Текст книги "Воскрешение Лазаря (сборник)"

– Да, говори уже, ради бога!

– …Хрюкина. Моя фамилия Хрюкина.

– Господи боже мой, – Хрюкина?

Лазарь остановился и начал хохотать во все горло.

– Хрюкина! Ой, мама родная!

Он смеялся и долго не мог остановиться.

Мария ударила Лазаря кулаком в бок.

– Ах ты сволочь! Ты обещал не смеяться.

– Тебя все должны звать – Хрю-Хрю… Меня зовут Лаз, А тебя – Хрю-Хрю.

– Замолчи!

– Как смешно…

– Заткнись, Лаз.

Девушка стала колотить Лазаря кулаками по груди.

– Заткнись, идиот.

– Ладно, прости. Я больше не буду.

Когда они подошли к дому Лазаря, он остановился и посмотрел на темные окна своей квартиры. «Сейчас в них снова загорится свет, – подумал он. – Жизнь продолжается, как бы там ни было».

– Что ты стоишь? – спросила Мария Лазаря.

– Жизнь продолжается, – тихо сказал он.

– Конечно, продолжается, – ответила она. – Разве может быть по-другому?

– Нет…

Они зашли в подъезд и поднялись на шестой этаж. Девушка удивилась, что дверь оказалась не заперта, и Лазарь сказал, что просто забыл ее закрыть. Они прошли в прихожую и сняли верхнюю одежду. Лазарь отправился готовить себе ванну, а Мария стала ходить по комнатам и смотреть. Она включила телевизор и везде зажгла свет. Квартира сразу стала уютной.

Лазарь наполнил ванну горячей водой и, сняв одежду, залез в ванну. Тепло охватило все его измучившееся тело. Каждая клетка его организма испытывала блаженство. Дверь в ванну приоткрылась, и в проеме показалась голова девушки.

– Привет, – сказал Лазарь.

– Ну как дела?

– Класс!

– Отогрелся?

– Словно заново родился.

– Можно я к тебе заберусь? Тоже хочу погреться.

– Ладно, давай, только не касаться друг друга. Хорошо? – предупредил он.

– Ты девственник или – голубой?

– Я женатый человек. И у меня есть свои ограничения.

– Да нет, ты просто дурак!

– Жена мне это говорила. Я в курсе.

– Значит – можно?

– Залезай.

– Я только согреться хочу.

– Места хватит. Давай, залезай.

Мария зашла в ванную комнату, закрыла за собой дверь и полностью разделась, сложив вещи на стиральную машину. Лазарь закрыл глаза и держал их так, пока девушка не забралась в ванну.

– Все? – спросил он.

– Открывай глаза.

Лазарь открыл глаза и посмотрел на девушку, сидящую напротив.

– Ну как?

– Божественно, – ответила Мария.

Лазарь набрал воздуха в легкие и с головой ушел под воду. Держался там, сколько мог. Потом вынырнул и посмотрел на девушку.

– Можно тебя спросить кое о чем? – спросил он.

– Конечно.

– Скажи, там – в снегу – ты целовала меня?

– Зачем тебе это?

– Я хочу знать.

– Я уже не помню.

– Не ври. Все ты помнишь.

Мария немного помолчала, потом ответила:

– Один раз.

– Никогда больше не делай этого? Хорошо?

– Почему?

– Я не разрешаю.

Мария закрыла глаза и сказала:

– Ха – кто бы говорил?

– Договорились?

– Ладно – договорились. Все равно у тебя денег нет.

Она набрала воздух в легкие и с головой ушла под воду, полную белой пены.

СИЗО.

Полковник посмотрел на Лазаря и покачал головой.

– И ты ее не трахнул?

– Нет.

– Врешь! – не поверил тот.

– Пальцем не коснулся.

– А хотелось?

– Еще как!

– Значит, член не отморозил?

– Нет.

– А что помешало?

– Я не хотел изменять своей жене.

– Она же бросила тебя?

Лазарь подумал немного и сказал:

– Я верил, что внутри меня есть некая нить, которую нельзя порвать. Потому что потом – конец. Я не мог предать свою любовь. Я испугался боли.

– Ты боишься боли?

– Только душевной. К физической можно привыкнуть.

– Неужели, умирая, без сознания, ты почувствовал ее поцелуй?

– Да – почувствовал. Я его хорошо помню. Мне тогда казалось, что это моя жена меня целует. Я помню, какие у нее были горячие губы. На них падали снежинки и тут же таяли. Это очень приятно.

