Текст книги "Луна в тумане. Путеводитель по боевым искусствам для новичков"

Валерий Хорев
Луна в тумане
Путеводитель по боевым искусствам для новичков

Хорев Валерий Николаевич (Ростов-на-Дону)

Общий стаж занятий – свыше 30 лет.

Каратэ-до, айкидо, окинавское кобудо, тайцзи-цюань, цигун.

Является автором книг:

• Круги на воде. Окинавское кобудо в современной жизни. – Ростов н/Д: Феникс, 2001;

• Твой нож (в соавторстве). – Ростов н/Д: Феникс, 2001, 2007, 2010;

• Цигун и йога (в соавторстве). – Ростов н/Д: Феникс, 2002, 2003;

• Антиквариат. – Ростов н/Д: Феникс, 2003, 2005;

• Японский меч. Десять веков совершенства. – Ростов н/Д: Феникс, 2003, 2007, 2009, 2010;

• Реконструкция старинного оружия. – Ростов н/Д: Феникс, 2006, 2009, 2011.

• Оружие из булата и дамаска. – Ростов н/Д: Феникс, 2004;

• Реставрация оружия. – Ростов н/Д: Феникс, 2007, 2009;

• Цигун для начинающих. – Ростов н/Д: Феникс, 2007.

• Японское оружие крупным планом. – Ростов н/Д: Феникс, 2010.

Книга предназначена для широкого круга читателей, в основном – для молодежи, кто только собирается заняться любым из множества стилей боевого искусства, но не в состоянии сделать правильный выбор. Те, кто уже практикует боевые искусства и успел достичь определенного уровня, найдет в книге массу методических тонкостей и нюансов, малоизвестных даже в среде инструкторов и спортсменов высокого ранга. Написана простым, доступным языком, без специальной терминологии, включает огромное количество информации и живых примеров из более чем 30-летнего опыта автора в занятиях и преподавании восточных единоборств.

– Глава 1. Посвящена проблемам мотивации и выбора направления занятий;

– Глава 2. Посвящена применению оружия в боевых искусствах, а также всем сопутствующим проблемам: моральным, техническим, мистическим, юридическим и т. д;

– Глава 3. Посвящена искусству правильного дыхания и энергетике человека;

– Глава 4. Посвящена умению правильно перемещаться в пространстве;

– Глава 5. Посвящена искусству боевых криков и мнемоническому цигуну;

– Глава 6. Посвящена проблеме учебных и реальных поединков;

– Глава 7. Рассказывает о пользе и тренировке образного мышления;

– Глава 8. Посвящена формальным упражнениям и комплексам;

– Глава 9. Об удивительных людях и событиях из мира боевых искусств.

Послесловие: освещаются различные аспекты, не связанные друг с другом.

Книга выгодно отличается от прочей литературы по боевым искусствам тем, что не имеет выраженной стилевой привязки, а касается общих моментов, одинаково интересных представителям всех направлений.

© Хорев В. Н., текст, оформление, 2011

Луна в тумане

Посвящается Валерию Гридасову

Вы ошибаетесь,

если думаете, что Будо это средство стать сильным

и побеждать всех врагов.

Для истинного Будо

нет ни противников, ни врагов.

Истинное Будо – это быть одному со вселенной!

(Морихэй Уесиба)

Предисловие

Обычно считается, что шлем очень тяжел.

Но когда человек нападает на замок или другое укрепление, и стрелы, пули, камни, куски дерева и другие предметы летят вниз, то шлем вовсе не кажется тяжелым

Ямамото Цунэтомо. Хагакурэ

Прежде всего следует извиниться перед знатоками классической японской литературы, поскольку название книги – «Луна в тумане» – ни в коей мере не является авторским. Так именовался сборник чудесных рассказов Уэда Акинари, появившийся на свет не так уж давно – во второй половине XVIII века. Однако было бы наивно полагать, что столь популярный поэтический образ есть находка почтенного японца, и никто до него – ни в благословенной Ямато на протяжении примерно десяти веков, ни в Китае на протяжении примерно трех тысячелетий – не использовал ночное светило в данном качестве. Поэтому я с легкой душой последовал тропою предшественников, ибо, как диск луны скрыт призрачной пеленой тумана, так многое из действительно ценного и необходимого на пути изучения боевых искусств остается в тени и даже не упоминается в сотнях и тысячах спортивных секций и клубов, через которые проходят сотни и тысячи желающих стать частью этого манящего и экзотического, как им кажется, мира.

