Текст книги "Мифы Древнего Китая"

VI
Небесные владыки

Боги четырех стран света

У каждой страны света – Востока, Запада, Юга и Севера, а также Центра – были свои верховные правители. Владыкой Востока был Тайхао (Фуси), а его помощником – дух дерева Гоуман, который держал в руках циркуль и ведал весной. Владыкой Юга был Янь-ди, а его помощником – дух огня Чжужун, державший в руках весы и управлявший летом. Владыкой Запада был Шаохао, а помогал ему дух металла Жу-шоу, державший в руках плотничий угольник и управлявший осенью. Владыкой Севера был Чжуаньсюй, его помощником – дух воды Сюаньмин, иначе называемый Юйцян, дух моря и ветра, в руках он держал гири и управлял зимой. Владыкой Центра и одновременно верховным правителем мира был Хуан-ди, а его помощником – дух земли Хоу-ту, который держал в руках веревку и управлял всеми частями света.

Все небесные владыки, включая Хуан-ди, имели в своем имени тот или иной цвет: владыка Центра – Хуан-ди именовался Желтым, владыка Востока Тайхао (Фуси) – Зеленым, владыка Юга Янь-ди – Красным, владыка Запада Шаохао – Белым, владыка Севера Чжуаньсюй – Черным.

С четырьмя странами света были связаны символические животные: с востоком – дракон, с западом – тигр, с севером – черепаха, с югом – феникс (фэнхуан).

Согласно преданиям, в те древние времена, к которым относятся истории владык стран света, не было непроходимой границы между землей и небом. Кроме того, божества, люди и животные могли иметь внешние черты и свойства друг друга.

Как небесные владыки поделили мир

Несказанно далеко к северо-западу от Китая находилась процветающая страна и называлась она Страной рода Хуасюй. В той стране не было ни правителей, ни вождей, люди не имели ни стремлений, ни страстей, следовали лишь своим естественным желаниям, и поэтому все жили очень долго, красиво и весело. Жители этой страны могли ходить по воде и не тонуть, проходить через огонь и не сгорать, летать по воздуху так же свободно, как и ходить по земле. Облака и туманы не мешали им видеть, раскаты грома не тревожили их слуха. Люди страны рода Хуасюй были и людьми, и божествами одновременно.

В этой райской стране жила девушка. У нее не было имени, и все ее звали Хуасюй-ши («рожденная в Хуасюй»). Однажды она отправилась на восток погулять к красивому, заросшему травой и деревьями, огромному Озеру Грома – Лэйцзэ – и увидела на берегу след ноги какого-то великана. Она удивилась и, шутки ради, наступила на этот след. Ступила – и тотчас почувствовала какое-то волнение, после чего забеременела и родила мальчика, которого назвала Фуси. Великан, оставивший свои следы на берегу Озера грома, был Лэй-шэнь – дух грома, существо с человечьей головой и телом дракона.

У самого же легендарного Фуси, ставшего владыкой Востока под именем Тайхао, также было, согласно разным преданиям, либо лицо человека и тело змеи, либо тело дракона и голова человека. Помощник владыки Востока – дух дерева Гоуман имел квадратное лицо и тело птицы. Рассказывают, что Гоуман был сыном владыки Запада Шаохао.

