.

Роль, навязанная ему, вызывала отвращение. Хуже некуда, чем вынуждать мать вспоминать день, когда ее старший сын…

– А потом? – Бен, стараясь говорить как можно мягче, буквально заставил себя задать этот вопрос.

– А потом… – Джун покачала головой. – Я не знаю, что случилось. До сих пор не могу понять. Неожиданно трактор… стал валиться на бок. Мы услышали, как заскрежетал металл, – ужасный звук… Прицеп тоже сильно накренился. Я сразу же подумала о Джесоне. – Губы несчастной матери задрожали от едва сдерживаемых рыданий, лицо исказилось от страшных воспоминаний. – Я увидела его, он размахивал руками, пытаясь удержать равновесие. Вообще-то он был сильным мальчиком, ловким… – Ее глаза наполнились слезами. – Я бросилась к нему. – Джун вытянула руки, словно в попытке задержать сына, заново переживая эту кошмарную сцену. – Я закричала: "Джесон! Кто-нибудь, помогите Джесону!" Но никто не успел. Он упал. – Джун уже не пыталась сдерживать слезы, и они градом катились по ее лицу.

Бен подождал, пока она успокоится. Все находящиеся в конференц-зале были взволнованы.

– Вы видели что-нибудь потом?

– О да, – с ужасом в голосе вскрикнула Джун. – …Да. – Она нервно вытирала слезы, но они текли и текли, и безутешные рыдания уже готовы были вырваться наружу.

– Что вы увидели?

Джин судорожно втянула воздух:

– Джесон лежал под прицепом и был какой-то вытянутый, все его тело… неестественно вытянулось… Падая, он попал под прицеп, и его зажало между покрышкой и осью, и… – Ее глаза расширились. – Я подбежала к нему, но было слишком поздно. Его буквально раздавило металлом. Мальчик кричал от боли. Кровь брызнула мне в лицо. Просто кошмар какой-то.

Джесон был весь изрублен… Джесон!..

Джин упала на руки мужу, рыдая и хватая ртом воздух. Она никогда бы не согласилась на этот суд, думал Бен, если бы осознавала, что ей придется заново пережить случившееся.

Бен вытер пот со лба. Все присутствовавшие при этой сцене были потрясены. Стенографистка плакала.

– Давайте устроим пятиминутный перерыв, – предложил Бен.

Никто не возражал.

* * *

Пятиминутный перерыв растянулся на пятнадцать минут.

Бен понимал, что всем необходимо прийти в себя после стресса, полученного в результате рассказа миссис Нельсон.

Когда Джун была готова продолжить давать показания, Бен решил пожалеть ее нервы и перейти к более спокойной теме.

– Как вы думаете, почему возник крен?

Джун взглянула на Абернати.

– Из-за дефекта в конструкции пружины, разработанной и изготовленной вашей компанией. – Ее ответ прозвучал скорее как вопрос.

– Это ваш поверенный подсказал, как надо отвечать?

– Протестую. – Впервые вмешавшись в ход допроса, Абернати среагировал мгновенно. – Вопрос не относится к делу.

Мой клиент имеет право не отвечать. И я настоятельно советую миссис Нельсон поступить именно так.

– Скажите, Джун, вы лично имеете какое-либо представление о подвесной конструкции, разработанной "Аполло"? – сменил тему Бен.

– Скорее… нет.

– Вы знаете, чем XKL-1 отличается от сходных конструкций?

– Пожалуй… нет.

– Знакомы ли вы с документами, свидетельствующими о наличии дефектов в конструкции XKL-1?

– Нет.

– Есть ли у вас основания полагать, что существуют документы, подтверждающие наличие дефекта?

Джун снова посмотрела на Абернати, но помощи от него не последовало.

– Я не знаю… нет.

– Вы сами осматривали нашу конструкцию и лично нашли дефект?

