Текст книги "Надломленный мозг"

После этих событий пошло несколько дней. По информации, которую имел Глеб, Игорь хорошо перенес операцию и пошел на поправку, к нему стали пускать посетителей. Первым у него побывал Акламин. Корозов тоже решил съездить, проведать. Перед тем заглянул в магазин, купил фруктов. День был так себе. И погода не радовала солнцем, и дела с утра шли ни шатко ни валко. Ветром тянуло облака. Они скапливались все больше, затягивая небо. В просветы между ними изредка выстреливали яркие лучи, но тут же терялись, застревая в наползающей кучной облачности. Все как будто указывало на приближение дождя, но черных туч на небе не было. Такая серость дня не прибавляла настроения. Здание больницы казалось безрадостным. Окна как будто хмурились. Больных по дорожкам на территории гуляло мало, на скамейках сидели единицы. Подойдя к входу, Глеб приостановился. В груди кольнуло. Не раз он тут бывал пациентом, и не хотелось бы снова когда-нибудь оказаться на больничной койке. Два охранника, словно догадавшись о его мыслях, потупились. Внутри больница встретила привычной аурой лечебного заведения. Набросив на плечи белые халаты, трое поднялись на этаж. В коридоре толкались больные. Стояли возле окон, смотрели на улицу. Выходить на воздух в такую погоду не очень тянуло. Каждому думалось: а вдруг хлынет дождь. Мокнуть не хотелось. И потом, ветер не теплый. Встретившийся в длинном коридоре седовласый, с лысиной на затылке и чуть одутловатым лицом пациент в бинтах и на костылях неожиданно спросил у Корозова, как у своего знакомого:

– Ну, как там?

– Где? – удивленно посмотрел Глеб.

– На улице, – пояснил мужчина.

– Нормально, – сказал Корозов.

– Это я вижу, – проговорил больной. – А что ты думаешь на эту тему?

– А что тут думать? – усмехнулся Глеб. – Как всегда.

– Понятно, – отозвался пациент и закостылял дальше.

Оставив у дверей палаты свою охрану, Корозов вошел в нее. Увидав его, Флебников встретил почти теми же словами, которые сказал в ресторане, когда лежал на полу с кровоточащей раной:

– Видишь, Глеб, какие дела! Такого я не планировал! – Всегда улыбавшийся раньше, как будто довольный всеми сторонами жизни, сейчас он был бледен и вял, говорил с натугой, хотя старался хорошо выглядеть.

Лежал в отдельной небольшой палате, где теснились кровать, тумбочка, стол и стул. Окно в стене. Шкаф для одежды. Туалет с душевой. У кровати на стуле сидела Зоя. В белом халате, из-под которого выглядывал сиреневый кружевной воротничок блузки. В ресторане Корозов толком не рассмотрел ее – не до того было, – но теперь отметил, что у нее симпатичная внешность. Особый шарм лицу придавали зеленые глаза. Сидела она прямо, красиво вскинув голову. Длинные светлые волосы как бы небрежно рассыпались по плечам, однако такая небрежность была искусственной, созданной руками хорошего парикмахера. Вскочив со стула, Зоя приняла из рук Глеба пакет с фруктами, выложила их в прикроватную тумбочку. Присев на стул, Глеб отозвался на слова Флебникова:

– Планировать себе нож под ребра – это дикость. Кто-то спланировал вместо тебя. Кто бы это мог быть, как думаешь?

Гримаса, напоминающая улыбку, проползла по лицу Игоря, отчего небольшие рыжие усы шевельнулись и руки задвигались по кровати, не находя себе места:

– Спроси что-нибудь полегче.

– И никого не подозреваешь?

Флебников промычал что-то, как будто промурлыкал, после чего вытянул губы и выговорил:

– Ты задаешь мне вопросы, как полицейский. Он был у меня и спрашивал то же самое. Что за жизнь, все спрашивают одно и то же! Я сказал ему: никого не подозреваю! Даже не догадываюсь, Глеб. Знал бы – глотку перегрыз! – Он оторвал от подушки голову и, застонав, уронил ее.

– Тихо, тихо, – проговорил Корозов. – Ты очень-то не напрягайся! Успеешь еще. Скажи лучше, как чувствуешь себя?

