Текст книги "Psychonet"

4

В Овальном кабинете собрались руководители спецслужб, директор Пентагона, госсекретарь, вице-президент и несколько советников.

– С кого начнём? – обратился к ним президент, высокий худощавый мужчина лет пятидесяти, с вытянутым лицом, тонкими чертами и проседью у висков, откинувшись на спинку кресла за своим столом.

Присутствующие переглядывались, оставаясь в нерешительности.

– Поскольку от ФБР зависит внутренняя безопасность, то ты первый, Майк, – настоял лидер страны.

– Злоумышленники использовали психотронный аппарат, называемый у нас как «True scan». Все признаки его использования на лицо. У его жены и прислуги краткосрочная амнезия. У экс-президента почти полная амнезия, напоминающая болезнь Альцгеймера. Это говорит о том, что его мозг подвергли самой сильной обработке. Из-за возраста процедура вызвала инсульт. Даже если возможна частичная реабилитация, он будет напоминать малолетнего ребёнка.

– Вот чёрт, – выразился президент.

– Правду раскрыть некому. Пострадавшие ничего не помнят.

– Это и подозрительно, – вставила госсекретарь, миловидная женщина лет сорока, в бежевом брючном костюме, с короткой причёской и пронзительно обволакивающим взглядом крупных карих глаз. – Будут ли родственники молчать?

– Я лично предупредил родственников. Со всех остальных взяли обязательство не разглашать государственную тайну.

– Слухи всё равно поползут… Ещё одна из загадок нашей истории, – снова включилась госсекретарь скептически ироничным тоном.

– Мэм, мир полон слухов, – воскликнул директор ФБР, мужчина под шестьдесят, кряжистый, с редкими волосами. – Моя задача – безопасность.

– Хорошо Майк. Тогда как обстоят дела с безопасностью? – вмешался президент.

– Знаем, что начальник охраны экс-президента провёл эту операцию, а потом бесследно исчез, но кто заказчик – не известно. Одно точно ясно – с помощью этой аппаратуры из мозга президента можно выкачать всю известную ему информацию.

– Очень занимательно, – произнёс лидер страны с возмущённым сарказмом. – Но экс-президент не может знать всех технических подробностей, к примеру, наших последних военных разработок.

– Нет, разумеется. Только в общих чертах, хотя и это очень важная информация. Но он знал имена руководителей проектов, учёных, расположение секретных научных центров. То есть то, что знает любой президент. Поэтому мы и проводим срочные мероприятия для усиления мер безопасности.

– Я подпишу секретный указ об объединённой комиссии по расследованию этого дела, чтобы не дразнить прессу, – заметил босс. – А теперь слово за тобой Генри, – он обратился к директору ЦРУ, высокому худому мужчине лет шестидесяти, с глубокими пролысинами.

– У нас есть подозрения, кто был заказчиком этой наглой процедуры с бывшим президентом, – начал он, не вставая с дивана, как и предыдущий докладчик. – Эту телепатическую аппаратуру разработала корпорация «Media Tech», за владельцем которой мы когда-то охотились. Он передал её англичанам с другими своими разработками, чтобы избавиться от преследования; англичане поделились с нами. Их спецслужбы его ликвидировали, подставив исламских террористов. Пресса немного пошумела по этому поводу. Но мы не верим, поскольку трупа так и не нашли. В качестве доказательства предоставили ткани и органы, оставшиеся после атаки на его виллу на острове в Эгейском море. Однако они не были похожи на человеческие останки после взрыва. Это были клонированные органы, подброшенные в качестве улики.

Директор ЦРУ сделал паузу, выпрямил спину, чтобы сообщить более важную новость.

– Мы знаем также, что этот магнат Дюран, русский по происхождению, имел связи с русской разведкой и передал им свои новейшие разработки, – продолжил он тоном, предлагающим сделать выводы самостоятельно.

