Текст книги "Первый ключ"

Глава 7
В оливковой роще направо

В первые в жизни Джейсон использовал в качестве записной книжки камень. Потому что это был именно камень – прямоугольный кусок туфа, похожий на поднос.

Бальтазар ключом нацарапал на нём маршрут, по которому следовало пройти, чтобы попасть в Ботанический сад брата Фалена.

Ребята прошли вдоль галереи с красивыми арками и тонкими колоннами. Луна кое-где побеждала мрак. За галереей они увидели высокую каменную ограду, заросшую плющом, за которой находился Ботанический сад.

К небольшой и, разумеется, открытой дверце в этой ограде вела верёвочная лестница. Поднявшись по ней и проникнув в сад, ребята оказались в тени огромных деревьев с кривыми ветвями и крохотными листиками, похожими на монеты. Тут оказалась целая роща вековых олив.

– В оливковой роще направо. Четвёртая дверь, – прочитал Джейсон и отбросил камень в сторону. – Ну, наконец-то добрались!

Удар камня о землю очень рассердил Дагоберто, который в ту же секунду исчез в зарослях плюща на стене, быстро поднявшись вверх с помощью своей верёвки.

– Больше никогда не делай так! – сердито сказал он, когда убедился, что шум никого не потревожил, и снова спустился на землю.

На другом конце оливковой рощи находилось здание, залитое лунным светом и покрытое тёмными пятнами плюща.

Четвёртая дверь в этом здании вела в холл, откуда открывался проход в комнату, освещённую свечами.

– Брат Фалена? – позвал Дагоберто, входя. – Есть тут кто-нибудь?

– Проходите, проходите… – негромко прозвучал откуда-то мужской голос.

Джейсон и Дагоберто вошли в комнату, а Джулия осталась снаружи, держа факел, который взяла у Чёрного Висячего Замка.

– Иди с ним, а я пожду вас тут, – сказала она брату явно насторожённым голосом.

Неподалёку оказалась скамейка, и девочка присела на неё в ожидании, слыша, как удаляются шаги Джейсона и маленького воришки.

– Тсс! – вдруг услышала Джулия.

Она подняла факел и протянула его вперёд, но никого не увидела.

– Тсс! – послышалось снова.

Теперь девочка поднялась.

– Кто здесь? – сказала она, глядя в темноту. – Кто здесь? Есть тут кто-нибудь?

– Сюда! – ответил ей тихий голос.

– Сюда – это куда?

– Сюда! Вперёд!

Джулия стояла в полной растерянности: кроме травы, оливковых деревьев, заросшей плющом стены и звёздного неба, она больше ничего не видела вокруг. Факел горел ровно и спокойно.

– Я не вижу тебя, – проговорила Джулия. И прибавила: – Покажись!

– Охотно показался бы, да не могу! – ответил тихий, слабый голос. Казалось, говорит старик. – Я в водосточном люке у твоих ног.

Тут только Джулия обнаружила, что совсем рядом, у её ног, действительно находится решётчатый люк.

Голос человека, разговаривавшего с ней, доносился именно оттуда. Девочка поднесла факел ближе и испугалась, увидев чьё-то лицо.

– Кто ты такой? – спросила она, наклонившись.

– Меня зовут Ригоберто… Я вор, живущий в канализации. Не знаю, что рассказал вам с братом Дагоберто, – продолжал он, – но предупреждаю… – Он высунул из-под решётки указательный палец. – Предупреждаю: будь осторожна, не доверяй ему! Этот маленький воришка – лгун и очень ловкий обманщик!

– А почему я должна верить тебе?

– Потому что я говорю правду! – ответил Ригоберто вполголоса и замолчал. А потом ещё тише прошептал: – Они идут!

И действительно, Джулия увидела, что из дома брата Фалены вышли Дагоберто и Джейсон, причём не одни. Когда Джулия снова посмотрела на решётку, вор исчез.

Вместе с Джейсоном и Дагоберто из дома вышла высокая и стройная девушка, которая назвалась Афиде, помощницей брата Фалены.

