Текст книги "Каратель"

– Чья пресс-конференция?!

– Моя. Самой последней о ней узнает прокуратура. – Безукладников помолчал и, как бы между прочим, добавил: – Я надеюсь, ты правильно меня поймешь: я все-таки оставлю рядом с тобой Олега. Мало ли что может случиться. Не хочется рисковать!

Переглянувшись с Ганиковым, майор повернулся и, в сопровождении второго бойца, быстрым шагом направился в сторону лестницы, которая вела к камерам для задержанных.

В это время полковник Кирилленко на весь коридор грязно бранил охранников внутренней тюрьмы. Те беспомощно расступились, увидев спускающихся в подвал бойцов в сером камуфляже, которые вели самого командира РУОПа. Такая пассивность еще больше взбесила Кирилленко, но за новую порцию бранных слов он немедленно получил зуботычину и до крови прикусил язык. Из уголка рта у него потекла кровь. Охранники попробовали возмутиться недостойными действиями парней из спецподразделения, но один из собровцев вежливо предложил им «засунуть языки в жопу и сосредоточиться на выполнении служебных обязанностей». Полковника, учитывая его звание, затолкали в свободную «одиночку», где, к его услугам, были кран с холодной водой, висевший над рыжей от ржавчины жестяной раковиной, пружинная койка с голым засаленным матрацем и параша в углу. Маленькое окошко было забрано толстой железной решеткой и затянуто паутиной. Штукатурка на закопченном потолке потрескалась, а местами и обвалилась, стены были покрыты многочисленными надписями, оставшимися от прошлых обитателей камеры, а пол, похоже, не подметался уже многие годы. Кирилленко, одетый в строгий деловой костюм с галстуком и модный плащ, растерялся, впервые в жизни оказавшись в таком месте в качестве зэка. Он огляделся по сторонам, на несколько секунд остановив взгляд на тусклой лампочке под потолком, потом подошел к раковине и обмыл водой перепачканное кровью лицо. Мысли лихорадочно метались внутри черепной коробки. Еще раз взглянув на стены, полковник вдруг отчетливо вспомнил, что именно в эту камеру поместили Максима Денисова в первый раз, когда Кирилленко решил навязать удачливому махинатору свою «крышу». Здесь же Денисов провел последнюю ночь своей жизни, после чего был вывезен в лес у поселка Горелово и там застрелен.

Полковник сразу же ощутил приступ тошноты, припал к медному крану и сделал несколько больших глотков холодной воды. Вытерев рот рукавом, он опустился на грязный матрац и обхватил голову руками…

Лязгнул замок, металлическая дверь открылась, и в камеру вошел майор Безукладников. Он внимательно посмотрел на начальника РУОПа и понимающе покачал головой:

– Как себя чувствуете, полковник? Здесь, конечно, не отель «Ритц», но, по сравнению с соседними камерами, где полно уголовников и совершенно нечем дышать, очень даже прилично.

Безукладников явно издевался. Или Кирилленко это просто показалось?

– Мудак ты, Володя, – холодно бросил полковник, не глядя на Безукладникова и не поднимая головы. – Я ведь все равно отсюда выйду, а вот ты… – арестант вздохнул. – Считай, что ты уже покойник.

– Неужели? – На губах майора заиграла улыбка.

– Смейся, смейся, – усмехнулся Кирилленко. – Хорошо смеется тот, кто стреляет первым.

– А я и так первый, Виктор Викторович! Разве нет?

– Ошибаешься. Ты пока еще не стрелял. Решил все сделать по закону, да?! Идиот… Впрочем, – командир РУОПа с прищуром посмотрел на стоявшего посреди камеры Безукладникова, – я готов оценить твою предусмотрительность. Снимай с меня наручники, завтра получишь место моего зама, и мы обговорим все финансовые вопросы. Будешь получать в месяц больше, чем сейчас за год, к тому же отпадет необходимость рисковать жизнью, задерживая ублюдков вроде Бармаша и Пегаса. Ну, как тебе, майор, мое предложение? – Виктор Викторович с надеждой покусал губы.

