Текст книги "Злые каникулы"

Николай Маленький. Конечно.

Николай Большой. Кто ж говорит!

Николай Маленький. Ну все, все, все, не надо больше нервничать. Еще больно?

Каштанов. Пройдет.

Николай Маленький. Конечно, конечно пройдет.

Каштанов. Да уже все в порядке.

Николай Большой. Я ж говорю – настоящий мужик!

Николай Маленький. Он-то? Еще и какой мужик! О-го-го!

Николай Большой. И друг настоящий! Ведь друг?

Каштанов. Друг. Но почки не отдам.

Николай Большой. Ну…

Каштанов. И сидеть буду, где хочу!

Николай Маленький. Да сидите, сидите, ради бога, было б о чем говорить.

Каштанов сидит, прикрыв лицо руками. Два Николая обмениваются какими-то знаками, понятными только им.

Хлопает входная дверь. Голос: «Эй, хозяин!..» В комнату врывается сосед, в руках у него сумка.

Сосед. Хозяин, что дверь не заперта?

Каштанов. А, вы? Я же сказал – оплачу.

Сосед. Да брось, земляк! Деньги – что? Пыль!.. Как-то мы разошлись не по-людски. Ты, земляк, прости, если что. Я вот тут пивка принес. (Вываливает из сумки банки.)

Николай Маленький. Не надо, убери.

Сосед. Да ладно, мужики. По-соседски! А то как-то не по-православному. (Открывает банки, из одной начинает пить сам.)

Каштанов. Спасибо. (Берет банку.)

Николай Большой отбирает банку у него.

Николай Маленький. Слышь, ты, православный. Отвали.

Сосед. Не понял…

Каштанов. Я тоже не понял. Отдайте… (Тянет банку у Николая.)

Николай Большой. Ну-ну-ну… (Отодвигает руку.)

Николай Маленький (делает соседу двумя пальцами «козу». Шепотом). Отвали, козел…

Сосед. Теперь понял… Все, все, мужики, все… (Ретируется из комнаты.)

Каштанов. Отдайте! (Снова хватается за банку.)

Николай Маленький. Что вы! Такую дрянь! Я сок сделаю.

Каштанов. К черту ваш сок! Пить я буду то, что захочу!

Николай Маленький. Ну хорошо, хорошо…

Николай Большой выливает содержимое банки в цветочную вазу.

Каштанов. Ах, так?! Ну ничего!.. (Хватает со стола другую банку, открывает.) Вот Так! (Вскакивает с дивана, отходит в сторону.)

Два Николая тоже встают, оказываются рядом.

Буду делать что хочу и пить что хочу!

Николай Маленький. Разумеется.

Два Николая обмениваются знаками, и Николай Большой сзади легонько сдавливает Каштанову шею. Не успев отхлебнуть из банки, Каштанов обвисает у них на руках.

Николай Маленький. Что такое?!

Николай Большой. Вам плохо?!

Людмила (вбегает). Витя, ты что?!.. Витя!.. Надо «скорую»!..

Николай Большой. Не надо «скорую», просто устал, сморило. Куда его?

Людмила. Давайте туда, в спальню…

Два Николая влекут Каштанова из гостиной. Людмила, выходя, выключает свет. В темноте слышатся их голоса: «Витя, Витя!.. Господи!..» – «Это все нервы.» – «Ничего, ничего, оклемается…»

Конец первого действия.

ВТОРОЕ ДЕЙСТВИЕ

В темноте слышится голос:

– Зажим… Еще зажим…

Откуда-то полушепотом доносятся какие-то бесовские голоса, все быстрее, быстрее произносящие одно слово: «Почка, почка, почка, почка, почка…»

Гремят медицинские инструменты.

– Еще зажим… Еще… Нож…

В ритме чечетки: «Почка, почка, почка, почка…» Быстрее, еще быстрее, еще…

Чей-то голос напевает: «С чего начинается Родина? С картинки в твоем букваре…»

Все перекрывает истошный вопль Каштанова: «Не-е-ет…»

Сцена освещается.

Та же гостиная, что и в первом действии. На диване сложены постельные принадлежности. Николай Большой убирает раскладушку, Николай Маленький, сидит за журнальным столиком и бреется электробритвой. Оба Николая без пиджаков. Через плечо у Николая Большого висит пустая кобура. Оба напевают: «…С хороших и верных товарищей…»

«…Живущих в соседнем дворе…» – подпевает Захар. Он сидит за тем же журнальным столиком и протирает детали разобранного пистолета. Одет по-домашнему, прическа теперь вполне благообразная. Когда б не фингал под глазом – просто бы мальчик-пай.

«А может, она начинается С той песни, что пела нам мать, С того, что в любых испытаниях У нас никому не отнять…» – мурлычут все трое.

