Текст книги "Дикая Охота"

Глава VII

ВИВИАН

Душ – это двадцать потерянных минут, за которые Сурт успеет ее найти, если уловки Эйры не сработают. Но Вивиан все равно не смогла отказать себе в этом. Если не смыть с себя часы, проведенные в заточении, они так и останутся на теле, как жирная пленка.

Горячие струи кололи кожу, кольцо слабо пульсировало на пальце, словно второе сердце. На несколько минут беглянка позволила себе не думать о том, что будет дальше. Лишь закрыв краны и встав босыми ногами на полотенце, она выдохнула и впустила в себя действительность.

Дом был тихим. Таким он бывал почти всегда, когда она жила здесь одна, но с появлением Грейс все изменилось. Поначалу присутствие племянницы раздражало, как осиное гнездо под крышей. Но потом Вивиан привыкла, и теперь дом без девчонки казался пустым. Вдобавок он выглядел странно: многие вещи лежали не на своих местах, как будто здесь побывали чужие. Вломились грабители? Но входная дверь заперта, окна тоже…

Она не знала, как много времени прошло наверху – в Сории-Мории оно течет по-другому. В последний раз они с Грейс виделись на горе, когда девочка уже была вне опасности, или, по крайней мере, так казалось. Рауль со своим папашей укатили в морозную даль, и если они не идиоты, то попытаются сделать все, чтобы их не нашли. У Грейс были ключи от дома и от автомобиля, да еще вдобавок велосипед. Она уже должна была вернуться… Так куда же подевалась?

Вивиан достала телефон и поставила его заряжаться, затем терпеливо обошла комнаты, везде зажигая свет. Может, племянница просто легла спать? Но ее спальня оказалась пуста, кровать аккуратно заправлена. Может, она в полиции, рассказывает о пропаже еще одной родственницы? Боги всемогущие, как бы ее саму не приняли за маньячку, которая уничтожает свое семейство!

Но гораздо хуже, если девчонка отправилась на поиски матери и дяди… От этой мысли Вивиан похолодела. Рауль сломал Грейс нос – это самое безобидное, что он может сотворить! Рука сама метнулась к выжженному глазу. «Подожди, рано паниковать», – сказала она себе и включила телефон.

Дата и время, как и следовало ожидать, сбились – царство троллей плохо действует на технику. Если верить цифрам на экране, Вивиан вернулась на несколько лет в прошлое. Зато журнал вызовов показывал около сотни пропущенных звонков с незнакомого номера. Плохо, очень плохо… Но сначала нужно было связаться с Грейс. «Пожалуйста, возьми трубку!» – шептала она, слушая гудки, хотя прекрасно знала, что мольбы не сработают.

Наконец ответил мужской голос. Вивиан затошнило от волнения. Только не Рауль!

– Добрый вечер, – сухо сказали в телефоне. – Кто это?

Она молчала. Нет, совершенно точно не Рауль. Голос принадлежал взрослому мужчине, может, даже пожилому. Полиция?

– Мисс Берг, это вы? Ваш номер определился.

Ну, конечно, он определился! Вивиан по-прежнему молчала. Если Грейс рассказала, что ее тетка исчезла, к ней будет много вопросов. Но попадать за решетку за пренебрежение своими обязанностями не слишком хотелось. «Прости, Грейс, хреновая из меня вышла опекунша…» – подумала она.

– Мисс Берг, где вы сейчас? Вам нужна помощь? Ваша племянница с вами?

Вивиан сбросила вызов. Главное она и так поняла: в полиции тоже представления не имеют, где Грейс. Значит, продолжать разговор нет смысла. И брать телефон с собой нельзя! Полиция уже знает, где она находится, или узнает в течение пары минут. Нужно выбираться, и как можно скорее. Но как это сделать без машины? Свою-то она оставила на горе. Вряд ли кто-то любезно пригнал автомобиль обратно в гараж. А она ведь собиралась купить второй!

