Текст книги "Тайна башни Углынь"

Глава 13
Грибной пирог

Чуть свет Маландрин спустился на кухню, где уже хозяйничали его подмастерья.

Сергей разжигал в печке огонь, а Нетеня взбивал молоко и яйца, чтобы испечь омлет. На столе стояла уже сковородка с маслом и лежала на широкой доске мелко порезанная ветчина.

Звездочёт одобрительно посмотрел на эти приготовления и спросил:

– А хлеб вы разве не собираетесь печь?

– Будем, учитель, – весело отозвался Нетеня. – Но на завтрак у нас ещё есть вчерашний, поэтому свежего испечём к обеду. Тесто уже замесили! – и он кивнул на бадью, стоявшую на боковом столе.

Маландрин подошёл к квашне, наклонился, понюхал тесто и удовлетворённо кивнул.

– То, что надо! Испеките не три, а один каравай, а вместо других – два пирога с грибами, один большой, а другой поменьше.

– Сделаем, господин! Только за грибами придётся сходить, – с готовностью отвечал ученик.

– Вот и пойдём, прямо сейчас, – внезапно заявил чародей. – Корзинку возьми. А Сергей пока приготовит омлет и накроет на стол.

Сергей сейчас же взял у Нетени миску. Он успел уже привыкнуть к тому, что звездочёт не допускает ни малейшего непослушания.

Нетеня схватил корзину и поспешил за учителем. Колдун, не оглядываясь, направился в самую чащу. Ученик послушно шагал за ним, отводя свободной рукой низкие ветки.

– Я покажу тебе своё заветное грибное место, – бросил на ходу Маландрин. – А пока расскажи-ка мне вот что. Твоя деревня большая?

– Нет, – Нетеня пренебрежительно покрутил головой, – всего десять дворов! Ратинь – маленькая деревушка.

– Ратинь, говоришь? – свысока покосился на мальчика чародей. – Так это у вас живёт вдова по имени Верна?

– Это моя бабуля, – опешил мальчик и даже на секунду остановился. Но Маландрин быстро шагал по лесной тропе, и он, бросившись за учителем, спросил у его спины: – А почему господин спрашивает о ней? Она же простая ткачиха, ткёт коврики да дорожки…

Маландрин усмехнулся. Удача не оставляла его: мальчик сам ему выболтал всё, что ему было нужно. И он сказал через плечо, нарочито хмурясь:

– У нас становится слишком грязно, просителей приходит всё больше, и все они входят прямо из леса, не вытерев ног. Ведь в башне нет ни одного половика. А я слышал, что Верна искусная мастерица. Её работа подойдёт для башни Углынь. Я хочу купить у неё пару половиков: в нижние сени и в преддверие чтилища. Для неё ты и испечёшь сегодня второй пирог – в знак моей милости к ней. Потом поедешь, отдашь ей его вместе с двумя монетами, – он достал из кармана и протянул мальчику деньги, – и выберешь для меня лучшие коврики. К вечеру ты должен вернуться.

– Хорошо, учитель, – уныло отозвался Нетеня. – Тогда мне надо спешить…

– Поспеши, – кивнул чародей. – Моё грибное место вот здесь, собирай грибы и не медли, – повелительно бросил он, развернулся и зашагал назад.

Но он не сразу вернулся в башню Углынь. Углубившись в чащу, он обернулся, убедился, что Нетеня его не видит, и тоже стал собирать грибы. Но что за грибы выискивал он! Проходя мимо толстеньких боровичков, нарядных лисичек и оранжевых подосиновиков, он срывал только бледные низенькие грибы с зеленоватыми шляпками и толстыми ножками… Найдя несколько штук, он положил их в карман своей мантии и, довольный, направился завтракать.

Нетеня вернулся, когда Маландрин уже кончил есть и настало время подкрепиться ученикам. Торопливо перекусив, мальчики раскатали тесто для пирогов и принялись чистить и жарить лук и грибы… А в это время наверху в мастерской их учитель тоже готовил начинку, осторожно помешивая её стеклянной палочкой в небольшом котелке, установленном на железном треножнике над огнём. Он то и дело сверялся с огромной книгой в чёрном кожаном переплёте и подкладывал в месиво щепотки каких-то трав.

