Текст книги "Ненаглядный мой граф, или итальянские приключения Катерины"

– Если хочешь, живи пока у меня, а когда найдешь

работу, уйдешь. Только платить я тебе, конечно, не бу-

ду, – и замялся. – Вот если бы ты жила со мной, ну

сама понимаешь, как с мужем, – набрался он духа, —

тогда бы как жену я бы тебя содержал, а так¼ сама по-

нимаешь.

Катя смотрела на этого сморщенного, ссохшегося му-

жичка и ей было жаль его. Но эта жалость была как к

брату и не больше. Даже ее изголодавшееся тело никак

не реагировало на его прикосновение. Так просто – стар-

ший брат маленького роста.

– Спасибо, Бепе, – она погладила его по голове.

А он стоял, не дыша, прикрыв глаза от неожиданной

ласки:

– Господи, продли это мгновение, вот так бы всю

жизнь.

Катя была благодарна, что Бепе позволил ей жить у

него в доме, и начала искать работу. Всезнающая Нина,

перевернув вверх дном весь городок, ничего не могла

предложить. Бепе опросил всех своих друзей и близких

и тоже ничего не нашел. И Филиппо, как назло, пропал.

Может, он что знает о работе. И Катя решила позвонить

ему сама.

– Филиппо, это Катя, я¼

– Чао, – сказал он и выключил телефон.

– Ну вот, он даже не хочет со мной говорить, – огор-

чилась Катя, видно я ему не понравилась.

Через час Филиппо позвонил:

– Чао, я был занят. Ты что хотела?

Катя задохнулась от обиды: «Нахал, это я хотела! А

он что? Пропал. Не звонит!»

– Да, у меня тут проблема, ты не мог бы мне по-

мочь¼ – начала она.

Но он оборвал ее:

– Мне некогда с тобой сейчас разговаривать, давай

встретимся у бара в семь? Чао!

Вечером, ничего не объяснив, где и почему так дол-

го отсутствовал, Филиппо молча повез Катю в заброшен-

ный дом его родителей.

– Филиппо, постой, куда мы едем? – спросила Ка-

тя. – Мне нужна твоя помощь, я¼ вернее, умер отец Бе-

пе, и я осталась без работы. Может, ты что знаешь, по-

моги мне.

– Нет, я ничего не слышал, но если что услышу, то

позвоню тебе. А сейчас пошли в дом, камин топить не бу-

дем, я спешу. Давай побыстрее позанимаемся любовью, а

то мне нужно ехать.

Катя возмутилась:

– Как это побыстрее! И вообще я не за этим тебя зва-

ла, мне нужна твоя помощь.

А он не слушая, что она говорит, быстро стянул с се-

бя джинсы и плавки, взял ее за плечи и стал опускать

вниз:

– Поцелуй моего птенчика, – сказал он, дрожа от

возбуждения.

– Нет! – оттолкнула его Катя. – Мне сейчас не хо-

чется заниматься любовью.

– Ну что ты! Неужели ты не хочешь меня? Посмот-

ри на меня, какой я красивый, накачанный. – Он опять

попытался наклонить Катю.

Катя оттолкнула его и выскочила из дома. Он, как

был, побежал за нею, завалил прямо на землю, хорошо

там была молодая, густая трава, и, порвав на ней колгот-

ки и сорвав трусики, грубо и больно вошел в нее. Катя

попыталась сбросить его с себя, но ее тело предательски

застонало и обессилило. Она почувствовала, что начала

двигаться в такт с Филиппо. Она уже была готова насла-

диться этим наглым телом, но оно, это тело, застонав, ска-

тилось рядом на траву.

– Ну, вот видишь, как хорошо, а ты не хотела, – ска-

зал довольный Филиппо.

«Кому хорошо, а кому нет», – с досадой подумала Ка-

тя. Ее тело, полное страстного желания, так и осталось

полным. Оно пылало огнем, его распирало во все сторо-

ны, но удовлетворить его было некому. Филиппо побежал

в дом и быстро натянул брюки.

– Блин, – выругалась Катя, – с такой любовью!

На прощанье Филиппо чмокнул ее в щеку:

– Я позвоню.

Кате не хотелось его целовать. Она молча вышла из

машины и направилась к дому. При встрече с Ниной Ка-

тя сказала:

– Нин, не буду я с ним встречаться.

Нина вопросительно взглянула на нее.

– Да не знаю, что-то не получается у нас с ним.

– Что, что случилось? Расскажи! Мне так интерес-

но! – вскрикнула подруга.