Вивиан влетела в свою спальню, быстро натянула термобелье, черную водолазку и теплые штаны, замотала все еще влажные волосы в тугой пучок и сколола его шпильками. На всякий случай захватила темные очки. Только идиот или наркоман покажется вечером на улице с такими стеклами, но это лучше, чем разгуливать с бельмом, по которому узнать ее гораздо проще. Последнее, что она сделала перед тем, как выключить телефон, – проверила новостную ленту на местных сайтах. Увиденное привело ее в ужас.

Пропала, пропала, пропала… Больше о Грейс никаких сведений не было. Даже об обезглавленном теле на горе ни слова! Хотя, быть может, его забрали охотники. А если они схватили и девочку?!

Едва выскочив из дома, она тут же запуталась в желтой шуршащей ленте. Понятно, значит, в доме проводили обыск. Вот откуда у полицейских телефон Грейс! «Одно из трех, – думала Вивиан, шагая к трассе, – либо меня настигнет Сурт, либо арестуют, либо я околею от холода в лесу». Одна перспектива приятнее другой!

Выбравшись на дорогу, она направилась в сторону города. Ветер задувал под куртку, ноги скользили по обледеневшей обочине, от мокрых волос голове было холодно даже под капюшоном. По пути она пыталась сообразить, где может находиться Грейс, и придумать хоть какой-нибудь план. Но это было все равно что решать уравнение с десятком неизвестных – с каждой попыткой только сильнее запутываешься.

Рядом с ней притормозила машина, судя по гвалту, до самой крыши набитая детьми. Веселый мужской голос спросил, не подбросить ли ее до Фьёльби, и Вивиан возблагодарила дорожных богов за милость. Она сама не поняла, как сумела втиснуться на заднее сиденье рядом с двумя толкающимися семилетками и детским креслом. Когда водитель поинтересовался, как она оказалась на трассе, Вивиан соврала, что поругалась с бойфрендом и тот оставил ее прямо на обочине.

Путешествие было шумным, душным и коротким. По просьбе пассажирки ее высадили недалеко от цепочки магазинчиков возле школы. Перед тем как выйти она вспомнила, что у нее теперь нет мобильного, и попросила своих спасителей оказать ей еще одну услугу.

За все время, что Вивиан жила во Фьёльби, возведя собственную крепость в лесу, она так и не обзавелась друзьями. Ей нравилось находиться в одиночестве, и в душе она немного презирала тех, кто ищет себе компанию: была уверена, что так поступают либо инфантильные люди, которые хотят переложить на других свои проблемы, либо тщеславные гордецы, нуждающиеся в похвалах. У нее были книги и мастерская, а еще потайная дверь в камине, за которой начиналась та жизнь, о которой никому знать не полагалось. Где тут найти место для светской болтовни?

Оттого Вивиан могла набрать по памяти лишь один номер. Впрочем, не надо обладать сверхъестественными талантами, чтобы запомнить ряд цифр, который ты сто раз видела на двери магазина с вечерними платьями. Клэр была слишком деятельной, чтобы целыми днями торчать в безлюдном зале в ожидании покупателей. Обычно она просто прикрепляла объявление: «Нужно платье? Позвоните, и я вернусь», – после чего спокойно уходила по своим делам.

Если Вивиан и могла кого-то назвать прохладным словом «приятельница» (бесконечно далеким от «подруга»), этим человеком была Клэр. Один раз они даже пили кофе вместе. Правда, молча.

Под пристальными взглядами случайных попутчиков Вивиан набрала номер и стала ждать. Через два гудка ей ответили:

– Слушаю. Кто это?

Теперь нужно было как-то так повернуть разговор, чтобы Клэр немедленно не позвонила в полицию. Сложная задача. Обаяние и дар убеждения никогда не числились среди сильных сторон Вивиан.

– Клэр, если ты не одна, пожалуйста, не называй вслух моего имени, ладно?

На том конце повисла выжидательная пауза. Собеседница принимала решение, и Вивиан не хотела ей мешать. Наконец Клэр ответила на удивление ровным голосом:

– Хорошо, как скажешь. Где ты сейчас?

– Стою у твоего магазина.

– И что собираешься делать дальше?

Отличный вопрос!

– Я не могу долго говорить, это не мой телефон. Можно приехать к тебе? Я бы предложила встретиться в кафе, но мне сейчас не стоит появляться в людных местах.

