Текст книги "Возвращение республиканца"

Кроме него в зале находились еще несколько человек – технические сотрудники, один из них сидел за каким-то хитрым электронным агрегатом. «Контролирует защиту от прослушки», – догадался Вольдемар. Через несколько минут двери распахнулись, в зал пожаловали хозяева жизни. Дескин сразу понял, что подсчитывать входящие в зал миллиарды бесполезно, проще сразу перейти к триллионам. Кроме Тасселера, никого из вошедших он не знал. На это собрание сенатор вырядился в шикарный костюм от какого-то разрекламированного столичного гомика. Впрочем, на его фигуре он сидел таким же мешком, как ширпотреб, который он носил каждый день, но положение обязывало.

Место под логотипом «Спейс энерджи» занял представительный мужчина лет шестидесяти, справа от него расположился Тасселер, остальные разместились вокруг стола. Три кресла остались пустыми. Вольдемар пересчитал основных действующих лиц – двенадцать.

«Суеверным становлюсь», – подумал он.

Первым слово взял Тасселер:

– Начнем, господа. Все вы уже получили аналитические материалы по геополитической обстановке на ближайшее время и двадцатилетнюю перспективу и успели ознакомиться с ними…

Со стороны речь сенатора напоминала лекцию профессора, которую он читал пятидесяти– и шестидесятилетним студентам. Слушали его внимательно, не перебивая. Наконец, через несколько минут Тасселер перешел к основной цели встречи:

– На этом совещании нам предстоит решить, надо ли ввязываться в драку за сенатское большинство, к которой мы еще не готовы, или пустить все на самотек. Хочу отметить, что решение должно быть единогласным, нам потребуются все наши ресурсы. Прошу вопросы, господа.

– Насколько мы можем доверять представленным прогнозам?

Широкая спинка кресла закрывала говорившего от Вольдемара.

– У ваших аналитиков не было времени для того, чтобы проверить все цифры, но первичную проверку они, я предполагаю, уже провели. Еще у кого-нибудь есть сомнения?

Ответом было молчание, больше никто не сомневался. Следующий вопрос задал джентльмен, сидевший справа от сенатора:

– А наши… соперники знают о том, куда они ведут Республику?

– Думаю, нет.

– Так может, мы просто поделимся с ними информацией?

– Во-первых, это не остановит наших врагов, проблему с ними все равно придется решать. Во-вторых, получив от нас такую информацию, все лавры миротворца Кагершем просто присвоит себе. Или кто-то думает, что он с нами поделится?

Никто так не думал. Тасселер, выдержав паузу, продолжил:

– Наша задача не просто остановить войну, пока она не переросла во вселенскую бойню, но и вернуть себе власть. А для начала нам нужно получить большинство голосов в сенате. А вот это, – палец сенатора уперся в стоящий перед ним экран коммуникатора, – сильнейший козырь в предстоящей игре.

– Значит, несколько дополнительных голосов в сенате для вас важнее нескольких миллиардов, которые погибнут, если мы…

Говоривший опять был закрыт от Вольдемара массивным креслом.

– Не передергивайте, – вмешался представительный джентльмен, сидевший под логотипом компании. Дескин никогда не видел его раньше, но каждый, кто хоть иногда открывал экономические новости Республики, не мог не узнать Хуго Баумлера – председателя совета директоров крупнейшей топливной и энергетической компании Республики. – Мы сделаем все, чтобы предотвратить дальнейшее расползание войны. Если для этого потребуется отдать информацию Кагершему, то это будет сделано.

– Если этот сценарий реализуется, то мы будем отброшены на сто лет назад, – поддержал Баумлера сенатор. – Нашим внукам придется делать то, что сделали для нас наши деды, а мы бездарно про… профукали.

Похоже, Тасселер был не так спокоен, как казалось. Вон как раскраснелся, как бы его удар не хватил. Все-таки на кону стоит не очередной инвестиционный проект, а судьба двадцати миллиардов жизней. И не похоже, чтобы он на публику работал, телекамер здесь нет, собрались только свои. Кто бы мог подумать, что этот серый кардинал от энергетики глубоко в душе романтик? Ну где-то очень глубоко.