– Даже не знаю, что и ответить, това… гражданин полковник, – усмехнулся Безукладников. – Я бы с удовольствием, но как поступить вот с этим?.. – расстегнув нагрудный карман рубашки, он извлек оттуда портативный диктофон. – Все-таки не перестаю удивляться предусмотрительности стокгольмских полицейских! Иногда мне кажется, что, будь в распоряжении всех наших парней-следаков такие штучки, и с преступностью стало бы гораздо легче бороться! Вы не находите, гражданин… полковник? – Безукладников нажал на кнопку обратной перемотки, включил воспроизведение. В тишине камеры записанный на пленку голос звучал достаточно громко, чтобы у Кирилленко не было необходимости прислушиваться.

– …Ты уже покойник… Впрочем, я готов оценить… Завтра получишь место моего зама… Отпадет необходимость рисковать жизнью…

Безукладников выключил диктофон и многозначительно посмотрел на полковника.

– Ну и мудак же ты!.. – Кирилленко покачал головой и прошипел сквозь стиснутые зубы: – Теперь ты точно покойник!

– Всего доброго, командир! – Майор улыбнулся и спрятал диктофон обратно в карман. – Надеюсь, мы еще увидимся в ближайшее время.

Безукладников вышел из камеры и захлопнул за собой дверь. Спустя секунду загрохотал, закрываясь, наружный замок, а потом по каменному полу простучали жесткие подошвы высоких спецназовских ботинок. И наступила тишина…

Глава 5

Оставшись в одиночестве, Кирилленко стал лихорадочно думать, что делать, как выпутаться, и желательно как можно скорее, из той дерьмовой ситуации, в которую он попал благодаря неуемному служебному рвению командира СОБРа. Теперь у Безукладникова, помимо видеокассеты, имелась еще и диктофонная запись откровений своего шефа. Действовать следовало немедленно. Было очевидно, что сам, без посторонней помощи, Кирилленко не мог предпринять ровным счетом ничего – только ходить по камере из угла в угол и в очередной раз ругать себя за непростительное ротозейство. Да, он должен был раньше вспомнить о подарке шведов и сразу же после задержания Денисова изъять у техника Круглова видеокассету. Но, как говорит народная шутка, поздно пить боржоми, когда почки отказали. Значит, нужно придумывать эффективные контрмеры. Когда охотники загоняют зверя в ловушку, то случается, что он, в страхе отступавший перед загонщиками, вдруг отчаянно бросается вперед, и ему удается уйти. И все потому, что в экстремальных условиях даже самые бестолковые мозги начинают работать с максимальной нагрузкой. Инстинкт самосохранения способен порой творить чудеса.

Полковник вдруг настолько ясно представил себе план своего освобождения, что от ощущения удачи у него даже стало подергиваться веко над левым глазом. Кирилленко вскочил с койки, подбежал к двери и стал дубасить в нее пухлыми кулаками, не обращая внимания на боль. Затем он повернулся к двери спиной и принялся лягать ее каблуками. Наконец по коридору протопали чьи-то тяжелые шаги, «кормушка» в двери открылась, и полковник узнал усы одного из сержантов-охранников. Теперь главное – правильно выбрать тактику убеждения.

– Ушли? – спросил Кирилленко.

– Ушли, – машинально ответил охранник.

– Твоя фамилия, по-моему… – Полковник нахмурил брови, словно пытаясь вспомнить то, чего никогда в жизни не знал.

– Старший сержант Юркевич, – напомнил милиционер. – Товарищ полковник, я…

– Знаю, знаю! – кивнул Виктор Викторович. – Ты не можешь меня выпустить, потому что получил приказ Безукладникова, правильно?

– Так точно.

