Текст книги "Стив Джобс"

Глава 13. Создание Mac. Путешествие – это награда

Соперничество

Когда в августе 1981 года IBM выпустила свой персональный компьютер, Джобс попросил коллег купить его и разобрать. Общее мнение было неутешительно: полная ерунда. Крис Эспиноса заявил, что это «банальная недоделка»; доля истины в его словах была. Дисплей IBM использовал старомодную командную строку и не поддерживал растровое отображение. Apple отнеслась к конкурентам свысока, не задумываясь о том, что руководители технических отделов компаний скорее выберут компьютер, разработанный известной корпорацией, чем названный как сорт яблок. В день, когда объявили о выпуске IBM PC, Билл Гейтс приехал на встречу в центральный офис Apple. «Кажется, они этого даже не заметили, – вспоминает он. – И только спустя год поняли, что произошло».

Непоколебимая самоуверенность Apple простиралась настолько далеко, что компания заказала The Wall Street Journal рекламу на разворот: «Добро пожаловать, IBM. Серьезно». Грядущая компьютерная битва представала как соперничество молодой и дерзкой Apple с Голиафом IBM. Такие компании, как Commodore, Tandy и Osborn, дела у которых шли не хуже, чем у Apple, в расчет вообще не принимались.

Джобсу всегда нравилось считать себя бунтарем, восставшим против империй зла, кем-то вроде джедая или самурая, сражающегося с силами тьмы. С этой точки зрения IBM была идеальной мишенью. Стив изображал предстоящую схватку не как обычную конкуренцию, а как духовную борьбу. «Если мы вдруг ошибемся и выиграет IBM, вся компьютерная отрасль на ближайшие двадцать лет погрузится в мрачное средневековье, помяните мое слово, – говорил он журналисту. – Стоит IBM получить контроль над рынком – и они тут же задушат любые инновации». Даже спустя тридцать лет, размышляя об этом соперничестве, Джобс изображает события как крестовый поход: «IBM вобрала в себя худшее, что было в Microsoft. Они не стремились к инновациям, они тянули всех во тьму. Почти как ATT, Microsoft или Google».

К несчастью для Apple, Джобс избрал еще одного потенциального соперника Macintosh: им была Lisa, детище его собственной компании. Причины этого были отчасти психологические: его отстранили от проекта, и теперь ему хотелось доказать свое превосходство. К тому же Стив считал, что конкуренция только подзадорит его команду. Поэтому и поспорил с Джоном Коучем на 5 тысяч долларов, что выпустит Mac раньше Lisa. Проблема была в том, что соревнование обрело болезненные формы. Джобс не уставал повторять, что лучше его инженеров нет никого и они всем утрут нос в отличие от бывших мастодонтов из HP, трудившихся над Lisa.

Но дело было даже не столько в этом, сколько в том, что, когда Джобс решил отойти от первоначального плана Раскина и вместо недорогого и маломощного портативного компьютера задумал создать настольный ПК с графическим интерфейсом пользователя, Mac превратился в уменьшенную копию Lisa и неминуемо обошел бы ее по продажам. Это стало очевидно, когда Джобс приказал Барреллу Смиту установить на Mac микропроцессор Motorola 68000; в итоге усовершенствованное творение Джобса стало быстрее, чем Lisa.

Ларри Теслер, разрабатывавший программное обеспечение для Lisa, считал, что оба компьютера должны использовать одни и те же программы. Чтобы избежать ссор, он пригласил Смита и Херцфельда продемонстрировать Mac группе, работавшей над Lisa. На встречу пришли 25 инженеров; они внимательно слушали рассказ подопечных Джобса, как вдруг в комнату ворвался Рич Пейдж, автор большинства проектных решений для Lisa, человек эмоциональный и подозрительный.

– Macintosh уничтожит Lisa! – воскликнул он. – Macintosh погубит Apple!

Смит и Херцфельд промолчали, но Пейдж не унимался.

– Джобс хочет уничтожить Lisa, потому что его отстранили от проекта, – чуть ли не рыдая, продолжал он. – Никто не купит Lisa, все будут ждать выхода Mac! А вам и горя мало!

С этими словами Пейдж вылетел из кабинета, хлопнув дверью, но тут же вернулся и бросил Смиту и Херцфельду:

– Я знаю, вы тут ни при чем. Во всем виноват Джобс. Передайте Стиву, что он погубит Apple!

