Текст книги "Битва за Маньчжурию. 1900—1945 гг."

Таким образом, в годы Русско-японской войны наша страна, в отличие от противника, противопоставила японской стороне почти только военные средства борьбы, которые реализовывались на линии соприкосновения сторон. Война велась за пределами территории империи и с обеих сторон носила характер колониальной, преследующей интересы слишком узкого круга лиц.

Русско-японская война завершилась поражением России и показала отсталость и косность ее политической и военной стратегии по сравнению с хорошо подготовленным противником. Причин поражения было несколько.

Во-первых, в российских правительственных кругах ни Японию как государство, ни тем более японскую армию не воспринимали в качестве серьезного военного противника.

Во-вторых, вложив огромные средства в развитие Маньчжурии, Россия в то же время крайне мало внимания уделяла стратегическим возможностям собственных дальневосточных территорий. Историк А.А. Керсновский писал: «Не было смысла захватывать чужие земли, когда собственные оставались втуне. Мы набросились на каменистый Ляодун, пренебрегая богатейшей Камчаткой. Мы затратили огромные деньги на оборудование китайской территории и оставили в запустении искони русский край непочатых сил от Урала до Берингова моря. Имея богатейший в мире Кузнецкий угольный бассейн, мы не тронули его и стали разрабатывать за тридевять земель в чужой стране Янтайские копи. Имея лучшую стоянку на Тихом океане – Петропавловск, мы зачем-то пошли в порт-артурскую мышеловку… И даже в нашей непоследовательной политике мы не сумели быть последовательными: взяв китайские земли, мы не подумали их прежде всего укрепить, принесли Порт-Артур в жертву Дальнему».

В-третьих, Россия не смогла своевременно отреагировать на изменения границ войны, которые расширились далеко за пределы театра военных действий. Но, в отличии от предыдущей войны 1990–1901 годов, Япония сделала многое, чтобы подорвать мощь России изнутри, спровоцировав в стране широкомасштабные вооруженные выступления антиправительственных националистических партий и организаций. Вооружение и финансирование этой «пятой» колоны, предназначенной для действий вдалеке от Маньчжурского ТВД, стало актом активного вмешательства иностранного государства во внутренние дела России, противодействовать которому официальные петербургские власти не были готовы. Была успешно проведена специальная операция по финансированию и вооружению националистических антиправительственных партий Финляндии и Грузии. В то же время сама российская сторона не смогла предпринять адекватные меры в отношении Японии. В результате невидимые границы войны с официального ТВД были передвинуты на территорию Российской империи, вызвали там революционные беспорядки, причинив немало бед стране и в определенной мере предопределив ее последующую судьбу.

В-четвертых, проявилась несостоятельность российской военной науки, особенно ее высших составных частей – стратегии и оперативного искусства. В стратегическом планировании и ведении войны не просматривалась четкая система использования сухопутных войск и флота для победы над врагом. Каждый вид вооруженных сил действовал самостоятельно. В ходе войны был образован фронт, состоявший из трех армий, которые также использовались без четкого единого плана, что приводило к распаду фронтовой операции на армейские, а последних – на корпусные и дивизионные. В результате военные действия зачастую распадались на отдельные бои частей и даже подразделений, не объединенные единым оперативно-стратегическим замыслом и не способные повлиять на ход и исход войны.

В-пятых, постоянно ощущался низкий уровень профессиональной подготовки высшего командного состава российской армии и флота. «Большинство старших начальников маньчжурских армий были, подобно Куропаткину, представителями упадочной эпохи русской армии», – пишет Керсновский. И продолжает: «Отрицательной величиной являлся маньчжурский Пфуль – Харкевич… автор удивительного плана войны «под Барклая». Генерал Каульбарс имеет право на признательность энергичным подавлением смуты. Командующим армией он был посредственным, и то же можно сказать о Бильдерлинге. Большинство командиров корпусов и начальников дивизий были бесцветны и ничем себя не проявили».