– Но если русские получили те же технологии, что и мы, зачем им было терроризировать первое лицо страны, рискуя испортить с нами отношения? – Тут же отреагировала госсекретарь, с присущим чувством превосходства и поднятым острым подбородком.

– Логичный вопрос, – сдержанно отвечал директор ЦРУ с ухмылкой в глазах. – Есть несколько ответов. Русские хотя и обладают теоретическими знаниями, или даже образцами изобретений, но у них нет потенциала, чтобы реализовать масштабно эти достижения. Но, разумеется, как наши давние враги, они хотели бы знать, насколько далеко мы продвинулись. Словом, они в первой строке подозреваемых. А грубость их действий можно объяснить нервозностью из-за потенциала тех технологий, которые попали нам в руки, и которые мы быстрее всех разовьём.

– Но ведь этот Дюран достиг того, чего не мог достичь даже дядя Сэм, – экзаменовала госсекретарь. – А он всего на всего владелец частной корпорации. И почему русские не способны использовать эти разработки и развивать их? Они уже доказывали, что способны на технологические прорывы.

– Существенное замечание. Дюран действовал в Европе и использовал самое современное оборудование, чего у русских нет, как и в третьих странах. Чтобы производить то, что производил Дюран, им нужны годы, или десятилетия.

– Насколько я знаю, этот Дюран размещал свои научные центры именно в третьих странах. Разве он не мог бы их перебазировать в Россию? – продолжала госсекретарь.

– Мог. Но не всё, поскольку какую-то часть его тайных производств мы уничтожили. А европейцы с тех пор ввели полный запрет на экспорт сверх технологий. Мы-то давно это делаем.

– Кого вы ещё подозреваете? – вмешался президент, дабы смягчить жёсткий тон дискуссии.

– Китай.

– Есть основания? – глава государства чуть насупил брови

– Мы знаем Дюрана. Он играл роль миротворца, хотел уравнять шансы мировых держав, поэтому велика вероятность, что он передал свои разработки и китайцам. Китай же вполне способен производить такую технику.

– Мы с китайцами не только конкуренты, но и партнёры, – уже мягко заметила госсекретарь, в унисон настроения лидера страны, считавшего своим достижением ровные отношения с Китаем.

– У нас только подозрения, а не улики, – парировал директор ЦРУ. – И я не предлагаю раздражать их претензиями. Тем более, что шпионить они могут через третьих лиц.

– Генри, – после короткой паузы обратился к нему президент, – что есть нового о миниатюрном ядерном заряде, который нашли полтора года назад англичане?

– К сожалению, сэр, ничего. Хотя наша служба не упускает эту тему ни на секунду.

– Также как и наша, – вторили директора ФБР и АНБ.

– И что, никаких зацепок? – окинул взглядом лидер страны подопечных.

– Кто-то хорошо спрятал концы в воду, – отвечал глава ЦРУ. – Начинку заряда могла произвести любая ядерная страна. Но особенность самого заряда в непроницаемой для изотопов нанооболочке, которую разработала корпорация Дюрана. Поэтому мы и охотимся на него, и на его ближайшее окружение.

Закончив на этом совещание, президент отпустил подопечных, вызвав затем госсекретаря, с кем он чаще всех общался тет-а-тет. Из Овального кабинета они прошли в библиотеку, где тоже был оборудован кабинет, излюбленное место президента для встреч в узком кругу. Прислуга накрыла стол кофейным сервизом.

– Самые сильные спецслужбы мира, с бюджетами некоторых стран, не могут найти какого-то беглого магната, – досадливо воскликнул президент.

Второй человек в административной иерархии страны по имени Маргарет смотрела на босса крупными глазами, выражающих возмущение и сочувствие.

– Им не нужно искать врагов, пока я – госсекретарь, – пошутила она, но, встретив лукаво неодобрительный взгляд президента, поправилась. – Но именно они преувеличивают моё влияние на вас. Если бы только они знали, как трудно на вас повлиять.

