Текст книги "Операция «РЫ», и другие приключения капитана дальнего плавания Гурова"

– О чем задумался, Иван Иванович? – где-то рядом с джипом прозвучал вопрос автомеханика Миши.

Миша был механиком, как говорят в таких случаях, от бога. Он мог “оживить” любую автомашину. Парню не было и восемнадцати, но он мог “дать фору” маститому автослесарю. С детства Миша подрабатывал “левака” в одной из автоколонн – поди сюда, принеси то, подержи здесь… Когда в ходе “перестройки” все кругом стало рушиться и разбазариваться, в автоколонне, благодаря своевременной инициативе прежнего директора, стали подрабатывать на ремонте иномарок. Миша настолько поднатаскался, что стал втихаря сманивать клиентов за меньшую плату к себе в домашний гараж. Благо, он жил в старом немецком особняке, где места для парковки автомобилей было предостаточно. К этому времени часть инструментов автоколонны перекочевала в его гараж, где он мог производить несложный ремонт: сделать диагностику, отрегурировать зажигание и холостой ход двигателя, заменить узлы ходовой части, поменять масло и фильтры и так далее. Одно время Миша даже процветал, но вскоре начались неприятности. Дело в том, что в соседних домах проживали дедуси и бабуси. Они любили кучковаться на скамейках, поглядывая и обсуждая прогуливающихся мимо соседей и просто прохожих. Мишин бизнес был им явно не по душе, потому что рев иномарок, оживляемых Мишей, и запахи выхлопных газов нарушали сложившиеся годами старческие привычки и традиции. Выросшие в тридцатые годы на кляузах и доносах, они быстренько сообразили куда и как надо писать. Мишу не посадили в кутузку. Однако, к нему зачастили разного рода инспектора и даже газетчики. Гуров, неоднократно ремонтировавший у Миши свое авто и выслушивавший от него жалобы на старичье, как-то предложил ему перейти на автостоянку, пообещав со временем предоставить автосервис на евроуровне. Миша мечтал иметь что-то подобное, где он, как старший мастер, в фирменной спецодежде, прогуливался бы среди рядов автоподъемников с иномарками, консультируя молодежь по сложным техническим вопросам…

Теперь-то и Миша понимал, что с евросервисом придется повременить. Не имея лучшей альтернативы, он делал свое дело на автостоянке, подрабатывая по выходным у друзей-автомехаников и ожидая повестку из военкомата на призыв в армию. “Худо-бедно, – думал Миша, – но и это опыт. Отслужу свое и все равно заведу собственное автодело. Пусть без автоподъемников, но свое…”

– О чем задумался, спрашиваешь? – отвечал Гуров, вылезая из джипа. – Да все о том же – как побыстрее спихнуть этот хлам.

Гуров отошел от блиставшего хромированными деталями джипа и подошел к своим автомобилям. Миша открыл капот “Форд-Фиеста” и обнадеживающе заметил:

– Продадутся, не переживайте! На каждую машину есть свой покупатель. Вот видите, Иван Иванович, вроде все нормально. Но это только кажется. Я движок-то побрызгал спецсоставом – он и блестит, как новенький. Сам движок неплохой, но надо маслосъемные кольца поменять, иначе масло будет кушать. Но покупатель об этом узнает не сразу.

– Так ведь могут вернуться и по мордам-с надавать! – сказал Гуров.

– Всякое бывает, – согласился Миша и предложил: – может, предупреждать покупателей, мол, цена соответствует состоянию и году выпуска. Чтоб без претензий.

– Тогда, Майкл, покупатели вообще у нас ничего не купят. Продавай как уж получится.

– Остальные, Иван Иванович, тоже с дефектами. Вот, например, синий “Кадетт”. Внешне смотрится замечательно, даже блестит. Но, судя по характерному звуку, вкладыши на коленвале того…

– Что – того? – испуганно переспросил Гуров.

– Проворачиваются, Иван Иванович! Видно, прежний хозяин промухал с маслом, не доливал когда надо.

– И это добро мы собрались всучить гаишникам?

– Да уж! С ними-то лучше не связываться.

– А если отремонтировать? – робко спросил Гуров. – Во что это выльется?

