Текст книги "Смертельное правосудие"

Бен услышал, как Чак ядовито прошептал:

– За исключением Кинкейда. Он не совершил "Падение".

Он просто упал.

Кричтон продолжал:

– Завтра каждый из вас попробует подняться на "Высшую ступень". Для многих это будет величайшее физическое испытание. Такое, с каким еще не приходилось сталкиваться. Гораздо более тяжелое, чем сегодняшнее.

"Он действительно смотрит на меня, – сообразил Бен, – или мне только кажется"?

– Тем не менее я абсолютно уверен, что каждый из вас встретит "Высшую ступень" с гордо поднятой головой, полным сил, проникнутым тем же духом доверия и сотрудничества, с каким вы приходите на работу каждый день. – И здесь, я полагаю, особенно важно постоянно помнить положение "Универсального Йэу": открытые мысли, гибкость, смелость, способность выйти из комфортной зоны. И победить.

Бен пропустил большую часть риторики. Он никак не мог забыть о "величайшем физическом испытании, таком, с каким еще не приходилось сталкиваться".

Кричтон сделал паузу и продолжил замогильным голосом:

– На этой неделе нашу корпорацию посетила великая печаль. Один из нас, Говард Гэмел, испытанный наш коллега, ушел из жизни по невыясненным пока причинам. Верный боец покинул свою команду. Но как известно, в универсуме всегда сохраняется равновесие. За ночью следует день. За смертью – рождение. За "Инь-ян"[6]6
  «Инь-ян» – основные понятия древнекитайской натурфилософии. Впервые истолкованы в книге «Ицзин» как полярные первоначала: темное и светлое, женское и мужское, пассивное и активное и т.п. Школа натурфилософов (иньянцзя) связала «Инь-ян» со знанием о взаимопревращении пяти стихий (металл, дерево, вода, огонь и земля).


[Закрыть]. И сколь опечалены мы потерей Говарда Гэмела, столь рады тому, что Бен Кинкейд присоединился к нам. Бен, встаньте на секунду.

В горле у Бена пересохло. Ни жив ни мертв он поднялся на ноги. Раздались аплодисменты.

– В заключение советую всем пораньше лечь спать. Завтра вам понадобятся силы и разум, так что не проводите всю ночь в праздной болтовне. В шесть часов утра вам представится возможность проявить себя в полной мере, штурмуя "Высшую ступень". Боже, я завидую вам. Желаю удачи!

Глава 16

Бен привалился к стволу дерева, весь опутанный, словно паутиной, веревками разной толщины.

– Как я выгляжу? – спросил он.

– Шикарно, – ответила Кристина, – как самый настоящий альпинист. Но мне кажется, у тебя неправильно получилось "швейцарское сиденье".

"Швейцарским сиденьем" назывался особый вид альпинистского снаряжения.

– Впрочем, неудача вполне закономерна, – заметил Бен, – это действительно очень сложно.

– Да уж, – ответила Кристина. – Кричтону и тому удалось сделать все правильно только на пятнадцатый раз. А ну, дайка… – Она опустилась на колени перед Беном и заново принялась плести "сиденье".

– Благодарю за помощь. Кстати, у тебя несколько вульгарный вид в этих шортах. Хотя я знаю одного джентльмена, который был бы очень опечален, не носи ты такие кокетливые откровенные вещи.

– Интересно, кто бы это мог быть? – пробормотала Кристина. – Между прочим, что ты теперь думаешь о "Приюте отважных"?

– Ну, поскольку выбора нет, остается верить, что здесь все-таки лучше, чем в сумасшедшем доме.

Кристина затянула петлю вокруг корпуса Бена.

– Вот и все. Твоя страховка готова.

– Как раз вовремя. – Бен указал на Кричтона, который шел через холл, увешанный всевозможным альпинистским снаряжением.

Он о чем-то оживленно беседовал с Чаком, по-видимому, в нарушение традиционных воскресных правил.

– Итак, "Отважные", – сказал Кричтон, подходя ближе. – Давайте-ка все сюда.

Дуг, Херб и Кэндис прервали свою беседу и устремили на Кричтона подобострастные взгляды. Шелли, дежурившая "по кухне", готовила завтрак, смазывая майонезом сандвичи, но, услышав голос Кричтона, быстренько все собрала и присоединилась к остальным.