– Мой хозяин уже давно спит, – сказала она. – Но кажется мне, я знаю, кого вы ищете.

– Отлично! – воскликнул Джейсон, посмотрев на Джулию.

– Если не ошибаюсь, этот человек живёт недалеко отсюда, – продолжала Афиде. – Недавно он приходил навестить брата Фалену и увёл у него Цан-Цан, помощницу; только не спрашивайте, как это получилось. И с тех пор брат Фалена не слишком расположен к нему…

– Блэк Вулкан… – проговорил Джейсон. – Что он с ними делает, с женщинами?

– Брат Фалена выбрал меня в новые помощницы, – объяснила Афиде. – Моя обязанность состоит в том, чтобы помнить расположение всех факелов в крепости и согласовывать работу тех, кто их зажигает, гасит и чинит. Это довольно сложно, потому что во время некоторых особых празднеств одни места в крепости должны оставаться в темноте, а другие, наоборот, требуют яркого освещения. А кроме того, иногда факелы нужно заменять – те, что гаснут без всякой причины, вот такие дела…

Дагоберто между тем отошёл в сторону, тоже выясняя ситуацию. Чутьё подсказывало ему, что следует быть настороже и не задерживаться долго на одном месте. Он и предупредил об этом своих спутников.

– Ну и в завершение, – поторопилась закончить свой рассказа Афиде, – я хотела ещё сказать вам, что Цан-Цан и ваш друг сейчас изготовляют фейерверки для придворных празднеств.

– Ну, конечно же это он! – воскликнул Джейсон.

– А где?

– В Громыхающей мастерской, – ответила Афиде.

Тут послышался голос брата Фалены, звавшего её, и она исчезла за дверью.

– А ты знаешь, где находится эта мастерская? – спросил Джейсон Дагоберто.

– Не совсем, – признался воришка, который был явно чем-то недоволен. – Но может быть, в вашей тетради написано…

Джулия передала Джейсону факел, достала из кармана тетрадь и принялась листать её. Потом стала читать:

– Сто павлинов, Подвал лжеца, Зал серых танцев, Дворец вопящих подушек, Фонтан вечной молодости, Башня цикад…

При этих словах глаза Дагоберто загорелись, он даже протянул руку, желая завладеть тетрадью, но Джейсон остановил его.

– Не всё сразу, – сказал он, становясь между Дагоберто и Джулией. – Сначала найдём нашего друга, а потом дадим тебе почитать.

– Вы даже не представляете, как это важно, – прошептал юный вор. – Ведь там указан маршрут к Фонтану вечной молодости!

– Мне кажется, он не так уж нужен тебе сейчас, – заметил Джейсон.

– Громыхающая мастерская, – прочитала наконец Джулия на одной из последних страниц.

Глава 8
Исповедь

Гвендалин Мейноф поднялась со скамьи в исповедальне.

– Спасибо, отец Феникс, – произнесла парикмахерша. – Спасибо. – А пройдя немного, обернулась и сказала: – Мама тоже шлёт вам большой привет.

Священник, улыбаясь, вышел из-за занавески, за которой сидел в исповедальне. Увидев его, Гвендалин просияла, убедившись, что беседовала действительно с ним, а не с каким-то незнакомым человеком, скрывавшимся за решётчатой перегородкой.

– Ещё раз спасибо! – радостно добавила она.

– Не за что, – ответил священник, слегка покачав головой. Он подождал, пока парикмахерша вышла из церкви, запер дверь и задумался.

Путаный и наивный рассказ Гвендалин вызвал у него глубокую грусть. Казалось, он проник в самую душу и оживил в ней сокровище, которое он считал утраченным.

Сокровище, которым он обладал, когда ему было всего десять лет.

Сокровище того лета.

Удивительного лета.

Отец Феникс прошёл по пустой и пыльной церкви, всюду выключая свет. После нескольких звонких щелчков мрак окутал изображения святых, капеллы и алтари. Мозаичный витраж пропускал лунный свет, освещавший помещение.