Николай Большой (Захару). Хороший у тебя батя.

Николай Маленький. Золотой мужик! Нервный только малость.

Захар. Это он из-за Балабанова. Поругались они. Теперь мама его пилит: извиняйся, извиняйся.

Николай Большой. Нет, это не пойдет.

Николай Маленький. Это проявление слабости. (Николаю Большому.) Разберись с этим Балабановым, а то, видишь, страдает Витюша.

Николай Большой. Сделаем. (Достает мобильник. В трубку.) Алло, Петрович?.. Да, я. Тут Балабанов такой имеется… (Отходит в угол, продолжает разговор.)

Николай Маленький (Захару). Ну-ка, давай теоретическую часть.

Захар. «АПС». Автоматический пистолет Стечкина, калибр девять миллиметров. Канал ствола имеет четыре нареза, вьющихся слева вверх направо. Ствол соединен с рамкой и закреплен… закреплен заколкой.

Николай Маленький. Чем?!

Захар. Заколкой…

Николай Большой. Чем?! Ну ты даешь! «Заколкой»! Эх, молодежь! (В трубку.) Нет, не тебе… Да, во-во… Разберись, в общем, с этим Балабановым по-взрослому…

Николай Маленький. Шпилькой!

Захар. Да, правильно, шпилькой!.. Рамка пистолета Стечкина составляет одно целое с основанием рукоятки и имеет стойку для закрепления ствола, окна для спусковой скобы и спускового крючка, выступы с цапфенными гнездами и… и…

Николай Маленький. Эх!.. Ладно, теперь практическая часть. (Смотрит на часы.) Время пошло!

Захар собирает пистолет.

Николай Большой (убрав трубку). «С чего начинается Родина?..»

Входит Каштанов и застывает в дверях.

Захар. Готово!

Николай Маленький. Четырнадцать секунд.

Николай Большой. Плохо!

Николай Маленький. Плохо. Положено за десять. Придется еще.

Каштанов. Что здесь происходит?

Захар. Изучаем «АПС», автоматический пистолет Стечкина.

Николай Маленький. Да… Пока не очень…

Каштанов. Нет, я спрашиваю – что, что вообще здесь происходит?!..

Людмила (появляется сзади). А что происходит? Чего кричишь?

Николай Маленький. Пойдем, Коля, на кухню.

Николай Большой. Да, пойдем, Коля.

Николай Большой забирает пистолет. Уходят.

Каштанов. Ребенок сидит с пистолетом…

Захар. Я уже не ребенок.

Каштанов. Хорошо. Уже-не-ребенок сидит с пистолетом, а эти двое устроили тут гостиницу!

Людмила. А чего ты хочешь? Ребята вчера помогали, укладывали тебя, хлопотали, в аптеку бегали, – не выгонять же их после этого.

Каштанов. Им что, ночевать негде?

Людмила. Ну зачем ты так? Они волновались за твое здоровье.

Каштанов. За здоровье, говоришь? А они тебе случайно не сообщили, почему они так пекутся о моем здоровье?

Людмила. По-моему, если пекутся о здоровье – в этом нет ничего предосудительного. И вообще симпатичные ребята.

Каштанов. Ах, симпатичные?!

Людмила. Не будь снобом. Конечно, простоватые немного, но симпатичные и добрые.

Каштанов. Да, добрые… Я вот тебе сейчас расскажу…

Захар. Дядя Коля обещал научить меня делать «мельницу».

Каштанов. Чтó делать?

Захар. «Мельницу». Прием такой классный из самбо. Полный улет!

Каштанов. Ну-ну.

Людмила. И к тебе очень расположены.

Каштанов. О, да!

Людмила. А ты какой-то подозрительный стал. И вообще в последнее время…

Каштанов. Что – «вообще»?

Людмила. Вообще… Говорю же тебе – извинись перед Балабановым.

Захар. Не надо.

Людмила. Чего не надо?

Захар. Извиняться не надо.

Людмила. Вот тебя только не хватало!

Захар. Извиняться – это проявление слабости.

Каштанов. О, господи, где я нахожусь?! (Людмиле.) Добрые, говоришь? О здоровье пекутся, говоришь? А про почки они тебе случайно ничего не говорили?

Людмила. Какие почки?

Каштанов. Такие! Обыкновенные! Которые вот здесь!

Захар. Мне говорили.

Каштанов. И – что же?

Захар. Дядя Коля сказал, чтобы я пиво не пил, а то «мельницу» не покажет.

Людмила. Вот это правильно!

Захар. Да мы же с Димоном – только безалкогольное, честное слово!.. Но я все равно больше не буду…

Каштанов. Ну это хорошо, молодец, правильно. А про почки он – что?

Захар. Сказал, что от пива, даже безалкогольного, почки сморщиваются, становятся как у старика. Такие почки, сказал, никому не нужны.