– Все ясно. Предлагаю закрыть дискуссию и перейти к голосованию, – высказал свое мнение кто-то из «невидимок».

– Согласен, – поддержал его Баумлер. – Прошу голосовать, господа. Кто «за»?

Первыми подняли руки Тасселер и Баумлер. Действия некоторых присутствующих были не видны Вольдемару, но по мимике сенатора он понял – единогласно. Вот так, простым голосованием, иногда и решаются судьбы войны и мира. Не при диктатуре живем, при республике.

Дальнейшее обсуждение конкретных шагов по обеспечению большинства в сенате было малоинтересным для Вольдемара. Во внутриполитических раскладах он разбирался слабо, и кого собравшиеся господа собирались перетянуть на свою сторону, а кого просто купить, ему было неинтересно. Звучавшие в зале имена ничего ему не говорили. Вольдемар начал скучать, но втихую смыться с заседания не рискнул. Зачем-то же его пригласили, явно не для того, чтобы выслушивать эту дискуссию. Кстати, Неймана пригласить никто не потрудился.

Наконец собрание закончилось, все стали прощаться друг с другом. Технические сотрудники начали выходить из зала, за ними попытался прошмыгнуть и Вольдемар. Однако попытка оказалась неудачной. На самом пороге его остановил голос Тасселера:

– А вас, Дескин, я попрошу остаться.

Предчувствие не обмануло Вольдемара, с окончанием совещания его неприятности только начинались. Место действия переместилось из зала заседания в кабинет Баумлера, находившийся на том же этаже небоскреба. Кроме хозяина кабинета, естественно, присутствовал сенатор Тасселер. «Дедушка» из комитета по закулисным интригам сразу перешел к сути дела:

– Капитан, вы можете взять в своем штабе месячный отпуск?

– Зачем? – насторожился Вольдемар.

– Поедете налаживать связи с имперской военщиной. С внутренними делами мы как-нибудь без вас разберемся.

Капитан третьего ранга Дескин уже был их, со всеми потрохами, и Тасселер прямо, не стесняясь, отдавал ему приказы. Баумлер пока молчал, но чувствовалось, что их общая позиция уже обговорена и согласована.

– Но почему именно я? Я же не имею никакой агентурной подготовки, – попытался сопротивляться Вольдемар, понимая всю безуспешность своей попытки.

– Во-первых, вы сами этот план предложили, вам и выполнять. Во-вторых, с имперскими военными вы договоритесь быстрее, чем любой наш агент. Вряд ли они вообще будут разговаривать с республиканским шпионом, у настоящего боевого офицера шансов будет больше.

– А агентурная подготовка вам и не потребуется, – поддержал сенатора Баумлер. – Будете действовать под своим именем, а дипломатическое прикрытие мы вам обеспечим.

Если бы Вольдемар не сидел в кресле, то он бы уже лежал на полу. Ноги стали ватными. Вот это подстава! Если его имя где-нибудь всплывет, то кто его будет прикрывать от адмирала Кагершема? Ну, уж явно не эта парочка. Однако вставать и хлопать дверью уже поздно, слишком много услышал, а кое-что и сам предложил. С такими знаниями долго не живут. В одиночку. В команде Тасселера еще есть шанс, он им сейчас нужен. Пока нужен. А дальше? Дальше будет видно.

– Хорошо, я согласен.

Собеседники не смогли скрыть некоторого удивления. Они готовились к долгому разговору, в котором придется ломать и дожимать жертву, а тут она сама бросается в объятия, уже ко всему готовая. Тасселер позволил себе благодушно расслабиться и почесать прирученного зверька за ухом:

– Вот и прекрасно. Ваша миссия будет щедро профинансирована, в представительских расходах не стесняйтесь. Если надо будет кому-нибудь дать для ускорения дела, то дайте. Не стесняйтесь в средствах для решения поставленной задачи, она того стоит. Когда будете готовы к поездке, сообщите мне через нашего общего друга. Время у нас еще есть, но сильно не затягивайте.