Рождение Шаохао было также необычным. Согласно преданию, его мать Хуанъэ была небесной феей. Она жила в небесном дворце и усердно ткала полотно, частенько засиживаясь до глубокой ночи. Однажды она, устав от работы, отправилась на деревянном плоту прогуляться по Серебряной реке (Млечному Пути). Обычно она доплывала вверх по течению до дерева Цюнсан, которое росло на берегу Западного моря. Это было огромное тутовое дерево высотой в десять тысяч чжанов. Листья его были красные, как у клена, ягоды – будто блестящие пурпурные кристаллы, крупные и сочные. Это дерево приносило плоды лишь один раз в десять тысяч лет, и тот, кто съедал его плод, мог жить значительно дольше, чем ему предназначалось природой. Хуанъэ очень любила кружиться под этим тутовым деревом. В те времена жил один юноша, выделявшийся своим обликом среди обычных людей: он называл себя сыном Белого Государя и был на самом деле не человеком, а звездой. Юноша спускался с неба к воде, играл на цитре и пел песни, веселился и шутил с Хуанъэ. Постепенно между ними зародилась взаимная любовь, и однажды, развлекаясь, они забыли о возвращении домой. Юноша вскочил на деревянный плот Хуанъэ, на котором она плыла по Серебряной реке, и вдвоем они приплыли к морю, освещенному луной. Они сделали мачту из ветви коричного дерева, из ароматных трав сплели флажок и прикрепили его к мачте. Влюбленные вырезали из нефрита горлицу и укрепили ее на самой вершине мачты, чтобы она могла показывать направление ветра во все четыре времени года. Предание гласит, что птица-флюгер, которую впоследствии стали устанавливать на мачтах или крышах домов, происходит от этой нефритовой горлицы. Так двое сидели бок о бок на плоту, играя на гуслях, сделанных из лучших пород дерева – тунгового и катальпы. Как только девушка начинала петь, юноша вторил ей, и радость их была беспредельна. Впоследствии у Хуанъэ родился сын – плод их любви – по имени Шаохао, которого еще называли Цюнсан-ши («рожденный у дерева Цюнсан»).

Когда сын вырос, он далеко не сразу стал повелевать Западом. Юный Шаохао отправился за Восточное море и основал там волшебную страну – царство птиц. Его сановниками и чиновниками являлись различные птицы – ласточки, балабаны, перепела, голуби и фазаны – которые поочередно управляли временами года, а самым главным правителем был феникс. Голубь ведал просвещением, орел управлял войсками, кукушка – строительными работами, сокол ведал законами и налагал наказания. Маленькая короткохвостая птичка с пятнистой, словно вышитой шейкой, без отдыха ворковавшая весь день с утра до вечера, представляла доклады трону. Пять фазанов ведали плотницким ремеслом, обработкой металлов, гончарным, кожевенным и красильным делами. Девять куропаток ведали посевами и сбором урожая. В древних книгах нет ясных описаний облика самого Шаохао, но, вероятнее всего, он выглядел как хищная птица, похожая на сокола.

Со временем Шаохао покинул Восток и вернулся на родину, на Запад. Один из его сыновей, Гоуман, остался на Востоке помогать Фуси, а другой, Жу-шоу, стал помощником отца на Западе. Жу-шоу изображали как существо с человеческим лицом, белыми волосами и с когтями тигра, в которых он держит секиру.

Владыка Севера Чжуаньсюй родился от луча звезды, пронзившего луну, словно радуга. Он родился со щитом и копьём на голове. Ему подчинялся Юйцян, дух моря и ветра. У Юйцяна было человеческое лицо, а тело птицы или рыбы (в зависимости от того, какой из двух стихий он в данный момент повелевал).

Битва между Хуан-ди и Ян-ди. Восстание медноголового Чию

С образами владык Центра и Юга связан сюжет о жестокой битве между ними. Хуан-ди – владыка Центра – был высочайшим правителем в царстве богов. Обликом Хуан-ди был весьма необычен, – по преданию, у него было четыре лица. Это было очень удобно для него как для верховного правителя Центра, так как он мог одновременно наблюдать за всеми четырьмя странами света. Всякое событие, где бы оно ни происходило, не могло укрыться от его взора, и он был самым справедливым судьей всех своевольных духов, по вине которых возникали ссоры, часто переходившие в кровопролития. Он искусно владел копьём и щитом и однажды собрался покарать всех правителей, не явившихся к нему с данью. Однако, узнав о его намерениях, все пришли с дарами. Один только правитель юга – бог солнца Янь-ди не пожелал подчиниться. Тогда Хуан-ди собрал тигров, барсов, медведей и других хищных зверей и сразился с Янь-ди. Из битвы Хуан-ди вышел победителем.

После того как Янь-ди был разбит и отступил с войском на юг, в борьбу владык включился один из его потомков – великан Чию.