– Дорого, Иван Иванович! Вкладыши придется новые покупать, а они в дефиците и дорого стоят. Да и сама разборка – это же надо движок разбирать…

– А… – обреченно протянул капитан. – Лучше б ты мне это не рассказывал. Надо же, и Одинцов слинял! Ты, говорит, покрутись тут…

– Я почему и подошел к Вам, Иван Иванович, с этим “Кадеттом” наживете себе врагов – на каждой улице вас будут отлавливать гаишники.

– А я, Миша, после этой сделки надеялся их задействовать по возврату изъятых у меня прав.

– За что изъяли-то? – поинтересовался Михаил.

– За что обычно – за управление в нетрезвом состоянии. Там один человек уже занимается этим вопросом…

– Тогда пусть и занимается. Этих лучше не трогать.

– Ладно. Во вторник что-нибудь придумаем. Бывай, Майкл!

– Прощевайте, Иван Иванович!

Вечером компаньоны созвонились и порешили синий “Кадетт” не выставлять на продажу гаишникам, а спихнуть его какому-нибудь простофиле, скинув пятьдесят-сто долларов от планируемой первоначальной цены. Одинцов, пообщавшись со своим другом-таможенником, сообщил Гурову очередную российскую новость – вот-вот должны были повыситься таможенные платежи при растаможке автомобилей с ноль одной экю чуть ли не до трех от объема движка. По этому поводу состоялась некоторая дискуссия на животрепещущую тему о русском бизнесе. Иначе говоря, Гуров, планировавший заметно поправить свои финансовые дела, сорвался с якоря и выдал в сторону Москвы такую тираду из мореманских словосочетаний, что не заметил, как остался в эфире один. Заступивший на вахту оператор телефонной станции просто отключил его, получив разнарядку по должникам. Но об этом Гуров догадался не сразу. “Безмозглые моллюски!” – такова была последняя фраза капитана, прозвучавшая в вечернем эфире…

Наступил вторник, и те покупатели-иногородцы, которые не успели выбрать себе автомобили за выходные дни и понедельник, когда ГАИ не работала, поспешили на автостоянку. Прибыли и гаишники. Компаньоны быстро оформили все бумаги, сообщив про дефект в синем “Кадетте”. Однако те взяли и эту машину со скидкой в семьдесят пять долларов, объяснив, что у них есть своя схема по запчастям и ремонту автомобилей. Далее в одной из машин они произвели окончательный расчет. Попрощавшись, гаишники довели дело до логического завершения, получив новые “счастливые” номера и “омолодив” машины на два-три года.

День был удачным – все семь “Данековых” авто были проданы. Оставалось раскидать остальные автомобили владельцам, что не осталось не замеченным охраной при первом же выезде со стоянки черного “Мерседеса".

– Господа хорошие, а как же мы? – робко спросил любитель автогонок по улицам спящего города.

– Да, Иван Иванович, как с нами-то? – обратился к Гурову студент Гена. – Куда нам?

– Туда же, откуда пришли, – уныло ответил Гуров. – По домам!

Компаньонам было уже не до сынков именитых “папаш”. Толку от их охраны все равно никакого. Миша тем временем снял с въездных ворот транспарант, гласивший о том, что самые дешевые в городе автомобили находились именно здесь.

– Что, ребята, сворачиваетесь? – спросил кто-то из покупателей. – Я бы себе “Кадетта” взял в пределах тыщи.

– Кончились, дядя, “Кадетты”, – ответил клиенту Миша, которому все становилось, как и господам начальникам, “до фонаря".

– Ты, Михаил, в подполье-то не уходи, – заметил Одинцов. – Нам твои консультации еще понадобятся.

– Всегда пожалуйста, Николай Петрович! – любезно ответил автомеханик. – Пока в армию не загребут – всегда к вашим услугам! А как насчет…

– Зарплату завезу домой. Вечером будешь?

– А сейчас? – не унимался Миша.

– Вот аванс, – Одинцов протянул Мише десять долларов.

– Остальное вечером! – подытожил расчеты Гуров. – Надо дебит с кредитом свести.

– Лады! – сказал Миша и гордо, не спеша, ушел со стоянки. К нему не было претензий. Стали подходить и другие обитатели автостоянки, называвшиеся в денежной раздаточной ведомости охранниками. Дело шло к вечерней смене, а сторожить было уже нечего – все машины возвратились к своим законным владельцам.

