Текст книги "Доллар, рубль, золото. Мир финансов: накануне катастрофы"

Политический кризис в Италии завершился, на очереди кризис ЕС

Кажется, один из самых затяжных в Италии политических кризисов завершился. Напомню, что 4 марта нынешнего года в Италии прошли парламентские выборы, которые привели к серьезным изменениям в расстановке политических сил в стране. Политическое движение «Пять звезд», основанное в 2009 году популярным комиком Беппе Грилло, до недавнего времени многими как в Италии, так и за ее пределами воспринималось как эпатажное, популистское и маргинальное. Однако партия «Пять звезд» неожиданно на прошедших выборах получила почти треть всех голосов. Оппозиционные партии «Лига Севера», «Вперед, Италия» и «Братья Италии» набрала 37 процентов голосов. Правящая Демократическая партия, находившаяся у руля власти на протяжении последних пяти лет, проиграла. Возникла ситуация, при которой никому не удалось получить правящее большинство. Начались длительные и непростые переговоры между лидерами упомянутых выше четырех правоцентристских партий. В конечном счете сложилась коалиция «Пяти звезд» и «Лиги Севера».

Почти через три месяца после выборов (в третьей декаде мая) двумя партиями был согласован состав коалиционного правительства. На пост премьера была предложена кандидатура известного евроскептика 54-летнего юриста Джузеппе Конте. Состав нового правительства в Италии утверждает президент страны.

Однако неожиданно нынешний президент Серджо Маттарелла «забраковал» одну из кандидатур будущего кабинета министров. А именно – кандидатуру 81-летнего экономиста Паоло Савоны, которую выдвинула «Лига Севера» на пост министра экономики и финансов. Маттареллу не устроило чрезмерно негативное отношение Савоны к евроинтеграции и его призывы к выходу Италии из еврозоны. Вот как прокомментировал отвод кандидатуры Савоны итальянский президент: «Я дал знать политическим лидерам и профессору Конте, что обратил бы внимание на некоторые министерские портфели. Мне должен был быть представлен список, который я должен был подписать. В этих случаях президент выполняет роль гаранта и не может поддаваться давлению, я одобрил всех, кроме того, кто выступает за выход из еврозоны». Эксперты отмечают, что «отвод» кандидатуры Савоны не был личным решением итальянского президента, он его согласовывал с Брюсселем (Европейским союзом) и Берлином (Ангелой Меркель). В Брюсселе и Берлине прекрасно понимали, что Савона может стать той самой миной замедленного действия, которая взорвет весь Евросоюз.

27 мая, когда Маттарелла отвел кандидатуру Савоны, возникла патовая ситуация. Джузеппе Конте заявил, что он отказывается от поста премьера. Ответной реакцией президента страны было заявление о том, что будет сформировано так называемое «техническое правительство» во главе с Карло Коттарел-ли, бывшим чиновником Международного валютного фонда. В свою очередь правоцентристы заявили, что они заблокируют в парламенте кандидатуру «технического» премьера. Выход из этой патовой ситуации политики видели лишь в проведении новых парламентских выборов. В итальянские СМИ даже просочилась информация о том, что дата выборов уже согласована, они будут проводиться в начале сентября. Лидера «Лиги Севера» Маттео Сальвини и некоторых политиков из других правоцентристских партий такой сценарий не смущал, ибо они рассчитывали на сентябрьских выборах даже усилить свои позиции. Но, судя по всему, такой сценарий пугал еврочиновников из Брюсселя. Эксперты предполагают, что в последних числах мая проходили напряженные закулисные консультации для того, чтобы дело не дошло до политического кризиса и новых выборов. В поиске компромисса был заинтересован и президент Италии Серджо Маттарелла, т. к. складывавшаяся ситуация давала возможность его оппонентам начать процедуру импичмента.

Рано утром 1 июня стало известно, что компромисс найден и президент Италии утвердил состав правительства. Накануне в четверг вечером кандидат на пост «технического» премьера Карло Коттарелли прибыл в президентский дворец и заявил о своем отказе от сделанного ему предложения. Серджо Матта-релла принял отказ и тут же заявил, что утверждает состав нового правительства во главе с Джузеппе Конте и всеми кандидатурами министров. По сравнению с предыдущим списком, поданным президенту 27 мая, в нем имеются некоторые изменения.

