Текст книги "Тайник в старой стене"

Часть пятая
Саша

Глава 1

Педагогический институт имени Кирова, основанный более семидесяти лет назад как мужская учительская семинария, за весь период своего существования часто менял названия. Сначала из семинарии он превратился в институт, потом в техникум, а чуть позже, в тридцать четвертом году, снова повысил свой статус и стал называться институтом, где готовили учителей семилетних школ. Перед оккупацией немцами институт был эвакуирован в Киров, но спустя несколько лет вернулся на свое прежнее место и теперь активно готовил специалистов народного образования для всего Советского Союза.

Четырехэтажное здание, выстроенное в виде буквы «Т», после войны было полностью восстановлено. Белые стены, балкон с балюстрадами и колоннами, герб города, установленный на фасаде здания под самой крышей, – все это вызывало приятное ощущение и безграничную гордость. Асфальтовые дорожки, зеленые, коротко стриженные газоны и мощный дуб перед самым входом, у памятника Ленину, дополняли и без того колоритный пейзаж.

Зверев миновал аллею сквозь жужжащий, словно пчелиный улей, поток молодых парней и девушек, через массивные двери вошел в здание и прошел через вестибюль. На вахте ему тут же преградила дорогу дородная немолодая женщина в очках.

Глядя на суровое лицо вахтерши, Зверев ужаснулся оттого, что на плечах женщины, невзирая на ужасную жару, покоилась вязаная накидка зеленовато-бурого цвета. В руках вахтерша держала небольшую лейку и садовый совок. На подоконнике, перед завешанным окном, стояла целая вереница цветов в глиняных горшках.

– Куда? – сурово проворчала блюстительница порядка. – Чего здесь забыл? Тут только для студентов и для преподавателей вход свободный, а другим… – женщина указала пальцем на дверь, – как говорится, ступайте туда, откуда пришли.

Вахтерша шагнула на Зверева, уперла руки в тучные бока, преградив путь незваному гостю. Зверев покачал головой, сделал пол-оборота назад, как будто и не собирался возражать, вдруг резко повернулся к вахтерше и, уставившись на подоконник, поинтересовался:

– Простите… а могу я спросить, как часто вы поливаете вон тот цветок? – Он указал на стоящий за спиной вахтерши разросшийся фикус.

– Чего? – выгнув брови дугой, растерялась женщина.

– Цветок у вас уж больно красивый, я вот интересуюсь, как его правильно поливать?

– Раз в неделю! – в полном недоумении ответила вахтерша. – Можно и чаше, но заливать не рекомендуется. Одним словом, все зависит от того, какая в помещении влажность.

– Огромное вам спасибо! Это ведь карликовый фикус?

– Я вижу, вы знаток!

Зверев изобразил смущение:

– Ну, не такой, каким бы мне хотелось быть! Один, знаете ли, живу – ни кошки, ни собаки, потому как времени на них не хватает, а вот цветы… – Зверев мечтательно поднял взгляд на потолок, – они ведь…

 
… как люди, на добро щедры.
И, свежее дыханье отдавая,
Они цветут, сердца отогревая,
Как маленькие теплые костры[8]8
  Отрывок из стихотворения К. Жане.


[Закрыть].
 

Вахтерша охнула, взмахнула руками и прижала свои пухлые ладошки к груди.

– А кем же ты работаешь, сынок?

Зверев помялся и как бы виновато вынул из нагрудного кармана удостоверение.

– Так ты из милиции! – вахтерша немного напряглась, но, увидев потупленный взгляд Зверева, махнула рукой. – О святый боже, а к нам-то зачем явился? Случилось что? Уж не арестовывать ли кого собрался?

– Да полно вам! Скажете тоже: арестовывать. Кстати, меня Павлом Васильевичем зовут, а по фамилии – Зверев. А вас, простите, как?

– Мария Семеновна я! Вахтер! Так по какому вы, товарищ… – женщина вытянула шею и уставилась в предъявленные Зверевым «корочки»: – По какому вы вопросу, товарищ капитан?