– А чего ж без гитары? – не удержался спросил Гуров у одного из подошедших охранников с загнутыми по последней моде бакенбардами.

– Гавкнулась гитара. После вашего “звонка”, – Костя-гитарист перевел взгляд с Гурова на Одинцова.

Тот покраснел, притом очень быстро, и все это заметили. Он действительно “капнул” на гитариста папаше. Впервые в жизни “капнул”. Но сделал это только после того, как осмотрел место ночных концертов – оно забросано пустыми шприцами. О сольных выступлениях в стиле Высоцкого он как бы и не говорил, но, видимо, Мурашев-старший сам догадался, что без гитары здесь не обошлось…

– Мой предок как размахнулся… Жуть! И телевизор вдребезги…

– А телевизор тут при чем? – поинтересовался студент Гена.

– У меня реакция хорошая – я увернулся. Телевизор не успел… увернуться.

– Хороший был телевизор! – подытожил Одинцов. Далее он продолжил подводить итоги боевой и политической подготовки:

– Теперь слушай сюда, товарищи бойцы! Насколько я понял, это были ваши первые самостоятельные шаги в трудовой деятельности. Хочу сказать, что не у всех присутствующих они оказались удачными. Кому-то придется возместить понесенные автостоянкой убытки. Кто-то, на первый раз, отделается внушением. Кстати, Костя, – Одинцов обратился к любителю блатных песен, – я и не собирался “капать” твоему отцу, но одно обстоятельство… Ты и сам-то взгляни на свои руки – там же живого месте не осталось! Все исколото наркотой. Одумайся, Константин, пока не…

– Да пошли вы! – с досадой воскликнул Костя, сплюнул на асфальт и зашагал к воротам, произнося на ходу: – Блин, достали… дома воспитывают, на работе воспитывают…

– Деньги забери! – крикнул вдогонку Гуров.

– Папаше передайте! – уже в воротах прокричал Костя.

– Видали? Герой трудового резерва! – возмущенно заметил Одинцов и продолжил. – Запомните, хлопцы, на будущее: за все придется отвечать! И платить! Это раньше, понимаешь, поломал – списал! Теперь все по-иному: поломал – доставай свой собственный кошелек и плати! Теперь любая вещь чего-то стоит в денежном выражении.

"Ему бы лекции студентам читать!” – подумал Гуров и посмотрел на Одинцова своими выпученными глазами, выражением лица как бы говоря: “Хорош, мол, брат-мореман, баланду травить! Пора уносить ноги!” Тот понял, что пора закругляться и завершил свою речь так:

– Товарищи бойцы! Пусть каждый сделает для себя соответствующие выводы и… вперед! К победе капиталистического труда!

– Бурные продолжительные аплодисменты! – прокомментировал окончание речи Гуров, громко хлопнув ладонями ровно три раза. – Пора выдвигать тебя в народные депутаты!

– От коллектива автостоянки! – добавил студент Гена.

– Бывшей автостоянки! – уточнил Гуров.

– А почему бы и нет? – согласился Одинцов. – Чем мы хуже всех остальных избранников народа? Ничем. Мы даже звучим лучше! Вот, например: “Депутат Балтики Одинцов!” Звучит?!

– Звучит… Как звук сливного бочка в гальюне, – прокомментировал Гуров предвыборное заявление Одинцова. – Я военных, даже бывших, и, в частности, всяких там генерал-адмиралов за десять миль не подпускал бы к политике. У вас ведь все сводится к чему? Есть! Так точно! Будет сделано, тщ… Ать-два, одним словом! Некоторые уже отстрелялись, даже вице-президентами побывали и чуть не привели страну к гражданской войне.

– Это ты про Руцкого? – уточнил Одинцов.

– Какая разница – про кого. Про Руцкого или про Лебедя… Мне, как обыкновенному избирателю, эти перепады давления не нужны… У меня от этого поясница ломит. Это – образно говоря. Хотя он, избиратель, и особенно пенсионеры по возрасту, конечно, обожают военных, даже визуально. Избиратель уверен, что будет наконец-то наведен хоть какой-то порядок! Про неуемные амбиции он пока не знает. А как узнает – недоумевает. Ну надо же, а еще военный! А еще и генерал!

– Про Громова? – еще раз уточнил Одинцов.