– Да нет, ничего интересного и вообще, закроем эту

тему, – сказала грустно Катя. – Скажем так – он не оп-

равдал моих надежд, – и печально улыбнулась.

– Ну и правильно! Не понравился, значит, не понра-

вился. И вообще, он ужасный бабник. Я не хотела тебе го-

ворить, но на днях я его видела с какой-то молодой деви-

цей. Она не из нашего города, не знаю, где он ее откопал,

видать, в какой-то близлежащей деревне. Не расстраивай-

ся! Он этих баб меняет как перчатки. Не расстраивайся,

найдем другого, – улыбнулась Нина.

– Да я и не расстраиваюсь, только обидно, что я опять

не совпала. Вот так всегда. Сплошное несовпадение.

Через несколько дней Нина позвонила:

– Кать, здесь есть один жених. Хочешь, познаком-

лю?

– Ой, нет, Нин. Хватит с меня одного, – ответила

Катя.

– Да он хороший, он не бабник. Только хромает не-

много. Но это не важно. Павло хороший и добрый.

Когда Катя увидела этого жениха, она чуть в обморок

не упала. Мало того, что он сильно хромал (у него с рож-

дения одна нога была короче другой), но у него еще бы-

ло какое-то идиотское выражение лица. А когда он улы-

бался, у него получался какой-то звериный оскал, и он

был похож на волка.

– Нин, ты что, с ума сошла? – воскликнула Катя.

– Да он добрый, он хороший, не жадный, – нача-

ла Нина.

– Ну и бери его себе, если он такой хороший, – воз-

мущенно сказала Катя.

– Девочки, что будем пить? – спросил Павло, не по-

няв, о чем те шептались.

– Ну вот, я же сказала, что не жадный, – улыбну-

лась Нина.

Они вошли в ближайший бар, Павло галантно отод-

винул Кате стул и усадил за столик. Быстро, от чего еще

больше хромая, побежал к стойке бара и заказал всем по

бокалу пива. Катя медленно пила вкусное прозрачное пи-

во и думала: «Может, он и действительно не плохой, но

за что же его наказала природа? Бедняга».

А он, заглядывая ей в глаза, сладким голосом ска-

зал:

– Мне Нина рассказала о тебе. Она сказала, что ты

красивая, но я даже не думал, что ты так красива! Ты не

хочешь со мною встречаться? – и как-то робко, по-детски

улыбнулся. Вроде как маленький волчонок. Катя была в

замешательстве, ей не хотелось с ним встречаться, но и

обидеть его она не хотела. Он, бедняга, итак обижен.

– Может, завтра, если хочешь, – сказала она нере-

шительно.

Когда Павло ушел, Нина сказала:

– У него старая мать и за нею сейчас смотрит одна

украинка. Если ты ему понравишься, он ту выгонит, а

возьмет тебя. Двойное удовольствие: и жених, и работа.

Будешь с него денежки трясти, что тебе плохо? Он тебе

и телефон заряжать будет, и подарки дарить. Он не жад-

ный, его можно трясти.

– Нина, ну что там с него трясти? Он ведь инва-

лид, какая там у него пенсия, ему, небось, и на еду тол-

ком не хватает. Да и потом, я не могу трясти мужиков, да

и зачем мне, я хорошо зарабатываю. Ну, сейчас немного

без работы, я не думаю, что это надолго. А если честно,

он мне совершенно не приглянулся. Лучше уж быть са-

мой, – вздохнула Катя.

Когда она возвратилась в дом Бепе, то застала его си-

дящим на кухне. Он пил стаканами вино и был уже не-

трезв. Вообще-то он почти никогда не напивался, и Ка-

тя удивилась:

– Бепе, что случилось? Ты пьян?

– Случилось уже давно, когда ты появилась в мо-

ей жизни, – в глазах его Катя увидела боль. – Меня

мои друзья спрашивают: «Ну, как твоя подруга, хоро-

ша?» А я даже ни разу не спал с тобой, – он грустно

вздохнул.

Катя подошла к нему, обняла его за плечи и сказала:

– Бепе, миленький, ты мне как брат. Мне очень

жаль тебя, и я хочу тебе всего самого хорошего. Ну не

расстраивайся ты так. Если тебе трудно жить со мной,

я уйду.

– Куда ты уйдешь? К этому хромому Павло? Поче-

му ты решила, что он лучше меня? Не уходи, пожалуй-

ста, не уходи от меня.

Он судорожно сжимал Катину ладонь.

– Не уходи, пожалуйста. Я не буду тебя трогать. Толь-

ко ты не уходи, – повторял он.

У Кати сжалось сердце: «Ну почему я его не люблю.