– Мэгги, если вы успели заметить, то скорее мне труднее всего влиять на них, хотя я занимаю высший пост в этой стране, – сдержанно ответил президент.

– Конечно. Едва вас покинув, они взялись за телефоны и злопыхают по поводу того, что я у вас в фаворе. Может, сэр, вам стоит чаще проводить с ними совещание, а то весь Белый дом пропитан слухами, что у нас амурные дела, – пошла в откровенную атаку мисс Брайт.

Растерявшийся было президент, изобразил натянутую ухмылку.

– Вы их обезоружите, и чаще будете заглядывать в их мысли, – рассудительно продолжала госсекретарь. – Я для них выскочка, да ещё женщина, которая глупа для них, но имеет влияние. Странная особенность – боятся того, кого считаешь глупее.

– Мэгги, – воскликнул президент, насупившись, не ожидая, что доверительные отношения с госсекретарем оказались уязвлённым местом, да ещё с её же подачи. – Вы их явно недооцениваете.

– Я не хочу быть причиной ваших неудач, – твёрдо высказалась госсекретарь.

– Я всегда ценил вашу прямоту, мисс Маргарет Брайт, – отозвался раздражённо президент. – Вы прекрасно ладите с моей женой, все это знают, так что поводов для обвинений нет. А Белый дом, как известно, прибежище изменников. Мало кому можно доверять. Каждый ведёт свою игру, и любая информация, не вовремя открытая, разрушает планы.

– Я всё отлично понимаю, сэр, – виновато откликнулась подопечная.

– Не может глава Пентагона не лоббировать интересы военной промышленности, – жаловался лидер страны. – Назначь на это место голубя, и он скоро станет ястребом. Так же как ЦРУ отрабатывает интересы транснациональных корпораций. А ФБР и АНБ безнаказанно собирают на меня компромат, но сделай я отмашку на незаконную слежку, как они будут ждать момента, когда слить это в прессу. Когда же падает рейтинг, они превращаются в настоящих гиен. У меня нет здесь союзников, кроме семьи и вас.

– Благодарю, сэр, – воскликнула соратница. – У вас историческая миссия – возвратить нашу страну на передовые позиции. Это удавалось немногим президентам.

Несмотря на пафос и претенциозность высказывания, босс был польщён.

– Завтра встреча с руководителем проекта «Time Supervisor». Я хочу вашего присутствия.

– Разумеется, сэр.

– Совещание закрытое, позже я проинформирую остальных заинтересованных лиц. Послезавтра назначена встреча с главами энергетических и автомобильных компаний, главы ЦРУ и Пентагона. А через месяц состоится заседание «Клуба», и я должен решить какие тайны нужно открыть этим придуркам, которые мнят себя мировым правительством. Хотя и способны-то только на пакости. Надо подбросить им кость, чтобы не искали мяса.

– Всё равно будут вынюхивать. Но после совещания можно и определиться, что подбросить.

– Нужно выпить, – президент поднялся, подойдя к бару у книжного шкафа и стал наливать виски в два стакана.

– Нет, сэр, – приподняла Брайт руки, – Мне никак нельзя здесь. В Белом доме я должна быть безупречной.

***

За овальным столом в комнате для секретных совещаний собрались президент, госсекретарь и двое ведущих учёных, один из которых был руководителем главного научно-технического проекта страны под названием «Time Supervisor».

– Дэвид, – обратился президент к руководителю проекта, мужчине лет до шестидесяти, с крупными чертами лица, упитанного и полу-лысого, иногда одевавшего очки для близкого чтения, одетого в лёгкую куртку и спортивного стиля брюки, – вы готовы убедить крупный капитал в необходимости вкладываться в новейшие технологии. Думаю, военные с восторгом оценят сверхскоростное передвижение, а вот с энергетическими и машиностроительными корпорациями – сложнее, – по сути, им предстоит создавать новую промышленность.

