Текст книги "Америка против России. Холодная война 2.0"

Решение нью-йоркского суда очень больно ударило по Аргентине. Все инвестиционные и кредитные рейтинги Аргентины после оглашения решения суда Нью-Йорка резко упали. Так, международное рейтинговое агентство Fitch понизило суверенный кредитный рейтинг Аргентины сразу на пять ступеней – с B до СС с «негативным» прогнозом. Одновременно краткосрочный рейтинг дефолта страны был понижен с B до С (уровень С находится всего в двух ступенях от дефолта).

В конце прошлого года всем стало понятно, что орудиями мировой гегемонии США являются не только ракеты и авианосцы, но и американские суды, которые распространили свою юрисдикцию на весь земной шар. В Аргентине такое решение американской Фемиды было названо «судебным» («юридическим», «правовым») колониализмом (judicial colonialism). Буэнос-Айрес отказался подчиняться этому решению, подав апелляцию в американские судебные инстанции.

«Финансовые стервятники» обладают большим влиянием не только на судебную власть США, но также другие государственные ведомства и организации. А чему тут удивляться, если, например, управляющей компанией Elliott Management Пол Сингер является главным спонсором Республиканской партии США. Используя это влияние, они стремятся организовать экономическую блокаду Аргентины, даже не прибегая к законодательному решению о введении санкций, опираясь лишь на судебные решения. Уже неоднократно предпринимались попытки Финансового интернационала арестовать имущество Аргентины за рубежом.

Прежде всего, речь идет о воздушных и морских транспортных средствах государства. Президент Кристина Киршнер, например, не может летать на своем президентском самолете на Запад, т. к. его там по указке Вашингтона немедленно арестуют.

В нынешнем, 2013 году Апелляционный суд второго округа США принял к рассмотрению жалобу Аргентины. А в конце августа 2013 года этот суд принял, возможно, историческое решение, отменяющее право суверенного государства на самостоятельное управление своим долгом. Аргентина реструктурировала свои долги несколько лет назад, но теперь, несмотря на объявленный по всем правилам дефолт и подписанное с инвесторами соглашение, из-за решения суда будет обязана выплатить американским спекулянтам, скупившим часть госдолга страны по дешевке, всю сумму, причитающуюся им по облигациям, как будто никакого дефолта и не было.

Спор еще не закончен, у Аргентины остается еще одна судебная инстанция – Верховный суд США.

Если Аргентина заплатит по судебному решению, то будет создан опасный прецедент. Тогда и те держатели аргентинского долга, которые согласились на реструктуризацию долга (а на таковых приходится 97 % первоначальной суммы долга), потребует вернуть все на исходные позиции. То есть Аргентину опять загонят в то положение, которое она имела в 2001 году накануне дефолта.

Кроме того, любая страна, которая пожелает объявить дефолт, должна будет помнить, что ей придется платить сполна тем держателям долга, которые являются физическими и юридическими лицами США. Нетрудно представить, что неамериканские держатели долговых бумаг будут в условиях суверенного дефолта (или в ожидании такового) договариваться не с государством-должником, а с американскими банками и фондами, которые будут скупать долговые бумаги по всему миру. А затем последние будут их предъявлять стране-должнику. Как сказал Нобелевский лауреат американский экономист Джозеф Стиглиц, судебный прецедент, касающийся долга Аргентины, кардинально меняет современные представления о рынке госдолга и превращает американских инвесторов в привилегированную касту «богов» мировой финансовой системы, долги перед которыми имеют безусловный и неотменяемый характер. Свое недоумение по поводу судебного прецедента, касающегося долга Аргентины, высказал также Международный валютный фонд. Это решение лишает МВФ возможности рекомендовать странам проведение реструктуризации долга, напрочь загоняет страны «третьего мира» в долговую яму, не оставляя им никакого шанса. Даже министерство юстиции США выразило сомнения в правильности решения суда. Однако повлиять на пересмотр решения, министерство не может.