– Пришло время штурмовать "Высшую ступень", – объявил Кричтон. – Следуйте за мной.

Бен и Кристина вместе со всеми "членами команды" юридического отдела "Аполло" направились за Кричтоном и, перевалив через холм, вышли к долине, окруженной высокими дубами.

– Вы только посмотрите на него, – шепнул Херб Бену. – Скомандовал идти и нисколько не сомневается, что все сразу пошли за ним. Даже не оглянулся ни разу, не убедился, все ли.

Уверен – и точка. Какое высокомерие!

– Не можете простить ему вчерашнего вечера, Херб?

– Мне не нравится, когда моей карьере что-нибудь угрожает.

Бен кивнул. Заметив, что к ним подошел Роб, он спросил:

– Вы уже когда-нибудь принимали в этом участие?

– О, конечно, – ответил Роб.

– И?

– Не беспокойтесь, ничего страшного. Все будет в порядке.

Хотя, конечно, у вас проблемы с высотой.

– Проблемы с высотой! – прошептал Бен. – Да, я безумно боюсь высоты. Даже на эскалаторе не могу справиться с приступами ужаса. А однажды меня охватила паника, когда я поднимался по лестнице!

– Тогда вас не минует волнение.

Покорители "Высшей ступени" спустились в долину. Деревья образовали здесь своеобразный защитный редут. Живая изгородь, расположенная строго по окружности, полностью скрывала луг. Бен увидел веревки и проволоку, в большом количестве натянутые между деревьями на высоте примерно в шестьдесят футов, и еще что-то, напоминающее гигантскую лестницу, свисающую почти до земли.

– Надеюсь, мы не будем лазить по всем этим веревкам и проделывать всякие акробатические трюки? – нервно спросил Бен.

Роб улыбнулся, но ничего не ответил.

– Это и есть "Высшая ступень", – пояснил Кричтон. – Общий принцип того, что предстоит делать, вы, надеюсь, поняли по вчерашним упражнениям. Главное в этом испытании – разум, способность осознать и поверить. Не менее важно чувствовать себя в команде. Один человек, назовем его капитан, остается на земле, страхуя вас. Страховочная веревка перекидывается через верхний канат. Стоящий внизу держит страховку, другой конец которой прикреплен к вашему "швейцарскому сиденью". Получается что-то вроде подъемного блока. Пока вы находитесь наверху, а ваш капитан внизу, на земле, вы – в совершенной безопасности, даже если бы под вами было не шестьдесят футов, а шестьсот.

– И как быть тому, у кого боязнь высоты? – спокойно спросил Бен.

– Надо преодолеть страх. – Кричтон подошел к гигантской лестнице и, показав на нее, объяснил: – С этой лестницы вы начнете штурм "Высшей ступени". Все очень просто: становитесь на пень, а с него перебираетесь на лестницу. – Кричтон продемонстрировал свои слова, ловко забравшись на самый верх лестницы. Посмотрев оттуда вниз, он весело произнес: – Легко, не правда ли? Все, что от вас требуется, – повторить это упражнение девять раз, и вы окажетесь на высоте шестидесяти футов.

– Девять раз? – Бен почувствовал, как откуда-то из желудка накатывает волна страха. – Я сомневаюсь, что смогу сделать это хотя бы один раз.

– Если у вас не получится подъем на руках, – сказал Кричтон, – можно помогать себе ногами, но это для тех, кому за семьдесят.

Бен скорчил гримасу.

– Надеюсь, он имеет в виду семьдесят месяцев.

– Блажен, кто верует, – улыбнулась Кристина.

– Я ни за что не буду этого делать…

– Не лишено здравого смысла. Кстати, Бен, помнится, я уже объясняла недавно, какую замечательную работу ты приискал. Это была твоя блестящая идея.

– Скверная идея, Кристина. Очень скверная.

Тем временем Кричтон уже благополучно спустился по веревке на находившееся внизу дерево и, закрепившись на нем, продолжил инструктаж:

– Отсюда вы сможете атаковать так называемый "бирманский мост". Три каната, натянутые между двумя деревьями, вполне заменяют простейший мост, распространенный в Южной Азии. Надеюсь, у вас хватит сил его перейти. Помните, держась руками за два верхних каната, идете по нижнему.

