Текст книги "Эвристика доступности"

Им-то я и занялся, позавтракав трофейным мясом. Кому оно принадлежало, определить так и не вышло – впрочем, это меня волновало меньше всего. Зато его приготовили с мягкими специями, и после долгого питания пресной зайчатиной без соли это были просто невероятные ощущения. Жаль только, что «сатанисты» не взяли с собой сухарей – для полного счастья мне не хватало только хлеба.

Изготовление кольца не заняло много времени – за прошедшее время я поднаторел в обработке дерева. Пускать стрелы в пенёк, однако, было сочтено нецелесообразным, с такой силой на расстоянии моего «заячьего стандарта» стрелы могут ломаться при ударе, а этого я хотел меньше всего. На мишень ушло целых полдня: вооружившись «харьковским» ножом, я нарезал кучу охапок камыша, из которых связал толстенную плотную циновку. Она кое-как задерживала стрелы, хотя те порой уходили в мишень чуть ли не до оперения.

Через несколько дней упорных занятий «заячий стандарт» вырос до двадцати шагов, и это было уже что-то. Но мысли об арбалете по-прежнему бродили в голове. Если, говорил я себе, к моему дому припрётся пяток «сатанистов» с луками и копьями, я вряд ли смогу хотя бы выглянуть из окна, не рискуя получить стрелу в горло. Единственный выход – стрелять из бойниц. Ну ладно, бойницы я проделаю – дело нехитрое, хотя и муторное. Но вот стрельба сквозь них будет куда эффективнее, если в руках окажется арбалет – с ним проще развернуться. К тому же их можно сделать четыре-пять, и в ожидании удобного момента перезаряжать, а потом стрелять чуть ли не с пулемётной скоростью.

Ещё пришла мысль о китайском «чу ко ну» – многозарядном арбалете. Я такой держал в руках и, хотя полных сведений об устройстве у меня не было, разработать конструкцию я бы смог – это не такой уж сложный механизм, особенно если знать, от чего отталкиваться. Другое дело – изготовить всё это, имея на руках только томагавк, нож и каменные стамески. Тут я пасовал сразу.

Так что пока придётся ограничиться обычным.

Отложив лук, я отправился на поиски нужного дерева. Искать пришлось долго – подходящий ствол нашёлся только через полдня. Его я обстругал, срезал всё лишнее и положил сохнуть.

Затем изготовил ложе. С ним было одновременно проще и сложнее: проще, потому что годилась любая порода, сложнее – потому что требовалось проделать несколько отверстий, а ни сверла, ни нормального долота у меня по-прежнему не было. Сверлить пришлось по старинке, огнём, но, в конце концов, мне всё же удалось сделать прорезь для «ореха» и круглое отверстие для его оси. Дальше я сделал и сам «орех» – кругляш с двумя выступами, один из которых упирается в стопорный рычаг, а за другой цепляется тетива. Осью послужил стебель старого доброго бамбука, тщательно забитый в отверстие и для верности ещё и проклеенный смолой, а потом я сделал ещё одну, для спускового рычага.

Всё это заняло три дня, а на четвёртый я снял тетиву со старого лука и укоротил её для арбалетных плеч. Оставалось только закрепить дугу в ложе. Не полагаясь на стыковое соединение, я выжег проушину, в которую вставил дугу и потом долго ещё обрабатывал её ножом, следя, чтобы плечи вышли как можно более равными. Получилось, надо сказать, не так уродливо, как я опасался, хотя с нормальными инструментами наверняка вышло бы куда лучше. Сделал я и ложбинку для стрелы.

Арбалет, пожалуй, стал первым изделием, которым я по-настоящему гордился. Сделав несколько болтов, я долго палил из него в мишень и убедился, что сумел добиться нормальной точности, а «заячий стандарт» после изготовления открытого прицела и пристрелки получился около пятнадцати шагов, что меня более чем устроило.

А ещё через два дня я обзавёлся автомобилем.