Показав глазами на Зою, Игорь тихо вкрадчиво произнес:

– Вот он, мой ангел-хранитель. Спроси у нее. Было хуже. Теперь отлично все. Правда, Зоя?

Повернув лицо к Зое, Глеб посмотрел вопросительно. Она, слушая разговор, тихо и незаметно стояла у тумбочки, точно боялась пошевелиться и прервать их беседу. После слов Игоря слегка разжала губы:

– Правда, правда. До отличного еще далеко, но уже лучше.

– Вот видишь, от плохого я уже далеко, – сделав глубокий медленный вздох, выговорил Игорь и спросил: – Ну, ты не думал над моим предложением?

– А кому ты еще предлагал? – в свою очередь задал встречный вопрос Корозов.

Подтекст вопроса был очевиден, и Флебников потерся затылком о подушку:

– Ты думаешь, покушение на меня организовал кто-то из них? Нет, это исключено. Какой смысл? Зачем? Понимаешь, во всем должен быть резон. Предприниматели, с которыми я говорил, – нормальные люди, их никто не принуждал, и все они реагировали вполне адекватно, – Игорь перечислил фамилии тех, кому делал предложение.

Среди этих фамилий были как знакомые Корозову, так и незнакомые. Впрочем, сами по себе фамилии мало что могли раскрыть о состоявшихся переговорах. Важно было, какие условия каждому предлагал Флебников. Ведь наверняка они были неодинаковыми для предпринимателей. Но именно об этом Игорь не хотел говорить с Глебом. А стало быть, подозревать сейчас кого бы то ни было из предпринимателей просто нелепо.

– Вижу, ты не намерен откровенничать со мной, – сказал Корозов. – Тогда сам поковыряйся в мозгах. Может, что и зацепишь. Ты ведь в курсе, что недавно погиб Ротёмкин? – Глеб умолк, ожидая реакции Флебникова.

Это напоминание было неприятно Игорю, потому что слухи говорили об убийстве Ротёмкина, и он промолчал, но на лице отразилась досада.

– Теперь вот нападение на тебя, – продолжил Глеб. – Ты чудом остался жив. В рубашке родился. Может, между вами были какие-то сделки?

Сильно наморщив лоб, Игорь изумился:

– Ты серьезно, Глеб? Какие могли быть сделки? Полная чепуха! У нас абсолютно разный бизнес. Правда, контакты были – так, здравствуй и прощай. Я плохо знал Ротёмкина. У него в офисе я не был никогда, а он у меня в кабинете побывал всего раз. Обратился ко мне с предложением, чтобы я приобрел у него магазин. Но, понимаешь, для покупки нужны деньги и спецы в торговле. Это же не объединение уже имеющихся капиталов и специалистов. И я отказался, посоветовал ему обратиться к тебе. Ну просто потому, что у вас одинаковый бизнес. Не знаю, приходил ли он к тебе? – По лицу Игоря Глеб заметил, что, говоря о Ротёмкине, он явно раздражался.

– Приходил, – кивнул Корозов, – но не сказал, что по твоей рекомендации.

– Это уже дело порядочности каждого, – нервно хмыкнул Флебников.

– Это так, – согласился Глеб. – Мы с ним начали после этого контактировать, вести переговоры. И когда все было на выходе, он неожиданно погиб. А несколько дней назад в ресторане, когда на тебя произошло покушение, на меня тоже бросались с ножом! Только тебя ударила женщина, а на меня кидался парень! Как тебе нравится?

– Мне это совсем не нравится, – задвигал руками по постели Игорь. – Полицейский говорил мне об этом. Кто-то устроил на нас охоту, Глеб. Я ничего не понимаю! Надо будет разбираться. – Руки Флебникова поочередно сгибались в локтях, пальцы то сжимались в кулаки, то перебирали, скребя ногтями по простыне.

– Ну ладно, выздоравливай, – сказал Корозов, поднимаясь со стула. – Разбираться будешь, когда встанешь на ноги! А пока думай и лечись! Да, советую за дверью поставить охрану! – Глянул на скромно молчавшую у тумбочки Зою и шагнул от кровати.