Отец Феникс последний раз перекрестился перед главным алтарём и прошёл в ризницу, где его встретил неприятный белый свет тысячеваттной лампы, которую госпожа Боуэн великодушно подарила церкви в минувшее Рождество. Свет этот бесцеремонно заливал всё помещение и освещал его едва ли не так же ярко, как маяк – город. Но всё же это лучше, чем лампадки для пластиковых рождественских яслей, которые госпожа Боуэн уговорила горожан приобрести годом ранее.

Это была его паства – простые, доверчивые люди, вполне предсказуемые и искренние. Отец Феникс, как никто, знал все их слабости и секреты.

Возможно, именно поэтому он и любил горожан, как своих близких. А кроме того, он ведь тоже был уроженцем Килморской бухты. Он вырос здесь и вернулся сюда, получив необходимые знания, чтобы служить своему призванию священника.

Он вышел на улицу и направился домой, надеясь, что старая служанка позаботилась накрыть тарелку с супом, чтобы тот не остыл. Но мысль о горячей еде не заставила его прибавить шагу. И теперь, как делал это каждый вечер, отец Феникс прошёл на мол, посмотреть на чаек, сидевших на ещё тёплом песке, на волнистую линию горизонта и звёздное небо.

И, как каждый вечер, глубоко вздохнул, только на этот раз в груди почему-то сильно защемило.

Он хорошо понимал отчего.

Он разволновался, выслушав рассказ Гвендалин о вилле «Арго».

Доставая из кармана ключи, чтобы войти в дом, отец Феникс всё ещё думал о том, что рассказала парикмахерша, и вспоминал, как впервые оказался на вилле «Арго»…

Когда же это было?

– По меньшей мере пятьдесят лет назад, старина, – вслух произнёс он, обращаясь к самому себе, как нередко делают пожилые люди, которые живут в одиночестве и которым не с кем перекинуться словом.

Отец Феникс прошёл в кухню и увидел тарелку, накрытую другой, плоской, тарелкой. Мысленно поблагодарив служанку за эту скромную заботу, он вымыл руки холодной водой (нагреватель для воды он так и не приобрёл) и сел за стол, глядя, как всегда, на своё отражение в выпуклой дверце холодильника.

– Пятьдесят лет… – повторил он, опуская ложку в ещё теплый суп.

Пятьдесят лет прошло, и с тех пор практически ничего не изменилось. Дом на утёсе так и не обрёл спокойствия. Обливия хотела узнать его секреты. А Улисс Мур хотел уберечь их.

Какое упрямство с обеих сторон! Теперь это уже не противостояние добра и зла. Потому что сейчас секреты виллы «Арго» оберегали те же самые люди, которые впервые обнаружили их. Или – вновь обнаружили.

В этом и его вина – того юного Феникса, который ещё не был тогда священником, – и его друзей. Он вспомнил, как они спустили в колодец в Черепаховом парке Виктора Вулкана и как он выбрался оттуда весь чёрный, отчего и получил тогда же прозвище Блэк Вулкан – Чёрный Вулкан. Вспомнил, как нашли однажды старый паровоз в конце туннеля, как впервые вошли в усыпальницу…

И судно в гроте.

Судно, которое, судя по всему, пыталась использовать сегодня молодая и неопытная Обливия Ньютон с помощью самого распространённого в нынешние времена инструмента – обмана.

Отец Феникс вытер губы салфеткой, положил тарелку в раковину и прошёл в гостиную.

Фотографии в серебряных рамках, расставленные на покрытом белой кружевной скатертью комоде, возвращали к прошлому. К его прошлому.

Падре Феникс смотрел на лица людей, которых уже не было в живых, но которых обессмертило искусство фотографа.

– Кто-то ведь должен рассказать всю историю новым владельцам… – вслух произнёс священник. – И этим двум ребятам тоже.

Отцу Фениксу ведомы были некоторые факты, которых не знал больше никто. И он никому не мог сообщить то, что узнал на исповеди.