Вскоре в башню пришли просители, и служение в чтилище отвлекло ребят от кухонных дел. Когда наконец посторонние разошлись, звездочёт сказал:

– Я хочу, чтобы вы получше прибрали здесь. Кругом пыль и грязь! – Сергей и Нетеня с недоумением посмотрели на безупречно чистое чтилище, но промолчали. Маландрин с отвращением указал тонким пальцем на маленькую щепотку земли, упавшую у порога с обуви одного из просителей: – Вымойте пол, протрите столы. Да смотрите, не приближайтесь к тени богини! Я скоро вернусь и проверю всё.

Ребята бегом спустились на кухню за веником, тряпками и водой, поспешно вернулись в чтилище и принялись за уборку. Звездочёт придирчиво посмотрел, как они орудуют влажными тряпками и вышел, плотно закрыв за собою дверь.

– Когда-нибудь и у меня будут ученики, и вот тогда уж они у меня повертятся, – бормотал Нетеня, переставляя хрупкие склянки.

А Сергей, ползая под столом, как никогда пожалел, что не помнит ничего о себе и от этого, видимо, так странно, неодолимо боится внешнего мира. Уж наверное, там ему было лучше, чем здесь…

А в это время колдун, убедившись, что мальчики усердно работают за закрытой дверью, быстро прошёл на кухню, где уже стояли на двух поддонах, подходя в последний раз перед выпечкой, два открытых грибных пирога. Чародей достал из кармана своей необъятной мантии небольшую склянку, откупорил её и вывалил её содержимое на начинку меньшего пирога. Потом тонкой лучинкой перемешал белёсую кашицу с начинкой мальчиков так, чтобы пирог снова стал выглядеть как и соседний, бросил лучинку в печь и поспешно покинул кухню.

Глава 14
Долгожданный гость

Ася и Верна трудились в ткацкой каморке. Старушка ткала за станом, а девочка работала у верстака, сшивая узкие, длинные полосы ткани и наматывая их на челнок. Верна пообещала Асе, что даст ей самой выткать половичок из этих полос, и Ася старалась так подбирать цвета, чтобы они красиво чередовались.

Она сравнивала три цветные полоски, выбирая более подходящую, когда в дверь постучали. Ася кинулась отворять.

На крыльце топтался нескладный, высокий мальчик с рыжими взлохмаченными вихрами, носом картошкой и простодушными голубыми глазами, удивлённо округлившимися при виде неё.

– Ты кто? – спросили они друг друга одновременно.

– Ничего себе! – тут же возмутился мальчишка. – Она меня ещё спрашивает! Где бабушка? Дай войти-то! – и он прошёл мимо Аси прямо в каморку.

Ася уже догадалась, что это Нетеня, и молча последовала за ним.

Она увидела, как всплеснула руками Верна, как она бросилась было к внуку, чтобы обнять – и остановилась на полпути. Нетеня мялся возле порога и не выражал ни малейшей радости от встречи с собственной бабушкой.

– Здравствуй, бабуля, – буркнул он, скосив глаза на готовые коврики. – Я к тебе с поручением от учителя.

– Здравствуй, – упавшим голосом сказала старушка. – С каким поручением?

– Он велел купить у тебя пару половичков, – ответил ей внук, неловко снял заплечный мешок и достал из него два свёртка. – Вот здесь две деньги, а это – пирог… В уплату… Я сам испёк! – неожиданно похвалился он, и лицо его на мгновение оживилось от удовольствия.

Верна шагнула к нему и приняла тряпицу с монетами и завёрнутый в чистую ткань пирог.

– Неужели сам? Вот молодец, – она улыбнулась, но глаза её были печальны. – Пойдём, угостимся твоим пирогом! И отдохнёшь с дороги. А потом и коврики выберешь.

– Нет! – испугался Нетеня. – Мне надо спешить!

Ася заметила, что он не знает, куда девать руки, освободившиеся от свёртков. Он беспокойно разглаживал складки своего длинного балахона, потом схватил со скамьи заплечный мешок и стал теребить его лямки. Он по-прежнему не смотрел Верне в лицо.

– Я должен уехать до сумерек, – объяснил Нетеня ткацкому стану. – Если сей же час не поеду, то до ночи не поспею в Углынь!

– Ты можешь уехать завтра с утра, – не удержалась Ася. – Посиди с бабушкой хоть немножко, ты ведь так давно не видел её!

Нетеня исподлобья покосился на девочку.