– Я не очень разбираюсь в машинах. Честно говоря, я не смогу управиться даже с косилкой для газонов…

– Пожалуйста, ответьте впрямую на мой вопрос, миссис Нельсон. Вы сами обнаруживали при личном осмотре XKL-1 какой-либо дефект?

– Нет, мне было не до этого.

– С какой скоростью двигался трактор?

– Не знаю… точно…

– Миссис Нельсон… возможно ли, что прицеп просто подпрыгнул на ухабе?

Казалось, что все внимание Джун сконцентрировано на какой-то точке в центре стола.

– Нет… не думаю… Поле не было ухабистым…

– Вы лично в этом убедились?

Джун потерла пальцами виски.

– Нет.

– Можете ли вы сказать с абсолютной уверенностью, что трактор не подпрыгивал на ухабе?

Абернати снова встрепенулся:

– Возражаю.

– Против чего?

– Против… м-м-м… Против формы вопроса.

Бен обратился к Джун:

– Миссис Нельсон, мы учтем возражения вашего поверенного, все будет запротоколировано, записано на магнитофон и представлено в суде. Однако я все же прошу вас ответить на мой вопрос.

– Я не думаю, что дело в ухабе.

– Но вы не можете сказать точно?

– Не могу.

– Как вы считаете, ведь в том, что водитель направил трактор на кочку, нет вины "Аполло", не так ли?

– Конечно.

– Спасибо, – подвел итог Бен. – Я ценю вашу искренность.

Глава 15

Бен беспомощно уставился на карту.

– Прости, Кристина. Я что-то окончательно запутался.

Кристина выключила сигнал правого поворота и затормозила машину на обочине дороги.

– Я всегда знала, что ты не способен следить за маршрутом.

Ты никогда не понимаешь, в какую сторону надо двигаться.

– Я же предлагал, чтобы ты определяла направление, а я вел машину.

– Да, но тогда нам бы пришлось ехать на твоей разбитой "хонде", а мне, знаешь ли, жизнь еще не надоела, к тому же я не успела застраховаться. Когда ты собираешься купить новую машину?

– После того как "Аполло" повысит благосостояние твоего покорного слуги, в соответствии с его алчными мечтами.

– Понятно, значит, не скоро. – Кристина уткнулась в карту. – Сейчас мы находимся вот здесь, – показала она пальцем.

Бен посмотрел с видом знатока.

– Я очень хорошо умею читать карты.

– Знаю, знаю, – засмеялась Кристина. – К сожалению, ты читаешь их вверх ногами. – Она взяла карту из рук Бена и перевернула ее. – Это решит многие проблемы с ориентацией на местности.

– Разве я виноват в том, что не сумел быстро сориентироваться?

Кристина оставила его вопрос без комментариев.

– Можно ехать налево, но я предпочитаю повернуть направо. Пока мне удается четко выдерживать направление на лагерь "Секвойя".

– Ладно. Нельзя ли побыстрее? Мы опаздываем.

– Слушаюсь, командир. – Кристина прибавила скорость и на полном ходу свернула вправо. – Лично я с подозрением отношусь ко всему, что так оторвано от цивилизации. Кстати, тебе известно что-нибудь об этом "Приюте отважных"?

– Только то, что это какой-то атлетический клуб, и, честно говоря, я не стремлюсь знать больше. По графику у нас сегодня в полдень тренировка, в восемь – застолье, а завтра в шесть – нечто под названием "Высшая ступень".

– Меня мало интересует, как это все называется.

– Меня тоже. Но Кричтон, кажется, придает внешней стороне большое значение. Ему очень хочется создать сильную, сплоченную, способную выигрывать команду. В общем, чепуха какая-то, которой он, однако, тоже придумал название: "Универсальный Йэу".

– Возможно, Кричтон и прав. Я, например, не успела привязаться к "Аполло" за то короткое время, что работаю в корпорации.

– Кто знает, может, эта поездка совершит чудо. Я уверен, Херб тоже будет. Попомни мои слова. Ты непременно влюбишься в него.