– У нас есть опытные образцы водородного двигателя и станции производства водорода из воды, которые можно запускать в серию, – отвечал уверенно некто Дэвид Фримен. – Если промышленники будут от этого отказываться, то только по причине косности и жадности. Главный их аргумент – триллионы долларов инвестиций и длительные сроки окупаемости. Наш контраргумент – партнёрство с государством, что даёт гарантии надёжности вложений. К тому же внедрение будет происходить постепенно, по мере возможностей. Лет через десять мы отстроим новые энергетику, машиностроение и вооружённые силы. У моего коллеги имеются экономические подсчёты, – он кивнул на своего напарника – экономического советника, которого назначил президент, независимого от Фримена.

– Только на эти цели потребуется выделять примерно десятую часть бюджета ежегодно, – вступил в дискуссию экономист, пожилого, строгого профессорского вида. – При условии, что частные инвесторы будут вкладывать столько же. Программу можно конечно растянуть, но предприниматели предпочитают короткие сроки.

– Но и десятой части бюджета у нас нет, – воскликнул обескураженный лидер страны.

– Тогда обновление можно проводить частично, хотя бы строить новые электростанции на управляемом термоядерном синтезе, – ответил экономист.

– А военные потребуют новейших вооружений, – резко заметил президент. – Им-то как откажешь? Вода на мельницу республиканцев, которые военную силу любят больше, чем своих малоимущих сограждан.

– Но мы не можем не обновляться, имея на руках такое превосходство в технологиях, – возразил Фримен. – Нужно продавать лицензии на плазменные силовые установки машиностроительным корпорациям. У них появится перспектива строить самые экономичные и скоростные корабли и поезда. И ещё вырабатывать дешёвую электроэнергию. А автомобили могут перейти на водород, для производства которого у нас уже имеются экономически доступные технологии. Всеми этими соображениями я подробно делился с моим коллегой, – он указал на ведущего экономиста.

– Сэр, – тут же откликнулся советник-экономист, – мой доклад из двух частей: для полной программы обновления, и для частичной, как только что заметил мистер Фримен.

– Надеюсь, он доступен для моего понимания? – с иронией спросил хозяин Белого дома. – Что-то плохо я смыслю в управляемых термоядерных синтезах.

– Ничего, доклад написан доступно, как техническая часть, так – и экономическая.

– Тогда я просмотрю на сон грядущий. А вам, господа, предстоит отстаивать свои идеи перед бизнесменами, раз вы так уверены в их интересе. На сегодня вы свободны.

Когда трое учёных покинули зал, президент обратился к госсекретарю:

– Фримен сейчас вернётся, для секретного разговора. Что скажете, Маргарет?

– По поводу их доклада – ничего. А то, что республиканцы сделают своим предвыборным коньком упущенные возможности нашей администрации по перевооружению, в этом вы правы.

– Поэтому я и назначил расширенное заседание по поводу этих новых технологий. Только я исхожу из того, что вооружения должны развиваться не в ущерб экономике. Но мы увязли в социальных расходах, не обеспечив соответствующего экономического роста.

Помощница смотрела на президента осмысленным взглядом.

– Традиционная экономика себя исчерпала. Эти прорывные технологии и помогут нам сделать рывок.

– Не поздно ли, мэм? Консерваторы могут перехватить этот «камень Грааля» из наших слабеющих рук.

– Что за упаднические настроения, мистер Кларк? – воскликнула госсекретарь в духе педагога.

– Мы недооценили индивидуализм американцев. Не хочет наш гражданин платить налог на то, чтобы его менее удачливый соотечественник получил бесплатную медицину и образование.

Маргарет Брайт хотела что-то возразить, но в комнату вернулся Фримен, стремительной походкой приблизившись к ним. Они выпили поостывший кофе, обсудив пару новинок Голливуда, прежде чем самый влиятельный учёный страны приступил к докладу высшей секретности.