Людмила. Правильно сказал!

Каштанов. Подожди, подожди… Так-так-так… В каком смысле не нужны? Кому – не нужны?!

Захар. Ну, не знаю… Наверно, никому.

Каштанов. Вот как?.. Будут, стало быть, никому не нужны… (Нервно ходит по комнате.) Никому будут не нужны… А без пива, значит – будут нужны!..

Людмила. Витя…

Каштанов. Будут нужны, значит?.. Будут нужны!.. Будут, оказывается, нужны!..

Людмила. Витя, да что, что происходит?! Что ты мечешься, как ненормальный?

Каштанов. Ненормальный?.. Все тут нормальные, а я один – НЕ нормальный!..

Людмила. Да объясни, в чем дело?

Каштанов. Хорошо! Я объясню! Я сейчас объясню!.. Знаешь, что они удумали, эти добрые ребята? На что они меня подвигнуть хотят?

Людмила. Ну?

Каштанов. Только не при ребенке.

Людмила. До такой степени?.. Сынуля…

Захар. Подумаешь, тайны!

Каштанов. Захар!

Захар. Захар, Захар… Я уже пятнадцатый год Захар… (Выходит.)

Каштанов. Так вот, они тут давеча, понимаешь, сделали мне одно предложеньице. Нет, ты не поверишь!..

Звонит телефон.

(Берет трубку.) Да… Привет… Что, уже здесь?.. Конечно, поднимайся. (Кладет трубку. Людмиле.) Балабанов…

Людмила. Что ему?

Каштанов. Не знаю. Уже в подъезде, поднимается.

Звонок в дверь. Людмила выходит открывать. Возвращается вместе с Балабановым.В руке у Балабанова небольшой кейс.

Балабанов. Привет, старичок! (Лезет целоваться.)

Каштанов (настороженно). Привет…

Балабанов. Ехал вот мимо, дай, думаю, Витюшу навещу… А чего ты, старичок, такой хмурый?

Каштанов. Да так…

Балабанов. Кончай. Оба давеча погорячились. Ну, мир? (Протягивает руку.)

Каштанов (после паузы). Мир… (Пожимает руку.)

Людмила. Слава богу! Ой, мальчики, какие ж вы молодцы!

Балабанов. Молодцы… И не просто молодцы! Ведомо ли тебе, кто сей могучий старик?

Людмила. И кто же?

Балабанов. Се есть гигант мысли, отец русской демократии!

Каштанов. Хорош трепаться.

Балабанов. Никакого трепа, старик. Я тут на ночь снова перечел твою рукопись, ту самую, – и скажу тебе по-честному, просто опупел!

Каштанов. Так ты же позавчера говорил…

Балабанов. Ну говорил, говорил! Не будь злопамятным, мало ли что я там говорил! Значит, читал не внимательно. А вот снова перечел – и ей-ей, опупел. Прямо, на тебя не похоже!.. Шучу! Как раз в твоем духе, старик: смело, свежо, умно! Одно слово – гигант!

Входят Николай Большой и Николай Маленький. Стоят позади Балабанова.

Да, старичок, гигант! Это надо запускать. Срочно! Не откладывая! И тиражик мы закрутим! Такой закрутим!.. Завтра же подписываем договор. (Оборачивается.) Здравствуйте. (Протягивает руку.) Балабанов.

Пожимают друг другу руки.

Николай Большой. Николай.

Балабанов. А-а, как же, как же!

Николай Маленький. Николай.

Балабанов. Как же, как же! Да-да. Очень рад.

Каштанов. Постой, ты что, их знаешь?

Балабанов. Ну, в общем… Отчасти…

Николай Маленький незаметно для Каштанова покачивает головой.

Нет… Ну то есть…

Каштанов. Да нет, ты их знаешь, я же вижу.

Людмила. Какая тебе разница? Перестань.

Каштанов. Нет, постой, это как раз важно. Ты их знаешь. Откуда?

Балабанов. Ну что ты пристал, старичок? О чем разговор, когда ты такую книжищу написал!

Каштанов. Я спрашиваю, откуда ты их знаешь?!

Людмила. Прекрати. Это смешно в конце концов.

Каштанов. Ты не понимаешь. (Балабанову.) Я тебя спрашиваю…

Балабанов. Ладно, ну что пристал?.. А книжищу твою мы сейчас… (Достает из кейса бутылку коньяка.) Мы сейчас обмоем! Это дело, брат, обязательно следует обмыть!

Николай Большой незаметно показывает ему кулак.

Впрочем… Лучше, наверно, в другой раз…

Каштанов (пристально глядя). Да нет, давай сейчас.

Балабанов. Нет старик, нет. (Убирает бутылку.) Правда, не стоит.

