Текст книги "Точка G: радостное шоу?!"

– Мы не в гангстерском кино, чтобы я тебе рассказывал про вендетту, свидетелей и все-такое. По жанру кино мы должны и тебя тут прописать навсегда, но… Что там показывает глазок?

– Все тихо, пошли уже! И не забудьте снять эту медицину со своих ног. Они все в крови! Аккуратно, за краешек! – ответил ему подельник и уверенно щелкнул замком, открыв дверь. – Ништяк! 1834 men by Christian я у него все-таки повзаимствовал! – радовался он украденным духам. – Даже брошу припивать на месяц, чтобы запах пойла не перебивал этот прекрасный аромат.

– Да ты, я смотрю, ценитель! Может, тебе переквалифицироваться в парфюмеры и разработать свою линейку туалетной воды для таких, как мы?! – откровенно стебал над ним Капюшон. – А что? Представляешь рекламный слоган: «Ночь. Нужно ликвидировать огромного детину, который собирается сдать ментам сразу нескольких поставщиков «снега». Тебе нужна сила и энергия для этого дела? Туалетная вода Auf Wiedersehen, meine Liebe Freund от блядь, Сэра бухаю каждый день.

– Это ты сейчас на немецком что-то сказал? – переговаривались в лифте они, как старые добрые друзья, собирающиеся попить в сауне пиво и вспомнить молодость в общаге.

– Я-я, майн, твою мать, фюрер! – засмеялся он. – Если решишь ввязаться в это дело, то я первым куплю у тебя целую партию. Приехали!

Ни в подъезде, ни во дворе никого не было. Только наше авто, аккуратно припаркованное с выключенными фарами.

– Может, постоим, покурим? – вновь предложил Убийца-Парфюмер.

– Да как после такого не покурить! – ухмыльнулся Главный.

Я опешила. Никакой паники, никакой суеты. Набитые до краев деньгами, героином и кокаином туристический рюкзак, четыре пакета с лейблом «СупермаркетГипер+» и авоську, с которой бабушки раньше ходили за молоком в Продмаг №1, они спокойно поставили на асфальт напротив машины.

– Дай сигарету, я свои, кажется, в бардачке оставил!

Сначала Капюшон протянул подельнику сигарету, потом они долго искали по карманам зажигалку и даже подумали, что обронили ее в квартире, а значит, было бы неплохо, цитирую: «вернуться за огнивом и дернуть по чашке кофе с плюшками».

Удержаться и не озираться по сторонам было невозможно. Мне казалось, что из каждого уголка, из каждой тени и закоулка за нами наблюдает по четыре пары глаз. Нас слушают, нас записывают, нас собираются преследовать. Я бросала косые взгляды то на мужчин, то в зловещую темноту дворов.

– Перестань, расслабься! Что ты на нас так смотришь, красавица? – заметив мой обеспокоенный вид, спросил один из них. – Не трясись. Все будет нормально. Мы же не психопаты, чтобы крошить всех подряд. Этого пузатого порешали уже давно. Ты свое дело сделала, сейчас получишь заработную плату согласно окладу, на днях я скину премиальные за то, что никаких истерик, соплей и блевоты не было. На лет десять беззаботной жизни тебе хватит. Если переживаешь, что я тебя кину, то… Даю слово пацана! Улыбнись же, ну-ка… Да улыбнись!

Я еле как скорчила гримасу, сдерживая не то слезы, не то приступ панической атаки. Глаза постепенно привыкли к тьме, и я смогла разглядеть не меньше меня взволнованную соседку, которая ерзала на заднем сидении авто, как будто ей перекрыли кислород. Представляю, как для нее тянулось время, и что за эти минуты она успела себе надумать.

Время вновь ускорилось. Бордюры, билборды, банеры сливались воедино. Вот мы подъезжаем к банкомату. Почему-то преступникам жмет руки охранник бизнес-центра, в холле которого стоят автоматы разных банков. Они ему дают несколько купюр. Вот мы уже выходим из него, и мне приходит sms о пополнении счета.

– Сейчас еще немного покружим, ты вызовешь такси и двинешь в аэропорт. На этом мы забываем друг друга, – постукивая пальцами по рулю, говорил Главный. – Пока можете попрощаться. Обещаем, что не будем плакать от этой трогательной картины и сантиментов.

Мы с соседкой переглянулись, но не нашли, что же сказать. Скорее всего, за время ожидания она успела неплохо закинуться своими таблетками, и была в каком-то полусонном состоянии.

– Я тебе напишу в мессенджер, когда доберусь до моря.

– Хорошо! – растянуто кивнула она. – Ты больше не вернешься в эту страну?

– Не знаю, мне кажется, я отделилась от нее давно, просто что-то или кто-то забыл меня в этом городе, положил в камеру хранения и ждет рейса, чтобы дослать в другой мир.