– Про военных говорю, без личностей. Нельзя военным лезть в политику! Пусть занимаются тем, чему их учили. Пусть, в конце концов, Родину-мать защищают!

– А те, кто на пенсии? – Одинцов имел ввиду себя.

– Те, кто на пенсии – пусть отдыхают. Они это заслужили. Или пусть подрабатывают к пенсии, как ты! С этим я не спорю… Деньги нужны.

Охранники с интересом слушали оппонентов, не вмешиваясь. Они были молоды и далеки от политики. Некоторые еще не имели право избирательного голоса, потому что им не исполнилось и восемнадцати лет. Единственное, что их волновало на данном этапе жизненного пути – это денежные знаки. Жизнь дорожала с каждым днем, а денег хронически не хватало. Кое-что молодые люди уразумели. Но это “кое-что” касалось их непосредственной работы на автостоянке. Они пока могли только догадываться о сути происходящего, улавливая отдельные умные слова, произносимые в ходе очередной словесной баталии мореманов – “рентабельность”, “ценообразование”, “дебет”, “кредит” и тому подобное. ТОО – товарищество с ограниченной ответственностью – на их глазах родилось и на их глазах рассыпалось. А это, выходит, и есть те самые “товарищи с ограниченной ответственностью”. Интересно…

– Можно вопрос? – робко спросил студент Гена. – Чисто из любопытства.

– Хоть два! – вдохновенно разрешил Гуров.

– Насколько мы поняли, стоянка ликвидируется. Так?

– Вы очень догадливы, молодой человек, – заметил Гуров. – Почти как в анекдоте про Штирлица, когда Мюллер спрашивал, какого цвета у него трусы. “Синие”, – угадал Штирлиц. – “Вы очень догадливы, дружище, и на этом попались. Цвет моих трусов знаем только я сам и моя секретарша”, – подчеркнул Мюллер и попытался вызвать охрану. – “У вас ширинка расстегнута”, – заметил Штирлиц, отодвигая руку Мюллера от кнопки вызова охраны.

Дружного смеха по поводу рассказанного анекдота не последовало, то ли оттого, что подобного рода анекдоты уже отзвучали, то ли настроение было не то. Все лишь перемигнулись. Анекдот явно не прошел. Студент тем временем продолжил свою мысль:

– Лично мне, как будущему экономисту, не все понятно. По всем экономическим параметрам ваше предприятие в форме ТОО должно процветать.

– Ну, допустим, – согласился капитан.

– У вас есть товар, пользующийся спросом, – вслух рассуждал студент Гена. – Есть клиенты, желающие купить даже не всегда качественный товар, и их немало.

– Так! – с важным видом согласился Гуров.

– Вы выбрали удачное место в центре города.

– Правильно, – опять согласился капитан.

– Видна перспектива перерастания автостоянки в автоцентр – и вы вдруг закрываетесь! Экономически непонятно…

– Я отвечу! – встрял Одинцов.

– Тебя, капраз, уже слышали, – не согласился Гуров и продолжил свой напутственный диалог со студентом Геной.

– Вы все правильно подметили, молодой человек. Но не все, как вы говорите, экономические параметры можно визуально наблюдать. А вы говорите именно о наблюдаемых внешне параметрах. Внешний вид хорошо покрашенного корабля не дает полной картины его внутреннего содержания. Так же и со стоянкой. Ее внешний лоск – не есть отражение экономического преуспевания.

"Во загнул!” – подумал про себя Одинцов, но не решился оспаривать мнение компаньона.

– Есть скрытые пружины, – вдохновенно продолжал Гуров, – которые вам не известны. Есть определенная степень риска, где процентное соотношение стабильности существования и возможности краха сдвигается к последнему. Но важно уловить и вовремя отвести угрозу краха. Есть кое-что не для печати. Кстати, журнал учета вернули?

– Вернули! – хором ответили присутствующие охранники.

– А вот и одна из скрытых пружин! – сам себя ответил дотошный студент. – Так?

– Может быть так, а может и нет, – уклончиво ответил Гуров, глядя себе под ноги.

– Мы так и знали! – подвел итог экономического анализа Гена.

– Зря вы так труханули, – встрял любитель ночных автогонок. – Я этого “качка” знаю. Он бывший каратист, а до того был “вольником”, за “Динамо” выступал.