У Чию было восемьдесят один или семьдесят два брата, каждый из них был страшен и необычен, имел медную голову с железным лбом, звериное тело, коровьи копыта, четыре глаза и шесть рук, все братья умели говорить по-человечески. Сам же Чию имел человеческое тело, коровьи копыта, четыре глаза и шесть рук. На голове у Чию рос крепкий и острый рог. Обычной пищей Чию были песок, камни и куски железа. Он был искусен в изготовлении различного оружия: остроконечных копий, прочных и острых трезубцев, гигантских топоров, крепких щитов, легких луков и стрел. Все это он делал своими руками. Кроме того, он был наделен сверхъестественной силой. Чию поставил перед собой цель добиться господства над вселенной. Прежде всего, Чию решил отобрать престол у своего предка Янь-ди и тем укрепить свое могущество для дальнейших битв. Чию поднял своих братьев, а также множество призраков и злых духов гор, рек, деревьев и скал, и внезапно напал на старого бога. Солнечный владыка Юга Янь-ди оказался не готов отразить внезапное нападение Чию. Кроме того, Янь-ди опасался применять всю свою божественную силу: разбушевавшаяся стихия огня могла выйти из-под контроля и погубить мир. Янь-ди уступил Юг Чию и бежал на Север.

Без труда завладев престолом повелителя Юга и считая себя истинным владыкой этой стороны света, Чию стал называть себя Янь-ди. Замыслы самозванца были велики и обширны, он теперь стремился захватить престол верховного владыки Центра – Хуан-ди.

Чтобы усилить свои войска и осуществить свои коварные планы, Чию всяческими способами подстрекал живший на юге храбрый народ мяо подняться вместе с ним против Хуан-ди. И в конце концов эти отважные люди стали союзниками Чию.

Во главе своих медноголовых и железнолобых братьев, воинственного народа мяо и несметного числа злых духов Чию направился к знаменитому древнему полю брани – Чжолу, находившемуся во владениях Хуан-ди. Ранее бежавший туда Янь-ди, видя, что Чию с юга пришел воевать на север, вынужден был собрать свое войско и сразиться с ним в Чжолу. Но Янь-ди не мог противостоять силе Чию и послал гонца к Хуан-ди с просьбой о помощи. Верховный владыка Центра сначала попытался уговорить Чию отказаться от своих притязаний, но упрямый великан был непреклонен, и Хуан-ди ничего не оставалось, как начать с ним войну.

На стороне Хуан-ди выступила огромная армия диких зверей, многие добрые и злые духи четырех сторон света и некоторые народы, но он не мог по-настоящему противостоять Чию, и его войско потерпело подряд несколько поражений. Силы противников были приблизительно равны, и конца жестокому противостоянию не было видно.

Однажды, когда враги сошлись на поле брани в жестокой схватке, Чию, окружив войско Хуан-ди, прибег к какому-то колдовству и напустил такой густой туман на небо и землю, что нельзя было разобрать, где север и где юг, где восток и где запад. В этом безбрежном белом тумане медноголовые и железнолобые воины Чию и он сам с рогом на голове выглядели еще страшнее. Они то возникали из тумана, то исчезали, то появлялись, то словно тонули. Кого бы ни увидели великаны, всех тотчас убивали. В войске Хуан-ди жалобно ржали кони, кричали люди; тигры попрятались, волки сбежали. «Вперед! На врага!» – громко воскликнул Хуан-ди, стоя на боевой колеснице и воинственно размахивая мечом. «Вперед! На врага!» – вторили ему добрые и злые духи всех четырех сторон света, и крики их сливались в единый мощный клич. Рычали тигры и медведи. Все хотели поскорее вырваться из этого страшного, опасного тумана.

Добрые и злые духи четырех сторон света, однако, не могли ничего поделать, не находил выхода из создавшегося положения и Хуан-ди. Это был словно не туман, а огромное покрывало из белого полотна, накрывшее и небо, и всю землю.