Ведь он хороший, добрый, не жадный и не такой страш-

ный, как мне сначала показалось. Ведь говорят же: лю-

бовь зла. Ну не хочу я его, ну не совпадаю я с ним».

– Бепе, успокойся, я никуда не ухожу. – И она по-

шла в свою комнату.

На следующий день, позавтракав, Катя стала обзва-

нивать всех знакомых Нины, номера телефонов которых

она дала. Но ни одной работы не оказалось, и Катя рас-

строенно слонялась по дому. Без стариков дом опустел, и

работы совсем не было. Катя позаглядывала во все углы

и не найдя, что делать, уселась учить итальянский. Она

уже прилично говорила и понимала, но говорила безгра-

мотно, типа «я хотеть» вместо «я хочу» или «я видеть»

вместо «я вижу». Эти склонения ей никак не давались и

она зубрила их все свободное время. Вечером, пригото-

вив ужин для Бепе, она пошла на свидание с Павло. Ей

очень не хотелось с ним встречаться, и она думала, как

бы от него отделаться так, чтобы не обидеть его. Павло

сидел за столиком летнего кафе и, увидев Катю, поднял-

ся и захромал навстречу.

– Выпьешь чего-нибудь? – ласково спросил он, за-

глядывая ей в глаза. Катя явно понравилась ему, и он не

скрывал этого.

– Нет, спасибо. Поехали лучше погуляем куда-ни-

будь.

И они сели в его маленький голубой автомобиль.

Пока ехали, Павло рассказал о себе:

– Мне сорок пять лет. Я еще ни разу не был женат.

Не везет мне никак. Дружу-дружу с женщиной, а замуж

она выходит за другого. Так уже не один раз было. Я не

пойму почему?

«Нет, ты на себя со стороны смотрел? – подумала

Катя и тут же себя одернула. – Ну, найди по себе, хро-

менькую. Так нет же, всем красоту подавай». Они въеха-

ли в соседний город и пошли по тем же улицам, где гуля-

ли с Филиппо. Павло хромал рядом с Катей, и прохожие

с удивлением поглядывали на эту необычную пару. Такая

статная, такая красивая и рядом этот уродец. Катя сгора-

ла от стыда, ей хотелось провалиться сквозь землю. Она

не могла вынести больше этих любопытных глаз и плюх-

нулась на стул возле столика уличного кафе:

– Пить хочу, хочу пить! – сказала она.

Павло принес два стакана кока-колы и сел рядом. Ка-

тя немного успокоилась: когда он сидит, хоть не видно,

что он калека.

«Нет, нет! Это не вариант для меня. Нужно как-то сде-

лать, вроде бы он сам меня бросил. Чтобы ему не было

больно». – Она медленно тянула через трубочку кока-ко-

лу и придумывала план действий.

– Ты знаешь, Павло, мне нужен мужчина богатый,

чтобы мог содержать меня, чтобы мог дарить дорогие по-

дарки, оплачивать квартиру. Я люблю жить шикарно, хо-

дить по ресторанам, много путешествовать и не могу эко-

номить деньги. Тебе будет трудно со мной. Вот и сейчас я

хочу шоколадных конфет. Самую большую коробку. Хо-

чу и немедленно! – сказала она капризно.

Он неохотно поковылял к прилавку и купил короб-

ку конфет. Катя видела, как он сгорбился, достал из кар-

мана помятую десятку и расплатился. Ей стало жаль его.

Может, это последняя десятка.

Когда ехали обратно, Павло всю дорогу молчал и не

смотрел на Катю, а когда прощались, он сказал:

– Извини, я очень занят и не могу с тобой встре-

чаться.

«Вот и слава богу, – подумала Катя. – Вот и хорошо,

что все так удачно получилось».

Она вышла из машины и оставила коробку с конфе-

тами на сиденье.

У Кати сломалась одна золотая сережка, и она на сле-

дующее утро пошла в мастерскую, которая находилась ря-

дом с баром, напротив дома Бепе. За столом, низко скло-

нившись, работал мужчина.

– Здравствуйте, – сказала Катя.

Мужчина поднял голову и внимательно посмотрел

на нее.

– А, Катя! Мне Бепе рассказывал про тебя, – возле

его голубых глаз собрались морщинки.

– Хорошее или плохое? – улыбнулась Катя.

– Конечно, хорошее! И вообще, по-моему, он без ума

от тебя. А ты с чем пожаловала?

– Да вот сломалась сережка, – она протянула ему

серьгу.

Он внимательно осмотрел ее и сказал:

– Ее уже не сделаешь. А хочешь, я тебе новые пода-

рю? Выбирай, – и он открыл коробку с серьгами.