Что касается эпиграфа, то его смысл достаточно прозрачен и может быть кратко выражен японским то ли присловьем, то ли афоризмом: «В суете мирской не забывай о смутах», а по-русски – не жалей о пролитом на тренировках поте, чтобы не пришлось сожалеть о собственной лени!

И раньше, и теперь новичок, решивший изучать боевые искусства, по большому счету остается в полном или частичном неведении относительно предмета своего упования, его философии, разновидностей, отличия от других стилей и школ, а также собственного близкого и дальнего будущего на избранном пути. А заодно и о ловушках, подстерегающих в самых неожиданных местах.

Данная книга обобщает личный опыт автора в тренировках и преподавании нескольких разновидностей боевого искусства: ушу, кобудо и тайцзи-цюань (каковой является одним из стилей ушу). Сюда можно было бы добавить цигун, но эта «наука» не относится напрямую к боевой традиции, оставаясь ее фундаментом, а заодно самодостаточной оздоровительной практикой.

Тот, кто действительно собирается с нуля приступить к занятиям, должен внимательно изучить разделы, посвященные классификации школ, их сильных и слабых сторон, проблемам выбора достойного тренера и т. д. Те, кто уже более или менее долго подвизается на этом поприще, с интересом обнаружат массу нюансов, касающихся дыхания, энергетики, умения правильно смотреть, двигаться и других жизненно необходимых вещей, большинство из которых вообще не фигурируют в учебных программах секций, особенно спортивно-состязательного толка.

На мой взгляд (который разделяют многие опытные мастера, отягощенные собственными школами и увенчанные высокими степенями), любая соревновательность вообще является крайне вредной в среде боевых искусств, потому что отвратительная жажда первенства, точно яд, исподволь разъедает даже крепкую, цельную натуру. В худшую сторону меняется не только психика, но и техника, из которой выбрасывается, как ненужный хлам, вся традиционная составляющая, не приносящая явных дивидендов на ринге. Тогда как в Японии и в Китае всегда во главу угла ставился именно путь к цели, но никак не сама цель, у людей западного образа мышления цель оправдывает средства[1]1
  Однажды я лицезрел здоровенный фаянсовый кубок, приготовленный спонсорами в качестве приза для одного из чемпионатов по каратэ. На нем очень красиво было написано: «Главное – победа, а не участие». Вот так!


[Закрыть]. А ведь фактически это всего-навсего осадок порочного американского стереотипа, составляющего основу основ их (но никак не нашей) ментальности, требующией, чтобы каждый индивид обязательно был амбициозен[2]2
  Именно это скверное слово фигурировало в увиденном мной когда-то на столбе объявлении о найме на работу, какими заклеены все свободные поверхности в городе. Там так и говорилось: «Требуются молодые, амбициозные… и т. д.».


[Закрыть], потому что без амбиций ему не вырвать пальму первенства в нескончаемой конкуренции с себе подобными, зомбированными на лидерство.

Между тем для – повторюсь – нашей ментальности, принадлежащей отнюдь не к западному, а к восточному типу[3]3
  Принято считать – и это правда – что Россия является «водоразделом» между Востоком и Западом. Так вот: как бы нам ни хотелось причислять себя к романтической окраине западного мира, мы были, есть и будем лишь чуточку обструганной и по-шлифованной, но исконной частью Азии. Отрицать это и восставать против – значит обкрадывать самих себя, так как азиатская культура и глубже, и древнее, и мощнее, и естественнее своей младшей «закатной» сестренки.


[Закрыть], характерны прямо противоположные черты: стремление к созерцательности, поиску гармонии в любом деле, приоритет средств над успехом, философский взгляд на жизнь и т. п. Поэтому пустопорожняя «молотьба» на рингах хоть и приносит сладость побед и медали, не только не является приобщением к традициям воинских искусств Востока, но прямо и скоро уводит прочь, в никуда, как крысолов из сказки увел детей, играя на дьявольской дудке.

Перед тем как перейти непосредственно к изложению материала, должен предупредить внимательного читателя и попросить не обращать внимания на неизбежные повторы при обсуждении тех или иных аспектов боевых искусств, особенно не относящихся к техническим. Это неизбежно из-за обширности материала и оттого, что, казалось бы, разноплановые вещи всегда соприкасаются самыми неожиданными сторонами. И, кстати, повторение полезно – крепче запомнится. Так что расслабьтесь, читайте и получайте, смею надеяться, удовольствие!