Джобс все-таки превратил Mac в более доступную версию Lisa, причем с независимым программным обеспечением. Но гораздо хуже было то, что оба компьютера оказались несовместимыми с Apple II. А так как в Apple не нашлось человека, который отвечал бы за работу компании в целом, то и обуздать Джобса было некому.

Непрерывный контроль

Джобс не хотел делать программное обеспечение Mac совместимым с Lisa не только из духа соперничества или жажды мести. Был в таком решении и философский подтекст, связанный с его стремлением к контролю. Стив считал: в гениальном компьютере аппаратное и программное обеспечение должны быть тесно связаны. Если же на компьютер можно было установить программы, совместимые с другими компьютерами, в конечном счете пришлось бы пожертвовать частью его функциональности. Лучшими продуктами Джобс считал те, что продуманы от начала до конца и созданы цельными; программное обеспечение для таких компьютеров создано с учетом аппаратного, и наоборот. Это отличало тактику Macintosh, операционная система которого была совместима только с родным железом, от тактики Microsoft, операционную систему которой можно было использовать на железе, произведенном многими другими компаниями.

«Джобс – элитарный художник, решительный и волевой. Он не хочет, чтобы какие-то программисты-недоучки портили его творения, – писал редактор ZDNET Дэн Фарбер. – Это как если бы неизвестно кто добавил несколько мазков к полотну Пикассо или изменил строчку песни Боба Дилана». Благодаря такому подходу созданные впоследствии iPhone, iPod и iPad отличались от аналогичных товаров конкурентов. Стратегия Джобса шла на пользу продукции Apple, но с точки зрения господства на рынке она не всегда оказывалась самой выгодной. «Начиная с первого Mac и заканчивая новейшим iPhone, все товары Apple выпускаются в герметичном корпусе, гарантированном от внешнего вмешательства и возможных модификаций», – замечает Линдер Кани, автор книги «Культ Mac».

Стремление Джобса контролировать обращение пользователей с продукцией послужило причиной спора с Возняком о слотах расширения для Apple II – коннекторах, которые позволяют вставлять в системную плату компьютера дополнительные платы расширения и тем самым добавлять новые возможности. В том споре победил Возняк: у Apple II появилось восемь слотов расширения. Но Macintosh был детищем Джобса, а не Возняка, и на нем слоты были недоступны для пользователя. Невозможно было даже открыть корпус и добраться до системной платы. Для хакера это было минусом. Однако Джобс создавал Macintosh для массового потребителя и не хотел, чтобы пользователи меняли что-то в компьютере. Джобс хотел контролировать то, как потребитель использует его продукцию.

«В этом весь Стив с его стремлением к контролю», – рассуждает Берри Кэш, которого Джобс в 1982 году взял в Apple стратегом по маркетингу «Башни Texaco». Стив жаловался, что в Apple II «мы ничего не контролируем: пользователи меняют компьютер кто во что горазд. Больше я такой ошибки не совершу». Он даже поручил команде разработать специальные инструменты, чтобы корпус Macintosh нельзя было открыть обычной отверткой. «Мы сделаем все для того, чтобы никто, кроме сотрудников Apple, не смог залезть в компьютер», – говорил он Кэшу.

Также Джобс решил убрать с клавиатуры Macintosh клавиши управления курсором, оставив только мышь. Так Стив пытался, пусть и против их воли, приучить консервативных пользователей к навигации по принципу «указал и щелкнул». В отличие от других разработчиков продукции, Джобс не считал, что клиент всегда прав: если покупатели не хотят пользоваться мышью, значит, они ошибаются. И это еще один пример того, как стремление Джобса к усовершенствованию продукта превалировало над желанием угодить потребителю.

В отказе от клавиш управлений курсором были и другие плюсы (и минусы): разработчикам приходилось писать программы специально для операционной системы Mac, а не обычные программы, совместимые с большинством компьютеров. Такое решение помогало укрепить взаимосвязь между прикладными программами, операционной системой и аппаратным обеспечением, чего и добивался Джобс.