В этот момент Кристина заметила указатель, сообщавший, что они приехали в лагерь "Секвойя".

– Ты опоздал. Я уже познакомилась с Хербом. Чудесный парень. Знает свое дело. И кстати, за все время, что мы разговаривали с ним, его взгляд ни разу не поднялся выше уровня моей груди.

– Ну, значит, Кэндис держит его в хорошей форме.

Кристина свернула на проселочную дорогу, которая вела к лагерю.

Что-то я не вижу автомобильной стоянки, – удивилась Кристина.

– Я тоже. Давай поищем другие машины. Уверен, что, по крайней мере, Херб и Чак уже здесь в ожидании прибытия Кричтона.

– Бен, ты действительно считаешь, что поступаешь правильно, приехав сюда? Я имею в виду, сразу после убийства?

– Кристина, у меня всего неделя на то, чтобы узнать, кто убил Гэмела. Сейчас для меня самое главное – выяснить как можно больше подробностей обо всех этих орлах. Здесь же соберутся все потенциальные подозреваемые. Предполагается непринужденная атмосфера. Лучшего места не найти.

Кристина, положив руки на руль, задумчиво барабанила пальцами.

– Пожалуй, ты прав…

– Так какие проблемы?

Кристина, с трудом втиснув машину между "БМВ" и "лендровером", объяснила:

– Проблема в том, что один из этих, как ты выразился, орлов совершил убийство, а мы сейчас за сотни миль от какой бы то ни было помощи. Если убийца поймет, что ты напал на след, он или она может повторить представление. И на этот раз в роли жертвы будешь ты. Понимаешь?

– Ну… Тогда ты придешь мне на помощь, – сказал Бен.

* * *

Тренировка закончилась в восемь тридцать. Бен покидал ее совершенно обессиленный. Занятия длились полдня, но ему и его коллегам казалось, что целую вечность. Создавалось впечатление, что эта тренировка не кончится никогда.

Бен вошел в дверь жилого корпуса и с тревогой обнаружил в баре всю свою группу. Все давно уже приняли душ, переоделись и уютно расположились за столиками.

Задержались на тренировке? – поинтересовался Чак. – Мы уже полчаса как вернулись.

– У меня проблемы с высотой, – ответил Бен, – с детства.

– Тогда вам трудно будет тренироваться здесь и успешно закончить курс, – сочувственно произнес Чак. – Хотя высота-то небольшая, всего каких-то шесть-семь футов.

– Ничего-ничего, – вступил в разговор Кричтон. – Мы здесь для того, чтобы почувствовать себя в одной связке. Совершенно необязательно при этом ставить рекорды. Бен первый раз на тренировке. Он привыкнет.

– Спасибо. Пойду приму душ, – удрученно произнес Бен.

– Пожалуйста, пожалуйста, – напутствовала его Кэндис.

Бен поднялся по лестнице, бросил одежду на стул и залез под душ. Цель сегодняшней тренировки заключалась в том, чтобы научиться взаимодействию в команде, выработать уверенность в себе, развить лидерские качества. Этому должны были способствовать транспортировка через ущелье, подъем по отвесной стене, балансировка и тому подобное в сопровождении лекций об "Универсальном Йэу". Тяжелее всего Бену далось упражнение под названием "Падение": "жертвы", которых изображали участники, поднимались на платформу, установленную на дереве на высоте семи футов, поворачивались спиной к стоящим внизу, складывали руки на груди (очень символично) и… падали. Идея состояла в том, чтобы "ловцы", стоящие внизу, подхватывали "жертву", не давая ей упасть. Таков был замысел. Падающему надлежало верить, что товарищи поймают его, хотя во время падения он не мог их видеть. К несчастью, Бен не верил ни одному из своих коллег, кроме Кристины, она же не смогла бы удержать его одна.

Пятнадцать минут Бен проторчал на платформе, никак не решаясь упасть. В конце концов ему удалось совершить падение, но исключительно потому, что он и в самом деле потерял баланс.