– Да, – быстро ответила Клэр. – Я живу недалеко от магазина. Запомнишь адрес?

⁂

Она открыла дверь, одетая по-домашнему – в пижаму и теплые мягкие сапожки. С флисовой кофты на Вивиан возмущенно смотрел уродливый рождественский олень с рогами, похожими на щупальца. Его хозяйка отступила на шаг, пропуская гостью внутрь.

– Ты давно на улице? Замерзла?

– Немного.

– Сделать тебе чай?

– Буду признательна.

Коридор, украшенный светящимися гирляндами, напоминал вытянутый тоннель между Фьёльби и Ландсби. С одной стороны он заканчивался тесной кухней, другую заняли спальни. В квартире был кто-то еще, кроме них двоих: шумел душ, доносились приглушенные голоса, а в шкафу висело много верхней одежды разного размера.

– У тебя гости, или ты вызвала полицию? – настороженно уточнила беглянка, пристраивая свою куртку рядом с остальными.

– Не вызову, пока не выслушаю тебя, – сухо ответила Клэр. Она вошла в кухню вслед за Вивиан и плотно закрыла дверь. – У меня остановились люди, которые помогают с поисками твоей племянницы. Они приехали из других городов и сначала ночевали в штабе, но там неудобно, и я предложила перебраться ко мне.

Она поставила на плиту старомодный чайник со свистком. Кухня, и без того крохотная, казалась еще меньше из-за того, что вся была обклеена открытками – маленькими окошками в теплые страны. Клэр с мужем любили путешествовать, когда еще только поженились и не планировали окончательно осесть во Фьёльби. При этом ни одной фотографии супруга на кухне не было – наверное, после его гибели Клэр убрала отовсюду его изображения, чтобы люди не чувствовали себя неловко рядом со вдовой.

Вскоре она поставила перед гостьей чашку в вязаном чехле и предложила сэндвич. Держалась дружелюбно, но настороженно. Вивиан знала, что должна заговорить первой, но за десять минут, пока закипал чайник, так и не смогла придумать убедительное оправдание. Ей всегда плохо удавалась ложь, поэтому она предпочитала отмалчиваться.

Наконец Клэр шумно вздохнула и покусала губу.

– Так ты расскажешь, где Грейс? Я не смогу тебе помочь, пока не узнаю, что случилось.

Вивиан смотрела на свое отражение в чашке. Вкус чая она почти не чувствовала, но запах успокаивал.

– Я не знаю, где девочка. Когда она исчезла, меня не было поблизости.

– А где ты была?

– Это не имеет отношения к делу.

– Но до этого Грейс находилась с тобой?

– Да. Потом мне пришлось оставить ее одну.

– На горе?

Это был неожиданный вопрос.

– Откуда ты знаешь?

– Там нашли твою машину. Зачем ты привезла Грейс на гору?

– Я не привозила. Что-нибудь еще там нашли?

– Насколько мне известно, только обезглавленное тело.

– О, – коротко произнесла Вивиан, на секунду задумавшись. – Оно не стоит внимания.

– Да ты с ума сошла!

От внезапного крика она вздрогнула, чуть не расплескав чай.

– Вивиан, ты себя вообще слышишь? – терпение Клэр, похоже, закончилось. – Тело без головы не стоит внимания? Твоя племянница пропала, а ты не можешь даже по-человечески объяснить, где ты была! Ты что, под кайфом?

– Нет, – честно сказала Вивиан.

– Я пытаюсь разговаривать с тобой! Пытаюсь тебя понять! Но, пожалуйста, приложи чуть больше усилий, чтобы ответить на мои вопросы. Пока я никуда не звоню, потому что верю, что у тебя есть причины скрываться. Но эта вера быстро угасает, имей в виду!

Вивиан и сама понимала: еще несколько неверных шагов с ее стороны, и звонок в полицию неизбежен. Она попыталась улыбнуться, но лицо не слушалось.

– Я не причиняла Грейс вреда. В это ты веришь?

– Да, – отозвалась Клэр. – Когда ты в последний раз ее видела?

– На горе. Ее заманили туда обманом, я приехала, чтобы забрать ее. Но не смогла.