Священникам строжайше запрещается разглашать то, чем делятся с ним исповедующиеся люди. Но факты эти так или иначе заставили его крепко задуматься.

Вчера молодой Баннер пришёл к нему с вопросом о кладбище в Килморской бухте и о том, где похоронен Мур.

Сегодня Гвендалин Мейноф рассказала на исповеди, что привела на виллу «Арго» двух человек, которые коллекционировали двери.

Если к этим двум новостям добавить другие, которые священник узнал случайно, когда, прогуливаясь, как обычно, по Черепаховому парку, услышал возглас Рика, вышедшего из усыпальницы…

Отцу Фениксу оставалось только одно: сделать из всего этого определённый вывод.

И он понял его так: неизбежны какие-то важные события.

Он выдвинул нижний ящик комода, где хранились его воспоминания, и достал альбом, в который многие годы аккуратно вклеивал газетные вырезки о Килморской бухте и снимки.

Все это печаталось когда-то в газете под названием «Корнуолл», набранным готическим шрифтом на фоне чёрного силуэта кита. Издавалась газета очень небольшим тиражом – не более тысячи экземпляров – и вплоть до семидесятых годов распространялась в городках и селениях южного побережья Британии.

А потом издание прекратилось. Но отец Феникс, иногда печатавший там статьи, взял на себя роль местного летописца и продолжал делать записи о событиях, отмечая самые важные, и, когда удавалось, сберегал снимки.

Последний номер «Корнуолла», который сохранился у него, как раз касался виллы «Арго». В заметке сообщалось о смерти Меркури Малькома Мура – храброго воина Британской империи и владельца виллы «Арго».

– А также гадкого хвастуна, – в сердцах добавил отец Феникс, вспомнив этого хмурого, неприятного человека, которого в заметке вежливо назвали «цельной натурой».

На следующие листы альбома отец Феникс наклеивал когда-то другие статьи и снимки. Вот 1973 год. На середине страницы выцветшая фотография, снятая одним из первых поляроидов – аппаратом, делавшим моментальные снимки. На фотографии – четыре ключа, которые открывали дверь на вилле «Арго».

Священник быстро перевернул еще несколько страниц. Четыре года спустя – 1977 год. Бракосочетание Улисса и Пенелопы, первая брачная церемония, которую он, падре Феникс, провёл как священник.

От этого памятного события остался только один выцветший и пожелтевший снимок: грот, где стоит судно «Метис», украшенное, словно фатой, белым шёлком.

Отец Феникс ласково погладил фотографию и громко произнёс:

– Но как же это возможно? Пенелопа? И почему?

Потом торопливо перевернул сразу много листов и остановился, увидев на снимке Патрицию Баннер.

Мама Рика.

Фотография сделана во время похорон её мужа. Отцу Фениксу запомнилось, что похоронная процессия выглядела особенно печальной и отличалась особой сдержанностью: никаких горестных причитаний, никаких слёз, разве что чайка громко вскрикнула, пикируя в море. Волны грустно бились о Солёный утёс, а заходящее солнце красило облака в багровые тона.

Когда же опустилась ночь, прибрежные холмы осветили огни факельного шествия, горевшие до рассвета. Все жители Килморской бухты и окрестностей сопереживали горю Баннеров как единая семья, которую объединяет море.

– Не может быть… – пробормотал отец Феникс, вставая. – Не может быть… – повторил он, рассматривая фотографию, и даже задрожал от волнения – дрожали руки, колени, так что пришлось даже опереться на стол.

Падре Феникс глубоко вздохнул.

– Невероятно! – с волнением добавил он.

У Патриции Баннер во время похорон мужа висел не шее ключ с головкой в виде трех черепах.

Глава 9
Громыхающая мастерская

Громыхающая мастерская размещалась в квадратной башне у южной отвесной стены крепости и представляла собой массивное, совершенно тёмное сооружение, лишённое даже намёка на красоту. Башню эту специально построили вдали от других зданий, на краю невозделанного поля, сплошь в ямах, рытвинах и воронках.