– Я ищу профессора Брянцева, заведующего кафедрой археологии. Не подскажете, где его найти?

На губах Марии Семеновны мелькнула злорадная ухмылочка:

– Ах вон оно что! Брянцева с истфака, значит, ищете, ну-ну! Я всегда говорила: тот еще субчик, а теперь милиция его, значит, разыскивает! Чего ж он натворил?

– Почему сразу натворил? Ничего не натворил, мне просто консультация нужна в расследовании одного очень важного дела! Он ведь у вас считается специалистом по разного рода древностям!

– Может, он и специалист, но не стоит у этого ирода ничего спрашивать, помяните мое слово!

– Это почему же?

– Потому что Брянцев ваш – зазнайка и самый настоящий хам! Всем грубит: что преподавателям, что прочему персоналу! А еще самый настоящий изувер, студенты от него как черт от ладана шарахаются. Зато перед ректором лебезит, потому всегда сухим из воды и выходит, точно твой гусак! В общем, пренеприятный тип. Так что если вам и впрямь что-то нужно, лучше кого другого сыщите!

Зверев покачал головой:

– Неужели этот ваш Брянцев так суров, что его и расспросить не удастся?

Вахтерша басовито рассмеялась:

– Суров-то он суров, но это только для тех, кто не в курсе, что он за типчик такой! Противный он, конечно, мужик – это да, а вот насчет суровости… Короче, если по сути, то он самый обыкновенный трус! Глумится лишь над теми, кто отпор ему дать не может. Вот, например, со мной даже не связывается! Брянцев только с виду великан, а приглядишься – так карлик! А вот ректор наш – это да! Вот этот суров так уж суров, хоть и ростом не вышел! А Брянцев… Просто у него жена в обкоме партии работает, вот он и строит из себя героя.

– Мне сказали, что он в монетах разбирается.

– Так тебе только про монеты узнать? Эх, была не была, пущу я тебя! Мужчина ты, я вижу, положительный, хлопот от тебя не будет, только, – вахтерша посмотрела на настенные часы, – тебе, сынок, очень поспешить нужно, потому что через три минуты у Брянцева занятие начинается! Не успеешь, так он на лекцию уйдет. А после лекции он обычно не задерживается, сразу домой уходит!

– Тогда я поспешу, Мария Семеновна. Спасибо вам за науку!

– Какую еще науку?

– Так вы же мне объяснили, как фикусы поливать! Я вам прежде всего именно за это благодарен, – ответил Зверев и, взяв вахтершу за плечи, аккуратно отодвинул ее в сторону. После этого, не оборачиваясь, двинулся к лестничному проему и взбежал на второй этаж. Именно там находилась нужная ему кафедра археологии исторического факультета института имени Кирова.

* * *

Профессор Брянцев оказался высоким, довольно плотным мужчиной лет шестидесяти. Седовласый, с клиновидной бородкой и красным, изъеденным оспой лицом.

Когда Зверев отыскал его, Брянцев, нависая гигантским столпом над худенькой студенткой, громко отчитывал ее. В простеньком синеньком платье, в белых туфельках на низком каблучке – неказистая конопатая девушка с соломенного цвета волосами уныло стояла, обреченно опустив голову. Она прижимала к груди свои тетрадки, словно пытаясь защититься от наседавшего на нее профессора.

Зверев поспешил вмешаться:

– Брянцев? Валентин Владимирович? Заведующий кафедрой археологии? Здравствуйте. Могу я с вами поговорить?

Профессор окинул Зверева недобрым взглядом и язвительно ответил:

– Я-то Брянцев, а вы кто такой?

Зверев достал из кармана удостоверение и сунул его Брянцеву прямо в лицо. Мужчина рефлекторно отступил и громко охнул. Девушка хихикнула, прикрыв рот ладошкой.