Хуан-ди пребывал в унынии. Один из его сановников, по имени Фэн-хоу, маленький, очень мудрый старик, сидел на боевой колеснице, слегка прикрыв глаза, и, казалось, дремал. Когда Хуан-ди спросил у него, почему он спокойно дремлет в самое напряженное время битвы, Фэн-хоу открыл глаза и отчетливо произнес: «Разве я сплю? Я ищу выход!» И действительно, этот маленький старик думал, как вырваться из тумана. Он размышлял о том, почему ручка ковша Большой Медведицы всегда показывает на север независимо от времени и всяких изменений. Фэн-хоу решил изобрести такое приспособление, которое всегда указывала бы одно и то же направление, чтобы куда бы ты ни повернулся, на восток или на запад, приспособление указывало бы только на юг. А раз будет известно одно направление, то можно легко определить и остальные три. Наконец Фэн-хоу, употребив свои необычайные способности, смастерил «колесницу, указывающую на юг». Впереди на колеснице стоял маленький железный человек с рукой, протянутой как раз на юг. Благодаря этому Хуан-ди и смог вывести свои войска из сплошного тумана.

Состоявшие в войске Чию призраки, злые духи, оборотни и демоны могли издавать удивительные звуки, завораживавшие людей. Слыша их, люди становились беспомощными и глупыми, теряли разум, шли туда, куда манили их эти звуки, и становились жертвой оборотней и злых духов. Пользуясь своими способностями, демоны околдовывали воинов Хуан-ди, заставляя их долго плутать без дороги. Но Хуан-ди знал, что хотя все эти призраки и злые духи любят заманивать людей удивительными звуками, но сами они больше всего на свете боятся рева дракона. Тогда он приказал воинам взять сигнальные бычьи и бараньи рога и дуть в них так, чтобы раздавались звуки, напоминающие рев дракона. Звуки эти пронеслись над полем, оборотни и прочая нечисть из войска Чию задрожали, похолодели, словно опьяненные или одурманенные, и тотчас утратили свои волшебные чары. Войска Хуан-ди ринулись вперед и потеснили врага.

Среди помощников Хуан-ди был дракон по имени Инлун, который умел накапливать воду и изливать ее дождем. Призывая на помощь Инлуна, Хуан-ди рассчитывал, во-первых, еще больше запугать нечисть, а во-вторых, поразить противника при помощи грандиозного ливня, который может вызвать Инлун. Достигнув поля брани, дракон сразу же вступил в бой с Чию. Он расправил крылья, взлетел ввысь и там разложил на особой подставке дождевые тучи. Однако по какой-то причине Инлун установил подставку не так, как следует, а Чию тем временем пригласил духа ветра Фэн-бо и хозяина дождя Юй-ши, чтобы они первыми проявили свою силу. И вот поднялся небывало свирепый ветер и хлынул дождь. Инлун упустил инициативу и не мог спасти положение. Бешеный ветер и ливень обрушились на войско Хуан-ди, воины падали с ног и, в конце концов, разбежались в разные стороны.

Хуан-ди наблюдал за битвой с вершины небольшой горы. Он видел, что Инлун не в состоянии помочь делу и что все его надежды напрасны. Тогда он призвал на помощь свою дочь Ба, которая была демоном засухи. Где бы ни появлялось это быстрое, как ветер, существо с глазами на макушке, там тут же все высыхало на много верст вокруг и земля становилась красной. Только появилась она на поле брани – в тот же миг и ветер и ливень прекратились, даже следов их не осталось, а в небе прямо над головой засветилось яркое, горячее солнце, и стало еще жарче, чем было до дождя. Братья Чию пришли в ужас, а дракон Инлун, улучив момент, бросился вперед и стал крушить врагов. Так были перебиты несколько братьев Чию и часть народа мяо.

Чию обладал способностью летать по небу и ходить по самым опасным горным хребтам. Хотя он потерял несколько братьев и часть народа мяо, у него осталось еще много воинов, он не пал духом, и его мощь по-прежнему возрастала. Хуан-ди все печалился о том, что у него нет возможности расправиться со злыми мятежниками и что его воины после столь долгой битвы пали духом. Наконец он придумал хороший способ – сделал необыкновенный боевой барабан из особого материала, чтобы поднять дух своих воинов и одолеть врагов.