XIX

Не надо думать, что я совершил внезапный технический прорыв и сумел построить бамбуковую колесницу с паровым двигателем. Задайся я такой целью, может, лет за десять что-то подобное и сварганил бы, но явно не за два дня. Всё оказалось проще: автомобиль я нашёл на болоте.

Совсем рядом с трупом учительницы.

Вообще говоря, я не планировал туда идти. Белый валун по-прежнему выступал основным кандидатом на роль убийцы, так что подходить близко я остерегался. Просто во время сбора ягод очень кстати вышло солнце, и я заметил вдалеке блик стекла. Ну, а вблизи это оказалось бюджетное творение американских инженеров – новенький Форд Фокус, разбитый в хлам о сосну. Должно быть, ехал под восемьдесят на нашей улице (попадаются там такие умники) и перенёсся, сохранив импульс.

Интересно, к слову, выходит. И Земля, и этот мир, очевидно, являются планетами. Вращаются они явно не синхронно, что позволило бы сохранить вектор скорости при перемещении. Значит, причина в чём-то другом. Я ведь тоже сохранил свои пять километров в час, хотя при падении заметить это было нелегко. Впрочем, какая разница.

Людей в машине было двое – невероятно толстый мужик и сухопарая дамочка не очень привлекательной наружности. Учительница – даром, что переборщила с косметикой – дала бы ей огромную фору. А тем более сейчас: оба человека представляли собой наглядную картину, почему всё-таки стоит пристёгиваться за рулём. Машина, судя по всему, возникла примерно в двух метрах над землёй, как и я когда-то, и на огромной скорости врезалась в дерево. Женщину попросту вынесло сквозь лобовое стекло, так что она улетела метров на десять, не меньше, а водитель лежал на капоте – его затормозило пивное брюхо.

От бампера осталась только искорёженная пластина, передняя часть машины была смята, колёса раскатились в стороны. Номера, кстати, харьковские – значит, угодили в тот же разрыв, что и я. Тут у меня возникли сомнения: а ну как Департамент пришлёт кого-нибудь, и он угодит прямо к валуну? Это будет не очень-то приятно. Значит, нужно убрать камень подальше. А если уж я и помру, то безболезненно. Надеюсь. Всё равно лучше так, чем увидеть здесь спасательную команду в виде мертвецов.

Подумав, я решился. Как и прежде, валун никак не отреагировал на моё появление, но всё равно по коже бегали мурашки, пока я с матюгами и кряхтением выворачивал каменюку с насиженного места и отправлял катиться вниз, к болоту. Оставалось только сделать предостерегающий знак, но это чуть позже. Сейчас – автомобиль.

Самое главное, о чём я подумал, увидев развороченный двигатель и колёса – это рессоры. Они оказались целы, удар лишь выдернул их из креплений, но тем лучше – меньше работы. Стоило бы достать и задние, но у меня не было никаких инструментов, а в багажнике вместо ящичка со всем необходимым обнаружились водка, бурбон, маринованное мясо, кока-кола, пакетик шоколадных конфет, салатики и прочие немудрёные закуски. Не иначе как на шашлыки товарищи ехали вместо стройплощадки, но спасибо и на этом.

В первую ходку я нагрузился тяжело, а шёл с высоко поднятой головой, потому что нёс невероятные ценности: две чекушки «Хортицы», пол-литровый «Jim Beam», три бутылки с «колой», несколько рессор, зажигалку, ещё один перочинный нож, аккуратно снятые и свёрнутые ремни безопасности, фонарик, капроновый шнур и самое главное – аптечку. Несмотря на пренебрежение правилами техники безопасности относительно ремней, аптечка у мужика была в полном порядке – наверное, на гаишников недавно нарвался. Забрал я и пластиковые ёмкости с мясом, а часть салатиков и хлеба уничтожил сразу, запив кока-колой – машина находилась в этом мире не дольше суток, потому что вчера я проходил мимо этого места за ягодами, но даже этого вполне достаточно, чтобы салатики протухли. На вкус, впрочем, они казались вполне свежими.