Дальше. В такси я ехала молча. В зале ожидания аэропорта еще никого не было. Осознание того, что мы совершили, двигалось за мной следом, но находилось еще на приличном расстоянии от меня – оно только спускалось на лифте. У него не было авиабилета и денег на такси. Но оно целеустремленно искало меня.

Регистрация. Контроль. Печати. Половина седьмого утра. Я так и не смогла сомкнуть глаз, переживая за крупную сумму наличных у себя на руках.

Самолет. Место у иллюминатора чуть дальше крыла. Пристегните ремни, выключите сотовые телефоны. Я взлетела и не заметила, как некая сущность, состоящая из боли, воспоминаний, тревог, страхов и напрасных ожиданий, села где-то в хвосте самолета, воткнула наушники в свои уши и включила точно такую же музыку.

Боль преследовала меня по пятам. Вышла вместе со мной из аэропорта новой страны, ощутила тот же перепад температур, покрылась теми же мурашками от жаркого солнца, что и я. Она – моя мука, села на пассажирское сидение такси, а я была сзади… она заселилась в соседний номер отеля, и я слышала ее через стенку… она – сумма всех моих наваждений – прикасалась ко мне на пляже и в баре, на экскурсиях и утренних пробежках. Везде, где бы я не находилась, меня догоняли переживания.

Да, и здесь я не чувствовала покоя, и здесь меня ломало и гнуло, вводя в озноб и панику. Пьяной, трезвой, под таблетками или местными травами, бодрой, сонной, абсолютно равнодушной и хладнокровной, меня цельную иль расколотую на части снова и снова доставала жизнь. Но теперь мне было не о чем мечтать, мне было некуда бежать и негде искать свое спасение. Я так грезила этим всем, к чему теперь могла прикоснуться собственной ладонью, но оно оказалось просто другой формой страданий.

Я задерживала дыхание под водой, часами смотрела на прекрасный закат на берегу, поднималась по пятистам ступенькам к пагоде, отправлялась с иностранными туристами на высоту 1920 метров, посещала курсами массажи, SPA-процедуры, салоны красоты, мастер-классы и фееричные шоу. Я ела самые дорогие блюда и пила самые лучшие вина, часами не выходила из своего кондоминиума, куда купила лучшее постельное белье безупречно белого цвета, спала днями и бодрствовала сутками. Все это нисколько не унимало тревог и никак не стирало воспоминаний, только я приходила в себя. Только во снах были умиротворение и покой. «Я и есть боль! Меня сделал Свет, но определила Тьма!» – сказала я себе, в последний раз надев вот это платье, вот эти каблуки, уложив вот так волосы, и навсегда выключила явь.

«Ритм больших городов требует от тебя максимальной концентрации, слаженности действий и аптечной точности в принятии решений. У тебя нет времени на пустые рефлексии и сомнения. Ты – само действие, отработанный механизм, которому важна каждая потраченная секунда. Новая линейка мужских часов от ведущего бренда L’ArtConstanta позволят тебе контролировать все до мелочей и не упускать из виду то, чего раньше не было в твоем поле зрения. Высокая точность хода, автоматический механизм, механический хронограф с погрешностью измерения времени в 0,01 секунды, водонепроницаемость до 100 метров и «закаленное жизнью» противоударное стекло в сочетании с уникальным дизайном для дерзких и стильных – это твой выбор. Подробности и online-магазин с курьерской доставкой на дом на сайте бренда http://www.artconstanta-time.tg. Закажи прямо сейчас, получи скидку в 10% и авторский ремешок из кожи класса «люкс». L’ArtConstanta» – мы проникли во Время!»

Свет в студии зажегся. Тишина. Никто не хлопал, никто не осуждал. Помощница №1 боялась что-либо сказать в микрофон и, сама не замечая того, откусывая ногти, покрытые лаком, корчилась от горечи и выплевывала их. Мистер G., сидя на барном стуле и подперев подбородок рукой, смотрел на удрученную исповедью Героиню и хмурился.

– Кхм-кхм! Вы сейчас осознаете, что с вами случилось? – прокашлявшись после долго молчания, спросил он.

– Да. После года пребывания в другом свете я выбрала тьму и выбросилась с десятого этажа.

– Вы выбрали Тьму вместе солнца и моря?

– Но и там меня догоняла боль…

– Вы шли или бежали?

– Мне кажется, я все это время, всю свою жизнь, стояла на месте… быть может, я вообще не родилась?! Что со мной?

– Вы понимаете, что вы уже умерли и находитесь на нашем «радостном шоу»?

– Да, – кивнула девушка и со слезами на глазах посмотрела в даль зрительного зала.