В ноябре 2012 года (сразу же после скандального решения суда Нью-Йорка) в газете Guardian вышла статья «Как освободить Грецию и Аргентину, новые долговые колонии?». Она посвящена анализу права наций на банкротство, содержит предложения по международной регламентации суверенных дефолтов. Ее написал корейский экономист Ха-Джун Чанг (Ha-Joon Chang), один из ведущих мировых специалистов по развивающимся экономикам, в настоящее время преподаватель Кембриджа. Эксперт поднимает следующий вопрос: может ли маленький хедж-фонд обанкротить одну, а тем более две страны? Это огромная экономическая и этическая проблема, которая сейчас стоит перед мировой общественностью. В конце концов, плата за эти банкротства может быть очень высокой – новый виток глобального финансового кризиса. В этом не заинтересована ни одна страна. Проблема состоит еще и в том, что переговоры с кредиторами могут длиться годами, затягивая экономику страны-должника в спираль кризиса все сильнее. Главными пострадавшими во всех случаях окажутся самые слабые слои населения, те, кто зависит от государства: пенсионеры, безработные, получатели различных пособий. Итогом могут стать серьезные социальные волнения, которые только усугубят ситуацию.

За событиями вокруг Аргентины внимательно и напряженно следит Европа. Отнюдь не из простого любопытства. Если Аргентина заплатит по судебному решению, то для стран Европейского Союза будет создан опасный прецедент. Напомним, что в 2012 году была проведена крупнейшая в Европе (да, пожалуй, и в мире) реструктуризация суверенного долга. Речь идет о государственном долге Греции. Подавляющая часть держателей греческих долговых бумаг согласились с условиями реструктуризации. Во-первых, снижался номинал долговых бумаг на 53 %. Во-вторых, пересматривались сроки погашения и процентные ставки. В общей сложности все обязательства Греции по суверенному долгу снижались на 70–75 %. Долг Греции только в результате пересмотра номинала бумаг был снижен на 107 млрд. евро. Все бы было здорово. Но вот незадача: небольшая группа держателей долга (не более 3–4 %) на реструктуризацию не согласились. Часть из них подали в прошлом году иски в суд. Аргентинский прецедент может повысить их шансы на победу. Но если они выиграют свои судебные иски в Европе, то тогда ревизии может подвергнуться вся реструктуризация греческого долга. Начнется всемирный финансовый хаос, последствия которого трудно предсказать. В феврале 2013 г. министр экономики Аргентины Эрнан Лоренсино отметил, что решение в пользу 7 процентов владельцев дефолтных облигаций, требующих полной выплаты задолженности, является несправедливым по отношению к остальным 93 процентам, согласившимся с реструктуризацией. По его словам, «на карту поставлен вопрос, имеют ли будущее реструктуризации суверенного долга, с необходимостью которых могут столкнуться и другие страны мира».

До недавнего времени в случаях надвигающегося дефолта или его объявления применялись Правила коллективных действий (Collective action clauses, САС). Заемщик предлагает условия реструктуризации долга. Вопрос ставится на голосование. Если большинство держателей облигаций (обычно от двух третей до трех четвертей) соглашаются на реструктуризацию долга, то обязательство выполнять достигнутые договоренности и придерживаться согласованного графика получения платежей распространяется на всех кредиторов. В последние 10 лет практически все страны выпускали облигации, предусматривающие CAC. Это стало нормой, ведь «коллективные действия» позволяют провести контролируемый и цивилизованный дефолт. Однако правила САС стали торпедироваться (оспариваться в судебном порядке) теми, кого принято называть «финансовыми стервятниками».

Еще в 90-е годы прошлого века в воздухе витала идея создания международного органа, который позволял бы «разруливать» непростые споры в связи с суверенными долгами. После кризиса в Аргентине была предпринята попытка создать единый международный механизм для справедливой реструктуризации госдолгов, но администрация президента Джорджа Буша наложила вето на этот проект.

Нужно внедрить в механизм управления суверенными банкротствами обычаи из корпоративного права, считает упоминавшийся нами выше корейский экономист Ха-Джун Чанг. Следует вернуться к упомянутым выше Правилам коллективных действий, заключив соответствующие международные соглашения (конвенции). Корейский экономист не одинок в этом мнении: аналитики все больше склоняются к тому, что риски долгового колониализма слишком высоки, причем не только для стран, оказавшихся в роли колоний, но и для мировой экономики в целом. Особенно, если в долговую колонию превратилась Греция, которая не относится к странам ПМК.

