Текст книги "Я забуду тебя, Итан"

В этот момент мои размышления прервала девушка, сидящая рядом со мной. Она увеличила изображение, причем в области промежности, и сделала скриншот.

Ух ты! Я едва не сказала это вслух.

– Послушайте, о библиотечных часах… – Я даже привстала со своего места, чтобы привлечь внимание. – Можете ли вы назвать мне их, так как на веб-сайте все еще нет обновленных данных?

Мои слова были гласом вопиющего в пустыне.

– Этот Итан с выпускного курса?.. А на какие занятия он ходит?.. Где он обычно проводит время? – И все в таком же духе.

На этом познавательная часть нашего информационного тура закончилась, и до конца поездки мне пришлось сидеть и слушать, как все они говорили, говорили и говорили об Итане, и только о нем одном.

К тому времени как я приехала на маршрутке обратно к нашему пляжному дому, было уже два часа ночи, и синего кабриолета Итана нигде не было видно.

Улыбаясь от радости по этому поводу, я вошла в дом, собираясь провести в джакузи часок перед сном. Но вместо булькающей воды на веранде я увидела взмывающее к небу пламя.

Что за…

Я выбежала на улицу и увидела Грега, размахивающего над пламенем своей футболкой. На секунду мне показалось, что он пытался раздуть пламя еще больше. Только когда он закричал: «Вот дерьмо! Оно не гаснет!» – я поняла, что он таким образом пытался его потушить.

Покачав головой, я подошла к огнетушителю, который висел прямо за его спиной, вытащила чеку, нажала на рычаг – и направила струю на огонь, в считаные секунды сбивая пламя в пепел.

– Могу поклясться, что Итан сказал: «только никаких костров», Грег, – заметила я.

– Сказал. – Грег пнул ногой по металлическому контейнеру, в котором разжигал огонь. – Вот именно поэтому я и купил эту чашу для костра. Это же совсем другое дело и гораздо безопаснее. Я просто забыл прикрыть ее перед тем, как разжечь, поэтому пламя застало меня врасплох. – Он протянул мне мизинец, как пятилетний ребенок. – Мы ведь теперь друзья, так пусть это будет наш с тобой первый секрет. Ты ничего не скажешь Итану, а я больше не буду разжигать огонь, договорились?

– Обещаешь? – Я рассмеялась и протянула ему свой мизинец.

– Да провалиться мне на этом месте, если совру!

Трек 7. Машина для побега[9]9
  Песня Тейлор Свифт «Getaway Car».


[Закрыть] (4:16)
Итан

Неделю спустя…

– ЛЕДИ И ДЖЕНТЛЬМЕНЫ, – начал наш профессор экономики, стоя перед аудиторией. – Я хочу лично поприветствовать вас на специальном занятии под названием «Ад на Земле».

Студенты все еще смеялись, когда он включил в аудитории свет.

– Я не шучу, – сказал он сухо.

Смех растворился в тишине, и все открыли свои тетради, когда он начал что-то писать на доске.

– Эй! – Девушка слева от меня покашляла, стараясь привлечь мое внимание.

– Да? – прошептал я в ответ.

Она улыбалась и просто смотрела на меня. Затем она сфотографировала меня на свой телефон и вышла из комнаты.

Я хмыкнул. Определенно первокурсница…

– Меня зовут профессор Хьюз, – продолжал лектор. – В этом семестре вы должны быть готовы к тому, что вас будут гонять, как никогда раньше. Моя работа состоит в том, чтобы отсеять людей, которые не смогут учиться в бизнес-школе, от людей, которые могут выдержать в бизнес-школе хотя бы неделю или две.

Он начал раздавать свою программу, когда экран позади него загорелся, и на нем появились слова: «Вы должны пройти мой курс за неделю без штрафных баллов». Когда профессор подошел к моему столу, то приподнял бровь, но ничего не сказал.

– Если вы хотите пройти весь этот курс без потерь, вам придется есть, дышать и спать с экономикой. У вас будет тест каждый второй четверг, аналитическая работа – каждый вторник, и вам необходимо побеспокоиться о том, чтобы в результате представить пятнадцатистраничную дипломную работу по теме, которую я должен одобрить к пятому числу следующего месяца. Есть какие-нибудь вопросы?

