Текст книги "Угрозы продовольственной безопасности. Монография"

Весьма многообещающе звучат сообщения о скором внедрении в производство ГМ-сортов и гибридов культур, устойчивых к засухе, в первую очередь кукурузы. Конечно, такие растения не смогут расти в пустыне, но давать более высокий урожай при недостатке влаги по сравнению с традиционными сортами – вполне. Это весьма актуально и для России, где огромные площади относятся к территориям с недостаточным увлажнением.

Про ГМ-культуры можно рассказывать и рассуждать еще очень много, но, поскольку основная задача – осветить именно угрозы продовольственной безопасности, следует остановиться на вышеизложенном.

Имеющиеся научные данные и, главное, результаты широкомасштабного практического использования позволяют с полной уверенностью говорить о том, что ГМ-культуры являются не проблемой продовольственной безопасности, а, наоборот, высокоэффективным и высокотехнологическим (хотя и частным) инструментом повышения или сохранения урожайности, улучшения качества продовольствия. В вопросе ГМО угрозой продовольственной безопасности является направленная против него безграмотная пропаганда, которая как раз и старается препятствовать использованию данного инструмента, а значит, повышаются риски продовольственной безопасности населения. И главной проблемой является недостаток образования у многочисленной аудитории, положительно воспринимающей данную пропаганду.

Пестициды

Так называемая «пестицидная угроза» в известной мере передала ГМО палочку эстафеты жертв безграмотной пропаганды, а до появления новой жертвы находилась в эпицентре негативного внимания и нападок. Но и сегодня мифы продолжают циркулировать в информационном пространстве. Хотя следует отметить, что применение пестицидов или химических средств защиты растений (в отличие от ГМО) действительно может нести реальные риски, так что в некоторых случаях повышенное внимание общественности может быть нелишним. Но только в некоторых! Причем все эти риски связаны исключительно с недостатком образования у пользователей пестицидов. Обсуждая химизацию, нельзя не сказать и о серьезных угрозах или как минимум о рисках, исходящих от предлагаемой ей альтернативы – «зеленом», так называемом органическом земледелии – либо возникающих при отказе от пестицидов.

Зачем, спрашивается, возникает такая необходимость – распылять ядовитые вещества на полях, где идет производство пищи для нас? Ответ очень прост: культурные растения являются пищей не только для человека или сельскохозяйственных животных, но и для огромного количества живых организмов, обитающих в природе. Кроме того, там же живут и многочисленные виды других растений, отнимающих у культурных питание, воду, свет и тепло. Если ничего не предпринимать, наши поля буду кормить не нас, а все это природное видовое разнообразие насекомых, микроорганизмов, грызунов и сорных растений. В учебной литературе по защите растений обычно приводятся условные расчеты о том, какой урон может быть нанесен полю, если его не защищать пестицидами. Например, считается, что если не бороться с сорняками, то потери урожая составят от 20 % до 40 %. Но это не совсем справедливо, в действительности при отсутствии защиты верхняя планка может быть и 100 %, и об этом всегда надо помнить тем пропагандистам, которые выступают против химизации, но не отказывают себе в удовольствии поесть три-четыре раза в день. Может ли человек избавиться от сорняков, вредителей и болезней культурных растений, не прибегая к химии? Ответ абсолютно однозначен – нет! Но даже самые современные пестициды не дают 100-процентной гарантии избавления от проблем, однако уже позволяют получать высокие урожаи с хорошим качеством продукции. А как же жили раньше? Раньше населения было на порядки меньше, но даже при этом в самых благополучных странах случался голод, был недостаток продовольствия. Считается, что не одна цивилизация и народность исчезли с лица земли из-за голода (либо голод был одной из основополагающих причин их исчезновения). Следствием отсутствия защиты растений была крайне низкая по сравнению с современной урожайность сельскохозяйственных культур даже в благополучные годы. Почему-то об этом мало кто вспоминает.

Прежде чем разбирать преимущества и возможные опасности пестицидов, следует рассказать о них и об их истории немного подробнее. Происхождение терминов идет от латинского и английского языков. Термин «пестициды» является объединяющим для отдельных групп препаратов и происходит от слов pest («вредитель») и caedes («убийство»): буквально слово «пестициды» означает «убивающие вредителей». Среди них выделяют инсектициды – против вредных насекомых (где insect – «насекомое»), фунгициды – «против болезней» (где fungi – «грибы»), гербициды – против сорняков (где herba – «растение»), родентициды – против грызунов (где rodent – «грызун»). Есть и более детализированное деление внутри этих групп, но здесь оно вряд ли пригодится.