Решение американского суда также прокомментировал известный американский профессор экономики Нуриель Рубини, которого пресса окрестила «экономическим пророком». Он обратил внимание, что с конца 1990-х годов в мире постепенно формировалась система проведения контролируемых суверенных дефолтов. Один из них как раз пережила Греция в марте прошлого года, когда была списана часть задолженности страны перед частными кредиторами. Решение нью-йоркского суда может подорвать всю эту систему, отметил Рубини. Хотя ее надо было просто совершенствовать. Рубини уверен, что решение суда Нью-Йорка создает очень опасный претендент для всех стран мира, прежде всего для Греции. По Афинам будет нанесен удар: необходимая ей вторая реструктуризация частной задолженности просто не состоится. Рубини заметил, что ее официальные кредиторы из «тройки» (ЕС, ЕЦБ и МВФ) ничем не лучше «фондов-стервятников». Ведь контролируемые суверенные дефолты оставляют за указанными структурами статус «привилегированных» кредиторов, которым надо платить 100 %. Он отметил, что МВФ может и должен заниматься вопросами урегулирования спорных вопросов при возникновении угроз дефолтов и их объявлении. Однако Фонд этим не занимается, а лишь молчаливо взирает на беззаконные решения американских судов.

Нетрудно догадаться, сколь остро на решения американского суда прореагировала Аргентина, в первую очередь ее президент Кристина Киршнер. Как мы сказали, Буэнос-Айрес будет пытаться оспорить предыдущие судебные решения в Верховном суде США. В этом случае, по мнению экспертов, история может затянуться до середины 2015 года. Защита аргентинской стороны открыто заявила, что если суд вынесет решение не в их пользу, то Буэнос-Айрес просто откажется платить. «Мы представляем правительство, – подчеркнул адвокат Джонатан Блэкман. – А правительствам нельзя указывать делать то, что идёт вразрез с их фундаментальными принципами». Если раньше во внутренние дела страны вмешивался МВФ, то теперь это пытается делать американский суд.

Если же дефолт всё-таки будет объявлен, это может привести к падению стоимости государственных облигаций Аргентины и нанести удар по местным банкам, имеющим много накопленной задолженности. Однако большинство экспертов считают, что технический дефолт не ввергнет страну в кризис, поскольку аргентинские экспортёры не зависят так сильно от кредитов для финансирования внешней торговли, как это было в 2001 году. После смерти президента Венесуэлы Уго Чавеса Кристина Киршнер является, пожалуй, наиболее последовательным борцом с американским империализмом в Латинской Америке. Она фигурирует в «черных списках» Финансового интернационала вместе с таким живым политиком, как Фидель Кастро.

Впрочем, на особом счету у Финансового интернационала находится не только президент Аргентины, но и вся страна. Она не может использовать возможности международного финансового рынка для привлечения денежных средств. Однако нет худа без добра. Аргентина научилась жить без внешнего долгового финансирования, поддерживая положительное сальдо по внешней торговле. Т. е. не заимствует, а зарабатывает деньги. Так, в 2011 году страна имела положительное сальдо в 13,3 млрд. долл., в 2012 году – 12,6 млрд. долл. Страна сталкивается со многими социально-экономическими трудностями, однако темпы ее экономического развития выше, чем в странах, послушно следующих рекомендациям МВФ и решениям американских судов.

Борьба с коррупцией или строительство Pax Americana?

В своей статье «Долларовый рэкет» я затронул такой важный аспект современной жизни США, как принятие в последние годы большого количества законов, имеющих экстерриториальный характер. США активно раздувают кампании борьбы с такими угрозами, как организованная преступность, коррупция, уклонение от уплаты налогов, финансирование терроризма, наркобизнес, отмывание «грязных» денег и т. п. В этой связи принимаются новые законы, а также вносятся поправки в действующие акты. Эти законы направлены на предотвращение и ликвидацию соответствующих угроз безопасности США, устанавливают ответственность физических и юридических лиц, занимающихся тем или иным видом незаконной деятельности. При этом ответственность по этим законам может возникать не только у тех физических и юридических лиц, которые квалифицируются как «резиденты» США, но также у нерезидентов – компаний, банков, граждан других стран.

У США больше, чем у какого-либо другого государства имеется возможностей для того, чтобы наказывать нерезидентов. Или держать их в узде.

Во-первых, иностранные физические и юридические лица имеют в американских банках депозиты, исчисляющиеся триллионами долларов. Как в свое время заявил З. Бжезинский, только российская элита держит в американских банках примерно 500 млрд. долларов.

Во-вторых, львиная доля всех международных расчетов осуществляется в американской валюте; транзакции проходят через корреспондентские счета, открытые банками разных стран мира в американских банках.

В-третьих, многие зарубежные компании и банки зарегистрированы на нью-йоркской фондовой бирже (NYSE); их акции, облигации, а также американские долговые расписки (АДР) обращаются на американском рынке ценных бумаг. Нью-йоркская биржа – ведущая мировая торговая площадка. Накануне последнего финансового кризиса ее совокупная капитализация равнялась 21 трлн. долл. США; на бирже торговались ценные бумаги 447 иностранных компаний из 47 стран с общей рыночной капитализацией 7,5 трлн. долл.