Глава 1
В моей душе покоя нет
И зачем нам все это?

Бэнкэй сразу же подскочил и наступил на него,

чтобы переломать ему кости и перервать

жилы…

Сказание о Ёсицунэ

В качестве заставки к предисловию я специально подобрал старую японскую гравюру, на которой изображен буддийский монах с окованной боевой палицей, ломящийся через град мечей, стрел и копий к одному ему ведомой цели. Этот символический сюжет иллюстрирует сложную, щекотливую и, я бы сказал, скользкую проблему – о взаимоотношении наших человеческих моральных ценностей (включая религиозные) с необходимостью результативно сражаться с себе подобными, которые во многих культурах именуются не иначе, как «братьями» и «сестрами». Собственно, здесь же мы видим и блестящее практическое решение этой проблемы, поскольку для нашего героя никаких вопросов не осталось, – действует он на диво решительно и споро, нам бы так. Впрочем, об отношении различных религий к боевым искусствам мы поговорим чуть ниже, а пока давайте обозначим главные вопросы, которые обычно возникают перед всяким, кто вдруг надумал изучать науку мордобоя в той или иной ее ипостаси.

Итак, первое: бокс или борьба?

Разумеется, под боксом следует понимать все многообразие кулачных школ, где поражающим действием является удар, вне зависимости от того, чем бьют, куда и как. Это и классический «английский» бокс, и каратэ, и шаолинь-цюань, и еще десять тысяч систем.

Борьба, под которой, опять же, подразумевается весь сонм техник от дзю-дзюцу до греко-римской, реализует свой потенциал через броски, заломы, удушения и т. п.

Тут уж выбирайте сами, исходя из личных пристрастий и задач на будущее. Безусловно, с точки зрения боевой эффективности следует отдать пальму первенства комбинированным стилям, гармонично сочетающим все элементы, как это происходит в упомянутом дзю-дзюцу, где чрезвычайно жестким броскам обязательно предшествует не менее жесткий удар, имеющий, впрочем, целью не окончательное поражение противника, а его отвлечение и раскоординирование.[4]4
  Поэтому все удары в таких школах носят мимолетный, неакцентированный характер, чем, кстати, обусловливается их неуловимость – противник просто не реагирует на лишенное признаков внешней агрессивности движение.


[Закрыть]

Упомянутые личные пристрастия просматриваются на примере пристрастий национальных. Например, общеизвестна любовь народов Кавказа и Средней Азии к «чистой» борьбе, где нужна физическая сила, оформленная в рамки несложной техники. Ни о каких ударах речи нет. Напротив, среди боксеров всех весовых категорий и рангов отчего-то полно нег…, извиняюсь, чернокожих, вообще предпочитающих подвижную деятельность – танцы, баскетбол и т. п., как в той песне: «Даже мертвый негр может играть в баскетбол». Кому что нравится.

Относительно извечного детского, абсолютно некорректного вопроса, что сильнее – бокс или борьба – могу предложить только свое личное, не претендующее на истинность, мнение. Итак, исходя из многолетнего опыта наблюдений и сопоставления увиденного, получается следующее: техника чистого удара имеет преимущества исключительно в тех редких случаях, когда бьющий обладает наработанным, стопроцентно надежным нокаутирущим ударом. Проще говоря, когда он однозначно «вырубает» противника на дальней и средней дистанции, до сближения в плотный контакт. Такие люди есть, их немало среди нас, я знавал многих, подступиться к которым было чрезвычайно трудно, если вообще возможно, будь вы хоть с ножом. Дело в том, что хорошо поставленный удар имеет скорость, выходящую за пределы реагирования[5]5
  Опытный боец «ловит» не сам удар, а намерение атаки на фазе ее зарождения, и попросту не дает ей развиться. Боец же неопытный или полный дилетант волей-неволей реагирует на уже свершившуюся атаку, когда что-либо предпринимать поздно.


[Закрыть], когда любые ваши манипуляции останутся нереализованными. В этом свете «чистые» боксеры выигрывают потому, что день ото дня оттачивают две-три «коронки», буквально вгоняя их в подсознание.

Минус классического бокса, не обремененного закалкой рук, как это принято в каратэ и ушу, заключается в неизбежном травмировании своего «инструмента», т. е. кулаков, в любой мало-мальски приличной стычке. Примеров тому на своем веку я насмотрелся множество: да, эти ребятки набивали морды напавшим, и даже выходили победителями по всем параметрам, только потом они две-три недели маялись выбитыми фалангами и «баюкали» свои, любовно смазанные целебными бальзамами конечности, сберегая от малейших потрясений – до следующей баталии.

