Текст книги "Княжья травница – 2. Вереск на камнях"
Автор книги: Ульяна Гринь
Жанр: Попаданцы, Фантастика
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 3 страниц]
Княжья травница – 2. Вереск на камнях
Автор: Ульяна Гринь
Глава 1. Долгий путь всегда куда-нибудь приводит
Март 3 число
– Я устала… Когда привал? У меня болят ноги. Я замёрзла-а-а…
– Не ной, – тихо сказала я верблюдице. Уже в сотый раз. За сегодняшний долгий день.
– Когда прива-ал…
Вздохнув, я покрепче закуталась в подбитый мехом плащ. Лес всё не кончался, а наш обоз тянулся нескончаемой вереницей через просеку, которую словно вырубил великан-перфекционист. По обе стороны широкой дороги стояли деревья – сплошной стеной, высокие, вековые. Кому нужно было прореживать лес с севера на юг, я не знала. Но этот лес был огромным, объезжать его было бы очень долго. Поэтому – спасибо незнакомому великану.
Я скосила взгляд на повозку рядом. Старик был болен. Его старуха ещё держалась, хлопоча о муже. Я подумала, что она умрёт, когда умрёт он. У меня ещё остались травы от его слабого сердца, но скоро нужно будет добывать новые. В этих лесах нет всех нужных трав. А вот на этой повозке кашляет ребёнок. Насколько я могла судить без рентгена, у малыша пневмония. Каждый вечер на привале я делаю ему массаж грудной клетки, пытаюсь убрать воспаление, расширяю забитые мокротой бронхи, но этого мало. Нужно тепло, жаркий очаг, чистая одежда, чай и постель. А пока я могу предложить этому ребёнку только тряскую повозку и тулуп из волчьей шкуры…
За три месяца наши три сотни человек превратились в двести девяносто шесть. Трое дружинников погибли в схватке с медведем, волками и древним исполинским лосем. Бер не смог обуздать зверьё – он слабел на глазах. Умерла древняя старуха, и мы похоронили её, даже не плача – настолько она была стара. Скончалась и ещё одна женщина, которую я не смогла спасти – у неё открылось такое сильное кровотечение, что ни мои руки, ни травы не успели вовремя. Но она родила крепкого и здорового мальчишку, первого ребёнка с того момента, как мы покинули Златоград. Итого минус пять и плюс один.
Но сколько ещё будет длиться наше путешествие?
– Я уста-а-ала!
– Асель, замолчи, пожалуйста, – попросила я, спрыгивая с седла в вязкую грязь. Дожди закончились два дня назад, но земля ещё не просохла. Конечно, лошадям и верблюдице тяжело. Но не тяжелее, чем людям.
– Взять тебя в седло, Руда?
– Как-нибудь обойдусь! – бросила я вверх. – Схожу в лес, поищу травы.
– Своенравная княгиня, – буркнул Ратмир с нежностью во взгляде, а потом посвистел: – Буран! Буран!
Рыжий пёс вынырнул из-под брюха лошади и потрусил рядом с князем. Я невесомо потрепала его по мокрой холке, и Буран чихнул:
– Когда привал? Я жрать хочу!
– Я давно у неё спрашиваю, – повернула к нам горделивую голову Асель, продолжая месить грязь широкими мозолистыми ногами. – А она говорит: «Не ной».
– Пошли, Буран, посмотрим, что там впереди, – сказала я громко, но совсем не для Бурана. – И, если найдём подходящую поляну, остановимся на день и ночь. Людям и животным нужно отдохнуть.
– Согласен, – коротко ответил Ратмир и помахал дружинникам. Некоторые из них ускорили шаг лошадей и догнали нас. Князь приказал: – Следуйте за княгиней и охраняйте её. Ищите место для длительной стоянки.
– Здесь сплошная грязь, – ответил Тишило, парень с порванной ноздрёй, и с досадой сплюнул в примятую траву.
– Вот и найдите место без грязи, – спокойно сказал Ратмир.
– Айда, мальчики, – усмехнулась я. – Раньше сядем – раньше выйдем.