Под занавес тренировки нужно было преодолеть своеобразную полосу препятствий, включающую хождение по проволоке.

Бен стартовал одним из первых, а закончил самым последним.

Причем на протяжении всей дистанции надо было улыбаться и шутить с обгонявшими его коллегами, которые не упускали случая позубоскалить на его счет. Даже Кристина напомнила ему, как он пренебрег ее советом уделять побольше внимания спорту.

Приняв душ, Бен оделся, побрился и спустился в бар.

Первым Бена увидел Чак.

– А вот и силач Кинкейд! – крикнул он во всю глотку и снова захрустел картофельными чипсами.

Бен решил для себя, что, если ему когда-нибудь удастся разбогатеть, он потратит все свои деньги на то, чтобы сделать жизнь Чака невыносимой. Оставив высказывание Чака без внимания, Бен подошел к стойке, где лежали чипсы, овощи и другая еда.

Неожиданно кто-то толкнул его в бок.

– Слава Богу, что вы все-таки успели до полуночи, – сказал Херб смеясь. – А то мы уже начали думать, не утонули ли вы.

– Ха, ха. Очень остроумно, – заметил Бен без особого энтузиазма.

– Немного юмора вам не помешает, Кинкейд. Я думаю, такую дозу вы вполне способны проглотить. Кстати, держитесь подальше от Кричтона сегодня вечером. Он вышел на тропу войны. Цепляется к каждому, кто попадется ему на глаза, с тех пор, как мы приехали сюда. Почему – никто не знает.

– Надеюсь, к вам он не цеплялся, Херб.

Херб поджал губы.

– Цеплялся. Грозился даже уволить с работы. Я знаю, что он симпатизирует вам, Кинкейд, но даже на вашем месте я старался бы держаться от него подальше.

– Помочь тебе донести тарелку, силач? – Рядом с Беном неожиданно возникла Кристина.

Теперь я понял, – заметил Бен, – здесь происходит не что иное, как сборище величайших атлетов двадцатого века.

– О-о-о! Сегодня в воздухе определенно витает что-то необычное, не так ли? Хотя с предположениями на этот счет туго.

Но я очень рада, что ты здесь.

– Тебе понадобился объект для шуточек?

– Нет, надеюсь, что ты сможешь оградить меня от Херберта. Ужасный развратник. Совершенно не способен держать свои сальные взгляды – и свои наглые руки – при себе. Стал лапать меня самым бессовестным образом. И между прочим, Кэндис стояла рядом. Ничего себе любовь!..

– Может быть, он использовал тебя как прикрытие, чтобы запудрить всем мозги.

Кристина передернула плечами:

– Скорее, он просто сластолюбивая жаба.

Бен взял легкую закуску и сел за столик рядом с Дугом, перед которым стояла тарелка с кукурузными чипсами, пиво и, конечно, его неизменный миниатюрный компьютер.

– Я слышал, Кричтон сегодня в плохом настроении, – начал беседу Бен.

– Вы правы.

– Вам тоже досталось?

Дуг мрачно осмотрел свою сигару, положил ее на край тарелки и с неохотой ответил:

– Да. Бросил мне в лицо документы, которые я готовил, и выразил мнение, что я гожусь только в машинистки. – Дуг отправил в рот несколько чипсов. – Дурак. Сам даже не отличает компьютер от пишущей машинки.

– А кто еще повстречался Кричтону на его "тропе войны"?.. – Вопрос Бена был заглушен внезапным криком в другом конце зала.

– Господи, опять они принялись за свое, – произнес Дуг. – И не надоело им разыгрывать этот спектакль.

– Кто?

Дуг кивнул туда, где Херб и Кэндис наконец, объединившись, вступили в разговор.

– Вы очень воодушевлены сегодня, – говорила Кэндис, – скачете, как девчонка.

– Да что вы? – вторил ей Херб. – Зато вы гораздо больше напоминаете мужчину, что, впрочем, неудивительно.