Каштанов. Почему?!

Балабанов. Не стоит, не стоит, старик. Здоровье, вправду, побережем.

Каштанов. Здоровье?.. Почки, например?

Балабанов. Ну, в том числе. Почему бы и нет?

Каштанов. Ах, так? Почки, да?!

Людмила. По-моему, все-таки ты сошел с ума.

Балабанов. Да, старик, какой-то ты, право…

Каштанов. Кто тебе сказал?!

Балабанов. Про что?

Каштанов. Про что?! Про почки!

Балабанов. Нет, старичок, ты вправду не в себе, отдохнуть тебе надо. В общем, жду тебя для подписания договора.

Каштанов. Нет, постой!..

Балабанов. Все, все, дорогой. До завтра. Отдыхай. (Уходит.)

Каштанов (Николаям). Это – вы?

Николай Маленький. Коля, это – мы?

Николай Большой. Пока что мы, вроде бы.

Каштанов. Не прикидывайтесь! Я спрашиваю – это вы его надоумили?

Николай Большой. Насчет чего?

Каштанов. Насчет моей книги.

Николай Большой. Коля, это ты его надоумил?

Николай Маленький. Я? Да нет. Может, ты?

Николай Большой. Уж никак не я.

Каштанов. А кто ж тогда?

Николай Большой. Никто, сам, наверно, дошел.

Николай Маленький. Книжка-то вправду сильная.

Николай Большой. Да, вещь! Талантище!

Каштанов. Постойте, постойте, вы-то откуда знаете? Вы что, в мой компьютер залезли?

Николай Большой. Ну…

Николай Маленький. Чисто по-дружески.

Каштанов. Без моего разрешения?

Людмила. Что такого? Ты же из этого не делаешь тайны, ведь уже многие читали.

Каштанов. Все-таки я не понимаю, как так можно…

Николай Маленький. Да ладно, Витя. Главное – какую вещь ты сотворил!

Николай Большой. Да-а!..

Каштанов. Гм… Вам, в самом деле, понравилось?

Николай Маленький. Еще бы!

Николай Большой. Не то слово!

Каштанов. Так уж прямо – всё?

Николай Большой. Все высший класс.

Николай Маленький. Ну, разве что…

Николай Большой (тихо). Замолкни.

Каштанов. Нет, нет, мне очень интересно, говорите, не стесняйтесь.

Николай Маленький. Да кто мы такие, чтобы – вам…

Николай Большой. Во-во.

Каштанов. Вы – читатели, а мнение читателя для автора всегда…

Николай Большой. Нет, в целом – здорово!

Каштанов. А в частности?

Николай Маленький. Ну, если в частности… Коля.

Николай Большой, кивнув, выходит.

Самое чуть-чуть… Хотя, конечно, вы можете…

Каштанов. Нет, мне любопытно услышать.

Николай Большой возвращается, держа ноутбук, ставит его на журнальный столик, открывает, садится. Каштанов присаживается рядом.

Николай Большой. Не сюда.

Каштанов. Да-да… (Пересаживается.)

Николай Большой, глядя на экран, вдруг начинает гоготать.

Николай Маленький. Что?

Николай Большой. Нет, посмотри, как пишет!

Николай Маленький присаживается, все втроем смотрят на экран. Николай Маленький начинает хихикать, Каштанов тоже улыбается.

Николай Маленький. Надо же!.. Не могу!.. Вот это я понимаю юмор!

Николай Большой. Нет, ну дает!

Каштанов. Да, это место, пожалуй, мне удалось.

Николай Большой. Да одно слово – гениально!

Каштанов. Ну-ну, это уж…

Николай Большой. А что? Я как думаю, так и говорю… И вот тут здорово!

Николай Маленький. Да, сильный кусок.

Каштанов. Вы полагаете? А по-моему, тут чуть затянуто, хотел сокращать.

Николай Большой. Ни-ни.

Николай Маленький. Ни убавить, ни прибавить.

Каштанов. Гм… Ну…

Николай Большой. Без всяких «ну»! Сила! Я что, врать буду? Когда здорово – тогда здорово… А когда не здорово – тогда… Вот тут, например…

Николай Маленький. М-да…

Каштанов. И что же вам тут не приглянулось?

Николай Большой. И все-то ему, этому вашему…

Каштанов. Васильцеву…

Николай Большой. Во-во… Все-то ему не нравится, все-то ему не так. Ну что, что ему не так, спрашивается? Заграницу вон ездим, иномарки приобретаем.

Каштанов. Ну, не все этим измеряется.

Николай Большой. Да ну… Вот, опять! Ноет и ноет! Правда, Коля?

Николай Маленький. Чистая правда.

Каштанов. Ну, тут я с вами, пожалуй, не соглашусь.

Николай Большой. Да, кто мы такие?