Сапоги утопали в жидкой земле, плащ волочился по ней же, и мне пришлось подобрать его и заткнуть за пояс. Я чувствовала себя ужасающе грязной, липкой и вонючей… Мне хотелось в ванну, в баню, да хоть в реку! Отмыться, оттереться, надеть свежую рубаху, свежее, пахнущее мятой и пижмой платье, заколоть скрипящие от чистоты волосы в пучок, чтобы не лезли в глаза! Но баня пока была роскошью. Зато, когда обоснуемся на новом месте, я прослежу, чтобы первым делом поставили сруб бани…
Плотная стена леса тянулась и тянулась, я шагала и шагала, упрямо меся землю ногами, и уже отчаялась увидеть хоть что-нибудь вместо этого чёртова леса. Караван остался позади, лошади дружинников вяло плелись едва ли быстрее меня, Буран рыскал на опушке, вынюхивая и высматривая дичь. Я устала… Я так устала от этого пути! Может, зря мы покинули Златоград?
Упаднические мысли то и дело посещали меня. Особенно во время стоянок, когда я видела умученных людей и их косые взгляды, слышала их шёпот, когда они переговаривались между собой. Они сомневались. Прошло два месяца, мы сделали больше двух тысяч километров и сейчас должны были находиться где-то в средней полосе России. Приблизительно, конечно. Карта Ратмира не показывала ничего ниже Уральских гор, а мы оставили их далеко позади… Где-то здесь должны быть реки, озёра, хоть какая-то большая вода. Где-то здесь должна быть Волга!
Ближайшая ко мне лошадь вздохнула с неожиданной надеждой:
– Вода…
– Что? – от неожиданности спросила я. Дружинник поправил шлем на голове и буркнул:
– Ничего. Я молчу.
– А я не тебя спросила, – раздражённо ответила я. – Лошадь, что ты сказала?
– Вода близко. Чистая вода.
– Вперёд! – скомандовала я, воодушевлённая. – Давай! Давай! Покажи, где вода.
Лошадь потрясла головой и пошла быстрее – насколько могла. И я поспешила туда, где заканчивалась просека, где был свет и простор, откуда дул ветер. Неужели пришёл конец нашему бесконечному пути? Неужели уже сегодня вечером мы сможем ночевать на земле, которую назовём своей?
Несколько минут понадобилось мне, чтобы достичь конца просеки и остановиться там, где она сливалась с лугом. Открытое пространство ошеломило после многих дней и недель лесов, перелесков и рощ. Серое небо в облаках сливалось с серой водой на первый взгляд. А потом, приглядевшись, я различила все оттенки голубого, синего и даже зелёного. Тёмная земля с пожухлой прошлогодней травой заканчивалась там, где сливались в единое целое две реки. Там были камни, как мне показалось, набросанные хаотично всё тем же великаном.
– Вода, – сказала догнавшая меня лошадь.
– Город, – протянул всадник недоверчиво.
– Каменный город, – сказала я с улыбкой. – Мы пришли.
– Это чужой город, княгиня, – бросил мне подъехавший Тишило. – Мы там нужны, как собаке блохи.
– У тебя хорошее зрение? Единичка? Посмотри, ты видишь людей?
Парень сморщил нос, но послушался. Приложив ладонь к глазам, вгляделся вдаль – пристально, внимательно. Потом покачал головой:
– Воинов не видно. Никто не охраняет стены.
– Весна, крестьяне должны возделывать поля, где они?
– Светлая княгиня, каменные стены огромны. Должно быть, поля скрываются внутри города.
Я тоже приложила ладонь козырьком. И правда, стена тянулась от реки до реки. Зачем надо было перекрывать место слияния двух рек?
– Скачи предупредить князя, – велела я другому дружиннику. Его лошадь вздохнула:
– Скачи… Он скачи! А скачу тут только я!
– Иди, милая, скоро отдохнёшь, – тихо пообещала я лошади, и она, помотав головой, развернулась и потрусила обратно к обозу, видневшемуся в просеке. А меня осенило. Присев на корточки, я обняла мокрого, воняющего псиной Бурана и спросила его шепотом:
– Дорогой мой, ты ведь можешь почуять людей за стенами?
– Тяжело, – пробормотал пёс. – Стены толстые?
– Я не знаю. А если по верхам? Ведь какой-то запах должен доноситься из города?
– Должен.
– Пошли попробуем?
– А ежели есть кто? Стрелой снимут нас обоих…
Я оценила ум собаки. Буран смекает. А я ещё ничему не научилась.
– Ну а что делать?