– А ты вообще кто такая? – запальчиво огрызнулся он. – Чего ты делаешь тут? Работница? Ну и работай себе! А у меня есть свои дела: я ученик звездочёта! – он гордо задрал подбородок. – Я помогаю Маландрину во всём, а он – великий кудесник! Всё Светодолье ходит к нему на поклон! Знаешь, какой он?!

– Доводилось мне видеть кудесников, знаю, какие они бывают, – спокойно, не скрывая иронии, ответила Ася. – А ещё я знаю, как твоя бабушка по тебе скучала.

Нетеня смутился, потупился и снова стал теребить свой мешок. Верна тем временем разложила на верстаке новые коврики и тусклым голосом окликнула внука:

– Вот, выбирай.

Ученик звездочёта с облегчением ринулся к верстаку и стал придирчиво рассматривать половички. Затем свернул и засунул себе в мешок два самых красивых и пробормотал, глядя на фартук Верны:

– Ну я поехал… Пора мне…

– Что ж, поезжай, – тихо сказала Верна.

Ася отступила от двери, пропуская Нетеню в сени. Он, не оглядываясь, вышел вон. Верна поспешила к окну, Ася – за ней. Они успели увидеть, как он отвязал от плетня коня, вскочил на него и ускакал, так ни разу и не оглянувшись на окна родного дома.

Верна заплакала. Ася порывисто обняла её и торопливо заговорила:

– Бабушка Верна, не стоит так горевать! Он изменится, я уверена, он повзрослеет и поумнеет – и вернётся! Он ещё маленький, когда-нибудь он научится ценить родную любовь!

– Спасибо тебе, милая девочка, – Верна ласково потрепала её по плечу, повернулась и, вытирая слёзы платком, ушла в свою спальню…

Про еду они вспомнили только вечером. Старушка и девочка молча сели за стол, на котором стоял румяный грибной пирог.

– Нетеня сам испёк! – с гордостью улыбнулась Верна, аккуратно разрезая его на восемь кусков. – Угощайся!

Ася уже протянула было руку за пирогом, но вспомнила, что забыла помолиться перед едой. Она поднялась для молитвы, а Верна, уже привыкшая к этому, понимающе улыбнулась и стала слушать. Девочка прочитала молитву и со словами «Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа» перекрестила пирог.

На мгновение золотистый свет вспыхнул в воздухе под её рукой – и исчез. Она с удивлением огляделась. В полутёмной вечерней комнате не было ничего, что могло бы отбросить блик. Что же это было тогда? Верна сидела, грустно поникнув, и ничего не заметила. Ася растерянно опустилась на стул. У неё было чувство, будто что-то таинственное и важное произошло в этот миг. Но она слишком мало знала, чтобы догадаться о том, что в ответ на её молитву свершилось чудо…

Пирог оказался вкусным.

– Молодец Ваш Нетеня! – сказала Ася, кладя себе на тарелку второй кусок.

– Да, вкусный пирог! – улыбнулась старушка. – Внучек всегда и во всём мне помогал. Раньше он не был таким… чужим… – вздохнула она. – Он всегда был внимательным, добрым. И ты, наверно, заметила: ведь он сам не свой! Словно запутался. Словно сердечко его мятётся…

Девочку поразили эти слова, и весь оставшийся вечер ей не давали покоя мысли о странностях ученика звездочёта. Снова и снова ей вспоминался хмурый, ускользающий взгляд Нетени. Он так суетился, так тяготился даже короткой беседой с любящей бабушкой, – и в то же время точно стыдился себя самого. И как он торопился уйти! Только раз, вспомнив о чародее, он оживился, будто это было единственное, что имело значение для него. «Неужели Маландрин так его заморочил? Или он и впрямь околдован?! – думала Ася. – Как и Нета, и все, кто ходил к в башню Углынь?!»

От этой мысли ей стало не по себе. Что такое делал с людьми этот колдун, что они переставали быть самими собой?! И тут страшная мысль пришла ей на ум, и Ася похолодела. А что, если Сергей вот так же пропадает где-то в этой стране, забыв обо всём, что важно, не в силах вспомнить себя самого?! Не в силах даже и помолиться?!

Поражённая страхом, она тотчас же поднялась и повернулась к двум своим маленьким бумажным иконам, стоявшим на полочке у окна.