Несколько человек подняли руки.

– Что, совсем нет?

Еще несколько рук поднялись в воздух.

– Ну, что ж, очень хорошо. – Профессор улыбнулся. – В таком случае можете быть свободны.

Несколько студентов попытались задать ему вопросы, но он только повторял: «все свободны», пока они не ушли.

Я закрыл тетрадь и поднялся на ноги.

– Мистер Уайат? – сказал он, глядя на меня. – Не могли бы вы спуститься сюда, к кафедре, на несколько минут?

– Конечно.

Я спустился вниз, но он молча ждал, пока все студенты выйдут из аудитории.

– Мистер Уайат, зачем вы посещаете мой курс в этом семестре?

– Потому что мне нужно его окончить.

– В прошлом году вы взяли более продвинутый курс экономики, и мне было больно ставить вам мою первую за шесть лет отличную оценку A, – сказал он, улыбаясь. – Вы, скорее всего, также успешно пройдете и четвертый курс, и я буду вынужден поставить вам еще одну отличную оценку. – Он в задумчивости потер подбородок. – Это может подпортить мою репутацию профессора «C-плюс/ B-минус», и я не знаю, как я отношусь к этому.

Я моргнул. Никогда не мог сказать, шутит он или говорит серьезно.

– Разве вы не специализируетесь больше на писательском мастерстве? Может, вам все же стоит в этом семестре взять один из этих курсов вместо моего?

– Но я уже взял все курсы, какие были по этой дисциплине, – сказал я, с искренним сожалением думая о том, что среди моих занятий в последний год обучения не будет больше ни одного, посвященного литературному творчеству.

– Вот что я вам скажу, мистер Уайат, – сказал он, хлопнув в ладоши. – Я могу поставить вам особую S-оценку для этого курса, что означает, что вам не нужно посещать занятия, но при этом необходимо выполнить два условия.

– Я бы предпочел получить А.

– Позвольте мне закончить. Условие первое: дело в том, что я традиционно отвечаю за организацию ежегодной поездки старшекурсников в отель в горах и раньше никогда не беспокоился по поводу студентов, которых выбирали мне в помощь путем голосования. И вот впервые в этом году я озадачен.

– Я не совсем понял, что вы имеете в виду?

– Дело в том, что президентом комитета по организации поездки в этом году был избран старший сын мэра, Грег Чарльстон III. Вчера он заявился ко мне в кабинет и спросил, имеются ли в бюджете дополнительные деньги на ТФ-фонд. Сказал, что хочет убедиться в том, что все студенты смогут хорошо провести время во время путешествия.

– А что такое ТФ-фонд?

– Вот и мне пришлось задать ему тот же вопрос. – Профессор развел руками. – Оказывается, это означает Трахательный фонд. Он хочет купить три упаковки презервативов премиум-класса для каждого участника.

Я с трудом сдержал улыбку.

– Он уже потратил десять процентов бюджета на алкоголь и подобные вещи, а вчера я увидел чек на оплату какого-то специального средства для разжигания огня. – Мистер Хьюз осуждающе покачал головой. – Видите ли, я слишком стар для подобных вещей, поэтому вы с сегодняшнего дня будете официально отвечать за надзор за этой поездкой.

– Договорились. Какое второе условие?

– Скорее это предложение, которое позволит вам использовать деловые навыки на практике, – сказал он. – Моя жена – владелица цветочного магазина на Главной улице, который приносит прибыль только в летний сезон. У меня возникла идея предложить кому-нибудь из моих студентов завершить семестр исследовательским проектом по этому магазину и предложить решения, которые позволили бы сделать его прибыльным круглогодично, но… – Он остановился. – Дело в том, что я не доверяю никому из них. Итак, предлагаю вам в обмен на рекомендательное письмо и S-балл…

– Рекомендация и высший балл А.

– Мне все равно придется очень внимательно проверять работу, которую вы сдадите, если вы хотите получить реальную оценку, мистер Уайат, – изрек он с таким видом, словно поставить мне еще раз отличную оценку для него равносильно самоубийству. – В любом случае я бы хотел, чтобы вы провели тщательный анализ работы этого магазина в течение семестра, вместо того чтобы появляться на моих занятиях и зря тратить свое время. Что вы на это скажете?

