Текст книги "Бриллиант «Шах». Приключенческий роман"

Глава пятая

Дверь открыл Игорь.

– Давай входи, есть несколько идей, надо посоветоваться.

Я снял свои туфли и, вскочив в тапочки, проследовал за ним на кухню. Возле плиты, с туркой в которой уже кипел крепкий кофе, стал возиться Игорь.

– Присаживайся. – Сказал он, поднеся турку и разливая кофе по чашкам. На столе лежали круасаны и печенье, было видно, что он уже успел побывать в гастрономе. Затем присел к столу и стал говорить.

– Я вот подумал, что поскольку ты в курсах об этих сокровищах, то пора рассказать тебе историю их происхождения.

– Мой дедушка Перемет Олег Михайлович, как ты знаешь, служил интендантом в армии первого Украинского фронта во время войны…

Дедушка Игоря никуда не сообщал о хранящихся у него сокровищах, боясь за последствия для своей семьи. И было предпринято товарищем Переметом, майором фронтовиком, действие отвлекающее внимание властей от главных сокровищ – это то, что он пытался отдать антикварный сейф Екатерины Великой, как известно власти отмахивались от надоедливых наездов фронтовика с такой просьбой.

Итак, теперь и антикварный сейф, и яйца Фаберже, и алмаз с гравировкой принадлежит Игорю.

– Я искал в интернете исторические сводки об этом алмазе, и что самое интересное точная копия его находится в Оружейной палате Кремля. Я сверил размеры алмаза с размерами хранящегося сокровища, копия идентична.

– А может это простая стекляшка? – настороженно спросил я.

– Смотри, вот я выписал сравнительные размеры с интернета, и те, что снял с нашего алмаза, совпадение идентично.

– Я вижу, что даже по весу совпадают.

– Нуда, конечно, проверил на кухонных электронных весах, все точно. – Сказал Игорь.

– Значит это подлинник. – Задумчиво произнес я, – Меня смущает лишь то, что как можно было сделать два близнеца. Ведь каждый камень должен отличаться и абсолютно идентичных алмазов не бывает в природе?

– Думаю, что это был цельный кристалл, который разбили на две половины и затем мастер отшлифовал эти части, доведя до одинакового совершенства, и затем нанес гравировки.

– Вот это да! – воскликнул я.

– Этот алмаз найден в древние времена в Индии, а идентичность его с Шахом, говорит о том, что ему цены нет. – Восхищенно заметил Игорь, – Здесь и сертификаты немецкого эксперта присутствуют, правда, эксперт даже не понял, что это Шах Близнец. А Шах в 1922 году был перевезен из Петербурга в Москву и помещен в Оружейную палату Кремля.

– Нет, я так не думаю. Мне кажется, что эта копия Шаха, была изготовлена в Германии в тридцатые годы из другого алмаза, подходящего по форме и гравировка выполнялась уже более продвинутыми методами.

– А как это понять? – спросил Игорь.

– Алмаз у тебя здесь? Давай посмотрим более внимательно. Если все три надписи идентичны по глубине канавок и по ровности, то мое предположение верно.

– Мне непонятно, зачем делать копию? – сказал Игорь, передавая мне камень.

– Видимо, кто-то из заказчиков очень хотел иметь у себя алмаз Шах для чего-то своего тщеславия, чтобы поднять скандал в мире среди коллекционеров старинных драгоценностей, и таким образом взвинтить цену в разы. Ведь это не стекляшка, а настоящий алмаз, чистый и сверкающий, как и подобает бриллианту. – Я держал в руках это сокровище, восхищаясь работой мастера, рассматривая сквозь увеличительное стекло ровный срез канавок одинаковой глубинной проработки.

– Да, Игорь, это более современная работа. У старинных мастеров не было инструментов для нанесения надписи на столь твердой поверхности одинаковой глубины и ровности. Но цена его от этого не будет меньше, если не больше стоимости Шаха первого 88,7 карат.

– В интернете историческая цена Шаха составляет четыре миллиона царских рублей на дату 1827 года. – Сообщил Игорь.