Вечером же я устроил настоящий пир из отлично замаринованного шашлыка, салатиков, хлеба, овощей и порции бурбона. Крепкие напитки в той жизни я не употреблял, да и вообще алкоголь пил только по праздникам, но сейчас у меня и был праздник. Тратить же виски шестилетней выдержки на дезинфекцию не хотелось, водки мне и без того хватит, чтобы обработать любые возможные раны, тем более что антисептики имелись и в аптечке.

В общем, ещё четыре дня я занимался тем, что ходил туда-сюда, перетаскивая всё нужное из машины домой. Колы оказалось аж шесть литров, так что я открыл только одну бутылку, а остальные сложил в углу дома на будущее. Её, правда, предписывалось хранить в холодильнике, но жары нет – сойдёт и так. Не год же ей там лежать придётся. Мяса тоже немало, так что ближайшее время я буквально объедался им. Для двоих всего этого было слишком много – парочка явно везла запасы на большую компанию, но пространственный разлом оставил бедняг без шашлыка.

Позаботился я и о погребении – выкопал неглубокие могилы и уложил туда всех троих. От учительницы, правда, мало что осталось, но мне хотелось хоть как-то отблагодарить несчастную девушку за полезные вещи, которыми она меня снабдила. Хуже было с мужиком – тащить эту тушу к яме оказалось серьёзной задачей, но вскоре и он тоже упокоился навечно. Имён я не знал, так что оставил холмики, как есть.

Ну, а возле валуна я воткнул в землю палку, на которую насадил кроличий череп и крест-накрест установил самые большие кости, какие нашёл. Послание достаточно доходчивое – уж кто-кто, а оперативники Департамента его должны понять однозначно.

Разобрать автомобиль по винтикам я не мог, к тому же большая часть его начинки была для меня бесполезной – обрабатывать металл я не умел. Из инструментов обнаружились только три напильника – уж не знаю, для чего их использовал хозяин, – ножницы в аптечке, сапёрная лопатка (именно ею я копал могилы) и щётки. Ничего из этого не годилось для разборки, так что в конечном итоге пришлось довольствоваться снятием крышки багажника, капота, сидений и вообще всего, что можно было отодрать руками и деревянным рычагом. Слил я и бензин в канистру, оказавшуюся пустой.

Однако условия накладывали свои ограничения. Вся электрика, например, оказалась для меня бесполезной – теоретически я мог бы притащить аккумулятор в свою обитель, но что мне там с ним делать? GPS-навигатор, видеорегистратор – в ту же степь. Я даже видео с него посмотреть не мог, а ведь интересно было бы. Трансмиссия, кузов и всё остальное – будь у меня инструменты да ещё пара-тройка помощников, я бы воспользовался всем этим, но в одиночку, с томагавком да напильниками – вряд ли. Химия вроде антизамерзайки – на фиг не нужна. Хотя в конечном итоге я таки унёс её, поддавшись инстинкту хомяка.

Забрал я и уцелевшие стёкла, после чего в моём жилище появились настоящие современные окна. Правда, они не открывались, но в этом я и не нуждался, к тому же так теплее будет. Сиденья превратились в стул и диванчик, на котором после небольшой доработки и установки бамбуковой оснастки можно было очень комфортно спать – так сама собой решилась проблема мебели. Оставалось решить, как употребить снятый металл: вообще говоря, у меня была мысль сделать из него кирасу, но для неё требовался поддоспешник, а снимать куртку с водителя я не стал. К тому же всё опять упиралось в обработку металла, а это далеко не бамбук.

Короче, металлический хлам отправился в складской угол до лучших времён.

Наконец, после всех этих мытарств я приступил к переделке арбалета. С дугой из рессорной стали он должен был стать серьёзным оружием, так что оставалось только благодарить парочку автомобилистов за такое своевременное желание поесть шашлыков. На обработку рессоры, впрочем, ушло немало времени: я довольно долго правил её напильниками, придавая нужную форму. Отверстие в ложе оказалось слишком большим, так что пришлось заменять и его. Однако через какое-то время с помощью упорства и упрямства я всё же добился своего. Натяжение оказалось немаленьким – килограммов под пятьдесят, и ещё несколько дней я потратил на изготовление стремени.