Я колебался с ответом, не решаясь сразу признаваться в том, что его предложение на самом деле было великолепным.

– Я принимаю ваше предложение, профессор Хьюз. – Я протянул руку, и он пожал ее. – Как называется магазин?

– О да, конечно. – Он открыл портфель и вручил мне визитку. – Магазин называется «Шелковый стебель», и он расположен прямо напротив «Разорванного корсажа». Это книжный магазин, где продаются исключительно любовные романы. – Профессор засмеялся. – Уверен, что вы понятия не имеете о его существовании.

На самом деле я прекрасно знал, где это…

* * *

ЧАС СПУСТЯ Я СТОЯЛ через дорогу от бело-розового здания и смотрел на сверкающие серебряные буквы вывески «Разорванный корсаж».

У меня вошло в привычку приходить сюда раз в несколько недель, вооружившись списком любимых авторов Рэйчел. Так как она давно уже повадилась выпрашивать у меня новинки этого жанра, когда на короткие промежутки у нас устанавливались хорошие отношения, я всегда проверял новые поступления, чтобы быть во всеоружии.

Конечно же, Рэйчел уже была в магазине и изучала полку с новинками. Она была одета в белоснежные шорты с ярко-желтой майкой, ее распущенные волосы были перекинуты через плечо вперед и свободно спускались волнами на грудь. Весь прошлый вечер, который я провел в баре, мне пришлось выслушивать, как мои друзья наперебой говорили о новой девушке из «Семестра в море»: «Это самая сексуальная девчонка в кампусе. Однозначно!», «Черт, да где ж она до сих пор была и с кем теперь встречается?», «Что значит, она твоя соседка по дому?»

Прежде чем я собрался направиться туда, в кармане зазвонил мобильник.

Звонок от моего отца.

Я застонал, обдумывая, стоит ли мне на него отвечать.

– Алло? – Я сдался, прежде чем он перешел на голосовую почту.

– Привет, сын. – Голос отца звучал менее высокомерно, чем обычно. – Как ты себя сегодня чувствуешь?

– Отлично. А в чем дело?

– Мне интересно, почему ты отменил все свои рабочие часы на строительной площадке на следующие несколько месяцев? Я зашел в систему, чтобы проверить твои показатели, и теперь просто не могу понять, почему ты считаешь, что все у тебя отлично?

Похоже, я поторопился, решив, что он сегодня менее высокомерен…

– У меня есть новое задание, которое займет много времени в этом семестре. Мне нужно непременно получить отличную оценку.

– Сынок, если ты забыл, напоминаю, что ты на пути к тому, чтобы возглавить весь этот бизнес, как только получишь степень магистра. Если ты хоть на секунду подумал, что кому-то здесь не наплевать, получишь ты С или А в своем колледже, то ты глубоко заблуждаешься.

– Оценка нужна мне самому.

– Да пожалуйста, но, по крайней мере, пятнадцать часов в неделю ты ведь можешь работать на нашу фирму, верно?

Я ничего ему не ответил. Мне не хотелось сегодня спорить об этом.

– Надеюсь, ты говорил мне правду о том, что скоро получишь степень по бизнесу? – спросил он. – Ты же не собираешься подложить мне свинью и посвятить себя тому дерьму, о котором ты говорил в прошлом году, верно? Как там это называется? Какая-то писанина?

– Писательское мастерство.

– Да, да, это самое. – Он засмеялся. – То, что не приносит деньги, и чем занимаются всякие изнеженные слюнтяи. Хорошо, я постараюсь найти кого-нибудь, кто заменит тебя на несколько недель, но в следующий раз буду тебе очень признателен, если ты предупредишь заранее о своих причудах. В любом случае позволь мне пробежаться по твоим показателям на этой неделе.

Я не слышал ни единого слова из того, что он мне говорил, и только бормотал: «Угу» «Ну да» каждые несколько секунд, чтобы он думал, что я внимательно его слушаю.