Следует отметить, что человек с самых давних времен стремился решить проблему защиты растений, как и стремился улучшить в целом все составные технологии возделывания растений: изобрел плуг, систему орошения, севооборота, селекцию и т. д. В общем, мысль не стояла на месте. Изначально борьба с вредными объектами на поле велась вручную, когда сорняки пропалывались, а вредители удалялись с растений. Конечно, это было не слишком эффективно. Для борьбы с болезнями одним из первых химических средств можно считать известь, которой обрабатывались семена перед посевом. Известью с давних времен и до сих пор принято окрашивать стволы деревьев, что помогает от вредных насекомых. Заслуживает внимания факт использования еще в древние времена в растениеводстве на территории современных Ирака и Турции настоя растения Pyretrum как довольно эффективного средства для борьбы с вредными насекомыми. Уже в XX в. ученые обратили внимание на это свойство растения и выделили вещество, которое убивает насекомых. В дальнейшем был налажен его химический синтез, что дало начало большому и широко применяемому в настоящее время семейству инсектицидов под общим названием «пиретроиды» в честь самого растения.

Развитие химизации было связано не только с развитием химических и агрономических знаний, но и с механизацией как неотъемлемой частью применения пестицидов. Логично, что в первую очередь стал широко внедряться метод обработки семян перед посевом как технологически доступный. Семена можно было просто перемешать с препаратом лопатой в бочке. Нельзя не отметить, что обработка семян является наиболее эффективным и экологически безопасным методом защиты растений. При этом препарат находится в непосредственном контакте с защищаемым объектом, в том время как при опрыскивании часть препарата неизбежно теряется, попадая на почву или сорные растения либо, наоборот, на культуру, когда должен попадать на сорняк.

Мощный толчок химизации дали развитие авиации и (параллельно) конструирование промышленных опрыскивающих механизмов. Это позволило проводить обработку огромных площадей в относительно короткие сроки.

С точки зрения безопасности некоторые из широко применявшихся пестицидов первого поколения действительно могут вызвать чувство содрогания. Одним из примеров являются инсектициды, относящиеся к так называемой хлорорганической группе. В частности, гексахлорциклогексан (или ГХЦГ) или дихлордифенилдихлорметилметан, широко известный как ДДТ, своим происхождением обязаны боевым отравляющим веществам, т. е. являются модификацией таких веществ. Соответственно, эти вещества могут представлять серьезную угрозу для здоровья человека. В Советским Союзе такие инсектициды применялись даже во второй половине XX в., но в настоящее время использование такого препарата в России категорически запрещено, хотя и сейчас иногда поступают сообщения об обнаружении в растительной продукции происхождением из Китая его остатков. При использовании этого вещества необходимо было соблюдать строжайшие правила безопасности как в отношении его непосредственных пользователей, так и в отношении тех, кто в дальнейшем может с ним потенциально контактировать (зайти на поле сразу после обработки, например), а также очень строго соблюдать сроки применения, чтобы к моменту использования выращенной с его применением продукции вещество уже успело распасться. Нельзя не отметить также крайне неудобную препаративную форму инсектицида – паста или пылевидный порошок (по-английски «пыль» – dust, отсюда широко известное народное название «дуст»). Паста поставлялась в колхозы в больших бочках, а расход был небольшой. При вскрытии емкости она быстро высыхала, становясь непригодной к использованию, и такие химические бомбы копились на складах колхозов. Порошок же сильно пылил и плохо растворялся, создавая дополнительные угрозы. Неизбежные ошибки при применении препарата и массовое игнорирование мер безопасности закономерно приводили к негативным (если не трагическим) последствиям, что и стало основой для широко распространенного отрицательного отношения к химизации. Однако базовой причиной проблем, как и во всех прочих случаях, был недостаток образования, знаний у пользователей и, главное, разработчиков препарата. Хлорорганические инсектициды не должны были использоваться в принципе, поскольку это высокоопасные вещества. Кроме того, соединения, содержащие в молекуле галоген и бензольные кольца, при контакте с кислородом воздуха образуют некоторое количество диоксина – необычно стойкого и опасного вещества.