Из-за стремления к постоянному контролю Стив также отказывал производителям офисного оборудования в лицензии на операционную систему Macintosh для изготовления копий. В мае 1982 года Майк Мюррей, новый директор по маркетингу Apple, человек настойчивый и энергичный, написал Джобсу письмо, в котором предлагал делать лицензионные программы: «Мы хотим, чтобы программная среда пользователя Macintosh стала стандартом отрасли. Уловка в том, что потребителям приходится покупать аппаратное обеспечение Mac для использования их операционной системы. Мало какой из компаний удавалось задать общеотраслевой стандарт, который бы не поддерживал ни один другой производитель». Мюррей предлагал предоставить лицензию на операционную систему Macintosh компании Tandy. Принадлежавшие ей сети магазинов Radio Shack, утверждал он, предназначены для другого потребителя, поэтому продажам Apple это не угрожает. Но Джобсу его план не понравился: он и помыслить не мог о том, чтобы отдать свое детище в чужие руки. В конечном счете это значило, что Macintosh, как того и хотел Стив, оставался регулируемой средой, но значило это также и то, что, как и опасался Мюррей, в мире клонов IBM продукции Apple едва ли было суждено стать стандартом отрасли.

Компьютер года

К концу 1982-го Джобс был уверен, что журнал Time выберет его «Человеком года». Он даже как-то привел в офис Apple Майкла Морица, руководителя редакции журнала в Сан-Франциско, и попросил коллег дать ему интервью. Но в конце концов номер вышел без фотографии Стива на обложке: темой финального выпуска стал «Компьютер» (и, соответственно, «Компьютер года»). К главному материалу прилагался краткий биографический очерк о Джобсе, основанный на репортаже Морица. Автором очерка стал редактор Time Джей Кокс, обычно писавший заметки о рок-музыке. «Именно Стив Джобс, с его даром убеждения и слепой верой, которой позавидовали бы и первые христианские мученики, пинком распахнул дверь в будущее и открыл эпоху персональных компьютеров», – говорилось в статье. Она получилась хвалебной, но местами и резкой – настолько, что Мориц (после того как написал книгу об Apple и вместе с Доном Валентайном стал одним из партнеров венчурной компании Sequoia Capital) отрекся от нее, заявив, что его текст «исказил, переделал и напитал ядом сплетен нью-йоркский редактор, обычно писавший о безумном мире рок-музыки». В статью попали и слова Бада Триббла о «поле искажения реальности», и упоминание о том, что Джобс «периодически рыдает на встречах». Но лучше всех о Стиве сказал Джеф Раскин: из Джобса, заявил он, «получился бы превосходный король Франции».

К ужасу Джобса, в журнале также упоминалась Лиза Бреннан, дочь, которую он бросил. Из этой же статьи взялась цитата о том, что «отцами могут быть 28 % мужского населения Соединенных Штатов», которая привела в такую ярость Крисэнн. Стив догадался, что журналистам о Лизе рассказал Коттке, и публично упрекнул его в этом. «Когда репортер Time спросил меня, правда ли, что у Стива есть дочь по имени Лиза, я ответил „да“, – вспоминал Коттке. – Отрицать это было бы не по-товарищески. Я не мог допустить, чтобы мой друг выглядел негодяем, отказавшимся от своего ребенка. Стива это задело, он пришел в ярость и при всех заявил, что я его предал».

Но больше всего Джобса расстроило, что его так и не выбрали «Человеком года». Впоследствии он рассказывал мне:

Time решил выбрать меня «Человеком года». Мне было всего 27 лет, меня волновали такие вещи, и я решил, что это здорово. Журнал прислал ко мне Майка Морица, который должен был написать статью. Мы ровесники, при этом я добился успеха, и он мне явно завидовал; было ясно, что его это задевало. Статья получилась клеветнической и оскорбительной. Нью-йоркские редакторы получили материал и решили, что для «Человека года» я кандидатура неподходящая. Я расстроился. Но это был хороший урок. Я научился спокойнее относиться к известности: все-таки средства массовой информации созданы для развлечения, и не стоит воспринимать их всерьез. Мне прислали экземпляр журнала; помню, как открыл бандероль, ожидая увидеть на обложке свое лицо, а обнаружил там скульптуру в виде компьютера. «Вот оно что», – подумал я. А потом прочитал статью, и она оказалась такой отвратительной, что я заплакал.