– Я сбегаю, – коротко бросил пёс и просочился с просеки в траву. Та была ещё невысокой, но по цвету как раз подходила к его шкуре, поэтому вскоре только по движению можно было угадать, где было тело Бурана. Я надеялась, что у него получится подобраться к городу незамеченным и принести информацию о его обитателях. Переправы-то тут никакой не видно. Куда дальше идти – непонятно. Да и как идти, я тоже не знаю. Все устали.
Чавканье грязи и ругань Резвого за спиной заставили меня усмехнуться. Боевой конь ворчал на проклятые дороги и на седока, которому вечно нужно больше всех. А князь спешился, подошёл ко мне, взял за руку.
– Крепость… Я слышал о таких. Невозможно взять. Надо разворачиваться и искать другое место, Руда.
– Я послала Бурана на разведку, – сказала, сжимая его пальцы. – Мне кажется, что там никого нет. Город пустой.
– В южных провинциях живут дикие племена, так говорил отец, когда был жив. Но теперь я сомневаюсь в его словах.
В голосе князя я услышала восхищение и пожала плечами:
– Хороший город, я понимаю.
– Не просто хороший, душа моя. Этот город не взять никакой армией! Он неприступен с земли, а с воды, полагаю, со стен можно легко забросать стрелами любой подошедший близко корабль! Отличное место для города…
Он покрутил головой, разглядывая местность, потом задумчиво добавил:
– Хотел бы я знать, какие великаны сложили эти камни…
Великаны! Может быть, это иреанский город? Я сильнее сжала руку Ратмира и прошептала:
– Сородичи Мокоши?
– А где купол? – резонно возразил князь.
– Бросили город, ушли… Купол исчез.
– Не знаю. Ты видела у Мокоши камни?
– Не видела. Но мы не знаем, как жили остальные боги!
– Ты права, душа моя. Подождём Бурана.
Пёс прибежал через несколько минут. Сел перед нами, вывалив язык набок, и весело сказал:
– Город пуст. Людей нет.
– Ты точно знаешь? – взволнованно спросила я. Буран яростно накинулся на свою лапу, выкусывая невидимых блох, и ответил рассеянно:
– Пахнет пустотой. Нет людей, нет зверей, нет еды. Ничего нет.
– Что он сказал? – нетерпеливо бросил Ратмир. – Говори, травница!
– Сам ты травница! – из вредности ответила я, но потом всё же сказала: – Нет там никого, город давно оставлен.
– Что ж…
Ратмир обернулся к Тишилу, распорядился:
– Пусть обоз ждёт на опушке с несколькими воинами, остальные пусть соберутся здесь. В случае атаки вели людям укрыться в лесу! Мы пойдём на разведку.
– Приведи верблюдицу! – крикнула я вдогонку.
Ратмир обнажил меч. Снял плащ и бросил его на седло, поправил толстый стёганый в несколько слоёв доспех у горла. Деловито проверил кинжалы на поясе. А я прищурилась, вспомнив свои просьбы:
– Когда ты мне дашь такой же нож, как у тебя?
– Нож! – фыркнул он. – Никогда! Ты травница, княгиня, будущая мать наследников! Куда тебе нож, женщина?
– Ты считаешь, что женщина не может владеть оружием? – снова и снова поддела я его. – Дай мне только время, я тебе докажу, что ты не прав!
– Твоё оружие – травы и покорность своему мужчине, – Ратмир с улыбкой покачал головой. – Сперва потренируйся в покорности, а там посмотрим.
Ах так? Ладно. Ведь сказал же: сперва найдём место, где будем жить, а там посмотрим. Теперь у него новая отговорка! Я недостаточно покорна! Ни в какие ворота вообще…
Всадники собрались быстро. На лицах людей помимо усталости была написана решимость. Дружина была уже готова даже биться за право обладания хоть каким-то куском земли. Но я верила Бурану на сто процентов. Раз сказал, что в городе никого нет, значит, так оно и есть. Другое дело – почему город пуст. Но об этом я подумаю завтра. Сегодня нужно проникнуть за каменные стены, обустроиться на новом месте и выспаться. Завтра будет другой день, который принесёт другие хлопоты, другие мысли.