– Отчего бы это? Может, здесь какие-то гигантские кроты живут или тут минное поле? – спросил Джейсон, увидев их.

– А может быть, испытывали патроны для фейерверка? – предположила Джулия.

– В самом деле, а почему бы и нет?..

Дагоберто осторожно ступил на край поля и уловил в воздухе лёгкий запах пороха.

– Сюда лучше не ходить, – сказал он.

На низкой каменной ограде, отделявшей поле, ребята увидели верёвку вроде той, что была у решётки, которую встретили по пути к Бальтазару. Здесь это был скорее канат, а не верёвка, который тянулся метров на двадцать ко входу в башню, подвешенный на четырех столбах.

– Я позвоню, – сказал Джейсон и решительно дёрнул за верёвку.

В ночной тишине послышался далёкий звон колокольчика. Мальчик подождал немного и позвонил ещё раз, но ответ так и не прозвучал.

– Наверное, спят… – предположил Джейсон, позвонив в третий раз. – Или ушли… Знаешь, что я подумал? – обратился он к сестре. – Помнишь того монаха в спортивных туфлях?.. С китаянкой. Ну, тех, кого мы видели на монастырской лестнице?

Сестра кивнула, и Джейсон указал не башню:

– Не иначе как…

– Ты хочешь сказать…

– А почему нет? Уж очень странно они выглядели, и потом… – Джейсон обернулся к Дагоберто: – Мы слышали разговор о какой-то Громыхающей мастерской!

– Постойте, я не понимаю, о чём вы говорите! – сказал Дагоберто.

– Говорим о том, что, наверное, встретили сегодня вечером Блэка и Цан-Цан… Но не узнали их… – объяснил Джейсон.

Джулия схватилась за голову:

– Проклятие! Они ушли!

– Но как вы могли не узнать их? – удивился Дагоберто.

– Там было очень темно, – ответила Джулия.

– А я сидел за вазой. – Джейсон указал на тёмный силуэт башни. – Если они там, а мы здесь, то мы никак не встретимся.

– Они очень торопились, – вспомнила Джулия, – как будто собирались немедленно уехать. И ещё говорили о каких-то ловушках.

– О цаплях, сквозняках и кроликах, – добавил Джейсон.

– Мы потеряли его в один миг. Встретили Блэка Вулкана и потеряли!

Некоторое время все молчали, потом Дагоберто сказал:

– Но я-то ведь привёл вас к нему, как и обещал.

Джулия кивнула.

– И мы же договорились, – напомнил воришка.

Джейсон недовольно посмотрел на поле, сплошь в ямах, рытвинах и воронках.

– Подождём здесь, – предложил он.

– Но у нас нет времени, – возразила Джулия.

– Тогда попробуем войти. Может, они просто крепко спят. Объясним, в чём дело, а если их нет… Оставим записку.

Джулия посмотрела на Дагоберто, и тот покачал головой:

– Вы, торговцы, совершенно сумасшедшие люди.

– Так или иначе, – заметила Джулия, – раз уж мы добрались сюда… Стоит взглянуть, что там внутри.

Джейсон преступил через низкую ограду.

– Там опасно! – напомнил Дагоберто.

Джейсон отступил:

– Да, это верно.

Он с некоторым опасением посмотрел на воронки от взрывов и согласился, что вряд ли стоит взлетать в воздух подобно фейерверку.

– А ты что предлагаешь? – спросил он мальчика с белыми глазами.

– Я? Ничего. Хотите – отправляйтесь туда, а я подожду здесь.

– Цапли, сквозняки и кролики… – произнёс Джейсон. – Кролики роют ямы. Может, устроили тут какую-нибудь ловушку?

Джулия раскинула руки в стороны и принялась энергично махать ими вверх и вниз со словами:

– А если ловушку устроили цапли? Цапли ведь летают? Значит, не касаются земли.

– Если тебе хочется полетать, Джулия, – сказал Джейсон, – то лучше всего вернуться на ту отвесную стену.