– Чего вы мне тут свои «корочки» суете? А ты, Калачева, чего ухмыляешься? – вновь обрушился на бедную студентку Брянцев. – Чего тебе так смешно, а? Давай мы с тобой вместе посмеемся, когда тебя вышвырнут из института.

Брянцев пыхтел от напряжения и важно раздувал щеки. Несчастная Калачева тут же поняла свою ошибку и стала просить:

– Валентин Владимирович, ну пожалуйста, дайте мне хотя бы день! Я уже взяла книжки, я все перепишу и выучу, обещаю! Всю ночь буду учить, только не ходите к ректору! Я ж почему прогуляла-то, потому что мой батяня давеча с воза упал, зашибся. Он сено косил, на стог взобрался и не удержался, все ребра поломал да отбил что-то там внутри. Теперь не встает. Вот я в деревню и ездила, чтобы матери помочь. У меня же трое братьев младших, двое еще малые совсем, за ними пригляд нужен.

Брянцев надул щеки и зарычал:

– Что ты тут мне врешь? Какой еще пригляд? Кто там у тебя зашибся? Сенокос у нас на Псковщине после Петрова дня начинается, а сейчас только конец мая! Врешь ты все! Небось все ночи напролет на танцульки бегала да с кавалерами до утра по кустам обжималась!

На глазах девушки выступили слезы. Она жалобно взглянула на Зверева и шмыгнула носом:

– Да какие там кавалеры? А что до сенокоса, так сами посудите – жара же в этом году какая! Вот и начали у нас в деревне сенокос в конце мая. Не вру я, честно.

Профессор фыркнул и отвернулся:

– Все равно не верю! Завтра же иду к ректору и, уж поверь, добьюсь, чтобы тебя выгнали взашей.

Когда студентка уныло побрела по коридору к выходу, прозвенел звонок. Брянцев, как будто все тут же позабыв, шагнул в сторону ближайшей аудитории, однако Зверев удержал его за руку.

– Чего вы меня хватаете?! – вырывая руку, возмутился профессор. – Не слышите? У меня лекция! Кстати, продлится она почти два часа. Перерыва я делать не стану, потому что спешу и после лекции сразу ухожу на выставку. Под Старым Изборском нашли новое захоронение, так что, уж извините, разговора у нас с вами, товарищ милиционер, сегодня не получится.

Брянцев собрался было ретироваться, но Зверев настиг его и снова ухватил за рукав. Гигант профессор с силой ткнул милиционера указательным пальцем в грудь:

– Я жаловаться буду! Я с самим генералом Архиповым лично знаком! Вы за это ответите, уж можете не сомневаться!

– Я думаю, что Архипов меня не осудит.

– Вы сумасшедший! Я, между прочим, доктор наук!

– Доктор? Вот и хорошо. Меня интересует монета диаметром около двух сантиметров из желтого металла. Выглядит грубо, думаю, что она очень старая…

Брянцев встряхнулся и несколько осмелел:

– Показывайте вашу монету.

– Ее у меня нет!

– Тогда чего вы мне тут голову морочите? Неужели вы думаете, что можно что-то сказать об исторической находке по столь скудному описанию? Будет монета – будет и разговор! Я могу идти?

– Нет. Я еще не закончил. Мы считаем, что монета была не одна. Также известно, что кто-то выложил за нее приличную сумму.

– Это все пустая трата времени. Вы сами-то видели эту монету?

– На ней изображен лучник!

– Лучник? Ну, хоть что-то. Размер? Вес? – Брянцев наморщил лоб. – Вы говорите, она золотая?

– Я в этом уверен!

– Лучник был с бородой?

– С бородой, а еще он стоит на правом колене. Точно, стоит на колене!

– Если все так, то на голове у этого лучника должна быть корона.

– Есть корона! – воскликнул Зверев, вспомнив рассказ Германа.

– Ну что ж, – морщины на лбу профессора слегка разгладились. – Тогда с высокой долей вероятности могу сообщить, что мы ведем речь о персидском дарике.

