Текст книги "Ярослав Мудрый"

В борьбе за киевский стол

«Сага об Эймунде» сообщает, что Ярослав к началу 1016 г. собрал около 3 тыс. новгородцев (русская летопись называет фантастическую цифру 40 тысяч) и 1 тыс. варягов. Предводитель варягов Эймунд потребовал, чтобы Ярослав платил каждому конунгу по эйриру серебра (около 30 граммов), а кормчим на кораблях – еще по половине эйрира плюс бесплатное питание. Ярослав ответил, что у него нет таких денег, и стороны сошлись на том, что Ярослав будет платить бобрами и соболями. В конце лета объединенный отряд двинулся на Киев. Святополку стало известно о движении войска Ярослава. Он собрал дружину со всей подвластной ему земли, нанял печенегов и выступил навстречу. Противники встретились у Любеча и расположились по разным сторонам Днепра. Друг против друга они простояли три недели, не рискуя напасть. Тогда киевский воевода Волчий Хвост решил разозлить новгородцев. Он ездил вдоль берега Днепра верхом и выкрикивал обидные для новгородцев насмешки: «Зачем вы, плотники, пришли сюда со своим хромым князем? Вот мы вас заставим рубить нам хоромы!» Эти слова разозлили новгородцев. Они пришли к своему князю и заявили: «Завтра же перевеземся на них, а если кто не пойдет с нами, того сами убьем». Ярослав не стал отговаривать новгородцев. Ночью он послал лазутчика в стан врага, где находился его человек, узнать, когда лучше наступать. Ответ пришел быстро: наступать необходимо немедленно, поскольку Святополк в эту ночь, не ожидая нападения, безмятежно пировал со своей дружиной.

Ярослав решил использовать не только эту благоприятную ситуацию, но и не совсем удачное расположение дружины противника, которая находилась на берегу Днепра между двумя озерами, покрытыми не совсем окрепшим льдом. Дружина печенегов располагалась за одним из озер и не могла, в случае необходимости, оказать помощь Святополку.

К рассвету все войско Ярослава переправилось на другой берег Днепра и построилось в боевые порядки. Чтобы никто из воинов не поддался панике, от берега оттолкнули все лодки, ладьи и плоты. Ярослав приказал всем своим воинам надеть на головы белые повязки. Это помогало во тьме отличать своих от чужих. «Была сеча жестокая, – записал летописец, – и не могли из-за озера печенеги помочь; и прижали Святополка с дружиною к озеру». Киевляне вступили на неокрепший лед, и тут же многие ушли под воду. Святополк спасся и с небольшой дружиной бежал к своему тестю польскому королю Болеславу I. Ярослав занял киевский стол. «А было ему тогда, – свидетельствует летопись, – 28 лет» (но возможно, 38). Князь щедро расплатился с новгородскими воинами, с которыми одержал победу, раздал старостам по 10 гривен, а смердам по гривне и отпустил их домой. Все лето и зиму на Руси царило спокойствие.

Однако княжение Ярослава в Киеве оказалось недолгим. В 1018 г. Святополк и его тесть Болеслав I Храбрый объявили ему войну. Одновременно на Киев они навели печенегов, которые нанесли огромный ущерб городу. Выгорел почти весь посад. Ярославу пришлось спешно собрать войско и в кровопролитном сражении одолеть печенегов. В этом бою Ярослав был ранен в ногу, что усилило его хромоту. Но войска польского короля и Святополка, поддержанные наемниками-немцами (300 человек) и венграми (500 человек), представляли серьезную опасность для Киева.