Группа в сорок мужчин на лошадях и одну женщину на верблюде не могла не привлечь внимание. Так думал, наверное, и Ратмир, потому что расслабился на подъезде к каменным стенам. Они были сложены из огромных валунов, в человеческий рост и даже больше. Валуны оказались пригнаны друг к другу практически до миллиметра, и между ними даже травка не пробивалась. Никаких следов раствора. Просто громадные прямоугольные камни, поставленные друг на друга. Но камней такой формы не встречается в природе, значит, они обтёсаны. Но кем? Кто мог обтесать тысячу тонн породы аккуратными параллелепипедами?
– Даже дорога заросла, – крикнул Ратмир. – Ворота не открывали много лет!
Я направила Асель к воротам – гигантским, сделанным из камней и кажущимся одним сплошным монолитом. А подъехав, изумилась: это никакой не монолит! Камни сплавлены между собой! Как будто кто-то провёл по стыкам великанским паяльником… Такая технология могла быть только у иреанцев. Но даже для иреанцев это слишком большое сооружение. Тут жили уже не трёхметровые, а десятиметровые люди…
– Душко, скачи туда! – Ратмир махнул налево. – А ты, Весен, туда, – махнул направо. – Ищите другой вход.
Он подъехал ко мне, положил руку на колено:
– Руда, не войти нам в твой город. Эти ворота только исполин и может открыть!
Он указал на землю. Я увидела полукружья, расходящиеся от центра ворот. Земля была будто отгребена створками, но уже давно густо поросла травой. Как жаль… Если дружинники не найдут другого лаза в город, придётся отказаться от идеи поселиться в его стенах.
А это означает – снова в путь, снова искать, снова недосыпать, недоедать и терять людей из-за болезней и диких зверей…
Я спешилась, спрыгнув с седла. Держа Асель за повод, приблизилась к воротам. Нет, даже великаны не смогли бы отодвинуть эти валуны! А что если…
Если дверь нельзя открыть грубой силой, значит, дверь открывается сама. Надо только знать её секрет. А что? Это очень даже интересная версия! Вон в Древнем Египте, например, жрецы знали всякие тайники и механизмы, где что-то куда-то надо вставить или что-то нажать в уголке… Я принялась рассматривать камни ворот поближе и попристальнее. Тыкала во все выступы, бесстрашно совала палец в ямки и углубления. Даже Ратмир заинтересовался, подъехал ближе:
– Что ты делаешь, Руда?
– Мне в голову пришла одна мысль, и я её усиленно думаю, – ответила, стиснув зубы. – Помоги мне, я не дотянусь.
Он протянул руку, я упёрлась ногой в стремя, и меня подтянули повыше. Но нет, разочарование. Показавшийся мне кнопкой камушек оказался просто вплавленным в породу. Я присела на седло впереди Ратмира и вздохнула. Князь сказал тихо на ухо:
– Ты сметливая, моя травница, моя княгиня. Ты найдёшь, как попасть в город!
– Если бы, – протянула я и привычно потянулась к оберегу на шее. Спрятала солнечный круг Мокоши под рубаху – время самого сокровенного желания ещё не пришло – и сжала пальцами голубой прозрачный камешек. Однажды он помог мне, вдруг и сейчас благодаря ему найдётся решение?
– Ничего, князь! До самой реки голые камни…
Весен вернулся с докладом. Душко трусил на лошади с другой стороны. Я нахмурилась, заметив его смурное лицо. И так я уже потеряла все бонусы в их глазах, теперь, с этим городом, мне не простят ошибки…
Спрыгнув на землю, я бросилась к воротам и в отчаянье застучала по ним кулаками. Чёртова крепость, чёртов каменный город! Открывайся! Сим-сим хренов! Открывайся немедленно!
Камешек глухо дзынькнул, ударившись о валун, и тихо завибрировал. Будто крохотный камертон дал красивую ноту «ля», и камни города синхронно настроились под неё. И я тоже настроилась, завибрировала против своей воли. Захотела оторваться, отдалиться – и не смогла! Я сама стала большим камертоном, который заставил петь валуны, служившие воротами древней расе великанов…
– Руда! Руда! Что происходит?
Голос Ратмира доносился до меня, как будто из-за толстого одеяла, которое кто-то набросил на мир. Я не слушала его – у меня болел слух. Да, так не говорят, и слух не может болеть. Я прекрасно это понимала, но болели не просто уши. Я вся превратилась в слух, я стала ключом между оберегом и стеной. Всей кожей ощутила нежелание города сдаваться. Всеми мышцами сопротивлялась, чтобы не упасть. Всей душой отдалась камням, слилась с ними, приросла к ним.