Другим наследием военной химической промышленности являются гербициды так называемой группы 2,4-Д, уничтожающие широкий спектр видов сорняков и являющиеся более безопасной модификацией так называемого «оранжевого агента» – вещества, использовавшегося американской армией для уничтожения растительности джунглей во Вьетнаме. В сравнении с хлорорганикой 2,4-Д относительно менее опасен, но только относительно, поскольку обладает большим набором вредных для человека и окружающей среды свойств.

Очевидные проблемы с безопасностью, возникшие с началом широкого распространения средств химизации в сельском хозяйстве, побудили правительства, международные и независимые организации начать серьезные работы по регламентации и контролю за использованием пестицидов. Были созданы многочисленные специализированные организации, определяющие степень опасности препарата для здоровья человека и других живых организмов, распределение и скорость их распада в почве, воде и воздухе. С учетом этого вырабатывались регламенты применения препарата, из-за потенциальной опасности многие препараты были запрещены к использованию. Не менее важны регламенты контроля методов определения возможного наличия остатков веществ в выращенной продукции. Надо отметить, что и в настоящее время контролирующие организации ежегодно исключают из списка разрешенных к применению некоторые потенциально опасные вещества. Наиболее строгие подходы в этом отношении применяются в европейских странах и в современной России. В России сегодня, наверное, самая строгая процедура допуска пестицида к использованию. Так, например, если во многих странах мира при допуске препарата достаточно предъявить данные проверки в Европе с положительными результатами, то в нашей стране в любом случае требуются дополнительные тщательные многолетние исследования. К их числу относятся исследования по безопасности для теплокровных, проводимые на мышах, крысах и кроликах, включающие оценку острого и хронического токсического, канцерогенного (вызывающего рак), тератогенного (поражающий зародышей) воздействия, раздражения слизистых оболочек. По воздействию на окружающую среду изучаются скорость разложения в разных природных средах, влияние на рыб, пчел, полезных водных обитателей, таких как дафнии, рачки и т. д. Так что здесь выстроен достаточно серьезный заслон для опасностей. Хотя официальные структуры российского правительства не пользуются особым доверием у населения, известно немало случаев, когда новые импортные пестициды не допускались к использованию либо на их применение накладывались дополнительные ограничения вне зависимости от того, насколько большая корпорация пыталась зарегистрировать препарат. О негативных случаях пока ничего не известно. Другое дело, что из-за нехватки кадров в России может быть недостаточным уровень контроля за применением пестицидов и за их содержанием в продукции.