Каштанов. Что вы заладили? Мнение читателей мне как раз очень интересно, просто в данном конкретном случае… Хотя некоторая дидактика, конечно, присутствует, и если немного подсократить…

Николай Маленький. Тут не немного, тут бы вообще…

Николай Большой. Кончай – видишь, обиделся Витя.

Каштанов. Да нет, я не обиделся, я просто призадумался.

Николай Большой. Вот это правильно. Ты подумай, Витюша, подумай… И вот здесь еще…

Каштанов. А что здесь?

Николай Маленький. Чего-то он у тебя тут просит, извиняется. А извиняться – это…

Каштанов. Проявление слабости?

Николай Большой. Видишь, он сразу понял! Я же говорю – золотая голова! А ведь в жизни надо – как?

Каштанов. Как?

Николай Большой. Кулаком по столу, вот как! Так что тут ты тоже подумай, Витюша.

Каштанов. Я подумаю.

Николай Маленький. В целом-то вещь замечательная!

Николай Большой. Ну, в целом! В целом никто и не говорит! В целом – сильная штука! Кино бы еще по ней сделать.

Николай Маленький. А кстати – мысль! Ты, Витя, не думал?

Каштанов. Да как-то… Сейчас ведь оно – как?

Николай Большой. И как оно?

Каштанов. Не пробиться. И вообще… У режиссеров одно на уме, у продюсеров другое.

Николай Большой. А ты пробивайся, неча нюни распускать, как этот твой. Такую вещь написал! Если нытье малость подубрать – так такая будет вещища! Нет, надо, надо кино делать, точно тебе говорю.

Николай Маленький. Нет, Витя как раз правильно говорит, пробиться трудно. А ты, Коль, позвонил бы этому твоему Сильвуплясову.

Николай Большой. Сильвуплясову? А что, мысль! (Достает мобильник.)

Каштанов. Сильвуплясов, Сильвуплясов… Это что, режиссер?

Николай Большой. Ну да. Уж мне не откажет: помог я ему, когда он у меня зону топтал.

Каштанов. Он что, сидел?

Николай Большой. А як же.

Каштанов. За что?

Николай Большой. Да черт его… Кажись, за растление. Сейчас вот на «Мосфильме» кино снимает для юношества. (Набирает номер. В трубку.) Алё, Вован, здорово. Не узнал? Привет тебе с зоны, это Николай… Что, «кума» забыл?.. Да, он самый… Рад слышать? Молодец, что рад… А у меня тут такая штука. Про писателя такого, Каштанова, слыхал?.. Ну неважно. Написал он, в общем, штуку одну. Вещь! Класс! Там только подправить маленько… ну, это я ему подскажу. А так – блеск!.. Ну мне-то ты веришь?.. То-то. Штука сильная по всем статьям, возьмешь – не ошибешься… Да золотой мужик, это я тебе говорю!.. А писатель какой! Талантище! Сама Вероника пела… Что говоришь?.. Продюсер?.. А я Потехину позвоню, он как раз из наших. И грóши найдет, будь спок. Беру на себя… Значит, лады? Вот и умница. Не прогадаешь… Когда, говоришь?.. Он к тебе, в общем, подскочит… Ну, все. Не забывай. Общий привет. (Убирает трубку.) Ну вот. Подойдешь к нему в четверг, скажешь – от меня, а будет вола вертеть – мне позвони, я лично подъеду.

Каштанов (про себя). И все так просто…

Николай Большой. А чего усложнять?

Каштанов (задумчиво). И за это я всего-то и должен… всего-то и должен…

Николай Большой. Ну чего ты там должен? Какие долги между друзьями!

Каштанов (отрешенно). Да нет, я все, все понимаю… Все понимаю, все…

Николай Маленький. Витя…

Каштанов. Понимаю…

Николай Большой. Что-то Витя загрустил. С чего бы?

Каштанов. В самом деле, с чего бы?..

Николай Маленький. Погода плохая, вот он, верно, и загрустил.

Николай Большой. Погода? Ну это дело поправимое.

Каштанов. Поправимое? Что, у вас и там связи?

Николай Маленький. Где?

Каштанов. Ну там, в небесной канцелярии. Никто оттуда у вас зону не топтал?

Николай Большой (сухо). Смешно.

Николай Маленький. Уж куда смешнее.

Николай Большой. А если без смехуёчков, то дело правда поправимое.

Каштанов. Это каким же образом?

Николай Большой. Элементарно. Коль, объясни.

Николай Маленький. Да проще пареной репы. Тут барыга один слинял в неизвестном направлении, похоже что навсегда, а вилла его на Канарах пустая стоит, а ключики-то – у наших ребят. Поедешь туда на сколько захочешь. Там настоящий рай, всегда лето, водичка в океане теплющая. Живи, грейся под пальмами. Триста шестьдесят солнечных дней в году.