– Болван.

– Мегера.

– Ядовитый дикобраз.

– Сука.

Бен повернулся к Дугу.

– Похоже, они не поладили сегодня.

– Я подозреваю, что они отлично найдут общий язык чуть позже, ночью, – ответил Дуг.

Неожиданно Бен заметил, что напротив них сидит Шелли.

То ли она сидела там незаметно все это время, то ли таинственно появилась только что? Трудно было сказать.

– Привет, Шелли. Как дела?

Она не ответила, но Бен краем глаза заметил, как ее губы слегка дрогнули в улыбке, и счел это знаком одобрения.

– С кем вы оставили на уик-энд дочку?

Шелли окинула Бена затравленно-непонимающим взглядом, будто удивляясь, что нашелся кто-то, заметивший ее присутствие.

– Энджи ходит в круглосуточный детский сад, там можно оставлять и на уик-энд, – тихо ответила она. Голос ее прозвучал немного испуганно. – Это, конечно, дорого, но Кричтон настаивает, чтобы я принимала участие в общих выездах.

– Вас Кричтон тоже отругал?

– Нет, что вы. Он ругается только на тех, кого любит.

Бен какое-то время обдумывал слова Шелли.

– А почему бы вам не оставлять дочку с отцом? Это обошлось бы дешевле.

Уже задав вопрос, он понял, что не следовало этого делать.

Лицо Шелли вспыхнуло, а из глаз готовы были брызнуть слезы.

– Нет, нет…

Бен попытался загладить неловкость:

– Должно быть, тяжело работать полную неделю и при этом воспитывать ребенка. Как вы справляетесь?

Шелли не успела ответить: на стул рядом с ним бесцеремонно плюхнулся Чак.

– Шелли, вы уже подготовили меморандум по делу с "Америтеком", которое я вам поручил?

– Я… Я думала, что это не касается уик-энда.

– Никаких оправданий. Ваш меморандум и так запаздывает.

– Но вы же совсем недавно поручили мне это дело. Я не успела…

– Мне надоела ваша халатность, Шелли. Учтите, вы скользите по тонкому льду.

– Послушайте, Чак, я подготовлю меморандум к утру в понедельник. Не знаю как, но…

Чак встал, опрокинув тарелку, и, не сказав больше ни слова, направился прочь.

– До чего очарователен, – ехидно заметил Бен. – Послушайте, Шелли, если я могу чем-то помочь… – Но ее уже не было. Выбежав из зала, она бросилась вверх по лестнице в свою комнату на женской половине.

Ладно, грустно подумал Бен, по крайней мере, хоть Чак ушел. Но не успел он насладиться покоем, как на стул рядом с ним опустился Херб.

– Бен, – начал Херб, – мне нужна ваша помощь.

– В чем? Вы не можете подобрать синонимы к слову "сука"?

– Хм?

– Да ладно, не напрягайтесь. Какие проблемы?

– А, ну, вы знаете Кристину Макколл довольно давно, так ведь?

– Да-а…

– Значит, вы можете подсказать мне, что делать.

– С чем?

Херб придвинулся вплотную к Бену.

– Вы видели, когда она подходила ко мне?

– Нет, я, очевидно, пропустил этот момент.

– О Господи, она пылала страстью. В таком развитии событий, конечно, нет ничего необычного, но я опасался, что она начнет срывать с меня одежду прямо при всех!

– Правда?

– Я бы ни в коем случае не возражал против этого, но не здесь же… Она действительно красотка, что, как я полагаю, вам и без меня известно. Такие классные ноги, любой клюнет… Эта девочка всерьез заинтересовала меня.

– Херб, я не собираюсь выслушивать ваши…

– Да нет, я только хотел узнать, не встану ли я у вас на пути.

Я человек прямой, что думаю, то и говорю. Развейте сомнения: между вами и Кристиной что-нибудь есть?

– Нет. Во всяком случае, ничего такого, что вы имеете в виду.