– Ну, на аукционе столь известный камень может стоить от двадцати одного миллиона, до пятидесяти миллионов долларов, и это еще не предел. Это если истинный ценитель драгоценных камней захочет иметь в своей коллекции эту копию реликвии целой истории событий, сопутствующих этому камню.

Я держал в руках это удивительное произведение ювелирного искусства и влюблялся в его сверкающие грани с каждой минутой, ощущая магическую силу алмаза и какое-то гипнотическое воздействие, исходившее от блеска его совершенной прозрачной чистоты. С трудом отрывая свой взгляд, от сверкающих граней, я передал алмаз Игорю. И молча, почти механически, пригубил уже остывший кофе. Игорь завернул камень в мягкую замшевую салфетку из тонкой кожи и спрятал сокровище в коробку.

– Игорь, такого не бывает. Нет идеально одинаковых бриллиантов. Может быть только искусно выполненная подделка. Тут напрашивается предположение, а что, если в Оружейной палате хранится стекляшка, подделка, а здесь у нас настоящий Шах.

– Давай еще я сварю кофе и выпьем с коньяком.

Закусывая напиток кофе с коньяком круасаном с яблочным повидлом, я стал рассуждать.

– Подумай, а запросто по имеющимся фотографиям и чертежам ювелир сделал точную копию Шаха и при транспортировке из сокровищницы Зимнего дворца в 1922 году в Москву, шах был подменен. Ну, а как мы сможем доказать, что этот камень с Оружейной палаты уже принадлежит именно тебе. Это было бы так, если бы в завещании дедушка оставил на твое имя перечень сокровищ. Его же нет? – я внимательно взглянул на Игоря.

– В том-то и дело, что нет. А поисками Шаха, никто не стал заниматься, ни Германские власти, ни Советские из-за того, что всем стало известно, что камень храниться в Кремле.

– О своей экспертизе камня немецкий эксперт, конечно же, поставил в известность свои немецкие послевоенные органы власти. И те проверили, что Шах находится в Кремлевской сокровищнице, а Жуков, очевидно по каким-то соображениям вышестоящего кремлевского начальства провел по их заданию экспертизу алмаза. Поэтому-то эта копия и выпала из поля зрения компетентных органов. – Авторитетно высказался я, – И теперь она всецело принадлежит тебе.

– И, что теперь? Что мне делать с этим, и как быть? – стал неопределенно высказываться Игорь.

– Это все зависит от тебя. – Сказал я, пытаясь помочь ему, определится с проблемой сокровищ.

– Как это?

– Ну, как, как, к примеру, ты хочешь оставить камень себе и передавать его по наследству своим наследникам. Либо подарить, либо продать.

– Ну, подарить, то это вряд ли. А вот продать это уже кое-что.

– Наше государство, не стабильно, как Франция, Германия, либо Англия. Еще есть Швейцария, Лихтенштейн и наконец, крошечное государство Андорра, где у тебя не спросят, кто настоящий заказчик этого изделия, а всегда будут считать, что оно твое. Но тут есть одна проблема, этот алмаз имеет уникальную ценность и наверняка сохранилась информация о нем. Как только ты заявишь о нем. Поэтому надо стать анонимным продавцом и договорится об аукционе драгоценных камней анонимно, выставив его на продажу за двадцать один миллион долларов. Такая вещь, я уверен на сто процентов, что будет иметь успех. Так как монаршие Дворы, будь то Испании, Великобритании, Японии, раджи Индии, королевский Дом Саудовской Аравии и так далее с превеликим удовольствием купят этот алмаз сколько бы он не стоял. Надо только правильно его назвать, например Шах второй, Близнец Шаха, либо просто Близнец, чтобы показать, что это не подлинник, а настоящий алмаз и является точной копией Шаха.

– Хорошо, Валентин, а где найти такой аукцион?

– Я слышал, что в Гонконге проводятся такие аукционы. Надо исследовать вопрос аукционов в Гонконге и условия, какие необходимо предоставить для проведения торгов.