В-четвертых, многие иностранные компании и банки приобретают доли в капитале американских акционерных обществ, открывают представительства, филиалы, создают дочерние структуры. Иначе говоря, иностранный бизнес располагает весьма внушительными активами в американской экономике. Например, 20 процентов активов банковского сектора США принадлежит иностранным банкам.

Таким образом, у американских властей есть возможность накладывать штрафы на неамериканских нарушителей законов, блокировать их международные долларовые расчеты, арестовывать различные активы, «замораживать» средства на банковских счетах и т. п. Уже не приходится говорить о таких возможностях американских властей, как давление на другие государства через Международный валютный фонд, Всемирный банк, Банк международных расчетов, другие международные финансовые и экономические организации, где США имеют «контрольный пакет».

Юристы выделяют следующие области, в которых экстерриториальность законов США проявляется особенно ярко: борьба с коррупцией; борьба с терроризмом; борьба с незаконным отмыванием денежных средств; нарушение прав человека; защита конкуренции (борьба с монополизмом); защита прав интеллектуальной собственности; регулирование рынков ценных бумаг; борьбы с уклонением от уплаты налогов; предотвращение распространения ядерного оружия. Американские экстерриториальные законы позволяют фактически вмешиваться во внутреннюю экономическую и политическую жизнь других стран, постепенно ставить их под свой контроль. Используются такие законы и как оружие устрашения в отношении граждан, политиков, руководителей компаний и банков других стран. Одним из последних примеров подобного рода законов, нацеленных на устрашение российских политиков и чиновников, является принятый в прошлом году так называемый «Акт Магницкого». Этот закон объявляет соответствующих лиц Российской Федерации «персонами нон грата» в США, а также предусматривает наложение ареста на их банковские счета и имущество за рубежом.

Ярко выраженный экстерриториальный характер имеют принятые в разные годы в США законы о санкциях против ряда иностранных государств – Кубы, КНДР, Ирана и т. д. Всего на сегодняшний день США объявили о санкциях против 14 государств. Эти законы предусматривают, в свою очередь, санкции против тех иностранных государств, компаний, банков, частных лиц, которые замечены в нарушении американских законов о санкциях. Кстати, законы США о санкциях против отдельных государств были, пожалуй, единственной категорией законов, которые уже несколько десятилетий назад имели экстерриториальный характер. Достаточно вспомнить, что в 70-е годы прошлого века США пытались сорвать сделку «газ – трубы» («сделка века») между Советским Союзом и западноевропейскими компаниями. Тогда были заключены контракты на поставку в СССР труб, компрессоров, специальной трубопроводной арматуры. Вашингтон использовал различные рычаги влияния на европейских поставщиков, однако, в конечном счете, при определенных издержках и задержках для участников «сделки века» проект был реализован. Сегодня США так увлеклись санкциями против неугодных им государств и компаний, сотрудничающих с государствами изгоями, что соответствующие экстерриториальные законы принимаются не только на федеральном уровне, но также на уровне отдельных штатов. В законах штатов содержатся запреты на закупки товаров и услуг у зарубежных компаний, замеченных в сотрудничестве с государствами, занесенными в «черные списки» американского правительства.

Резкое усиление экстерриториального характера американских законов произошло после событий 11 сентября 2001 года. Тогда в США был принят закон, который обычно называют «Patriot Act» и который под предлогом борьбы с международным терроризмом дал американским государственным ведомствам, спецслужбам и судам большие полномочия вмешиваться в дела других государств. Некоторые американские законы были приняты достаточно давно, при этом лишь потенциально имели экстерриториальный характер. Их экстерриториальный потенциал до поры до времени не был задействован.