– Я запомню, – бормотал Бен, – запомню…

– После того как вы преодолеете "бирманский мост", вам предстоит пройти по проволоке, натянутой между двумя деревьями. Простой баланс. На земле это не вызвало бы вопросов в силу легкости исполнения. Но под вами будет шестьдесят футов, что, конечно, осложняет дело. – Кричтон с какой-то злорадной радостью рассмеялся над собственной шуткой. – Последнее упражнение самое простое: две веревки, одна над другой. За верхнюю держитесь рукой, по нижней идете. Нужно перейти от дерева к дереву. Кому удастся сохранить равновесие – честь и хвала. Ну а если кто-то не справится с балансом, что ж, тогда посмотрим, насколько внимателен ваш капитан.

– Прямо юморист, какой-то Марк Твен, да и только. – Бен посмотрел на Кристину. – По-моему, мне уже плохо.

– Ну и в завершение, – возвестил Кричтон, – вы пристегиваетесь к наклонному тросу и мгновенно спускаетесь на землю с колотящимся от напряжения сердцем.

– Надеюсь, сердце не остановится, – добавил Бен.

Кристина толкнула его в бок.

– Итак, разбейтесь по двойкам и начинайте штурм. Кто первый?

– Ну, Бен, – спросила Кристина, – хочешь быть моим партнером?

– Извини, нет. Я лучше с Робом.

– Ты любишь его больше, чем меня?

– Нет, но он намного сильнее тебя, В человеке, который будет меня страховать, я прежде всего ценю физическую силу.

И в этом плане Роб для меня предпочтительнее.

* * *

Спустя четыре часа с начала покорения «Высшей ступени» команда юридического отдела «Аполло» благополучно справилась с испытаниями. Кристина прошла всю дистанцию за сорок минут, заняв третье место по скорости выполнения задания вслед за Робом и Чаком. Кто-то, преодолев себя, чувствовал законное удовлетворение. Кто-то был разочарован своими результатами.

Но в конечном итоге все, так или иначе, достигли финиша.

Кроме Бена, чья дистанция закончилась на первом этапе.

– Давайте, Кинкейд, – уговаривал его Кричтон, похлопывая по плечу. – Вы сможете, дружище. – Шепот Кричтона проникал в сознание Бена, разрывался громовыми раскатами. – Я благоволю вам, Кинкейд, но даже для вас не могу сделать исключения. Кэндис и та уже приближается к финишу, а она никогда не отличалась спортивной подготовкой. Вы должны постараться.

Главное – начать.

– А нельзя ли преподнести все так, будто я уже прошел дистанцию?

– Ну что вы, Бен. Никаких привилегий. Особенно для моих фаворитов. Представьте, как это будет воспринято?

– Я согласен на любую "Высшую ступень", но только на земле. Может, проложим аналогичный маршрут где-нибудь поближе к твердой почве?

– Нет, Кинкейд. Это невозможно. Посмотрите, ваша ассистентка уже отдыхает на финише, жива-здорова, ничего с ней не случилось.

– Не сомневаюсь. Кристина может многое из того, что мне абсолютно недоступно, включая любые действия на высоте шестидесяти футов.

– Черт возьми, Кинкейд. Перестаньте дрожать, как трусливый заяц!

– И сам бы хотел, но это выше моих сил…

– В команде "Аполло" нет слабаков, Бен.

– Конечно. И в первую очередь благодаря "Высшей ступени", не так ли?

– Вот что, Кинкейд. У меня есть идея. Я пойду впереди в роли, так сказать, ведущего. Ваша задача – просто держаться за мной. Я все время буду рядом, всего в нескольких шагах.

Договорились?

Бен не успел ответить: дикий вопль разорвал сосредоточенную тишину, завладев всеобщим вниманием.

– Что… там… – Бен в ужасе обернулся на крик.

– Это Кэндис, – напряженно прошептал кто-то. Тут же несколько человек кинулись к финишу "Высшей ступени", откуда и прозвучал вопль.

Бен последовал за ними, и каково же было его удивление, когда он увидел, что Кэндис, благополучно спустившись по тросу, спокойно отвязывает страховку.

– Что случилось? – спросил Бен. – Мы слышали, как вы кричали.

– Это был крик восторга, – улыбнулась Кэндис. – Незабываемые ощущения: несешься вниз с такой скоростью, что ветер свистит в ушах и развевает волосы. – Она поправила растрепавшуюся прическу. – Грандиозная встряска.