Полковник закурил сигарету и протянул пачку Лазарю. Тот отказался. Тогда полковник положил пачку на стол и пододвинул ближе к себе пепельницу. Стряхнул в нее пепел.

– Когда-то я тоже любил свою жену. Первую… А она – меня. Куда все это делось?

– Любовь – самая странная штука на свете, – заметил Лазарь.

– Я ничего не понимаю в жизни. Ничего… – Полковник пожал плечами.

– У вас седая голова.

– И очерствевшее сердце.

– Обычное сочетание в вашем возрасте.

– Да уж…

Лазарь поерзал на стуле и попытался сесть удобнее. Тело его затекло.

– Можно я встану и пройдусь по кабинету? – спросил он полковника. – А то у меня тело болит.

– Конечно, пройдись.

Лазарь поднялся и немного походил по кабинету, выглянул в окно. Толпа не расходилась и не стала меньше. Люди зябко кутались в одежду.

– Люди очень наивны, – сказал Лазарь, кивнув на окно. – Они готовы поверить во всякое чудо, если оно способно решить их проблемы. Они готовы страдать, терпеть, переживать и мучиться, чтобы прикоснуться к этому чуду. Я их не понимаю. Сам-то я во многом разуверился и в чудеса не верю. Уже давно.

– А как же твои «вещие сны»?

– Да, это необъяснимо. Но я и это не считаю чудом. Мне кажется это чем-то естественным. Как дыхание, например. Или как шестой палец на руке. Ведь человек с шестым пальцем не думает, что это чудо – его шестой палец. Скорей отклонение от нормы, но не более.

– То, чем ты обладаешь, – настоящее чудо.

– Может быть.

– Эти люди верят тебе, верят в твое чудо.

– Да, они хотят, чтобы я помог им изменить их жизнь. Верят, ждут и надеются.

– Я бы тоже хотел изменить свою жизнь, – сказал тихо полковник. – Особенно сейчас, когда близка старость.

Лазарь повернулся и посмотрел на полковника.

– Вы думаете, что я вам помогу?

– Не знаю. Мне кажется, что ты обладаешь каким-то знанием, недоступным другим людям.

– Вот и вы туда же. Я же вам говорил, что я простой человек. Безработный, от которого ушла жена. Какое тут уж знание?

– Я слышал про женщину, которая не могла забеременеть десять лет, а после встречи с тобой через неделю понесла. Было такое?

– Да. Но это простое совпадение.

– Что ты с ней сделал?

– Да, в общем, ничего. Она просила меня ее благословить, а я не знал, как это сделать. Мне казалось, что просто сказать – благословляю тебя – не хватит. Это было бы враньем, я ведь не священник. Тогда я просто ее обнял, а потом приложил свою голову к ее животу и так стоял минут десять. На коленях.

– Десять минут?

– Да.

– На коленях.

– Да.

– И что ты делал эти десять минут? Просил у Бога для нее ребенка?

– Нет, не просил. Просто прижался лицом к ней и думал о своей жене, она ведь тоже хотела ребенка.

– Что вам помешало его завести?

– Наверно, то, что я пил и не имел хорошей постоянной работы.

– Значит, ты не старался ее получить.

– Старался, но все выходило не так, как надо. Дело было во мне, – вздохнул Лазарь.

– Сейчас ты изменился?

– Я уже другой.

– Жизнь просто устроена, – заметил полковник, – надо только играть по ее правилам.

– Они написаны не для таких, как я. Вы ведь знаете, что в каждом правиле есть свои исключения. А в стаде всегда найдется паршивая овца.

Лазарь отошел от окна и сел на стул.

– А если бы я мог что-нибудь изменить в вашей жизни, чего бы вы просили?

– Я бы хотел вернуться к первой жене и больше не бросать ее.

– А когда вы ушли от нее? И зачем?

Полковник затушил окурок и тут же закурил вторую сигарету.

– Второй раз я женился, когда был уже зрелым человеком – в сорок лет. Думал – люблю. Я ушел от первой жены, хотя в глубине души любил и ее. Просто, может, надоел привычный быт, хотелось чего-нибудь яркого, нового.

– Покатались бы на американских горках.

– Я и покатался на американских горках. Я уже говорил, что со второй женой мы разведены и стараемся не пересекаться на кухне.

– Да.

– Это мое наказание.

– Похоже на то.

– Что мне делать?

– Не знаю. – Лазарь пожал плечами. – Просто жить.

– А еще меня мучает чувство вины. Из-за первой жены.

– Почему?

