Текст книги "Разведчики и резиденты ГРУ. За пределами отчизны"

Валерий Кочик
Разведчики и резиденты ГРУ. За пределами отчизны

Издание второе, дополненное и переработанное

© Кочик В. Я., 2022

© ООО «Издательство Родина», 2022

От автора

«Региструпр», «Разведупр», «ГРУ», – для некоторых людей эти слова всё ещё звучит таинственно. Из данных трех основных наименований военной разведки второе и третье замелькали на страницах отечественных газет и журналов довольно давно, начиная с середины 60‑х годов прошлого столетия, после того как было названо имя Рихарда Зорге, а затем и руководителей Разведупра – Я. К. Берзина и С. П. Урицкого. А первое из них, как это ни странно, стали упоминать широко лишь в самом конце минувшего века, когда речь зашла о возникновении и первых шагах российской военной разведки в послереволюционной период.

Писали о военной разведке и её сотрудниках разное и по-разному, было немало ошибок и искажений. Рассказывали о них мало, туманно, иногда пафосно, а хотелось бы – просто по-человечески. Разведчики тоже люди. Они появлялись на свет естественным путём – их рожали матери. Они воспитывались в семье, зачастую многодетной, у них были отцы, братья, сёстры, которые иногда становились соратниками. Были детские игры и товарищи по играм, которые, спустя много лет, становились иногда товарищами по партии, но иногда и классовыми врагами. Почти все разведчики, о которых пойдёт речь в этой книге, родились до революции, а, значит, в их семье была вера: православная, католическая, лютеранская, мусульманская, которую будущие герои принимали с детства. Вера в Бога даже у самого пламенного большевика старой закалки могла уживаться в душе с верой в светлое коммунистическое будущее, где всего было в достатке и всё было поровну. Для этого и делали революцию, твёрдо зная, что счастье близко и построить совершенное общество можно своими руками. Ради этого и рисковали, ехали на опасную работу и шли на немыслимые жертвы. И была личная жизнь – любовь, увлечения, пристрастия. Были жёны и дети, бывали романы на стороне и с жёнами сослуживцев. Это влияло на работу и отношения с коллегами, от которых потом нередко зависела судьба. Их деяния уже стали историей – мировой историей, потому что Советская Россия, при активной помощи военной разведки, сразу после своего образования принялась оказывать влияние на ситуацию в мире и судьбы людей.

Разведчики были людьми. В большинстве случаев людьми неординарными, умными, смелыми, энергичными, нередко талантливыми учёными, техническими специалистами, литераторами и военачальниками. Всех их объединяла особая черта характера – авантюрная жилка, толкающая на поиски приключений. Это и привело выходцев из разных стран на покрытую завесой строгой секретности территорию ВОЕННОЙ РАЗВЕДКИ.

Работа разведчика трудная, иногда нечеловечески тяжелая. Опасности подстерегают его не только с «фронта» в виде контрразведки противника, но и с «тыла» в виде предателей, непрофессионально сработавших коллег, иной раз и со стороны собственного начальства и родных спецслужб. На одних многолетняя тяжелая работа практически не сказывается, у других меняется, и не в лучшую сторону, характер, третьи внезапно седеют, оказавшись, например, с секретными документами в кювете в зарубежной стране, когда по дороге не спеша идут полицейские, кто-то «ломается» и даже сходит с ума и его срочно нужно выводить из страны, кого-то вызволяют из заключения, а кто-то теряется или оказывается забытым в большом мире, умирает на чужбине от болезней и голода, и остается там навсегда. И как это не кажется невероятным, даже тело погибшего разведчика может стать предметом торга и обмена.