– С ума сойти! Похоже, впервые за много месяцев тебе наконец-то удалось испытать оргазм, – прокомментировал Херб достаточно громко, чтобы услышали все, кто находился поблизости.

– Завидуешь? Впрочем, вполне естественно: ты за всю свою жизнь ни разу не испытывал подобного, – парировала Кэндис, – тебе такое даже не снилось.

В первый раз за время знакомства с этой парочкой Бен, присутствуя при их перепалке, готов был слушать и слушать, до бесконечности, но… рука судьбы, то есть Кричтона, неумолимо легла ему на плечо.

– Пора, Кинкейд.

– Пожалуйста, еще хотя бы одну минутку, чтобы обратиться к Всевышнему?!

Кричтон отрицательно покачал головой.

Вместе с присоединившимся к ним Робом Бен, вслед за Кричтоном, обреченно поплелся к старту.

– Постарайтесь сосредоточить свой взгляд на мне, Кинкейд.

Ни в коем случае не смотрите вниз. Только на меня. Понятно?

– О Боже! – Бен с ужасом наблюдал, как Кричтон, одним прыжком перебравшись на лестницу, стал ловко взбираться по ней. Каких-то пять минут – и тот уже закрепился на самом верху между двумя канатами.

– Ну, Кинкейд, теперь ваша очередь.

– Бред какой-то… – Бен занял исходную позицию, взобравшись на пень, и закрыл глаза. – Роб, вы там крепко держите?

– Конечно, Бен, не волнуйтесь.

– Проверьте еще раз.

Бен завел руки назад и… прыгнул. Он вложил в этот прыжок всю свою силу, всю свою волю. Казалось, выше прыгнуть было просто невозможно. И вот его пальцы коснулись спасительной лестницы… Но в тот же миг Бен получил ощутимый удар в челюсть, со всего маха врезавшись в лестницу подбородком.

– О-о-о!

– Только не останавливайтесь, – закричал Кричтон, – не поворачивайте назад! Вперед, Бен, у вас получится!

Вперед так вперед. Собрав все свое мужество, Бен заставил себя лезть наверх. Очень медленно, с трудом одолевая страх, он продвигался к цели. Лестница подозрительно покачивалась на ветру, и Бен, опасаясь соскользнуть с нее, неуверенно ощупывал ногой канат, прежде чем сделать следующий шаг.

– Не останавливайтесь, – снова раздался голос Кричтона. – Остановитесь – потеряете темп. И не смотрите вниз.

"Какого черта я болтаюсь на этой лестнице, – подумал Бен. – А впрочем, что такое каких-то шесть футов? Ерунда".

Он открыл глаза и посмотрел вниз.

Но как раз этого-то делать было нельзя. Глупая ошибка лишила Бена последних остатков мужества, сковав страхом, вырвавшимся откуда-то из живота, все его тело. Когда же Бен понял, взглянув на Кричтона, сколько еще предстоит пройти, он почувствовал неодолимый приступ тошноты.

– Начинаю штурм моста, – крикнул Кричтон. – Следуйте за мной.

"Благодарю покорно. Только тем и занимаюсь, что куда-то следую. – Бен на мгновение отпустил руки и уже не смог вновь ухватиться за канат. Лестница качнулась, Бен потерял равновесие и понял, что падает. Но в этот момент резко натянулась страховочная веревка, вернувшая его телу первоначальное положение. Спасибо Робу, на этот раз удалось избежать падения.

"Плевать на Кричтона. Пусть считает меня слабаком". Бен закрепился ногами на лестнице и судорожно ухватился за канат.

"Господи, что там происходит?" Найдя точку опоры, он решился еще раз посмотреть вниз. Все взгляды застывших внизу людей были устремлены в сторону "бирманского моста". Загородившись рукой от бившего в глаза солнца, Бен разглядел силуэт Кричтона. Беспомощно размахивая руками, шеф юридического отдела "Аполло" висел в воздухе в пяти футах впереди и почти в сорока футах выше Бена.

По-видимому, он потерял равновесие и соскользнул с выступа дерева, не успев перебраться на "мост". Бен пригляделся. Кричтон болтался в воздухе, пытаясь ухватиться за ствол дерева, но никак не мог дотянуться. К счастью, у него была своя автономная страховка. Почему же тогда все закричали?