– Господи! – прошептала она. – Прошу Тебя, помоги Сергею! Если он у недобрых людей, защити его, если он позабыл себя, верни ему память! Верни ему его самого! Если он не может молиться, пусть моя молитва будет вместо его: вызволи его из беды! Ты знаешь всё, имиже веси судьбами спаси его, Господи! Прошу Тебя, помоги ему!

Картины одна страшнее другой проносились в её испуганном воображении. В этой чужой стране, где заправлял колдун, и она, и Сергей были так беззащитны! И она вновь и вновь повторяла свою молитву, как последнюю, единственную надежду…

Утром её разбудил бодрый крик петуха. Верна уже хлопотала в горнице у печи, позвякивая ухватом. Солнце пронизывало занавески ярким радостным светом. Ася поднялась навстречу ему и выглянула в окно. Цветущая улица, красочные дома, холмы в осеннем уборе – всё сияло под солнцем. Божий мир был так прекрасен, и всё в нём пело о радости и надежде. И о заботе Того, Кто видит и знает всё. У Аси потеплело на сердце: она словно бы получила ответ на свою ночную молитву. К ней вернулись силы. Она будет искать Сергея и не позволит себе ни слабости, ни отчаяния.

Глава 15
Придверник

Сергей удивился тому, как быстро вернулся Нетеня.

– Я думал, ты завтра утром приедешь! Жалко было уезжать из дома? – сочувственно спросил он друга.

Но тот пожал плечами.

– А что мне там делать? То в прошлом всё… Я и не помню почти ничего…

– Как же ты так?! – изумился Сергей. – Всё забыл?!. Ведь родное же! А я вот и рад бы вспомнить свою настоящую жизнь, тех, кто меня, наверное, любит и ждёт. И не могу…

– Не грусти! – Нетеня бодро похлопал его по плечу. – У нас с тобой главное – здесь! Если хочешь знать, мне дома было ужасно не по себе: там всё такое… минувшее… не моё уже. Так что я и не знал, куда себя деть. Учитель говорит, чтобы чего-то достичь, надо уметь отказаться от прежнего, и что мудрые, возмужав, забывают детские чувства. Вот я, повзрослев, и отказываюсь от ребячьего. К чему мне оглядываться назад?! Всё моё – впереди. Так я больше добьюсь.

– Друг, всё не так! – горячо возразил Сергей. – Хорошее из нашей прошедшей жизни нам просто необходимо! Если бы ты побыл, как я, без памяти, ты бы понял! Ну ты только подумай, ведь там тебя любят! Там тебе всегда помогали, поддерживали, советовали, как лучше… Ты не один на свете: у тебя есть на земле родная душа! Это надо ценить, этого ничем, ну ничем не заменишь! Ты не представляешь, как мне сейчас одиноко, без прошлого. Ведь родные, друзья – это всё равно что наша стена, опора, это крепкий тыл в сражениях жизни. Я бы, например, не хотел забыть о тебе!

Нетеня молча, в замешательстве посмотрел на друга, и в его голубых простодушных глазах появилась какая-то недоуменная, тревожная мысль. Он словно пытался вспомнить что-то, что не давалось ему…

Но тут в их каморку вошёл Маландрин. Мальчики сейчас же вскочили и вытянулись по струнке.

– Нетеня, – торжественно объявил звездочёт. – За то, что ты так блестяще выполнил моё поручение, я повышаю тебя. Отныне я начинаю тебя обучать великому знанию звездогадания. Идём в смотровую башню.

Нетеня победоносно взглянул на друга и выбежал вслед за учителем.

А Сергей присел на свою постель и окинул тоскливым взглядом мрачную каменную каморку. Ему было почему-то не по себе. Необъяснимая тревога глодала его. Он не заметил, отчего и когда она началась, но, оставшись один, увидел себя целиком в её власти. Будто кто-то вдали настойчиво звал его, остерегая от неминучей беды, кто-то хотел, чтобы он что-то сделал… Но что он должен был сделать?! Что вспомнить?! Память его была темна. Мальчик невольно прижал ладонь к середине груди, туда, где, казалось, угнездилась тревога, и вдруг подумал, что чего-то там не хватает. Раньше здесь, на груди, на короткой бечёвке висело что-то… очень ему дорогое… бесценное для него… Но что?! Он не помнил! Он по-прежнему ничего не помнил, кроме того, как очнулся здесь, на траве у башни Углынь!