И вдруг…
Я даже сразу не поняла, как это случилось, но камни дрогнули, застонали и двинулись прямо на меня. И не сами по себе. Я заставила их двигаться! Я заставила ворота открыться!
А-а-а!
Это ещё круче, чем лечить руками, круче зелёного волшебного рентгена!
– Руда!
Меня выдернули из-за одеяла в реальный мир, и я пошатнулась, упала в грязную траву. Открытые ворота смотрели на меня зияющей брешью в высоченной стене, а дружинники молчали и пялились на неё.
– Я это сделала!
Мой крик эхом прокатился по пустому городу, а я рассмеялась вслед и снова крикнула:
– Сделала!
– Ведьма, – пробормотал Тишило и сплюнул. Ратмир вынул меч из ножен и скомандовал:
– Трое со мной, остальные здесь с княгиней!
– Сдурел, да? – я протянула ему руку, князь поднял меня рывком, но толкнул к верблюдице:
– Ты останешься за воротами, пока мы не осмотрим весь город!
Они вчетвером двинулись внутрь, оружие наизготовку, чуткие, готовые к любой неожиданности. Повинуясь знакам Ратмира, разошлись в разные стороны. А я обиженно топнула ногой и пожаловалась неизвестно кому:
– Так не честно! Это я открыла город! Это я привела всех сюда!
– Княгине стоило бы быть немного послушнее, – с лёгким оттенком иронии, а попросту язвительно сказал Тишило. Тоже неизвестно кому… Ещё и этот будет меня учить! Он может быть правой рукой Ратмира, но мне указывать даже сам князь не всегда имеет право! Однако дружинники меня уже не боялись, как в те благие времена, когда я была страшной ведьмой и могла наслать белый мор и лорики с ёриками… Поэтому пришлось запастись терпением. Ждать я уже научилась.
Даже Буран меня предал…
Зато он вернулся первым. Лёг у ног Асели и сказал, зевнув:
– Живых нет.
– А мёртвые? – подхватилась я.
– И мёртвых не видно.
– Нет, подожди. Что значит, не видно? А что? Слышно? Или ты чуешь запах?
Буран помотал лохматой башкой и ответил сердито:
– Не путай меня. Нет там никого.
– Ну и слава богу, – сказала я и, глянув опасливо на дружинников, поправилась: – То есть, Сварогу!
– Светлая княгиня, пёс Ратмира почуял опасность? – спросил Тишило.
– Наоборот, – я качнула головой и сказала собаке: – Буран, пошли! Хочу посмотреть своими глазами.
– Я с тобой, княгиня, – дружинник спешился и вынул кинжал из ножен. – Не ровен час, ошиблась псина…
– Сам ты псина, – буркнул Буран, а я перевела:
– Буран выражает своё неудовольствие твоим недоверием, Тишило.
– Пусть засунет своё неудовольствие в…
Дружинник поперхнулся и спрятал ругательство в кашле. Я только головой покачала, но не ответила, а быстрым шагом дошла до ворот и с трепетом ступила на камни, которыми была выложена земля.
Всё вокруг было слишком большим. Ясен пень, великаны строили себе под стать. У самых ворот по обе стороны каменной дороги тянулись поля. Они окружали дома, как ров с водой. Широкие, с чёрной землёй, из которой пробивалась трава, жадные до дождей и ждущие человека… Весна, можно сажать. Сколько веков земля стоит пустая, без культуры? Да тут всё как на дрожжах будет расти!
Полюбовавшись в мыслях на будущие колосящиеся поля, я пошла дальше. К домам. Всего каких-то пятьсот метров отделяло их от городской стены. И эти дома были как средний терем Златограда. Наверняка для прежних обитателей в них всего один этаж. Мы можем построить и два, и три… Мы можем уместить всех всего в нескольких домах!
Я вступила на широкую улицу и даже пошатнулась от странного ощущения присутствия. Нет, здесь никого нет! Буран бы почуял людей или зверей… Но пёс был спокоен и расслаблен. А мне почудилось. Наверное, почудилось.