– А куда мне предстоит ехать и с кем контактировать? – перешел к деталям Вольдемар.

– Пока у нас нет личности контактера. Вы выдвинули слишком противоречивые требования, – ответил Баумлер. – А пока нет личности, нет и места. Но мы ищем, ищем.

– Ваши психологи согласились со мной, – постарался отстоять свою позицию Дескин.

– Да, конечно, – вмешался Тасселер. – Но, согласитесь, очень трудно найти боевого офицера императорского флота, желательно прошедшего через проигранное сражение, а еще лучше, раненного в нем. К тому же он должен обладать выходом на императорское окружение, а сейчас находиться на нейтральной планете.

– Может, все-таки попробуем через разведчиков? – вмешался Баумлер.

– У нас, конечно, есть свои люди в разведках разных ведомств, но провести целую операцию втайне от наших противников просто невозможно. Кто-нибудь непременно настучит, – отверг предложение сенатор. – К тому же разведчики увязнут в своих шпионских играх, и мы потеряем время. Капитан Дескин прав, военные договорятся быстрее, в конце концов, именно они, а не разведчики, несут на себе основную тяжесть войны. Поэтому антивоенные настроения среди них должны быть сильнее, по крайней мере, у отдельных индивидуумов. Да и такого хода никто от нас не ожидает, а неожиданность дает больше шансов на успех.

– Попробуйте среди помощников военных атташе, – подсказал Вольдемар. – Насколько я знаю, эту должность ввели для сыновей высокопоставленных имперских чиновников, не годных к дальнейшей службе в армии и флоте. А во время войны можно оказаться не годным к строевой только по причине ранения.

– Не только, – остудил его сенатор. – Я точно знаю. У нас также увеличили штаты военных атташе с целью пристроить туда не годных к службе после ранения, но туда набилось столько всякой швали… Но идея хорошая, надо попробовать. – Взгляд Тасселера обратился к хозяину кабинета.

– Поищем, – подтвердил Баумлер. – Обязательно поищем. И найдем.

Найдут, кто бы сомневался. По своим возможностям разведка «Спейс энерджи» только военным и уступает. Правда, нацелена она на промышленный шпионаж, но найти подходящего офицера среди имперских военных ей вполне по силам. Однако, похоже, разговор подошел к концу, пора откланиваться.

– Мне кажется, в моем дальнейшем присутствии нет необходимости.

– Правильно кажется, – хохотнул Баумлер. – До свидания, капитан. Вас проводят.

Двое удачных переговоров за несколько часов подняли настроение председателя совета директоров, и обычные человеческие эмоции прорвались сквозь маску невозмутимости. Тасселер был более дипломатичен:

– Всего хорошего, капитан. Жду от вас известий, надеюсь, хороших.

Однако оба встали из-за стола и попрощались рукопожатием. Прощались уже со своим.

Приблизительно во время прощания Дескина с Тасселером и Баумлером на другом конце города в другом небоскребе состоялся разговор, имеющий непосредственное отношение к нашему герою. Говорившие были давно знакомы, более того, они были родственниками. Поэтому говорили друг с другом прямо, без дипломатических маневров.

– Тебе нужно увеличение расходов на военные нужды?

– Как и тебе!

– Хорошо, – согласился бизнесмен Кагершем. – Это увеличение нужно нам обоим, да и не только нам. Но пойми, без хорошей информационной обработки населения нам очень трудно будет протащить в сенат нужное количество своих людей. У оппозиции будет шанс зарубить наши предложения на корню.

– А что могу сделать я? – поинтересовался адмирал Кагершем.

– Ты можешь дать хороший информационный повод. Нам нужны хорошие новости. Например, небольшая победоносная заварушка.