Потому что за мной явились тролли и затащили под гору за невыполненное обещание… Очень плохая история, похожая на изъеденный молью свитер – с таким количеством дыр, что расползается на глазах.

Вивиан потерла складку между бровей. Надо было принимать решение: уходить или говорить все как есть.

– Можно мне еще чаю? – попросила она. – Пока ты будешь возиться с кипятком и пакетиком, я попробую подыскать правильные слова для моей истории. Я никогда никому ее не рассказывала, и это будет непросто. Скорее всего, ты посчитаешь меня сумасшедшей и позвонишь в скорую.

Клэр посмотрела ей в глаза серьезным тяжелым взглядом.

– Ты не выглядишь безумной.

– Многие психи кажутся нормальными.

– О нет! Так говорят только те, кто никогда не сталкивался с безумием… Давай, начинай. Я даже не буду смотреть на тебя, если тебе так станет легче.

Вивиан не знала, упростит ли это задачу. Но следовало с чего-то начать, и она начала с конца: с вершины Тролльего пика, где оставила свою племянницу в компании отрезанной головы, а сама была вынуждена последовать за троллями внутрь горы. Да, она давно знала этих троллей, с самого детства. Она ела и пила в их царстве, а потому пришлось соблюдать договоренность: появляться под землей каждую третью ночь и танцевать там до тех пор, пока не износит три сотни пар красных башмаков…

Вивиан не знала, как со стороны звучит ее история. Временами ей удавалось все излагать ясно и последовательно, а иногда она сбивалась, вспоминала о чем-то важном и возвращалась на несколько шагов назад, чтобы прояснить ситуацию.

Клэр сдержала обещание. Она молчала и почти не смотрела на гостью: заваривала чай, поправляла магниты на холодильнике, вытирала стол… По выражению ее лица совершенно ничего нельзя было определить – или просто Вивиан была не мастерица понимать людей.

– Что ты делала у троллей все это время? – спросила Клэр, когда рассказ закончился. Она задала вопрос почти сразу – значит, следила за повествованием, а не просто раздумывала, как незаметно набрать номер ближайшей психиатрической больницы.

Вивиан выдохнула и рассеянно потеребила кольцо на пальце. Еще на одну историю у нее уже не хватало сил.

– Это неважно, – она покачала головой. – Не потому, что не хочу говорить, просто это не имеет отношения к пропаже Грейс.

Чай давно остыл. Вивиан ужасно устала, но вместе с этим чувствовала себя невероятно легко. Так человек, несущий тяжелые пакеты, в ответ на любезный вопрос «Вам помочь?» сперва смущенно отказывается: «Да что вы, я сам донесу», а затем вручает незнакомому добряку груз весом в тонну.

Теперь это была не только ее ноша. Отныне Клэр предстояло решать, что делать. Приятно оказалось хоть ненадолго переложить на кого-то ответственность.

Приятельница смотрела перед собой неподвижным взглядом, глубоко погруженная в мысли, сложив руки на животе. В красноватом свете настольной лампы загорелое лицо Клэр казалось старше. Она так долго размышляла, что первой не выдержала Вивиан:

– Мне будет проще, если ты отреагируешь. Даже если собираешься сдать меня в полицию, я хочу, чтобы ты сказала это вслух.

– Можешь мне описать, как выглядят тролли? – голос Клэр прозвучал хрипло, будто она молчала не пару минут, а несколько суток.

У Вивиан плохо получалось передавать словами чужую внешность, поэтому она ограничилась сухими фактами: рост, форма головы, цвет кожи, рот, полный острых зубов… Она не использовала описаний вроде «уродливый» или «устрашающий», потому что давно привыкла к троллям и плохо понимала, что именно в их облике может показаться отталкивающим.

Клэр резко выдохнула, как будто из ее тела выпустили весь воздух, затем повернулась к шкафчику и достала хрустальный графин с содержимым цвета свежезаваренного чая. Разлив коньяк по бокалам, она первой сделала большой глоток. Вивиан попробовала свой напиток и почувствовала, как язык позолотило воспоминание о вине подземного мира, сладком и терпком.