В результате получил мощнейшую игрушку, палившую со смертоносной точностью – «заячий стандарт» после установки прицела и калибровки я довёл до сорока шагов. Пластинчатые доспехи он должен был пробивать насквозь. Да уж, не позавидую тем «сатанистам», которые попробуют достать меня. Может, в итоге они и добьются своего, но хотя бы двоих-троих укокошить я успею.

Теперь пришёл черёд делать запасы на грядущую зиму, а заодно позаботиться об отоплении. Дни уже начали укорачиваться, по прикидкам погода напоминала наш август: жара спала, ночью ещё не холодно, но то ли ещё будет.

Поразмыслив, я вновь принялся за эксперименты с глиной, на этот раз тщательно записывая все пропорции – и удача в конце концов улыбнулась мне. Для тонкой посуды, быть может, эта глина не годилась вовсе, но вот печь я сложить сумел бы. Во всяком случае, тестовая лепёшка отлично высохла, а потом я ещё и выжег в ней порцию древесного угля. Поделка выдержала испытание с честью.

Было бы неплохо обжечь её и снаружи, но печь я собирался ставить в доме, и сжечь его как-то не очень хотелось. Поэтому следовало позаботиться о пожарной безопасности, в частности – разработать правильную конструкцию. На карту было поставлено всё – без тепла зимой мне здесь не выжить.

Начал я с того, что выложил тонкий блин прямо на пол хижины – в углу, подальше от диванчика. Когда он высох, сверху лёг ещё один, потом ещё, и так пока не набрался слой сантиметров в сорок. Не поленился я и обмазать глиной тростник позади него – на всякий случай. Горит он, надо сказать, великолепно.

Затем на блин легла первая колбаска, потом ещё и ещё. Мне не требовалась огромная домна, достаточно было небольшого обогревателя. Но тут возникла очередная проблема: куда девать продукты сгорания? Топить «по-чёрному» я не собирался – так недолго и угарным газом отравиться. Правда, дым могли заметить «сатанисты» или кто похуже, но тут уж ничего не поделать: лучше такая опасность, чем опасность задохнуться.

В общем, я тщательно армировал стенки лозой, слепил свод печи, оставив небольшое отверстие, а дальше принялся за разработку дымохода. Естественно, сделать его я собирался из бамбука. Для этого взял стебель потолще, аккуратно расщепил его на две части и вычистил сердцевину вместе с простенками, получив отличную деревянную трубу. Оставалось только сложить всё обратно, склеив смолой и связав бечёвкой. Стыки я промазал всё той же глиной, чтобы полностью избежать утечек, аналогично был замазан выходящий в печь конец трубы – для огнеупорности. На другом же конце в порыве вдохновения я сделал колпак для защиты от дождя, употребив для этого кусок капота.

Крыша не предполагала возможности для модификаций, так что отверстие я прорезал в тростниковой стене, куда и вывел дымоход. Получилась неказистая, но, несомненно, прекрасная печь, которую я и опробовал в тот же день, на всякий случай заполнив пустую бутылку из-под колы водой. Но устройство, как и его прототип, не посрамило моего инженерного образования – всё сработало как часы. Даже дыма было не так уж и много.

Смерть от холода мне больше не грозила – при условии, что хватит топлива, так что я занялся накоплением запасов. Принялся сушить ягоды и активно охотиться, перемежая рейды за едой поиском дров и выжиганием древесного угля, который заботливо складывал в специально устроенную клеть на одной из сосен. Клеть успела заполниться примерно на четверть, а полосками сушёного мяса украсилась третья жердь, прежде чем случилось давно ожидаемое событие: моё одиночество закончилось.

XX

Следует отметить, что теперь я ходил по лесу с арбалетом и копьём одного из «сатанистов», которое закреплял на рюкзаке. Арбалет бил намного дальше и точнее копьеметалки, да и стрелять можно было из любого положения, не вызывая тревоги у зверя. Копьё же служило оружием против тварей, которые сами могли полакомиться мной.