Адмирал недовольно поморщился:

– Только подлатали какое-то количество крейсеров, да кое-что достроили, как ты предлагаешь опять все спалить?

– Что ты трясешься над своими крейсерами? Я тебе еще построю, были бы деньги. А без победных реляций с мест боев денег не будет.

– Ладно, – сдался адмирал. – Есть у меня некоторые мысли по этому поводу. Но предварительно надо будет решить кое-какие проблемы.

– Помочь? – оживился бизнесмен.

– Не надо, – отказался адмирал. – Для решения этой проблемы у меня есть другой человек.

Другим человеком для решения проблемы адмирала Кагершема был капитан третьего ранга Вольдемар Дескин.

Глава 5
Спасатель

Что нужно, чтобы задержать пассажирский лайнер нейтральной планеты в ее космическом пространстве? Нужна огромная куча наглости, ну, и ракету ему в корму всадить. Однако если ракета попадет в него при разгоне перед прыжком, то из-за остановки одного, а то и двух двигателей и разрушения дюз может произойти авария с человеческими жертвами. Вот тогда только ленивый не осудит действия распоясавшейся республиканской военщины. А какой визг поднимет пресса… Нет, ракету оставляем на самый крайний случай. Для торможения лайнера нужно впечатлить его капитана. Чем? Крейсером. Если на его пути возникнет республиканский крейсер и потребует сбавить ход… Только крейсер никто не даст, их и так мало. Остается сторожевик, а лучше два. Значит, так: два сторожевика догоняют лайнер и требуют тормозить. А если не затормозит? Тогда один сопровождает, а второй заходит с кормы и угрожает ракетным залпом.

Хорошо, лайнер прекратит ускоряться. Что дальше? Две штурмовые группы на двух катерах… Кроме двух сторожевиков потребуется еще и десантный корабль с двумя штурмовыми группами на борту, с этим проблем не будет. Катера заходят с разных бортов, подходят к ангарам лайнера… А если капитан откажется открыть порты? Тормозить-то он начнет, а порты не откроет. Придется резать, благо штурмовые группы к этому готовы. Но пока вскроют ворота портов, проникнут внутрь, потом затянут дырки герметиком и начнут проникновение внутрь судна, пройдет не меньше тридцати минут. За это время курьер успеет уничтожить информацию и покончить с собой, а брать его надо живым. Как он может покончить с собой? Повесится? Шутка. А вот ампула с ядом у него точно будет с собой. Даже если курьер не фанатик, то все равно он прекрасно понимает, что с ним сделают на допросе.

Кстати, а кто сказал, что курьер будет один? Наверняка с ним будет сопровождающий, и у сопровождающего наверняка будет приказ ликвидировать курьера при угрозе его захвата. А чем они могут быть вооружены? Протащить лазер на борт нейтрального лайнера им никто не даст, а вот острую железку длиной до полуметра вполне могут прихватить. Есть умельцы помахать сталью в невесомости. Даже если они очень сильно захотят жить, то им достаточно просто прикинуться обычными пассажирами. Ни их имен, ни примет у нас нет, только дата рейса и название лайнера, попробуй вычисли их за несколько минут среди сотни пассажиров. К тому времени, когда мы до них доберемся, вся система будет знать о пиратском нападении республиканцев на нейтральный лайнер. А там и местные вояки захотят вмешаться.

Чем больше Вольдемар думал над планом захвата курьера, тем больше убеждался, что задача неразрешима. Все его планы имели даже не нулевую, а скорее отрицательную вероятность успеха. Конечно, отрицательной вероятности быть не может, но данный случай, видимо, был исключением. Нет, все не так, все не годится. Стандартный вариант захвата не пройдет, нужно придумать что-нибудь необычное. Вольдемар откинулся в кресле и вспомнил вчерашний разговор.

– Доложите обстановку в системе Проциона.