Их было много, и они сияли и переливались.

– Какая красота! – воскликнула Катя. А сама по-

думала: «И как это взять, и что потом, он мне что пред-

лагает?» – она вопросительно посмотрела на мужчину.

Очень даже симпатичный: седоват, с крупными, правиль-

ными чертами лица и доброй улыбкой. Катя отодвинула

коробку:

– Да нет, спасибо.

Мужчина удивленно посмотрел на нее:

– Тебе, что, Бепе каждый день дарит золотые вещи?

Катя вспомнила, что Бепе ни разу ей ничего подобно-

го не предложил, а ведь говорит, что любит.

– Хорошо, не хочешь подарок, иди ко мне работать.

– Что делать, золотые украшения? – улыбнулась Ка-

тя. – Так я не умею.

– Да нет. У меня жена больна. Ей нужно делать уко-

лы три раза в день и помогать по хозяйству, потому что

она сама не может. Я буду платить, и ты будешь жить в

моем доме.

Катя обрадовалась:

– Конечно же, с удовольствием! Я давно ищу работу.

Я завтра перееду к вам. Хорошо?

Катя думала, как сказать Бепе, что она ухолит из его

дома, чтобы не расстроить его. Но вечер прошел, а она

так и не решилась ему сообщить, что нашла работу. Ут-

ром, когда он ушел на работу, она собрала свои вещи и

бархатное платье Линды, которое подарил ей Бепе, и на-

писала записку: «Бепе, я нашла работу. Спасибо тебе за

все. Катя».

Когда она вошла в мастерскую, мужчина встал, взял

из ее рук тяжелую сумку и сказал:

– Ну что, поехали. Меня, кстати, зовут Анжело.

Они сели в его шикарную машину серебристого

цвета.

– Я живу немного за городом, километров пять отсю-

да. Сейчас мы за пять минут домчим.

И действительно приехали быстро. Катя вышла из ма-

шины возле большого дома и ахнула от красоты, которая

открывалась внизу. Городок, в котором она только недав-

но жила, лежал весь как на ладони, улыбаясь своими че-

репичными крышами.

– Вот здесь я живу, – показал Анжело рукой на

дом.

Катя огляделась. Вокруг дома все было аккуратно, ухо-

жено и росли яркие цветы, а за домом – лес. Такой ти-

хий, райский уголок.

– Боже, какая красота вокруг! – воскликнула Катя.

– Нравится? – Анжело заглянул ей в глаза. – Вот

теперь ты здесь будешь жить. – Я не люблю городской

суеты, поэтому купил здесь кусок леса и построил этот

дом. Заходи, заходи, – он открыл дверь.

Она вошла в большую комнату. Такая гостиная-кухня.

Итальянский стиль: никаких прихожих, сразу жилая ком-

ната. Посреди длинный стол, обставленный вокруг сту-

льями, посудный шкаф под старину или действительно

антикварный. Катя не могла определить. В углу – диван.

«И люстра под потолком – сплошное деревянное урод-

ство», – оценила Катя. В другом углу – кухонная стен-

ка, печь, мойка, холодильник и на всю четвертую сте-

ну – огромный камин.

«Боже, какое уродство этот камин. Портит все. Нельзя

было сделать маленький, аккуратненький».

– Этот камин я привез из старого разрушенного до-

ма шестнадцатого века, – заметив ее взгляд, пояснил

Анжело.

– Это очень ценный античный камин.

«Лучше бы ты его не привозил», – подумала Катя, а

ему сказала:

– Да, да. Замечательный камин.

А вообще ей не понравилось внутри дома. Как краси-

во снаружи и так некрасиво внутри! Как-то все неуют-

но и непродуманно. Нет ничего такого, чтобы радовался

глаз. В комнату вошла маленькая, совершенно высохшая

женщина. Ее длинные черные волосы были распущены и

не расчесаны. Черные глаза горели лихорадочным блес-

ком и какой-то злобой. Катя съежилась от этого взгляда.

А женщина проскользнула мимо нее и села за стол, рас-

правляя юбку старенького платья.

«Что это он жену так одевает?» – подумала Катя и по-

дошла к женщине, протягивая руку:

– Здравствуйте, я Катя.

Женщина сначала уставилась на ее руку, потом пос-

мотрела в лицо и вдруг завизжала:

– Прочь, прочь! Пошла вон! – она вскочила со сту-

ла и, схватив Катю за кофту, стала ее трясти и биться в

истерике: – Вон, вон, пошла вон!