Краткое резюме: если вы не «нокаутер» с молниеносным, испытанным ударом, то ваш бокс практически всегда в итоге проиграет борьбе, потому что амбал с разбитой физиономией тотчас насядет, как медведь, и заломает с вполне оправданной яростью, даже не обладая при этом каким-то особенным мастерством.

Именно поэтому напрашивается вывод, что начинать изучение боевых искусств предпочтительнее с борьбы, хоть греко-римской, хоть дзюдо, хоть айкидо, хоть старого доброго самбо (которое, к сожалению, сегодня почти умерло). Помимо чисто утилитарных бросковых и болевых приемов все эти системы дают навык самостраховки при падениях – испытанную временем технику различных кувырков, перекатов и т. д., чего лишен бокс и что встречается в повседневной жизни на каждом шагу.[6]6
  Даже если вам никто не дал по зубам, а просто гололед или нога подвернулась – сплошь и рядом в подобных ситуациях мы ломаем руки и ноги, не обладая элементарным рефлексом правильно расслабиться, сгруппироваться и т. п., что, кстати, блестяще, но совершенно спонтанно, автоматически, проделывают пьяные, которые умудряются выпадать из окон и автомобилей без малейшего ущерба.


[Закрыть]

Процесс овладения ударными техниками заведомо проще и быстрее, нежели мудреная наука борьбы, да и общая телесная мощь для бокса желательна, но отнюдь не обязательна, чего не скажешь о борьбе. Поэтому ориентация почти исключительно на удар не дает стимула к комплексной физической подготовке.

Разумеется, это упрощенная картина, однако реально при подготовке хорошего универсала проще обучить борца ударным техникам[7]7
  Представьте себе крепкого мужика весом под центнер, способного мять противника, как тряпку, которому наскоро «поставили» пару ударов. Согласитесь, в итоге мы получаем внушительную боевыю машину, заведомо лучшую, чем жилистый боксер, пытающийся столь же наскоро отработать хитроумные броски и захваты.


[Закрыть], нежели боксера – приемам борьбы, потому что даже неумелый, никогда ничем не занимавшийся «ботаник» способен лихо стукнуть кулаком (особенно, если он при этом увесист), но он никогда, никогда не проведет эффективного броска!

Кроме того, не стоит забывать о холодном оружии[8]8
  Методы применения огнестрельного оружия и ухода от него, равно как и приемы обезоруживания, есть тема совершенно особая, не здесь и не нам обсуждать подобную «высшую математику».


[Закрыть]. В деле защиты от него борцы также имеют понятные преимущества. И последнее: очень многие имели счастье наблюдать – хоть вживую, хоть по телевидению – так называемые бои без правил, где представители (скажем откровенно, не самые лучшие) наиболее популярных современных интерпретаций боевых искусств сражаются на ринге якобы не на жизнь, а на смерть. И что? Практически все схватки уже на десятой секунде сводятся к падению на пол, валянию, катанию, кряхтению и прочей возне. Где те удары? Кто их видел? Разумеется, в большинстве случаев побеждают разного рода «душители». Даже занимательные кадры потасовок среди депутатов парламентов разных стран демонстрируют сходную картину: они толкаются, как дети, рвут друг на друге одежду и являют полнейшую беспомощность, хотя – что удивительно – многие их них (по свидетельству прессы) свободное от заседаний время посвящают боксу, каратэ и т. п., стяжав на данном поприще разнообразные и довольно высокие регалии. Вот вам – «наука и жизнь»!

Наконец, действие удара и броска на человеческий организм также, разумеется, различно. Не будем брать во внимание монстров, способных кулаком расколоть череп или сломать ребра, равно как оставим в покое силачей и «технарей», которые, не моргнув глазом, припечатают вас оземь так, что дух вон.

На обычном среднем уровне после удара, например в голову[9]9
  Всем известно, что в девяти случаях из десяти норовят ударить в челюсть, при том, что это не самая лучшая мишень. Хотя… Как правило, хрупкая кость при этом ломается, и уж наверняка вылетают несколько зубов, не считая расквашенных губ и щек. Урон, таким образом, не смертельный, но впечатляющий и, главное, шокирующий, а еще заметный и позорный. Синяк на месте «завального» попадания в бок не увидит никто, а вот разбитую физиономию…


[Закрыть], слегка контуженный, но гораздо более озверевший противник (предполагается, что вы сцепились не с пацифистом и не с маменькиным сынком) ринется, точно бык, в контратаку – и закипит славная потасовка!