– Ну, что же Валентин, я сейчас примусь за поиск путей участия в этом аукционе. И, что-то меня настораживает, что для такого мероприятия необходимы средства и не малые. А этих средств у нас нет.

– Получается какой-то замкнутый круг. – Сказал я, и добавил, – Мы даже не можем заложить яйцо Фаберже, как сразу же привлечем внимание разного криминального сброда и правоохранительных органов вместе с ними.

– Поэтому будем спешить не спеша.

– Это, как? Медленно, но уверенно? – с улыбкой спросил я, добавив, – Думаю, что на сегодня достаточно. Надо еще отдохнуть, ведь завтра рано вставать на работу.

На этом я распрощался с Игорем до завтра…

Глава шестая

В понедельник мы встретились с Игорем в технологическом бюро механического цеха. После пятиминутки, что всегда проводилась руководителем, и получения задач на рабочий день мы вышли на перекур. Поскольку мы с Игорем не курящие, то отошли в сторонку и с нетерпением стали обсуждать наши изыскания подходящих аукционов старинных антикварных камней. Как я и предполагал, Игорь склонялся к тому, что самые идеальные условия для торгов подходит Гонконг.

– Ты выяснил, кто может стать продавцом? – спросил я Игоря, когда мы отошли подальше от лишних ушей.

– Абсолютно любой человек может выставить ювелирное изделие на продажу. Если ювелирное изделие подходит для аукциона и является высококачественным изделием, администрация будет рада выставить камень на торги. Я даже узнал, что предпочтение делается камням с богатой историей. Так что я уверен, что Близнец Шаха, уйдет с молотка аукциона. Кроме того, эксперты осматривают и рекомендуют исходную цену, с которой начнется торг. – Восторженно начал говорить Игорь, – Меня только беспокоит один единственный вопрос, где взять деньги для поездки на аукцион Christie’s в Китайский Гонконг?

– У нас есть один единственный выход. – Загадочно сказал я. У Игоря загорелись глаза.

– Какой же? – спросил он.

– Выиграть в казино, в рулетку.

– Нет, я думал над этим, пытался даже создать систему. Все безрезультатно. Это невыход. – Категорически возразил он.

– Тогда ничего не стоит тебе, придется сдать одно яйцо Фаберже в Оружейную палату Кремля. Это самый достойный выход для тебя. – Заявил авторитетно я.

– И получить двадцать пять процентов от пятнадцати тысяч долларов, уж эту антикварную вещь как можно дешевле там оценят. И купить туристическую путевку в один конец? – обиженно отвечал Игорь.

– Что ты так переживаешь друг. Отвезешь бриллиант и продашь его там. Поверь это единственный выход. – Стал уговаривать его я.

– И привлечь внимание ко мне. Начнутся слежки за мной, я уверен, что и проникнут ко мне, установят в квартире прослушивающие устройства, а то и камеры. Я только привлеку нездоровое внимание к себе. Нет, этот вариант не подходит. Я думаю, что единственный выход – это взять кредит в Банке под залог квартиры. А когда я стану миллионером, приехать домой и работать, как ни в чем не бывало, выплачивая кредит из своей зарплаты. Пока не выплачу. Потом уже через год можно будет, что-то придумать, куда вложить деньги и жить из тех средств, что будут капать на проценты.

– Да тут и думать нечего, открыв за рубежом, счет в банке сразу там в Гонконге есть филиалы различных банков. Вот хоть бы Raiffeisen Bank. В этом банке открываешь счет здесь. Там же берешь кредит, который тебе переводят на кредитную карточку. В Гонконге переоформляешь свою карточку в Китайском филиале Швейцарского банка, чтобы никто не знал, сколько у тебя денег на счету. Те, кто захочет узнать, будет отслеживать только твои кредитные средства на той карточке, которую ты оформил в Украине, вот и все. А проценты из вырученных денег за бриллиант будут капать в другом филиале банка.