Главное из них – на пост министра экономики и финансов вместо Савоны предложена кандидатура профессора политической экономии римского университета «Тор Вергата» Джованни Триа. О личности нового кандидата пока известно немного. Триа имеет опыт работы консультантом в итальянском Минфине, МИДе и Всемирном банке. Хотя Триа – евроскептик и жестко критикует экономическую политику Брюсселя и денежно-кредитную политику Европейского центрального банка, однако заявлений о выходе Италии из еврозоны и отказе от евро он никогда не делал.

Впрочем, правящая коалиция полностью Савону не «сдала». Он остался в кабинете, ему предложена должность министра по делам Евросоюза. Конечно, пост министра экономики и финансов более весомый, но, как отмечают эксперты, министерство по делам Евросоюза под руководством Савоны может лишить Брюссель сна и покоя.

Лидер партии «Лига Севера» Маттео Сальвини займет пост министра внутренних дел, что позволит ему заняться проблемой нелегальных иммигрантов. Напомню, что именно тема нелегальной иммиграции стала ключевой в деятельности руководимой им партии. Именно она позволила так быстро этой партии выйти на орбиту большой политики и прорваться в парламент.

Лидер партии «Пять звезд» Ди Майо встанет во главе объединенного министерства труда и экономического развития. Социальная защита граждан – ключевая в деятельности «Пяти звезд». Ди Майо будет противодействовать политике Брюсселя по жесткой экономии в странах Евросоюза. В своих предвыборных обещаниях Ди Майо сделал упор на увеличении социальных пособий итальянцам и собирается их выполнять.

Помимо министерских портфелей Ди Майо и Сальвини получат статус вице-премьеров. Эксперты полагают, что в новом правительстве Джузеппе Конте будет лишь номинальным премьер-министрам, а реальную политику будут проводить его два заместителя.

Коротко о некоторых других министрах в новом кабинете. Во главе МИДа Италии встанет Энцо Моаверо-Миланези, он работал в правительстве в период 2011–2014 гг., занимая пост министра по европейским делам. Его никак не причислишь к радикальным евроскептикам. Он в течение 20 лет работал в штате Еврокомиссии, получил прочную закваску еврочиновника. Брюссель очень рассчитывает на этого министра, который явно не склонен к тому, чтобы Италия вышла из ЕС и еврозоны.

Главой Минобороны станет Элизабетта Трента от партии «Движения пяти звезд». Находилась на должностях советника в МИД Италии, Министерстве обороны, ООН. Специалист по военным конфликтам. Многократно бывала в командировках в разных «горячих» точках мира – Ираке, Ливане, Ливии.

На должность главы Министерства культуры определен Альберто Бонисоли, представитель «Движения пяти звезд», директор Миланской новой академии изящных искусств.

В полностью обновившийся состав правительства вошло девять представителей «Движения пяти звезд», шесть из партии «Лига Севера» и трое беспартийных специалистов. Всего 18 должностей, из них, между прочим, пять – женщины. Ожидается, что обсуждение и голосование в парламенте по вопросу о доверии правительству Конте состоится в начале следующей недели.

Завершающим аккордом вступления нового правительства во власть станет визит нового премьера Джузеппе Конте в правительственный дворец Киджи, чтобы принять полномочия у своего предшественника Паоло Джентилони. По традиции экс-премьер передаст ему колокольчик, при помощи которого глава кабинета открывает и закрывает заседания правительства.

Подытоживая события последних трех месяцев в Италии, можно сказать однозначно: евроскептики не только резко усилили свои позиции, но и стали решающей политической силой в стране. Ожидали, что в 2017 году такой победы удастся добиться евроскептикам на выборах в Австрии, Франции, Нидерландах. Однако не получилось. А вот Италия оказалась самым слабым для евро-интеграторов звеном в Евросоюзе. От своих предвыборных обещаний правящая коалиция партий «Движения пяти звезд» и «Лига Севера» отказываться не собирается. Более того, у нее есть немало единомышленников среди двух других политических правоцентристских партий, прошедших в парламент («Вперед, Италия» и «Братья Италии»).

Напомню, что в мае коалиция согласовала программу своих действий из тридцати пунктов. Никаких изменений она в ходе политического обострения последних дней мая не претерпела. Уже после одобрения президентом нового правительства Джузеппе Конте и лидеры двух партий подтвердили, что будут последовательно и настойчиво проводить программу в жизнь. Среди пунктов программы значатся такие, как отмена антироссийских санкций, выстраивание стратегических отношений с Москвой, пресечение нелегальной иммиграции, усиление социального обеспечения граждан, пересмотр ряда европейских соглашений и отношений с Брюсселем.