Ненамного лучшей была боевая подготовка старших офицеров и боевая слаженность войск. В результате проведенной инспекции в одном из отчетных документов отмечалось: «Осмотренные мною части… должны быть признаны недостаточно подготовленными для действий в составе отрядов из нескольких рот и сотен. Учения нескольких рот и сотен проявили в большинстве случаев недостаточное знакомство старших офицеров с делом обучения подчиненных их командованию частей».

Глава 2. Проба сил

Восточный проект

Мы продолжали тот курс, который был взят раньше, и… могу сказать вам по чистой совести, что продолжали его совершенно последовательно и с громадным успехом… Взятие Владивостока показало (ведь Владивосток далеко, но ведь это город-то нашенский)… всеобщее стремление к нам, к нашим завоеваниям. И здесь и там – РСФСР. Это стремление избавило нас и от врагов гражданских, и от врагов внешних, которые наступали на нас. Я говорю о Японии. Мы завоевали дипломатическую обстановку… признанную всем миром.

В.И. Ленин, из выступления в ноябре 1922 г.

Заслушав доклад тов. Бухарина о китайской революции и прения по докладу, собрание актива московской организации в количестве 3000 чел. целиком присоединяется к политической линии Центрального Комитета, проводимой им в отношении китайской революции и опирающейся полностью на решение VII расширенного пленума Исполкома Коминтерна. Китайская революция является буржуазно-демократической национально-освободительной революцией, направленной главным своим острием против империализма, против феодальных отношений и феодально-капиталистических клик Китая, на которые опирается иностранный империализм.

Эта революция, где главными движущими силами являются пролетариат и крестьянство, в ходе своего развития проявляет тенденции и будет перерастать в революцию социалистическую. Собрание актива считает совершенно неправильным и глубоко ошибочным требование выхода кит. компартии из Гоминьдана и изоляции китайской компартии и пролетариата от национально-освободительного движения Китая.

Китайский пролетариат и китайская компартия видят и должны ясно видеть свои исторические задачи. Они должны стремиться, строго сообразуя свою тактику со всей совокупностью внутренней и международной обстановки, довести буржуазно-демократическую революцию до конца и в то же время в полном согласии с решениями пленума Исполкома Коминтерна готовиться к переводу ее на рельсы социалистической революции.

«Правда», 6 апреля 1927 г.

После удачного захвата власти большевиками в октябре 1917 года идея всемирной революции начала будоражить умы многих людей, и не только в самой Советской России. Основания для этого были. В начале 1918 года революционные выступления произошли в Финляндии. Осенью того же года – в Австрии и Германии. Правда, все они были довольно быстро подавлены властями.

На этой волне в начале марта 1919 года в Москве собрался 1-й Учредительный съезд Коминтерна, на который съехались делегаты коммунистических и левых социал-демократических партий 30 стран. Среди них были представители Германии, Австрии, Польши, Болгарии, США, Китая, Кореи. Конгресс принял Манифест к международному пролетариату, который был написан Л.Д. Троцким.

Но последующие события 1919 года показали, что идея большевиков «раздуть огонь мировой революции» в западном направлении потерпел полный крах. Провалились революционные выступления в Германии и Венгрии, на путь государственной самостоятельности стали Финляндия, Эстония, Латвия и Литва. Некогда вассальная России Польша не только восстановила свою государственную самостоятельность, но и начала агрессию на восток, против Советской России. Не прочь за счет территорий бывшей Российской империи была поживиться и Румыния.

Тогда большевики решили перебросить свои революционные устремления на Восток. Их эмиссары начали активно работать в Турции, Туркестане, Персии, Афганистане, Монголии и, конечно же, в Китае. Причем после Монголии Китай представлялся наиболее подходящей ареной для укоренения коммунистической идеи.

Этому способствовало то, что в 1911 году революционным путем в Китае была свергнута Цинская династия, а 1 января 1912 года провозглашена Китайская Республика и Сунь Ятсеном основана партия Гоминьдан (Китайская Национальная партия).