Эхо шагов гулко отдавалось в стенах домов. Ратмир шёл навстречу, меч в ножнах, и улыбался. Сказал негромко:
– Руда, ты была права. Это отличное место для основания города!
– Город уже основан, надо только его назвать, – усмехнулась я.
– Златоград, – пожал плечами Ратмир, но я помотала головой:
– Плохая примета! Нужно новое имя.
– Найди, – он положил руку мне на плечо и указал на высокий дом, почти замок в центре города: – Мы поселимся там, моя княгиня. Это настоящий княжеский терем.
– Не великоват? – фыркнула я. Огляделась. Меня снова пронзило чувство того, что мы здесь не одни. Я машинально сжала в ладони голубой камешек. Это помогло. И я сказала: – Кайа-Тиль.
– Что это значит? – удивился Ратмир.
– Так называется город.
– Ты придумала?
Я пожала плечами. Да, придумала. Странно, я даже не знаю, откуда эти слова. Но камертон внутри меня звенел правильной, чистой нотой, когда я их произнесла.
Город погибшей цивилизации, первой жизни, мёртвый каменный город.
Кайа-Тиль.
Глава 2. Надёжная защита
Март 3 число
Вечер в этих краях был очень похож на нормальный вечер в моё время. Сумерки, подкравшиеся к стенам города, набросили на него тёмное покрывало, и люди принялись зажигать факелы. Распряжённые лошади паслись на будущих полях, а повозки мы загнали в дома – ширина дверей позволила. Завтра наши добры молодцы пойдут в лес – углублять просеку. Нам нужно дерево для мебели, для этажей, для растопки. Печник тоже имеется, глину найдём. Каких-нибудь три-четыре недели – и город заживёт нормальной жизнью!
Ворота я закрыла тем же путём, что и открыла. А вот с тем дворцом, который Ратмир присмотрел для нас, вышла неувязочка. Ни осколок первой жизни, ни волшебные слова «Сезам, откройся», ни танцы с бубном не помогли. Двери не открывались. Пришлось заселяться в дом попроще. Но я затаила обиду на город. Почему дворец недоступен? Ведь я чувствую, как двери поют и вибрируют в унисон с моим камнем и с моим телом!
Но видно для настоящего унисона не хватало нескольких нот. Вот и воздух посвежел, заставляя меня кутаться в плащ, а я всё стояла, приникнув всем телом к камню двери, шептала, умоляла…
– Руда, замёрзнешь, моя княгиня, пойдём греться у очага.
Тёплые руки обняли меня, тяжёлым грузом легли на плечи. Бородка Ратмира защекотала шею, и я откинулась на его грудь, закрыв глаза, пожаловалась:
– Почему у меня не получается открыть эту дверь?
– Я не знаю, любая. Мы не знаем. А те, кто знал, уже не скажут.
– Это нечестно! Здесь столько места! Половину людей можно разместить!
– Забава приготовила нам с тобой роскошную постель из сена, Голуба замесила хлеб и сварила похлёбку… Пойдём, любая, всем надо отдохнуть от долгого пути.
Я взглянула на него снизу вверх. Тёмные глаза блестели улыбкой, которую нечасто видели на лице светлого князя. Мой, только мой! И улыбка эта – моя! Только для меня…
Кивнув, я неохотно оторвалась от двери, позволила увлечь себя в один из небольших домов, стоявших на площади возле дворца. Сложенный из более мелких камней, но тоже без раствора, он был покрыт чёрными плоскими плитками, очень похожими на сланец. Окна – чёрные дыры без стёкол – заботливые служанки уже затянули тканью. От холода она не спасёт, но сквозняков не будет. А потом и настоящие стёкла вставим. Ну как настоящие… Слюдяные. Есть у нас в городе мастер.
Внутри уже было натоплено, уже горели факелы и жир в плошках, уже пахло вкусным наваристым супом из вяленого мяса. Забава встретила нас – захлопотанная, красная от жара очага, счастливая. Она сердито набросилась на меня:
– Что ж ты, княгинюшка, себя не жалеешь? Долбишься, долбишься в дверь, а забыла, что, коли не пускают, значит, время не пришло!
– Да я… ничего… – попыталась оправдаться, но меня никто не слушал. Насильно подвели к очагу, усадили, сунули в руки плошку и ложку. А там уж аромат супа сделал своё дело. Я хлебала его, обмакивая в янтарную жидкость кусок позавчерашнего хлеба, и соловела на глазах. Усталость обнимала меня всё больше и больше, клонила на бок, закрывала мне глаза…
А потом словно как что меня толкнуло. И я проснулась.