– По вольной борьбе, что ли? – уточнил Одинцов.

– По ей самой. Когда каратэ появилось, многие борцы стали переквалифицироваться. Один на один я этого “качка” урою мигом.

– Нам с Николаем Петровичем этого не надо, – твердо подчеркнул капитан. – Лишние проблемы. Сами знаете – против лома нет приема!

– Кроме собственного лома! – добавил автогонщик и, уловив бесполезность дискуссии, спросил: – Когда приходить за расчетом?

– Завтра в пятнадцать, – уверенно ответил Одинцов. – Место встречи – памятник Ленину на центральной площади.

На том и расстались. Автостоянка прекратила свое существование.

Раздав причитающуюся зарплату, компаньоны ровно через неделю собрались на подведение итогов первого совместного бизнеса в кают-компании господина капитана. За прошедшую неделю Одинцов “подбил” всю отчетность – официальную и “черную”. После недолгих обсуждений отчета и распределения прибыльной части компаньоны решили провернуть деньги Данека, смотавшись в Клайпеду за “капелькой”. Они опрокинули по рюмочке армянского коньяка и взялись было за вторую. Но в этот момент, одновременно с благородным звуком хрустальных рюмок, раздался телефонный звонок.

– Это товарищ Гуров? – спросил взволнованный голос на другом конце провода.

– Он самый. А с кем я говорю? – в свою очередь поинтересовался капитан.

– Моя фамилия Крутов, зовут Григорий. Нам необходимо встретиться, потому что на вашей автостоянке “раздели” мой “мерс".

– Ка… ка… как это – раздели? – заикаясь он неожиданности, переспросил Гуров.

– Дай-ка трубку! – Одинцов легким движением руки перехватил телефонную трубку у Гурова. – Моя фамилия Одинцов, компаньон Ивана Ивановича. Когда это произошло?

– Позавчера.

– Наша стоянка неделю как не работает, есть приказ о её закрытии. У вас есть квитанция?

– Квитанции нет. Ваши ребята ставят без квитанций.

– А внешне как они выглядели?

– Один такой высокий, с бакенбардами. Другой – лет под пятьдесят, чем-то бомжа напоминает.

– Хорошо! Мы вам поможем. Завтра с утра, часов в девять, подъезжайте на место бывшей автостоянки.

Одинцов положил телефонную трубку и сказал:

– Представляешь? Этот гаденыш, Костя Мурашев, нашел себе в напарники какого-то бомжа и продолжает принимать автомобили на уже закрытую стоянку.

– Ну и сыночек у замначтаможни! – согласился Гуров. – И что мы в связи с этим сообщением будем делать?

– Я сейчас же позвоню Мурашеву. Пусть с сынком также подходит завтра с утра. Сведем их с потерпевшим, пусть сами разбираются.

– Верно, капраз! Сами нарожали, пусть сами и кувыркаются.

– Тут ты не прав, капитан. Мурашева-старшего мне лично жаль – хороший мужик. А с сыном не повезло…

– Нет уж, капраз. Позволь не согласиться. Где-то упустил твой Мурашев в воспитании сынка-то…

– Да никакой он не мой. Просто знакомый, время нынче такое. Демократы хреновы наплодили всяких там панков, наркоманов и прочую нечисть!

– СПИД, опять же…

– Вот именно, капитан. Короче, им не повезло, пусть и разбираются.

– Согласен, капраз. Пусть расхлебывают.

– Что ты там на счет СПИДа прокукарекал? Насколько я знаю, эта проблема человечеством уже решена… с помощью лекарства.

– Я что отстал от жизни? А что за лекарство?

– Есть простое лекарство – СПИ ОДИН называется.

– Блин, капраз, тут не до шуток…

Компаньонам также не повезло. Буквально на следующий день, едва урегулировалась проблема с потерпевшим, к ним, как снег на голову, свалился Данек, прибывший инкогнито для участия в какой-то польской выставке. Судя по всему, он между делом хотел тайно проверить состояние русского бизнеса, в который он вложил пиензы. Обнаружив отсутствие какой-либо деятельности на территории автостоянки, он и прибежал, завопив с порога:

– Где мои деньги?