Катя испуганно смотрела на эту маленькую женщину,

едва достававшую ей до груди, и не знала, что ей делать.

Она с недоумением посмотрела на Анжело. Тот подско-

чил к жене и, с силой оторвав ее от Кати, обнял за пле-

чи и повел в комнату, из которой она вышла.

– Успокойся, успокойся, – говорил он ей, – эта жен-

щина сейчас уйдет. Иди в свою комнату и ложись отды-

хать.

Когда он отвел жену и вернулся, то сказал Кате:

– Ты не бойся, она не всегда такая. С ней иногда слу-

чается такое, а вообще она спокойная.

«Да, я вижу, какая спокойная», – подумала Катя.

– Вот здесь твоя комната, располагайся, – открыл

он дверь рядом с комнатой его жены. – А моя комната

на втором этаже.

Разобрав свои вещи и разложив их по полочкам ста-

ренького, а может, старинного шифоньера, Катя вышла

в гостиную и принялась за уборку. Через несколько ми-

нут спустился Анжело. Он снял пиджак и остался в свет-

ло-голубой рубашке, которая оттеняла его голубые глаза.

Эти глаза без стеснения рассматривали Катю, а его руки

тянулись к ней, чтоб обнять.

– Как я рад, что ты будешь жить у меня! – восклик-

нул он и обнял ее за талию.

Катя оттолкнула его, посмотрела с удивлением. Он,

немного смутившись, добавил:

– Ну не у меня. У нас. Брось ты эту уборку, пойдем

лучше отдохнем, – он потянул Катю за руку на второй

этаж. – Ты еще не видела мою комнату, пойдем, пойдем,

посмотришь, как я живу.

Катя выдернула руку и строго сказала:

– Некогда, мне работать надо.

Он остановился и с недоумением посмотрел на нее:

как это с ним, таким красивым и мужественным, и не

хочет идти, да любая женщина за ним на край Земли на

коленях поползет, а эта русская, ты посмотри на нее. И

увидев, что Катя отвернулась и продолжила вытирать

пыль, он сказал:

– Ну не отворачивайся от меня. Хочешь, я подарю те-

бе золотые серьги, дам денег, пошли со мною, я так хочу

с тобою заниматься любовью.

«Ну вот, еще один, – с досадой подумала Катя, – ну

что это они, ну как животные, увидел, обнюхал и впе-

ред».

А ему сказала:

– Я занимаюсь любовью, когда я этого сама хочу и с

кем хочу, а не со всеми подряд.

– Ну, я же не все подряд, я один, ну пойдем. Я уже

полгода не имел ни одной женщины, пожалуйста, пойдем.

Ты такая красивая. У меня не было такой красавицы.

Катя почувствовала дрожь в его руках. Глаза его пы-

лали огнем, дыхание было прерывистым и горячим, ста-

новясь все чаще.

– Я тебе сказала – когда я хочу и с кем я хочу!

Анжело неохотно поднялся к себе наверх и через не-

сколько минут спустился, натягивая на ходу пиджак, и

буркнул угрюмо:

– Я пошел на работу.

– Давно бы так. Подожди, ты мне не рассказал, что

с твоей женой делать.

– Утром, в обед и вечером делать эти уколы и эти таб-

летки давать. Присматривать за нею, чтобы на улицу са-

ма не выходила, а то может заблудиться в лесу. Однаж-

ды я ее целый день искал. Когда она долго не выходит из

комнаты, посматривать, чем она занимается, – сказал он

сухо, не глядя на Катю.

«А мы обиделись, что ли?» – усмехнулась про себя

Катя, а ему сказала:

– А если она опять будет на меня кидаться? Что мне

делать с нею?

– Да я не думаю, ну успокой как-нибудь.

– Я не поняла, она, что, сумасшедшая? – спроси-

ла Катя.

– Ну, как тебе сказать, – пожал плечами. – Потом

сама разберешься, – и вышел.

И не сказал даже, как ее зовут.

Через несколько минут открылась потихоньку дверь

и вышла жена Анжело. Она покосилась на Катю и, ни-

чего не сказав, взяла посудную тряпку и стала местами

подтирать пол. Потом этой же тряпкой стала мыть чи-

стые тарелки. Она мыла их с грохотом и все поглядыва-

ла на Катю. Катя подметала пол, молча смотрела на это

безобразие и думала, что предпринять. Она подошла к

женщине, взяла у нее тряпку и сказала:

– Синьора, нельзя одной и той же тряпкой мыть по-

лы и посуду. Для полов есть другая тряпка, вон там, в ван-

ной, – она говорила тихо, чтобы не испугать женщину.