После второго глотка Клэр отставила бокал и, обхватив себя руками, спросила:

– Ты знаешь, кто владел вашим домом до того, как мистер Берг его купил?

Вивиан нахмурилась. Когда они с отцом в свое время переехали во Фьёльби, денег у них было не так много. Хватило только на сырой маленький домишко с крошащимися перекрытиями и осиными гнездами, наросшими, как грибы под крышей. Но она понятия не имела, кто его продавал. В восемь лет такие вещи никого не интересуют.

– Не помню. А какое это имеет отношение к делу?

– Дом и участок принадлежали моему деду. Я часто бывала у него летом…

В коридоре раздались шаги – так ходят люди, которые хотят, чтобы их услышали. Дверь распахнулась, и в проеме показался незнакомый парень.

– Подслушивать невежливо, – уверенно заявил он. – А мы делали это так долго, что стыдно стало даже мне. Привет, я Финн. И остаток этой истории я не хочу слушать через стену.

Глава VIII

ГРЕЙС

Ни магнитного, ни обычного ключа Грейс нигде не нашла и не помнила, как открывала дверь накануне. Но времени размышлять не было. Оставалось только бегом мчаться к лестнице в надежде, что отель как-нибудь сам приведет ее в правильное место.

– Куда ты так несешься? – спросил Александр.

– Боюсь опоздать!

– Нельзя опоздать там, где нет времени. Перестань меня трясти!

Любопытно, может ли отрезанную голову стошнить? Грейс решила не проверять. Она послушалась спутника и перешла на шаг. Человеческая голова весит фунтов семь, а с длинными волосами – все десять. Бегать с ней в руках ужасно неудобно. Если и дальше придется таскать ее с собой, понадобится что-то вроде слинга или рюкзака-кенгуру…

– Грейс, вы уже проснулись?

Она обернулась, зажав Александру рот, чтобы тот не фыркал недовольно. Диан Кехт только что вышел из своего номера. Грейс отметила, что ключа он тоже не использовал, просто прикрыл за собой дверь. Охотник опять был весь в белом: похоже, этот непрактичный выбор диктовался стилем, а не случайным порывом. Но волосы он на этот раз оставил распущенными, собрав только верхние пряди, чтобы не лезли в глаза.

– Доброе утро, Александр, – тепло улыбнулся он голове. – Надеюсь, нам скоро удастся обсудить твое положение.

– Едва ли. У нас напряженный график.

В голосе спутника было столько ехидства, что Грейс едва сдержалась, чтобы не зажать ему нос. Трудно язвить, когда гнусавишь.

Накануне приятель так и не объяснил ей, почему нужно держаться подальше от Диана Кехта. Вместо этого только юлил и ссылался на свой большой опыт: мол, послушай старого дядюшку Александра, он плохого не посоветует… Грейс так разозлилась, что пригрозила заткнуть ему рот грязным носком вместо кляпа, если не сменит тон. Учитель нашелся! «Я охотник за душами, на минуточку», – ворчливо заметил тот, но обороты сбавил. Должно быть, вспомнил, что Грейс теперь вроде как тоже охотница.

– Что правда, то правда, – кивнул Диан Кехт с таким видом, словно не заметил сарказма.

– Простите, а мое положение получится обсудить? – спросила Грейс. Диан Кехт глянул на нее с вежливым удивлением. – Точнее, моей матери. Помните, ее захватил брат, теперь она не может выбраться…

Собеседник только улыбнулся и тронул ее за плечо.

– Посмотрим, что можно с этим сделать. А теперь пора идти. Вы уже знаете дорогу, не так ли?

Ответ был обтекаемый, и это Грейс не понравилось. Но и однозначного «нет» тоже не прозвучало – уже неплохо.

Они вновь спускались по винтовой лестнице. Пахло деревом, пыльными коврами и паркетным воском, где-то далеко громыхали лифты. Грейс не представляла, сколько осталось идти, поэтому решила воспользоваться случаем и разузнать что-нибудь у единственного человека в Дикой Охоте, который снисходил до объяснений, что к чему.

– Что означает «напряженный график»?