Остановлюсь на последнем из названных пунктов. Коалиция через посредство нового правительства планирует предъявить Брюсселю два важнейших требования:

1) списать с Италии 250 млрд, евро (почти 300 млрд, долл. США) долга перед Европейским центральным банком;

2) отменить для Италии бюджетно-финансовые ограничения, которые были установлены еще Маастрихтским соглашением 1992 года (по предельной величине дефицита бюджета, по уровню долга, по процентным ставкам государственных долговых бумаг и т. д.) и которые де-факто уже давно перестали соблюдаться Италией и рядом стран ЕС.

Отказ от выполнения Брюсселем требований Рима неизбежно приведет к выходу Италии из еврозоны. А ведь Италия – третья по экономическому потенциалу страны в еврозоне (всего там 19 государств) после Германии и Франции. Некоторые эксперты пытаются доказать, что, мол, ничего страшного не произойдет. Из еврозоны Италия выйдет, но ведь в Европейском союзе она останется. Но режим и дисциплина в рамках Европейского союза намного более либеральны, чем в еврозоне. Многие решения и директивы Европейского союза Рим уже выполняет спустя рукава или вообще не выполняет. По своим последствиям выход Италии из еврозоны может оказаться даже более разрушительным, чем выход Великобритании из Европейского союза (она, как известно, в еврозоне не была).

Согласие Брюсселя на выполнение требований Рима не менее опасно, чем отказ. Что касается Маастрихтских соглашений, то их уже давно никто не выполняет. Из 19 стран, входящих в еврозону, нормативы выполняют лишь единицы. Так, предельный уровень суверенного долга устанавливается в размере 60 % ВВП. А в Европейском союзе (всего 28 государств), между прочим, по данным Евростата, на сегодняшний день средний показатель суверенного долга уже составляет 81,6 %. А в еврозоне он еще выше – 86,7 %. Даже у хваленой Германии, «локомотива» европейской интеграции, этот показатель уже несколько лет держится на уровне 70 %.

Уже не приходится говорить о странах южной Европы. Та же Италия в конце прошлого года имела показатель, равный почти 132 % (второе место от конца после Греции). Третье место от конца заняла Португалия с показателем 125,7 %. У Испании и Франции относительный уровень суверенного долга приблизился вплотную к 100 %.

Итак, новое правительство Италии будет требовать от Брюсселя лишь признания того, что Маастрихтские соглашения уже давно превратились в макулатуру. Признать это еврочиновникам тяжело, почти невозможно. Ведь такое признание означает, что евроинтеграция уже давно осуществляется вне правового поля. Что, строго говоря, из Европейского союза или, по крайней мере, еврозоны, надо исключить хронических нарушителей. А кто же тогда останется в единой Европе? Вот список стран, которые получили положительную оценку согласно критериям Маастрихтским критериям: Эстония, Люксембург, Болгария, Чехия, Румыния, Дания. По ряду других не очень значимых стран уже есть вопросы. А вот Германию, Францию, Италию, Испанию точно надо исключать за «неуспеваемость». Требования Рима к Брюсселю подобны ультиматуму ученика, который согласен продолжать обучение в школе, но при этом не получать оценок. Очевидно, что при такой постановке вопроса ставится под вопрос необходимость и учителей, и директора школы.

А что значит списать итальянский долг на сумму 250 млрд, евро? Это гигантская сумма, примерно равная той помощи, которую получила Греция с начала текущего десятилетия в виде реструктуризации ее суверенного долга и кредитов из фондов ESM (Европейский стабилизационный механизм) и Международного валютного фонда. При этом, между прочим, никакого радикального оздоровления греческой экономики так и не произошло. Уровень суверенного долга как держался у Греции на планке 170 % ВВП, так и остается на этом уровне. Как говорится, «Боливар не выдержит двоих». На Италию денег уже нет. О каких 250 млрд, евро может идти речь, когда Брюссель не знает, как закрыть «дыру» в бюджете ЕС, образовавшуюся после выхода Великобритании из Евросоюза? «Дыра» оценивается в 7 млрд, евро (разница между взносами Великобритании и суммами, которые она получала из евро-бюджета).

Думаю, что упомянутые выше требования нового итальянского правительства уже лишили еврочиновников из Брюсселя сна и покоя. Европейскому союзу фактически поставлен ультиматум. Два возможных варианта реагирования Брюсселя на этот ультиматум одинаково плохи для евро-интеграторов.