Бен чуть подался вперед и наконец понял, что происходит.

Страховочная веревка держалась на честном слове, готовая в любую секунду окончательно порваться. От яркого солнца у Бена заслезились глаза. Сквозь эту пелену казалось, что Кричтон вот-вот сорвется. Он прилагал все усилия, чтобы как-то закрепиться, но совершенно впустую: дерево было слишком далеко. Похоже, ему ничего не оставалось, кроме как загреметь вниз, на твердую землю, с высоты почти в шестьдесят футов.

Бен видел, что веревка рвется прямо на глазах. Еще несколько секунд – и помочь Кричтону будет невозможно. Порванная веревка не выдержит тяжести его тела. Действовать надо немедленно, иначе Кричтон погибнет.

Забыв о своем страхе, Бен отпустил канат и с силой прыгнул с лестницы в пустоту, разделявшую его с Кричтоном.

Пролетев по воздуху, казалось бы, немыслимое расстояние, он успел перехватить страховку Кричтона как раз в тот момент, когда она окончательно порвалась. Оторвавшийся кусок веревки, освободившись от веса Кричтона, легко взмыл в небо.

Бен мертвой хваткой вцепился в обрывок страховки, с трудом удерживая Кричтона. Веревка резала руки, но, превозмогая боль, он продолжал держать ее. "Ну же, Роб, давай!"

И в этот момент Роб натянул его страховку, предотвратив падение двух беспомощно висящих в воздухе людей.

Бен стиснул зубы от напряжения. Руки буквально налились свинцом, как будто Кричтон весил не менее тысячи фунтов.

Теперь, имея время осмыслить происходящее, Бен почувствовал нарастающую панику. О Господи! Ведь он болтается в воздухе, и до земли около шестидесяти футов. Сердце готово было вырваться из груди, по спине тек холодный пот, и снова подступила тошнота.

Бен открыл глаза. Снизу ему ободряюще махал Роб, призывая продержаться, пока их обоих не спустят на землю. Теплой волной нахлынула благодарность, и Бен даже немного пришел в себя. Теперь его беспокоили только спазмы в желудке, готовые вырваться наружу, и он мечтал оказаться на земле прежде, чем это произойдет.

Постепенно снижаясь, Бен видел, каких невероятных усилий стоит этот спуск. Роб всем своим весом тянул страховку вниз, а Чак и Кристина, словно две гири, повисли у него на ногах, не давая Робу оторваться от земли. Бен взглянул на Кричтона.

Тот сохранял олимпийское спокойствие. До твердой почвы ему оставался сущий пустяк.

Даже подумать страшно, не долети Бен до него каких-нибудь два-три фута, и Кричтон был бы уже мертв.

Часть вторая
Центы и бабочки

Глава 17

Мужчина бросил ключ от фургона на туалетный столик рядом с модерновым гостиничным ключом, представлявшим собой плоскую пластинку с проделанными в ней дырками. Швейцарский сыр, да и только. Во всех лучших отелях теперь были в ходу такие ключи. Он ненавидел их; с помощью этой дырчатой пластинки ему удавалось открывать электронный замок только на двадцатый или даже тридцатый раз. Откуда такое стремление к переменам? Почему люди все время ищут лучшее, отбрасывая доброе старое и кидаясь сломя голову на неведомое новое? Неужели нельзя оставить все как есть, в покое и постоянстве?

В зеркале у туалетного столика он увидел отражение девушки, находившейся в ванной комнате. Открыв кран, она набирала в ванну воду и одновременно раздевалась. Словно змея, меняющая кожу, подумал мужчина.

Девушка скинула одежду и расстегнула заколку в виде голубой бабочки, распустив волосы по плечам. Она заметила, что мужчина наблюдает за ней из комнаты.

– Что ты делаешь?

Он одарил ее обаятельной открытой улыбкой.

– Смотрю на тебя.

– Да? – Она скрестила руки на груди, приняв соблазнительную позу. – И как я тебе нравлюсь?

– По-моему, ты красивая. – Мужчина медленно вошел в ванную комнату. Его черные ботинки гулко стукали по полу. – И ты мне очень нравишься.

– Эй, не сейчас. Куда торопиться? Подожди немного.

От ослепительной улыбки на лице мужчины осталось лишь воспоминание.