Нужно помнить также и о том, что по вполне понятным причинам, приводившиеся конкретные данные о работе отечественных разведывательных служб касались по большей части недостатков и провалов в работе. А достижения и триумфы если и обрисовывались, то как правило, общими словами. То есть, нужно понимать, что многое в работе разведслужб остается неизвестным, что-то из этого останется в тайне навсегда. Исходя из сказанного следует воспринимать и данные о провалах – часто это скудные сведения, которые по большей части поступают с другой стороны. В то же время общая картина, малой толикой которой является такое происшествие, остается закрытой.

В качестве примера можно сказать следующее: в апреле 1927 г. во Франции произошел известный провал в деятельности советской военной разведки. Арестованы были два иностранца «литовец Стефан Гродницкий» и «русский Абрам Бернштейн» (С. Л. Узданский и А. Л. Немировский), их настоящие имена тогда и долгое время потом оставались неизвестными. Разведчиков и нескольких, связанных с ними французов, обвиняли в сборе сведений о некоторых военных объектах Франции. Кое-кто считал и считает, что данный и последующие эпизоды привели к провалу всей деятельности советской разведки во Франции. Но это совсем не так.

Вот лишь один пример: в том же 1927 году по заданию Разведупра в Париже создается особая группа из французских коммунистов. Перед ними поставлена одна единственная задача – получать и копировать документы, чем они и занимаются три года подряд (и даже без выходных, я думаю). После ареста в 1931 г. «Поля-Оноре Мюрея» (П. В. Стучевского) группа временно прекратила свою деятельность и осталась нераскрытой, как и те, кто ее создавал, курировал ее работу и помогал в ее расформировании. Осталось неизвестным и настоящее имя «Мюрея». Руководитель же данной группы Эдмон Моро, которого разыскивали как коммуниста, покинул страну. В ходе последующих провалов военной разведки Советского Союза в этой стране в 1932–1934 гг. никакие существенные источники информации, если судить по данным прессы, не были раскрыты.

И что же дальше. Ветеран военной разведки, доктор исторических наук В.И. Лота (Бойко) писал в статье «Подвиг резидента» об Анри Робинсоне, разведывательная организация которого работала по Франции, Германии и Англии (1935–1942 гг.): «Резидентура, которой руководил Гарри, была в 30–40‑х годах прошлого века одной из наиболее эффективных зарубежных организаций Разведуправления Красной Армии. Гарри длительное время успешно занимался военно-технической разведкой, был исключительно удачливым профессионалом высокого класса… Гарри активно сотрудничал с известными учеными, которые передавали ему результаты своих исследований для последующего направления их в Москву. Несмотря на достаточно преклонный возраст, кое-кто из тех товарищей Гарри до сих пор жив и здоров… О Гарри осталась память. Сегодня можно в общих словах сказать, что некоторые его источники, сведения о которых резидент унес в могилу, после окончания Второй мировой войны продолжали бескорыстно сотрудничать с советской военной разведкой. Резидент Гарри продолжал работу и после казни…».

Как видно из приведенных сведений работа не прекращалась и после провалов, хотя представлена только малая часть общей картины деятельности всей советской разведки. Но и недооценивать провалы в работе все же не следует. И разбираться с ними должны профессионалы – «с чувством, с толком, с расстановкой», не следует устраивать по этому поводу истерик и разборок на не вполне компетентном уровне. Да, молодая советская разведка не всегда срабатывала должным образом, но ведь и молодое советское государство далеко не всегда поступало подобающе по отношению к ней (так, например, очень часто нарушался один из основных принципов – «на разведке нельзя экономить», я уже не говорю о необоснованных репрессиях, обрушившихся на военную разведку начиная с 1935 г., хотя отдельные факты такого рода наблюдались и раньше).