– Мне было больно ее оставлять. Я представлял, что по праздникам и выходным дням она сидит одна и ей не с кем разделить одиночество. Меня это мучило и мучает сейчас.

– Вы могли бы ее иногда навещать.

– В том-то и дело, что не мог. Вторая жена была против. Знаешь, у этих женщин все сложно. Обиды, ревность и все такое… Хотя все, что я хотел, это немного скрасить ее одиночество. Может, один раз в ее день рождения посидеть с ней в кафе или ресторане и сказать приятные слова. В общем, большего я и не желал.

– А где ваша жена сейчас?

– Она ушла в монастырь. Стала монахиней.

Лазарь помолчал немного.

– Люди часто уходят в монастырь, когда не могут справиться с жизнью.

– Это не уход, – сказал полковник. – Это бегство.

– Вы ее к этому подтолкнули.

– Да. Я тоже паршивая овца в стаде.

– Я вам не помогу, – сказал Лазарь, помолчав. – Я вам ничем не помогу.

– Ясно.

– Хочу быть честным с вами до конца.

– Я это понимаю, – ответил полковник. – Просто кому-то надо было рассказать. – Он потер виски пальцами так, словно у него разболелась голова.

– Если б вы знали, сколько я таких историй наслушался за последние месяцы моей жизни, – сказал Лазарь.

– Представляю.

– Человек – вместилище историй. И плохих больше, чем хороших.

– Почему так?

– Не знаю.

Полковник курил и молчал. Потом спросил:

– Почему люди несчастны?

– Кажется, ответ на этот вопрос я знаю, – произнес Лазарь.

– Так скажи.

– Дело в том, что людям не хватает любви. Такой любви, которую они имели в детстве. Вы видели несчастных детей, у которых есть нормальные родители и они здоровы?

– Нет.

– Если взрослый человек не имеет любви, он становится несчастлив. Потом к одиночеству добавляется старость и болезни. И сожаления о бездарно прожитой жизни.

– Печально.

– Да, и с каждым годом возможностей что-то изменить все меньше и меньше.

– Детство быстро проходит. Вот в чем беда. – Полковник вздохнул и затушил сигарету.

– Да и жизнь тоже.

Полковник молчал и смотрел на Лазаря.

– Ты странный человек, – сказал он.

– Почему?

– Ты не сопротивляешься.

– Что?

– В тебе нет инстинкта выживания. Я это чувствую.

– Я сопротивляюсь, как могу, – пожал плечами Лазарь.

– И при этом принимаешь ванну с проституткой.

– Это было совсем невинно.

– А что потом? Спали вы вместе?

– Да.

– Она была голая?

– Да.

– И ты к ней не прикоснулся?

– Нет.

– Расскажи это кому угодно, тебе не поверят.

Лазарь усмехнулся.

– Главное, я сам это знаю.

– А что было утром?

– Вам еще интересно?

– Да. Продолжай…

Лазарь проснулся от долгих звонков и ударов кулаком по двери. Он посмотрел на часы, стоящие не тумбочке. Они показывали половину восьмого утра. За окном было еще темно. Ночь и не думала кончаться. Лазарь встал и сунул ноги в тапки. Мария лежала рядом и крепко спала. Удары в дверь ее не разбудили. Лазарь подумал – надо ли ее поднять, но потом решил оставить все как есть. Он был уверен, что это не жена пришла в такую рань. А кто? Лазарь прошлепал по комнатам, подошел к двери и выглянул в глазок. Увидел Петра и каких-то мужиков. «Что им надо?» – подумал Лазарь и открыл дверь.

– Привет, – сказал Петр, – я тебя разбудил?

– Я уже вставал, – ответил Лазарь и освободил проход. Мужики и Петр прошли в зал и остановились, рассматривая обстановку.

– Что вы собираете делать? – спросил Лазарь, зевая.

– Мебель выносить, – ответил Петр.

– Сестра прислала? – спросил Лазарь.

– Вообще-то это была моя инициатива, но она не стала возражать.

– Понятно.

– Эх ты – такую женщину потерял! – укорил Петр.

Лазарь покачал головой.

– Я ее просил не уходить. На колени готов был встать.

– Пить надо меньше.

– Кто бы говорил.

– Подождите, – сказал Петр мужикам, – сейчас я посмотрю еще в спальне.

– Там только одна кровать, – возразил Лазарь.

– Мне надо глянуть, – заявил упрямо Петр.

Он пересек зал, остановился на пороге спальни и потерял дар речи от увиденного. На кровати Лазаря, укрытая одеялом, спала девушка.

