Книга: Русь изначальная - Валентин Иванов

Первое. Художественная сторона книги, в отличии от той же "Повести древних лет" , здесь слабее. Героев много, сюжетные линии прерываются уходом в глубину исторических фактов, теряется нить повествования, потому читать было сложно. Хорошо это или плохо, тут каждому свое.

Второе. Валентин Иванов не единственный писатель-историк, переходящий в романах про Древнюю Русь на рассказ о Византии. Историческая литература, если это не сплошной авторский вымысел, требует фактов, а когда их нет- много не насочиняешь. О императоре Юстиниане I, его супруге Феодоре, префекте Иоанне Каппадокийском, полководцах Велизарии и Нарсесе, одном из самых крупных восстаний под названием Ника, византийско-готских войнах известно гораздо больше, нежели о племенах, населявших Приднепровье, а потому книга получилась скорее о ромеях, чем о наших дальних предках.

Исследуя данный период, историки часто ссылаются на труды византийского историка Прокопия Кессарийского. Не отрицая ценность трудов Прокопия, Иванов назовет его льстецом (вполне возможно), а творчество противоречивым (предположительно потому, что оно не вписывалось в основную концепцию романа). Так или нет, но общее впечатление такое, что портреты Юстиниана, Феодоры, Велизария оказались выкрашены в один цвет - черный. Совершенно иные - русичи или точнее россичи - племя, жившее около реки Рось. Погрязшая в войнах и разврате Византия противопоставлена в романе свободолюбивым и трудолюбивым славянам.

Чужда и непонятна россам и религия, которую проповедуют греки. Книга носит явную антихристианскую направленность, Перун и Сварог не вызывают у автора неприязни, в отличии от Христа. Проповедник Деметрий, прибывший вразумлять язычников, слишком уж пристрастен, завистлив и злобен, а проповедь свою строит не на знании Писания, а на запугиваниях. Не мудрено, что россичи победили его в споре. Не очень только было понятно, почему они, поклонявшиеся своим богам, рассуждают, как атеисты. Совершенно не соглашаясь с авторской трактовкой Библии не могу не согласиться с тем, что "многие, именуя себя христианами, поступают хуже язычников."

Помимо подробного рассказа о восстании Ника, войнах, которые вел Юстиниан и вторжении славян на имперскую территорию, другой сильной стороной романа является - бытописание. Про уклад жизни древних славян рассказано вплоть до мельчайших подробностей. Как строились города, обустраивались жилища, создавалась утварь, одежда, обувь, оружие, как охотились, чем питались. Речь пойдет не только про обычаи и обряды, дошедшие и до нашего времени, будет еще и про историю происхождения слов, вошедших в обиход.

Братья отправились себе жен добывать и силой умыкнули девок. А чтобы девки не убежали, чтобы их свои родовичи не отыскали, братья далеко ходили, по-волчьи. Свой волк летом близ берлоги скотину брать никогда не будет. Отсюда и слово «невеста» повелось. Невесть, не знает, без вести от своих осталась.

Затягивая узкий ремешок, Ратибор сунул в правое голенище меч. Рукоятка едва достигала колена. Привычка носить это оружие за сапогом дала ему название – ножной меч, потом кратко – нож.

и так далее, и так далее.

Автором проделана огромнейшая работа и если вас интересует история века VI -ого, то дерзайте. Для себя же решила прочитать что-нибудь еще про эпоху правления Юстиниана, принимаю советы)

Книга Прокопия – образцовый 100500% ФЕЙК!

Все «интимные подробности» сего «черного пиара», времен ДО «Очакова и покоренья Крыма», вписаны в хронологию событий уже известных по «официальным» трудам Прокопия.

НИ ОДНОГО ЭКСКЛЮЗИВА!

Причина такой ограниченности?

Элементарно – если увлечься отсебятиной, можно войти в противоречия с другими источниками о данной эпохе.

К примеру, всякий раз когда «Прокопий» пишет: «подробнее об этом будет рассказано позднее» - он НИ РАЗУ НЕ СДЕРЖАЛ ОБЕЩАНИЯ.

Вся «клубничка» - откровенно «от балды»: невозможно представить, чтобы Прокопий САМ БЫЛ СВИДЕТЕЛЕМ «спущенных штанов» любовника жены Велизария, «потрясания грудей» Феодоры, «отделенной головы» Юстиниана и т.п.

Ему об этом рассказали «держатели свечей» (в одном месте он пишет, что о грехах Юстиниана и Феодоры в Константинополе «настойчиво твердили» очевидцы)?

Смелое допущение!

В атмосфере, им же подробно живописуемого, «всеобщего страха» Византии VI века, находились смельчаки, не просто шепнувшие «по пьяни» слухи о «тиране», а «настойчиво твердившие»?

Даже сегодня и только о звездах шоу-бизнеса, такого рода слухи распространяют «по большим праздникам».

Что уж говорить о VI веке!

Сам стиль этого «эксклюзива», в отличие от «официальных» трудов Прокопия, выглядит сухим и скороговорным.

И это при том, что содержание писанины самое, что ни на есть «горячее»: смесь порно-фильма с фильмом ужасов!

Не мудрено, что больше всего стиль и содержание «Тайной истории» похожи на многочисленный «черный пиар» … католических монахов друг на друга и конкурирующих Римских пап (а-ля семейства Борджиа, Медичи и т.п.).

В числе «пороков» Юстиниана Прокопий перечисляет гонения на еретиков-ариан, педерастов, астрологов и т.п. «невинных».

И это пишет якобы верующий христианин?!

Ни один из современников Прокопия не подтверждает его «журналистское расследование».

Наоборот и Юстиниан, и Феодора и в письменных, и в археологических источниках предстают незаурядными государственными деятелями, у которых были дела явно поважнее оргий и стяжательства.