– Что это такое?

– Так называли монеты времен персидских царей Ахеменидов. Это шестой век до нашей эры! Эти монеты чеканились исключительно по указу царей и делались из золота самой высокой пробы. На монетах был изображен царь Дарий I в виде коленопреклоненного лучника. – Профессор достал из кармана часы с цепочкой и ойкнул: – Все! Довольно! Сейчас я больше не могу вам ничем помочь, но если вы что-то еще вспомните, можете обратиться к моей ассистентке Александре Игоревне. Уверяю вас, она достаточно компетентна в этих вопросах и у нее гораздо больше времени, чем у меня! Уверен, она с удовольствием отыщет вам любую справочную литературу по Ахеменидам, их монетам и все такое прочее.

– Где мне найти вашу ассистентку?

– В это время она обычно сидит в библиотеке. Это на самом верху! Спросите Александру Игоревну Нилову.

– Понял.

– Ну теперь-то я могу идти?

– Разумеется! Очень рад был с вами познакомиться, – Зверев оскалился так, что Брянцева передернуло.

– А уж я-то как рад! – не без ехидства воскликнул профессор.

Зверев отступил, пропуская профессора, но тут же замер, словно что-то вспомнил:

– Да, хочу вас еще кое о чем попросить.

– О чем же?

– Я говорю про ту конопатую студентку, у которой трое братьев, а отец с возу упал. Как там ее… Калачеву.

– Про эту прогульщицу?

– Я думаю, вам не стоит ее выгонять из-за нескольких прогулов.

Брянцев презрительно процедил:

– А вам-то какое до нее дело?

– Это не важно, просто дайте девушке шанс.

– А если не дам?

Зверев развел руками.

– Тогда, боюсь, мы с вами снова встретимся.

Брянцева передернуло. Он что-то буркнул себе под нос и быстрым шагом двинулся к аудитории.

Глава 2

Институтская библиотека находилась на последнем этаже здания и представляла собой двухсекционное помещение с серыми обоями и высоким потолком. На стенах в рамках наряду с портретами русских и зарубежных классиков были развешаны фотографии совершенно незнакомых Звереву людей. Стеллажи с книгами были повсюду, они стояли, плотно прижимаясь друг к другу. «Педагогическая поэма» Макаренко, работы Ушинского и Выготского[9]9
  К. Д. Ушинский – русский педагог, писатель, основоположник русской научной педагогики. Л. С. Выготский – русский психолог, связавший две отрасли науки – психологию и педагогику.


[Закрыть] стояли на полках ровненькими рядами напротив трудов по описанию теории научного коммунизма. Отдельно размещались книги по истории, географии и психологии.

Зверев немного задержался у полок с томиками Пушкина и Достоевского, потом протиснулся между рядами и вошел во второй зал.

В этой части помещения, возле большого окна, за массивными столами сидели несколько девушек и молодой человек в круглых очках и что-то усиленно штудировали, делая в тетрадках пометки. Чуть в глубине зала между огромным глобусом и настольным абажуром сидела хрупкая девушка в сиреневой блузке и, отодвинув на край стола толстый учебник, молча смотрела в окно.

Зверев со спины приблизился к девушке и уже собирался ее окликнуть, но не успел – она повернулась сама. Сыщик застыл и какое-то время был не в силах что-либо сказать. Все те же широкие скулы, по-детски мягкий и немного наивный взгляд, губы, вытянувшиеся в широкую открытую улыбку.

– Вы все-таки меня нашли! – воскликнула она вполголоса, лицо девушки словно ожило. – Как это здорово, а я уже подумала, что мы больше никогда не увидимся. Я ведь ждала вашего звонка, но вы, видимо, потеряли листок, на котором я написала номер?

Зверев узнал в сидевшей между глобусом и абажуром девушке ту самую нарушительницу правил дорожного движения, которую ему пришлось спасать от праведного гнева Володи Горячева. Получается, что она все время ждала его звонка, а он, хоть и собирался позвонить, так и не сделал этого.