Петр повернул голову и посмотрел на зятя. Тот подошел и встал рядом, зевая.

– Кто это? – сдавленным голосом спросил Петр и показал пальцем на спящую.

– Это Машка, – ответил Лазарь, – она проститутка.

– Господи боже мой, – произнес Петр. – Проститутка…

– Не стоит ее будить. Вчера у нее был трудный день.

Петр не верил своим глазам.

– Ты привел в дом проститутку?

– Вообще-то это она привела меня сюда, – уточнил он.

– Как это?

– Ну, она помогла дойти. Мне было плохо.

– Опять нажрался?

– Было дело.

Один из мужиков спросил, обращаясь к Петру:

– Хозяин, что будем выносить?

Петр обернулся.

– Выносите пока тумбочку из-под телевизора и комод.

– А телевизор?

– Оставьте.

Мужики принялись выполнять указания.

– Телевизор мне тоже не нужен, – заметил Лазарь. – Я его почти не смотрю.

– Такой старый телевизор никому не нужен.

– Оставьте мне кровать и посуду, – предложил Лазарь. – Остальное можете забирать.

Петр ткнул пальцем в спящую девушку и спросил:

– Что она делает в твоей кровати?

– Спит.

– Ой нехорошо-то как! Ой нехорошо! Надо разбудить ее и прогнать на улицу.

– Да пусть спит себе. Кому она мешает?

– Ой стыд! Ой грех-то какой!

– Да хватит тебе причитать!

– Разбуди ее, – потребовал Петр.

Лазарь подошел к кровати и легонько потряс Марию за плечо.

– Маш, проснись, – сказал он.

Мария открыла глаза и потянулась. Заметила Петра и инстинктивно натянула одеяло до подбородка.

– Что такое? – спросила она.

– У нас гости, – объяснил Лазарь.

– Петросян?

– Нет. Старший брат моей жены – Петр.

Мария вытащила руку из-под одеяла. Петр подошел и чинно ее пожал.

– Мария, – представилась девушка.

– Очень приятно, – ответил Петр.

Мария нахмурила лоб, как ребенок.

– Я слышала, как вы предлагали выгнать меня на улицу?

– Я не со зла. Он – женатый человек.

– Я знаю. Лаз рассказывал.

– Это грех. Нельзя женатому.

– А неженатому можно с проституткой? – спросил Лазарь.

– Всем можно, – ответила Мария.

– Ой грех, – пробормотал Петр. – Ой грех!

– Я посплю еще. Устала очень, – она зевнула.

Она уже хотела отвернуться, но Петр спросил ее:

– Чем вы тут занимались?

– Ничем, – ответила Мария. – Я его вчера на своем горбу приволокла сюда. Из сугроба вытащила. Еле дотащила.

Петр посмотрел на Лазаря.

– Это правда?

– Я заснул на лавочке в сквере. Она меня подобрала.

– В такой мороз?

– Да.

– Господи боже мой! Так и насмерть замерзнуть недолго.

– А еще он сказал, что у него тело – волосатое! – добавила Мария. – Врун!

– Ладно, спи, – сказал Лазарь Марии и пошел на кухню. Там он набрал в чайник воды и поставил нагреваться. Достал из шкафа растворимый кофе и две ложки насыпал в чашку. Зевнул. На кухню зашел Петр.

– Она же совсем ребенок, – проговорил он. – Сколько ей лет?

– Я думаю, тысячи, – ответил Лазарь.

– А если Ольга узнает?

– А нечего узнавать. Я ей сам все расскажу, если что.

– Ты спал в постели с проституткой!

– Под разными одеялами. И я к ней не притронулся. Кофе будешь?

– Давай.

Лазарь взял еще одну чашку и насыпал в нее кофе. Поднял чайник и налил горячей воды.

– Я буду с сахаром, – сказал Петр.

Лазарь достал сахар и протянул Петру. Тот положил в чашку два кусочка рафинада.

– Пил вчера? – спросил Петр, делая большие глотки горячего кофе.

– Пил.

– Тебе надо бросить пить и с проститутками завязывать. Ты встал на скользкий путь.

– А ты на себя посмотри… Пьешь больше моего раза в два. И страдаешь асфальтовой болезнью. Вечно морда ободрана. А в прошлом священник. Свой приход имел.

– Зато от меня никто не уходил, – напомнил брат жены.

– Да, потому что некому.

– Не лезь в мою личную жизнь.

– Нет у тебя личной жизни, и поэтому залезть в нее невозможно. Зато в мою ты лезешь без стыда и совести!