В качестве наглядного контрастного примера отношения к применению пестицидов можно привести сравнение таких стран, как Япония и Китай. Япония находится в числе лидеров по объемам применения химических средств. Для сравнения: в России общий рынок (общая сумма денег, ежегодно затрачиваемая на покупки химических средств защиты растений) составил в 2014 г. около 1 млрд. евро при посевных площадях порядка 80 млн. га, тогда как в Японии рынок превышает 3 млрд. евро, а посевные площади – всего лишь 4 млн. га. Иными словами, в стране восходящего солнца уровень применения пестицидов на порядки превышает российский и является одним из высочайших в мире. Но при этом страна уже длительное время занимает почетный пьедестал по продолжительности жизни населения. Причем рост продолжительности жизни шел рука об руку с ростом химизации. Это не значит, конечно, что пестициды продлевают жизнь, ее продлевают хорошее питание, медицина и благоприятная экология (!). Иными словами, Япония является хорошим примером надлежащего использования химических средств защиты, извлечения из них максимальной выгоды и эффективного предотвращения возможного вреда. А что же Китай? Эта страна с бурной развивающейся промышленностью, в том числе химической, характеризуется совершенно недостаточным уровнем контроля за опасными веществами. По данным правительства страны, только треть водных ресурсов пригодна для потребления человеком. Остальная вода загрязнена опасными веществами, отходами химического производства, в том числе пестицидами. Недаром обсуждался проект строительства трубопровода из Байкала: в Поднебесной просто не хватает чистой воды. Очевидно, что ускоренная индустриализация страны здесь остается главным приоритетом, а экологические и санитарные проблемы уже не столь важны. Нечто подобное в свое время было и в Советском Союзе. Дополнительной проблемой в области химизации сельского хозяйства Китая является небольшой размер ферм при их огромном количестве, особенно в южных регионах. Конечно, в таких условиях трудно обучить крестьян правильному применению препаратов (трудно вообще им всем при их количестве дать надлежащее сельскохозяйственное образование) и очень трудно проконтролировать. Поэтому овощи и фрукты с остатками ГХЦГ, ДДТ и обнаруживают при ввозе на российской границе. Надо сказать, что проблемы с безопасностью в Китае начинаются еще на более ранних этапах – при производстве препаратов. В стране до сих пор сохранилось в довольно широких масштабах кустарное производство химических средств. Грубо говоря, производство препаратов может вестись размешиванием ингредиентов лопатой в бочке. При отсутствии контроля, с одной стороны, не проводится очистка от примесей, куда могут входить, например, тяжелые металлы и другие вещества, еще более опасные, чем сам пестицид. Следует отметить, что очистка веществ от примесей является одним из самых затратных этапов производства. Соответственно, не проводя очистку, производитель существенно снижает себестоимость, иногда в разы, делая свой продукт экономически сверхконкурентным и популярным. С другой стороны, могут производиться даже запрещенные в самом Китае препараты, если они высокоэффективны против вредителей, а значит, имеют спрос у крестьян. Здесь нельзя не упомянуть о проблеме дженериков, поскольку она носит международный характер. Что такое «дженерик»? Когда какая-то большая химическая компания открывает и внедряет новое действующее вещество как основной компонент нового препарата, все права на его производство принадлежат этой компании, будучи защищенными международными патентами. Но эти патенты имеют ограниченный срок действия, их продление, как правило, затратно и часто экономически неоправданно. По истечении срока действия патентов, если препарат пользуется хорошим спросом, вещество начинают производить все, кто считает это необходимым, в том числе в бочках в китайских деревнях с соответствующим уровнем качества. Препараты, содержащие это вещество, произведенное сторонними фирмами, и называют дженериками по отношению к оригинальному, созданному компанией-первооткрывателем. Опасность, например, для нашей страны заключается в проникновении дженериков, произведенных без надлежащего контроля качества. Для этого нечистоплотные компании используют разные методы обхода законодательных преград. Невозможно проконтролировать качество всех партий, а тем более условия их производства. Здесь остается только рекомендовать пользователям пестицидов относиться с большой осторожностью к радикально дешевым препаратам. Простая логика подсказывает, что китайские бизнесмены, производящие и поставляющие пестициды, очень и очень вряд ли занимаются благотворительностью, стремясь облегчить жизнь российских фермеров. Они получают отличную прибыль, не меньше, чем заслуживающие доверия производители и поставщики. Следовательно, разница в цене связана с чем-то другим: в данном случае способ сэкономить – качество, безопасность препарата. Справедливости ради следует отметить, что правительственные органы Китая в последние годы стали больше уделять внимания безопасности, возможно, именно из-за ситуации с водой и проблемами со здоровьем у населения. В стране усиливаются экологические и санитарные ограничения, а также контроль над их исполнением, а также контроль за кустарным и незаконным производством в целом. Однако ситуация еще далека от нормальной.

Затронув тему производства пестицидов за рубежом и их последующего импорта в нашу страну, нельзя не остановиться на серьезных угрозах безопасности экономического характера, связанных с этой темой. Основной угрозой является факт отсутствия в России индустрии (как отрасли) химического синтеза действующих веществ, т. е. основных компонентов пестицидов, за исключением упомянутого 2,4-Д, что составляет лишь ничтожную долю от потребляемых объемов. Действующие вещества завозятся либо в форме уже готовых расфасованных препаратов, либо отдельно, а уже в нашей стране смешиваются с другими компонентами препаратов и фасуются. Российское производство представляет собой так называемую формуляцию, т. е. как раз то самое смешивание и упаковку. Можно было бы порадоваться, что в нашей стране отсутствует столь опасное производство, как химический синтез, но это будет неправильным. Если посетить крупнейший промышленный центр по синтезу действующих веществ в Монхайме Германии, где свое производство разместили крупнейшие международные корпорации, занятые в этом бизнесе, то можно заметить, что центр расположен в черте города, из его немногочисленных труб выходит только пар, да и то очень редко. Даже подойдя непосредственно к зданиям центра, невозможной почувствовать никаких посторонних химических запахов, поскольку современные широко применяемые технологии позволяют обеспечить высокий уровень безопасности для человека и окружающей среды.