Начальник штаба ВКФ уставился на капитана Дескина как кот на свежую сметану. Вольдемар чувствовал себя как на экзамене по тактике в академии, только в академии максимум, что могли сделать, так это влепить «неуд», а здесь за неправильный ответ вдуют по самое «не могу». Откровенно говоря, увлеченный новыми делами, Вольдемар малость подзапустил дела службы и к этому вопросу был абсолютно не готов.

«А вот хрен вам, господин вице-адмирал, – обозлился Вольдемар, – голыми руками не возьмете, будем импровизировать».

Он быстро прокрутил в голове последние новости, стараясь вспомнить, где всплывет название Процион. Ничего, то есть абсолютно никаких упоминаний. Пять месяцев назад республиканцы притащили в систему Проциона свою орбитальную крепость и еще два месяца отбивали попытки императорского флота вышвырнуть их оттуда. Все попытки закончились огромными, в масштабе задействованных сил, потерями, и имперцы уползли зализывать раны, а республиканцы занялись тем же самым на месте. И вот уже три месяца там ничего не происходило, даже имперские разведчики не появлялись.

– В настоящее время в системе Проциона находятся следующие силы… – бодро начал Вольдемар, но был остановлен.

– Какие из наших кораблей там находятся, я и без вас прекрасно знаю. Что по противнику?

А что по противнику, если он там уже больше месяца не появлялся? Или вице-адмирал что-то знает? Какие у него могут быть источники, кроме флотской разведки? А в сводках разведывательного отдела Процион уже давненько не упоминался.

– Ничего, господин вице-адмирал, – отрубил Вольдемар. – За последние четыре недели противник в системе Проциона не появлялся, даже разведывательные корабли. Сосредоточения сил для деблокирования Панноны не замечено.

После того как система Проциона оказалась в руках республиканцев, одна из планет Империи – Паннона – оказалась отрезанной от остальных владений. Второй путь к Панноне проходил через нейтральный Зангар. Но для воюющего государства он был закрыт, блокада длилась уже почти пять месяцев.

– Это плохо. В ближайшее время они должны, просто обязаны провести конвой к Панноне.

Видимо, мимика опять подвела Дескина, расплата последовала незамедлительно.

– Каких стратегических ресурсов не хватает на Панноне?

Память услужливо подкинула: ядерного топлива для электростанций. Не то. Запасы этого добра измеряются годовыми потреблениями, и в ближайшие пять-семь лет Панноне энергодефицит не грозит. Догадка блеснула как молния в южную безлунную ночь.

– Ракетного топлива для маршевых двигателей!

Стандартный запас этого добра – полугодовой. Если учесть, что пять месяцев уже прошло… Ну, даже с учетом экономии, еще два-три месяца, и топлива имперским кораблям останется только на поддержание стационарной орбиты, тогда их можно голыми руками брать. Прав господин начальник штаба, в ближайшее время имперцы попытаются провести конвой к Панноне. Не могут не попытаться.

– Наконец догадались. Мы не знаем ни времени проводки конвоя, ни его состава, ни сил эскорта. Поэтому можем не успеть сосредоточить силы, достаточные для уничтожения конвоя. Но…

Начальник штаба сделал глубокомысленную паузу. Вольдемар воздержался от комментариев.

– Мы знаем, что в ближайшее время на Паннону будет направлен курьер. Причем проследует он через нейтральный Зангар на обычном пассажирском лайнере, – продолжил вице-адмирал. – Этот курьер повезет ту информацию, которую они не рискнули доверить обычным средствам связи. Но также есть сведения, что основная информация будет у курьера в голове, поэтому вам поручается захватить не только то, что повезет курьер, но и его самого. Причем обязательно живого. Необязательно целого, но пригодного для дальнейшего разговора.

Да-а-а, подкинули задачку коллеги из флотской разведки. Выдернуть с борта нейтрального лайнера имперского курьера.

– Что мы знаем о курьере? – поинтересовался Вольдемар.

– Ничего. Только то, что он полетит ближайшим рейсом. А ближайший рейс через одиннадцать стандартных суток, то есть на разработку плана и подготовку к операции у вас, капитан, осталось всего десять.