– Как здоровье вашей мамы? – шепотом спросил Зверев, не без труда заставляя себя смотреть собеседнице прямо в глаза.

– Все хорошо! Она еще в больнице, но операция прошла удачно, обещали скоро выписать. Я очень благодарна вам, что вы тогда меня довезли.

– А еще спас от очень ужасного дядьки! Хотя… это его вы должны благодарить в первую очередь, а не меня, потому что это он вас довез, а вовсе не я.

– Ему я тоже очень благодарна! При случае лично скажу ему об этом. А как вы меня нашли?

«Это вышло случайно!» – хотел было ответить Зверев и добавить что-нибудь остроумное, на что обычно все его подруги отвечали как одна: «Какая же ты сволочь, Зверев!» Однако он не стал острить именно потому, что не верил, что сейчас он услышит в ответ привычную фразу.

– Я собирался позвонить! Но не было времени, а листок… Да, я его действительно потерял! На следующий же день. Хотел позвонить, но потерял, – Зверева смущало, что он врет, но он ничего не мог с собой сделать.

– Ничего страшного, вы же меня все-таки нашли! Вот только я не поняла как. Ах да, наверное, потому, что вы милиционер. Точно! Вы ведь милиционер, и вы можете легко отыскать всякого.

Тут Зверев уже не смог удержаться.

– Если честно, это вышло случайно. Я перерыл всю свою квартиру в поиске того самого клочка бумаги, но так и не смог его найти. А сегодня я явился сюда, чтобы побеседовать с профессором Брянцевым. Он направил меня к своей ассистентке, и тут… Представляете мое удивление, когда этой ассистенткой оказались именно вы! Это ведь вы ассистент кафедры археологии Александра Игоревна Нилова?

– Я, – радостно заявила девушка. – Так вы тоже интересуетесь археологией?

– Признаться, нет!

– Тогда зачем же вы искали Брянцева?

– Видите ли, – Зверев запнулся, – просто я расследую одно дело… очень сложное и очень важное! Ваш Брянцев считает, что в тайнике были спрятаны монеты каких-то Ахменидов…

– Ахеменидов! – поправила Саша, да так громко, что сидевшие в зале студенты тут же обернулись в их сторону.

Зверев понизил голос и объяснил, при каких обстоятельствах была найдена монета.

– Все ясно, – сказала Саша. – Давайте сделаем так: я сейчас тут все закончу, а потом займусь вашим вопросом. Думаю, что на это уйдет как минимум пара часов. После того как я соберу материалы, мы встретимся в Финском парке возле Кузнецкого Моста.

– Хорошо.

После этого Зверев под любопытными взглядами студентов поспешно вышел из библиотеки.

* * *

Они встретились в назначенном месте спустя два часа. Зверев пришел раньше и, устроившись на лавке под цветущей липой, выкурил полпачки сигарет. Девушка присела рядом с ним, положила на колени портфель, достала из него толстую книжку, пару журналов и папку, в которой лежали вырезки из газет.

– Вот все, что мне удалось собрать по вашему вопросу за это время. Надеюсь, это вам поможет, – на этот раз Саша совсем не улыбалась, вела себя весьма сдержанно. – Вы сказали, что какой-то старик еще перед войной оборудовал в своей квартире тайник и что-то там спрятал. Немецкая бомба разрушила стену дома, и тайник был обнаружен. Кто-то – мы пока не знаем кто – похитил содержимое тайника, но спустя некоторое время соседский мальчик по имени Герман нашел в комнате золотую монету с изображением коленопреклоненного лучника. Потом монета была продана.

– И кто-то выложил за нее кругленькую сумму.