На горе посреди Восточного моря обитал диковинный зверь – одноногий и безрогий пепельно-синий бык, которого звали Куй. Он мог свободно ходить по морю, при этом тотчас же поднимался сильный ветер и начинался ливень. Глаза Куя излучали блеск, подобный свету солнца и луны. Он умел говорить, и его устрашающий голос был слышен на огромном расстоянии. Хуан-ди приказал содрать с Куя шкуру и сделать из неё чудесный барабан.

Теперь дело было за палочками. Тогда Хуан-ди вспомнил о боге грома Лэй-шэне, который жил в Лэйцзэ – Озере грома. Лэй-шэнь, которого называли еще Лэй-шоу – Зверь-гром, был чудовищем с телом дракона и головой человека. Частенько, беззаботно забавляясь, он хлопал себя по животу, и каждый хлопок разносился по небу громовым раскатом. Стремясь во что бы то ни стало одолеть врагов, Хуан-ди послал людей, которые схватили Лэй-шэня. Хуан-ди без лишних разговоров убил его, вытащил из него самую большую кость и сделал палочку для барабана. Теперь был барабан, была и палочка. Когда Хуан-ди ударил костью Лэй-шэня по барабану, сделанному из кожи Куя, раздался грохот намного сильнее грома. Этот барабан доставили на боевые позиции, ударили девять раз подряд – и в самом деле загудели горы, откликнулись им долины, изменился цвет земли и неба, воспрянули духом воины Хуан-ди, а Чию и его воинство перепугались насмерть. От страха не мог больше Чию ни летать, ни ходить. Под оглушительные удары барабана воины Хуан-ди стали теснить войско Чию и одержали великую победу. Было схвачено и перебито немало братьев Чию и множество людей мяо.

На этот раз поражение Чию было крайне тяжелым. И тогда кто-то предложил призвать на помощь с севера племя великанов куафу[23]23
  В целом сюжет весьма напоминает распространенный во многих культурах миф о битве богов с титанами.


[Закрыть]. Этот совет понравился всем, и тотчас же на север был послан гонец. Люди куафу не отличались воинственностью, но они славились физической силой. Некоторые из великанов решили оказать помощь Чию. Когда они вступили в бой, силы противников вновь оказались примерно равными.

Но тут неведомо откуда появилась женщина с человечьей головой и туловищем птицы по имени Сюань-нюй. Это была фея, изучившая на небесах магическое искусство. Она научила Хуан-ди, как расположить войска, чтобы их нельзя было застигнуть врасплох. По ее совету Хуан-ди выковал чудесный сияющий меч, которым можно было резать камни, словно глину. Как ни храбры были Чию и люди куафу, но они обладали только силой и не могли противостоять хитроумным планам Хуан-ди. В конце концов они были разбиты. В последнем бою остатки отрядов Чию и куафу оказались окруженными воинами Хуан-ди. В этот момент парящий в небе дракон Инлун с устрашающим криком стал кидаться на воинов Чию и великанов куафу и тех, кто не мог спастись от него бегством, убивал.