– Перехватить и досмотреть лайнер можно будет только в пространстве Зангара, а это уже здорово похоже на пиратство. Да и курьера вычислить среди пассажиров будет трудно.

– Не беспокойтесь насчет пиратства, дипломаты отпишутся. А как вычислить курьера, думайте сами, для этого вам и даны погоны капитана третьего ранга. Подробности у начальника разведывательного отдела, он в курсе. Свободны, капитан.

Вольдемар покосился на свои погоны, но новых идей они ему не подкинули. Приходилось думать самому. Стоп! А если перехватить курьера прямо на пересадочной станции? Хорошая идея, но вряд ли республиканской агентуре под силу незаметно взять человека, о котором ничего не известно: ни имени, ни фотографии, ни даже примет. Местная служба безопасности могла бы справиться, но зангарцы с нами сотрудничать не будут. Лишние неприятности с Империей им тоже ни к чему.

Надо сделать так, чтобы республиканцев не просто пропустили, а пригласили на борт лайнера, а это возможно, если…

Вольдемар лихорадочно застучал по клавиатуре коммуникатора. Через десять минут черновик плана операции был готов. Не то чтобы план был прост и гениален, в нем хватало слабых мест, но он давал хоть какие-то шансы на успех. Осталось только выяснить, есть ли у флотской разведки агент, способный устроить диверсию на пересадочной станции Зангара.

Капитан зангарского лайнера «Олимпиус» находился в хорошем настроении. В последние военные годы лайнеры нейтральных планет стали самым быстрым и наиболее надежным средством доставки пассажиров и почтовых грузов. Конкуренция со стороны республиканских и имперских транспортных компаний исчезла, их суда частично погибли, частично были переоборудованы в госпитальные или вспомогательные крейсеры, наиболее ценные были спрятаны подальше от районов боевых действий. Но с транспортных линий они ушли, настал час нейтралов. Еще четыре года назад их компания балансировала на грани банкротства, подбирая крошки с транспортного стола республиканских и имперских грандов. А сейчас… Сейчас деньги текли рекой. И не только в карманы самой компании, служащим тоже кое-что перепадало. Правда, объем перевозок тоже сократился в разы, но количество судов на линиях сократилось на порядок. Капитан не помнил случая, чтобы загрузка на рейсе была меньше восьмидесяти процентов, а в некоторых случаях превышала даже сто. Системы жизнеобеспечения имели запас, а пассажиры соглашались на размещение по четыре человека в двухместных каютах. Солидные джентльмены в дорогих костюмах готовы были заплатить любые деньги и спать по очереди, только бы быстрее покинуть ставшие столь опасными районы и планеты. Или, наоборот, быстрее добраться до мест боев, капитан не интересовался зачем.

Нейтральные лайнеры, как правило, не досматривали. Разведки воюющих сторон активно использовали их для доставки своих агентов, а места для военной контрабанды на лайнерах не было, грузовые трюмы проектом не предусматривались. Это сладкое слово «контрабанда»… Капитан даже зажмурился от удовольствия. Места для большой партии груза, конечно, не было, но спрятать и перевезти небольшой объем чего-либо ценного и особо важного всегда было можно. Причем далеко не всегда руководство компании было в курсе мелких шалостей своих капитанов. Тогда с ним можно было не делиться, подкинуть кое-что членам экипажа, без которых не обойтись, а остальное прикарманить. Еще три-четыре года такой войны, и не только собственную старость, но и будущее своих детей можно считать обеспеченным.