– Я прекрасно понимаю всю нелепость ситуации, в которой ты сейчас оказался, поэтому не прошу тебя о многом. В конце концов, уже через два-три часа я выйду отсюда, а Безукладников, наоборот, займет мое место! Но, по крайней мере, телефон-то ты мне можешь принести?! – Голос командира питерского РУОПа приобрел командную интонацию, и сержант совершенно растерялся. – Надеюсь, ты не хочешь разделить эту камеру на двоих с майором?! – продолжал «дожимать» молодого парня Кирилленко. – Ведь не хочешь, сынок?

Милиционер молча смотрел сквозь приоткрытое окошечко в двери на грозного офицера и мысленно проклинал себя за то, что накануне согласился подменить на дежурстве коллегу, у которого неожиданно заболел ребенок.

– Хорошо, я попробую, – опустив глаза, несмело проговорил охранник. – Но только с условием, что никто про это не узнает.

Зеленые глаза сержанта с надеждой посмотрели в мутно-голубые глазки полковника и обнаружили в них понимание.

– Спасибо тебе, сынок, – с чувством произнес Кирилленко, изобразив на оплывшем лице благодарность. – Загляни как-нибудь на днях ко мне в кабинет, подумаем над твоим продвижением по службе. Ко мне в управление пойдешь?

От такого напора сержант совершенно растерялся. Он пожал плечами, осторожно, чтобы не прищемить нос стоявшему по ту сторону двери полковнику, закрыл «кормушку» и пошел в помещение для охраны, где на обшарпанном столе стоял дешевый гонконговский радиотелефон. Трубка позволяла вести переговоры с любой частью арестантского блока, но на большее ее уже не хватало. Впрочем, большего от нее и не требовалось.

– Как там Кирилленко? – поинтересовался второй милиционер, раздавив в пепельнице окурок дешевой сигареты. – У меня такое чувство, что в конторе грядут серьезные перемены. Телефон кому, полковнику? Слушай, дай я отнесу, а?..

– Зачем тебе? – удивленно вскинул брови Юркевич.

– Понимаешь, – второй сержант, который был лет на десять старше напарника, хитро прищурился и, понизив голос, заговорил, как террорист-заговорщик: – Главное в нашей службе – вовремя отметиться перед начальником, правильно? Так вот… От того, что мы окажем боссу управления по оргпреступности маленькую любезность, никому хуже не будет, да и Безукладников все равно об этом не узнает. Зато, повернись ситуация в пользу полковника, мы автоматически оказываемся в числе его друзей! Усекаешь, Коля?

– Ну, в общем… – Юркевич нервно подергал себя за усы и нехотя протянул трубку телефона напарнику. – Ну, тогда иди… Я уже, как ты выражаешься, отметился…

– Спасибо, братан! – второй сержант буквально выхватил трубку из руки Юркевича, потом, одернув китель, вышел в коридор и зашагал в дальний его конец, где уже чутко прислушивался к доносившимся из-за двери шагам воспрянувший духом Кирилленко. Он понял, что не все еще потеряно. У него есть, есть еще шанс! Дверь открылась, и охранник без слов протянул полковнику телефон, с подчеркнутой опаской озираясь по сторонам. Полковник сразу раскусил ловкого сержанта и, взяв трубку, сказал:

– Ребята, вы далеко пойдете, раз так хорошо усвоили, что с начальством надо дружить. А теперь сделай одолжение, свали отсюда минут на десять-пятнадцать, пока я буду разговаривать.

– Есть, – козырнул сержант и вышел, захлопнув за собой дверь.

Кирилленко подождал пару секунд, пока не стихли шаги охранника, а потом торопливо набрал номер Вяземцева. Тот уже давно ждал этого звонка, а потому поднял трубку после первого же гудка.

– Это я, – коротко представился Кирилленко. – Толя, дела хреновые. Выручай!

– Что случилось? – осторожно спросил Вяземцев. Судя по доносящимся до полковника звукам, Анатолий Петрович прикуривал сигарету.

