Книга: Дочь Ивана, мать Ивана - Валентин Распутин

Представлялось ей, что от недавнего прочного мира, в котором прожила она сорок лет, теперь уже ничего не осталось, все вокруг, как после гигантского смещения породы, завалено обломками, часть их рельефно благополучной грядой выжало наверх, другую, большую, часть разбросало в жалком беспорядке, но там и там не только противоположные силы, а вовсе никакие силы, а лишь руины, застывшие в непохожих формах. То вдруг картина менялась и руины получали осмысленное построение, выстраивались в незнакомый, но все-таки порядок, по крайней мере в очередь к порядку, и казалось, что надо только перетерпеть это страшное время, охранить детей и собственные души - устроится же когда-нибудь жизнь, не может не устроиться!..

Именно такой душевный раздрай переживали мои родные: родители, бабушки и дедушки. Я прекрасно это помню! Особенно пожилое поколение, которое видело разрушение того, что было из пепла выстроено их руками, кровью и потом. Кто-то сумел быстро приспособиться к новому времени, а кто-то был в совершенной растерянности от происходящего вокруг.

Всегда казалось само собой разумеющимся, заложенным в основание человеческой жизни, что мир устроен равновесно, и сколько в нем страдания, столько и утешения. Сколько белого дня, столько и черной ночи. Вся жизненная дорога выстилается преодолением одного и достижением другого. Одни плачут тяжелыми, хлынувшими из потаенных недр, слезами, другие забывчиво и счастливо смеются, выплескиваясь радужными волнами на недалекий берег, и в любом крушении всегда оставалась надежда взойти на него и спастись. Теперь этот спасительный берег куда-то пропал, уплыл, как мираж, отодвинулся в бесконечные дали, и люди теперь живут не ожиданием спасения, а ожиданием катастрофы.

В центре повести - женщина, почтительно называемая автором Тамарой Ивановной, мать семейства, стержень, за который держатся ее супруг Анатолий, дочь Светка и сын Иван. Это образ настоящей русской женщины, способной остановить коня на скаку и справиться с горящей избой. Настоящая мать, Тамара Ивановна с не дрогнувшей рукой, наплевав на все официальные законы, становится на защиту своей изнасилованной дочери. Вместе с автором мы задаемся вопросами: каким должно быть наказание за преступление, что и когда считать преступлением, и что можно назвать справедливым судом? Все герои повести - очень яркие и емкие. Анатолий - один из тех, кто не смог справится с ударом времени, не обнаружил в себе ни капли жизненной хватки. Его друг Дёмин - его полная противоположность, сумел наладить кой-какой бизнес, оставшись при этом честным и порядочным человеком. Отец Тамары Ивановны - Иван Савельевич - с горечью, но мудрыми глазами наблюдающий стремительно меняющуюся жизнь. Иван - сын Тамары Ивановны - носитель исконно русского имени, увлекающийся русским языком. Он старается идти против течения даже в мелочах: все смотрят телевизор, а я не буду! все идут на дискотеки, а я не пойду! все занимаются бизнесом или пробуют наркотики, а я пойду на строительство церкви! Иван - это олицетворение надежды новой России, которая все же помнит еще себя, и, поплутав в мутных водах, рано или поздно пристанет к твердому берегу.

Это время, время виновато... не время в продолжительности дней, несущих неизбежные перемены, а время в своем уродстве и низменных изувеченных страстях... это оно лишает нас рассудка и лица!

Читаешь и чувствуешь, как тяжело автор воспринимает крушение СССР и безвременье перестройки. Как это пугает, огорчает, мучает его. Как он растерян. И даже фирменный юмор Распутина притухает от этой ноющей боли. А происходящее с героями не так сильно "бьет", потому что опять же читатель привыкает к подспудной тоске и болезненной растерянности. Грустно. И не столько героев, сколько автора. И себя.

Повесть относится к постсоветскому периоду творчества писателя и описывает "перестроечные" шумные, бурливые годы. Конечно, много там того "старого" Распутина, и язык его, и герои, и ценности вечные, сибирские, крепкие описываюся, но вот отдает от повести прям-таки стариковским испугом о переменах и пенсионерскими сетованиями на новые порядки.

Я родилась в 1979, то есть, как раз в те описываемые годы мне было 14-15 лет, как и одной из героинь повести. И жила я не в Москве и не в Питере, а в подобном удаленном от столицы северном городе. Но ужасов таких вот прямо описываемых безысходностей, страму такого я не помню. Рынки помню, кавказцев и китайцев помню, назойливость их и наглость помню. Ужасов от их нашествия, насилие (русских) девушек поголовное не помню. Телевизор помню, что много ненужного стали показывать, помню. Но вот чтоб только грязь и похабщина лилась непереставая, разрушая младые неокрепшие умы, не помню. На мой взгляд как-то все слишком прикрашено к черному: ох, вот так все плохо и страшно: и национальную самость-то мы потеряли, и язык потеряли, и кавказцы нас купили и продали, и будущего-от у нас, РРРРусских (читать громко, раскатисто, от души) нету...

Повесть интересная, Распутин - он и есть Распутин, читается очень легко, стиль, слог - всё на месте. Меня немного коробило стариковским испугом, преувеличениями, но, наверное, как часто бывает, как и многие талантливые писатели советской эпохи, Распутин просто потерял темы в постсоветский период - ценности поменялись, и жизнь - плохая ли, хорошая ли - жизнь сама ушла вперед.