Хотя отец не признавал этого, но он видел во мне воплощение своих собственных желаний. Он хотел, чтобы у нас с ним были дружеские отношения, которых у него с собственным отцом никогда не было. И он хотел передать мне свою компанию, то есть сделать то, в чем его отец ему отказал.

Возможно, это была неплохая идея, и, пока я был ребенком, все шло отлично – я каждую неделю увязывался за ним на строительные площадки, таскал вместе с нами Рэйчел на самые захватывающие бейсбольные матчи. Но когда я подрос, то осознал, что, хотя все предметы в школе давались мне чертовски легко, единственное, что мне действительно нравилось, это писать сочинения.

Я рассказал об этом отцу на свой тринадцатый день рождения, показав эссе под названием «Я ненавижу свою соседку», но он не стал его читать. Он просто рассмеялся и сказал: «Если ты захочешь когда-нибудь встречаться с девочкой, я тебе очень советую никому никогда не говорить о том, о чем ты только что сказал мне, я имею в виду – о твоем желании стать писателем».

Что ж, я тогда похоронил эту идею и больше никогда не говорил с ним об этом. Но когда поступил в колледж, ничего не смог с собой поделать и выбрал писательское мастерство в качестве второй специальности. И хотя я, конечно, никогда в этом не признаюсь, мне все эти годы очень нравилось сочинять письма Рэйчел; это помогало мне держать на уровне литературные навыки.

– Я увижу тебя на торжественном открытии офисов «Perlman» на следующей неделе? – спросил отец, закончив наконец говорить о цифрах.

А вот это вряд ли…

– Я сообщу тебе позже, – сказал я, наблюдая за тем, как какой-то парень подходит в магазине к Рэйчел. Она улыбнулась ему, быстро дала номер телефона и покраснела, как только он отошел.

– Пока, пап. – Я видел, как Рэйчел взяла с полки книгу. – Мне нужно идти. Я перезвоню тебе позже.

– Надеюсь на это, сын.

Я нажал кнопку отбоя, пересек улицу и, войдя в магазин, остановился. Было заметно, что стены здесь совсем недавно покрасили в розовый цвет, и, за исключением кассирши и Рэйчел, в магазине больше не было ни души.

– Интересуетесь новыми поступлениями эротических романов, сэр? – Кассирша улыбнулась мне. – К каждой покупке прилагается набор пушистых розовых наручников.

– Я подумаю об этом, – широко улыбнулся я в ответ, и щеки продавщицы вспыхнули.

Я подошел к Рэйчел, она сразу же обернулась.

– И что ты делаешь в этом магазине? – спросила она, направляясь к кассе. – Не видел разве вывеску перед входом: «Ненавистникам любовных романов вход воспрещен».

– Этот магазин находится напротив того места, где мне предстоит заниматься исследовательской деятельностью. – Я заметил светло-розовый макияж на ее веках. – И я уже говорил тебе, что вовсе не ненавижу любовные романы. Кстати, ты вроде разбираешься в цветах, и мне может понадобиться твоя помощь. Конечно, если я не смогу найти какого-нибудь консультанта, которого смогу выносить дольше, чем тебя.

– Ну, в таком случае мне понадобится твоя помощь, чтобы каждый день ездить в кампус, и ты не будешь бросать меня, как сегодня утром.

– Я подумаю об этом. – Я вытащил бумажник и заплатил за ее книги. – Как привыкаешь к первой неделе жизни на суше, к занятиям? – Я придержал перед ней дверь, когда мы выходили из магазина.

– С занятиями все отлично. А вот общественная жизнь совсем не такая, какой я ее себе представляла.

– А что с ней не так?

– Понимаешь, думаю, что я потеряла шанс завести в колледже друзей на всю жизнь, так как меня здесь долго не было, – сказала она. – У всех уже сложилась своя компания, а меньше чем через девять месяцев мы все разойдемся кто куда.

– Ну, если ты не можешь завести друзей на всю жизнь, попробуй завести врагов на всю жизнь, – сказал я, улыбаясь. – У тебя это прекрасно получается.

– Спасибо за этот прекрасный совет. – Она фыркнула. – Всегда полезно вспомнить, почему мы никогда не станем друзьями.