Прокопий в своих трудах не однократно упоминает, а «Прокопий» в «Тайной истории» не может отрицать того, что «тиран» Юстиниан регулярно ЛИЧНО принимал у себя разного рода простолюдинов с улицы.

Назовите еще хотя бы одного тирана в истории, который убив и ограбив множество подданных, позволял бы себе такой риск?

Резюме - совершенно очевидно, что данный пасквиль против Византии (за 900 лет до своего падения еще не успевшей стать «загнивающей») состряпан ее извечным конкурентом Ватиканом.

Цель – опорочить Византию=Православие путем очернения одного из «столпов» последнего - Юстиниана (мол, что это за страна и народ + народы принявшие христианство от Константинополя, если позволяли править собой «демону» и «вавилонской блуднице»).

P.S. Надо ли добавлять, что сей скандальный труд самого известного византийского историка, посвященный самому известному византийскому императору, был … НЕИЗВЕСТЕН ДО XVII ВЕКА!

И был найден не в Стамбуле-Константинополе, не в Москве (Третьем Риме), а в … ВАТИКАНСКОЙ БИБЛИОТЕКЕ!

Как говорится – без комментариев.

А где-то на берегах Понта (Чёрное море) в Византии, управляемой базилевсом Юстинианом, зрело недовольство, вылившееся в бунт Ника, порожденный непомерными налогами, несправедливыми законами, нищетой. Так все начинается.

С мастерством художника автор рисует перед нами картины прошлого в мельчайших деталях: будь то утро в славянской избе, торг между ромеями и славянами или пожар в византийском соборе. Нам становятся известны и детали костюмов того времени, и подробности интриг, и нюансы внешней и внутренней политики. Судьбы исторических личностей переплетаются с судьбами вымышленных персонажей, и это помогает восприятию материала. Начинаешь воспринимать происходящее как личные события, а не как параграф в учебнике.

Язык произведения - отдельное наслаждение. Богатый метафорами, историзмами, архаизмами, поэтичный, красочный. Валентин Дмитриевич Иванов показал себя не только многогранным писателем, знатоком славян, но и историком, исследователем, философом. Книга написана в 1961 году, но актуальности она не потеряла. Ее называют первым в истории романом об основах Киевского государства. И это теперь одна из моих настольных книг)

Двухтомная "Русь изначальная" как раз относится к таким книгам, расставаться с которыми совсем не хочется. Погружение в мир VI века от Р.Х. было таким полным и глубоким, что тяжело выныривать на поверхность века XXI и осознавать себя жителем этого донельзя технизированного и технологизированного столетия. Только что ты вместе с дозором росичей пробирался по Степи в ожидании хазар, как тут же оказался на обочине асфальтовой дороги, упершись носом в поток ревущих и клаксонящих бензиновых чудищ. Пространственно-временное это перемещение столь значительное и внезапно ошеломительное, что начинаешь себя чувствовать подселенцем из глубины веков, по роковой ошибке заброшенного в наши смутные времена (впрочем, кажется времена всегда смутные!).

Широта и глубина ивановского эпического произведения не может не поражать. С необходимой для опытного и увлечённого писателя-историка силой воображения рисует нам Иванов картины быта росского рода и других славянских приднепровских племён, прописывает детали костюма (проще говоря одежды) и вооружения, описывает приёмы охоты и надиктовывает торговые пути-дороги, знакомит читателя с особенностями языческих верований славян в середине VI века, прорисовывает нюансы организации жизни и существования славянских племён вблизи недружественной Степи и потому требующей обеспечения необходимой охраны и обороны от воинственных степных племён и родов. И тут же в параллель с бытописанием росичей Иванов погружает нас во всю сложность существования второго Рима, Византии, этого колосса христианской веры и одновременно величайшего рабовладельца. Мы попадаем в Византию во времена правления базилевса Юстиниана и вместе с жителями империи проживаем многие месяцы и годы этого непростого периода в существовании государства. Восстания охлоса и многолетняя италийская война, а тут ещё вторжение славянских племён на территорию Империи — забот полон рот.

Помимо чисто исторических фактов и подробностей Иванов умело руководит нами в изучении (иначе и не скажешь) нюансов политической и международной обстановки в Европе — мы узнаём, кто с кем и против кого дружит, кто кого в какие земли науськивает и кто какие народы провоцирует на войны и вторжения; мы присутствуем у самых истоков зарождения будущей русской государственности (а пока это появление союза славянских племён); вместе с могучими воинами земли росской мы начинаем осознавать себя единым народом общей славянской крови...

Конечно же, помимо художественно-исторической книги этот роман является примером исторического труда. В том смысле, что автор не просто фантазирует на тему жизни славян и византийских особенностей в указанные времена, но предварительно он глубоко изучил первоисточники исторических сведений и свидетельств современников, при этом некоторых таких авторов Иванов попросту включил в роман в качестве действующих лиц. Научность этой книги ещё и в том глубоком серьёзном анализе действующих сил, закономерностей в историческом развитии государственности в Византии, в соотнесении таковых закономерностей в Восточной Европе и на территории будущей Руси, в обозначении того, что мы потом назовём прогрессом для одних народов и регрессом для других.

И интересным дополнением и по сути частью книги стало авторское приложение, где Иванов объясняет читателю отдельные термины, а также выводит некоторые постулаты и частично дополняет текст романа.

А ещё в этой книге много чисто военно-приключенческих страничек и целых глав, отчего она может быть легко воспринята просто любителями приключенческой литературы. Что немаловажно при нынешнем засилии литературы, ориентированной в основном на экшн и геройства. Так что роман вполне конкурентноспособен и в современные дни.