Но та с силой бросила тарелку на пол и зло глянула

на Катю:

– Это мой дом, что хочу, то и делаю. А ты пошла вон! —

выкрикнула она и схватила другую тарелку.

Боясь, что эта тарелка может полететь в нее, Катя под-

скочила к женщине и, схватив ее в охапку, вырвала из

рук тарелку. А та вдруг как-то обмякла и, закатив глаза,

выдохнула:

– Ах, как хорошо! Ах, как сладко ты меня обнима-

ешь! Еще! Еще! – стонала она. – Ах! Я просто балдею!

Как хорошо!

Катя ошарашенно смотрела на эту сухонькую даму и

не знала, как себя вести. А та уже гладила своей смор-

щенной рукой упругую Катину грудь, стараясь возбудить

сосок через тонкую ткань ее платья, и стонала:

– Боже, какая ты красивая, как я тебя хочу!

Катя оттолкнула ее от себя.

«Лесбиянка, что ли? – подумала она. – И что же те-

перь мне с нею делать?»

– Ты не хочешь меня! – взвизгнула та. – Посмот-

ри, какая я красивая, посмотри какая я стройная и ка-

кая у меня грудь!

Она сорвала с себя старенький халатик, схватила се-

бя за груди и стала теребить соски. Они ожили и затвер-

дели горошинами.

– Посмотри, какая я еще чувствительная. Я хочу люб-

ви! Я так хочу любви! – визжала она, а по ее щекам тек-

ли слезы.

Перепуганная Катя сдернула со стола скатерть и обер-

нула ею женщину:

– Тише, тише, не кричи, – просила она, – успокой-

ся. Все будет хорошо. Пойдем в кровать, тебе нужно от-

дохнуть.

Женщина притихла, обмякла и тихо ушла в свою ком-

нату. Она почти не слышно шептала:

– И ты не хочешь меня, никто не хочет меня. Нико-

му я не нужна!

Когда Катя закрыла за нею дверь, то схватилась за

голову:

– Боже, куда я попала! Да они здесь оба сексуально

озабоченные. Бежать, бежать отсюда. Сейчас позвоню Ни-

не. Пусть она со своим женихом заберет меня отсюда.

Но тут же подумала: «И куда я пойду? К Бепе уже не

удобно возвращаться. Что же делать? Поеду, наверное, я

домой. Уже немного подсобрала денег, да и за отцом со-

скучилась. Поеду домой».

Она позвонила подруге:

– Нин, ты даже не представляешь, куда я попала, —

она объяснила ситуацию и сказала: – Знаешь, я, навер-

ное, поеду домой, в Россию.

– Ты, что, с ума сошла? – воскликнула Нина. – Ты

знаешь, что потом пять лет ты не сможешь вернуться сюда?

Эти деньги, что ты заработала, разойдутся даже быстрее,

чем ты себе представляешь. А потом что? Опять копейки

считать? Даже и не думай, – строго сказала она. —

Потом сама же жалеть будешь. Ну и что, что они озабо-

ченные? А тебе что? Плевать! Тебе нужно деньги зарабо-

тать, а не в сантименты играть! – И тут же добавила: —

Странно, а как это я о них ничего не слыхала?

Катя засмеялась:

– Ах ты, старая сплетница! Как же это ты такое упу-

стила, – и добавила: – Ладно, попробую. Остаюсь.

Катя приготовила ужин и села учить итальянский.

Она уже говорила сносно, но понимать еще было трудно.

В итальянском языке очень много диалектов. На каждой

горе говорят по-своему. Вот и Анжело говорит на диалек-

те. У него без конца «ши» – «ши-ши», – что за «шиши»?

Никак не понять.

Было уже шесть вечера, а Анжело еще не вернулся с

работы. Жена его весь день пролежала в кровати и даже,

когда Катя заглядывала, потихоньку приоткрыв дверь, та

не реагировала, лежала с закрытыми глазами.

«Спит или притворяется», – пожимала плечами Катя.

Она открыла окно. В комнату ворвался свежий весенний

ветер и принес сладкий запах цветущих деревьев.

– Ах, какая весна! – воскликнула Катя. – Боже, как

я хочу любить и быть любимой.

Вдруг она увидела, что во дворе стоит Анжело и смот-

рит на нее. Даже не смотрит, а любуется. Лицо расплы-

лось в блаженной улыбке, а в прищуренных голубых гла-

зах светилось какое-то умиротворение. Заметив, что Катя

смотрит на него, он опустил голову и вошел в дом.

– Чао, как дела?