Ярослав двинул свои дружины им навстречу. Противники встретились на реке Буг и стали по ее разные стороны. Здесь повторился сценарий битвы на Днепре. Летопись рассказывает, что у Ярослава был воспитатель и воевода Будый; он, как и год назад воевода Святополка Волчий Хвост, разъезжая вдоль берега, начал смеяться над Болеславом, говоря: «Вот мы проткнем тебе палкою брюхо твое толстое!» Болеслав был настолько велик и тяжел, так что с трудом мог сидеть на коне, но был смышлен; услыхав насмешки, он сказал дружине своей: «Если вы можете терпеть такой укор, то я один пойду на врагов и погибну». Сказав это, он сел на коня и въехал в реку, за ним бросилось и войско его. Ярослав не успел приготовиться, был побежден и бежал только с четырьмя мужами в Новгород, а Болеслав со Святополком пошел к Киеву и штурмом овладел городом. Болеслав вел себя в Киеве, его окрестностях и других городах как в покоренной стране. Он взял в плен мачеху, жену и сестер Ярослава. Причем Предславу сделал своей наложницей, в отместку за то, что когда-то сватался к ней, но получил отказ. Затем он захватил казну Ярослава. Часть своей дружины отпустил в Польшу, а остальным, расселив по городам, приказал добывать себе пропитание самостоятельно. Однако население страны не собиралось терпеть такое насилие. Жители многих городов и селений стали убивать грабителей. В такой ситуации Святополк приказал своей дружине: «Сколько ни есть поляков по городам, бейте их». И поляков перебили. Болеслав, оставшись без дружины, бежал из Киева. С собой он забрал сестер Ярослава Предславу и Мстиславу, многих киевских бояр и «всяких людей множество», прихватил княжеское и церковное добро. По дороге в Польшу Болеслав занял города Червенские. А Святополк начал княжить в Киеве.

Тем временем Ярослав добрался до Новгорода и хотел уже оттуда бежать за море. Но посадник Константин, сын Добрыни, с новгородцами уничтожил его лодки, сказав: «Хотим еще биться с Болеславом и Святополком». Они начали собирать деньги: «от мужа по четыре куны, от старосты по 200 гривен, а от бояр по 18 гривен». На собранные деньги призвали варягов и раздали им жалованье. Таким образом Ярослав собрал значительное войско и двинулся к Киеву. Святополк, узнав о том, что на него вновь идет Ярослав со значительными силами, бежал к печенегам.

На следующий год Святополк, наняв печенегов «в силе тяжкой», вновь двинулся на Киев. Ярослав также собрал большое войско и вышел навстречу брату. Противники встретились на реке Альте, на том самом месте, где по приказу Святополка (Ярослава?) убили Бориса. Бой начался на рассвете. В бою обе рати сходились три раза, бились мечами и саблями, часто схватывались врукопашную, кровь текла по речной долине ручьями. Наконец к вечеру третьего дня Ярослав одолел своего врага. Святополк бежал и где-то на границе между Польшей и Чехией умер. Ярослав вновь сел на киевский стол, «утер пота с дружиною своею, показав победу и труд велик». В руках Ярослава оказались Киев, Чернигов, Переяславль, Ростов, Муром, Смоленск, Новгород.

Победу над Святополком Ярослав, без сомнения, одержал благодаря поддержке новгородцев. И здесь, естественно, возникает вопрос: почему, несмотря на жестокую расправу Ярослава над новгородцами, они оказывали ему поддержку? Вероятно, Ярослав, будучи наместником Владимира в Новгороде, давал знати определенные привилегии. Без ее поддержки он вряд ли осмелился бы не выплачивать дань отцу. Новгородские верхи, оказав помощь Ярославу в борьбе со Святополком, могли рассчитывать и на новые привилегии. Кроме того, знать Новгорода опасалась, что в случае утверждения Святополка на киевском столе она вновь окажется в зависимости от Киева, за спиной которого стояли враждебные Руси «ляхи» Болеслава Храброго. По мере развертывания борьбы за Киев зависимость Ярослава от новгородцев возрастала, и последние все больше могли рассчитывать на его уступчивость. И их надежды в скором времени полностью оправдались.

Утверждение Ярослава в Киеве, однако, еще не означало, что он стал единовластным правителем в Русских землях. В далекой Тмутаракани сидел его младший брат Мстислав. По словам летописи, он был «по природе богатырь, дебелый телом, черный волосом, светлый лицом». Этот мужественный воин, прозванный Храбрым, никогда не знал поражений, был набожен, долготерпелив и милостив ко всем. Больше всего на свете Мстислав любил свою дружину, для которой ничего не жалел.