22 февраля 1918 года Народный комиссариат по иностранным делам (НКИД) направил международным отделам краевых Совдепов инструкцию, в которой предписывал им в отношении к соседним народам руководствоваться принципами, изложенными в Декрете о мире. В отношении Китая было сказано, «… что нынешнее пекинское правительство не является выразителем воли китайского народа и ведет борьбу с поднявшим восстание против реакционного Севера народом Южного Китая, образовавшим Федеративную Республику».

В конце 1918 года по инициативе американского правительства начались переговоры об установлении общего контроля США, Японии и некоторых стран Европы над железными дорогами Сибири и Китайско-Восточной железной дорогой. Основная борьба развернулась между представителями США и Японии. В январе 1919 года американо-японские переговоры завершились подписанием соглашения «О надзоре над Сибирской железной дорогой и КВЖД». Позднее к этому соглашению присоединились Великобритания, Франция, Италия, Китай и сибирское правительство Колчака.

В этой обстановке советское правительство решило играть на упреждение. 25 июля 1919 года Народный комиссариат по иностранным делам опубликовал «Обращение правительства РСФСР к китайскому народу и правительствам Южного и Северного Китая», в котором призывал их избавиться от иностранного давления.

Более четко общие контуры политики Советской России и Коминтерна в странах Востока были сформулированы в решениях II конгресса Коммунистического Интернационала (июль – август 1920 г.). Они предусматривали активизацию усилий по формированию в странах Востока коммунистических групп, а в перспективе – партий, способных стать проводниками политики Коминтерна, пропагандистами идей марксизма и организаторами коммунистического и национально-освободительного движения в этих странах.

В том же 1920 году известный левацкими взглядами в китайской революционной среде Ан Ненхак представил II конгрессу Коминтерна доклад о революционной ситуации в Китае. В этом докладе хунхузы, эмигранты и батраки рассматривались как три наиболее «активно революционные силы» Китая. Причем хунхузы в этих оценках выдвигались на первое место. Их организованные банды, с которыми российские власти боролись еще в 1900 году на линии КВЖД, с тех пор не только не прекратили своего существования, но даже еще более усилились. Они контролировали целые районы страны, активно занимались поборами с местного населения, рэкетом приезжих купцов, похищениями с выкупом, были также попытки договориться о «крышевании» КВЖД. Одним словом, это были, говоря современным языком, незаконные вооруженные формирования, которые за соответствующие деньги можно было использовать в интересах любой политической партии или силы.

Отношения Советской России с Японией в период Гражданской войны также были очень сложными. Это было связано с тем, что в то время иностранными государствами проводилась политика, направленная на отторжение Дальнего Востока от Советской России. Средством этой политики была выбрана интервенция ряда заинтересованных государств, которая условно прошла два этапа. На первом этапе (апрель 1918 г. – апрель 1920 г.) она осуществлялась совместно силами Японии, США, Англии, Франции и Италии. На втором (апрель 1920 г. – октябрь 1922 г.) – одна Япония продолжала держать здесь свои войска.

Все началось с того, что в марте – апреле 1920 года произошли вооруженное столкновение японских и советских войск в Николаевске-на-Амуре и нападение японских войск на революционные войска и организации Приморья. Это вынудило советское руководство развернуть фронт (командующий С.М. Серышев, комиссар П.П. Постышев) на левом берегу Амура из партизан и частей Приморской революционной армии Дальневосточной республики (ДВР) с целью воспрещения распространения японской агрессии в Забайкалье.

29 апреля началась выработка условий перемирия русско-японской комиссией и установление «нейтральной зоны» между территориями, занятыми революционными и японскими войсками. Соглашение об эвакуации японских войск из Забайкалья было заключено 15 июля. На основании этого 21 октября они ушли из Хабаровска, а 22 октября – из Читы. 28 октября на конференции представителей Забайкалья, Приморья, Амурской области и Сахалина произошло признание Дальневосточной Республики (ДВР), как нераздельной и единой территории.