Если сейчас и этот попытается отмолчаться, она раскрутит чертову голову за косички и швырнет в него. Пусть достанется обоим!

По счастью, Диан Кехт оказался гораздо разговорчивее Александра.

– У нас преимущественно сезонная работа, – пояснил он. – Самые насыщенные периоды – осень и зима.

Грейс ждала, что охотник скажет про «грань между мирами, которая в это время особенно тонка» или что-нибудь в таком роде. Но он выжидательно молчал.

– Отлично. С графиком определились. А чем, собственно, мы занимаемся? Где я могу ознакомиться с должностной инструкцией?

– Тут все просто. Мы собираем мертвых, которые задержались в мире живых, и переправляем их сюда. Это своего рода буферная зона, распределительный пункт. Отсюда их забирают курьеры, но это уже не наша зона ответственности. А еще мы наказываем нерадивых должников, проклятых и клятвопреступников.

– Довольно длинный список… Ладно, я не спрашиваю, как мы их находим: наверное, поступает какой-нибудь сигнал, пуш-уведомление или что-то вроде того. Но мы правда набрасываемся на всех, кто задолжал соседу сотню баксов или ляпнул «Клянусь, я никому не скажу», а потом растрепал случайному попутчику?

– Это так не работает, могла бы сама догадаться! – не выдержал Александр, который до того раздраженно молчал. – Пораскинь мозгами: тогда нам пришлось бы хватать каждого второго. Вот веселье бы началось!

Грейс его проигнорировала. Александр умел быть милым, но только когда хотел, а сейчас он хотел явно не этого. Диан Кехт тоже и глазом не моргнул. Как полагается взрослому уравновешенному человеку перед лицом подростковой истерики, он сохранял дружелюбное хладнокровие.

– Чтобы мы кого-то наказали, нужно об этом попросить, – продолжил он. – Но Дикая Охота требует высокую цену, так что дичи обычно немного.

Грейс не понравилось, как он произнес слово «дичь». Впервые ей пришло в голову, что придется брать в руки оружие. Это, конечно, не значит, что она кого-то убьет… А если заставят? Устроят нечто вроде посвящения?

Ладно, пока ей никто ничего не приказывал и условий не ставил. Как только это случится – тогда и будет думать, незачем раньше времени разводить панику.

– Хорошо. Это должен быть серьезный проступок, я поняла. А можно хоть один пример?

Александр опять вмешался, уже спокойнее:

– Конечно. Скажем, одна женщина умела бегать так быстро, что без труда обгоняла лошадь. Ее муж похвастался этим перед королем, и тот пожелал лично убедиться в ее талантах. Женщина должна была вот-вот родить и попросила отсрочку, но монарх предпочел развлечься сам и развлечь подданных. Роженице пришлось бежать. Она обогнала коней, однако сразу после финиша разрешилась от бремени близнецами и умерла. Вот только перед смертью успела призвать гнев Дикой Охоты не только на своего болтливого мужа и жестокого короля, но и на всех, кто наблюдал за ее страданиями, – на каждого равнодушного, веселящегося или даже того, кто жалел ее, но не вмешался…

Все это звучало невероятно печально…

– Ее дети погибли? – поинтересовалась Грейс, не уверенная, насколько буквально стоит воспринимать эту историю.

– Один точно выжил, а насчет второго не знаю.

Грейс хотела еще что-то спросить, но тут лестница внезапно кончилась тупиком с деревянной дверью, которая открылась от легкого толчка. Против ожидания за ней обнаружился не лес, как вчера, а самый обычный ресторанчик при отеле, в каких обычно предлагают гостям шведский стол и кофе из больших блестящих термосов.

Под теплыми лампами грелись розовая мясная нарезка и желтые треугольники сыров. Грейс удалось найти хлопья и даже фрукты. Здешнее меню оказалось более дружелюбным к вегетарианцам, чем кухня троллей.

– Почему в Сории-Мории мне нельзя было ничего пробовать, а тут можно есть до отвала? – спросила она Александра.

– Сория-Мория – земля троллей, – пояснил тот. – Когда ты принимаешь их угощение, то тем самым заключаешь с ними договор и соглашаешься на ответную услугу. Это же правило работает в землях «скрытого народца», поэтому не спеши садиться с ними за стол. А здесь, где мы находимся, – ничейная земля, нулевая отметка. Так что ешь, сколько хочешь.