При этой мысли мальчик вскочил. Может быть, он уронил это там, на траве, у порога, когда лежал без сознания? Он бросился к выходу. Может быть, оно до сих пор там лежит, затерявшись в траве?! Сейчас хоть и ночь, думал он, пересекая кухню, но светит луна, и всё замечательно видно!

Он выбежал в сени и потянул на себя тяжёлую дверь. Однако она не поддалась. Но ему так хотелось немедленно проверить свою догадку, что он дёрнул за ручку, что было сил…

И вдруг кто-то схватил его за лодыжку и стал её выворачивать. Сергей вскрикнул от боли и обернулся, цепляясь за ручку двери, чтобы сохранить равновесие. Но никого не увидел! Свет масляной лампы, висевшей под потолком, падал как раз туда, где должен был быть нападавший, – но нападавшего не было! А нога выкручивалась всё сильнее, и сильней становилась боль.

– Отпусти! – закричал Сергей. – Прекрати! Да больно же! – он упал на каменный пол и, изгибаясь, попытался схватить того, кто мучил его.

Но он хватал пустоту.

– А не трогай дверь! Будешь теперь придверника знать! – раздался возле него визгливый, лающий, препротивный голос. – Это тебе, чтобы неповадно было! – и невидимые когтистые лапы так крутанули ногу Сергея, что он закричал от боли.

На эти крики сверху, перескакивая через ступеньки, сбежал Нетеня. Он схватил Сергея под мышки и потащил его через сени. Только на лестнице к кухне невидимый страж отцепился от мальчика. Нетеня помог ему встать на здоровую ногу и доковылять до каморки. Здесь он оторвал от своей простыни длинную полосу и туго перевязал растянутую лодыжку.

– Ты легко отделался, – добродушно заметил он, глядя на бледное, покрывшееся испариной лицо Сергея. – Ты чего к двери полез? Нам нельзя! Её Маландрин отворяет. Придверник повинуется лишь владельцу ключа. Учитель сам по утрам отпирает дверь и выпускает меня, тогда придверник меня не трогает. А иначе может убить!

– Я же не знал, – морщась от боли, вздохнул Сергей.

– Ну теперь знаешь, – с состраданием констатировал его друг. – Зачем тебя в лес понесло?

– Я… вспомнил… хотел поискать у крыльца в траве… На мне была такая коротенькая бечёвка с… – он смутился и замолчал, потому что не знал, что на ней было.

– Это твой оберег? Я знаю, где он! – выпалил вдруг Нетеня.

Сергей удивлённо посмотрел на него. Тот покраснел до корней лохматых рыжих волос и, запинаясь, виновато пробормотал:

– Я… не должен был тебе говорить… Учитель не велел строго-настрого… Ты только ему не выдавай меня, ладно? Когда мы тебя нашли, он увидел его, снял с тебя и велел мне его закопать в лесу. И забыть, где закопал. Но мне тебя жалко… – он шмыгнул носом. – Ты и так ничего не помнишь! Если хочешь, я завтра утром его принесу. Как пойду в сарай за дровами, отрою и принесу! Но уговор: учителю его не показывай, а то он с меня голову снимет… – и он покосился на искалеченную ногу Сергея. – У тебя, кажется, сильное растяжение, будешь хромать пару недель, не меньше… Ну и лютый этот придверник!

Глава 16
Разрушенное колдовство

Сергей проснулся со странным чувством, что он должен был что-то сделать. Обязательное и неотложное. Забыв о вчерашнем, он хотел было тут же встать, но лодыжка отозвалась пронзительной болью, и он, застонав, осторожно пристроил больную ногу назад на постель. И сразу всё вспомнил. Нетени не было в комнате, значит, он уже хлопотал по хозяйству. Долго Сергей в нетерпении ворочался на лежанке, ожидая, когда же появится друг и принесёт наконец обещанную накануне вещь. Но время шло, а ученик звездочёта не возвращался…

…Нетеня медленно складывал в корзину дрова, оттягивая тот момент, когда надо будет возвращаться в башню Углынь. Он уже пожалел, что вчера, поддавшись мгновенному чувству, пообещал Сергею откопать эту штуку. Маландрин мог проведать об этом, и что тогда будет, Нетене страшно было даже подумать. «Может быть, лучше сказать Сергею, что я не нашёл того места?» – раздумывал он.

…В это время Ася заканчивала свои обычные утренние молитвы и решила помолиться о всех, кто ей стал уже дорог в этих чужих краях.