Очаг ещё теплился, один маленький огонёк посреди дома. Кто-то ворочался, кто-то вздыхал во сне. Я лежала под одеялом из драгоценных соболей на повозке, а рядом мерно посапывал Ратмир. Полюбовавшись на его лицо в отблеске огня, я приподнялась на локтях. Снова это присутствие, снова холодный пот, прошибающий позвоночник! Но никого – никого нет, только свои, только люди, пришедшие со мной за две тысячи километров из Златограда! Маленькая Отрада кряхтит под боком у Мыськи, слышно, как чмокает кулачок семимесячный Волех, убаюкивая сам себя, а тяжёлое дыхание с присвистом – это Бер… Всё в порядке, всё хорошо.
Я выскользнула из-под соболей, стараясь не потревожить Ратмира. На мне рубашка – не слишком свежая, не слишком чистая. С утра первым делом надо найти место для большой стирки. А уж потом натаскать воды и выкупать детей, задуматься о бане…
Я подошла к ящику, который сколотили перед самым отъездом. В нём хранились мои травы и весь арсенал начинающей травницы. Аккуратно откинув крышку, чтобы та не скрипнула и не разбудила весь дом, я склонилась над уложенными в ряды мешками и мешочками, полными сухих нарезок, бутонов, измельчённых корешков и ягод. Идея была смутной, но я постаралась сформулировать её настолько чётко, насколько смогла:
– Защита от незваных гостей.
Пауза меня немного напугала. Незваных гостей я не могла обозначить точно, но знала, что в арсенале начинающей травницы точно есть охранные травы. Даже примерно помнила, где они лежат. Но это против людского присутствия… А мои гости наверняка другого вида.
– Защита… – начала я, и тут вспыхнул зелёным цветом один из мешочков. Солёная трава… Соль, да. Призраки. Но я уверена, что это не призраки тревожат меня. А кто? Не знаю. Но солёная трава – это уже неплохо. Я достала из мешочка щепотку и огляделась. Куда положить? На порог? Глупо. Если дух, призрак или кто его знает что жил в доме, он здесь и останется. Надо прогнать его из дома.
Я бросила щепотку травы в очаг и закрыла глаза. Пожалуйста, позвольте нам жить в этом городе! Мы беженцы, мы устали. Мы не причиним никакого вреда этим камням. В конце концов, я открыла ворота, значит, я имею право здесь быть!
В очаге ярко вспыхнул огонь, жадно пожирая траву, а я прислушалась к своим ощущениям. Пока всё спокойно. Посмотрим, как оно будет дальше.
Босым ногам стало холодно, и я вернулась в повозку, забралась под одеяло и прильнула к тёплому телу Ратмира. Забралась ладонями под его рубашку, провела по гладкому торсу, чувствуя дрожь желания внутри. Муж проснулся и, сонный, повернулся ко мне:
– Что, женщина?
– Хочу тебя, – просто ответила я.
Он хмыкнул:
– Разве не должна ты, как любая верная жена, ждать, когда у мужа проснётся желание?
– Я феминистка, – пробормотала, прижимаясь к Ратмиру. Нашла его губы и лизнула, куснула губами, дразнясь и распаляя его. Князь ловко перевернул меня на спину, прижав к сену, оглядел в неровном свете очага – всю, докуда достал взгляд, и жадно впился в мой рот. Будто в первый раз! Его рука проникла под подол рубашки, лаская мою ногу, поднимаясь выше и выше, пока не достигла заветного местечка. Не так давно я показала Ратмиру, что такое клитор, и рассказала, что можно проникать в женщину не только членом, но и пальцем. Пальцами… Сначала он не поверил, потом долго отнекивался, решительно отказываясь от новых тактильных практик, но, когда увидел, как они на меня действуют – бросился в омут, так сказать, с головой.
Задыхаясь от вожделения, я чувствовала любимого повсюду – губы на губах, пальцы на соске, член внутри. Не стонать слишком громко! Не разбудить остальных! Жаркое дыхание обжигало лицо. Ратмир двигался не быстро, но так сильно, что с каждым его толчком мне было всё труднее сдерживаться. Во мне горел пожар, который мог потушить лишь один человек на земле во все времена… И он вовсю тушил, войдя в один ритм со мной. Мы двигались уже вместе, друг к другу, друг от друга, мы стали одним большим целым организмом, который доставлял сам себе несравненное наслаждение.