– Экспериментальное оборудование по сверхскоростному передвижению полностью подтвердило заданные качества. Правда, чтобы перемещать предметы и людей по земному шару, нужны соответствующие базы. То есть отправить спецназ в какой-то район мы можем, но вернуть его обратно без аналогичного оборудования в том месте, нельзя. Но, думаю, что военные итак будут в восторге от этой технологии.

– Ещё бы, – ухмыльнулся президент. – Вам придется всё это продемонстрировать главам Пентагона и спецслужбам?

– Конечно.

– А как это всё работает? – вмешалась удивлённая Брайт. – Знаете, я только сейчас получила доступ к этой информации.

– Идея машины времени, мэм, давно занимала умы учёных, но технологии не позволяли его воплотить. В пространстве создаётся поток магнитных волн, отличных от атмосферы земли. Скорость передвижения в нём, в нашем варианте, в сотни раз превышает скорость звука. Его ещё называют пространственно временным туннелем, вакуумной трубой, или кроличьей норой. Однако существовали две проблемы: преодоление гравитации, и преодоление вакуума. Гравитация ограничивает скорость, а вакуум просто разрывает человека. И мы решили эти две проблемы. Мы создали специальную капсулу, а для одного человека – скафандр, внутри которой создаётся привычная для человека гравитация. В нём человек передвигается, в созданном вакуумном тоннеле, почти, ничего, не ощущая, – объяснял Фримен с самодовольством.

– Неужели такое возможно? – произнесла госсекретарь.

– Конечно, мэм. Мы вас пригласим на демонстрацию.

– Уж непременно. Представляю, какие новейшие вооружения сулит эта технология. Конечно, Пентагон вцепится в неё мёртвой хваткой.

– И потребует много денег, – заметил президент.

– Зато в недалёком будущем мы будем иметь полное превосходство над любой другой армией, – парировал Фримен.

– А что насчёт скорости, дальности и точности этого вакуумного тоннеля? – любопытствовала госсекретарь.

– На сегодня характеристики такие: максимальная скорость – триста километров в секунду, максимальная дальность – до десяти тысяч километров, точность доставки объекта – один метр. Российские баллистические ракеты летят со скоростью примерно в семь километров в секунду. Запущенные с территории России они покрывают нашу территорию за час, полтора. Наши боеголовки, переведённые на эти новейшие носители, наносят удар за полминуты.

Маргарет Брайт присвистнула как изумлённый подросток, вызвав самодовольную ухмылку у ведущего учёного страны.

– ПРО с такими характеристиками уничтожает ракеты от нескольких секунд до полминуты, – добавил Фримен.

– Что, и люди будут передвигаться в это мгновение ока? – любопытствовала госсекретарь.

– Нет, мэм. Для людей и оборудования скорость ограничивается проблемой торможения. В этом случае скорость не должна превышать двух километров в секунду, это в шесть раз больше скорости звука.

– Но ведь и это немыслимая скорость, – резюмировала Маргарет Брайт. – Чтобы добраться от Нью-Йорка до Лондона, мне нужно… – она задумалась.

– Преодолеть около шести тысяч километров, – подсказал учёный.

– Сколько же это будет, чёрт возьми? – воскликнула она нервно.

– Минут сорок, – ответил Фримен, подняв глаза.

– Я и поспать не успею, – рассмеялась она.

– Время транспортировки можно регулировать. Хотите поспать – вас доставят за любое удобное вам время.

– Фантастика. И как это всё работает?

– Путём регулирования магнитного поля.

После секундной задумчивости Брайт вдруг спросила:

– Но ведь это скоростная машина, а не машина времени, насколько я поняла?

– Считайте, что это первая модификация. С её помощью вы всегда сумеете опередить противника, причём в считанные секунды, когда он не успеет и пикнуть. Но у нас есть и вторая модификация.