– Ты не девочка-целочка, так что обойдемся без предисловий, – сухо произнес Кирилленко. – Только что Безукладников засадил меня в камеру. Именно из нее я тебе и звоню. Сержанты помогли, дали телефон на пару минут…

– Да ты что?! – ошарашенно выдохнул Вяземцев, прекрасно понимая, чем может грозить арест Кирилленко ему самому. – И у него есть на тебя ордер?!

– Нет ордера, нет! Но у него есть кассета с видеозаписью всего, что случилось во Фрунзенском универмаге. Плюс ко всему этот хитрый жлоб зашел ко мне с диктофоном и записал на пленку пару моих крепких выражений вместе с предложением решить проблему полюбовно. Теперь понимаешь, чем все это пахнет?

– Ты можешь предложить что-то конкретное?

– Думаю, да. Будь готов к тому, что придется основательно повертеться.

– Говори…

– У майора есть стукач по кличке Хакер, зовут его Руслан Исаев. Сестру Исаева трахает особо опасный рецидивист Гоча Махарадзе. Нужно срочно найти Хакера и заставить его вызвать майора «на стрелку». Пусть скажет, что знает, где Гоча встречается с его сестрой. Пусть майор встретится с этим козлом, а ты уж позаботься, чтобы оба они получили по пуле. По-моему, Механик сейчас в городе… Позвони ему.

– Ты забыл про СОБР, – напомнил Вяземцев. – Безукладников, разумеется, приедет вместе с группой, чтобы сразу же взять Гочу.

– Но он не пойдет вместе со всей группой разговаривать с Исаевым! Придумай что-нибудь! И еще, кассета и диктофон, скорее всего, будут у Безукладникова с собой. В его кабинете нет сейфа, а он не рискнет оставить свой главный аргумент против меня хотя бы на минуту без присмотра…

– Хорошо, я подумаю, что можно сделать. Но ничего не обещаю.

В голове чиновника крутились совершенно другие мысли. Будь его воля, он с удовольствием отдал бы своим ребяткам приказ пришить самого Кирилленко, из-за которого автоматически попадал в крутую мясорубку. Ведь сколько веревочке ни виться…

Но полковник был словно ясновидящим, потому что с нажимом произнес:

– Ты уж постарайся, Толя… Ради нас обоих!.. Ты же понимаешь…

– О чем ты? – недовольно спросил Вяземцев, чувствуя, как по спине пробежал морозец.

– Все о том же! – с наигранной лаской отозвался полковник. – У тебя нет выхода. Тебе гораздо легче в данной ситуации вогнать пулю в лоб Безукладникову, чем достать меня в арестантском блоке на Литейном. Если меня вынудят говорить, то учти – я скажу все…

Вяземцев с огромным трудом сдержался, чтобы не обложить Кирилленко трехэтажным матом. Вот тварь! Однако приходилось признать, что у него действительно есть лишь один выход – не допустить, чтобы командир СОБРа дожил до следующего утра и запустил юридическую машину, которая раздавит и Кирилленко, и его, Вяземцева.

– На твоем месте я не стал бы разговаривать со мной таким тоном, Витя, – после небольшой паузы раздраженно прошипел в телефонную трубку Вяземцев. – Твоя жизнь сейчас в моих руках.

– А твоя – в моих, – спокойно ответил командир РУОПа. – Надеюсь, Толя, мы поймем друг друга. Все, извини, не могу больше разговаривать… Ты уж поспеши… друг! Пока!

Кирилленко нажал кнопку отключения связи. Теперь от него уже ничего не зависело. Полковник устало сел на койку и принялся ждать, когда один из сержантов придет забрать телефон…

Он бросил взгляд на свои массивные наручные часы. Стрелки неумолимо свидетельствовали о том, что через минуту наступит три часа ночи…

Глава 6

Без четверти пять на пульте у дежурного по зданию зазвонил телефон. Павлюченко, не успев ничего сказать, отшатнулся от трубки – в самое ухо кто-то громко и настойчиво кричал:

– Алло! Алло! Это милиция?!