– Всегда рад напомнить тебе об этом, – заметил я. – Просто сходи еще в несколько клубов на этой неделе. Это не так уж и сложно. Черт, тебе, наверное, стоит прямо сейчас пойти в один из тех баров, что вверх по улице, и завести там какие-нибудь знакомства. Это к тому же избавит нас от необходимости поддерживать этот нелепый разговор.

– Значит ли это, что ты не хочешь подвезти меня домой?

– Это значит, что я тебя подвезу, но только при условии, что ты согласишься молчать всю дорогу.

– Ух ты! Да пожалуйста!

Пока мы шли по улице, я не мог не заметить, что любой мужчина, который случайно бросал взгляд на Рэйчел, невольно замедлял шаг и непременно смотрел на нее еще раз, более пристально. Надо сказать, по какой-то непонятной причине меня это раздражало.

Когда мы добрались до моей машины, я сел за руль и пристально проследил за тем, как она забросила свои вещи на мое заднее сиденье, села рядом и с вызывающим видом повернулась ко мне.

– Что ты на меня пялишься? – спросила она.

– Даже и не думал пялиться. – Я закатил глаза. – Просто жду, когда ты наконец вспомнишь, как следует ездить на переднем сиденье автомобиля, и застегнешь этот чертов ремень безопасности.

– Тогда, может, ты предпочитаешь, чтобы я пересела на заднее сиденье?

– Если бы там не было барахла Грега, я бы сам тебе это предложил.

Я повернул ключ зажигания.

– Ну, если ты собираешься вести себя как…

– Ты согласилась молчать всю дорогу, – сказал я. – Если не хочешь ехать, выходи, не стесняйся. Если же хочешь, то имей в виду – я бы предпочел ехать в тишине.

Она возмущенно посмотрела на меня и щелкнула ремнем безопасности.

Черт, а ведь она сейчас действительно прекрасна…

В прошлом: нам по пятнадцать с половиной лет

(Ну, на самом деле это Рэйчел пока еще пятнадцать с половиной, а мне уже шестнадцать, поэтому я гораздо старше и умнее ее…)

Итан

ТЕМА: ТВОЙ АВТОМОБИЛЬ

Дорогой Итан!

Досадно, конечно, что у меня нет водительского удостоверения (кстати, никого ведь не волнует, что ты успел проскочить и прошел последний тест как раз перед тем, как в нашем округе подняли возрастные ограничения) и мои родители настаивают на том, чтобы ты каждый день подвозил меня в школу и обратно, но, по крайней мере, ты мог бы постараться не хамить мне при этом всю дорогу. Ты мог хотя бы давать мне время, чтобы я успела нормально забраться в твою машину, а потом дождаться, пока я выйду и захлопну переднюю дверцу, а не сразу рвать с места на бешеной скорости.

Но знаешь, что? Так как я, очевидно, взрослее тебя, я хочу сделать первый шаг. Считаю, что пришло время для того, чтобы сделать наши отношения более теплыми, только и всего. Так как мне придется ждать еще полтора года, чтобы получить права, сделай одолжение, в следующие несколько месяцев разговаривай со мной только тогда, когда будешь подвозить меня на своей машине. Впрочем, и в этом случае коротких «привет» и «пока» будет более чем достаточно.

Иди к черту, я хочу забыть тебя,

Рэйчел

ТЕМА: RE. ТВОЙ АВТОМОБИЛЬ

Дорогая Рэйчел!

Во-первых, сам факт нашего знакомства уже достаточно неприятен – подробности в данном случае уже не имеют значения. Если ты начнешь выходить из дома вовремя, мы не будем опаздывать и мне не придется экономить секунды.

И кстати, ты вовсе не взрослее. Я сказал тебе, что хочу, чтобы «наши отношения стали более теплыми» еще несколько недель назад, до того как ты настучала родителям, когда увидела сигареты в моей комнате. Причем это были даже не мои сигареты. (Неужели твоя жизнь настолько скучна, что ты только тем и занимаешься, что следишь за мной из окна своей спальни, и у тебя нет других развлечений?)

И эта твоя последняя гнусная выходка со стукачеством поставила окончательную точку на всем этом дерьме про «наши теплые отношения».