Рейс на Паннону, практически в осажденную крепость, не очень нравился капитану. Все понимали, что блокада – это только первый шаг. Республика не успокоится, пока не оттяпает этот кусок Империи, и судьба планеты должна решиться в ближайшие полгода – год. Поэтому в каютах лайнера были пустые места, мало кто стремился попасть в возможную зону боевых действий. И никто не хотел везти туда ничего ценного, все тайники «Олимпиуса» были пусты. Разве что кто-то из экипажа воспользовался ими без ведома капитана. А еще эта парочка! Примчались на борт в последний момент два молодца одинаковых с лица, да еще и в одинаковых костюмах. Сразу же заперлись в каюте и носа оттуда не высовывают. Табличку забыли повесить: «Имперские курьеры. Не беспокоить». Тоже мне замаскировались, шпионы себя умнее ведут. А вот обратный рейс будет куда интереснее, желающих покинуть Паннону куда больше, чем желающих на нее попасть. Билеты будут продаваться втридорога, тайники будут забиты под завязку, а личный счет капитана существенно пополнится.

Мысли капитана прервал доклад старпома:

– Лайнер к прыжку готов!

Капитан вернулся из своих грез в рубку «Олимпиуса».

– Начинаем разгон.

Рев маршевых двигателей существенно вырос, ускорение вдавило капитана в кресло.

– Объект прямо по курсу!

Доклад оператора электронных систем добавил нервозности в рубке лайнера. Расписание полетов было составлено таким образом, чтобы разгонная прямая не проходила через места выхода других кораблей, благо космос велик и безграничен. Если кто-то возник на пути лайнера, то этот кто-то явно не следовал расписанию зангарской пересадочной станции. В груди у капитана почему-то неприятно заныло. Между тем неизвестное судно начало уходить в сторону от траектории «Олимпиуса».

– Запросите тип и принадлежность судна, – распорядился капитан.

– Есть ответ на запрос! – доложил оператор спустя несколько секунд. – СпК-37, спасательный корабль военно-космического флота Республики, не вооружен.

На сердце у капитана полегчало. Непонятно, зачем занесло республиканский спасатель в космическое пространство Зангара. Но, будучи невооруженным кораблем, он мог оставаться в нем неограниченно долго, в отличие от боевых кораблей противостоящих сторон. Тем вход в планетную систему был вообще запрещен.

– Продолжаем разгон, – распорядился капитан.

Все проходило в штатном режиме, «Олимпиус» уже набрал половину необходимой скорости, когда все началось. Одна из лопаток турбонасоса окислителя, замененная во время профилактического ремонта в доках Зангара, разлетелась на несколько частей. Не то чтобы материал лопатки не соответствовал техническим требованиям, просто при ее производстве чуть-чуть не уследили за процессом термообработки. Бракованная деталь никак не должна была попасть в насос лайнера, но тем не менее попала. Случается. Пока двигатели работали на маневровых режимах, все было нормально, а вот когда они вышли на режим разгона и от насоса потребовалась максимальная подача… Последствия оказались серьезными. Из-за дисбаланса ротора насоса возникла вибрация, еще одна лопатка чиркнула по корпусу насоса и также разлетелась на куски, их материал не предусматривал динамических нагрузок. Обломки двух лопаток заклинили насос и окончательно вывели его из строя. Автоматика двигательной установки отключила топливный насос, работавший в паре с поврежденным насосом окислителя.

Насос подавал окислитель к двум из четырех двигателей лайнера. Лайнер сохранил прямолинейное движение, так как остановленные двигатели располагались диагонально. По нормам для пассажирских судов, каждый двигатель должен был быть полностью автономным. Но когда строили «Олимпиус», пришлось резать смету расходов. Руководство транспортной компании не рискнуло экономить на комфорте будущих пассажиров. Зато удалось по дешевке найти пару комплектов насосов, изначально предназначавшихся для более крупного транспорта. Проект переделали, заодно сократилась длина трубопроводов и количество запорной арматуры, да и обслуживать четыре насоса проще и дешевле, чем восемь. Расплачиваться за «модернизацию» проекта пришлось экипажу и пассажирам. Лайнер сразу потерял половину тяги, о продолжении разгона речи уже не шло. Наоборот, приходилось думать о торможении.

– Прекратить разгон! – скомандовал капитан.

Но тут пришло сообщение от механика «Олимпиуса».