– Тогда поле действий свободно. Великолепно! Вы знаете ее лучше, чем я. Что вы порекомендуете? Ну, чтобы сблизиться с ней?

Бен понял: если он немедленно не пресечет эти омерзительные, маниакальные разглагольствования Херба, его просто стошнит. Но тем не менее он продолжил разговор:

– На вашем месте я бы сделал вид, будто она мне не нравится.

– Серьезно?

– Да. Она презирает мужчин. Держитесь на расстоянии. Не разговаривайте с ней. Старайтесь вообще как можно реже попадаться ей на глаза. И тогда не успеете вы и оглянуться, как она будет у ваших ног.

– О, это великолепный план. Вы отличный парень, Бен.

– Я стараюсь.

Херб поднялся из-за стола. Бен почувствовал некоторое облегчение: наконец-то ему удалось сделать хоть что-то хорошее, впервые за весь день. В этот момент на противоположном конце стола он заметил своего босса. Кричтон сделал Бену знак пересесть поближе к нему.

– Не волнуйтесь, Кинкейд. Людям вашего типа всегда не просто войти в новый коллектив. Вы чувствуете неприятие со стороны моей команды.

– Я стараюсь не обращать внимания. – Бен решил переменить тему разговора: – Шелли, кажется, совершенно подавлена сегодня.

Кричтон пожал плечами:

– Ничего нового. Как большинство ее коллег-женщин, она всегда всем недовольна. Женщины годами стремятся попасть на мужскую должность, а когда добиваются своего, – пасуют. Это оказывается слишком трудно для них. Какой-то бесконечный замкнутый круг.

Бен услышал, как Кричтон заскрипел зубами.

– Но вы, конечно, согласитесь, что женщина должна иметь равные права с мужчинами…

– Если меня об этом спросят в Конгрессе – да. Если это касается интересов корпорации – нет. Женщины на службе создают массу трудностей. К тому же, черт побери, принимая женщину на работу, я даже не могу задать ей вопросы, непосредственно касающиеся этой самой работы.

– Что вы имеете в виду?

– Такие вещи, как замужество, беременность… Если женщина приходит устраиваться на работу, я должен знать, какие у нее перспективы, чего от нее ожидать в будущем. Но я не имею права спросить! Стоит только задать ей простые безобидные вопросы о том, будет ли она действительно способна добросовестно выполнять свои служебные обязанности, как меня тут же обвинят в дискриминации. Абсурд какой-то. Вот вы можете в это поверить?! Черт возьми, потратив время и деньги на обучение Шелли, мы были вправе ожидать от нее соответственной отдачи. Но она забеременела. Даже не будучи замужем!

– Но… по-моему, она работает.

– Конечно. Но совсем не так, как раньше. Не задержится ни на минуту. Недовольна, что ей пришлось отдать ребенка в детский сад. Представляете?

– Ну…

Прежде чем Бен успел ответить, в разговор вмешался Чак.

– Я как раз проходил мимо и услышал, как вы объясняете "Универсальный Иэу", – обратился он к Кричтону. – Все мои представления о жизни в корне изменились. Взрослые мужчины редко плачут, но когда вы говорили о том, что надо смотреть в будущее безбоязненно, я расплакался как ребенок.

Бен чуть не подавился.

Кричтон вежливо улыбнулся и постучал ложкой о стакан.

– Позвольте мне ненадолго привлечь внимание всех присутствующих? – В комнате воцарилась мертвая тишина. – Спасибо. Я хочу поделиться своими впечатлениями о сегодняшней тренировке. Могу сказать, что горжусь вами. Хорошо работает тот, кто здоров физически, – я всегда придерживался этой точки зрения, а помогает нам в работе и в поддержании физической формы игра. Сегодня я видел, что ваше доверие друг к другу возросло. Многие из вас играют хорошо. Надеюсь, в процессе игры вы почувствовали себя единой командой, особенно это проявилось в упражнении "Падение".