Италия как детонатор распада еврозоны и уничтожения евро

В Италии только что завершился серьезный политический кризис. Он был спровоцирован отказом президента Италии утвердить ярого евроскептика на пост министра экономики. Напомню, что на парламентских выборах 4 марта наибольшее количество голосов набрали кандидаты от итальянских партий «Движение пяти звезд» и «Лига Севера». Их лидеры согласовали принципы экономической политики коалиционного правительства и кандидатуры на ключевые посты в этом правительстве. На пост премьера был рекомендован Джузеппе Конти, а министром экономики и финансов – Паоло Савона, один из главных евроскептиков не только в Италии, но и всем Европейском союзе.

Кстати, именно ему принадлежит основная роль в разработке принципов экономической политики нового правительства. Ключевыми положениями программы стали два требования к Брюсселю:

1) списать с Италии 250 млрд, евро (почти 300 млрд, долл. США) долга перед Европейским центральным банком;

2) отменить для Италии бюджетно-финансовые ограничения, которые были установлены еще Маастрихтским соглашением 1992 года (по предельной величине дефицита бюджета, по уровню долга, по процентным ставкам государственных долговых бумаг и т. д.) и которые де-факто уже давно перестали соблюдаться Италией и рядом стран ЕС.

Ни для кого не является секретом, что экономика Италии давно уже «хромает». По многим финансовым показателям она занимает почетное второе место снизу (после Греции) не только в еврозоне, но всем Европейском союзе. Прежде всего, речь идет о суверенном долге, который приблизился в конце прошлого года к планке 132 % ВВП. Только у Греции этот показатель был выше – 178,6 %. Для сравнения: средний уровень суверенного долга по всем странам Европейского союза (28 государств) в конце 2017 года составил, по данным Евростата, 81,6 %, по еврозоне (19 государств) – 86,7 %.

Напомню, что принятый 26 лет назад Маастрихтский договор предусматривал предельно допустимую величину долга в 60 % ВВП. До финансового кризиса 2007–2009 гг. Брюссель достаточно ревниво следил за тем, чтобы страны выполняли требования Маастрихтского договора. Между прочим, в 2007 году уровень долга в Италии был равен 103,6 % ВВП. Рим тогда обещал, что сумеет в течение нескольких лет снизить его до приемлемого уровня. Однако кризис настолько усугубил финансовое положение большинства стран-членов ЕС, что выполнение договора в текущем десятилетии стало скорее исключением, чем правилом. Среди тех, кого можно назвать «отличниками» по показателю долга, страны небольшие, не относящиеся к «ядру» Европейского союза. Это Эстония (9 %), Люксембург (23 %), Болгария (25,4 %), Чехия (34,6 %), Румыния (35 %), Дания (36,4 %).

Италия с большим трудом могла лишь обслуживать свой долг. При этом для его обслуживания приходилось прибегать к выпускам казначейских бумаг, большая часть которых размещалась за пределами Италии, в других странах Европейского союза, их также покупал Европейский центральный банк (благо это ему позволила делать запущенная в январе 2015 года программа количественных смягчений). Недоверие инвесторов и кредиторов к Италии после финансового кризиса нарастало, что отражалось на процентных ставках по долговым бумагам Италии (они были одними из самых высоких в ЕС).

По сути, упомянутая выше программа победившей на выборах коалиции должна была стать ультиматумом к Брюсселю. В случае отказа от выполнения им выставленных требований Рим покинет еврозону и откажется от евро, вернувшись к своей прежней национальной валюте – лире.

Президент Италии Серджо Маттарелла скрепя сердце согласился на кандидатуру Джузеппе Конти в качестве премьера, но вот Паоло Савону он посчитал «экстремалом», «радикалом» и его кандидатуру заблокировал. СМИ намекают, что свое решение Серджо Маттарелла, выдающего себя за ярого поборника национального суверенитета Италии, согласовал с Брюсселем и Берлином. Ибо от этого решения зависела судьба не только Италии, но и всего Европейского союза. Президент комментировал своей решение словами, что министерством экономики должен управлять лишь «выдающийся человек, который не станет провоцировать Италию на выход из еврозоны». А вот радикальный евроскептик Паоло Савона на посту министра экономики «поставил бы под угрозу накопления итальянцев, государственные финансы страны и доверие рынков».