На кухню зашел один из мужиков и спросил:

– Что еще будем выносить, хозяин?

Петр допил кофе и поставил чашку на стол.

– Тебе правда ничего не надо? – спросил он Лазаря.

– Забирайте, что хотите.

Они прошли в зал. Лазарь выглянул в окно. Снег перестал идти, дома и деревья стояли белые и красивые. На востоке всходило солнце. День обещал быть ясным и холодным.

– Диван выносим? – спросил один из мужиков.

– Выносите, – ответил Петр.

Мужики взялись за диван и, пыхтя, потащили его к выходу.

– А ты уверен, что Ольге нужен этот диван? – спросил Лазарь Петра.

– Не уверен. Но мужики должны же что-то выносить. Я им деньги заплатил. А что?

– Просто он ей никогда не нравился.

– Не нравился такой хороший диван?

– Он неудобный. И еще обивка. Она всегда говорила, что у этого дивана ужасная обивка. А я купил его в основном из-за обивки. Женщине трудно угодить.

– Моя сестра – золото, а ты – говно! Потерять такую женщину!

Мужики подтащили диван к двери и пытались вытащить его в коридор. Но диван не проходил. Они крутили его и так и эдак, но ничего не получалось. Наконец они его бросили. Мужик, что постарше, вытер рукой пот со лба и сказал:

– Диван надо разбирать. Иначе не вытащим.

– А инструменты есть? – задал вопрос Петр.

– В машине.

– Намучаетесь вы с этим диваном, – вздохнул Лазарь.

– Что, диван оставляем? – спросил мужик, что помладше.

Петр посмотрел на Лазаря. Тот пожал плечами.

– Ладно, – разрешил Петр, – поставьте его на место.

Мужики подхватили диван и потащили его обратно. Петр пробормотал, качая головой:

– Такую женщину променять на проститутку. Ну ты, Лаз, и говно!

Лазарь сел на стул и, наблюдая за рабочими, сказал:

– Зачем ты меня оскорбляешь? Пока мы не развелись с твоей сестрой официально, мы – родственники.

– Да, мы – родственники, – согласился Петр.

– А женщины, рано или поздно, ото всех мужиков уходят, – заметил Лазарь. – А в конце остается последний мужчина, от которого уже уйти некуда. И тогда они остаются.

– Ты не последний, – заметил Петр, – а я сразу – говно! Прости меня, грешного!

– Ладно, проехали…

– Ольга, кстати, тебе передала еду.

– Врешь!

– Сама сготовила утром.

– Наверно, просто привычка сработала, – заметил Лазарь.

– Пакет в машине. Сейчас принесу и положу в холодильник. Так – значит, холодильник остается.

– Холодильник мне нужен, – сказал Лазарь. – А то я где буду хранить продукты?

– Что дальше? – спросил один из мужиков, появившихся в комнате.

– Выносите большой комод и стулья, – распорядился Петр.

Мужики, придвинув диван к стене, подхватили комод и потащили к двери.

– Ох, тяжелый! Подержите нам двери. Боимся полировку поцарапать. Вещь дорогая.

Петр и Лазарь пошли к входной двери, открыли ее и стали ждать рабочих.

– Скажи, а почему ты уходил из семинарии, когда молодым был? – спросил Лазарь Петра.

– Я не уходил, меня – выгоняли.

– Ты никогда об этом не говорил.

– Стыдно было. А сейчас что стыдиться? – шестой десяток пошел.

– А за что?

– Тогда я разуверился в Боге. Стал пить.

– Прямо в семинарии?

– В том-то и дело. Но я все же доучился и получил приход. Двадцать пять лет служил Богу и людям.

– Но ты и его бросил.

– Я разуверился в Боге. Мне было очень тяжело. Но сейчас мне уже лучше. Как-то спокойнее на душе.

– А пьешь ты больше…

Петр почесал затылок. Рабочие вынесли комод и попытались засунуть его в лифт, но ничего у них не получилось. Они вытерли вспотевшие лбы и потащили его вниз по лестнице.

– Осторожно! – крикнул им Петр. – Не поцарапайте полировку.

Лазарь спросил:

– Ты почти всю свою жизнь прожил, и тебе только теперь стало лучше?

– Я перестал ждать.

– Чего… ждать?

– Чуда. Что Бог явится мне. Даст какой-нибудь знак.

Лазарь удивился:

– Ты всю свою жизнь ждал чуда?

– Да, – грустно признался Петр. – Что оно свершится. Даже не со мной – с кем угодно…

– Чего же ты хотел?