– Нормально, – сказала Катя, накрывая на стол. —

Сейчас ужинать будем. Твоя жена за общим столом ест

или ей нести в ее комнату?

– За общим, только ее нужно позвать. Я сейчас пе-

реоденусь и спущусь.

Катя осторожно вошла в комнату и тихо позвала:

– Синьора, пойдемте ужинать.

Но синьора сидела на кровати и смотрела в окно, ка-

залось, она не слышала Катю.

– Синьора, – Катя тронула ее за плечо.

А та вдруг подпрыгнула и заорала:

– Вон, вон отсюда! Путана, проститутка, ведьма!

Глаза ее гневно сверкали, руки тянулись к Катиной

груди. В комнату вбежал Анжело. Он обнял жену за пле-

чи, погладил по голове:

– Спокойно, Марта, спокойно, я с тобой. Тебя ник-

то не обидит. Это наша новая служанка. Она любит те-

бя. Пойдем ужинать.

– Не любит она меня, – буркнула та, но пошла с Ан-

джело и села за стол. Потом вдруг Марта отодвинула та-

релку и, пододвинувшись вплотную к Кате, обняла ее за

плечи и, посмотрев на нее ласковым взглядом, сказала: —

Любимая моя, ты пришла? Ты живая? Я так долго ждала

и искала тебя! Ты пришла наконец-то!

Кате показалось, что она сама сошла с ума. Любимая…

Почему живая – неживая? Мамочки!

– Марта, прекрати! – строго сказал Анжело. —

Ешь!

– Я не хочу есть! Я хочу поскорее с тобой заняться

любовью. Любимая моя, пойдем скорее на кровать.

Катя молча смотрела на это сумасшествие.

Когда Анжело отвел Марту в ее комнату, Катя вопро-

сительно посмотрела на него.

– Да, ты правильно подумала, – начал он. – Моя

жена – лесбиянка. Нет, она сначала не была такой. Сна-

чала мы любили друг друга. Но когда поженились, она

стала отказывать мне в любви. Сначала она ссылалась

на усталость или головную боль, а потом вообще пе-

решла жить в другую комнату, на ночь замыкалась на

ключ. Сразу после свадьбы у нее появилась новая под-

руга. Я ее раньше не встречал. И не знаю, где они поз-

накомились. Эта подруга часто приходила к нам. Они

с моей женой часто запирались в ее комнате и подолгу

не выходили. Они включали громко музыку, и я не слы-

шал, о чем они говорили и чем занимались. Я даже и не

подозревал, что там происходит. Однажды, когда она в

очередной раз отказала мне в близости, я разозлился и

сказал ей, что найду себе любовницу. Что я живой мо-

лодой мужчина и мне нужна женщина. А она, смеясь

мне в лицо, крикнула: «Подумаешь, ну и иди ищи. А я

уже нашла свою любовь».

Я был ошарашен. Как это – нашла?! Кого нашла? И

как она может мне такое говорить! Мне, ее мужу! Я под-

скочил к ней, схватил ее за плечи и начал трясти вне себя

от гнева: «Кого нашла! Признавайся! Я убью его!» – «Не

его, а ее. Я люблю мою подругу! Люблю больше жиз-

ни! – выкрикнула она. – А ты мне больше не нужен!»

Я остолбенел: вот так сюрприз! И что мне теперь де-

лать? И как мне дальше жить? На следующий день, ког-

да пришла подруга жены, я попытался поговорить с нею.

Но она даже не стала меня слушать, а молча шмыгнула в

комнату Марты и заперла дверь. Я долго ждал, когда же-

на одумается, ведь я любил ее, и меня не тянуло к дру-

гим женщинам. Но она была вполне счастлива и довольна

жизнью, а я для нее не существовал больше. Я испугал-

ся, что по городу поползут слухи, купил этот участок зем-

ли подальше от людей и построил дом. Но подруга стала

приезжать и сюда. Она стала осторожнее и приезжала,

когда я был на работе. Но по счастливым глазам своей

жены я все понимал. Их любовные встречи не прекра-

тились. С горя и тоски я попытался найти замену своей

жене, но не смог больше полюбить никого, все женщи-

ны мне казались предательницами. Так иногда подгули-

ваю. Но это больше для тела, а не для души. Но потом

случилось несчастье. Подруга жены разбилась. Она еха-

ла на большой скорости и сорвалась с обрыва. После то-

го, как моя жена ее похоронила, я стал замечать за нею

странности. А потом она и совсем свихнулась. К ней нель-

зя близко подойти и обнять. Она всех принимает за под-

ругу. Вот такая печальная история из моей жизни, —

вздохнул Анжело.