Правда, это не устраивало многие запанные страны и, прежде всего, Японию. 21 мая 1921 года при поддержке японских войск произошел белогвардейский переворот во Владивостоке, в результате которого власть перешла в руки «Приамурского правительства». За свою поддержку на Дайренской конференции (26 августа 1921 г. – 16 апреля 1922 г.) Япония потребовала от правительства ДВР признания за ней особых прав на Дальнем Востоке. Но реализации этого замысла помешали разгром белых народно-революционной армией под командованием В.К. Блюхера в Волочаевском сражении и освобождение Хабаровска (14 февраля 1922 г.).

После этого японское правительство адмирала Като приняло решение об очередной эвакуации японских войск из Приморья. 24 июня их корабли покинули гавань Владивостока, а на следующий день в этот город вошли части Красной армии. Правда, Сахалин японцы оставили за собой.

В начале 1920-х годов Советская Россия продолжала активно реализовывать свой план на территории Китая. В 1921 году основана Коммунистическая партия Китая, генеральным секретарем которой был избран Чэнь Дусю.

Летом 1921 года в Москве состоялся III конгресс Коминтерна, куда также прибыла делегации только что созданной Коммунистической партии Китая. Во время этого визита в очередной раз были обсуждены планы расширения революционного движения на территории этой страны. Для этого в конце 1922 года в аппарате Коминтерна был создан так называемый Восточный отдел, который и должен был решать все эти вопросы.

Для работы в Китае 12 августа 1922 года в Пекин прибыла российская делегация во главе с А.А. Иоффе. При этом, формально стремясь установить дипломатические отношения с центральным правительством Китая, советское руководство в то же время вынашивало планы создать в Пекине другое, дружественное Советской России правительство, используя существовавшие противоречия между различными противоборствовавшими военно-политическими группировками и их лидерами.

В то время в Китае их было несколько. Одним из таких лидеров был Сунь Ятсен, который в 1912 году основал партию Гоминьдан. Борясь за власть, в 1923 году он объявляет о создании Кантонского правительства и, чтобы отразить японскую агрессию и объединить Китай, идет на сотрудничество с коммунистами и Коминтерном. Однако его деятельность в данном ключе продолжалась не долго – в марте 1925 года он умер.

* * *

Вопросами расширения коммунистического влияния в странах Востока Советская Россия занималась основательно. Но для работы в странах Востока нужны были подготовленные для этого специалисты, имевшие не только соответствующее общее, но и специальное военное образование. И уже 20 сентября 1919 года начальник Азиатской части Главного штаба А.А. Давлетшин подал начальнику Всероссийского главного штаба РККА Н.И. Раттэлю докладную записку о целесообразности организации особого отдела восточных языков при Академии Генштаба РККА. Раттель передал эту записку председателю РВСР Л.Д. Троцкому, которому данное предложение понравилось, и он поручил основательно проработать данный вопрос.

Эта работа была выполнена. В результате 29 января 1920 года за подписью Л.Д. Троцкого появился приказ Революционного Военного Совета, в котором было указано, что так как наша Красная армия ощущает острую нужду в специалистах-востоковедах, то «с 1 февраля с.г. при Академии Генерального штаба Рабоче-Крестьянской Красной армии учреждается Восточное отделение Академии на 40 слушателей». В «Положении о Восточном отделении Академии Генерального штаба», подготовленном А.Е. Снесаревым, говорилось, что оно создается «с целью подготовки военнослужащих для службы Генерального штаба и Красной армии на восточных окраинах и сопредельных странах Среднего, Ближнего и Дальнего Востока, а также для службы по военно-дипломатической части». Также определялось, что «помимо изучения языков в Восточном отделении академии проходится ряд специальных предметов, положенных по общей программе академии, чтобы выпускаемые из отделения специалисты-востоковеды в то же время являлись бы и генштабистами, получившими соответствующую высшую военную подготовку для службы по Генеральному штабу».