Правда, за всё время мне довелось воспользоваться им всего один раз, когда из-под поверхности небольшого озерца на меня вдруг бросилась белая пернатая туша. Как я тогда не обгадился – сам до сих пор не знаю, как достал копьё из-за спины – тоже. Ну, и саданул им твари прямо по башке, так что она горестно закричала и, едва не сбив меня с ног длинным хвостом, нырнула обратно в засаду. А я, понятное дело, рванул прочь так, что обогнал бы и Усэйна Болта.

Только потом я обнаружил, что арбалет разряжен, а болтов осталось всего четырнадцать. Не иначе как один в твари остался, вот только хоть убей, не помню, как выстрелил.

В остальном же дни проходили абсолютно мирно – видимо, Шипящий и прочие весёлые создания выходили только ночью, когда я спокойно спал. Не раз я замечал на хвое в сосновых борах и на глинистых берегах следы каких-то крупных когтистых лап, были там и следы Шипящего. На что он способен, я уже видел, и встречаться ни с кем из этих тварей не хотелось.

Зайцы по-прежнему составляли основу моего рациона, дополнением шла «клюква», которой я нашёл ещё два дерева, и болотные ягоды. Но теперь косые поумнели, и приходилось красться куда осторожнее, чем раньше – звери уже знали, что такое человек. Да и ареал охоты расширился. Зато я не расставался с походной аптечкой, то есть бинтом, жгутом, швейным набором и антисептиком. Любая царапина тут же обрабатывалась – получить гангрену я не хотел.

В общем, жизнь почти наладилась, когда в моё сказочное королевство снова нагрянули «сатанисты».

Встретил я их довольно далеко – километрах в пятнадцати на северо-запад от «Базы Попаданца», и шли они, судя по всему, куда-то на юг, то есть совершенно не в мою сторону. Во всяком случае, направлялись они именно на юг, пока не остановились на дневной привал у озера.

Я спрятался в кустах неподалёку и, взведя арбалет, принялся наблюдать.

В отличие от предыдущих, эти парни носили не ламеллярные доспехи, а кожаные кирасы и наручи. К ним прилагались свободные зелёные штаны, очень похожие на мои, и кожаные ботинки более-менее современного вида – в общем, их вполне можно было спутать с ролевиками, подавшимися на тематический пикник в лес. Разве что плащи были не из занавесок, а нормальные, да и остальная одежда тоже отлично пошла бы как реквизит для исторического кино. Ничего металлического я не заметил, даже возглавлявший группу мужик с бараньим черепом на голове в этот раз оказался без томагавка. Топор у него, правда, всё равно был козырный – чёрный и блестящий, то ли из обсидиана, то ли из чего-то подобного. А кираса блистала знакомыми узорами, и я крепко задумался, имеют ли они практическое значение или мужики просто развивают современное искусство?

Никакого беспокойства «сатанисты» не проявляли, спокойно развели костёр, потом один сходил за водой, наполнив бурдюк, и все по очереди прикладывались к нему, о чём-то весело болтая на незнакомом языке. Но выходить к ним я не спешил по очень простой причине – на этот раз у них была пленница.

Судя по всему, это был какой-то конвой, а может, им просто повезло наткнуться на девчонку, и ребята решили захватить её с собой. Так или нет – не важно, во всяком случае, рядом с лагерем они привязали к берёзке светловолосую девицу весьма спортивного телосложения, и явно не зря привязали, судя по её виду а-ля «Жанна д’Арк перед костром». Тут я крепко задумался.

С одной стороны, всё предельно ясно: какие-то разбойничьего вида мужики схватили девушку, и ничего хорошего её не ждёт. Тех, кого ждёт хорошее, не связывают по рукам и ногам.

С другой – а ну как я всё не так понял? Может, девушка – преступница, убившая толпу народу, и это – отряд карателей, высланный в погоню за ней? Далеко ведь не факт, что бараний череп на башке предводителя означает что-то плохое. Это я про себя их сатанистами зову, а они могут оказаться, скажем, шаманами. Шаманы черепа любят. Вот и эти тоже.