А вот после средненького и даже неумелого броска вы, не будучи привычным к подобным эксцессам, либо сломаете себе что-нибудь вроде запястья или голени, или «приложитесь» об асфальт до потери сознания. Во всяком случае, десятисекундный шок и временная потеря ориентации (не сексуальной, а пространственной) гарантированы, – и это правда!

Очень многие способны продолжительное время тузить друг друга кулаками и даже ногами, нанося множественные повреждения различной степени тяжести, наслаждаясь как благородной дракой один на один, так и участием в массовых побоищах, то и дело возникающих на национальной, территориальной или спортивно-болельщицкой почве. Но никто, кроме тренированных борцов, не в состоянии столь же интенсивно обмениваться бросками. А если добавить еще и переломы…

Вывод: при прочих равных условиях в качестве отправного пункта в деле изучения боевых искусств начните с борцовской школы, чтобы потом плавно перейти к ударным техникам.

Будо, бу-дзюцу[10]10
  Здесь и далее я без дополнительных пояснений буду использовать общепринятую и общеизвестную терминологию – японскую и китайскую – так как эти короткие словечки потребовали бы для адекватной расшифровки гораздо больше привычных нам понятий. В данном случае «будо» – это «путь боевых искусств», хотя лично мне больше импонирует «бу-дзюцу», то есть «боевое искусство», где под искусством понимается техника без всякой философии.


[Закрыть] и все остальное

– А можно ли этим способом добиться бессмертия?

– спросил Сунь У-кун.

– Нет! Нельзя, – последовал ответ.

– Ну, в таком случае я не стану его изучать!

У Чен-энь. Путешествие на Запад

Как известно, нет плохих и хороших школ. Однако, хотя все (или почти все) они рождены стремлением побеждать противников, потенциал эффективности их техник различен, так как на долгом пути развития, измеряемом порой веками, первоначальная идея неизбежно претерпевает метаморфозы, затрагивающие не только тактику, но даже стратегию, или базовую целевую установку стиля. Классический пример – дзюдо, превратившееся из весьма жесткой комплексной[11]11
  В авторской редакции своего основателя, Дзигоро Кано, дзюдо включало базовую ударную технику каратэ, которую он сознательно ввел для пущей эффективности.


[Закрыть] в чисто спортивную систему. Впрочем, ее создатель именно этого и хотел, а все прошлые и нынешние варианты так называемого боевого дзюдо есть не более чем попытки вернуться к истокам.

Существует достаточное количество схем, призванных хоть как-то упорядочить, классифицировать великое многообразие оттенков единого, по сути, боевого искусства, и я не вижу причин, почему бы не изложить здесь собственный вариант.

Например, давайте разложим пеструю мозаику стилей и школ, независимо от технического арсенала, как бы в три ящика с надписями: «боевые», «спортивные» и «оздоровительные». При этом каждая конкретная школа несет в себе весь набор указанных черт, и вопрос лишь в преобладании того либо иного, а размеры и значимость воображаемых ящиков будут разными.

Самая распространенная и досадная ошибка занимающихся (а также тех, кто только собирается начать тренировки) состоит в неумении отличить и ясно представить себе возможности и перспективы избранного направления. Именно в этом неумении таятся корни, увы, неизбежных драматических ситуаций, когда человек, прозанимавшийся три года (всего-то три года!) спортивным ушу или каратэ, оказывается абсолютно беспомощным в ситуации реальной уличной агрессии, после чего принимается аргументированно поносить «никчемный балет».

Поэтому прежде чем бежать записываться в приглянувшуюся вам секцию или клуб, необходимо честно ответить самому себе на один-единственный простой вопрос: «Зачем мне это все надо, и чего я жду от нескончаемых, тяжелых и нудных занятий?» Несомненно, можно извлекать удовольствие (хотя и несколько мазохистского плана) и какие-то общеукрепляющие моменты даже из тренировок по самой что ни на есть зверской боевой системе, но совершенно излишне строить иллюзии относительно собственной защищенности, подвизаясь, скажем, в изначально гимнастическом современном Чань-цюань. Конкретнее насчет упомянутых трех путей можно сказать следующее.