Летопись скупо рассказывает о княжении Мстислава. Известно, что в 1016 г. он воевал с хазарами и в союзе с византийцами совершил поход на них в Тавриду, взял в плен хазарского кагана. В 1022 г. подчинил касогов и заложил в Тмутаракани храм во имя Пресвятой Богородицы. Предание повествует, что когда Мстислав и его дружина сошлись с косожскими полками, то их князь Редедя, который был тоже богатырем, предложил Мстиславу: «Для чего будем губить свою дружину, лучше сойдемся сами и поборемся. Если ты одолеешь, то возьмешь все мое: имение, жену, детей и всю землю. Если я одолею, то возьму все твое». «Да будет так», – ответил ему Мстислав. Тогда Редедя добавил, что бороться будут не с оружием, а врукопашную. Схватились богатыри. Редедя был велик и силен, и Мстислав стал уже изнемогать. «Пресвятая Богородица, помоги мне, – воскликнул он в молитве и помыслил: если одолею, построю церковь во имя твое». Как только он это сказал, то в ту же минуту ударил Редедю о землю, после чего вынул нож и заколол его.

В 1026 г. Мстислав, недовольный братом Ярославом, который не стал с ним делиться наследством отца, а дал лишь далекую и дикую Муромскую землю, собрав подвластных ему печенегов и косогов, пошел на Киев. В это время Ярослав находился в Суздальской земле, где спасал народ от голода и гонялся по мерянским лесам за волхвами, которые будоражили местный народ и настраивали его против христианства. Ярослав, узнав о походе брата на Киев, быстро возвратился в Новгород. Здесь он собрал новгородскую рать, вновь нанял варягов. На этот раз их возглавлял ярл Якун Слепой.

Тем временем Мстислав подошел к Киеву, но киевляне не приняли его. Тогда Мстислав направился к Чернигову. Город он взял и сделал местом своего пребывания. Узнав о подходе Ярослава, Мстислав повел свои дружины, печенегов и северян (жителей Черниговского края) ему навстречу. У города Листвен, в 40 верстах к северу от Чернигова, на берегу реки Рута, между братьями произошла кровопролитная сеча. Летописец повествует: «Мстислав же с вечера исполчил дружину и поставил северян прямо против варягов, а сам стал с дружиною своею по обеим сторонам. И наступила ночь, была тьма, молния, гром и дождь. И сказал Мстислав дружине своей: «Пойдем на них». И пошли Мстислав и Ярослав друг на друга, и схватилась дружина северян с варягами, и трудились варяги, рубя северян, и затем двинулся Мстислав с дружиной своей и стал рубить варягов. И была сеча сильна, и когда сверкала молния, блистало оружие, и была гроза велика и сеча сильна и страшна. И когда увидел Ярослав, что терпит поражение, побежал с Якуном, князем варяжским, и Якун тут потерял свой плащ золотой. Ярослав же пришел в Новгород, а Якун ушел за море. Мстислав же чуть свет, увидел лежащими посеченных своих северян и Ярославовых варягов, сказал: «Кто тому не рад? Вот лежит северянин, а вот варяг, а дружина моя цела». И послал Мстислав за Ярославом, говоря: “Садись в своем Киеве; ты старший брат, а мне пусть будет эта сторона Днепра”», т. е. Чернигов. Братья заключили мир и разделили Русскую землю по Днепру. «И начали они жить мирно и братолюбно, – отметил летописец, – перестала усобица и мятеж, и была тишина великая в земле». Мстислав оставался совершенно самостоятельным государем своей земли, помогая старшему брату бороться с врагами Руси. В 1031 г., например, он помог Ярославу вернуть города Червенской земли, совершил вместе с ним поход в Польшу, откуда они привели множество пленных.

И только в 1034 г., после смерти Мстислава, Ярослав стал единоличным правителем Киевской Руси и оставался им до своей кончины в 1054 г.