Желтый владыка считал плененного Чию воплощением десяти тысяч зол и поэтому казнил его в Чжолу[24]24
  По другой версии, Чию отступал, терпя поражение, и наконец дошел до Цзичжоу и только там был схвачен Хуан-ди. Ему отрубили голову и бросили ее в одну сторону, а тело – в другую. Поэтому то место и называется Цзе – «разделять», а в нынешней провинции Шаньси и сейчас есть уезд Цзесянь. Поблизости от него расположено соленое озеро в окружности около ста двадцати ли, тоже называемое Цзе, вода в нем красноватого цвета, и в народе говорят, что это кровь казненного Чию. Предание также гласит, что тело Чию и голову, чтобы из них не возродилась нечистая сила, перевезли в Шаньдун и похоронили в разных местах – в уездах Шоучжансянь и Цзюйесянь – и насыпали над ними два могильных кургана. В древности жители этих мест каждый год в десятом месяце приносили жертвы Чию. Рассказывают, что в это время из могилы Чию выбивалась струйка красноватого тумана и поднималась к облакам. Люди называли ее «стяг Чию» и считали знаком того, что герой, потерпевший поражение, не может смириться с позором, что его гнев не утих и с туманом возносится к небу. Рассказывают еще, что при династии Цзинь (III–V вв.) в Цзичжоу нашли отдельные кости огромного скелета, крепкие, словно медь или железо, и все решили, что это кости Чию. Говорят еще, что кто-то нашел зуб Чию, достигавший двух цуней в длину, такой крепкий, что как его только не колотили, так и не смогли расколоть. К этому интересно добавить, что память о Чию сохранялась в народе очень долго, а игры с «боданием» (созданные в эпоху Хань) позднее (уже при династии Цзинь в III–V вв.) были дополнены так называемыми «играми Чию», суть которых сводилась к следующему: люди по двое или по трое надевали на головы бычьи рога и начинали бодать друг друга, изображая, по-видимому, бой Чию со сторонниками Хуан-ди.
  В живописной традиции Чию изображается обычно в виде страшного животного, у которого имеется лишьт отвратительная голова и нет туловища. Справа и слева к голове прилеплено по крылу, отдаленно напоминающему ухо (вероятно, таким образом с течением времени стали изображать крылья, первоначально росшие у Чию за спиной и благодаря которым он «перелетал через пустоту и переносился через пропасти», являя всем свое могущество).
  В более поздние времена голову стали изображать помещенной на треножник (вероятно в качестве напоминания непокорным сановникам и князьям о судьбе Чию, которому верховный владыка Хуан-ди за подобные прегрешения отрубил голову). Эту голову также часто называли именем «Таоте». Правда, в некоторых других источниках рассказывается, что Таоте был волосатый человек, со свиным рылом, жадный и злой. Он жил в пустынях Юго-Запада, любил копить деньги и терпеть не мог тратить их. Еще он не любил трудиться, а кроме того, воровал зерно – плоды человеческого труда; обманывал слабых, но боялся сильных. Увидев толпу людей, он быстро прятался, а встретив одинокого человека, тут же нападал на него. Хотя облик его не напоминает чудовище Таоте, изображенное на древних сосудах и треножниках, но по своему характеру вполне соотносится с ним и, возможно, является одним из народных «воплощений» Чию. В образе Чию, по всей вероятности, вообще слилось несколько сюжетных и мифологических линий (что вполне обычно для китайской мифологии, см. Предисловие).


[Закрыть]. Все опасались, что Чию может убежать во время казни, и не посмели снять с его рук и ног колодки. Их сняли, только когда он умер, и окровавленные бросили в голой степи. Колодки тотчас же превратились в кленовый лес с кроваво-красными листьями, который и по сей день, как гласит легенда, жалуется на несправедливость приговора.

Чжуаньсюй закрывает людям путь на небо

Даже одержав победу над Чию и казнив его, Хуан-ди не был уверен, что установившийся покой и порядок будут долгими. Верховный владыка даже намеревался истребить народ мяо, но по тем или иным причинам этого не произошло.

Рассказывают, что вскоре после победы над мятежными великанами Хуан-ди уступил верховную власть Владыке Севера Чжуаньсюю, а сам удалился на покой.