– Да, друг, ты как всегда прав. Но надо все-таки хоть доработать до отпуска. И затем уже проворачивать эту операцию…

С момента нашего разговора прошло четыре месяца. Уже стояли майские теплые дни. Первые нежные листочки на ветках березок у окна нашего цехового технологического бюро зеленели, увеличиваясь с каждым днем, а липкие почки каштанов распускались зеленью каштановых листьев. Воздух вокруг благоухал просыпающейся природой, насыщаясь пряными ароматами весны. И девушки улыбались нам и птицы пели особенно радостно, приветствуя теплые лучи весеннего солнца. В такие дни хотелось поскорее выбраться из душного производственного помещения на природу. Забыть работу, нудные расчеты и все эти допуски и посадки, чертежи деталей и цифровые программы обработки, станки и приспособления универсальной сборки и не универсальной. И просто беззаботно слиться с природой, не думая ни о чем, просто наслаждаться тем, что и ты являешься частью этого буйства жизни. В такой весенний день Игорь вдруг подошел ко мне и сказал.

– Я хочу Аллу пригласить на пикник. Но тут наткнулся на одну проблему, Она не хочет идти одна.

– У нее, что есть дети? – смеясь, спросил я.

– Да пошел ты. Хуже, подруга, как банный лист прилипла к ней и не отстает. Мы втроем даже в кино ходили. Такой знаешь, двойник Фреди Меркури пел все его песни, и вообще интересный фильм, только мне не понравился этот артист. Совсем не похож. Какой-то недомерок и среднего роста, Фреди был выше среднего и не такой суетливый, как изображавший его артист.

– Да ладно я все понял. Как ее зовут?

– Кого? Ну, подругу Аллы?

– Ах да, – спустился на землю Игорь, – Лера.

– Значит это та, что рядом сидит за компьютерным чертежным станком.

– Та, та.

– Ты скажи, что если одна не захочет с тобой идти на пикник, то ты пригласишь меня.

– Да Алла обрадуется, она сама говорила мне, когда ты познакомишь нас с твоим другом, то есть ее и Леру с тобой.

– Да я это уже понял.

Мы еще некоторое время постояли на курительной площадке, пока к нам не пришел мастер фрезерного участка, пришлось уйти в бюро…

Девушки пришли обе в джинсовых брюках с дорожной сумкой на плече у Аллы. У девушки были соломенного цвета, слегка вьющиеся волосы, обычно она носила их распущенными по плечам, сегодня они были заплетены в косу, которую она положила на правую сторону груди. У Леры были волосы, черные прихвачены у затылка, и конским хвостом болтались за спиной.

– Привет мальчики. – По-свойски, подойдя, поздоровалась Алла. Ее большие серые глаза сверкали от белоснежной улыбки.

– Это, я полагаю, Валентин. – Бодро, глядя на меня, сказала Алла, рассматривая меня с ног до головы, как на аукционе породистых скакунов.

– Я, полагаю, вы Алла? – спросил я ее.

– Можно подумать, ты меня первый раз видишь? – бесцеремонно сказала Алла, – Ничего, что я на «ты» тебя называю?

– Это, в конце концов, произошло бы, так лучше сразу. – Приветливо улыбаясь, ответил я.

– Познакомься, Валентин, это моя подруга Лера, с которой мы учились в политехническом институте и дружим еще с первого курса.

– Лера. – Протянула мне теплую ладонь девушка, я пожал ее руку, чувствуя нежное прикосновение ее пальцев в своей руке. Глаза Леры были янтарного цвета и светились приветливой солнечной улыбкой, а удлиненный овал лица и высокий лоб говорили о незаурядном характере девушки. Свой высокий лоб она прикрывала челкой, видимо пыталась скрыть красоту и его совершенство.

– Валентин, – представился я ей, и добавил, – для близких людей я Валик, и давайте Лера, если можно, перейдем сразу на «ты».

– Да я собственно и не возражаю. Вон Алла уже перешла, называет вас, Валентин, ой тебя Валентин, как старого знакомого. – Засмеялась девушка.