В результате почти 100-процентной импортозависимости нашей страны многократно усиливаются экономические, политические риски. Любые санкции стран-поставщиков, прекращение импорта приведут к резкому падению показателей производства в растениеводстве, а в ряде его отраслей – к полному коллапсу. Например, если в производстве зерновых и подсолнечника следует ожидать существенного падения урожайности и качества, то производство сахарной свеклы, фруктов и овощей станет попросту невозможным. Соответственно, даже частичные ограничения импорта, резкое падение курса национальной валюты неизбежно приведут к определенным потерям в растениеводческом производстве. Почему же в нашей стране отсутствует синтез? Некоторые предприниматели, которые рассматривали вопрос развития данного производства в нашей стране, жаловались на излишнюю бюрократизацию, нереально чрезмерное количество проверяющих и давление с их стороны, но именно в данной отрасли строгий контроль вряд ли может быть лишним. А вот экономическая заинтересованность (вернее – ее отсутствие) у бизнеса играет приоритетную роль. Для организации промышленного синтеза с безопасностью на уровне лучших мировых стандартов потребуются очень серьезные капитальные вложения, которые окупятся весьма нескоро. Без поддержки правительства (предоставление бизнесу средств через льготные кредиты, налоговые преференции и т. д.) такие проекты неосуществимы, а ведь химический синтез как раз относится к высокотехнологичной инновационной индустрии, о необходимости развития которой так много говорится. И, конечно, в задачи государства входит подготовка необходимого количества соответствующих кадров. А пока бизнесменам легче заниматься перепродажей импортных препаратов, хорошо еще если качественных.

Возвращаясь к историческому развитию индустрии производства химических средств защиты растений, отметим, что давление правительств и общественности оказало существенное влияние на разработчиков и производителей пестицидов. Теперь экологические и санитарные характеристики препаратов наряду с эффективностью против вредных объектов стали главными целями для улучшения. Поиск новых веществ, проводившийся с учетом этих целей, дал определенные положительные результаты. Например, группа инсектицидов прошла последовательную трансформацию своего ассортимента. Сначала на основе хлорорганических соединений была создана чуть менее опасная группа фосфорорганических, которая, впрочем, также подвергается запрету во многих странах. Важным открытием стало уже упоминавшееся исследование свойств растения Pyretrum с выделением активного действующего вещества. Такие действующие вещества, объединенные в группу пиретроиды (от названия исходного растения), завоевали большую популярность в мире и сегодня являются лидирующими по площадям своего применения. По уровню безопасности они существенно опережают фосфорорганику, хотя все равно их применение требует соблюдения специальных регламентов, специального оборудования и средств индивидуальной защиты. Интересным направлением стало выделение веществ, уничтожающих вредных насекомых, но относительно безопасных для пчел. К ним относятся некоторые вещества новой группы – неоникотиноиды: тиаклоприд и ацетомиприд; хотя другие вещества той же группы (как, например, клотианидин) для пчел, наоборот, очень опасны. Другим направлением в области повышения уровня безопасности и технологического удобства стали работы по совершенствованию препаративной формы. На смену отчаянно пылящих, труднорастворимых порошков и быстро высыхающих паст пришли удобные эмульсии, гранулы и другие формы. Третьим направлением можно считать тщательную проработку регламентов применения пестицида и безопасного обращения с ним. В частности, для хранения пестицидов допускается использование только специально оборудованных складов, а для их перевозки – специально оборудованного транспорта. Утилизация просроченных препаратов проводится специализированными предприятиями, для обезвреживания остатков используются специально выделенные площадки. Обязательным условием при применении является использование средств индивидуальной защиты, включающих специальный костюм, перчатки, респиратор. Все эти меры позволили существенно повысить безопасность пестицидов для человека и окружающей среды, однако отнюдь не сделали их использование полностью безопасным. Важнейшими задачами перед современными пользователями пестицидов являются постоянное повышение уровня образования и строгое следование регламентам применения препаратов. Нельзя не упомянуть положительную и весомую роль в такого рода обучении некоторых солидных производителей-импортеров и распространителей пестицидов – дистрибьюторов, которые регулярно организуют тренинги и обучающие семинары по обращению с химическими средствами защиты. Это особенно важно с учетом постоянно слабеющего государственного образования в области сельского хозяйства. И дело не в том, что эти организации отличаются каким-то повышенным благородством, здесь замешан чисто коммерческий, но долговременный интерес: предотвращая возможные инциденты, связанные с рисками химической защиты растений, и в целом формируя на практике положительный облик пестицидов, они обеспечивают себе стабильных клиентов (пользователей), стабильный бизнес, стабильный доход.