Внешнеполитическая деятельность

Ярослав, утвердившись в Киеве, успешно стал разрешать внешнеполитические вопросы в целом. Уже в 1022 г. летопись сообщает, что он пошел к Бресту, а в 1029 г. на ясов (современная Молдавия), победил их и поселил на реке Рось. В 1030 г. он совершил поход на поляков, взял многие города, в том числе город Белжу, привел на Русь огромное количество пленных и поселил их по русским городам. После похода на Польшу он совершил поход в Ливонию (в Прибалтику). (Летописец подчеркивает, что Ярослав наказал ливонцев за их «противность»). В Ливонской земле князь основал город и назвал его своим именем в крещении – Юрьев. Город стал центром сбора дани со всей Ливонской земли. В этом же году умер польский король Болеслав, что привело к внутренней смуте в государстве. Летопись повествует: «Восстал народ, многих епископов и попов, как и вельмож, побили и разграбили». Положение в Польше дало возможность Ярославу вместе с Мстиславом собрать значительное войско и пойти походом на поляков. В ходе этого похода они нанесли Польше серьезное поражение. Отобрали все Червенские города, а значительное количество пленных поселили на реке Рось и около Чернигова. Н. И. Костомаров считает, что это положило начало заселению польского этноса на территории Киевской Руси. Как уже говорилось, в 1034 г. Мстислав неожиданно заболел и умер. Ярослав стал самостоятельным правителем всей Русской земли, раскинувшейся на просторах от берегов Балтийского моря до Азии, Венгрии и Дакии. Из прежних удельных князей оставался один лишь его племянник – Брячеслав Изяславич Полоцкий (сын старшего брата Ярослава от матери, Рогнеды).

В 1036 г., когда Ярослав уже правил на Руси один, но еще находился в Новгороде, пришла печальная весть о том, что печенеги окружили Киев. Князь быстро собрал войско, пригласил варягов и в скором времени прибыл в Киев. Рано утром Ярослав вывел все войско за стены города в поле. В центре находились варяги, по правую руку – киевляне, на левом крыле – новгородцы. Печенеги, увидя дружину Ярослава, начали наступление. Летописец отмечает, что «был бой жестокий» и только к вечеру русские войска одержали победу. Победителям достался весь обоз противника. Печенеги бежали, и «многие из них потонули в реках Су тени, Сетомли и других». Это был последний поход печенегов на Русь. На месте битвы Ярослав приказал выстроить церковь (храм Святой Софии), а территорию, на которой проходила битва, присоединить к основной территории города и обнести стеною.

Не прошло и двух лет, как Ярослав совершил поход на ятвягов (племя, близкое литовцам). Во время похода войско не стало штурмовать города, поскольку, отмечает летописец, Ярослав «не хотел биться со стенами и терять воинов». Воины заняли много сел, захватили огромные богатства и возвратились в Киев. Через некоторое время князь покорил Литву и заставил население платить дань Киеву. В 1041 г. Ярослав собрал дружину, посадил ее на ладьи и по Бугу двинулся в Мазовию (историческая территория Польши). И в этом походе удача сопутствовала киевскому князю. Дружина разорила многие города, захватила богатую добычу.

Но не всегда удача сопутствовала Ярославу. В 1043 г. князь послал на греков дружину во главе со своим сыном Владимиром и воеводой Вышатой (ряд исследователей считает, что это был последний поход Руси на Византию). К этому времени, подобно другим славянам, русские заимствовали у варягов искусство мореплавания. Однако греки которые еще со времен Игоря в сражениях использовали «страшный» (так называемый греческий) огонь, смогли нанести поражение противнику и спасти Царьград от его флота. Поэтому русские князья всегда желали узнать тайный состав этого огня. Но хитрые греки уверяли их, что это ангел небесный вручил огонь императору Константину и что одни христиане могут им пользоваться. Тогдашние русские корабли, на которые садилось от 40 до 60 человек, были гребными, но благодаря большим парусам их скорость увеличилась. Русские не забывали и о хитрости Олега, которую он применил во время войны с греками, поставив свои корабли на колеса и двинувшись по полю на греческую столицу.