Я где-то в глубинах своей души почувствовал, что понравился обеим девушкам. Но из своего маленького опыта, чувствовал, что первое впечатление всегда обманчиво, а про себя подумал, что поживем, увидим…

Пикник прошел, как нельзя лучше. Девушки выпили шампанского и часто отлучались в заросли кустарника. Мы с Игорем доставали из трехлитровой банки мясо и нанизывали на металлические шампура, приготовленное за ранее девушками. Эту банку с мясом для шашлыка Алла извлекла из дорожной сумки. Игорь из винного погреба нам принес армянский коньяк в пол литровой бутылке. И мы, не дожидаясь жарившегося шашлыка, прикладывались к пластмассовым стаканчикам и вкушали отменный напиток. Когда шашлык был готов, подняли стаканчики с коньяком. Игорь стоя сказал тост за знакомство.

Девушки от смешанного шампанского и коньяка сильно захмелели. И в первый же день знакомства, Лера призналась мне в любви, и стала неистово целовать меня в губы, размазывая помаду по моему лицу, когда попросила меня сопроводить ее в не столь отдаленное место. В перерывах между поцелуями она лепетала несвязно всякую чушь:

– Ты, чего пристаешь ко мне? – поцелуй, – Мы едва знакомы. – Снова поцелуй. – Я не испорченная девственница и у меня никогда еще не было парня в моей постели. – И снова поцелуй, – А знаешь, как мне хочется, чтобы меня обнял любимый человек, особенно по ночам. О! – Она повисла у меня на плечах. Мне показалось на мгновение, что она отключилась. Голова ее лежала на моем плече, глаза закрыты. В таком положении застали нас Игорь с Аллой. Леру мы отвели к нашему месту и уложили на плед. Она немного полежала, затем открыла глаза и спросила слабым голосом: – Где я? И, что со мной?

– Мы на пикнике, и ты приняла немного лишнего. – Сказала Алла.

– Алла, отведи меня в сторону, мне плохо-о-о.

Алла помогла Лере подняться и, сделав несколько шагов, Леру обильно вырвало. После этого ей стало на много легче. И мы могли уже спокойно собраться и уехать домой из Пущи Водицы, где проходил наш пикник…

Глава седьмая

В воскресенье, на следующий день после пикника мы с Игорем разбирали итоги прошедшего пикника в его квартире.

– Ну, как тебе Лера? – с порога спросил меня Игорь, открывая дверь.

– Ну, что тебе сказать, Игорь, – натаскивая комнатные тапочки на ноги, отвечал я ему. – По первому разу так и не поймешь.

– Честно сказать, она мне не нравится. – Начал говорить Игорь, – Алла попала под ее влияние и от нее у моей девушки просто спасу нет.

– Игорь, не преувеличивай. Пойми, что эта дружба может кончиться, только по решению какой ни, будь стороны, и только по инициативе одной из них. А пока ты имеешь дело с двух главым монстром, в одну из голов ты влюблен, кстати, она тоже в тебя.

– Ну, мне с этим понятно. Ты скажи лучше, как тебе Лера?

– Я уже отвечал тебе, чтобы понять, что это за человек надо повстречаться. Походить с ней на свидания, и уже потом станет ясно.

– Значит, я так понял, что ты Валик, не возражаешь, помочь мне отвадить от Аллы ее.

– Ты хочешь отпилить у двуглавой особи одну голову по имени Лера? И чтобы я это сделал?

– Ну, зачем ты так людоедским способом, я просто предлагаю влюбить ее в себя.

– Хочешь мой совет тебе? – я с ожиданием стал смотреть ему в глаза.

– Ну, я слушаю, говори.

– Даже если девушка влюбится в меня, и я в нее, а Алла в тебя, они все равно будут меряться нашими членами и наперебой хвастать, кто из нас, сколько оргазмов сделал за ночь. Это же две подруги, так в мире устроено. Поэтому смирись и не разрушай законы мироздания, иначе они ударят тебя, как бумеранг, выпущенный однажды.

– Ты знаешь, Валентин, мне сама судьба послала тебя в друзья. – Игорь достал из шкафчика недопитую бутылку Ноя разлил в коньячные бокалы.