Как бы там ни было, но именно заявление президента Италии спровоцировало серьезные колебания на рынках и резкий рост недоверия к итальянским долговым бумагам. За один день доходность увеличилась почти на два процентных пункта (рекорд последних десяти лет, такое последний раз случалось во время финансового кризиса 2008 года). Доходность десятилетних облигаций превысила 3,4 % (последний раз на такой уровень она выходила в 2014 году).

Итальянские биржевые индексы в последние дни мая просели на пять процентных пунктов. Итальянская банковская система – одна из наиболее неустойчивых в Европейском союзе и еврозоне. Долговые бумаги таких ведущих банков, как UBI Banca, Intesa Sanpaolo, BPER Вапса, Unicredit также подешевели.

Падение биржевых индексов Италии перекинулось на соседние страны. В первую очередь на крупнейшие банки, в портфелях которых большое количество итальянских казначейских бумаг. Особенно пострадали немецкие банки Commerzbank и Deutsche Bank, французский банк BNP Paribas. Их акции подешевели на 4–5%.

Отказ президента утвердить кандидатуру министра экономики спровоцировал серьезный политический кризис в Италии. В знак протеста Джузеппе Конти отказался от поста премьер-министра. В свою очередь, президент уже предложил на пост премьера бывшего экономиста Международного валютного фонда Карло Коттареяяи. Следующим ходом в этой игре, как ожидалось, станет блокирование этой кандидатуры парламентом. В последние дни мая эксперты предсказывали, что могут последовать такие ходы, как начало процедуры импичмента президента, а также роспуск парламента. Некоторые были уже уверены, что будут проведены новые, экстраординарные выборы. Была даже названы их дата – 9 сентября. Лидеры итальянских партий «Движение пяти звезд» и «Лига Севера» не только не испугались такого сценария развития событий, но, кажется, даже были в нем заинтересованы. Опросы общественного мнения показывают, что настроения меняются в пользу евроскептиков, указанные выше партии рассчитывали в сентябре получить еще больше голосов, чем они получили на выборах в марте.

Однако рано утром 1 июня итальянские и мировые СМИ сообщили, что кризис миновал. С большим трудом все-таки удалось согласовать состав нового правительства. Вместо Паоло Савоны на пост министра экономики и финансов была предложена кандидатура профессора политической экономии римского университета «Тор Вергата» Джованни Триа. О личности нового кандидата пока известно немного. Итальянские СМИ сообщили, что профессор имеет опыт работы консультантом в итальянском Минфине, МИДе и Всемирном банке. Хотя Триа – евроскептик и жестко критикует экономическую политику Брюсселя и денежно-кредитную политику Европейского центрального банка, однако заявлений о выходе Италии из еврозоны и отказе от евро он никогда не делал. Впрочем, евроскептики «Лиги Севера» и «Движения пяти звезд» Паоло Савоны полностью сдавать отказались. Он останется в правительстве, но будет возглавлять министерство по делам евроинтеграции.

Можно не сомневаться, что новое правительство не отступится от своих требований к Брюсселю. По сути, их можно квалифицировать как ультиматум. Брюссель на ультиматум ответит «нет». Даже не из вредности. У него нет таких гигантских средств (250 млрд, евро) для того, чтобы спасать Италию. Брюссель почти полностью выложился, спасая Грецию. Как говорится, «Боливар не выдержит двоих». Все кончится тем, что Рим инициирует выход из еврозоны.

С большой степенью вероятности можно ожидать, что выход Италии из еврозоны создаст эффект цепной реакции. За нею последуют такие страны, которые имеют высокий уровень долга и которые с некоторых пор стали обозначать уничижительной аббревиатурой PIGS (получается английское слово «поросята»). Это следующие страны: Португалия (первая буква ее названия Р), Италия (I), Греция (G), Испания (S). Иногда еще в список добавляют Ирландию, тогда получается аббревиатура PIIGS. Португалия занимает третье место в ЕС по относительному уровню долга, наступая на пятки Италии (125,7 %). У Испании показатель вплотную приблизился к планке 100 % (98,3 %).

Политическая и экономическая ситуация сегодня накалилась не только в Италии, но и других странах PIGS.В Испании, Греции и Португалии все громче звучат призывы выйти из еврозоны и вернуться к своим национальным валютам. По мнению евроскептиков стран PIGS возвращение к национальным валютам позволит им восстановить хотя бы частично управление своими экономиками через восстановление авторитета национальных Центробанков и ухода от диктата ЕЦБ. Во-первых, появится возможность самостоятельно определять приоритеты кредитования своей экономики. Во-вторых, влиять на трансграничные потоки товаров и капитала посредством управления курсом национальной валюты.