Так что сама катись ко всем чертям, я тоже хочу тебя забыть,

Итан

P. S. Мы оба знаем, что ты никогда не получишь водительское удостоверение, потому что постоянно проваливаешь письменный экзамен на водительских курсах. (Спешу сообщить: это совсем не так сложно.)

P. Р. S. Поздравляю – наконец-то в этом году ты научилась использовать функцию проверки орфографии в электронной почте.

ТЕМА: RE: RE: ТВОЙ АВТОМОБИЛЬ

Дорогие Итан и Рэйчел!

Пожалуйста, выйдите из почты на ваших компьютерах и немедленно явитесь в кабинет директора. Я неоднократно предупреждала вас обоих, чтобы вы прекратили использовать школьный сервер для отправки друг другу этих глупых писулек.

Вы хоть представляете, что это может быть истолковано как мошенничество? Между прочим, прямо сейчас вы сдаете экзамен!

Неужели не понимаете, насколько вы беспечны?

Хочу забыть вас обоих.

Мисс Уошингтон

* * *

Я СМОТРЕЛ НА ВЧЕРАШНЕЕ ПИСЬМО мисс Уошингтон, поражаясь тому, что она не прервала нашу переписку раньше, ведь мы отправили друг другу двадцать пять писем, до того как она решила вмешаться.

Из-за вредности Рэйчел мы в тот день были вынуждены покинуть школу, отстраненные от экзамена, а сегодня должны были начинать все заново.

И разумеется, она опять опоздала.

Я сигналил ей в 7.05, прекрасно зная, что она сейчас просто стоит в своей гостиной и смотрит на часы. Ждет, пока не настанет 7.15 – ее «желательное время подачи автомобиля».

Ровно в 7.15 она распахнула дверь и, раскрыв свой хлипкий зонтик, помчалась к моей машине через дворик перед домом.

– Ты развалишься, если подъедешь прямо к дому? – Рэйчел встряхнула волосами, разбрызгивая воду по всей моей приборной панели. – Особенно в такие дни, когда идет дождь? Так поступил бы любой настоящий джентльмен.

– А я никогда и не утверждал, что я настоящий джентльмен, особенно для тебя.

Рэйчел фыркнула, закатив глаза, и застегнула ремень безопасности. Включив музыку, она достала из рюкзачка пакет с пончиками и протянула его мне. Я кивком головы указал на стакан со свежим ванильным кофе, который всегда брал для нее в новом кафе на углу.

Несмотря на то что мы почти никогда не разговаривали друг с другом, у нас было неписаное правило, которое мы непременно соблюдали во время утренних поездок. Она готовила нам завтрак, а я покупал горячий шоколад (ну ладно, для нее, так и быть, кофе) перед тем, как принимался сигналить у ее дома.

Чтобы придерживаться этой договоренности, мы вовсе не должны были нравиться друг другу.

Я доехал до дома моей подруги Валери и подрулил по подъездной дорожке прямо к ее двери. (Для нее я всегда был настоящим джентльменом.) Я раскрыл над головой зонтик и пошел к ее крыльцу, улыбаясь при виде ее ярко-розового платья и серого плаща.

– Доброе утро, Итан. – Валери мило покраснела и поцеловала меня в губы.

– Доброе. – Я ответил на поцелуй, подхватывая ее рюкзачок.

– Подожди, прежде чем мы поедем, могу я тебе кое-что показать?

– Что, прямо сейчас? – Я бросил взгляд на часы. – Мы опоздаем, если не поедем сейчас же.

Она снова поцеловала меня, прикусив нижнюю губу, и прошептала:

– Это того стоит. Обещаю.

Я вздохнул и смирился, покорно следуя за ней в гостиную.

– Ну, что ты об этом думаешь? – Валери указала на две картины на холстах. На одной из них была изображена целующаяся парочка (по крайней мере, мне так показалось), на другой – новый отель, который был виден из окон нашей школы. – Здесь я изобразила нас с тобой – это подарок для тебя! – Валери жизнерадостно улыбнулась. – И поскольку вид этого отеля всегда отвлекает нас во время ланча, я решила нарисовать для тебя и его. Хочешь сейчас отнести их в свою машину или заберешь позже?