– Я уже не верю своим ушам, – с издёвкой заявила госсекретарь. – И вы её тоже уже испытали?

– Технически, без человека.

– Интересно, а как она действует?

– На разнице в скорости, согласно теории относительности. Объект помещается в вакуумную трубу, время в ней тормозится, а вернее процессы. Объект может провести в аппарате час, а в наших условиях пройдёт два три часа, в зависимости от скорости.

– И всё? – удивилась Маргарет Брайт.

– Разве этого мало? – Фримен впервые удивился её отрицательной реакции. – По мере совершенствования конструкции характеристики будут улучшаться.

– И как вы определили, что время в аппарате замедлилось?

– Для этого есть атомные часы, – снисходительно ответил Фримен. – Они покажут временную разницу.

Пытливая Брайт снова задумалась на мгновение, потом спросила, при полном погружении президента в молчаливый шок:

– Вы должны были запускать человека в вашей вакуумной трубе на большие расстояния? Но вы сами сказали, что её дальность на сегодняшний день, всего десять тысяч километров, чего хватит на секунды полёта.

– Мы построили вакуумную центрифугу, куда помещаем нашу капсулу с пилотом и разгоняем её до нужной скорости, – спокойно ответил учёный, вздохнув и подняв глаза.

– И что это даёт? – насмешливо возмутилась госсекретарь. – Я вышла из вашей машины времени и обнаружила, что мои сверстницы постарели быстрее меня? Тогда её надо назвать машиной молодости?

– Вы как всегда правы Маргарет, – смиренно ответил учёный с лёгкой иронией. – Но мы в начале пути. Хотя практическое применение просматривается уже сейчас. Если вам надоело жить в нынешние времена, вы можете переместить себя на десятки лет вперёд. Проведя в капсуле год, вы перешагнёте через десять.

– Ну да, конечно, только всё это для избранных. Я так поняла, что повлиять на ход событий из этой машины времени невозможно, – сообразила госсекретарь.

– Мы работаем над этим. Представьте, что некое мировое правительство, находясь на борту машины времени, следит за событиями на земле как на мониторе и корректирует их как компьютерную игру.

– А все остальные подопытные кролики. Где гарантия, что это правительство будет действовать во благо человечества? – продолжала дискутировать Маргарет Брайт.

– Это уже вопрос этики, – пожал плечами Фримен.

– Это, прежде всего вопрос власти, как и всё остальное, – резко ответила собеседница. – Кстати, как на счёт возврата в прошлое?

– Увы, мэм. На это наша машина не способна. Прошлое состоялось, поэтому изменить его нельзя. Но оно нам известно, и мы можем формировать будущее, опираясь на него.

– Спорное утверждение. Прошлое порой также тёмно, как и будущее. «История учит тому, что ничему не учит».

– С вами трудно спорить.

– Ну, хорошо. А почему из вашей машины времени сейчас невозможно управлять ходом событий?

Фримен тёр подбородок в задумчивости, похоже, потеряв интерес посвящать дотошного собеседника в подробности своих выдающихся достижений.

– Проблема в информационном обмене. Образно говоря, в том мониторе, на котором будут отображаться события, в виде фильма, который вы можете остановить и ввести коррективы. На борту этого корабля должна находиться целая команда, обрабатывающая информацию, которая в свою очередь получает сведения извне, причём достоверные и обширные. Иначе можно повлиять на события не в свою пользу.

– Для этого не обязательно находится на борту корабля, – пожала плечами госсекретарь. – Насколько я поняла, вы не можете остановить время и вносить в него коррективы, оно просто идёт с разной скоростью.

– А точнее процессы. Но есть существенный фактор, позволяющий управлять будущим из нашей скоростной капсулы эффективнее, чем, находясь в обычных условиях.

– Какой?