Таким законом, в частности, является Закон США о коррупции за рубежом (Foreign Corrupt Practices Act – FCPA), который вступил в силу в 1977 году. Он считается первым в мире законом о запрете подкупа иностранных должностных лиц, но до середины прошлого десятилетия применялся достаточно редко. Толчком к принятию данного закона послужил скандал, который разразился в 1977 году. В его эпицентре оказалась американская авиастроительная компания «Локхид» и правительство Японии. Выяснилось, что компания «Локхид» для получения заказов в «Стране восходящего солнца» систематически практиковала раздачу взяток высокопоставленным японским чиновникам. Кончилась эта история тем, что правительство Японии ушло в отставку, а американский Конгресс в срочном порядке подготовил и принял Закон о коррупции за рубежом. В то время острие закона было направлено на американские компании, предусматривались достаточно жесткие наказания тех физических и юридических лиц США, которые будут замечены в подкупе иностранных чиновников. Закон имел неоднозначные последствия для США. С одной стороны, он поднял репутацию Америки, которая объявила бескомпромиссную борьбу с коррупцией как внутри страны, так и за ее пределами. С другой стороны, этот закон поставил американский бизнес в неблагоприятное положение по сравнению с иностранными компаниями, которые практиковали взятки для получения выгодных контрактов. Законы других стран могли преследовать коррупционеров лишь при использовании взяток внутри своих стран, но не за их пределами. Более того, законы некоторых европейских стран даже поощряли такую практику. Например, законодательство ФРГ разрешало включать в издержки производства расходы на взятки за рубежом, они относились к категории «накладных расходов», квалифицировались как расходы, способствующие продвижению немецких товаров на мировых рынках. Попытки правящих кругов США заставить принять другие страны законы, аналогичные FCPA, успехом не увенчались. В октябре 1995 г. Министерство торговли США при содействии ЦРУ и других спецслужб подготовило закрытый доклад для Конгресса и краткий открытый вариант для общественности об использовании взяток иностранными конкурентами американского бизнеса. По оценкам авторов доклада, за период с января 1994 г. по сентябрь 1995 г. американские фирмы потеряли за рубежом контрактов на сумму около 45 млрд. долл. из-за недобросовестной конкуренции иностранных компаний, применявших незаконное «стимулирование» иностранных чиновников, ответственных за принятие решений.

Лишь через двадцать лет после принятия FCPA Вашингтону удалось добиться «прорыва» в деле приобщения других стран к борьбе с зарубежной коррупцией. В декабре 1997 г. в рамках ОЭСР была принята Конвенция по борьбе с подкупом иностранных государственных чиновников при совершении международных сделок (Convention on Combating Bribery of Foreign Public Officials in International Business Transactions). Конвенция обязывает подписавшие страны принять внутренние законы, предусматривающие уголовную ответственность за подкуп иностранных чиновников. Конвенция ОЭСР была ратифицирована Соединенными Штатами в середине 1998 года, а с февраля 1999 года она вступила в силу. В январе 1999 года Совет Европы принял Конвенцию об уголовной ответственности за коррупцию. В ноябре 1999 года Совет Европы принимает ещё один документ – Конвенцию о гражданско-правовой ответственности за коррупцию. Наконец, 31 октября 2003 года была принята Конвенция ООН против коррупции. На сегодня её подписали 140 стран. Великобритания, США и Россия конвенцию подписали и ратифицировали.

Конвенция ООН является наиболее полным и всеохватывающим международным документом в сфере борьбы с коррупцией, в том числе подкупом иностранных чиновников. Страны, подписавшие и ратифицировавшие данную конвенцию, обязаны предусмотреть в своем внутреннем законодательстве уголовную ответственность за все преступления, признанные таковыми в соответствии с настоящей конвенцией. Конвенция создала определенные предпосылки для применения национального антикоррупционного законодательства одной страны на территории других стран.

Проблема коррупции всегда была острой для любого государства. Но сегодня усиливается ее внешнеэкономический аспект. Обостряется международная конкуренция за рынки сбыта высокотехнологичной продукции и услуг, получение концессий и лицензий на разработку природных ресурсов, приобретение активов в рамках программ приватизации и т. д. По весьма консервативным оценкам экспертов ОЭСР, ежегодно в мире в форме взяток выплачивается около 100 млрд. долл., в том числе 30 % этой суммы идет на продвижение компаниями своих коммерческих проектов за рубежом. Многие европейские страны приняли после присоединения к выше перечисленным конвенциям свои законы о борьбе с коррупцией (или внесли поправки и дополнения в ранее действовавшие). Они не имеют столь ярко выраженного экстерриториального характера как американский закон FCPA. Пожалуй, за исключением закона о взяточничестве Великобритании. The UK Bribery Act (UKBA) принят британским парламентом в апреле 2010 г. и вступил в силу 1 июля 2011 г.

Безусловно, Конвенция ООН позволила Вашингтону задействовать на полную мощность свой закон FCPA, в том числе раскрыть его экстерриториальный потенциал. Закон FCPA заработал активно лишь через три десятилетия после его принятия.