– Ну… я ждал, что Бог даст ЗНАК… ЗНАК, что Он есть и приглядывает за нами. Как взрослый за малыми детьми.

– И не дождался?

– Нет. А я надеялся. В семинарии я глупый был, молодой… Дурак, одним словом.

– А как же другие?

– Другим хватает их Веры. Знаешь, ведь каждому воздается по Вере. Мне моей не хватило. Меня так в семинарии и прозвали – Фома Неверующий.

– Значит, Бога нет?

– Я так не говорил. Но, возможно, – нет.

– А другие знают?

– Многие догадываются. Я ведь не один такой – умный.

– Почему все тогда молчат? – настаивал Лазарь.

– Боятся.

– Чего?

– Вечного Одиночества.

– Вот как…

– И еще отсутствия рая и ада. Жизни после смерти, – добавил Петр.

– А они есть?

– Не знаю. Иной раз мне кажется – есть, а в другой раз, что нет. Я совсем запутался. В любом случае я попаду в ад.

– Если ад есть, – сказал Лазарь, – я первым там окажусь.

– Лучше гореть в аду, чем бесследно раствориться в космосе, как шипучка в стакане воды, – заметил Петр.

– Почему?

– Это придает жизни хоть какой-то смысл, и можно бороться.

В лифте приехали мужики. Двери с шумом открылись. Работяги вышли и остановились на лестничной площадке.

– Что еще брать, кроме стульев, хозяин?

– Цветы выносите с подоконников, – ответил им Петр и кивнул в глубь квартиры.

Рабочие вернулись в зал, а Лазарь и Петр за ними. Мужики подошли к окну, раздвинули занавески и каждый взял по два больших горшка с цветами.

– Осторожней, не уроните! – предостерег их Петр.

– Подождите, – сказал Лазарь. – Лимонник оставьте. Мне Ольга подарила его на день рождения – специально, чтобы я учился о ком-то заботиться. Подарки не забирают.

– Поставь на место, – согласился Петр. – Берите другие цветы.

Работяга поставил лимонник на место и взял другой горшок. Потащил его к лифту. Из спальни вышла Мария и остановилась у двери. Она была абсолютно голая.

– Мама родная! – сказал Петр и открыл рот от удивления.

Лазарь отвернулся и спросил:

– Ты что, всю ночь спала голая?

– А ты не заметил?

– Нет.

– Ну вот и посмотри…

– Может, тебе лучше одеться? – спросил Петр.

– Мне нечего стесняться.

Лазарь, стоя спиной к девушке, сказал:

– Тут мужики мебель выносят. Они сразу бросят работу и будут смотреть на тебя, как только увидят. Пойди оденься.

– А-а-а… Кровать в спальной оставят?

Лазарь повернул голову и вопросительно посмотрел на Петра. Тот, не в силах отвести глаз от обнаженной девушки, ответил:

– Кровать мы не забираем.

– Это хорошо, – кивнул Лазарь. – А то на чем я буду спать?

– Тогда я еще пойду поваляюсь, – произнесла Мария. Она повернулась на носочках и, как балерина на пуантах, ушла в спальню.

Пораженный Петр вымолвил:

– Господи Иисусе!

Лазарь пожал плечами, развернулся и направился в туалет, а Петр еще долго стоял на месте, словно пригвожденный. Потом он взял себя в руки и пошел на кухню. Там он поставил чайник нагреваться. Достал из шкафа дешевый растворимый кофе и сахар и положил на стол.

Тем временем Лазарь помочился, умылся и почистил зубы, взял расческу и зачесал волосы назад. Потом провел рукой по трехдневной щетине. Покачав головой, достал с полочки бритву «Филипс» и включил. Но она не заработала – сдохли аккумуляторы.

– Вот черт, – сказал он и положил бритву назад. – Как всегда не вовремя.

В проеме двери показалась голова Петра.

– Ты еще долго? – спросил он.

– А что?

– Поговорить с тобой хочу.

– Уже иду.

Лазарь посмотрел на себя в зеркало, расстроенно покачал головой и прошел на кухню. Петр сделал себе кофе. Лазарь вытащил из пачки, лежащей на столе, сигарету и прикурил. Сел на стул и придвинул ближе к себе пепельницу.

– Вы же не курите в квартире? – заметил Петр.

– Теперь курим.

– Квартира провоняет табаком.

– Какая разница? – грустно произнес Лазарь. Он курил, смотрел в окно на начинающийся день и понятия не имел, чем сегодня займется.