К боевым, действенным и эффективным направлениям относятся немногие старинные, пережившие века школы, жизненность которых проверена в тысячах и тысячах абсолютно реальных боевых схваток с вооруженными профессионалами. Их перечисление не заняло бы много времени, поскольку таковых осталось, увы, всего чуть-чуть. Это, конечно же, традиционные клановые стили самурайского дзюдзюцу – Дайто-рю, Катори Синто-рю, Ягью-рю и некоторые другие. Это почти все разновидности окинавского (не путать с японским) каратэ, но только почти, так как и в оплоте неподдельности встречается откровенная мишура, особенно среди модернизированных популярных стилей. Это, несомненно, и подлинный Шаолинь – не тот, урезанный и оспортивленный, что преподают (скорее, демонстрируют) иностранцам за большие деньги прагматичные китайцы, а настоящий, сокровенный и многотрудный, во многом все еще закрытый от любопытных глаз досужих западных энтузиастов восточных единоборств.

Существует также ряд современных разработок, которые убедительно показывают замечательную эффективность наряду со столь же замечательной простотой. Возглавить этот перечень мог бы, например, так и не обретший почему-то популярности стиль Кадочникова. В мастерском исполнении эти «мягкие» незамысловатые движения сводят к нулю любую направленную на них ударную, бросковую или какую угодно иную технику, оставляя нападавшего либо в недоумении, либо без сознания – по выбору исполнителя.

Разумеется, все подобные системы рождены путем изучения, компиляции, упрощения и рационализации старых школ (чаще всего дзюдзюцу), что бы там ни фантазировали приверженцы России как «родины слонов». К сожалению, при таком подходе под сокращение попадают, в первую очередь, духовная, философская и этическая составляющие стиля, вкладывая в руки адепта лишь голую технику атак и защит. Экономя на глубинных и тонких аспектах искусства, человек в минимальный срок получает незримое оружие, эффективность которого зависит только от собственного таланта и усердия. Поэтому современные боевые системы находят применение во всевозможных охранных структурах, элитных спецподразделениях, разведках, контрразведках и так далее. Несомненно, матерый самурай XIII века или крепкий шаолиньский монах старой закалки в мгновение ока убили бы любого из нынешних профессионалов. Но! – и монах, и самурай имели обычно за плечами, как минимум, 15–20-летний стаж тренировок и боев, суровость которых сегодня даже трудно представить, тогда как современный спецназовец обязан в сжатые сроки овладеть обширным ассортиментом дисциплин, и «рукопашка» среди них отнюдь не самая главная. Разумеется, здесь ни о каких десятилетиях не может быть и речи. Однако стоит оговориться, что героем наших рассуждений является некий средний специалист, поскольку никогда нельзя сопоставлять уникумов, подлинных фанатиков своего ремесла, каких достаточно в любые времена.

Подводя краткий итог, будет нелишне в который раз подчеркнуть, что претендовать на хорошую боевую эффективность можно исключительно как на результат усердных, неимоверно тяжелых, беспрестанных занятий под руководством опытного наставника по любому из стилей боевой направленности. К счастью для всех нас, доступ к подобным знаниям для широкой публики пока что закрыт или, во всяком случае, затруднен, да и наличие в чьей-то голове подобных знаний бесполезно, если они не переплавлены в практические навыки ценой мучительных усилий, каковые, кстати (и к счастью), имеют обыкновение заодно переплавлять в лучшее качество и духовные устои занимающегося. Можно наизусть выучить методику протыкания человеческого тела указательным пальцем, но полезные знания так и останутся втуне без двух десятков лет фанатичных тренировок. Вот он, спасительный парадокс: отдав вожделенной технике потребное количество пота, боли и времени, потенциальный «протыкатель» неизбежно приходит к мыслям о ценности жизни, гуманности и миролюбии, причем такое перерождение происходит исподволь, абсолютно незаметно.

Другим разделом воинских искусств можно считать оздоровительный. Он имеет древние, но не повсеместные корни. Тогда как в Японии и особенно на Окинаве усилия затрачивались исключительно с целью стяжания непобедимости, за многие и многие столетия до этого в Поднебесной даосские отшельники практиковали хитроумное мастерство достижения бессмертия, как минимум – долголетия, и обретения Великого Дао. Феноменальная эффективность этих систем в плане самообороны являлась побочным продуктом и никогда не рассматривалась в качестве хотя бы промежуточной цели. Все эти «цветы у дороги» не стоили внимания, как само собой разумеющиеся – настолько грандиозна была конечная цель, хотя говорить о конечной цели в данном случае нелепо.