Таким образом, уже в 1920 году в Советской России была организована целенаправленная подготовка специалистов для работы в странах Дальнего Востока. Наравне с разведывательными и дипломатическими, они должны были решать задачи, связанные с экспортом социалистической революции в эти страны, созданием и поддержкой там коммунистических движений.

В то время данный регион был весьма неспокойный. После поражения белых в Сибири и Забайкалье в Китай устремились остатки войск армии адмирала А.В. Колчака, отрядов генералов М.К. Дитерихса, В.О. Каппеля, атамана Г.М. Семенова. В Маньчжурии, по разным сведениям, в 1920-е годы проживало от 150 до 300 тысяч выходцев из России. Нужно было вести целенаправленную работу для того, чтобы если не ликвидировать, то хотя бы нейтрализовать эту огромную армию людей, враждебно настроенных против Советской Республики и СССР.

Основания для этого были. Руководители и члены белоэмигрантских организаций лелеяли надежду на то, что большевики долго не удержатся у власти, и активно налаживали связи с контрреволюционным подпольем в России с целью подготовки восстания. В Маньчжурии крупнейшим центром антисоветского движения стал город Харбин.

С каждым последующим годом объем задач постоянно возрастал, и требовалось все больше и больше специалистов, подготовленных для работы в странах Востока. В 1922 году Восточное отделение Военной академии РККА было расширено и стало именоваться Восточным отделом. Количество слушателей было увеличено в 2 раза, с 40 до 80 человек.

Первая группа советских военных специалистов во главе с А.И. Геккером приехала в Пекин 21 июня 1923 года. В ее составе было пять человек – все слушатели Восточного отдела Военной академии РККА (в последующем – Военная академия имени М.В. Фрунзе): Иоган (Яков) Гансович Герман, Владимир Ефимович Поляк, Павел Смоленцев, Николай Терешатов и Александр Иванович Черепанов. Точных сведений о том, чем занималась эта группа, не сохранилось, но догадаться нетрудно.

В августе 1923 года советское правительство направило в Китай очередную миссию во главе с заместителем наркома по иностранным делам Л.М. Караханом, отвечавшим за восточное направление советской внешней политики. Основная задача, поставленная перед миссией, состояла в установлении дипломатических отношений между двумя государствами и заключении договора, который устранил бы противоречия между Советской Россией и Китаем.

Весной 1924 года на территории Китая была открыта созданная с помощью и на средства Советского Союза военная школа младшего командного состава на острове Вампу (начальник Чан Кайши), который находился в 25 км от Кантона, в устье реки Чжуцзян, получившая в последующем известность под именем школы Вампу. Кроме того, в связи с установлением советско-китайских дипломатических отношений на территории Китая было открыто большое количество консульств и генконсульств НКИД и торгпредств СССР, под «крышей» которых были созданы резидентуры военной разведки. Их центры находились в Харбине, Цицикаре, Дайрене, Мукдене, Сеуле (Корея), Чифу, Шанхае, Ханькоу, Чанше, Кантоне и Калгане.

Для работы в Китае в мае 1924 года состоялся первый выпуск слушателей Восточного отдела Военной академии РККА, группа которых сразу же убыла в Китай. И уже в октябре 1924 года в Гуанчжоу прибыло советское судно, на борту которого находилось столь необходимое для снабжения Национально-революционной армии Сунь Ятсена оружие.

После этого с каждым годом Китай требовал все больше сил. В августе 1925 года Разведывательным управлением РККА стал прорабатываться вопрос о создании основного разведывательного центра в Пекине с подчинением ему в «оперативном отношении» разведывательных центров, находившихся в Харбине и в Корее. Общее руководство основным центром должен был осуществлять военный атташе в Пекине Воронин. В Харбине работой должен был руководить Геккер при наличии помощника, которого нужно было отобрать на месте. В качестве такого помощника был определен Д.Ф. Попов (псевдоним «Горайский»). Также в Китае работал В.Т. Сухоруков – оба выпускники Восточного отдела Военной академии РККА 1924 года. В помощь ему и другим специалистам, работавшим в Китае, в 1925 году из числа выпускников Восточного факультета Военной академии РККА были направлены Зильберт Иосиф Исаевич, Майцелик Федор Георгиевич, Рогачев Виктор Павлович, Рыбаков Михаил Александрович. В это время в Китае работала известная разведчица и также выпускница Военной академии РККА Мира Сахновская.