– Позже, конечно, – поспешно сказал я и тут же постарался смягчить свой ответ. – Я хотел сказать, что на улице идет дождь, и я не хочу, чтобы картины намокли.

– О да. – Она снова засияла улыбкой. – И правда.

Я с трудом сдержал вздох облегчения, когда она накрыла их тканью. Рэйчел не сдержалась бы и наговорила гадостей об этих картинах, если бы увидела их сейчас. Это потому, что Рэйчел великолепно рисовала, лучше, чем кто-либо в нашей школе, и никогда не давала мне забыть об этом.

Ох уж эта Рэйчел, она великолепна почти во всем. Кроме орфографии, конечно…

– Ну хорошо! – Валери снова поцеловала меня. – Я завезу их к тебе в эти выходные.

Мы неспешно пошли к машине, и я открыл перед ней заднюю дверцу.

– Хм! – недовольно фыркнула Валери, забираясь на заднее сиденье.

Я не стал обращать на это внимания и спрашивать, что случилось. Дождь полил еще сильнее, и мы уже сильно опаздывали.

Когда я выехал на улицу, она выразительно покашляла.

– Итан, – сказала она со вздохом. – Объясни мне, пожалуйста, почему Рэйчел всегда сидит на переднем сиденье твоей машины?

– Что ты хочешь сказать?

– Я хочу сказать, почему это Рэйчел, которая не является твоей девушкой, всегда сидит на переднем сиденье, когда ты заезжаешь за мной?

Я посмотрел на нее в зеркало заднего вида, заметив, что руки у нее скрещены на груди, а лицо покраснело от гнева.

– Может, потому, что Рэйчел живет рядом, по соседству со мной, и она всегда сидела на переднем сиденье, с тех пор как у меня появилась эта машина.

– Это не слишком внятная причина, Итан. – Валери сузила глаза. – Это я твоя девушка, а она, по твоим же словам, так называемый враг. Однако к ней ты относишься гораздо лучше, чем я к любому врагу, который у меня когда-либо был. На самом деле ты относишься к ней так, будто она твоя лучшая подруга – или даже больше, чем просто лучшая подруга.

Я закатил глаза. Это был уже третий раз, когда она начинала ссору из-за Рэйчел, и я просто не знал, что еще ей сказать, чтобы убедить, что Рэйчел – это всего лишь Рэйчел. Между нами нет и не было ничего, кроме вражды, и так будет всегда.

– Тебе не кажется, что это все неправильно, Рэйчел? – между тем продолжала свой монолог Валери. – Вот скажи, как бы ты себя чувствовала, если бы твой парень… ну, или девушка, ты ведь лесбиянка, правда?

– И вовсе я не лесбиянка. – Рэйчел с совершенно невозмутимым видом покачала головой.

– Ну, ходят такие слухи в школе. Из-за твоей манеры одеваться и вообще… ты ведь тусуешься только с парнями, у тебя даже нет ни одной подруги. Я уверена, ты прекрасно понимаешь, почему люди так думают. – Валери перекинула свои густые длинные волосы через плечо. – Короче, тебя ведь не слишком побеспокоит, если я все-таки сяду рядом со своим парнем? Пожалуйста.

– Да ради бога. – Рэйчел расстегнула ремень безопасности, когда мы остановились на красный свет, и перебралась на заднее сиденье.

Валери, не торопясь, вышла из машины, раскрыла свой зонтик, чтобы сделать целых два шага до передней дверцы, и изящно уселась рядом со мной. Она поцеловала меня в щеку, пристегнула ремень безопасности и торжествующе улыбнулась, когда я тронулся с места. Потом она взяла пакет с пончиками.

– Ах, как мило с твоей стороны, Итан! Ты приготовил для меня пончики и кофе?

– На самом деле это пончики для меня и Рэйчел, – сказал я. – Если хочешь, я могу остановиться где-нибудь, чтобы ты тоже купила себе что-нибудь поесть.

Она посмотрела на меня ничего не выражающим взглядом, а потом ее лицо пошло красными пятнами, и она прошипела:

– Ты что это, блин, серьезно?