Подытоживая обзор проблем безопасности пестицидов, следует сказать, что угрозы действительно существуют и соблюдение регламентов применения является ключевым фактором безопасности. Ведь любое вещество, использованное в неправильное время и в неправильной дозировке, может представлять опасность для здоровья и жизни. Например, никто не опасается щепотки поваренной соли, положенной в кастрюлю с супом. Но если человек употребит за короткое время стакан все той же соли, неизбежны серьезные проблемы. Даже чистая вода, если влить в человека литров десять, поставит под угрозу его жизнь. Правильные дозировки, правильное время и условия применения – залог успеха и безопасности!

Перейдем к альтернативам, предлагаемым так называемой «зеленой» пропагандой, исключающим применение химических средств. В целом таких альтернатив две: вообще ничего не применять на поле или применять «биологические средства».

Начнем с самой радикальной идеи (вообще не заниматься сельским хозяйством, а жить «дарами природы»), которая, несмотря на ее очевидное безумие, имеет место быть в информационном пространстве. Но в этом случае даже сложно проводить какую-то длительную дискуссию, хочется только спросить пропагандистов такого решения: «А вы придумали, куда деть несколько миллиардов мирового населения, для которых в результате радикального падения урожаев никакой еды не будет в принципе?» Абсолютно несостоятельным является аргумент, что в природе-то большое разнообразие видов растений. Кажется, что на диком лугу, в лесу или джунглях все процветает без всяких средств защиты, а пестициды придумывают и навязывают коварные международные корпорации чисто для извлечения прибыли. Но дикие виды растений сотнями тысяч или даже миллионами лет проходили жесточайший естественный отбор, где главным критерием было выживание, в результате чего они научились защищаться самостоятельно либо «уходить от угроз» по времени своего развития, а в крайнем случае – выживать, будучи пораженными, давая хоть сколько-то семян будущих поколений. Культурные растения человек отбирал в расчете, что они при соответствующем уходе дадут максимальный урожай с хорошим качеством, а параметры живучести рассматривались в третью очередь. Главное, что биологическая продуктивность с единицы площади естественного биоценоза (леса, луга и тем более джунглей) на порядки (в десятки, сотни, тысячи раз) ниже продуктивности с той же площади агроценоза (поля с сельскохозяйственной культурой). Любители дикой природы должны понимать, что в лесу они найдут только пару маленьких крошек от той буханки хлеба, которую вырастят в поле.

Большинство все-таки понимает, что без сельскохозяйственного производства человеческой цивилизации не выжить. Вместе с тем нередко можно слышать о необходимости отказа от химических средств защиты растений. Логика и научное обоснование неправомерности такого подхода не всегда убеждают этих людей. К сожалению, в истории накопилось немало трагических фактов, когда отсутствие пестицидов приводило к ужасным последствиям.

В частности, примером может служить Ирландия (так называемый «Великий голод» 1845–1849 гг.). После открытия Америки в этой стране с большим успехом была внедрена культура картофеля. Источник относительно недорогого массового питания, он стал основой рациона питания местных жителей и занял большие площади. Однако, как это обычно бывает, массовое возделывание одной культуры способствует и массовому накоплению в полях вредных организмов, специфичных для этой культуры. Так же произошло и в данном случае: на полях картофеля (на которых, естественно, не применялись средства защиты растений, так как их тогда еще и не было) постепенно размножался грибок под названием Phytophthora, вызывающий сильное заболевание и преждевременную гибель культуры. В какой-то момент создались особо благоприятные условия для развития грибка, и вся копившаяся инфекция в массовом порядке размножилась на полях, погубив урожай. У картофеля началась эпифитотия (то же самое, что у человека эпидемия). Она продолжалась не один год и стала причиной серьезных бедствий (в частности, свирепого голода, унесшего жизни людей: по некоторым оценкам от него погибло до 1,5 млн. человек, о числе пострадавших можно только догадываться). В то же время голод стал причиной самой массовой миграции ирландцев в США.