– Или же… – Девочка усмехнулась и посмотрела вверх. – Ну, чего же ты медлишь? – спросила она, обращаясь к брату. – Это ведь нетрудно!

Джейсон сделал недовольную гримасу и промолчал. С него уже семь потов сошло, пока он взбирался на первый столб, на котором держалась верёвка от колокольчика, а точнее говоря, настоящий канат. Обхватив его руками и ногами, Джейсон, словно краб, с великим трудом карабкался вверх.

– Крепче сжимай ногами и поднимайся! – продолжала Джулия. – Ты что, гимнастикой никогда не занимался?

Стоя внизу у низкой каменной ограды, Дагоберто качал головой, крепко держа канат.

Наконец Джейсон сумел забраться на самый верх столба и уже взялся за канат, чтобы продвинуться по нему к другим столбам, но всё же поинтересовался:

– А выдержит?

– Конечно! – заверила Джулия, которая раньше брата проворно забралась на столб, уже перебралась по канату к следующим столбам и теперь ожидала его у входа в Громыхающую мастерскую.

– А ты крепче держи конец, слышишь?! – попросил Джейсон, обращаясь к Дагоберто, рывком зацепился за канат обеими ногами и, подтягиваясь на руках, стал продвигаться к следующему столбу. Хотя расстояние до входа составляло всего несколько метров, Джейсону вовсе не хотелось рухнуть на землю, а потом ещё и подорваться. – Ты уверен, что нет другого способа войти туда?

– Действуй, Джейсон! – потребовала Джулия. – Двигайся лучше!

Она остановилась у входа в башню, где, как и всюду в крепости, дверь была открыта.

– Подожди меня! – крикнул Джейсон, который уже добрался до второго столба. Он не мог смириться с тем, что сестра раньше его войдёт в башню.

Джулия тем временем приоткрыла дверь и заглянула внутрь.

– Эй! – крикнула она. – Есть тут кто-нибудь? – И, обернувшись к брату, сообщила: – Здесь пустая прихожая и лестница.

– Фантастика! – сказал Джейсон, набирая в лёгкие как можно больше воздуха и продвигаясь по натянутому канату к следующему столбу.

И прошло целых пять минут, прежде чем он добрался наконец к сестре.

Дагоберто оставался на другом конце поля. Джейсон знаком велел ему подождать.

– Пять минут, и вернёмся!

В Громыхающей мастерской было темно и приятно пахло лавандой, что определённо говорило о присутствии женщины.

Джейсон и Джулия оказались в просторном помещении, откуда каменная лестница вела на верхние этажи башни. Неподалёку от входа стояли тёмная деревянная скамья-ящик для одежды и канделябр, покрытый застывшим красным воском.

Ребята позвали Блэка Вулкана, но никто не откликнулся, и тогда, открыв низкую дверь, они попали в комнату, загромождённую каким-то огромным, странным устройством, с которого свисали разные пёстрые лохмотья.

– А это ещё что за чертовщина? – удивился Джейсон.

Чертовщина очень походила на сделанный из дерева и металла скелет динозавра. Лунный свет, падавший из окна, позволял рассмотреть, что он собой представляет.

– Это ткацкий станок, – немного подумав, всё-таки догадалась Джулия.

– Ткацкий станок? – переспросил Джейсон.

– Видишь эти шерстяные нити? Они переплетаются вот на этом деревянном квадрате, одна с другой… Так ткут ковры, ткани… Одним словом, понял?

– По правде говоря, нет. Но полагаюсь на тебя.

– Никогда не думала, что ткацкий станок может быть таким огромным и сложным, – заметила Джулия.

– Должно быть, кто-то следует примеру Дедалуса, – сказал Джейсон шутливым тоном.

– Я не удивилась бы, – кивнула Джулия.

Казалось, больше идти некуда, и ребята вернулись в прихожую, к уходившей под деревянный потолок лестнице, а другую дверь тут же просто не заметили.

– Вообще-то оставить послание можно и здесь, – предложила Джулия.