С сегодняшней точки зрения к оздоровительным можно было бы отнести те направления китайского ушу, плавность и мягкость которых позволяет практиковать их людям любого возраста и физических кондиций – от малых детушек до почтенных старцев. Нисколько не претендуя на обретение боевой мощи, сторонники этих приятных стилей находят покой и отраду, безмятежность духа и крепость тела в недрах гармоничных и, как правило, старинных школ.

Наиболее яркими представителями раздела являются, конечно, стили «великой внутренней тройки» – Тай-цзи-цюань, Багуа-чжан и Синьи-цюань (хотя, говоря откровенно, Синьи трудно назвать мягким и плавным[12]12
  Достаточно вспомнить, что в прошлом хозяева купеческих караванов, пересекавших необозримые и весьма неспокойные просторы Поднебесной, при найме охраны категорически отдавали предпочтение мастерам Синьи, зная подтвержденную множеством случаев несравненную эффективность, быстроту и летальную жесткость всего великого многообразия (Синьи-цюань считается наиболее сложным из «внутренних» стилей) его приемов.


[Закрыть]), а также многочисленные эмэйские и уданские вариации. Сюда же примыкают их японские реплики типа Найка-кэн и Таики-кэн, практикуемые выучившимися в Китае мастерами. Хотя боевая эффективность этих древних традиций поистине беспредельна (если не абсолютна), достигнута она может быть лишь десятилетиями ежедневной упорной работы над собой, причем под надзором искушенного учителя, и непременно при наличии некоей «божьей искры», которая встречается у одного из сотен, если не тысяч. Поэтому все данные стили с небольшой натяжкой можно считать решающими чисто оздоровительные задачи, тем более что базой им служит тонкое искусство цигун (дословно – «работа с Ци»). Цигун сегодня живет в сотнях разнообразных форм, но наиболее мощные, углубленные и проработанные из них принадлежат, опятьтаки, к древнейшему даосскому семейству, в противовес несколько более молодому и «внешнему» буддийскому. Разумеется, существуют превосходные корейские, вьетнамские и другие региональные школы. Об Индии и Тибете умолчим – там все свое, самобытное и непохожее.

Где-то посередине между боевыми и оздоровительными нашли себе место многочисленные и разнообразные спортивные стили. В эту обширную и пеструю когорту входят как почти все недавно созданные, так и выродившиеся традиционные школы. Характерный пример – соответственно, Чань-цюань и упоминавшееся спортивное Дзюдо. Если оздоровительно-физкультурный потенциал всех таких стилей весьма высок, то возможности их в боевом отношении вызывают сомнения, что и подтверждается массой примеров из нашей жизни – как занимательных, так и печальных.

В свою очередь, спортивные стили могут быть разделены на чисто спортивные и состязательные, то есть турнирные. В первом случае мы имеем продолжение благородных традиций, когда спорт понимается, как в доброй старой Англии лет 150 назад – достойное времяпрепровождение джентльменов, а состязательность и соперничество отодвинуты на вторые и третьи роли. Тренировка ради тренировки, без азарта, борьбы и погони за призом – такой подход сближает современные спортивные направления с их прототипами. Однако, как ни крути, спорт немыслим без соревнований, и когда такой подход становится единственно определяющим, тогда полностью отпадает необходимость в какой бы то ни было духовной базе, а занятия превращаются в потное натаскивание к очередному турниру с четкой и ясной целью – занять определенное (лучше – первое) место.

Если школа или стиль не имеют явно прикладного характера, а ученики занимаются просто с целью обретения гармонии духа и тела, упорно постигая всю полноту традиции – техники, ритуалов, медитативных и дыхательных комплексов, но при отсутствии явного желания или необходимости участвовать в бесконечной череде соревнований самого разного уровня, такую школу можно назвать спортивной в лучшем смысле этого слова.

Когда же основной или единственной целью тренировочного процесса становится количество призовых мест, завоеванных на всевозможных чемпионатах, а бесспорным мерилом мастерства – число выигранных схваток, тогда-то и происходит гибельная подмена ориентиров, после которой ни о каком следовании традициям, равно как и об искусстве вообще, говорить не приходится. Диапазон отрабатываемой и применяемой техники катастрофически сужается буквально до нескольких самых ходовых и хорошо оцениваемых судьями элементов – какой смысл тратить время и силы на освоение удара или связки, если они заведомо не принесут желаемых баллов? Да плюс еще жесткие турнирные правила, накладывающие табу на обширную часть технического арсенала во избежание травм и увечий, что абсолютно справедливо.