Возможны и иллюзии провала. Резидент в Англии С. В. Жбиковский (1925–1927 гг.) получил задание создать в стране еще одну резидентуру. Начальником ее предполагалось назначить старого опытного сотрудника М. Г. Максимова, а помощника для него – Г. В. Хансена – подобрали в военном аппарате КПГ, где он, помимо всего прочего, сотрудничал с РУ Штаба РККА. Однако, внезапно все изменилось. М. Г. Максимов отбыл в Голландию, откуда ему поручили курировать работу советской военной разведки в Англии. Молодого же сотрудника Хансена в июне 1927 г. отправили в эту самую страну резидентом. Спустя 5 месяцев он был арестован английской контрразведкой, когда вышел на связь с агентом У. Макартни, находящимся под их контролем. Похоже, что так все и было задумано со строны Разведупра. Создать иллюзию провала резидентуры, которой на самом деле и не было. Никаких компромитирующих его материалов полиция не нашла, а на суде он «вел себя как стойкий революционер». Георг провел в английской тюрьме семь лет, потом его освободили и с помощью коллег из ИНО НКВД он выехал в СССР². Я. К. Берзин в 1928 г., когда исполнилось 10 лет РККА, назвал С. В. Жбиковского «одним из основных строителей нашей разведки на Западе»³.

Когда-то в наркомате по иностранным делам из конспиративных соображений стали называть советских разведчиков «соседями» – «ближними» для них были сотрудники ГПУ – НКВД (поскольку НКИД располагался тогда на Кузнецком мосту), а «дальними» – военные разведчики. Друг для друга они были просто «соседями». Такое обозначение прижилось и использовалось много лет в разговорах, переписке, иных документах, а может быть используется и теперь. Менее известно, что в ЦК партии тех из разведчиков обоих ведомств, которые работали за рубежом по легальной линии, называли «линейными людьми».

В этой книге рассказано лишь о некоторых людях из большой армии резидентов и разведчиков, работавших в военной разведке в различные периоды её многолетней истории. При этом использованы малоизвестные отечественные и зарубежные источники, отдельные архивные сведения о них сообщаются впервые. За помощь и содействие в работе над книгой автор благодарит М. А. Алексеева, А. И. Колпакиди, Е. А. Горбунова, а также сотрудников библиотек РГБ, РГИБ, ВГБИЛ и архивов РГВА и РГАСПИ.

Особая благодарность дочери Л. А. Боровича Светлане Львовне и внуку Д. А. Коркмасова юристу, полковнику А. Э. Коркмсову, предоставившим в мое распоряжение материалы из личных архивов и помощь в работе над очерками «Лев Борович» и «Сильнее власти денег».

Примечания

¹. Красная звезда. М., 2004. 5 нояб.

². РГАСПИ. Ф.495. Оп.205. Д.10728. Ч.1. Л.54–59, 113, 118.

³. Алексеев М.А. и др. Энциклопедия военной разведки, 1918–1945 гг. М., 2012. С.316.

Часть первая
Московские руководители разведки

Первый начальник мирного времени Арвид Зейбот

Арвид Янович Зейбот (1894–1934)

Создание военной разведки молодого Советского государства началось в 1918 году. Но до 1921 года говорить о серьезной, стратегической военной разведке не приходилось. Ведомство выполняло, в основном, оперативные задачи, его лихорадило от постоянных преобразований, руководители сменялись раньше, чем успевали что-либо сделать. К этому времени практически полностью поменялся и личный состав центрального аппарата.

Только после окончания гражданской войны, 4 апреля 1921 года, было создано Разведывательное управление Штаба РККА (Разведупр), которое стало центральным органом военной разведки. С апреля 1921 года Разведупром руководил Арвид Янович Зейбот, человек, который много сделал для организации эффективной деятельности ведомства. Проблем было много: неопытность, нехватка кадров, недостаток финансирования, параллелизм в работе различных органов военной разведки, голод. Зейбот был всего три года начальником и весной 1924-го ушел из разведки «по собственному желанию», поскольку не чувствовал ни малейшего влечения к этой работе.

Тем не менее, он передал своему преемнику Яну Карловичу Берзину нормально функционирующий аппарат военной разведки. Зейбот не был ни профессиональным разведчиком, ни профессиональным военным, однако обладал другими качествами, позволившими ему успешно выполнить именно эту задачу – организации и становления.