В действительности нет никаких причин утверждать, будто Мориц позавидовал Джобсу или намеренно исказил факты. Что бы там ни думал Стив, никто не планировал выбирать его «Человеком года». Редакторы (я тогда был помощником редактора) заблаговременно решили посвятить итоговый выпуск компьютерам, а не какому-то конкретному человеку, и за несколько месяцев выбрали для фотографии на обложку произведение известного скульптора Джорджа Сигала. Главным редактором Time тогда был Рэй Кейв. «Мы не рассматривали кандидатуру Джобса, – подтверждает он. – Компьютер невозможно персонифицировать, поэтому тогда мы впервые решили поставить на обложку фото неодушевленного предмета. Скульптура Сигала – настоящий шедевр; мы не искали никакого лица на обложку».

В январе 1983 года Apple выпустила Lisa – за год до выхода Mac, – и Джобс проспорил Коучу 5 тысяч долларов. Несмотря на то что Стив не входил в группу, работавшую над проектом, он отправился в Нью-Йорк на презентацию новинки – в качестве председателя совета директоров Apple и лица компании.

У Реджиса Маккенны, PR-консультанта Apple, Джобс научился давать эффектные эксклюзивные интервью. Репортеры предварительно задобренных изданий по одному заходили на часовое интервью со Стивом в его люксе отеля Carlyle, где на столе в окружении букетов стояла Lisa. План пиар-кампании подразумевал, что Джобс должен расхваливать новинку, ни словом не упоминая о Macintosh, поскольку это может навредить Lisa. Но Стив не удержался. Почти во всех статьях – в Time, Business Week, The Wall Street Journal и Fortune, – появившихся после той встречи с журналистами, упоминался Macintosh. «Вскоре Apple планирует выпустить Macintosh – менее мощную и недорогую версию Lisa, – сообщал Fortune. – Проектом руководил лично Джобс». Business Week процитировал высказывание Стива: «Mac станет самым потрясающим компьютером в мире». Упоминал он и о том, что Mac будет несовместим с Lisa. Интервью Джобса немало способствовали провалу Lisa.

Проект умирал медленно и мучительно; спустя два года компьютер сняли с производства. «Lisa получилась слишком дорогой; наша ошибка была в том, что мы пытались продавать ее корпоративным клиентам, хотя куда лучше умеем работать с обычным потребителем», – признавал впоследствии Джобс. Но была во всей этой истории и светлая сторона: спустя несколько месяцев после выпуска Lisa стало ясно, что Apple следует возложить надежды на Macintosh.

Будем пиратами!

Команда Macintosh росла и со временем перебралась из «Башен Теxaco» в главное здание Apple на Бэндли-драйв и в середине 1983 года окончательно обосновалась по адресу Бэндли, 3. В новом офисе было просторное современное фойе, где можно было поиграть в видеоигры, специально отобранные Барреллом Смитом и Энди Херцфельдом, стоял музыкальный центр с колонками Martin-Logan и сотней CD. Программисты сидели в похожем на аквариум помещении со стеклянными стенами, которое просматривалось из фойе, а на кухне не переводились соки Odwalla. Со временем в фойе появилось больше развлечений, самыми заметными из которых были пианино Bosendorfer и мотоцикл BMW; Стив считал, что этот шедевр дизайна вдохновит его команду на подвиги.

Новых сотрудников Джобс нанимал лично, стараясь подбирать в команду креативных и умных людей, способных при необходимости настоять на своем. Программисты предлагали кандидатам сразиться в Defender, любимую игру Смита, а Джобс в своей излюбленной манере забрасывал их неожиданными вопросами, чтобы проверить, как себя потенциальный сотрудник поведет в нестандартной ситуации, есть ли у него чувство юмора, умеет ли он держать удар. Как-то раз вместе с Херцфельдом и Смитом Стив беседовал с кандидатом в менеджеры по программному обеспечению. Едва тот вошел в кабинет, стало ясно, что для работы с джиннами из стеклянного аквариума он слишком зажат и консервативен, и Джобс принялся потешаться над беднягой.

– Когда вы потеряли девственность?» – спросил он.

Кандидат опешил.

– Простите, что вы сказали?

– Вы девственник? – повторил Стив. У менеджера глаза на лоб полезли, и Джобс сменил тему: – Сколько раз вы пробовали ЛСД?

Херцфельд вспоминает: «Несчастного аж в краску бросило; я решил ему помочь и задал какой-то технический вопрос».

Но не успел бедняга рта раскрыть, как Джобс его перебил:

– Полная фигня.

Смит и Херцфельд едва не лопнули от смеха.