Поводом к войне, как пишет летописец, стала ссора между русскими купцами и греками, во время которой убили одного русского купца. За это Ярослав и решил наказать греков. Более 10 000 воинов сели в ладьи и двинулись к морю. Греческий император Константин Мономах, узнав о движении русской дружины, выслал для переговоров с Владимиром свое посольство. В письме к Владимиру император писал, что тесная и многолетняя дружба между государствами, установленная еще Владимиром Великим, не может быть разорвана из-за такого незначительного случая, что он желает мира и готов наказать виновников убийства. Однако юный Владимир не послушал императора, отпустил послов и продолжал двигаться к Византии. Константин Мономах приказал взять под стражу находящихся в столице купцов и русских воинов, многих сослав в другие города империи. Император во главе своего войска на царской яхте выплыл навстречу противнику. Русские ладьи до Дуная дошли благополучно, вышли в море и стали боевым порядком близ Фара. Император вторично предложил Владимиру мир. «Соглашаюсь, сказал гордый князь Новгородский, – пишет Н. М. Карамзин, – ежели вы, богатые греки, дадите по три фунта золота на каждого человека в моем войске». Тогда Мономах велел своему флоту готовиться к бою. Ловким маневром своих кораблей, применяя огонь, греки зажгли несколько ладей русских. Русские, чтобы огонь не перекинулся на остальные ладьи, стали сниматься с якоря и выходить в море. В это время поднялась сильная буря, гибельная для небольших русских кораблей. Одни из них пошли на дно, другие сели на мель, третьи выбросило на берег. Стала тонуть и ладья, на которой находился княжич. Владимира спас воевода Иван Творимирич. Но 6000 русских воинов буря выбросила на берег. Эти воины решили вернуться домой, но никто из воевод не хотел идти с ними. Тогда Вышата сказал: «Я пойду с ними!» Высадился к ним на берег и сказал: «Если жив буду, то с ними. Если погибну, то с дружиною». Греки, узнав, что русский флот разбит бурею, выслали сильную эскадру, которая принудила Владимира отступить, но не победила. Владимир возвратился в Киев. Печальнее оказалась судьба Вышаты и его воинов. В Болгарии у города Варна его отряд встретило многочисленное и сильное войско греков. В жестоком сражении отряд воеводы потерпел поражение. Многие воины погибли. Воеводу Вышату и остатки его отряда греки взяли в плен, привели в Царьград и здесь, по приказу императора, ослепили. И только через три года, после заключения мира, греки отпустили домой всех слепых воинов во главе с воеводой Вышатой.

В дальнейшем внешнеполитическая деятельность Ярослава становится не такой активной. Летопись скупо сообщает, что в 1044 г. Ярослав совершил свой последний поход на противника: в этом году он вновь ходил на Литву и одержал великую победу.

Конечно, внешняя политика Ярослава не ограничивалась военными походами. Многие вопросы решались дипломатическим путем или с помощью династических браков. Сам князь, находясь на княжении в Новгороде, в 1016-м или 1019 г. женился на дочери шведского короля Олафа, принцессе Ингигерд (русское имя Ирина, христианское – Анна). Свидетельства русских источников сообщают, что Ингигерд при встрече с Ярославом была пленена его красотой. Однако саги рассказывают об этой встрече немного иначе. Ярослав (конунг Ярислейф) якобы пригласил Ингигерд на пир в свои хоромы и сказал: «Видала ли ты где-нибудь такую прекрасную палату и так хорошо убранную, где, во-первых, собралась бы такая дружина, а во-вторых, чтобы было в палате той такое богатое убранство?» На это Ингигерд ответила: «Господин, в этой палате хорошо, и редко где найдется такая же или большая красота, и сколько богатства в одном доме, и сколько хороших вождей и храбрых мужей, но все-таки лучше та палата, где сидит Олаф-конунг, сын Харальда, хотя она стоит на одних столбах» (сага сообщает, что Ингигерд якобы любила этого конунга). Такие слова рассердили Ярослава, и он заметил: «Обидны такие слова, и ты показываешь опять свою любовь к Олаву-конунгу». После этого ударил ее по щеке. На что она ответила: «И все-таки между вами больше разницы, чем я могу, как подобает, сказать словами» – и разгневанная ушла. Нам представляется, что в этом эпизоде много надуманного. Прежде всего, где в Швеции находились богатые хоромы Ярослава? Кто эти хорошие вожди и храбрые мужи? Ездил ли князь Ярослав свататься сам? Традиционно такие вопросы решали княжеские послы. Однако оставим в стороне рассуждения. Главное – Ингигерд вышла замуж за Ярослава. Это был его второй брак (имя первой жены Ярослава летописи не называют). Прожили они в согласии до ее смерти в 1050 г. От этого брака Ярослав имел шестерых сыновей: Владимира, Изяслава, Святослава, Всеволода, Игоря и Вячеслава, а также трех дочерей: Елизавету, Анну и Анастасию.