Николай Большой. Ага, я в декабре был. Сказка! Там и яхта стоит этого барыги – можно в океане рыбку ловить, как этот… Ну, Коля, ты знаешь…

Николай Маленький. Хемингуэй.

Николай Большой. Во-во. Поезжай со всей семьей. Рыбку там лови, книжки себе пописывай. Может, и премию эту получишь… как ее?

Каштанов. Нобелевскую?

Николай Большой. Во-во. Как там с этим делом, а, Коль?

Николай Маленький. Ну, не знаю, не знаю, это как фишка ляжет. А насчет Канар – это хоть сейчас.

Николай Большой. Не, сейчас не надо. Потом. После.

Каштанов. После чего?..

Оба Николая. Ну… (Переглядываются.)

Каштанов. Понятно…

Николай Маленький (после паузы). Ну так как, Витя, насчет Канар?

Каштанов. Увы, это ваше предложение не могу принять.

Николай Большой. Почему?!

Звонит телефон.

Каштанов (в сторону двери). Возьмите кто-нибудь трубку!.. (Николаям.) Как это ни заманчиво, принять никак не могу. У меня сын в школе учится, а оставить в этом возрасте его одного… Нет, нет, благодарю.

Николай Большой. Да брось, Витя, найдем выход!

Каштанов. Какой, например?

Николай Маленький. Решить всегда можно. На то они и проблемы, чтобы их решать.

Доносится вопль Захара: «Вау!!!»

В комнату влетают Захар и Людмила.

Захар. Йес!!!

Людмила. Ты представляешь!..

Захар. Подожди, я сам, я сам! Сейчас позвонили – они берут, берут!

Каштанов. Кого берут? Куда? Ничего не понимаю.

Захар. Нас! И меня, и Димона!

Каштанов. Куда?

Захар. Куда! В Силиконовую долину! На целый год! Ма, ну скажи ему!

Людмила. Правда, Витя. Помнишь, полгода назад конкурс объявляли? Что-то там с компьютерами.

Захар. Вот не знаешь, а говоришь! На лучшую сетевую программу!

Людмила. Да не понимаю я в этом… В общем, они с Димоном со своим подали на конкурс.

Захар. Я же тебе говорил!

Каштанов. Да, что-то такое…

Захар. «Что-то такое»!..

Людмила. Да погоди ты!.. Только что позвонили – оказалось, они с Димоном победители. Теперь их приглашают на год в эту самую Силиконовую долину, вроде как на стажировку. Единственных со всей Москвы!

Каштанов. Их-то? У них же трояки по информатике.

Захар. У Димона, во-первых, четверка. А во-вторых, это просто Виктоша придирается. Теперь будет знать, каких людей затирала!.. А чего ты, ма, грустная?

Людмила. Думаю: как же вы там будете одни, без родителей?

Захар. Ничего, ма, прорвемся! Дядя Коля делать «мельницу» научит, да, дядя Коля?

Николай Маленький. Ну, раз обещал…

Захар. А я Димона научу. Мы им там всем покажем, америкосам!

Николай Большой. Правильно, малыш. Пусть знают нашенских!

Людмила. Ну-ну, не очень-то там, со своим Димоном… Ох, сынуля…

Захар. Ты чего, ма?

Людмила. Уедешь – а мы как тут без тебя?

Захар. Сама говорила: когда мы отдохнем от твоих выкрутасов? Вот и отдохнете.

Людмила. Дурачок… Ладно, у меня там бутылка шампанского припасена; уж по такому случаю – можно. Даже тебе, чучело, налью – заслужил.

Николай Маленький незаметно качает головой.

Захар. Нет, мне не надо: мы с дядей Колей «мельницу» будем делать.

Людмила. Вот и умница. А мы уж за тебя…

Оба Николая. Не стоит!

Каштанов (обреченно). Да, не стоит.

Людмила. Вот мужики пошли!.. Но все равно что-нибудь надо организовать. Пригласим на дачу родителей Димоновых, вас Николай и вас, Николай, ну еще Балабанова можно.

Каштанов. Нет, в четверг не могу. В четверг еду на «Мосфильм» договор заключать.

Людмила. Какой договор?

Каштанов. На сценарий. По моей книге.

Людмила. Неужто?!.. Почему я ничего не знала?

Каштанов. Да вот, как-то внезапно решилось.

Захар. Ну, поперло!

Каштанов. Да, поперло… А каникулы там у тебя зимой будут, в этой долине твоей?

Захар. Наверно. Рождественские.

Каштанов. Вот и хорошо, приедешь к нам на Канары, там круглый год лето. Поживешь у нас на вилле, на яхте поплаваем, рыбу половим, как Хемингуэй.