Собственно, у них вообще не было никаких атрибутов, присущих плохим парням, если не считать бараньего черепа. Больше всего «сатанисты» напоминали отряд солдат, выполняющих задание. И только.

У меня было три пути. Первый – выйти, чинно поздороваться и попытаться наладить контакт. Рискованный шаг, очень рискованный. Их четверо, и это явно не гопота – при желании они меня в бараний рог скрутят. Второй – пробраться к пленнице, разрезать верёвки и аккуратно уйти. Это, в принципе, возможно – дерево с ней стояло метрах в десяти от лагеря, укрытого в кустах, так что даже прямой видимости толком не было. Видимо, «сатанисты» не захотели париться на солнцепёке, но караульную службу при этом они вели никак – сидели в шатре и о чём-то трепались, пока ещё один разделывал кремнёвым ножом трупик птицы. Ни о каких часовых даже и говорить не приходилось. Это было странно. Хотя, что я знаю о разбойниках? Ничего. Может, у них нормально пренебрегать уставом.

Третий, самый безопасный и правильный вариант заключался в том, чтобы тупо развернуться и уйти восвояси, оставив аборигенов и жертву решать проблемы самостоятельно. Но шанс установить контакт с местными упускать не хотелось.

В конце концов я сделал выбор в пользу девушки. Риск получить по голове во время попытки заговорить с «сатанистами» казался куда больше риска, что пленница окажется кровожадной киллершей. Но даже в таком случае она, по крайней мере, должна быть благодарна спасителю. Нарваться же на неблагодарную киллершу – это надо быть полным неудачником, а свой заряд неудачи я израсходовал весь в период перед попаданием сюда.

В общем, я аккуратно вылез из кустов и, держа в одной руке арбалет, а в другой – нож, начал красться в сторону пленницы. Чувствовал я себя как натуральный ниндзя, двигался осторожно, внимательно следя за поваром, который уже отпилил птице голову и теперь возился с оперением. Остальные укрылись от солнца в шатре, обзор им частично перекрывали кусты, и оставалась надежда, что побег заметят, по крайней мере, не сразу.

Пленница заметила меня шагах в десяти, и глаза её расширились от удивления. Я тут же приложил палец к губам, она кивнула. Отлично: понятливая девочка. Вскоре я уже был рядом и, положив арбалет на землю, принялся сражаться с верёвками.

Сделаны они были, похоже, из той же коры, что и мои, и я успел проклясть все приключенческие фильмы, которые смотрел. Там, как правило, главному герою стоит один раз провести кинжалом, чтобы рассечь все путы, а тут то ли хвалёный швейцарский нож оказался тупым, то ли я криворуким: на то, чтобы освободить девушку, ушло никак не меньше двух минут. К счастью, работал я почти без шума, к тому же болтовня этих придурков и чавканье поварского ножа отлично заглушали всё, что только можно.

Кое-как я разрезал верёвки и жестами велел уже бывшей пленнице идти за мной, но тут, видимо, невидимый режиссёр решил, что надо бы поддать экшена – «сатанисты», вдруг прекратив разговор, ринулись в мою сторону. Не мешкая, я перехватил арбалет и, как только ребята показались из-за кустов, нажал на спусковой рычаг.

Метил я в шамана с черепом, логично посчитав его самым опасным, но в самый последний момент бегущий впереди «сатанист» вильнул в сторону, и болт с хрустом вонзился ему в висок, да с такой силой, что мужика попросту опрокинуло навзничь. Меня аж передёрнуло: одно дело – в боевике такое смотреть, и совсем другое – в реальности. Противники остановились, шаман шагнул вперёд. Посмотрел на убитого, на меня, потом на арбалет и что-то сказал повелительным тоном, протягивая руку. Я развёл руками, чувствуя, как к боку прижимается тёплое девичье тело.

– Не понимаю.