– Мне кажется, я вам не подойду, – проблеял менеджер на прощанье.

Несмотря на все свои капризы, Джобс умел пробудить в подопечных командный дух. Вволю поглумившись, он ухитрялся ободрить их, заставить поверить в то, что работа над Macintosh – удивительное приключение и великая честь. Раз в полгода Стив вывозил большую часть команды на двухдневные семинары на близлежащий курорт.

В сентябре 1982-го они выбрались в Пахаро-Дюнс неподалеку от Монтерея. Около пятидесяти сотрудников отдела по разработке Mac расположились в домике у камина; Джобс уселся перед ними на стол, какое-то время негромко рассказывал, а потом подошел к доске и принялся записывать свои мысли.

Первой стала «Не соглашаться на компромисс». У этого принципа были как минусы, так и плюсы. Большинству разработчиков все-таки приходится идти на компромисс. С одной стороны, Джобс и его команда приложили все усилия, чтобы Mac получился верхом совершенства; вот только вышел компьютер на 16 месяцев позже срока. Упомянув о намеченной дате выпуска, Джобс заявил, что «лучше опоздать, чем напортачить». Другой бы на его месте пошел на компромисс, чтобы закончить проект вовремя, назначил бы число, после которого дальнейшие переделки невозможны. Но не Джобс. Он записал на доске следующее правило: «Пока компьютер не попал на полки магазинов, он не готов».

За первыми двумя последовала фраза в духе буддистских коанов: «Путешествие – это награда». Впоследствии Джобс признавался, что это его любимое высказывание. Команда Mac, подчеркнул он, подобна отряду особого назначения, перед которым стоит благородная задача. Когда-нибудь, вспоминая время, проведенное вместе, они посмеются над трудностями, с которыми пришлось столкнуться; а может, просто забудут о них. Но главное – поймут, что это были самые яркие дни в их жизни.

В завершение своей речи Джобс спросил: «Хотите, покажу классную штуку?», достал устройство размером с ежедневник, открыл его, и оказалось, что это муляж компьютера, который умещался на коленях, с клавиатурой и экраном, закрывавшийся, как блокнот. «Это моя мечта. Надеюсь, с середины 1980-х мы начнем делать такие компьютеры», – поделился Стив. Они строили надежную компанию, которой предстояло создавать будущее.

В следующие два дня выступали руководители различных групп и авторитетный компьютерный аналитик Бен Розен. После докладов устраивали танцы и вечеринки у бассейна. В последний день Джобс собрал всю команду и произнес монолог: «С каждым днем становится все ясней, что работа, которую мы с вами делаем, встряхнет мир, – сказал он. – Я знаю, со мной бывает трудно договориться, но ничего интереснее я в своей жизни не делал». И действительно, годы спустя большая часть команды с улыбкой вспоминала эпизоды «несговорчивости» Стива, соглашаясь с тем, что та попытка встряхнуть мир стала самым интересным делом в их жизни.

Следующий семинар пришелся на январь 1983 года, месяц, когда выпустили Lisa, что, разумеется, не могло не сказаться на тоне встречи. Четырьмя месяцами ранее Джобс написал на доске: «Не соглашаться на компромисс». На этот раз одним из главных принципов стало утверждение «Настоящие художники производят продукт». У команды сдавали нервы. Аткинсона не позвали на интервью в связи с выходом Lisa; он ворвался к Джобсу в номер и пригрозил, что уволится. Джобс попытался его успокоить, но Аткинсон не смягчился. Джобс разозлился. «Мне сейчас некогда с этим разбираться, – заявил он. – Кроме тебя, есть еще шестьдесят человек, вложивших душу в Macintosh, и они ждут, когда начнется встреча». С этими словами он прошмыгнул мимо Аткинсона за дверь и пошел выступать перед паствой.

В своей речи Джобс заверил, что разрешил спор с производителем аудиоаппаратуры McIntosh по поводу использования названия Macintosh (в действительности переговоры еще не закончились, но Стив счел, что ситуация того требует, и, по своему обыкновению, выдал желаемое за действительное). Потом достал бутылку минералки и символически окрестил демонстрируемую модель компьютера. Аткинсон услышал громкие радостные возгласы и со вздохом присоединился к группе. Вечером в честь радостного события коллеги купались голыми в бассейне, жгли костры на пляже и до глубокой ночи танцевали под громкую музыку. Наутро администрация отеля (это был La Playa в Кармеле) попросила их никогда больше не возвращаться. Спустя несколько недель Джобс выдвинул Аткинсона в кандидаты на звание «Лучший сотрудник Apple» («Apple Fellow»), что означало прибавку к зарплате, опцион на покупку акций и право самому выбирать проекты. Кроме того, было решено, что, когда Macintosh выпустит графический редактор, над которым как раз велась работа, его назовут «MacPaint Билла Аткинсона».