– Что вы ждете после эфира?

– Мне просто… Мне просто хочется понять себя. Понять, что есть Я? Что означал тот период, когда мне довелось быть человеком? Формой женского тела и частью речи Большого Города? Что есть быть в теле от момента рождения до смерти? Быть вне его от перевалочного пункта до конечной станции? Когда же будет она? – смахивая одну за одной слезинки, продолжала рефлексировать девушка. – Скажите, что есть прожить счастливую жизнь и что есть счастье? Почему мы так боимся смерти? Почему мы вообще чего-то ждем, если нам уготована только борьба за право быть под солнцем, которое всегда где-то лучше, ярче, добрее?

Никаких ответов на вопросы и резюмирующих умозаключений не последовало. В зале разразилась истеричная волна смеха. Действие стало напоминать съемки классического ситкома «Счастливые мамы», где на каждую шутку героев уже полвека вставляют один и тот же звук. Все – от праздного зеваки до грозного диванного эксперта – хватались за животы и громко ржали. Шоу достигло своего привычного апогея. Зритель вновь доволен.

Мистер G. направлялся к стальным студийным дверям. Ему, конечно, хотелось как-то прокомментировать историю жизни девушки, которая так наивно и самоотверженно искала море на Земле, не догадываясь, что в пространстве войн и лжи, пропаганды и исковерканных идеалов, в мире убийств и воровства, грехов, пороков и соблазнов оно уже давно высохло.

– Не уходите, стойте… стойте же! – кричала девушка вслед Ведущему. – Скажите мне, где же унять эту боль? Где же мне спрятаться, где?

Парень в черной футболке и кепке с аббревиатурой T.G. внес в студию букет цветов из четного количества ярко-красных гвоздик. По студии прокатилась новая волна гротескного хохота.

Крупный план на девушку с размазанной тушью и тональным кремом. Крупный план на открывающего двери Мистера G., его руку с подкуренной сигаретой и спичечным коробком. Запах серы, дыма и черно-красный инфернальный свет!

– Пойдем за мной! – обратился он к Героине, обернувшись. – Я сам не уверен, но думаю, что тебе сюда!

– Там меня ждет счастье?

– Счастье – одна из метафизических придумок.

Стоп! Снято!
N. Hype?!

Куртка и джинсы уже давно пропитались насквозь грязной водой из лужи. Она прикоснулась к обездвиженному телу под одеждой. Дождь в тот день шел с самого утра, поэтому безымянный однотипный город тонул в нем с головой. Водосточные канавы едва ли справлялись с осенними осадками.

В луже в мокрой холодной одежде лежал молодой парень, разбросавший по проезжей части портфель и смартфон. Из первого, к удивлению зевак, выпали якобы не подходящие к мужскому туалету предметы: ножницы, расчестки, лаки, крема и воски для волос.

Парень находился без сознания и тяжело дышал, где-то краем задержавшегося на Земле сознания слыша сирену скорой помощи и обсуждения людей.

«Вот это будет прямой эфир… перестаньте снимать на свои телефоны… он сам выбежал… тут же нет пешеходного перехода… смотри: лайки посыпались… придурок, убери телефон… а ты что в прямом эфире уже? ага… что-то скорой все нет и нет… да вон же они, глухая что ли, дура… я по тормозам… надеюсь, он жив… молодой такой, жалко так… мне кажется, он все – умер… да не, вроде шевелится… ха, прикол, он что голубой что ли… а чо у него всякие ножницы, крема, да расчески?! А много у тебя прямой эфир смотрят? Может его накрыть чем-то, а то замерзнет? Только не с головой, а то подумают, что труп… Перестаньте уже… заткнитесь… я по тормозам, а он меня даже не видел… господи, что теперь будет!»

Весь шум вокруг него то смолкал, оставляя Стилиста один на один с тишиной, то нарастал с новой силой, приказывая «Встать!» Как бы он не пытался открыть глаза, у него это не получалось. Шумовые волны уходили в новые приливы и отливы.

«Пустите же врачей… долго вы ехали… блядь, ты на пробки посмотри… убери телефон, мать твою, последний раз говорю… да тут все снимают… мы потом в дорожный паблик пришлем…» Дальше шепот: «прикинь, сколько лайков и репостов будет… а прямой эфир чо? Ну тут уже тысяча человек… вот это шоу!»

На слово «Шоу» парень неожиданно открыл глаза и осознал себя лежащим на асфальте в окружении десятка людей и нескольких направленных на него телефонов. Справа и слева что-то делали с его телом два медика – молодой парень-стажер лет двадцати и взрослая женщина со светлыми волосами и прической каре. Оба были одеты в синюю форму с заляпанными от дождя штанами. Позади стажера стояла машина скорой помощи с включенной мигалкой; рядом с ней дымил шофер, почесывая свои желтые от никотина усы и посматривая то на место ДТП, то в свой старенький кнопочный телефон.