– Учту твой совет, а ты все-таки подумай над моим предложением! – послал вдогонку Флебников. – Встретимся еще.

Ничего не ответив, Глеб вышел из палаты и быстро зашагал по коридору. Полы халата распахнулись, разлетаясь в стороны и чуть не срывая халат с плеч. Охранники оживились и поспешили пристроиться сзади. Больные в коридоре стали расступаться, прижимаясь к стенам. В ту же минуту в палате подхватилась Зоя:

– Ну вот, пакет свой оставил. Отдам!

– Брось ты этот пакет! – поморщился Игорь. – На кой черт он ему сдался?

Не слушая его, Зоя схватила пустой пакет и выскочила за дверь. Догоняя Корозова, выкрикнула вслед:

– Глеб, пакет забыл!

Он удивленно приостановился, обернулся на зов. Охранники расступились. Высокий лоб, прямой нос и горящие зеленые глаза Зои приближались. В руке у нее был смятый пакет. Подойдя ближе, девушка вдруг тихо заговорщицки прошептала:

– Пакет – это предлог, Глеб. У меня есть что сказать тебе! – Бесцеремонно взяла его под руку и прижалась головой к плечу.

Он уловил запах дорогих духов, исходивший от ее волос. Она была ему по плечо. Говорила проникновенно. Такой тон вызывал у Глеба и доверие, и недоверие одновременно. Чего было больше, определить затруднялся. Удерживая его на месте, она торопливо стала выдавать:

– Когда ты спросил про Ротёмкина, я сразу вспомнила. Я была у Игоря в офисе, когда приходил этот тип. Мы с Игорем пили чай в комнате отдыха. У него прямо из кабинета дверь ведет в комнату отдыха. Игорь вышел в кабинет, а мне перед этим сказал, чтобы я посидела, подождала, пока он переговорит с Ротёмкиным. Ну, я и ждала. Он, выйдя, плохо прикрыл дверь. Оставил щель. И мне, признаться, хоть не очень хорошо, но были слышны обрывки их разговора. Игорь вроде бы предложил ему объединиться, но тот отказался. Потом они расшумелись. Я даже не поняла почему. Сыпали какими-то им понятными терминами и выражениями, в которых я совсем не разбираюсь. Потом громко начали кричать друг на друга, а Ротёмкин стал угрожать. Игорь тоже сорвался и начал грозиться. Я всего не уловила и не сообразила, чем была вызвана эта ссора. Потом Ротёмкин хлопнул дверью и ушел. А Игорь забежал в комнату отдыха весь красный. Выпил несколько глотков чаю, посмотрел на часы, сказал мне, чтобы я опять подождала, пока он переговорит с Падищевым. Я слышала, как в кабинет вошел Падищев. Сначала все было тихо-мирно, я даже не слыхала, о чем они говорили, но потом поднялась целая буря. Знаешь, вспыхнул крупный разговор. На высоких тонах. Еще ужаснее, чем с Ротёмкиным. Падищев даже кричал, что убьет Игоря, если тот сунется в его бизнес. Мне кажется сейчас, что покушение на Игоря организовал Падищев, именно Падищев. Если бы ты слышал, какими словами он ругался! Это был кошмар! Игорь после этого долго не мог прийти в себя. Он, правда, старался не показывать вида, но я-то его знаю. Он сильно переживал! Только не говори Игорю, что я тебе все это рассказала. Он не простит мне такого. Он не любит, когда я что-то делаю без его разрешения. А я боюсь потерять его. Но хочу, чтобы виновный был наказан! – Рассказывая, Зоя вздрагивала всем телом, как будто в данную минуту вновь переживала прежнее потрясение, от нее полыхало жаром.

Чувствуя ее дрожь и жар и, не видя ее глаз, которые смотрели прямо перед собой, Корозов представлял, каким зеленым огнем они пламенели. Выслушав с любопытством, Глеб не задавал вопросов. Он видел, как она спешила за минуту выложить все, что знала. Только спросил:

– Ты полиции рассказала об этом?

– Нет. А что, надо было? – замерла и напряглась Зоя.

– Когда это было? – справился Глеб.