В стране шла гражданская война, и она была разделена на части, каждой из которых управляли полевые командиры-«милитаристы». Под контролем Сунь-Ятсена находилась только центральная часть провинции Гуандун – коридор, протянувшийся с севера на юг. С севера над ним нависали войска У Пэй-фу. На юге находилась английская колония Гонконг. Восточную и юго-западную части Гуандуна занимали войска, подчиненные другому полевому командиру…

Первым явственным сигналом того, что в Гоминьдане назревает недовольство политикой Москвы, стали события марта 1926 года, когда Чан Кайши неожиданно блокировал штаб и квартиры советских советников и произвел аресты среди коммунистов. После этого он упразднил Военный совет как высший орган управления войсками и объявил себя главнокомандующим Национально-революционной армией. В литературе советского периода эти события оценивались как столкновение буржуазного и демократического крыльев в Гоминьдане.

К концу 1926 года под властью Национального правительства находилось семь провинций Юга Китая, включая и такой ключевой город, как Ухань, куда вскоре и переехало само правительство. В начале следующего 1927 года гоминьдановские армии предприняли военные операции, направленные на захват Шанхая и Нанкина, традиционно считавшегося южной столицей Китая. Войскам северных милитаристов У Пэйфу и Сунь Чуаньфана было нанесено тяжелейшее поражение.

Сразу же нужно сказать, что далеко не последнюю роль в этом триумфе Гоминьдана сыграла военная и материальная поддержка со стороны СССР, а также работа советских военных советников во главе с В.К. Блюхером. Последние не только планировали все важнейшие военные операции Гоминьдана, но и зачастую непосредственно находились в войсках во время ведения военных действий.

В марте 1927 года с целью ослабить рост влияния Чан Кайши ЦИК Гоминьдана принял решение освободить его от всех партийных и государственных постов, за исключением Главкома. Имеются даже сведения о том, что был отдан секретный приказ о его аресте. Но генерал оказался «на высоте». В захваченных его войсками Шанхае и Нанкине он установил собственный политический режим, распорядился распустить профсоюзы, подверг арестам и репрессиям коммунистов. А 18 апреля 1927 года Чан Кайши провозгласил образование собственного Национального правительства, что означало раскол в национально-революционном движении.

Таким образом, с этого времени в Китае существовали два Гоминьдана и два правительства, одно с центром в Ухане, другое – в Нанкине. При этом оба правительства провозглашали верность «трем народным принципам» Сунь Ятсена, конечным целям национальной революции и подтверждали готовность к сотрудничеству с СССР.

Но такая ситуация не могла сохраняться в течение сколько-нибудь длительного времени. Уже в конце июля 1927 года руководство уханьского Гоминьдана предложило коммунистам, желавшим продолжать участвовать в его работе и в правительстве, отмежеваться от Коммунистической партии Китая. Это стало прологом «мирного» изгнания коммунистов из Гоминьдана. При этом советские советники еще в течение некоторого времени сохраняли свои посты. Но затем часть из них вернулась на родину, а некоторые по приказу Москвы ушли в подполье, сосредоточившись на помощи китайским коммунистам.

Раскол внутри Гоминьдана был преодолен только в начале следующего 1928 года. Тогда в соответствии с решениями февральского пленума ЦИК Гоминьдана было образовано новое Национальное правительство со столицей в Нанкине. Во главе стал Чан Кайши. Он также сохранил за собой и высшее военное руководство. Этому правительству к концу этого года удалось добиться признания со стороны всех других основных политических сил Китая. Так начался новый этап истории Китая ХХ века, который принято называть «нанкинским» десятилетием.