Арвид Янович Зейбот родился 21 августа 1894 года в Риге, в семье рабочего. Рос энергичным, предприимчивым, был вожаком окрестных ребят. Всю жизнь любил петь, хотя совершенно не имел музыкального слуха. Остроумный и начитанный, он учился в школе на «отлично». Новый подъем революционного движения в начале

1910‑х годов прошлого века захватил и Арвида, который провел детство в пролетарской, революционной среде. 18 лет от роду, учеником Рижского реального училища он стал в декабре 1912 членом Социал-демократии Латышского края.

Окончив в 1913 году училище, он поступил на механический факультет Рижского политехнического института, но проучился в нем недолго, вскоре уехал в Петербург и поступил на физико‑математический факультет университета. Специализировался по профессии математик-статистик. Помимо учебы занимался общим и партийным самообразованием. Чтобы заработать средства на проживание он давал уроки и работал в Статистическом бюро комитета по оказанию помощи беженцам, (родители помогали ему материально только до 1912 года). Но главное его дело – активное участие в революционной работе – не позволило завершить учебу. Из-за угрозы ареста он вынужден был покинуть в 1916 университет, где практически закончил обучение (не сданы были только государственные экзамены), и перейти на нелегальное положение.

После Февральской революции Зейбот вернулся в Ригу, где примкнул к группе меньшевиков-интернационалистов. Вспоминают, что, даже будучи меньшевиком, он нередко занимал большевистскую по сути позицию, а в начале 1918 года окончательно перешел к большевикам. С марта 1917 года он работал в Рижском совете рабочих депутатов, а затем в Видземском совете безземельных, был членом Исполкома латышских стрелков, входил в состав ЦК Союза молодежи Социал-демократии Латвии (СДЛ). Когда немцы оккупировали Латвию, Зейбота, как революционера, отправили в концлагерь – сначала в Даугавгрив, затем в Вентспилс. После заключения Брестского мира его выпустили на свободу, однако, имея все основания опасаться нового ареста, он уехал в Советскую Россию.

Осенью 1918 года, непосредственно перед восстановлением советской власти в Латвии, Арвид Зейбот вернулся на родину с мандатом Российского Бюро ЦК СДЛ. Он снова работает в Совете, в городе Валке, участвует в издании его органа – газеты «Сарканайс карогс», здесь вместе с ним работал будущий советский разведчик-нелегал Ян Биркенфельд (Тропин).

После победы революции и в этом уголке российской империи перед разрушителями старого строя встали задачи создания и управления новым обществом. И Зейбот с лучшей строны проявил себя в этом качестве, в каковом впоследствии был востребован и Разведупром, где его также оценили как превосходного организатора и руководителя. На первом съезде Советов Объединенной Советской Латвии он был избран членом ЦИК, а с начала января 1919 года стал комиссаром статистики советского правительства Латвии.

Статистика, как известно должна знать всё, и новой власти для правильной организации народного хозяйства следовало провести учет промышленности, сельского хозяйства, транспорта, запасов продовольствия, численности населения и прочих важных вещей. Организацией этой работы и занялся Зейбот. В феврале в Латвии произвели перепись населения и учет продовольственных и сельскохозяйственных ресурсов, а вскоре начался учет промышленных ресурсов и изучение бюджета рабочих.

«Он, можно сказать, буквально покорял работников Комиссариата и всех, кто с ним встречался, – пишет о Зейботе работавшая с ним в то время М. Крустыньсон. – И не только своей энергией, знанием дела, веселым характером, но и большой простотой, сердечностью и вниманием к людям, выдержкой и самообладанием в трудную минуту. Суеты и нервозности с его стороны никто не видел. Работать с Зейботом было легко. Признаться ему, что „этого я не знаю“, не было ни страшно, ни стыдно. Он всегда приходил на помощь, терпеливо, просто разъяснял непонятное и этим вселял уверенность в своих силах. Он пользовался очень большим авторитетом»¹. А было народному комиссару в ту пору всего 24 года.