На мгновение задумавшись, девушка произнесла:

– С полмесяца назад. Полиции я боюсь что-то говорить, потому что в свидетели потащат. Зачем мне это? А ты не полиция! Я уверена, это Падищев! – Она сунула в руки Глебу пустой пакет и быстрым шагом направилась назад в палату.

Удивленно посмотрев на смятый пакет, Корозов протянул его охраннику. Прикинул в голове: если встреча Флебникова с Ротёмкиным и Падищевым состоялась полмесяца назад, то все это происходило буквально перед гибелью Ротёмкина. К этому времени у него с Ротёмкиным уже была достигнута договоренность о купле-продаже торгового центра. В таком случае получается, что Игорь что-то напутал, говоря, что при встрече с Ротёмкиным посоветовал обратиться к нему. Это должно было произойти гораздо раньше. А раньше не могло быть, ибо, со слов Игоря, Ротёмкин был в его кабинете один раз. Тогда кто – Зоя или Игорь – путает даты и время? Не сходятся события по времени. Случайность или нет? Новый вопрос. Информацию, правда, можно проверить у Падищева. Хотя, если подозрения Зои справедливы, вряд ли можно будет получить какой-то вразумительный правдивый ответ.

Выйдя из больницы, Глеб посмотрел на небо. По-прежнему клубились сизые облака, не пропуская лучи солнца. По-прежнему ветер не утихал, дул в лицо и трепал полы пиджака. По сторонам дорожек покачивались деревья, трепетали на ветру листья, колебались ветви. Под деревьями на скамейках никого не было. На дорожках тоже пусто. Больничный двор чист. Постояв некоторое время в раздумье, Глеб решительно направился к парковке. Сел в авто. Охранники прыгнули следом. Один на сиденье рядом с водителем, другой – на заднее сиденье сбоку от Корозова. Глеб достал телефон и набрал номер Падищева. Тот ответил.

– Не возражаешь, если я подъеду к тебе? – спросил Глеб.

– Давай. Заруливай, – раздалось в ответ.

Сказав водителю, куда ехать, Корозов расслабился, прижал затылок к подголовнику. Ехать надо было в другой конец города. Времени достаточно, чтобы спокойно подумать над всем, что пришлось услышать. Дорога была забита транспортом. Глеб прикрыл глаза. Так лучше думалось. Ничто не отвлекало. Впрочем, зачем преждевременно ломать голову, вот сейчас надо будет послушать Падищева и потом сопоставить факты. Хотя факты это или не факты, придется еще разобраться. Открыв глаза, Глеб посмотрел сквозь боковое тонированное стекло. Машины, машины на дороге. А вот с тротуаров погода разогнала прохожих. Мелькали немногие, шли быстро, отворачивая лица от ветра. Наконец подъехали к зданию, где располагался офис Падищева. Здание тусклое, старой постройки, но, может быть, свой отпечаток накладывала безрадостная несолнечная погода, отчего и здание, и все вокруг казалось серым.

В приемной секретарь – высокая миловидная девушка – перед зеркалом красила ресницы и даже не обратила внимания на Глеба. Ему это не понравилось. Если бы его секретарь вела себя так перед посетителями, она у него вылетела бы в два счета. Молча пройдя мимо нее, Глеб открыл дверь кабинета. Поднявшись и выйдя из-за стола навстречу Корозову, Падищев протянул руку для пожатия. Он был крепкого сложения, приземистый, стоял широко расставив ноги; глаза с тяжелыми веками, нос короткий, уши вытянутые кверху. Кто знал его, говорил, что парень он хоть и молодой, но хваткий, не брезговал ничем, зарабатывая деньги. Одет просто: джинсы, желтоватая рубаха, легкая куртка болотного тона с молнией, застегнутой наполовину. Кабинет длинный, но узкий. Мебель расставлена беспорядочно. Первое впечатление, что приткнули всё как попало, где пришлось. Между тем по хозяину кабинета было видно, что ему здесь комфортно.

– Проходи, Глеб! – пригласил Падищев, показал рукой на стул. – Садись. Что тебя привело ко мне? Давно не заглядывал.

– Давно, – подтвердил Корозов. – Смотрю, секретарь у тебя новая, Аркадий.

– Приглянулась? – хохотнул тот. – Махнем, не глядя?