Шаман скривился – ответ его явно не удовлетворил. Указал на меня, как-то хитро вывернул пальцы, и вдруг пошатнулся, будто ему по затылку врезали. Я отчётливо видел струйку крови, ударившую из его носа. Невидимый режиссёр включил паузу – я, недоумевая, пялился на упавшего предводителя, остальные «сатанисты» делали то же самое. Ничего подобного ни я, ни они не ожидали.

Первой пришла в себя девчонка. Выхватив моё копьё, она с грацией пантеры прыгнула к «сатанистам», и не успевший отреагировать повар свалился с разрубленным горлом. Второй мужик, очнувшись, замахнулся топором, но слишком поздно, за что и поплатился, получив пяткой копья в живот. Следующий удар расквасил согнувшемуся бедолаге нос, а ещё через секунду девушка буквально вбила острие упавшему в затылок.

Та же участь постигла и шамана, который без чувств валялся на земле.

Я, онемев, смотрел на это представление, и только когда девушка повернулась в мою сторону, сообразил, что арбалет разряжен. Двигалась же она с такой скоростью, что нечего было и думать попытаться взвести тетиву сейчас. В лучшем случае я успею достать нож, но против копья это не самое хорошее оружие.

Впрочем, бывшая пленница не спешила бросаться в атаку. Вместо этого она изучала меня, а я – её.

Внешностью девушка вполне отвечала установленным мною стандартам для местного населения: как и покойные «сатанисты», она отлично смотрелась бы в качестве участницы какой-нибудь норвежской металл-группы, и вообще с копьём в руках выглядела натуральной валькирией. Через плечо перекинута толстая коса пшеничного цвета, или как там это у стилистов называется, личико очень симпатичное, на мой взгляд. Из рукавов туники выглядывали тёмные узоры татуировки, чем-то напоминавшие то ли кельтику, то ли какие-то орочьи узоры из Варкрафта. Такие же спускались по коже ног, заканчиваясь у ступней, и залезали на шею. Одежда, как и снаряжение «сатанистов», тоже отнюдь не выглядела изделием каменного века. На спасённой было что-то вроде римской туники, какую носили легионеры, и мокасины. Никаких эротичных кожаных кирас а-ля Зена и тем более бронелифчиков. Удобно и практично.

Ростом она была ниже и «сатанистов», и меня, а я тоже не великан; впрочем, судя по всему, это её отнюдь не смущало. Тело, как я уже говорил, спортивное, но не как у похожих на изюм и плоских, как доска, нынешних бодибилдерш, а скорее как у профессиональных девушек-бойцов вроде Ронды Роузи или Натальи Рагозиной, приятное глазу. Вообще вся она была крепкая и подтянутая, не портили впечатление даже синяки, разбитые губы и скверно выглядевшая рана на ноге, прямо под коленом.

Ах да, самое главное для мужчины: грудь. Здесь природа мою новую спутницу не обидела: под туникой скрывался полноценный третий размер, приятно оттопыривая ткань и притягивая взгляд.

– Я так понимаю, пытаться разговорить тебя бесполезно? – спросил я. Впустую: она, кажется, не обратила вовсе никакого внимания на эту реплику. – Тебя как зовут?

Молчание и настороженный, изучающий взгляд.

– Артём, – я приложил руку к груди. – Ар-тём!

Она медленно кивнула, но своё имя называть почему-то не стала.

– Ну и чёрт с тобой, – пробурчал я. – Будешь, хм… Рондой Роузи. Роузи! – я указал на неё, и девушка печально вздохнула. Выражение в её глазах можно было перевести примерно как: «Ну что за идиот передо мной стоит?». – Что дальше-то? – я развёл руками.

Валькирия ещё раз задумчиво посмотрела на меня, а потом осторожно шагнула вперёд и склонилась, протягивая копьё. Обеими руками, как передают оружие.

– Да ладно, ну… – пробормотал я, принимая его. Кровь уже запеклась, придётся счищать. И с древка тоже – по морде тот «сатанист» получил неслабо. – Тебя обработать надо, – я указал на рану и за неимением лучшего сделал жест, будто оборачиваю что-то тканью.