Людмила. Какая яхта, какие Канары, какая вилла, ты о чем?

Каштанов. Думаю, хорошая вилла. Барыги одного. И яхта его же… Но это не сейчас, это потом… После…

Людмила. Что ты загадками говоришь, какой еще у тебя такой барыга?

Каштанов. Это не у меня… Ну, это, в общем, неважно. Главное, теперь это все – нам.

Людмила. По-моему, все-таки ты меня разыгрываешь… Или это сон?

Каштанов. Нет, нет, это не сон, это такая явь… Такая вот странная явь…

Людмила. Как будто какой-то джинн из бутылки…

Каштанов. Да, вроде того. Только вот платить этому джинну…

Людмила (разочарованно). А-а, платить… И – сколько?

Каштанов. В сущности, пустяк… Пустячок один…

Людмила. Всё! Хватит говорить загадками! Давай, выкладывай все! Что-то здесь происходит, а я ничего не понимаю! Ну!..

Каштанов. Хорошо. Пойдем.

Людмила. Пойдем…

Направляются к двери. Захар идет следом.

Николай Маленький. Постой, малыш, давай-ка мы лучше – «мельницу».

Каштанов. Да-да, ты лучше останься.

Каштанов и Людмила уходят.

Николай Маленький. Становись, малыш… Следи внимательно… Вот так… руку заносишь так… Ногу в упор… А теперь – резко, вот так!..

Захар падает на пол.

Николай Большой. Полегче!

Николай Маленький. Не ушибся?

Захар (поднимаясь). Ничего.

Николай Маленький. Говорю ж, парень – кремень. В батю своего.

Николай Большой. Это – да. Мужик!

Николай Маленький. Еще раз?

Захар. Ага.

Николай Маленький. Становись… Значит, вот так руку… вот так ногу… Заносишь… Подставляешь бедро… И – ррраз!..

Захар падает.

Все понял?

Захар (поднимаясь). Все.

Николай Маленький. Ну, передохни маленько.

Николай Большой. Мышцы бы ему, конечно, в тренажерном зале малость подкачать.

Николай Маленький. Подкачает.

Захар. А у них там, в долине, тренажерные залы есть?

Николай Маленький. У них там, брат, все есть.

Николай Большой. Но ты там все равно – таво…

Захар. Что?

Николай Большой. Родину люби, малыш.

Захар. Ага. Ну, встали?

Николай Маленький. Встали. Теперь ты давай. Руку – куда?.. Правильно. Ногу – как?.. Тверже, тверже… Куда, куда, куда? Не так ногу… Вот так, правильно…

Распахивается дверь, входит Людмила с соковыжималкой в руках, за ней следует Каштанов с остальными коробками кухонного комбайна. Людмила с грохотом ставит соковыжималку на стол.

Людмила (Каштанову). Ставь!

Каштанов ставит коробки.

Вот! Соковыжималку я вымыла, остальное мы не трогали. Забирайте. Ничего вашего нам не надо. Ни выжималок, ни яхт ваших, ни барыг, ничего!

Захар. Ма!..

Людмила. Что «ма»? Иди лучше отсюда.

Захар (Николаю Маленькому). Мы тогда «мельницу» – потом?

Людмила. Обойдешься без своей «мельницы»! И без Силиконовой долины своей как-нибудь обойдешься!

Захар. Ма, но почему?

Людмила. Почему?! Ты у них спроси – почему!

Николай Маленький. Зря вы так.

Николай Большой. Зря.

Людмила. Зря?! А живого человека калечить – это не зря?! Мне мужик целый нужен, а не калека!

Николай Маленький. Ну почему – калека?

Людмила. А без почек – это что, не калека?

Николай Большой. Только без одной.

Каштанов. Да.

Людмила. Господи, и он туда же!

Николай Маленький. Без одной – это вполне даже… Без одной – многие.

Каштанов. Да.

Людмила. Заладил: «да», «да»!.. Многие?! А мне многие не нужны, у меня муж один! Единственный! Мы с ним без всяких ваших яхт вот уже семнадцать лет! Все было, без копейки сидели – и ничего, живы, слава богу! И будем живы! Зато – целые!

Николай Маленький. Вить, ну скажи…

Каштанов. Да я…

Людмила. Что «я», что «я»?!

Николай Большой. Скажи, будь мужиком.

Людмила. Да, будь мужиком, скажи им!

Каштанов. Что сказать?

В кармане у Николая Маленького звонит мобильник.

Николай Маленький (в трубку). Да, я, слушаю…

Людмила. Что сказать?!

Николай Маленький (в трубку). Что?!

Людмила. Ты еще спрашиваешь – что им сказать!

Николай Маленький (Людмиле). Потише, пожалуйста… (В трубку.) Не может быть!..