Выйдя из еврозоны, страны PIGS будут оставаться в Европейском союзе, но членство будет достаточно формальным, решения Брюсселя будут носить факультативный характер. Можно ожидать, что после выхода из еврозоны страны PIGS начнут более последовательно проводить политику по ограничению притока мигрантов из Северной Африки и Ближнего Востока. Такой выход также позволит им отказаться от навязываемого Брюсселем режима экономических санкций против России.

Бунт против евроинтеграции назревает и в соседней с Италией Испании. На прошлой неделе Испанская социалистическая рабочая партия (ИСРП) призвала вынести вотум недоверия премьеру Марио Рахою в связи с крупнейшим коррупционным скандалом, в котором замешаны политики из правящей Народной партии. Сегодня, 1 июня парламент Испании проголосовал за отставку Рахоя. Теперь будет формироваться новое правительство, в котором большинство может оказаться у ИСРП, стоящей на позициях евроскептицизма.

Европейский союз уже потерял Великобританию. Может потерять также Италию и Испанию (даже если формально эти страны останутся членами ЕС, они, судя по всему, выполнять многие директивы Брюсселя не собираются). Фундаментом ЕС останутся лишь Франция и Германия и в какой-то мере Бельгия. И вокруг них – куча стран, которые имеют слабую экономику и выступают в качестве постоянных просителей кредитов ЕЦБ и субсидий из бюджета ЕС.

Да и «локомотивы» европейской экономики явно не блещут образцовыми показателями. Германия как самая сильная экономика ЕС имеет уровень государственного долга в последние годы в районе 70 % ВВП. Конечно, не плохо на фоне многих других стран. Но ведь даже она не выполняет нормы Маастрихтского соглашения (60 % ВВП). А вот у Франции этот показатель уже приблизился вплотную к 100 %.

Почему-то политики и эксперты в своих рассуждениях о будущем Европейского союза обычно ссылаются на показатели лишь суверенного долга. А ведь для общей картины следует еще учитывать долги других секторов. По оценкам Банка международных расчетов, общий размер долга Италии составил в 2017 году 263 % от ВВП страны. И тут выясняется, что Италия по этому показателю отнюдь не относится к разряду самых неблагополучных стран Европейского союза. Так, в соседней Португалии этот показатель существенно выше – 321 %. Впрочем, Португалия, как мы выше отметили, входит в неблагополучную группу PIGS. А вот данные по уровню совокупного долга стран, которые принято относить к «элите» Европейского союза: Нидерланды – 290 %, Франция – 321 %, Бельгия – 338 %.

Шаткое положение многих «благополучных» стран Европейского союза тщательно маскируется – подобно тому, как, например, до конца прошлого десятилетия скрывались истинные масштабы суверенного долга Греции. Все эти проблемы могут обнажиться в случае, если начнется вторая волна мирового финансового кризиса. Кстати, о Греции. Этой стране удалось провести реструктуризацию своего долга. Кроме того, она получила мощную кредитную поддержку по линии Евросоюза и Международного валютного фонда. Наконец, она исправно выполняет требования международных кредиторов. Бюджет стал сводиться с профицитом (на этот год запланирован профицит в 3,32 %), реализуются программы приватизации, обеспечивается некоторый рост экономики за счет жесточайшей экономии и снижения жизненного уровня подавляющей части населения (в 2017 году – прирост ВВП на 1,6 %, на этот год запланирован прирост в 2,5 %). И тем не менее уже несколько лет относительный уровень суверенного долга находится в диапазоне 175–180 % ВВП. Все что можно было выжать из Греции, уже почти выжато. После некоторой паузы, когда Греция окончательно обессилит, может начаться взрывной рост долга. Греция становится зоной повышенного риска, видимо, поэтому МВФ воздерживается от дальнейшей помощи этой стране.

Думаю, что политические и государственные деятели Италии внимательно следят за ситуацией в соседней Греции. И извлекают уроки. Благо, Италия отстает от Греции по уровню суверенного долга на один или два шага. Все большее число граждан в Италии понимают, что простых решений нынешней долговой ситуации не существует. Но наиболее радикальным и гарантирующим сохранение национального суверенитета способом является выход из еврозоны и возвращение к прежней лире.