– Разница в скорости процессов. Тот, кто находится в машине времени, быстрее набирается опыта. Например, вы поняли, что Садам Хусейн ваш враг. Его можно уничтожить и без войны с целой страной. Используя нашу новейшую технологию, выпустите по нему ракету.

– Что-то не очень понятно Дэвид, – наконец-то вмешался отупевший от такой информации президент. – Зачем мне для этого находится в вашей машине времени. У нас уже есть сверхскоростное и точное оружие, а то, что Хусейн враг, я и так пойму.

– Но ведь Буш старший остановился на полпути. После вторжение в Кувейт диктатора нужно было уничтожить. Наша машина времени может играть роль очень точного сейсмического предупреждения. Представьте, что где-то в океане зарождается цунами. Если его засекут сразу, то у жителей побережья будет время на эвакуацию. Даже несколько часов, или даже минут, здесь могут играть спасительную роль. Мы же имеем дело, как правило, с уже состоявшейся опасностью. В идеале, хорошо бы предвидеть события, не гадая на кофейной гуще. Но эта проблема лежит уже за рамками физики.

Фримен закончил в побудительной интонации, обведя взглядом высокопоставленных собеседников.

– Но ведь парапсихология не наука, – отреагировала Брайт. – Если вы это имеете в виду.

– Спорный вопрос, – сделал воодушевлённую реплику Фримен. – Многие научные умы увлекаются парапсихологией, или психофизикой, как я предпочитаю называть.

– Вы тоже увлекаетесь?

– Хотел бы. Не остаётся времени от настоящего проекта. Хотя, не исключено, что я выйду с предложениями к мистеру Кларку финансировать исследования и на эту тему.

– Есть конкретные наработки? – воскликнул с любопытством президент.

– Да мистер президент. Телепатический прибор, называемый у нас «True scan» и применённый кем-то к бывшему президенту и является причиной для финансирования психофизики.

– Но этот прибор – часть общего проекта. Мы и так его финансируем. Чего же ещё? – недоумевал президент.

– Расширить исследования по его применению. Почему бы не предугадывать события, читая мысли наших врагов?

– А как это возможно? Вы же не оденете эту сканирующую мысли аппаратуру на голову противника, – снова вступила в спор страстная госсекретарь.

– В данный момент – нет. Но не далеко, то время, когда появятся сверхчувствительные приборы, способные определять настроение, мысли и чувства на расстоянии. То есть читать ауру, как это делают медиумы. А возможно подключаться к ноосфере, информационному пространству земли, где созревает будущее.

– Это уже из области мистики, – скептически насмешливо заметила Брайт.

– Вообще-то, упомянутый телепатический прибор разработал Дюран, владелец «Media Tech», веривший в психофизику. Настоящая машина времени, как считают многие – это движение в ментальном пространстве. В конце концов, историю делают люди, значит, предвидеть будущее, можно, изучая их торсионные поля, то есть потоки их воли.

– Продолжим беседу после обеда. А то у меня что-то мозги замыкает. Его уже должны накрыть в гостиной, – предложил президент.

***

– Ну что ж, хорошо, – подвёл итог Стивен Кларк, когда они насытились обедом. – Хотел бы я узнать ваше мнение, нужно ли мне раскрывать тайны перед членами «Клуба»? И в какой мере.

– Думаю, что нужно, – с энтузиазмом ответил Фримен. – Это ведь закрытый клуб. К тому же мы не передадим им технологии производства, только приоткроем характеристики.

– Со временём придётся поделиться, они наши союзники, – вставила своё слово Маргарет Брайт.

– Тогда, Дэвид, вы сделаете доклад на заседании «Клуба», – произнёс глава Белого дома, лениво подымаясь из-за стола.

Госсекретарь последовала за ним, пожелав удачи Фримену, которому хотелось выкурить сигару и выпить коньяку, чтобы переварить отменный обед и насыщенные впечатления прошедшей встречи.