– А шоу уже закончилось? – спросил Стилист, в панике смотря на толпу. – Я про «Точку G», телестудию и Ведущего. Где Мистер G.?

– Он бредит! – едва слышно сказала женщина. – Поддерживай разговор?

– Что со мной случилось?

– Тебя сбила машина… Не знаю, что именно произошло, пусть в этом разбираются другие.

– Перелом правой ноги в двух местах, возможно, вывих плеча, сотрясение головного мозга… Так, смотри сюда… теперь сюда… Дышать не больно? Один или два ребра… Да, тоже справа. Записывай.

Пострадавший хотел было что-то сказать, даже слегка приподнял для этого голову, как увидел в толпе того самого Мистера G. Ведущий, поднеся указательный палец к губам, сделал жест «Тсс!», а затем, поправив пиджак и ворот рубашки, развернулся на сто восемьдесят градусов и исчез. Парень вновь потерял сознание и оказался в телестудии – в курилке.

– Кто вы такой? И что вообще происходит в этом здании? – несколько раздраженно, спросил он у уставшего после эфира мужчины.

– А какая разница, коль все мы здесь давно мертвы! – ответил он, носом выпустив дым. – Выйдешь в коридор, двигайся до самого конца по яркому белому свету. Там в конце увидишь табличку «Exit?» с вопросом. Открывай и иди! Да, кстати, спасибо тебе за помощь.

– Хм, а почему над выходом вопрос?

– Так интереснее. Ведь не все в нашем мире настоящий выход и вход. Кто-то когда-то решил, что будет так, вот все и пользуются!

Запах нашатыря. Холодные капли дождя вновь бьют по лицу. Он чувствует их. Не самая приятная «процедура иглоукалывания» от серого неба.

– Так… так… так… Какое, там говоришь, шоу у тебя было? – натирая нашатырем виски и периодически давая его нюхать, начала спрашивать женщина. – Тут болит? А тут? А вот так?

– Нет… немного… Мне сегодня надо на собеседование… а вечером у меня тренировка, потом… черт, я учу иностранный язык… много денег отдал и не могу…

– Все успеешь, стоит только немного замедлиться, выдохнуть и приготовиться к новому прыжку! – вновь это был голос Ведущего, доносящийся изо рта фельдшера. Звук не сочетался с картинкой. От этого парню стало настолько страшно, что он попытался попятиться назад.

– В целом, мы готовы к транспортировке. Эй, там, хватит курить, лучше помоги ему с носилками. Я вам не железная всех целый день на хребте таскать. Давай мы тебя от этих чертовых фотокамер в автомобиль спрячем, а там в больницу.

– Но мне надо успеть хотя бы к вечеру… Что с моими ногами?

– Все ты, сынок, успеешь! Какие твои годы… Да куда ты лезешь со своей камерой! – злилась фельдшер, чуть ли не выбив смартфон из рук одной девушки, норовившей дать крупный план в социальную сеть.

– Он будет жить?! – со слезами на глазах подбежала и вцепилась в рукав медика дама-водитель. Ее тушь и помада размазались по лицу и вместе с каплями дождя стекали цветной водой вниз. – Я… ехала, а тут он… как выпрыгнет… В ушах плеер, в руке телефон. Я его не видела, честно слово. Автобус закрыл весь обзор. Я ехала… ну еще до аварии и прям почувствовала неладное… скорость сбавила на всякий случай… и тут он… Господи, боже мой! Я по тормозам, но все равно!

– Откуда вы, дамочка, успели заметить, что у него там были наушники? – спросил кто-то из прохожих.

– Так… оно все так быстро случилось и одновременно с тем медленно, что помню каждую деталь.

– Вот и хорошо, расскажете это полиции. Жить он будет, не переживайте. Все, давайте в карету и в больницу! – командовала водителем и стажером врач скорой помощи.

Все это действие, естественно, сопровождалось громкими комментариями прохожих, растущим количеством телефонов, транслирующих ДТП в социальные сети, возгласами, где-то удивленными вздохами и пугливыми ахами, а где-то смехом и разговорами совсем про другое.

– Да посторонитесь вы со своим телефонами! Дайте же дорогу! Пострадавшего в машину несем! У него переломы, а вы толпитесь тут! – кричала на всех собравшихся женщина-фельдшер. – Да-да, вот прям такую меня и запиши в свой гребанный Интернет. Вам тут радостное шоу что ли?!

Где-то вдалеке послышался еще не сформировавшийся голос подростка:

– Крутое название, слыхал?! Впилю сегодня с ним пост в блог. Тема! Хайпану немного!

май – март 2019