– Избавь! – усмехнулся Глеб. – У нас с тобой вкусы не совпадают! – Сел, дождался, когда Падищев расположится напротив, сказал: – Я по серьезному делу!

– Догадываюсь, – отозвался Аркадий. – У тебя всегда серьезные дела. Тогда не будем терять время, говори!

Решив сразу взять быка за рога, Корозов начал:

– Ты, наверно, слышал о покушении на Флебникова?

– А как же? – завозился на стуле Падищев. Вытянутые кверху уши шевельнулись, тяжелые веки сошлись, оставляя узкие щелки. – Земля слухами полнится. Я даже знаю, что тебя с моста в воду сбросили. Завелась какая-то мразь, на предпринимателей охоту устроила. Ротёмкина тоже взорвали.

– А у тебя к Флебникову какие претензии? – спросил прямо в лоб Глеб.

– Претензии? К Флебникову? – Аркадий распахнул веки, вытаращив глаза. – Какие у меня могут быть к нему претензии? Окстись, Глеб! Ты о чем?

Смотря пристально, Корозов продолжил:

– Полмесяца назад ты был в кабинете у Игоря, и у вас состоялся крупный разговор! Ты кричал на него! Только не юли. Что за разлад произошел между вами? А вдруг ты имеешь отношение к покушению на него?

Вскочив с места, Падищев по-бычьи нагнул голову, ноздри короткого носа распахнулись так, что нос стал широким и плоским, уши покраснели. Вскинув руки, выпалил на одном дыхании:

– Послушай, Глеб, что ты себе позволяешь?

В ответ Корозов успокоил:

– Ну что ты взвился?! Сядь! Я просто спрашиваю! Ты был у него полмесяца назад?

– Был, – подтвердил Аркадий.

– Полмесяца назад? – переспросил Глеб.

– Я уже ответил тебе! – повысил голос собеседник.

– Угрожал ему? – не отрывал взора от него Корозов.

В распахнутых глазах Падищева стояло изумление. Он опять опустился на стул. Минуты две приходил в себя, а затем уже тише спросил:

– Это тебе Флебников наплел про меня? Ну и подлец! Выдумать такое! Я на него покушался! У меня что, других дел мало? Скотина! Ну и сволочь! Ни дна ему, ни покрышки! Нет, я знаю, что он прохвост. Я и сам не святоша, никогда не был им, могу иногда в дерьме измазаться, но чтобы наплести такое про человека – это с головой не все в порядке! Проходимец! – Сделал паузу, раздувая ноздри. – Хотя от Флебникова вполне можно ожидать! Это же просто мразь в человеческом облике!

Выслушав это возмущение, Корозов усмехнулся:

– Вижу, ты о нем не лучшего мнения.

– Я о нем вообще никакого мнения. Меня просто возмущает идиотизм с его стороны! – вспыхнул Аркадий.

Приподняв ладонь, Глеб чуть приглушил его тон:

– Флебникова оставь в покое, он ничего о тебе не говорил. Совершенно ничего! Ни плохого, ни хорошего!

– Тогда кто же на меня пальцем показывает? – не успокаивался Аркадий. – У тебя откуда такая информация?

– Информации никакой нет, – сказал Корозов. – Слухи ползут.

– Какая сволочь распускает их? Узнаю – голову оторву! – У него так и вертелось на языке крепкое словцо, способное раздавить, размазать, стереть в порошок того, кто разносит все это. Но Падищев словно сглотнул его, глубоко подышал и потом произнес: – Заезжал я к Флебникову, это так, по его просьбе, но никто ни на кого не кричал и никто никому не угрожал. Поговорили и разошлись. Он предлагал мне объединить два бизнеса в один. Но я свободный человек, как ветер в поле, ни с кем не люблю и не хочу объединяться. Отказался. На этом все закончилось – никаких споров, никаких претензий друг к другу. Слухи, какими ты пользуешься, явно не из первого источника. Домыслы! – Он рывком расстегнул молнию на куртке, отбрасывая полы в стороны, словно ему стало жарко и душно. После чего сделал шумный выдох. – Спроси у Флебникова! Какой резон ему врать? Не вижу в этом прока!