Людмила. Потише? Я, между прочим, в своем доме!

Николай Маленький (махнув рукой, движется к двери. В трубку). Где?!.. Так-так…Слава богу, а то тут у нас… Но это точно?.. (Выходит.)

Людмила. Не знаешь, что им сказать? Тогда я скажу!.. В общем, так, гости дорогие…

Николай Маленький заглядывает в комнату и манит к себе Николая Большого.

Николай Большой. Что там?.. (Выходит.)

Людмила. Что они там еще придумали на нашу голову?.. Нет, ну ты тоже хорош! Что, неужто уже готов был?..

Каштанов. Ну, не знаю…

Людмила. Не знает он! Просто диву даюсь!

Захар. А помнишь, ты говорила, у Лялиных?

Людмила. Что у Лялиных?

Захар. Ты говорила, Борис Ильич Татьяне Сергеевне свою почку отдал. Ты еще тогда сказала – молодец.

Людмила. И этот туда же! Сравнил! Он же это – для родной жены. Конечно, молодец!

Каштанов. И сейчас выглядит, между прочим, неплохо.

Захар. Трусцой вон даже бегает по утрам.

Людмила. Сейчас ты у меня отсюда такой трусцой побежишь!.. Нет, ну придумали!..

Захар. А долина как же теперь?

Людмила. Отстань со своей долиной!

Захар. А Димон как же? Он в чем виноват?

Людмила. И с Димоном со своим отстань!.. (Каштанову.) Скажи уж им по-мужски.

Каштанов. Хорошо… Хотя…

Людмила. Что «хотя», что «хотя»?! Ладно, я сама скажу! Я им так скажу! Они у меня!..

Входят оба Николая, одеты в одинаковые плащи, с одинаковыми шляпами на головах, в руках одинаковые кейсы.

(Обернувшись, удивленно.) Вы что, уже уходите?

Николай Маленький. Да, пора и честь знать. Очень рады были познакомиться.

Николай Большой. Очень рады. С такими людьми! Сама Вероника пела. Детям расскажу.

Каштанов. Как-то неожиданно…

Николай Большой. А кто ж ожидал! Как снег на голову!

Николай Маленький. Да уж.

Каштанов. А в чем дело, если не секрет?

Николай Большой. Да тут такое дело! Коля, скажи.

Николай Маленький. Представляешь, позвонили! В Томской области мужик один, оказывается, живет – у него совпадение аж по ста трем признакам! У тебя – по ста двум, а у него – по ста трем!

Каштанов. Вот как?

Николай Маленький. Я тоже не поверил сперва. Бывает же!

Каштанов (печально). Да-да, редкостная удача.

Николай Большой. Еще бы! Один случай на пять миллиардов!

Каштанов. Понимаю… Значит, вы – к нему?

Николай Маленький. Да, сейчас прямо на самолет.

Каштанов (Людмиле). Видишь, вот все само и решилось.

Людмила. Ну и слава богу.

Каштанов. Да… Конечно…

Николай Маленький. Ну, в общем, Витя, ты не поминай лихом, прости, если что.

Каштанов. Нет-нет, ничего.

Николай Большой. Ну и хорошо… Да, а ты в четверг, когда на «Мосфильме» будешь, привет от меня Сильвуплясову передавай. И держись там с ним, а то он знаешь какой жук…

Каштанов. А что, это разве теперь не отменяется?

Николай Большой. Да ты что, Вить! Думал, теперь я – в кусты? Нет, брат, пацанское слово крепкое.

Каштанов. Вот, значит, как…

Николай Маленький. А как ты думал!.. Ну а насчет виллы этой на Канарах мы, как вернемся, тебе позвоним.

Каштанов. Может, не надо? А то как-то слишком уж… За какие такие заслуги?

Николай Большой. Какие заслуги? Мы же друзья, забыл?

Каштанов. Да-да, друзья… Конечно…

Николай Маленький (Захару). Потом с тобой «мельницу» освоим, когда вернусь. До твоего отъезда в эту твою долину еще уйма времени.

Захар. А я что… я туда поеду?

Николай Маленький. Конечно, поедешь. С Димоном со своим. Чего ж не поехать, раз заслужили?

Захар. Йес!!! (Выбегает из комнаты.)

Звонит мобильник.

Николай Большой (в трубку). Да… Опять ты?.. Слушай, я перезвоню через пять минут. (Убирает трубку.) В общем, Витя, давай. Держись!

Каштанов. Да, спасибо…

Николай Маленький. Хороший ты мужик, Витя.

Каштанов. Спасибо…

Николай Большой. А вот статейки – неоднозначные. Ты, Витя, подумай.

Каштанов. Да, я подумаю… Даже не знаю, как вас за все…

Николай Маленький. Ладно, ладно, сочтемся как-нибудь.