Другой принцип, провозглашенный Джобсом на январском семинаре, звучал так: «Лучше быть пиратом, чем служить во флоте». Он хотел привить своей команде мятежный дух, превратить ее в банду отчаянных головорезов, которые гордятся своей работой, но при случае не прочь украсть идею. Как говорила Сьюзен Каре, «он имел в виду вот что: будьте бунтарями, мы можем действовать быстро и все сделать». Спустя несколько недель, ко дню рождения Джобса, группа заказала рекламный щит, который установили по дороге к офису Apple. На щите было написано: «С 28-м днем рождения, Стив. Путешествие – это награда. Твои пираты».

Один из лучших программистов команды Mac, Стив Кэппс, решил, что раз уж они пираты, то нужно поднять «Веселого Роджера»: купил черной ткани и попросил Каре нарисовать череп с костями, а на повязку на глазу черепа поставил логотип Apple. Поздно вечером в воскресенье Кэппс забрался на крышу их нового пристанища на Бэндли, 3, и водрузил флаг на стойку лесов, которые оставили после себя строители. Флаг гордо развевался на ветру до тех пор, пока спустя несколько недель члены команды Lisa ночью не пробрались на крышу и не выкрали его, послав соперникам из Mac записку с требованием выкупа. Кэппс ворвался в офис врага и в упорной борьбе отобрал у секретаря флаг. «Взрослые», курировавшие Apple, забеспокоились, что Джобс с его пиратскими замашками совсем отбился от рук. «Выходка с флагом была глупостью, – говорит Артур Рок. – Тем самым они показали остальным сотрудникам компании, что считают их никчемными». Но Джобсу проделка Кэппса понравилась; он позаботился о том, чтобы флаг гордо реял над их офисом до самого окончания работы над Mac. «Мы были бунтарями и хотели, чтобы все об этом знали», – вспоминал он.

Ветераны команды Mac со временем поняли, что с Джобсом можно спорить, если ты уверен в своей правоте: тогда он не обижался на возражения – даже встречал их с улыбкой. К 1983 году те из подопечных Стива, кто чаще всего сталкивался с его полем искажения реальности, поняли и другое: при необходимости его приказы можно игнорировать. Если в итоге правда окажется на их стороне, Стив только похвалит их за непослушание и пренебрежение авторитетами. В конце концов, он и сам так поступал.

Самым ярким примером этого стал выбор дискового накопителя для Macintosh. В Apple было свое подразделение, занимавшееся накопителями данных. Оно создало систему под кодовым названием Twiggy, работавшую с тонкими и гибкими пятидюймовыми дискетами, которые читатели старшего поколения наверняка помнят (как помнят и то, кто такая Твигги). Однако к весне 1983-го, когда Apple должна была выпустить Lisa, стало ясно, что Twiggy часто дает сбои. Но это было полбеды, поскольку у Lisa имелся еще и жесткий диск. А вот у Mac его не было, поэтому подчиненные Джобса столкнулись с серьезной проблемой. «Команда запаниковала, – вспоминает Херцфельд, – мы использовали один-единственный диск Twiggy, а жесткого не было».

Проблему обсуждали в январе 1983 года в Кармеле; Деби Коулман собрала для Джобса информацию о количестве ошибок в работе Twiggy. Через несколько дней Стив отправился на фабрику Apple в Сан-Хосе, чтобы посмотреть, как делают Twiggy. На каждом этапе процесса отбраковывалось более половины. Джобс был вне себя. Красный от злости, он, брызжа слюной, орал, что всех уволит. Боб Беллвилл, ведущий инженер Mac, мягко отвел Стива на парковку – пройтись и все обсудить.

В качестве одного из вариантов Беллвилл предложил использовать разработанные Sony новые 3,5-дюймовые дискеты в более прочном пластмассовом корпусе; они были компактнее и помещались в карман рубашки. Еще можно было заказать копии этих дискет небольшой японской компании Alps Electronics, поставлявшей дисководы для Apple II. Тем более что Alps купила у Sony лицензию на эту технологию, и сделанные ими дискеты обошлись бы Apple гораздо дешевле.