– Милиция… Да не орите так, черт вас возьми! Говорите спокойно! Что случилось?..

– Позовите майора Безукладникова!.. Это срочно, прошу вас!

– Для начала представьтесь, кто вы, по какому вопросу и почему вы решили, что сейчас, в пять утра, Безукладников находится на службе, а не у себя дома? – дежурный красноречиво посмотрел на стоящего рядом собровца – Олега Ганикова, и тот, понимающе кивнув, снял параллельную трубку.

– А что, его нет?! – казалось, что находящийся на другом конце линии человек чем-то страшно напуган. – А когда он будет? Очень срочное дело! Вы не могли бы как-нибудь связаться с ним и сообщить, чтобы он немедленно – слышите, немедленно! – позвонил по мобильному телефону Хакеру?

– Подождите минуточку… – дежурный закрыл микрофон ладонью и спросил у Ганикова: – Ты знаешь, кто такой этот Хакер?

– Скажи ему, чтобы ждал. Я сейчас предупрежу командира, а ты переадресуй звонок на его телефон, – и Гаников бегом бросился в помещение, где находился майор Безукладников.

Майор сидел за столом с включенной настольной лампой и, казалось, дремал, положив голову на руки. Но, едва приоткрылась входная дверь, как он, вздрогнув, тотчас выпрямился и красными от усталости глазами взглянул на вошедшего бойца.

– Что случилось, Олег?

– Товарищ командир, там вас спрашивает какой-то Хакер. Говорит – срочно. Я сказал дежурному, чтобы звонок переадресовали на ваш номер.

– Хакер?! – сонливость с лица Безукладникова как рукой сняло, глаза азартно заблестели. – Неужели? И что говорит?

– Ничего не говорит, вас требует. Просил, чтобы вы немедленно перезвонили ему на мобильный, если вас нет в здании.

– Похоже, лед тронулся, господа присяжные заседатели! – произнес майор, потирая руки. – Олег, скажи ребятам, чтобы грузились в автобус! Десять против одного, что сейчас мы поедем брать этого ублюдка Гочу Махарадзе.

– Есть! – Гаников пулей выскочил за дверь, а Безукладников рывком снял трубку зазвонившего телефона.

– Алло, это Исаев Руслан говорит! – услышал майор дрожащий голос молодого мужчины. – Он в городе!

– Где именно? – майор почувствовал, как у него в висках застучала кровь.

– Алло! Алло! Очень плохо слышно! Приезжайте к ночному клубу «Зевс», я буду ждать вас! С минуты на минуту он может уйти…

– Он в клубе? – спросил командир СОБРа, плотно прижав к уху телефонную трубку.

– Нет, он сейчас на квартире у своего друга, вместе с моей сестрой! Я не знаю адрес, но могу показать! Час назад я подвозил Альбину на машине после того, как Гоча ей позвонил и назначил встречу! А потом я видел ее в окне!..

– Хорошо, никуда не уходи, жди нас! Слышишь?..

– Да! Я буду ждать в сквере!

Майор уже вскочил со стула и метнулся к двери, когда телефон вдруг зазвонил снова. Чертыхнувшись, майор вернулся к столу, схватил трубку и раздраженно рявкнул:

– Алло!

– Ну, почему ты так кричишь, – с укором произнес мягкий голос Оксаны. – У тебя все в порядке?

– Если ты о работе, то тут никакого порядка и не может быть, – сухо ответил майор. – А если о личной жизни, то до определенного момента было все в порядке – ты знаешь, до какого…

Безукладников услышал в трубке всхлипывания и вдруг с удивлением обнаружил, что у него дрожат руки. Когда-то он спрашивал себя, как ему следует поступить, если ему позвонит бывшая жена. «Пошлю ее куда подальше», – без колебаний отвечал он на этот вопрос. Теперь же он чувствовал, что никакая сила на свете не заставит его прервать этот разговор, хотя изо всех сил и старался казаться равнодушным.