Грейс медленно продвигалась между столами с закусками. Она положила себе фруктов и залила хлопья молоком. Голову Александра пришлось зажать под мышкой, чтобы взять для него другую тарелку и кинуть туда хрустящие полупрозрачные шкварки и несколько кусочков ветчины.

Охотники собрались на завтрак почти в полном составе. Анвен и Айнар уже успели поесть и теперь вяло складывали башенку из зубочисток. У окна устроились Карах и Фраган. Золотоволосый юноша смеялся над чем-то, откинув голову, и его красота искрилась в солнечном свете, как подброшенное в воздух конфетти. Тыковка чинно заливал кофе в вырезанный рот.

Алва в этот раз пришел без свиты из собак, но Грейс заметила, как он завернул несколько шкварок в салфетку и положил на край стола. Напротив забинтованного сидел незнакомый юноша с длинными каштановыми волосами. Кожа у него была слегка тронута загаром, а глаза – теплого шоколадного оттенка. На плечи парень набросил пеструю куртку, завязав ее узлом впереди.

А прямо на столе, рядом с рукой Алвы в черной перчатке, устроился человечек высотой с ладонь взрослого мужчины, одетый во все красное. Половину его лица скрывала борода. Он так походил на игрушку, что Грейс разглядывала его без зазрения совести, пока вдруг не заметила, что он шевелится и смотрит на нее в ответ.

Диан Кехт сел отдельно от всех и принялся аккуратно нарезать фрукты ножом, ни на кого не обращая внимания, – настоящий аутсайдер. Грейс же стояла посреди зала с подносом в руках и чувствовала себя, как в школе, когда нужно определиться, за чей столик сесть. Что ж, по крайней мере, Александр точно составит ей компанию – у него-то нет другого выхода…

Неожиданно кто-то налетел на нее сзади и обхватил за плечи. Дайре с утра выглядел сонным и неуклюжим, но Грейс помнила, с какой грацией он двигался вчера на высоченных каблучищах, и не обманывалась на его счет. Поверх обтягивающего черного топа на Дайре теперь была сетчатая кофта с длинным рукавом, а вместо легинсов – юбка до колен, похожая на балетную пачку. Длинные ресницы были припудрены красными блестками, отчего медовые глаза казались тлеющими угольками среди искр.

Прочие охотники оделись примерно одинаково: в свободные туники, куртки, штаны и сапоги. Никаких сверкающих плащей и рогатых корон, все обыденное и практичное. Экзотично выглядели лишь Дайре и Диан Кехт.

– Как спалось, мышоночек? – проворковал Дайре, хватая Грейс за локоть цепкими твердыми пальцами. – Забирай свои причиндалы и давай-ка к нам за столик, чего ты как неродная!

– Причиндалы?

– Это он обо мне, – подал голос Александр.

К удивлению Грейс, ни Фраган, ни Карах, так недружелюбно приветствовавший ее накануне, теперь не возражали, когда она присоединилась к ним вместе с Дайре. Не сговариваясь, они сдвинулись, чтобы дать место ей и голове Александра. По сравнению со вчерашним вечером что-то явно изменилось. Девушка ощущала себя деталью механизма, вошедшей в паз. Это было спокойное нейтральное чувство, без радости обретения новых друзей или смущенной благодарности за то, что ее приняли. Казалось, с тех пор, как Грейс сюда попала, кто-то отрегулировал настроение у нее в голове и убавил громкость всех эмоций.

Она принялась за еду. Завтрак был сытным и сладким. Заботу об Александре снова взял на себя Дайре: пристроил голову у себя на коленях и отправлял ей в рот кусочек за кусочком тонко нарезанную ветчину. Карах задумчиво покачивался на задних ножках стула. Фраган несколько раз сделал вид, что собирается опрокинуть его, цепляясь когтями за спинку, но вскоре потерял интерес к забаве.

– Наш благонравный друг сказал, сумеет ли он тебе помочь? – спросил Дайре у Александра.