– Я не люблю ждать. То, что я хочу, мне нужно прямо сейчас.

– Послушай, Ромео, ты же обещал, что я смогу принять ванну.

– Конечно, я держу свои обещания, – ответил он, как бы в недоумении разведя руками. – Ты можешь принимать ванну всю ночь. Вечно.

– Куда это тебя занесло? – Девушка, засмеявшись, прыгнула в ванну. – Уж не поэт ли ты?

– Мне нравится твое сравнение.

– Да, звучит! – Она блаженно нежилась в воде. – У меня никогда раньше не было поэта. Большинство моих клиентов обычные клерки и им подобные. Ну знаешь: всякие банковские служащие, продавцы, юристы…

Мужчина резко дернулся.

– У тебя были… юристы?

– Боже мой, и что тут такого? Неужели в это трудно поверить?

Кстати, должна заметить, что юристы – сплошной кошмар. – Девушка плеснула теплой водой в лицо. – Между прочим, все, что рассказывают о них, – чистая правда, более того, они еще хуже. Но к черту! Не хочу об этом говорить. Даже думать об этом не хочу.

– Ты… делилась… своими впечатлениями о юристах… с кем-нибудь еще?

– А что?

– Да нет, ничего. Просто когда с кем-нибудь поговоришь о чем-то неприятном, иногда становится легче.

– Забудь об этом, Ромео. Ты мне заплатил совсем за другое.

– Сколько я…

– Неужто не помнишь? Послушай, а почему бы тебе не принять ванну вместе со мной? – Девушка окинула его изучающим взглядом. В ее огромных глазах, обрамленных длинными накладными ресницами, светилось манящее кокетство. – Ванна большая.

Мужчина на мгновение задумался.

– Может быть. Подожди, я принесу кое-что.

Он вышел из ванной комнаты.

В ожидании кавалера девушка взяла с полочки кусок мыла и начала намыливать тело.

– А чем ты все-таки занимаешься? Думаю, чем-нибудь важным. Фургон, на котором ты ездишь, такой большой и, по-видимому, недешевый. Потом, эта куча денег, которыми ты так лихо швыряешься. За какие-то пару часов работы предложить столько… Мне такое и не снилось. Не говоря уж о твоей внимательности; как ты одет, как выглядишь. Наверняка ты какая-нибудь шишка, может, торгуешь машинами? Или что-то в этом роде?

По гулкому стуку его шагов девушка поняла, что мужчина возвращается.

– Эй, что это? Что ты делаешь?..

Фраза осталась незаконченной. Мужчина грубо сжал девушке горло, погрузил ее в темноту, набросив ей на голову черный мешок для мусора. Она попыталась вырваться. Но ее шею уже стягивал тонкий серебристый шнур, не давая возможности избавиться от мешка. Дышать становилось все труднее, девушка судорожно хватала ртом воздух и дергалась, пытаясь выбраться из ванны. Она боролась из последних сил, безуспешно цепляясь за скользкие края ванны и выплескивая воду на пол. Потом попыталась схватить руку мужчины. Но он оттолкнул девушку от себя и, надавив ей на плечи, начал заталкивать ее голову вместе с мешком под воду. Попытки вырваться из его хватки были тщетными. Девушка ничего не могла сделать, все ниже и ниже погружаясь под воду.

Теперь водитель фургона получил действительно то, что хотел.

Беспомощное хрупкое тело полностью принадлежало ему, было всецело в его власти. Он тянул за концы шнура до тех пор, пока тот не врезался девушке в горло и не появилась кровь. О Боже!

Мужчина был на грани блаженства! Затягивая шнур все сильнее и сильнее, он испытывал страстное наслаждение.

И наконец – столь желанный финал, заключительный феерический аккорд: отвечая на безмолвные вопли плоти, огненная волна захлестнула мужчину, а затем отхлынула, принесла долгожданное облегчение. Он отпустил шнур, и тело девушки скользнуло под воду. Мужчина в сладостном изнеможении присел на столик рядом с ванной.

Протянув руку, он взял заколку-бабочку. Симпатичная вещица; она будет славным сувениром.

Отдохнув и дождавшись, когда к нему вернутся силы, мужчина начал подбирать вещи, беззаботно разбросанные по полу.

Он терпеть не мог беспорядка.