Недолго продержалось у власти советское правительство в Латвии. 22 мая 1919 года интервенты захватили Ригу. Вместе с отступающими частями ушел в Россию и Арвид Зейбот. В июне он вступил в Красную Армию, был помощником начальника, начальником политотдела 15-й армии (июнь 1919 – январь 1920). Эта армия, которая до мая 1919 называлась Армией Советской Латвии, известна, в частности, и тем, что дала немало людей для военной разведки, в том числе и двух её начальников – Арвида Зейбота и Яна Берзина. Из армии он был направлен на работу в Псков в Загранбюро Компартии Латвии, занимал должности секретаря бюро и заведующего агитационным отделом. Выступал с лекциями и докладами.

27 сентября 1920 года Арвид Зейбот был назначен помощником начальника Регистрационного управления Полевого штаба РВС Республики – так тогда называлась военная разведка. А 15 апреля 1921 года стал начальником Разведупра Штаба РККА (с ноября 1922 преобразованного в Разведотдел Штаба РККА). О том, чем занимался первый послевоенный начальник этого ведомства, видно из его заявления в ЦК РКРП (б) с просьбой о переводе на другую работу, написанном 9 февраля 1924 года.

«Я нахожусь на разведывательной работе в штабе с 1920 года. Сначала, пока надо было насаждать агентуру и чистить тот аппарат, который создавался в прежние годы и носил весьма случайный характер, требовалась чисто организационная работа, с которой плохо ли, хорошо ли, но все-таки можно было справляться. В последние годы обстановка резко изменилась в том отношении, что после насаждения работающей агентуры центр тяжести работы переносится на систематическое военное изучение иностранных вооруженных сил, а для этого необходимы глубокие военные знания и узкая специализация в этом направлении. Не питая никакой склонности к военной работе, я поднимал в течение последних двух лет несколько раз вопрос о моем освобождении от этой работы, но напрасно, так как иногда этому мешала напряженная международная обстановка, иногда говорилось, что ввиду бедности в людях отпускать работников РВС не согласен. Сейчас, с одной стороны, условия изменились, так как появились новые работники, есть заместитель т. Берзин, с другой стороны, настало самое последнее время заменить меня и для пользы дела, и для пользы меня самого: сидя четвертый год на работе, к которой не чувствуешь никакого влечения, начинаешь терять инициативу, заражаешься косностью, одним словом, видишь, что начинаешь определенно портиться. Поэтому прошу об отозвании меня в распоряжение ЦК РКП и переводе на какую-нибудь хоз. работу»².

Из этого четкого и ясного, написанного хорошим русским языком заявления можно сделать вывод, что Зейбот был отличным организатором разведывательного дела, но начал тяготиться работой, когда дело наладилось.

Оценка его деятельности была дана 10 марта 1923 года начальником Штаба РККА П. П. Лебедевым и комиссаром С. С. Даниловым в приказе по Штабу № 151, где говорится о «чрезвычайно быстром развитии разведывательного дела в Красной Армии, охватывающего, в сущности говоря, весь мир, характеризующего современное состояние вооруженных сил иностранных государств, следящего за развитием военного дела за границей, учитывающего новейшие изобретения сухопутной, морской и воздушной военной техники. Многочисленные нити связывают Разведывательный Отдел Штаба РККА со всеми военным политическими и гражданскими государственными учреждениями и войсковыми частями, пользующимися результатами трудов этого Отдела, собирающего отовсюду сведения, книги, журналы, образцы и прочие материалы. Периодическая печать почти всех стран мира проходит через горнило центральной разведывательной машины. Разведывательный Отдел зорко следит за всеми событиями и в этом смысле является оком Красной Армии, обеспечивающим ее от неожиданностей. … По приказанию Главнокомандующего объявляю от его имени, а также от себя глубокую благодарность Начальнику Разведывательного Отдела тов. ЗЕЙБОТУ и всем сотрудникам Разведотдела».