– Пока он лишь намерен «обсудить мое положение», – недовольно ответил тот. – Это еще ничего не значит.

– А он объяснил подробно, какой он ничтожный и бесталанный? – Фраган с усмешкой передразнил проникновенный тон Диана Кехта: – «Александр, друг мой, мне так жаль, что моих способностей недостаточно, даже чтобы подтереть себе задницу, не говоря о том, чтобы вернуть тебе тело»…

– Хочется верить, у него есть хоть какой-то план, – поморщилась отрезанная голова.

– Наверняка, – кивнул Карах. – Просто набивает себе цену. Театральные паузы – его конек.

Грейс почувствовала укол обиды. Вчера один только Диан Кехт проявил к ней внимание и симпатию, остальные просто ее не замечали.

– За что вы его так не любите?

На нее посмотрели все одновременно, только Александр закатил глаза. Карах пожал плечами:

– Так в двух словах и не расскажешь.

– Тут мы сами решаем, кого любить, – загадочно протянул Дайре, вытирая лицо своего подопечного салфеткой. – Кстати, как провели время наедине, голубки?

– Иногда мне хотелось заклеить ему рот, – призналась Грейс.

Дайре скорчил сочувственную гримасу и спросил:

– Он что, так плохо им работает?

– Фу, что ты несешь! – поморщился Карах и раздраженно пихнул Дайре в плечо.

Грейс не успела ничего ответить, как вдруг все охотники оставили еду, встали и направились к выходу. Было что-то очень жуткое в этом единодушии. Она не поняла, что происходит, но времени гадать не оставалось. Подхватив голову Александра, девушка побежала следом.

⁂

Холл отеля на этот раз не пустовал. Среди потертых кожаных кресел стояли, покачивая хвостами и нервно дергая ушами, черные лошади. Под блестящей шкурой ходили мышцы, во рту хрустели трензели, и копыта глухо ударяли о пол – ковер едва смягчал этот звук.

Под ногами скакунов крутились черные псы с красными ушами. К Грейс подбежал Голод – здесь он выглядел иначе, но она узнала гончую по выражению преданной радости на морде и суетливому хвосту. Протянула собаке Александра, чтобы она могла обнюхать и облизать хозяина. Тот не возражал.

Сама Грейс прилетела сюда на серебристой лошади, в которую превратился ее велосипед и чья грива до сих пахла машинным маслом. Кобыла стояла поодаль от других коней, растерянно глядя на своих новых сородичей. Сверкающая металлической белизной, она напоминала единорога со старинных гравюр, но нос у нее оказался бархатистым и нежным, а дыхание – горячим.

– Тебе нужно подтянуть подпруги, – подсказал юноша с наброшенной на спину курткой, которого Грейс заметила в ресторане. Ресницы у него оказались невероятно пышными, словно росли в несколько рядов, а голос звучал глубоко и тихо, как морские волны. На его плече, болтая ногами, сидел тот самый бородатый человечек в красном.

Незнакомец оттеснил Грейс от кобылы и ловко затянул ремни, охватывающие живот.

– Спасибо. Я никогда не подходила так близко к лошадям, – призналась она.

– Привыкнешь, – прошелестел он. – Я Рон.

– А я Макдар, – добавил коротышка с его плеча.

Грейс не ожидала, что у такого маленького создания окажется такой низкий тембр. Подобный голос мог бы быть у старика, который курил всю жизнь. Правда, синий нос человечка скорее наводил на мысль о любви к выпивке. Покопавшись за пазухой, Макдар извлек красную бусину на зеленой шерстяной нитке и протянул ее девушке.

– Держи. Положи в карман, тогда точно не свалишься. Я так и понял, что верхом ты отродясь не сидела.

Грейс с благодарностью приняла подарок. Теперь, кажется, она знала всех охотников. Когда новые знакомые отошли, она разглядела, что на плечи Рона накинута не куртка, а бурая тюленья шкура с белыми пятнами, похожими на леопардовые отметины. Голова животного с глазами будто из черного стекла и торчащими жесткими усами была безжизненно откинута назад. Шкура выглядела тяжелой, но Рон нес ее без всяких усилий.