– Господи, – попросила она, – пожалуйста, верни Нетеню домой, сделай так, чтобы он вспомнил всё, что раньше любил, и чтобы бабушка Верна не жила больше одна! Он как будто бы спит, разбуди его! Верни ему его самого!..

…Нетеня положил последнее полено в корзину, с усилием поднял её и направился к двери. «Нет, – думал он, – нельзя нарушать приказа учителя. Нельзя откапывать эту вещь! Скажу Сергею, что не нашёл». Но вдруг волна щемящего сострадания нахлынула на него. Он представил, как сейчас его друг лежит больной на своей узенькой лавке и ждёт не дождётся его, с этой поделкой, чтобы вспомнить, кто же он есть… А он, Нетеня, придёт ни с чем?! Мальчик, как вкопанный, застыл у дверей сарая. Нет, он не мог так поступить! Он и сам не знал почему, но просто не мог! Впервые с тех пор, как он знал Маландрина, он не в силах был сделать то, что учитель велел. Казалось, что сила большая, чем могущество звездочёта, коснулась его души.

Нетеня опустил на землю корзину, взял небольшой совок и выскользнул из сарая, стараясь не хлопнуть дверью. Дерево, под которым он закопал вещицу Сергея, было недалеко. Ни травинки не выросло на памятной горке, и мальчик сразу увидел, где надо копать. Через пару минут он уже возвращался к башне, с натугой неся корзину дров. А среди них, завёрнутый в золотистый кленовый лист, лежал серебряный крестик на чёрной бечёвке.

Смущаясь и хмурясь, Нетеня сунул этот свёрток Сергею и, торопливо пробормотав:

– Вот… Только спрячь, и, смотри, ни слова учителю! – убежал из каморки.

– Спасибо! – крикнул ему вдогонку Сергей, торопливо расправил лист и жадно всмотрелся в то, что лежало на нём. Какое-то щемящее воспоминание мелькнуло в его уме, о чём-то важном и дорогом… но он не смог его удержать.

«Что же, – грустно подумал он, – может быть, я вспомню это потом, а пока пусть оно, по крайней мере, будет на мне – как прежде». И он надел крест на себя.

Ему показалось, что мир взорвался мощным потоком света. Только теперь он понял, что видел всё тусклым и серым, словно жил в чёрных очках. Маленький серебряный крест на его груди уничтожил тьму, владевшую им, – и во мгновение ока он вспомнил всё.

Потрясённый, он бережно приподнял и поцеловал распятие – своё бесценное сокровище, так недавно надетое на него священником, крестившим его.

Потом он огляделся. И словно впервые увидел маленькую каморку, стены из чёрных каменных глыб, древние блестящие плиты пола, узкий солнечный луч, падавший из окна-бойницы с ясного неба вольного мира на лежанку Нетени, на яркое лоскутное одеяло… Минуту назад – или вечность?! – он видел всё это другим, бесцветным, словно в тусклом, мертвенном отражении. А теперь Божий мир вернулся к нему, и он сам был возвращён себе.

Сергей радостно, глубоко вздохнул. Теперь он мог всё обдумать и всё решить.

Он сел поудобнее, осторожно пристроив больную ногу, и задумался. Итак, он попал в плен к колдуну! Но главное – Ася, одинокая и беззащитная, видимо тоже была сейчас в этой стране, где по ночам хозяйничал Мруст и где люди были запуганы до предела и искали помощи у ведуна. Ей без сомнений угрожала опасность. Он должен был немедленно отыскать её! Но как ему выбраться из этого плена?!

– Ничего, – приободрил он сам себя, – Нетеня сказал, что придверник повинуется владельцу ключа. Значит, надо добыть этот ключ. Это как на войне. Потом позаимствую у врага коня, на время. Ехать верхом я смогу и с больной ногой. Дорога отсюда одна, не заблужусь. И буду спрашивать по деревням. Асю нельзя не заметить в таком месте, как это. Но это для неё и опасно! Начну сегодня же вечером, когда Маландрин с Нетеней будут на смотровой. Вот удача, что звездочёт повысил его! Пусть себе наблюдают звёзды, а я тем временем понаблюдаю, где он прячет ключ. Эх, скорее бы ночь! Ещё столько времени ждать!

И он принялся строить планы, один безумнее другого, еле сдерживаясь, чтобы не отправиться немедленно на разведку в комнату звездочёта. Только больная нога удерживала его.