– У тебя есть, на чём написать?

– Нет, только тетрадь Улисса Мура. Мы могли бы… – Джулия покачала головой. – Нет, не знаю, что мы могли бы…

Джейсон ступил на лестницу.

– А вдруг опасно? – спросила сестра.

– Что может быть опаснее лестницы, которая у нас на вилле «Арго» ведёт на пляж? – с улыбкой сказал мальчик и приподнял майку, показывая ещё свежие шрамы, оставшиеся после падения.

– А… ловушки?

– Будем осторожны, – твёрдо решил Джейсон, поднимаясь на вторую ступеньку.

Ничего не случилось.

Он ступил на третью.

И опять ничего не произошло.

Брат и сестра очень осторожно поднялись на десять ступенек. Джейсон шёл впереди, Джулия за ним, готовая поддержать брата в случае необходимости.

Мальчик всё время действовал одинаково: поставив ногу на следующую ступеньку, выжидал несколько секунд и только потом переносил на неё всю тяжесть тела и поднимался. Он хотел было уже ступить и на одиннадцатую ступеньку, но тут что-то остановило его.

Сквозняк.

Лёгкий такой сквознячок, еле заметное движение воздуха от стены, а точнее – холодная струя, которую он наверняка не ощутил бы, если бы поднимался не так медленно и осторожно.

– Сквозняк, – громко произнёс Джейсон и вскоре, пошарив по стене рукой, нашёл крохотное отверстие, из которого сильно дуло: оно находилось как раз над одиннадцатой ступенькой.

Джейсон стал быстро соображать, что лучше – зажать отверстие рукой и отправиться, как ни в чём не бывало, дальше или же просто перешагнуть эту ступеньку.

– Попробуем сделать так… – Он поставил ногу на двенадцатую ступеньку, покачнулся и поднялся на неё.

Дерево скрипнуло, подошва кроссовки испустила лёгкий стон. Но ничего не произошло.

– Ну конечно! – обрадовался Джейсон. – Вот так и преодолеваются сквозняки. Джулия, не наступай сюда!

Девочка не стала задавать лишних вопросов, перешагнула через одиннадцатую ступеньку и последовала за братом дальше.

По дороге им встретились ещё четыре таких «сквозняка».

На верхнем этаже оказалась большая пустая комната. В камине тлели угли. На соломенном тюфяке в углу, судя по всему, ещё недавно кто-то спал. Длинную стену комнаты закрывал огромный гобелен – вытканный вручную стенной ковёр без ворса.

Окно на противоположной стене выходило на поле, через которое ребята перебрались на канате, и на крыши домов.

– Господин Вулкан! – позвала Джулия, войдя в комнату.

Девочка шла медленно, на цыпочках. К счастью, тут не было никаких «сквозняков».

– По-моему, здесь никого нет… – произнесла Джулия, следуя за братом.

Они двигались осторожно, осматриваясь, и вряд ли могли представить себе более унылое место.

На столе у камина рядом с небольшим флаконом чернил лежало длинное воронье перо. Судя по тому, как было истёрто сиденье плетёного стула возле стола, принадлежал он, видимо, довольно массивному человеку. И больше ничего в комнате не было. Во всяком случае, ничего интересного.

Джейсон заглянул в камин, а Джулия посмотрела в окно на низкую каменную ограду, через которую они перебрались. Дагоберто исчез.

– Как ты думаешь, куда он мог уйти? – обратилась она к брату и пересказала свой разговор с другим вором, которого встретила в саду брата Фалены.

– Не знаю. Только нам нужно спешить. Оставим записку и уйдём.

Джейсон взял перо. Оно оказалось остро заточенным как бы специально для того, чтобы обмакнуть в чернила. Мальчик посмотрел на него против света и спросил сестру:

– А сможешь написать этой штукой?

– Попробую. В любом случае, у меня получится разборчивее, чем у тебя.

– Очень мило! – рассердился Джейсон, хотя на самом деле и сам не всегда разбирал собственные каракули.