– Давай друг допьем этот коньяк, за нас и наших девушек. – Он стоя поднес свой наполненный бокал и громко чокнулся с моим бокалом. Затем уселся на свое место и осушил одним махом ароматную жидкость. На столе аккуратные кружочки сырокопченой колбасы и Голландского сыра. Завернув ломтик колбасной нарезки в тонкий листок сыра, Игорь положил в рот и стал с аппетитом жевать, я последовал его примеру.

– Я зондировал почву, – жуя бутерброд начал говорить Игорь, – по аукционам, и обнаружил, что аукционы камней проходят два раза в год. Меня заинтересовал больше всего аукцион в Гонконге. Так как там продавцом может, выступит любой человек. Главное, чтобы камень был уникален и еще лучше известный в истории. Так, что наш алмаз уникален сам по себе и произведет сенсацию в ювелирном мире. Аукцион состоится перед новым годом, я должен быть в Гонконге.

– Ты сделал, так как я говорил тебе?

– Да мой друг. Открыл без труда кредитную долларовую карточку в Raiffeisen Bank.

Положил туда десять долларов и выяснил по вопросу кредита под залог квартиры. За это время уже прошла экспертиза и оценка кредитной возможности. Так что мне светит кредит в двадцать пять тысяч долларов, который я обязуюсь вернуть в течении года.

– Под какой процент?

– Под девять процентов. Да, в Гонконг есть пару горящих путевок. Полетим вместе. Мне нужна надежная охрана. Поэтому полетим вдвоем за месяц до аукциона. А, что с работой? – неожиданно спросил меня Игорь.

– Возьмем причитающиеся нам отпуска и по месяцу за свой счет.

– Да никто нам этого не даст. Просто нас обоих не отпустят. Мы же нарушим производственный процесс. – Парировал Игорь.

– Да и тебе никто не даст отпуск, к примеру, если я уволюсь, а ты останешься. О, что я говорю. Мы же с тобой молодые специалисты, и получали стипендию, нас никто не уволит, пока не отработаем положенный срок в три года.

– Что же делать? – Игорь безнадежно опустил голову.

– Да, ну и ситуация. Если сбежим, администрация завода обязана подать в розыск. Нас найдут и потребуют вернуть на работу или уплатить ту сумму, которую потратило государство на наше образование.

– Значит, вернем ту сумму. Или вернемся на завод и будем как кролики сидеть, там выполняя свой отечественный долг. И когда отработаем свое положенное, уже тогда будем вольны ехать куда угодно. – Подытожил Игорь.

– Давай, мой друг поступим следующим образом. А перед этим скажи, ты еще не влез в кредит?

– Нет, договорился, что кредитный договор подпишу только тогда, когда сопоставлю некоторые даты.

– Ух, как хорошо. Значит, остаемся и работаем, пока не выработаем срок молодого специалиста. Слава Богу, наш товар не портится, а становится с каждым годом все дороже и дороже. – Высказал я свое мнение.

– Мы спасем и наш товар и себя, – восторженно сказал Игорь, – и за эти годы досконально изучим ходы аукционов и поднаберемся опыта. Знаешь, по такому случаю я сбегаю в погреб. Помоги мне, отодвинут шкаф.

Игорь вскоре принес еще одну бутылку армянского коньяка Ной двадцатилетней выдержки и замшелую бутылку шампанского, этикетка на ней была затерта временем.

– Это для девушек, а это для нас. – Сказал, ставя бутылки на стол. Я помог ему задвинуть и установить шкаф на место.

– Игорь, может, есть смысл не выносить антиквариат, а купить, что ни будь дешевле, а? – промямлил я.

– Валик, у богатых свои причуды. Шампанского у меня двести пятьдесят бутылок, а Ноя осталось девяносто восемь. Так, что друг не переживай, лучше открывай коньяк. А я сейчас наберу Аллу.

Девушки прибыли, к нам спустя час. С дорожной сумкой, в которой была бутылка красного вина салат оливье в салатнице и две бутылки минеральной воды. И мое знакомство с Лерой продолжилось в более близкой и дружественной обстановке…