– Злой ты все-таки, – кое-как справившись со слезами, сказала Оксана. – Ожесточился ты там со своими преступниками. Ну, поговорил бы со мной, ну, наорал бы, ну, избил бы!.. Я сволочь, да, я бы все стерпела. Мне плохо без тебя, можешь ты это понять? Я ночами спать не могу!.. Господи, какая же я была дура!

– Ты замуж-то снова не вышла? – поинтересовался Безукладников.

– С какой стати?! – фыркнула жена.

– Ну, мало ли… Ты же в вечном поиске… – съязвил майор.

Жена, однако, покорно проглотила колкость.

– Не вышла, – сказала она тихо. – И телефон остался тот же.

В трубке вновь послышались всхлипывания.

– Ладно, не плачь, – произнес майор чуть слышно, уже начиная возбуждаться. – Я… позвоню…

Во двор к машине он спускался словно на крыльях, с трудом подавляя бессмысленную улыбку. Впервые он выезжал на операцию с ощущением счастья в душе.

Исаев отключил связь, испуганно косясь на приставленный к его виску пистолет. Огромный, похожий на гориллу детина удовлетворенно кивал и скалил зубы справа от Руслана. Слева от Хакера на заднем сиденье серебристого «БМВ» сидел другой мужчина, худощавый и неприметный. Судя по его спортивному костюму, он собирался в этот предрассветный час совершить утреннюю пробежку. Мужчина безо всяких эмоций воспринял результаты только что закончившегося разговора, посмотрел на часы и толкнул в спину водителя, такого же огромного, как и сидевший справа от Руслана мордоворот.

– Двинули! Высадишь меня, не доезжая клуба, в соседнем дворе, – худощавый откинулся на мягкую спинку сиденья и провел рукой, словно стирая пыль, по лежавшему на его коленях коричневому кожаному чехлу, очень напоминавшему футляр от скрипки, только более плоский и длинный. Глядя на футляр, Руслан не сомневался, что внутри находится предмет, похожий на музыкальный инструмент не больше, чем пистолет Стечкина, все еще приставленный к его виску.

Когда среди ночи в квартиру Исаева ворвались двое неизвестных и, не обращая ни малейшего внимания на истерически кричавшую от страха жену, приказали одеваться и ехать с ними, Руслан понял, что настала пора платить по счету. Единственное, чего он не мог понять, – каким образом о его встречах с командиром специального отряда быстрого реагирования стало известно бандитам, на которых он сейчас работал?.. Впрочем, среди троих, так бесцеремонно с ним обошедшихся боевиков, единственным представителем группировки Бизона был сидевший за рулем Клещ. Двух других Руслан видел впервые, а, увидев, сразу сообразил, что именно они «держат масть» в сложившейся ситуации и именно от них исходит реальная угроза его жизни.

После вынужденного звонка Безукладникову, когда Исаев повторял в трубку слова человека в спортивном костюме, сомневаться уже не приходилось – его, Исаева, используют как наживку, чтобы выманить майора «на стрелку» и прикончить на глазах у бойцов спецподразделения МВД, всадив пулю в единственное не защищенное бронежилетом место, гарантирующее стопроцентный результат, – в голову… А потом, когда с майором будет покончено, настанет и очередь Хакера предстать перед богом и ответить за все прегрешения…

Но Руслан вовсе не хотел умирать! Он молча провожал взглядом сквозь тонированные стекла «БМВ» проносящиеся вдоль пустынной дороги тусклые уличные фонари, и на ум ему вдруг пришла известная поговорка: «Выхода нет только из гроба».

Господи, какой идиот придумал такую несусветную глупость?!