Видя, что из-за своей прямолинейности попал впросак, Глеб начал отступать:

– Ладно, забудем об этом.

– Ты, может, и забудешь, а мне как-то не по себе! – Аркадий успокаивался медленно, меняясь в лице.

В конце концов, эту тему разговора постепенно замяли, перешли на дела бизнеса. Между тем в душе у Глеба остались большой осадок и растерянность. Если верить Зое, она слышала разговор собственными ушами, практически была первоисточником, передавала не с чьих-то слов. И причины не верить ей как будто не было, хотя сам Игорь даже словом не обмолвился об этой встрече. Но зачем ей было выдумывать? С другой стороны, возмущение Падищева было настолько искренним и горячим, что не верить ему тоже оснований не было. Но ведь кто-то из двоих врал! Кто? Итак, все источники сегодняшних встреч выдавали разные версии переговоров Флебникова. Концы с концами не сходились. Что бы это значило? Какие резоны двигали каждым? И в чем была причина покушения? Мозг у Глеба гудел. Непросто, все непросто. Распрощавшись с Падищевым, Корозов вышел в приемную. Секретарь равнодушно посмотрела на него, как на пустое место, и принялась красить ногти. Подобная беспардонность возмутила Глеба. Он взорвался. Девушка от неожиданности перепугалась, зажалась, забыла про ногти и только часто моргала, ошеломленно смотря на Глеба снизу вверх. На шум в приемной из кабинета выскочил Падищев. Услыхав, в чем дело, бросил свирепый взгляд на секретаря и скрылся за дверью. Осадив себя, Глеб поморщился. Собственно, какое ему дело до того, как себя ведет секретарь Аркадия? На самом деле не она причина его взрыва. Просто мозгу понадобилась разрядка после всей путаницы вокруг покушения. Глеб хлопнул дверью. Стоило ему исчезнуть, как секретарь подхватилась и кинулась в кабинет Аркадия – оправдываться. Но тот резко выставил ее вон. Ему сейчас было не до нее – он прокручивал в голове весь разговор с Корозовым и думал о своем. По дороге в свой офис Глеба не покидала одна мысль: а зачем ему, собственно, надо знать про отношения Флебникова и Падищева? Ругались они или не ругались, угрожали друг другу или нет – какое ему дело? Пусть этим занимается Акламин. Однако тут же эту мысль перебивала другая: вероятно, он поступил бы абсолютно правильно, не вмешиваясь в проблемы предпринимателей, если б вместе с Флебниковым в ресторане не покушались и на его жизнь. Похоже, в этой истории не все так просто. А значит, и простых решений нет.

На другой день, вызвав к себе начальника охраны, прохаживаясь по кабинету, Глеб поручил ему собрать информацию о Флебникове, о Зое, о Падищеве. Что за связь существует между этими людьми? Могла ли эта связь стать причиной покушения? И с какой стати вдруг он оказался объектом нападения вместе с Игорем? Стоя у двери, следя серьезными глазами за передвижением Корозова, Исай слушал задание. Работы навалилось немерено. Параллельно с оперативниками Акламина он рыскал по городу в поисках парня и девушки, совершивших нападение в ресторане. К сожалению, пока безуспешно. Одновременно его люди собирали информацию о Ротёмкиных, Инге и ее погибшем муже. И вот новое задание. Просто на разрыв. Глеб остановился напротив, глянул в узкое с впалыми щеками лицо, спросил:

– Вижу, с прежними заданиями топчешься на одном месте?

– Кое-что незначительное есть, – без эмоций подтвердил начальник охраны.

– Понятно. Незначительное нам ни к чему. Не с того боку начал. Ты вот что, – сказал Глеб, – начни с секретаря Ротёмкина. Она может знать о нем и о водителе больше, чем домочадцы. Сейчас ей уже известно о предстоящей смене владельца магазина, а потому будет покладистой и скрывать ничего не станет. Тем более что Ротёмкина и его водителя нет в живых. Хотя мертвым водителя никто не видел. Но Инга убеждена в его смерти, она была рядом с ним в тот момент. Стало быть, и нам надо исходить из того же.