Став Верховным Небесным Правителем, Чжуаньсюй увидел, что могущество южных мяо вновь возросло, и тогда он повелел двум великим духам – Чжуну и Ли – перерезать лестницы, соединявшие небо и землю[25]25
  Тема разделения земли и неба уже затрагивалась ранее в мифе о Пань-гу. Теперь она, правда, в ином контексте, всплывает в предании о племени мяо. В сочинении эпохи Чжоу «Шу цзин» («Книга истории», время создания относится к Х в. до н. э. или на несколько веков позднее) говорится о том, что племя мяо (или союз племен, существовавший во время правления Яо и Шуня (живших, согласно преданию, в XXIV–XXIII вв. до н. э.), совершало на страну сокрушительные набеги, которые ввергали народ в пучину беспорядков. Шан-ди, «Высочайший Повелитель» обозрел свой народ и нашел, что ему не хватает добродетели. Исполненный жалости к тем, кто страдал невинно, Повелитель истребил племя мяо, а затем «поручил Чупу и Ли прервать сообщение между Небом и Землей, чтобы не было больше нисхождений и восхождений [людей и духов друг к другу]». Только после этого порядок был восстановлен и добродетель вернулась к народу.
  Второе упоминание, гораздо более подробное, содержится в книге «Го юй», или «Речах царств» (IV в. до н. э.) и, по существу, является толклванием предыдущей записи. В этом тексте Чжао, царь Чу (515–489 гг. до н. э.), затрудняется при истолковании утверждения «Шу цзина» о разделении Неба и Земли и спрашивает своего советника: «Если бы этого не было, имели бы люди возможность восходить на Небеса?» Советник отвечает отрицательно и добавляет собственное иносказательное разъяснение: в древности люди и духи не смешивались между собой. Однако в те времена некоторые из людей были настолько проницательны, прямодушны и почтительны, что их просветленность позволяла им видеть многие вещи, ныне скрытые от людей, а премудрость освещала им все вдали и в глубине. Поэтому в них нисходили духи. Носители такой силы, если они были мужчинами, звались «си» (шаманы), а если женщинами – о, соответственно, «у» (шаманки). На церемониях, где духам приносились жертвы или же совершались в их честь другие религиозные отправления, «си» и «у» заменяли этих духов. В результате означенных установлений сферы божественного и мирского были разделены. Духи посылали людям благословения, а в ответ принимали от них пожертвования. Тогда не случалось стихийных бедствий, и народ благоденствовал. Однако во времена упадка при Шао-хао (в соответствии с преданием, в XXVI в. до н. э.) Девять Ли (воинственное племя, подобное мяо) привели добродетель в беспорядок. Люди и духи стали смешиваться между собой, каждая семья стала сама для себя совершать беспорядочные религиозные отправления, что раньше было прерогативой шаманов. Вследствие подобных действий что люди потеряли уважение к духам, духи стали нарушать установления людей – и возникли стихийные бедствия. Так было до тех пор, пока Чжуань-сюй, преемник Шао-хао, не поручил правителю Юга Чуну взять в свои руки дела Небес, а правителю Огня Ли взять в свои руки дела Земли, чтобы определить место, подобающее людям. Именно это означают слова «прервать сообщение между Небом и Землей». В более поздние времена, однако, мяо, подобно тому как ранее Девять Ли, ввергли страну в новую смуту и принудили правителя Яо отдать приказ потомкам Чуна и Ли возобновить деяния предшественников. С той поры представители все тех же двух семейств продолжают наблюдать за должным разделением Небес и Земли. В соответствии с вышеизложенным, не следует понимать процесс отделения Неба от Земли в буквальном смысле. Кроме того, представление, что Небо и Земля некогда были соединены и потому было возможно сообщение между людьми и божественными силами (а позднее произошло их разделение, широко распространено в различных культурах. Это миф об «оси мира». Этот космический символ, постоянно встречающийся у азиатских народов, может принимать форму горы, священного храма, дворца или города, дерева (мировое древо) или виноградной лозы. Отличительными его чертами считаются расположение в центре вселенной и связующая роль между Небом и Землей. В ту отдаленную эпоху, о которой идет речь, люди не знали ни смерти, ни трудов, ни страданий и достаточно обильно были снабжены пищей. Боги нисходили на землю и смешивались с людьми, а люди, со своей стороны, могли свободно восходить на Небеса. Вследствие нарушений в ритуале сообщение между Небом и Землей было прервано, и боги удалились на самое высокое из Небес. С той поры люди должны трудиться ради пищи и больше уже не бессмертны. В шаманских практиках основной причиной, которая заставляет шамана входить в экстатический транс, является его желание получить возможность восхождения на Небеса, чтобы посредством этого возродить в себе контакт между Небом и Землей, который был вполне обычным делом до «падения» рода человеческого. Тем не менее в приводимом китайском варианте мифа есть свои особенности. Например, в нем с самого начала только одни шаманы, а не весь народ в целом, осуществляют сношения с духами. Присвоение же их прерогатив другими людьми определяется как «нарушение ритуала», и именно оно приводит к нарушению сообщения между Небом и Землей.
  Выше уже говорилось о племени мяо. В «Шах и цзине» они описаны как крылатые человекообразные существа, живущие на краю северо-западного угла мира. В более поздних текстах говорится, что мяо, хотя и имеют крылья, летать не могут. Вероятно, это обстоятельство символически обозначает «падение»: некогда мяо имели возможность сообщаться с Небесами, но потеряли свою мощь после «нарушения ритуала», а Высочайший Повелитель сослал их в отдаленную область и повелел шаманам Чуну и Ли следить за тем, чтобы сношения между Небом и Землей не возобновлялись.
  Эра райской жизни человечества описывается также в даосском источнике «Хуайнань-цзы». Там говорится об эре Великой Чистоты, когда люди были искренними и простыми, умеренными в речах и непосредственными в общении. «Они были слиты с телом Небес и Земли, объединены с началами иль и ян (космические силы или космические основы – отрицательная и положительная) и гармонически едины с четырьмя временами года». В те времена ветер и дождь не приносили никаких, бедствий, солнце и луна всем поровну дарили свой свет, планеты не отклонялись от своего пути. Люди клали своих детей в птичьи гнезда, а зерно оставляли на полях. Без страха за свою жизнь они могли хватать за хвосты тигров и пантер и наступать на змей. Но потом наступила эра нарушений: люди начали углубляться в недра гор для добычи минералов, добывать огонь при помощи огнива, валить деревья для постройки жилищ, охотиться и рыбачить – и делать многое другое, что разрушило их первоначальную чистоту. Примечательно, что при этом описании даосы не прибегают к мифологическому объяснению «падения» людей: для них это просто неумолимое следствие развития человеческой цивилизации.