У Кати сжалось сердце: «Бедный мужчина! Такой кра-

сивый и такой несчастный».

Она не знала, что ему сказать, только подошла к не-

му и погладила по голове:

– Я тебе очень сочувствую.

– Да, вот видишь, какой я несчастный, – улыбнул-

ся он, наслаждаясь этой неожиданной лаской. – А ты не

хочешь со мною заниматься любовью.

– Анжело! – воскликнула Катя, убрав руку с его го-

ловы. – Я тебя убью! Ну, нельзя об этом так прямо гово-

рить. Нужно сначала поухаживать, постараться понра-

виться, а потом будет видно.

– Хорошо, я поухаживаю за тобой. Говори, что для

этого нужно делать? Я не знаю, как вы, русские, лю-

бите.

– Как ухаживать? – улыбнулась Катя. – Купи цве-

тов, шампанского, коробку конфет шоколадных. Поси-

дим, поговорим, познакомимся поближе, привыкнем друг

к другу.

– А я уже привык к тебе, – улыбнулся он и доба-

вил: – А если я это все сделаю, ты будешь со мною за-

ниматься любовью?

– Мамочки, он опять за свое! Ты боишься потратить

деньги впустую?

– Да! Я должен быть уверен, что деньги вкладываю

не напрасно. Я не люблю бросать деньги на ветер.

Катя вздохнула про себя: «Да… Это тебе не русский

мужик, который выложит последнюю копейку, а обяза-

тельно купит хоть какой цветок и бутылку вина или вод-

ки. Пусть на закуску даже может не хватить, но с пусты-

ми руками к женщине идти нельзя. И прежде всего он

думает не о том, как заняться любовью, а как бы ей пон-

равиться. А у этого все продумано и просчитано. Буржуй

несчастный».

– Ладно, хватит сидеть, – сказала Катя, вставая. —

Мою посуду и иду спать, – и строго посмотрев на Анже-

ло, добавила: – Сама, без тебя.

Анжело неохотно поднялся и пошел наверх.

Уже было часов десять вечера. Катя читала книгу, ле-

жа на кровати. Вдруг в дверь постучали.

– Катя, можно войти? – прозвучал голос Анжело.

Она вскочила с кровати, подбежала к двери и распах-

нула ее:

– Что случилось? Что-то с твоей женой? – спроси-

ла она взволнованно.

– Нет, с женой все нормально, – улыбнулся он, —

случилось со мной.

Анжело распахнул махровый коричневый халат. По-

луголое тело Анжело надвигалось на Катю.

– Анжело! Как ты смеешь! – закричала она, пыта-

ясь закрыть дверь. – А ну завяжи халат сейчас же! Что

это ты тут голый¼ и вообще¼ уходи!

Но он стоял, большой и сильный, и смотрел горящим

взглядом на Катю.

4 Заказ 92

– Кать, брось ты это¼ ухаживать, не ухаживать. На

тебе денег. Сколько хочешь? Пятьдесят, сто? – он начал

совать ей деньги в карман халатика.

– Анжело! – закричала она. – Прекрати сейчас же.

Я завтра же уйду из вашего дома. Я не могу жить в доме,

где живут два сексуальных маньяка!

У Анжело опустились плечи, он сник и тихо сказал:

– Ну, как хочешь, – и ушел.

Катя дрожала от негодования:

– Нет, если здесь будет такое каждый день, жить бу-

дет просто невозможно!

Она долго не могла успокоиться. Долго ворочалась в

постели и слышала, как Анжело ходил над ее головой ту-

да-сюда, туда-сюда. А когда уснула, ей приснился мужчи-

на в старинном графском костюме. Он ходил за нею сле-

дом, а она убегала от него и никак не могла его узнать.

Лицо его постоянно менялось. Он стучал своим граф-

ским жезлом с таким же наконечником, как и в прошлый

раз, и суровым голосом говорил: «Я граф! Я граф!»

Катя открыла глаза. Солнце проникло сквозь решет-

ки и теплым лучиком гладило ей лицо. Она сладко потя-

нулась и, вспомнив сон, подумала: «Я сама здесь уже со-

шла с ума. Что это за граф? Почему он меня преследует?

Что ему от меня надо?»

Было еще только семь утра, а на кухне уже кто-то гре-

мел посудой. Катя вскочила, быстро умылась, переоделась

и вышла на кухню. Там уже хлопотал Анжело.

– Я кофе сварил, присаживайся.

«Вообще-то это я должна бы варить кофе», – поду-

мала Катя, но ничего не сказала, а, поздоровавшись, се-