Отточенным движением руки Исай откинул челку с высокого лба, пальцами потер его. Подумал, что так же можно начать с секретарей Флебникова и Падищева. И это уже дело техники, как выудить у них информацию. Проводив Исая, Корозов некоторое время раздумывал, продолжая ходить по кабинету, потом сел в кресло и достал из кармана пиджака телефон. На другом конце ответил Акламин.

– Надо встретиться, Аристарх, – сказал ему. – Есть новая информация.

– Подъезжай, – ответил Акламин.

– Лучше где-нибудь на воздухе, – предложил Глеб.

– Где?

– Выбери сам. Я подъеду.

– Липовая аллея. На одной из скамеек. Через полчаса.

– Договорились.

Погода была не лучше, чем вчера. Ветер, правда, тише, но облака висели над головой, закрывая солнце. Людей немного. Половина скамеек вдоль аллеи свободна. Корозов подъехал на парковку раньше. Выйдя из машины, застегнул пиджак на все пуговицы, подтянул узел галстука, направился к аллее. Прошелся вдоль нее, выбрал скамейку под деревом, стал прогуливаться возле. Охранники заняли свои места. Аллея была широкой. Вдоль дорожки, выложенной цветной тротуарной плиткой, с двух сторон липы и кусты. Во время жаркой солнечной погоды тени деревьев скрывали людей от жгучих лучей. В такую погоду скамейки не пустовали. Но сегодня погода подкачала. Было как-то неуютно, хотя и не холодно. Цветная плитка под ногами не радовала глаз. Не зная, с какой стороны появится Акламин, Корозов посматривал в два конца аллеи. Казалось бы, готовый к тому, чтобы сразу узреть его, тем не менее не заметил, как тот оказался рядом. Просто Аристарх появился не в начале или конце аллеи, а вышел сбоку из кустов. Стройный, худощавый, в своем повседневном костюме. Подъехал на личной машине, но поставил ее не на парковке, где был автомобиль Глеба, а во дворе ближайшего дома. Они сели. Скамейка была низкая, с низкой спинкой. Глеб вытянул ноги, чтобы колени не торчали вверх, выбрал удобное положение для тела. Акламин был чуть меньше ростом – высота скамейки его вполне устраивала. Пригладив волосы, он приготовился слушать. Корозов без вступления стал рассказывать о последних событиях, глядя сбоку в неулыбчивое лицо Аристарха. Закончив, подождал ответа. Акламин оживился:

– Выходит, что сначала нужно определить, кто из троих лжет. А может, все трое сразу, потому что у каждого своя причина. И вполне вероятно, что разгадки этих причин помогут приблизиться к сути покушений в ресторане, найти заказчика и исполнителей. Это сложнее, чем отыскать лжеца. И еще: следует внимательнее присмотреться к Зое. Ведь в этой истории поначалу она была просто приложением к Игорю. А сейчас из твоего рассказа следует, что она проявила себя как самостоятельный игрок. Боясь потерять Флебникова, она все-таки действует вразрез с его установками. Это интересно. Даже очень.

Сменив позу на скамейке, Корозов заметил:

– Любопытно, согласен, но интересного в этом ничего не вижу.

Серьезно посмотрев перед собой в какую-то точку на тротуарной плитке, Акламин полез за записной книжкой. Достал, раскрыл на коленях, снял колпачок с авторучки и что-то быстро записал убористым почерком. Покачал отрицательно головой:

– Не скажи, Глеб. Появились персоналии, которые стали вызывать вопросы. Надо покопаться в их подноготной.

– Исай уже начал. Я поручил ему, – сказал Корозов.

Одобрительно хмыкнув, Аристарх захлопнул книжку и сунул ее в карман пиджака:

– Хорошо. Только не спугни никого. Исай все-таки не опер и в этих делах слабоват. Пусть держится на расстоянии. Появится что-то новое – обязательно сообщи мне! Мои оперативники тоже поработают. Похоже, что шансы на успех увеличиваются.

– Ты о чем? – спросил Глеб. – Ведь еще ровным счетом ничего не известно. До шансов пока, как до Луны. У меня в голове полный хаос.

Ответ Аристарха запутал его еще больше:

– Все серьезное всегда начинается с хаоса, Глеб. Ученые говорят, что из хаоса образовалась Вселенная. Так что все нормально.