– Пан говорит про какие-то пиензы? – съехидничал Гуров, предварительно подмигнув Одинцову. – Коля, ты не видел тут польских злотых?

– Понятия не имею, – подыграл Одинцов.

– Я не шучу, – взволнованно воскликнул Данек. – Вы продали машины. Где деньги?

– У нас в России обычно здороваются, когда входят в чужой дом, – невозмутимо заметил Гуров Данеку.

– У нас в Польше также, – с той же интонацией, что у Гурова, ответил Данек.

– В чем, собственно, проблема? – невозмутимым голосом спросил у Данека Одинцов. – Тебя что – кинули?

– Почему, Николай, мне не сообщил о закрытии автостоянки? – вопросом на вопрос ответил Данек.

– Потому что на нас наехали бандюги – это раз, – ответил вместо Одинцова Гуров.

– Мы, кстати, сидим здесь и подбиваем бабки, – сказал Одинцов.

– Что есть “подбиваем бабки"? – поинтересовался Данек.

– Итоги подводим нашей бурной деятельности, – пояснил Гуров. – Это два.

– Сегодня разрулили ситуацию с раздетой машиной – это три, – завершил мысль Гурова Одинцов.

– Раздетые машины – это чисто ваши российские проблемы, – заметил Данек.

– А поставлять полураздетые самоходы с помойки – это чьи проблемы? – возмущенно сказал Гуров.

– Да, Данек, – подтвердил правоту слов Гурова Одинцов, – товар твой на грани фола, и это мягко сказано.

– Еле выкрутились, – не дав завершить мысль Одинцову, вклинился Гуров. – За такой товар по фейсу…

– Это лишнее, – перебил Одинцов, не желая осложнять отношений с Данеком. – Мы должны тебе сорок пять процентов прибыли плюс твои вложенные деньги на покупку этих…

– Этого хлама! – уточнил Гуров и добавил: – Сорок пять процентов при условии выполнения заказа. Так, капраз?

– В принципе…

– В принципе, – уверенно продолжал Гуров, – он должен был поставить два “мерса”, один “Опель-Рекорд”, “Опель-Омегу” и “аудишки".

– Но я не мог рисковать большим количеством денег при первой сделке, – стал оправдываться Данек. – И думаете, так просто найти сразу семь подобных самоходов?

– Это твои проблемы, Данек! – волнуясь, но держа себя в руках, заметил Гуров. – наша задача не менее сложная – продать самоходы.

– Так есть…

– Так что ты, пан, и на тридцать процентов не наработал, – перебив поляка, констатировал ситуацию Гуров.

– Хорошо, – устало согласился Данек. – Ваши шестьдесят – и на этом точка.

– Шестьдесят пять! – не унимался Гуров, на что Данек отреагировал совсем уж по-русски:

– Мать твою, Иван, не дури!

– Алесс! – согласился за Гурова Одинцов, видя, как стали наливаться кровью глазки господина капитана. – Было бы чем торговать. Итак, стороны согласились на пропорцию доходной части шестьдесят процентов русским и сорок полякам.

– Поляку! – с издевкой в голосе уточнил Гуров.

– Так-так! – думая о чем-то своем, завершил дискуссию Данек и спокойным голосом добавил:

– Важно, что вы с Николаем при деле. Вы заработали немного, я немного… Есть первый опыт. Теперь думайте, чем еще можно заняться, кроме автобизнеса.

– На твои пиензы или чьи-то? – не преминул уточнить Гуров.

– На мои или чужие – не важно. Ваших-то нет…

– О'кей! – поспешил вклиниться Одинцов, зная реакцию своего друга на критическую интонацию в голосе Данека. – Мы с господином капитаном подумаем над твоим предложением. Насколько я понял, машин больше не предвидится?

– Почему же? Машинами можно торговать и между делом. Штучно. Тем более, что автостоянка больше не существует…

– Да, если будет приличная машина, – уточнил Одинцов, – можно и на Борисовском рынке, что под Калининградом, поторчать. Там по выходным аншлаг!

Никто не стал далее впадать в какие-либо рассуждения на этот счет, каждый остался при своих мыслях. После непродолжительного по времени дележа денежных знаков партнеры расстались, договорившись в ближайшее время созвониться по поводу дальнейшей совместной работы. Первое вхождение безработных мореманов в русский бизнес состоялось…