Гибель урожая от болезней – это далеко не единственная опасность, которая возникает при отсутствии средств защиты растений. Большинство противников химизации, пугающих попаданием ядов – пестицидов – в пищу, возможно, не в курсе, что самые страшные и сильнодействующие яды в еду могут попасть из живой природы. В первую очередь следует упомянуть так называемые микотоксины – токсины или яды, выделяемые плесневыми грибками в числе прочего в съедобные части растения. Это происходит при заражении микроорганизма растения и его последующем развитии, но, что самое опасное, в некоторых случаях болезнь может быть даже незаметна для невооруженного глаза, т. е. не поддается диагностированию. В нашей стране реальную серьезную угрозу может принести (и приносило!) поражение зерновых культур фузариозом колоса. Именно грибы рода Fusarium, поражая колос, начинают активно развиваться в зерне и в качестве продукта своей жизнедеятельности производят микотоксины. До нашего времени дошло немало исторических свидетельств того, как людей в определенной местности начинало поражать неизвестное тяжелое заболевание, могущее привести в том числе к смертельному исходу. Характерно, что при замене источника муки или хлеба болезнь постепенно отступала, люди выздоравливали. В 30–50-е годы зафиксированы случаи массового отравления микотоксинами, в основном в Южно-Уральском регионе. Люди и домашний скот, потреблявший зерно, болели и даже умирали, симптомы были не совсем понятны и объяснимы, пока в расследование причин не включились специалисты по грибам – микологи, которым и удалось наконец выявить причину бед. Оказалось, что местные жители употребляли в пищу зерно, собранное весной: из-за внезапно ухудшившейся погоды они не успели собрать урожай осенью, пшеница простояла под снегом всю зиму, после чего и была убрана. Надо отметить, что длительное пребывание зерна в условиях повышенной влажности создает идеальные условия для развития Fusarium и других плесневых грибов, что и произошло в данном случае. После выявления причины регион стали снабжать мукой из других частей страны, в итоге болезни пошли на убыль. В настоящее время проблеме фузариоза уделяется большое внимание в европейских странах, ведутся постоянные исследования в этой области. В нашей стране, как ни странно, этой проблемой занимаются (пытаются развивать инструментальный контроль содержания микотоксинов) животноводческие хозяйства, особенно крупные агрохолдинги, имеющие для этого материальные возможности. Парадоксально, но человеческое здоровье в данном случае остается практически без внимания: не существует единой системы контроля качества зерна по содержанию микотоксинов, хотя это может делаться выборочно, особенно если оно идет на экспорт. Вопрос еще в том, что происходит с таким зараженным зерном. Существует риск, что недобросовестные производители могут его просто размешивать со здоровым, безопасным, чтобы в среднем в партии уровень яда находился на допустимом уровне. Но у животноводов контроль зерна в кормах гораздо строже, потому что гибель или тяжелые болезни домашних животных, птицы – всегда событие заметное и означает финансовые потери владельцев предприятия. В целом в нашей стране решение данной проблемы, в первую очередь осуществление полноценного контроля, находится далеко не на удовлетворительном уровне. И печально, что болезнь регулярно обнаруживается в регионах, которые принято считать житницей России, – на Кубани, в части Ставрополья, в меньшей степени в Черноземье. В то же время внимание к проблеме в зарубежных странах привело к бурному развитию исследований, поиску веществ для борьбы с фузариозом. На данный момент открыты и внедрены вещества, с успехом применяющиеся во всем мире, в том числе и в нашей стране. Справедливости ради стоит отметить, что большинство современных фунгицидов относятся к довольно опасным соединениям, но для них разработаны подробные регламенты и предусмотрены меры безопасности, тщательное соблюдение которых снимает возможные угрозы от препаратов. Химический метод борьбы остается единственным эффективным методом. В советское время данный вопрос пытались решить с использованием селекции, созданием устойчивых к фузариозу сортов, но надежного результата получено не было. Сейчас существуют сорта, которые при невысокой степени заражения поля грибком могут и не заболеть, в то время как другие даже в таких условиях без защиты сильно поражаются. Но на высоком инфекционном фоне будут поражаться даже и устойчивые сорта. Поэтому это не является приемлемым решением проблемы. Это еще раз подчеркивает огромное значение пестицидов для производства нормальных продуктов питания. В случае с фузариозом даже недостаточная химическая защита может привести к печальным результатам. О масштабах проблемы говорят данные FAO (международная организация по продовольствию), согласно которым каждый год 25–30 % зерна в мире оказывается зараженным микотоксинами.