[Закрыть]. С той поры обитатели земли уже не могли вмешиваться в дела богов и духов.

С течением времени изменялись представления людей о небесных правителях и владыках стран света. Хотя Хуан-ди оставался в их памяти самым знаменитым и могущественным из правителей мира, его владычество, как видно из мифов, в какой-то момент кончилось.

Представления о божествах претерпевали изменения, но постоянным оставался небесный государь, который в ряде сказаний уже не имел имени, однако всем всегда было ясно, что на небе пребывает верховный властитель всего сущего. Столь же неизменным оставалось представление о существовании владык сторон света: севера, юга, востока и запада. Эти роли могли исполнять другие мифологические герои, но остаться вовсе без богов или духов страны света не могли.

Владычица Запада Си-ванму

Одно из наиболее известных и почитаемых божеств в китайском пантеоне – Си-ванму – «Владычица Запада», обладательница снадобья бессмертия. В древнейших мифах Си-ванму была богиней страны мертвых, которая располагалась на западе. Она была похожа на человека, но имела хвост барса и клыки тигра; она любила свистеть, в её растрёпанных волосах торчала заколка. Си-ванму ведала небесными карами и наказаниями, насылала эпидемии, болезни и стихийные бедствия. Богиня жила в пещере, пищу ей приносили три синие птицы. Со временем представление о внешности Си-ванму сильно изменилось, её стали уже изображать красавицей, царицей западной страны.

На каменном рельефе, датируемом II веком н. э., Си-ванму имеет вполне человеческий облик. В волосах у неё большая заколка. Она сидит на центральном пике горы. Вместе с богиней изображен тигр, а также зайцы, толкущие в ступах снадобье бессмертия.

Служанки Си-ванму, называемые Ванму Шичжэ («посланницы матушки-владычицы»), в древнейших преданиях выглядели как три синие или зелёные птицы с красными головами и чёрными глазами. В более поздних рассказах это существа с телом птицы, но с человеческими лицами. Еще позднее они становятся прекрасными девами, имеющими свои имена.

В средние века появляются упоминания о муже Си-ванму – Дун-вангуне. Согласно одному преданию, богиня встречается с ним один раз в году на крыле гигантской птицы.

Дун-вангун – владыка востока, он обитает в большом каменном жилище, ростом он в один чжан (около трех метров), волосы на голове белые, облик человеческий, лицо птичье, а хвост тигра.