– Клапан насоса окислителя не закрылся, – «порадовал» мех и тут же добавил еще одну «радостную» новость: – Герметичность корпуса насоса нарушена, мы травим окислитель в космос.

А вот это было совсем плохо. Помимо того, что окислитель был ядовит, он был еще и химически жутко агрессивен. В отличие от специального материала, которым были футерованы трубопроводы окислителя, остальные конструкции лайнера контакта с ним могли не выдержать.

– Вы можете перекрыть этот чертов клапан? – поинтересовался капитан.

– Попробуем, – ответил механик, – но для этого нам надо выйти в открытый космос.

– Сколько времени вам потребуется?

Механик прикинул нужное время.

– От тридцати стандартных минут до часа. У моих людей нет опыта такой работы.

Капитан задумался. За тридцать минут ничего страшного не произойдет, да и за час тоже. Но что будет, если клапан не удастся закрыть?

– Вы уверены, что через час клапан будет закрыт?

Ответ механика был однозначным:

– Нет.

До тех пор, пока лайнер двигался носом вперед, большая часть утекающего окислителя оставалась за кормой. После разворота большая часть этой химии начнет попадать на внешнюю обшивку «Олимпиуса», и сколько времени она выдержит взаимодействие с этой гадостью, никто не знал. Без разворота невозможно использовать для торможения маршевые двигатели, а тормозить одними маневровыми слишком долго. Несколько секунд жадность и чувство долга боролись в душе капитана, победил долг. Капитан повернулся к оператору электронных систем:

– Давайте сигнал бедствия. Нужно эвакуировать пассажиров.

Когда на экране тактического компьютера исчез зеленый вектор разгона «Олимпиуса», по рубке спасателя прокатился облегченный вздох. Первая часть плана была разыграна как по нотам. Агент, проводивший профилактический «ремонт» лайнера, был настоящим мастером своего дела. Если бы авария произошла в начале разгона, то лайнеру, не успевшему удалиться от пересадочной станции Зангара, оказали бы помощь местные спасатели. А если бы авария произошла в конце разгона, то попробуй его догони, да и жертвы тоже могли появиться. А так СпК-37 оказался ближайшим к «Олимпиусу» кораблем, способным оказать ему помощь. Более того, кораблем, специально предназначенным для оказания помощи терпящим бедствие в космосе. Оставалось только дождаться этого сигнала от лайнера. Спасатель уже ложился на курс перехвата.

– Есть сигнал бедствия! – доложил оператор электронных систем.

Командир СпК-37 повернулся к Дескину, занимавшему место штурмана. Вольдемар кивнул:

– Вызывайте.

Либо капитан лайнера хорошо владел собой, либо действительно был спокоен. Казалось, что речь идет не о спасательной операции, а об обычной высадке пассажиров. После взаимных представлений командир спасателя перешел к сути дела:

– Среди пассажиров есть жертвы и пострадавшие?

– Я послал стюардов выяснить это, – ответил капитан лайнера, – но думаю, нет.

– На всякий случай мы высадим группу оказания первой медицинской помощи, – предложил спасатель.

– Хорошо, – согласился капитан.

– Через тридцать шесть стандартных минут мы высылаем катера. Наш спасатель – один из самых больших из всех существующих. Мы сможем взять на борт всех пассажиров, а если надо, то и команду лайнера.

– Ждем. Нам очень повезло, что вы оказались рядом.

Знал бы капитан, как ему «повезло», по-другому приветствовал бы своих спасителей. Но дело было сделано, республиканцев пригласили на борт лайнера. Состав медицинской команды был набран из батальона флотского спецназа. Нет, какие-то медицинские познания у этих специалистов, безусловно, были, но основная их специализация была иной. Как и задача. Эти «спасатели» спасать никого не собирались, их основной задачей было, по возможности, бесшумное и незаметное изъятие с борта «Олимпиуса» одного из пассажиров. А если с этим пассажиром будет сопровождающий, то и его. Оставалось только отыскать их в коридорах лайнера или вычислить среди доставленных на СпК-37.