Джулия достала из кармана тетрадь Улисса Мура, собираясь вырвать из неё чистый лист, а Джейсон стал ходить по комнате. Подойдя к соломенному тюфяку, приподнял тяжёлое одеяло из пёстрой арабской ткани.

– Ничего, – сказал он, кладя его на место.

– А чего ты ожидал? – рассмеялась Джулия. Она открыла флакончик с чернилами, обмакнула в чернила воронье перо и, прежде чем начать писать, проговорила: – Дорогой господин Вулкан…

Джейсон тотчас перебил сестру, заявив:

– Слишком формально! Нужно написать так: Дорогой Блэк, мы пришли навестить тебя, но не застали.

Джулия принялась писать, перо царапало бумагу, на ней оставались чёрные брызги и пятна.

– Точка, – продиктовал Джейсон, пройдясь по комнате и остановившись перед гобеленом.

– С нами была и Обливия Ньютон… – продолжала Джулия, – но, к сожалению, её арестовала стража.

– Вместе с Манфредом! – прибавил Джейсон, рассматривая вытканное на стенном ковре изображение рыцаря в доспехах, отдыхающего у подножия холма, на котором виднелось множество кроликов.

Джулия написала слово «стража» и прикусила перо.

– Не уверена, что Блэк знает Манфреда. Более того, он и нас, наверное, тоже не знает. Лучше написать ему вот так: Нас зовут Джейсон и Джулия, мы друзья Улисса Мура, а значит, и твои…

– Мы брат и сестра, близнецы, лондонцы, и теперь живём на вилле «Арго» – и знаем, что вы сделали с ключами, – предложил Джейсон и провёл рукой по гобелену.

– Правильно, – согласилась Джулия и стала быстро записывать. – А про Рика разве не нужно добавить?

– Не-е-ет… – ответил Джейсон. Он приподнял край гобелена и заглянул под него: – Эй!

Джулия даже вздрогнула от неожиданности:

– Я пятно посадила из-за тебя!

– Да, но ты только посмотри!

– Что?

– Тут сейф! – воскликнул Джейсон.

За гобеленом и в самом деле оказалась довольно глубокая ниша.

– Вернее, не сейф, а ниша, – уточнил мальчик.

Он сунул под гобелен руку и коснулся натянутой посередине ниши верёвочки.

– Верёвка! – сообщил он.

– Как это понимать – верёвка?

– Так и понимать, как я сказал, – с раздражением произнёс Джейсон и взялся за верёвку. – За этим гобеленом в стене отверстие, а в нём верёвка.

– А зачем она там? – потребовала ответа Джулия, тоже чувствуя раздражение. – А вдруг это ловушка?

Лунный свет, падая из окна, оставлял в темноте все углы в комнате, но хорошо, словно проектором, освещал гобелен и на нём человека с длинной бородой в блестящих рыцарских доспехах и коня. Зелёный холм, на нём множество крохотных кроликов и вырытых ими норок…

– Кролики… – проговорила Джулия.

Джейсон слегка дёрнул за верёвку в нише, и послышалось: пуфф!

– Ну и что дальше? – громко произнёс Джейсон.

За первым пуфф последовал второй такой же звук, только громче и резче, а потом и третий, похожий на звук лопающихся на углях каштанов.

А за окном вдруг взлетел целый каскад ярких огней, и оранжевый каскад опустился на землю.

– О нет! – вскричала Джулия, глядя в окно.

Джейсон отпустил верёвку:

– Это похоже на самый настоящий…

Раздался четвёртый взрыв, на этот раз очень громкий. Бело-золотистый сноп огней взлетел в небо и, раскрывшись, стал рассыпаться над землей.

– …фейерверк, – закончил Джейсон.

Близнецы так и замерли у окна, не зная, что делать дальше. Громыхающая мастерская ярко осветилась праздничным светом искусственных огней.

И почти сразу снизу, из крепости, донёсся топот солдатских сапог и послышался громкий приказ командира:

– Ищите чужаков! Быстро! Не упустите их!