Судя по всему, «Роузи» действительно просто играла в молчанку, потому что поняла она меня мгновенно, без лишних слов села на траву и приподняла подол туники. Я показал ей свою нехитрую аптечку, затем смочил бинт в растворе йода и осторожно протёр рану.

Ни единого звука.

На голени у девушки кровоточил довольно глубокий порез, как если бы «сатанисты» били по ногам, и наконечник стрелы чиркнул по мышце самым краем. Скорее всего, от неожиданности «Роузи» споткнулась и упала, после чего её и догнали. И избили: запёкшаяся на губах кровь о многом говорит. Но это ерунда, мелочи – на ноге всё было куда хуже.

А ножка-то красивая. Даже очень.

– Может, всё-таки назовёшься? – закончив перевязку, я снова похлопал по груди и сказал: – Артём!

Молчание.

– Я похож на идиота, да? – печально проговорил я, поднимаясь на ноги. – Вот ведь досталась аутистка в спутницы…

– Ровена.

– Что? – я растерянно уставился на девушку. Та испытующе смотрела на меня, не проронив больше ни слова. Видимо, это было её имя. – Ладно, пускай Ровена. Ну, хоть познакомились.

А имя-то земное. Хотя, конечно, может быть и совпадением. Но вообще в википедийных статьях про иномирные языки говорилось, что многие из них явно пересекаются с земными, и то же самое касается флоры и фауны, особенно антропогенной. В смысле, приручённых человеком животных. Дальние миры у нас не очень исследованы, но было точно установлено, что, например, коровы в ближайших мирах и наши – одни и те же животные. Различия минимальны, да я и сам заметил подобное. Нет ничего удивительного, что схожесть есть и в языках.

Ладно, задумаюсь об этом позже.

– Идём? – я показал в сторону, где должна была располагаться «База Попаданца».

Она явно испугалась, но не меня, а направления, что породило нехорошие мысли о том, где же я, однако, поселился. Пришлось повторить просьбу, и Ровена замотала головой. Указала в ту же сторону, чиркнула большим пальцем по шее – универсальный жест, однако. Я закатил глаза и постучал по голове – этот жест собеседница поняла тоже без труда, но лучше бы, наверное, не понимала, потому что в глазах у неё теперь стоял настоящий ужас.

– Слушай, мне неохота с тобой возиться, надо успеть домой до темноты, – пробурчал я и указал на солнце. – Идём.

На этот раз после недолгого колебания Ровена всё же согласилась, но показала, что хочет вооружиться. Я не протестовал, так что через несколько минут валькирия приобрела копьё, лук со стрелами, обсидиановый топор и нож, снятые с трупа шамана. Обсидиановое оружие она сперва предложила мне, но я продемонстрировал томагавк и «харьковский» нож, отчего даже «аутистка» не смогла скрыть изумление.

Кожаный доспех и всю остальную добычу забирать мы не стали. Ровена не проявила к ним интереса, ну и я не стал жадничать, хотя в этот раз трофеи были вполне законные, а не предыдущая мародёрка. Но тащить всё это домой означало вернуться за полночь, да и снимать окровавленную одежду с мертвецов – не, ну его куда подальше. Зато я потрудился взять оставленные в шатре плащи. Днём в них, пожалуй, будет жарковато, а вот ранним утром и вечером – идеально.

Несмотря на это, мы опаздывали. Валькирия шла весьма быстро даже с раной, но до базы оставалось ещё прилично, когда зашло солнце – не встреть я «сатанистов», заночевал бы на дереве, тем более что так и собирался сделать изначально. Но Ровена спутала все планы – впрочем, я от этого отнюдь не огорчался.

Огорчился же я в знаменательный момент, когда мы подходили к излучине и оказались почти дома, где встретили не кого иного, как Шипящего. Всю дорогу я надеялся, что эта ночь обойдётся без его визита, и, конечно, зря, потому что ящер был на месте. Тут-то я и понял, что путешествие моё, похоже, закончено.