При Арвиде Яновиче работа Управления резко пошла в гору, о чем свидетельствует, в частности, и такой документ: в предисловии к одному из справочников Разведупра отмечается: «Работа по составлению сборника … была задумана и начата еще в конце 1921 г. при наличии сравнительно скудных материалов, позволявших рассчитывать на выполнение лишь самого сжатого и беглого обзора … Однако по мере поступления новых, значительно более обширных материалов, явилась возможность расширить рамки труда и приступить к систематическому рассмотрению воздушного флота каждой отдельной страны, а равно и её авиапромышленности и гражданской авиации (последние две области – с военной точки зрения) … Работа … была закончена лишь в мае 1923 г., причем в продолжении всего периода работы непрерывно продолжали поступать новые материалы… Благодаря использованию богатой авиационной литературы и печати, изданной сейчас в Западной Европе и САСШ, и собственных материалов, нам удалось по большинству стран дать в значительной степени полное и почти всестороннее (за исключением тактики) освещение состояния воздушного флота»³.

К этому можно добавить, что в этот период в главных европейских государствах и странах Востока появляются первые резиденты военной разведки. Одним из центров разведывательной деятельности в Европе стала Австрия. Резидентами в этой стране (под легальным прикрытием) были Ю. Я. Красный, В. Инков (Ф. Вольф), М. А. Логановский. В альпийской республике в начале 20‑х годов работали также: Я. Г. Локкер, А. О. Глезнер, С. А. Губер, Б. К. Ильк, М. Ю. Тылтынь, Э. Ф. Мадарас, Б. Ф. Лаго, С. Л. Узданский и другие.

Несколько резидентур Разведотдела, нацеленных, в основном, на борьбу с белой эмиграцией, было создано в Болгарии. Сильная нелегальная организация действовала с 1921-го в Софии под руководством Христо Боева. Легальным прикрытием для резидентур военной и внешней разведки была миссия Советского Красного Креста (военный резидент Борис Николаевич Иванов, работавший под фамилией Краснославский, Шапошников). По Болгарии и Румынии работала варненская резидентура Стояна Джорова и Койчо Касапова. Особняком стоит группа Григора Чочева, созданная в Варне в 1919‑м по распоряжению ЦК БКП. Её обширные возможности использовали и болгарские коммунисты и Коминтерн, а также обе советские разведслужбы. Сотрудником военной разведки в составе группы Чочева был, например, Жечо Гюмюшев («Шварц»). Свою группу возглавлял в Болгарии И.Д. Анисимов.

Задания советской военной разведки на Балканах выполнял А.Д. Андреев (Илиеш).

Объединенная резидентура Разведупра Штаба РККА и ИНО (Иностранного отдела) ВЧК формируется в 1921‑м в Германии, которая также становится центром работы разведок в Европе. Во главе её стояли А. К. Сташевский и Б. Б. Бортновский – опытные уже разведчики, отличившиеся в период гражданской войны на Западном фронте. В стране работали: С. Г. Фирин, В. Г. Кривицкий, А. Я. Песс, В. Р. Розе, Ф. Фишер, Б. Ф. Лаго, Я. М. Фишман, Э. Г. Тененбаум. В 1922‑м начинается многолетнее тайное военное сотрудничество Германии и СССР, основное участие в котором принимали как раз легальные представители СССР в Берлине. Советская военная разведка активно участвовала в подготовке ряда революционных событий в этой и других странах Европы (1923–1924 гг.).