Джобс, Беллвилл и ветеран Apple Род Холт (тот самый, которому Джобс поручил сделать первый блок питания для Apple II) вылетели в Японию, чтобы на месте решить, как поступить. На экспрессе добрались из Токио на фабрику Alps. Оказалось, что у работавших там инженеров пока что нет даже опытного образца, только недоделанный макет. Джобсу он понравился, но Беллвилл очень расстроился. Он понял, что при таких условиях диск для Mac будет готов не раньше, чем через год.

Побывали они и на фабриках других японских компаний. Джобс вел себя из рук вон плохо. Являлся в джинсах и кроссовках на встречи с японскими менеджерами в строгих деловых костюмах. Когда ему вручали небольшие подарки, как того требовали традиции, забывал их после встречи и сам никогда не дарил ничего в ответ. Насмешливо улыбался, когда инженеры, выстроившись в ряд, кланялись ему в знак приветствия и вежливо предлагали ознакомиться с их продукцией. Джобса раздражало и подобострастие, и сами изделия. «Зачем вы мне это показываете? – как-то раз не выдержал он. – Это же полное дерьмо! Любой человек с улицы сделает лучше». Большинство обижалось, но некоторых выходки Стива забавляли. Они слышали о его странностях и дерзости; теперь же представился случай наблюдать Джобса во всей красе.

Напоследок коллеги приехали на фабрику Sony, расположенную в унылом пригороде Токио. Джобсу она показалась дешевой и грязной. Большая часть работ выполнялась вручную. Стиву это не понравилось. По возвращении в отель Беллвилл принялся настаивать на том, чтобы заказать дискеты в Sony: они уже были готовы. Джобс не согласился. Он решил произвести совершенно новый дисковод вместе с Alps и велел Беллвиллу прервать все контакты с Sony.

Беллвилл решил проигнорировать приказ Стива и объяснил Майку Марккуле, как обстоят дела. Тот втихомолку посоветовал поступать так, как Беллвилл считает нужным, но чтобы дискеты были готовы как можно скорее – однако втайне от Джобса. Заручившись поддержкой главных инженеров, Беллвилл попросил руководителя Sony изготовить дисковод для Macintosh. Если окажется, что Alps не успевает в срок, Apple переключится на Sony. Компания отправила в Apple Хидетоси Комото, инженера, разработавшего дискету, выпускника университета Пердью. К счастью, Комото отнесся к предстоящей задаче с юмором.

Каждый раз, как Джобс заглядывал к инженерам Mac – то есть почти каждый день, – Комото приходилось срочно где-то прятаться. Однажды Джобс столкнулся с ним у газетного киоска в Купертино, узнал его (запомнил по встрече в Японии), но ничего не заподозрил. Ближе всего к провалу заговорщики оказались, когда Джобс неожиданно ворвался в помещение, где шла работа над Mac, а Комото как раз сидел в одной из кабинок. Коллега-инженер схватил его за руку и потащил в чулан. «Быстрее! Прячьтесь! Я вас умоляю!» Херцфельд вспоминает, что Комото изумился, но вскочил и побежал прятаться. В чулане ему пришлось просидеть пять минут, пока Джобс не ушел. Инженер извинился. «Ничего страшного, – ответил Комото. – Но все-таки странные у вас в Америке обычаи. Очень странные».

Предчувствия Беллвилла сбылись. В мае 1983-го сотрудники Alps признались, что на изготовление копии дискет Sony у них уйдет еще года полтора. На выездном семинаре, проходившем на курорте Пахаро-Дюнс, Марккула допытывался у Джобса, что тот намерен делать. Наконец вмешался Беллвилл и сообщил, что дискетам Alps скоро будет готова замена. Джобс опешил, но потом догадался, что именно главный разработчик дисководов Sony делал в Купертино. «Сукин ты сын!» – беззлобно бросил Джобс и расплылся в широкой улыбке. Как только до него дошло, что Беллвилл и другие инженеры сделали за его спиной, вспоминал Херцфельд, «Стив подавил обиду и поблагодарил коллег за то, что они его не послушали и сделали все как надо». Ведь он на их месте поступил бы так же.