Великолепной иллюстрацией сказанному служат чемпионаты по различным видам каратэ-до. Возьмем для примера наиболее массовый из них – Шотокан (или, если угодно, Сётокан). Семь или восемь из десяти побед присуждаются за обыкновенный удар «цуки» в корпус. Наиболее выигрышная связка – «пародия на подсечку + цуки» – немедленно обеспечивает проворному участнику вожделенный «иппон». Конечно, находит применение еще целый ряд техник, но все они либо не оцениваются судьями вовсе, либо приносят жалкое очко, не более. И это при том, что те же молодцы у себя в додзё демонстрируют распрекрасные наборы элементов нападения и защиты в самых неожиданных сочетаниях. Однако при появлении незначительного фактора риска дутое мастерство улетучивается, как дым на ветру, оставляя несколько максимально надежных и испытанных «коронок».

Между прочим, подобная метаморфоза характерна не только для каратэ. Этой болезни подвержены в равной степени представители всех прочих единоборств – боксеры, борцы и так далее. Реальная возможность нарваться на ответный удар или бросок заставляет делать то, чего делать как раз категорически недопустимо – рассчитывать, прикидывать и прогнозировать свои и чужие действия. В спортивной схватке это проигрыш, в настоящем бою – увечья и смерть. Раскрепостить разум, сбросить оковы и отпустить тренированное тело на волю, отдав его во власть мгновенных и безошибочных инстинктов, можно только одним способом – путем совмещения физических аспектов с не меньшими (если не с большими) по интенсивности медитативными практиками. Но, как мы помним, именно эта составляющая отброшена «за ненадобностью» всеми современными соревновательными школами. Результат налицо. А поскольку вместе со всякой там медитацией удалены заодно и специализированные дыхательные техники, требующие отдельных, вдумчивых, утонченных и самых тщательных тренировок, то всем не согласным с данной точкой зрения предлагаю посетить первые же соревнования любого ранга, сесть поближе к татами и, как говаривал Х. Насреддин, «открыть свои уши». После первых же минут схватки всё, что нужно (хрип, одышку и пр.), услышите сами.

Но и турнирно-ориентированные стили восточных единоборств еще не самое скверное, ибо лукавый человеческий разум во грехе сребролюбия породил уж вовсе отвратительное, а именно – всевозможные шоу, «восьмиугольники», «бои без правил» и тому подобные, чисто коммерческие, мероприятия. Именно там находят, образно говоря, свою смерть поддавшиеся искусу мастера и целые направления, поскольку отбор техник происходит по ранее вообще немыслимому параметру – зрелищности и эффектности. Неодолимые законы шоу-бизнеса требуют от участников хорошо видимых, амплитудных, размашистых и «страшных» движений, доступных пониманию пьющей пиво публики. Требуют прыжков, кувырков, подсечек и «вертушек» – короче, всей мишуры, за которую, собственно, и платятся деньги. Нокауты и кровь обязательны, ибо кому интересно вместо шестираундовой мясорубки наблюдать тихое падение тела в результате незаметного глазу мгновенного движения на первой минуте схватки?

В общем, с такими течениями все понятно, и они не заслуживают разговора. Можно добавить лишь то, что в подобных игрищах никогда не принимают участия сколько-нибудь значительные мастера, имеющие вес и имя в соответствующих кругах. Уровень шоу – это средний уровень, не более. Если на арене современный гладиатор безо всякого вреда переносит десяток «сокрушительных» атак с тем, чтобы тотчас самому ринуться в наступление, то незачем пускаться в рассуждения об искусстве держать удар, поскольку держать, увы, нечего. Когда Ояма бил быков в лоб, те валились наземь и не помышляли о реванше, а когда Коичи Тохэй, уже будучи маститым дзюдоистом, в ответ на приглашение Уесибы «атаковать любым способом» попытался его схватить, то с удивлением осознал себя лежащим на татами, и притом никак не мог вспомнить, каким образом он занял горизонтальное положение. Подобных увлекательных историй существует великое множество, но все они укладываются в простую схему – подлинное мастерство всегда молниеносно и однозначно, вариантов нет, а реальная схватка с реальным мастером заканчивается, не успев начаться.