Первые резидентуры, которые охватывали ряд городов Северной и Южной Италии, были организованы Я. М. Фишманом, Я. Я. Страуяном. Среди многочисленной агентуры, приобретенной ими как среди русских эмигрантов, так и среди итальянцев, были Н. Н. Зедделер (Герберт), работавший впоследствии в Китае; А. Сильва, позднее нелегал в Австрии и Румынии; Р. Л. Бартини, ставший крупным советским авиаконструктором; Б. М. Иофан, воследствии известный советский архитектор, построивший «Дом на набережной», а также Э. А. Амброджи.

В Китае, по договоренности с правительством Сунь Ятсена, с 1922 года работают десятки советских военных советников, которые оказывают помощь на фронтах гражданской войны и в подготовке кадров военных специалистов. Их оформлением и отправкой занимался Разведотдел Штаба РККА. Среди них были и военные разведчики, некоторые из военных советников пришли на службу в военную разведку уже после китайской командировки. Там действовали: Б. Н. Мельников, Д. Д. Киселев, А. И. Геккер, В. А. Белли, З. В. Мосина, И. Г. Герман, Я. Г. Минский, М. А. Бабичев, М. Р. Аронштам и многие другие. В длительной командировке в Японии побывал востоковед старой школы О. В. Плетнер (1918–1922), на территории оккупированного Японией Северного Сахалина резидентом был В. С. Ощепков (1922–1924).

Немало советских разведчиков работало в пограничной с Советской Россией Персии в период Гилянской революции (май 1920 – сентябрь 1921) и в последующие периоды, как, например, К. А. Батманов, Г. Т. Магерамов, Р. П. Абих, В. П. Рогачев, М. Р. Тагиев, А. П. Аппен, П. А. Вейнер, Х. М. Мугуев, М. С. Свечников, И. Р. Туманов и др.; а также и в Афганистане: Б. Н. Иванов, А. Х. Баратов, Б. П. Постников, Э. М. Рикс, Б. И. Тутолмин, А. С. Шипек и др.

Среди основных объектов деятельности военной разведки в этот период важнейшими были ближайшие западные соседи Советской России, в том числе и Латвия. На нелегальной работе там, в начале 20‑х годов были братья Эрнст и Вильгельм Янберги (впоследствии известны как Э. К. Перкон и А. П. Лозовский). Многие годы (1920–1928) проработал в Латвии Я. К. Шиман. Одним из руководителей военной разведки в этой стране был помощник начальника, затем начальник Регистрационного отдела Петроградского военного округа Р. М. Кирхенштейн.

Польша стояла тогда на первом месте в списке государств, которым военная разведка уделяла внимание еще во время гражданской войны. Там работали Р. К. Китаин (1919–1922), З. Линк (1920–1924), И. С. Порецкий (1921–1923), Е. В. Горвиц-Самойлова (1922–1924), В. С. Марищук (1922–1924), Г. К. Богуславский (1923–1927), П. А. Атлас (1923–1925) и др. Среди других успешно действовала в начале 20‑х годов нелегальная резидентура в Кракове, созданная С. А. Залесской. Её люди были и в польской политической полиции (дефензиве). Многочисленная разведгруппа «ДАР», сформированная в основном из русских эмигрантов, действовала в 1920–1924 гг. в Гданьске (в то время – «Вольный город Данциг»). Руководили её работой гданьские коммунисты А. Раубе и Б. Гинце, а также бывший белогвардейский капитан И. И. Беланин. В вооруженных силах Польши действовал польский коммунист Б. Я. Овсянко (Овсиенко). Руководили военной разведкой в Польше в основном легальные сотрудники Разведупра – Разведотдела штаба РККА С. Л. Узданский, М. А. Логановский, М. А. Карский.

Разведкой на территории Румынии, как уже упоминалось, занимались резиденты военной разведки и члены революционного комитета «Добруджа» С. Джоров и К. Касапов. Их штаб-квартира находилась в болгарском городе Варна, поскольку они входили также в состав партийно-разведывательной группы Г. Чочева. В самой стране работали М. Я. Красовский, И. К. Парфелюк, С. Ф. Гаврилюк и др.