Как и каждую ночь в эти два месяца.
Как и каждую ночь, которую мы проведём в этой жизни, надеюсь…
Бёдра Ратмира вжались в мои в последнем усилии, мой муж рыкнул и выгнулся. Я поймала волну – как и раньше – комкая соболиное покрывало пальцами, и моё сознание долго парило на седьмом небе…
Дуновение на моём виске.
Шёпот.
– Руда, ты сведёшь меня с ума своей страстью…
– Ты меня уже свёл с ума, – пробормотала я, не открывая глаз. – Спи, надо выспаться…
– Утром у нас будет много работы.
– Да.
– Ты думаешь, всё-таки боги построили этот город?
Он откинулся на спину, заложил руки за голову. Я смотрела на него, любуясь красивым профилем, прямым носом, волевым подбородком. Потом покрутила головой:
– Нет, я думаю, что это та самая древняя цивилизация, о которой говорила Мокошь. Старые руины, помнишь?
– Это не руины. Город хорошо сохранился.
– Ратмир, это же замечательно! Мы обживёмся здесь, построим всё, что нам надо! А первым делом – баню!
Я прильнула к мужу, положила голову на плечо. Он вытащил руку из-за головы и обнял меня, устроив поудобнее, хмыкнул. А я продолжила воодушевлённо:
– В реке должно быть полно рыбы, а в лесу – дичи. Бер поправится, станет нам привораживать зверьё в силки…
– Поправится ли. Стар он и слаб.
– Он Хозяин Леса, – твёрдо ответила я. – Он должен поправиться. Я верю в Мыську.
– Чем она ему поможет? Она знает толк в лекарстве?
– Тш-ш-ш, ты ничего не понимаешь! Там совсем другое.
Я замолчала, не желая раскрывать тайну проклятья Бера. Он выкарабкается. Обязательно… Ведь я обещала ему.
Мы уснули обнявшись, и мне снилось, что я парю где-то между седьмым и третьим небом. Эти небеса разграничивала отчего-то красно-белая полицейская лента. А на облаке сидела и курила трубку старая цыганка с вокзала. Она смотрела, как я весело разгребаю вату вокруг себя, а потом сказала веско: «Не играй с тем, что сильнее тебя, Руда!» После этих слов облака резко исчезли, и я полетела вниз.
Но не упала, а проснулась.
Март 4 число
Ратмира рядом не было. Он, наверное, уже в делах и заботах. В доме пахло свежим хлебом и грибным супом. Хныкали дети, ворчала Забава. Я потянулась и сладко улыбнулась. И замерла, вспомнив сон.
Что ты имела в виду, цыганка?
Что сильнее меня теперь?
Я приобрела дар лечить руками, видеть болезнь и убирать её. Мне подарили возможность видеть нечисть и говорить с животными. Я познакомилась с женщиной из древней расы иреан. Спасла три сотни людей от верной смерти. Нашла пристанище.
Сильнее меня может быть только это присутствие, которое я чувствую со вчерашнего дня. Мы точно потревожили что-то очень мощное и очень старое. Оно сильнее меня, да. Хотя бы потому, что я не могу открыть двери большого дома. Но русские не сдаются! Я обязательно найду способ войти в новый «терем».
Поднявшись, я оделась и спустилась с повозки. Забава проворчала:
– Княгинюшка поздновато встаёт.
Удивлённо оглянувшись, я спросила:
– А сколько времени? То есть… Не вечер же!
– Полдень уж, милая моя.
– С ума сойти, – пробормотала, выглядывая в окно из-под тряпки. Солнце и правда стояло в зените. Голубое небо без единого облачка радовало глаз. Да и холод уже не пробирал до костей. Здесь наступила весна. Успели б подготовиться к посеву…
– А где Ратмир?
– На рассвете вскочил и с дружиной пошёл искать спуск к реке.
– Точно! Надо же стирку устроить.
– И рыбы наловить, – Любава-повариха утёрла лоб ладонью, помешала суп длинной деревянной ложкой. – Попробуешь, светлая княгиня?
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?