– Если ты перестанешь пить и найдешь работу, Ольга может к тебе вернуться, – сказал Петр.

– Ты думаешь?

– Мне так кажется.

– Я сделаю это, – Лазарь поднял голову и посмотрел на Петра. Дым от зажженной сигареты почти вертикально поднимался к потолку.

– Но только если ты перестанешь валять дурака и не будешь спать с проститутками на следующий день, как только расстался с женой.

– У нас ничего не было.

Петр помолчал, потом сказал тихо:

– Знаешь, а я тебе верю…

– Правда?

– Да. И еще я ничего не скажу об этом Ольге.

– Ты об этом хотел со мной поговорить?

– Да. Я пришел прочистить тебе мозги.

– А разве ты умеешь?

– Я двадцать с лишним лет проповедовал и отпускал грехи людям. Это просто так не проходит.

– Брось первый пить, – посоветовал Лазарь, – а я возьму с тебя пример.

– Когда-нибудь я брошу. Но у меня нет человека, ради кого бросать, а у тебя есть жена, которую ты любишь.

– Она сказала, что больше не любит меня, – сказал Лазарь. – Это правда?

– Не знаю… Ей нужно время, чтобы разобраться со своими чувствами.

– Разве это так сложно?

– Разбираться с чувствами всегда сложно.

На пороге кухни появилась Мария, уже одетая в белый свитер и шотландскую юбку. Она постучала костяшками пальцев по двери и спросила:

– Эй, я вам не помешаю?

– Нет, – ответил Лазарь. – Проходи.

– Умираю, хочу кофе… – Девушка села на стул. – Какой запах!

Петр достал из шкафа новую чашку.

– Какой ты кофе любишь?

– Сейчас любой…

– А сахара сколько класть?

– Два кусочка.

– Я сделаю, – Петр улыбнулся. Было видно, что девушка ему нравится.

– Ладно, – произнес Лазарь, поднялся со стула и пошел к рабочим. Он хотел попросить их вынести пустые бутылки и пообещал себе, что с этого дня он больше не будет пить. Ни капли.

СИЗО.

Полковник допил коньяк, взял сигарету и закурил.

– Долго ты продержался? – спросил он.

– Нет.

– Почему?

– Мне очень не хватало жены, – сказал Лазарь. – В такой ситуации сложно не пить.

– Если ты алкаш, то в любой ситуации сложно не пить.

– Но я давно уже не пью.

– Сколько? – уточнил полковник.

– Пару месяцев.

– Это, наверно, большой срок.

– Порядочный.

– А жена знает?

– Петр говорил ей, но она не верит. И потом со мной так много всего произошло за последнее время. Наверно, за всю мою жизнь не случилось столько событий.

– Ты хочешь сказать, что стал другим?

– Именно это я и хочу сказать. Они меня изменили.

– А как было в психушке?

– Кормили ужасно. В день тратилось 180 рублей на человека. Что можно приготовить на такие деньги? Пять баксов на человека в день. Завтрак, обед и ужин.

– Я слышал, что там ты объявил голодовку?

– Да, – кивнул он.

– Почему?

– Я был против нечеловеческих условий содержания.

– И протест ничего не дал?

– Ничего. Против системы не попрешь. К тому же такой – отлаженной.

– Надеюсь, у меня ты голодовку не объявишь?

– Нет.

– Спасибо. А то ко мне еще одна комиссия приедет.

– Не беспокойтесь. Я давно привык уже к тому, что мир несправедлив.

– Да, мир несправедлив. Но я не Понтий Пилат, – сказал полковник. – Я просто старый и усталый человек.

– Не такой уж вы и старый.

– В этом году я выйду на пенсию, и ума не приложу, что мне делать. Как прожить остаток жизни.

– Проживите его с чистым сердцем, – посоветовал заключенный.

– Думаешь, у меня получится?

– На самом деле это несложно.

Полковник встал и прошелся по кабинету. Остановился и спросил, не оборачиваясь:

– А этот Петр, что он за птица?

– Старший брат моей жены.

– Это я понял. Еще я понял, что всю эту кашу он заварил. И никто другой.

– Да, это так.

– Почему же он не сидит в этой тюрьме в соседней с тобой камере?

– Так он отрекся от меня. Сказал, что не подстрекал меня звонить и сообщать о катастрофах и бедах. Просто мимо проходил. Дальний родственник, который и понятия не имел, чем я занимаюсь. Также что он человек богобоязненный и не нарушал никаких законов. И ему поверили. Как-никак он столько лет был священником. А у простых людей к священникам особое отношение.