Нелегальным резидентом Региструпра Полевого штаба – Разведупра Штаба РККА с 1919 года был Н. Трайчев (Давыд Давыдов), который занимался революционной деятельностью в Константинополе еще с 1908-го. Помогали резиденту присланные Центром болгарские коммунисты Х. Катев и А. Деведжиев. В этот период в Турции работали также разведчики Е.К. Феррари, В.Ф. Воля, И.В. Саблин, М. М. Погорелов, А. И. Готовцев, В. Я. Аболтин, Ф. П. Гайдаров, А.А. Арутюнов, И.Д. Анисимов. Военным атташе и резидентом в 1921–1923‑м был К. К. Звонарев.

Резидентом в Хельсинки был военный атташе А. А. Бобрищев, а его помощником – А. Лиллемяги (А. Я. Песс). Одну из разведгрупп резидентуры возглавлял служащий типографии, член Социал-демократической рабочей партии Р. Дроккило. Более года (1921–1922) проработал в Финляндии Р. Д. Венникас (И. И. Бергман), который затем занимался этой страной в качестве начальника Разведотдела штаба Петроградского военного округа. В стране почти год проработали Р. Э. Ахола (1919–1920) и Я. К. Ашневиц (1921–1922). Разведкой в соседней с Финляндией Эстонии занимались А. Я. Песс и А. К. Рандмер.

Деятельностью военной разведки во Франции в 1921–1924 годах руководили Б. Н. Иванов, С. П. Урицкий, Я.-А. М. Тылтынь, которым удалось создать обширную агентурную сеть, поставлявшую информацию о военной промышленности и армии, и о белой эмиграции. Им помогали М. В. Скоковская, Г. О. Зозовский, Е. К. Феррари, М. Ю. Тылтынь, а также М. М. Лещинский, Н. Г. Левинсон, П. М. Арман, А. Стон (Моисеев), В. Г. Ромм, Н. Я. Яблин и другие.

В Чехословакии работали по легальной линии А. Г. Ганзен, М. Ю. Тылтынь, а также разведчики нелегалы В. А. Горвиц-Самойлов, Ш. Б. Горышник. Более 3‑х лет в зарубежной командировке находился Л. А. Анулов.

И это лишь малая часть штатных сотрудников и агентуры зарубежных подразделений советской военной разведки того времени.

В этот период налаживается более четкая координация действий между различными разведорганами. Устраняется параллелизм в работе между ними, разграничиваются зоны их деятельности.

Так, например, летом 1921 г. врид начальника РУ штаба РККА А.Я.Зейбот и начальник 2-го отдела РУ Я.К.Берзин распорядились «во избежании параллелизма в агентработе и в целях большей экономии в силах и средствах» перевести «агентуру регистбюро «А» и регистбюро Фин» в полное распоряжение РУ Петроградского военного округа и обозначили «разграничительные линии района разведываемого Разведупром П.В.О.» в Финляндии, Эстонии и Латвии. А агентуру этого РУ в Норвегии, Швеции, а также Эстонии и Финляндии западнее указанных линий приказали передать Агентурному отделу центрального аппарата. Через месяц разведке ПВО разрешили «иметь для информации своих резидентов по одному в г.г. Ревель и Гельсингфорс»⁴.

А в марте следующего года за наведение порядка в этом вопросе взялись на Дальнем Востоке, где тогда ещё существовал Восточный фронт Народно-революционной армии Дальневосточной Республики. Начальник РУ штаба помощника Главкома по Сибири С.Г.Вележев приказал: «В целях избежания наблюдающегося до настоящего времени параллелизма в работе разведорганов изучающих Дальний Восток (Разведупрсиба, Разведупра НРА, Разведотарма 5), а также большей специализации каждого разведоргана по отдельным государствам, полного и всестороннего, при ограниченном наличии работников, использования всех поступающих по иностранным государствам материалов – необходимо провести строгое распределение работы между указанными разведорганами»⁵.