– Но ведь он всегда находился рядом с тобой? И стоял подле, когда ты звонил? И подстрекал. Ведь все это было?

– Откуда вы это знаете?

– Просто напряг мозги. Один ты на это не решился бы.

– Да. Все так, – подтвердил Лазарь.

– И ты его выгородил?

– Угу…

– Почему? Я не понимаю. – Полковник нахмурился.

– Зачем еще одному человеку страдать? Он и так несчастен. У него поломанная жизнь.

– И тебе не было обидно?

– Нет. Я же говорил вам, что мир несправедлив. К этому, конечно, сложно привыкнуть, но можно.

Лазарь вытащил из пачки сигарету и закурил. Бросил зажигалку на стол.

– Вы ведь тоже привыкли? – спросил он полковника.

Полковник подумал немного и ответил:

– Мне кажется, что жизнь со мной обошлась немилосердно. И жестоко.

– Вы еще счастливчик. Некоторые люди страдают много больше.

– И что ты им говорил на это?

– Говорил, что надо терпеть и все рано или поздно наладится. Взрослые люди ведь просто большие дети. Они хотят верить и верят. В магазин на диване. Цыганкам, которых просят им погадать. Или правительству и депутатам, которые врут больше всех. Или то, что рак в последней стадии излечим. Надежда их буквально завораживает.

– Без надежды трудно жить.

– Да, – согласился он.

– Значит, ты простил Петра?

– А что мне еще оставалось? На самом деле он неплохой человек. Только запутался.

– Петух еще не прокукарекал, а он уже трижды отрекся от тебя?

– Вы читали Библию?

– Читал.

– Да, некоторую аналогию можно провести…

– Он ведь наверняка считал, что тебе уготована особая роль?

– Он думал, что через меня Бог что-то хочет сказать людям. Но только это не так. Я простой человек, видящий иногда вещие сны. Это, конечно, необъяснимо, но Бог никогда и ничего от меня не хотел. Я не слышал Его голоса и не ощущал Его присутствия рядом с собой.

– Почему ты тогда не сопротивлялся?

– Сопротивлялся. Но Петр ничего не хотел слушать.

– Чем же он тебя взял?

– Все очень просто. Он сказал, что он сделает так, что моя жена вернется, если я буду слушать его и делать как он скажет. Он ведь старший брат. Двадцать пять лет был священником, пока совсем не слетел с катушек.

– И ты делал?

– Делал, и не жалею об этом.

Полковник потер виски пальцами. Казалось, что голова у него по-прежнему болит.

– Ты странный человек, – сказал полковник. – Раньше мне такие не встречались.

– На самом деле я обычный человек, – ответил Лазарь. – Вот кто по-настоящему странный, так это Петр.

– Петр?

– Да.

Полковник вернулся в свое кресло. Налил себе еще коньяка на три пальца.

– Расскажи мне о нем, – попросил он, держа в руке стакан.

– Хорошо, – ответил Лазарь и затушил сигарету в пепельнице.

Долгие годы Петр был священником и имел свой приход. Но однажды в один из месяцев на руках у него умерли один ребенок за другим. Потом совсем молодой человек и пожилая женщина, которая была на гемодиализе. И все это в какие-то две-три недели. Каждый раз Петр истово молился, желая спасти их, но Бог его не услышал. Петр не знал, что делать. Его вера пошатнулась, и он начал роптать. Он решил, что Бог либо отвернулся от него, либо Его попросту нет. Петр стал пить, и чем дальше – тем больше. Он пил день за днем не просыхая, и прихожанам было жалко своего батюшку. Они к нему привыкли и по-своему любили. А он спивался на их глазах.

Однажды пьяный Петр упал в канаву, и сердобольная прихожанка вместе с другими людьми принесла его к себе домой, где и выходила. В другой раз он напился так, что его хотели отвезти в вытрезвитель, но добрый человек заплатил за него штраф и забрал с собой. Подобные инциденты стали регулярными. Вести службы в таком состоянии Петр не мог.

Мысли об умерших детях не давали ему покоя. Он не мог спокойно уснуть, только разве что в пьяном виде. Трезвый ум не мог вынести простых фактов смерти невинных и безгрешных детей.

И вот Петр сказал себе – хватит. Он снял рясу и вышел из храма. Больше я сюда не вернусь, решил он. В продуктовом магазине он купил бутылку водки и пошел к Лазарю. Тот как раз сидел дома и смотрел в журнале рабочие вакансии.