– Я все поняла. Итак, для начала немного истории. Держава Ахеменидов – это древнее государство, которое располагалось на территории Северо-Восточной Азии, которое просуществовало чуть больше двух столетий. Вот, – девушка вручила Звереву книгу и журналы. – Я собрала для вас справочные материалы, на случай если вам будет нужно больше узнать о древних персах, их культуре и религии. Здесь есть все и о древних монетах, которые могли сохраниться до наших дней. Однако я думаю, что вам будет особенно интересно услышать от меня кое-что другое. Когда вы сказали про спрятанные в тайнике ценности, я тут же вспомнила об одном событии, которое часто обсуждалось среди коллекционеров и любителей антиквариата. Я сразу же вспомнила историю об одной пропавшей коллекции драгоценных монет. Я порылась в газетах того времени и нашла кое-что интересное.

В конце восемнадцатого года великий князь Александр Михайлович поспешно направился в Париж. Он выехал туда из Крыма вместе с сыном на борту британского корабля, чтобы принять участие в Парижской конференции. Именно там великий князь собирался убедить бывших союзников России помочь Белому движению в борьбе с большевиками.

Когда князь Александр поспешно покидал Россию, при нем была коллекция старинных монет, которую он собирался продать и потратить вырученные средства на подкуп ряда лиц, приближенных к господину Клемансо и премьер-министру Ллойд Джорджу[10]10
  Жорж Бенджамен Клемансо – французский политический деятель, премьер-министр Франции. Дэвид Ллойд Джордж – британский политический деятель, премьер-министр Великобритании от либеральной партии.


[Закрыть]. Также часть средств, вырученных за коллекцию, Александр Михайлович планировал вручить военным экспертам, которые инспектировали воинские соединения Деникина, Колчака и Юденича на предмет боеспособности. Однако все старания великого князя Александра успеха не имели: к господину Клемансо его просто не допустили, и великому князю пришлось довольствоваться разговором с его секретарем. Проверяющие армию Юденича инспекторы не были единодушны в своих заключениях. Таким образом, миссия великого князя провалилась: Англия и Франция так и не прислали в Россию свои войска.

Существует негласное мнение, что это случилось, потому что предназначенная для подкупа министров коллекция просто-напросто пропала, перед тем как князь Александр покинул Крым. Ходили слухи, что коллекция была украдена.

– Это очень интересно, – сказал Зверев. – А что это была за коллекция, вы можете сказать?

Саша раскрыла папку и протянула Звереву несколько газетных вырезок:

– Вот. Здесь все написано. И о пропавшей коллекции, и о монетах, которые когда-то принадлежали самому Мохамед-Алишаху[11]11
  Мохамед-Алишах – шахиншах Персии из Династии Каджаров (1907–1909 г.)


[Закрыть]. Коллекция состояла из пяти сотен монет и в девятьсот восьмом году была подарена шахом генералу Ляхову[12]12
  В. П. Ляхов – генерал царской армии, командующий Персидской казачьей бригадой в период правления Мохамед-Алишаха. Приобрел известность за подавление восстания конституционалистов в Иране.


[Закрыть] за помощь в усмирении мятежников. Ляхов отдал ее князю Александру в надежде, что вырученные за нее деньги поспособствуют тому, что Англия и Франция окажет белогвардейцам помощь в войне с большевиками.

– Пятьсот монет – это сколько же? Сколько золота?

– Думаю, около четырех килограммов. Но здесь речь идет не просто о золоте. Ценность коллекции в ее уникальности. С точки зрения истории она бесценна. Этим монетам более двух с половиной тысяч лет, им место в Эрмитаже, рядом с китайской коллекцией Алабышева[13]13
  А. В. Алабышев – российский и советский востоковед, заведующий отделом нумизматики в Эрмитаже.


[Закрыть].

– Получается, что тот, кто купил найденную мальчиком Герой монету, знал ее истинную цену.

– Получается, что знал.

Зверев хмыкнул, внимательно прочел вырезки, убрал их в папку и спросил:

– Я могу себе это оставить?

– Пожалуйста. Только когда прочтете, книги и журналы верните. Они библиотечные.

Зверев достал из пачки последнюю сигарету.

– Зачем вы столько курите? – вдруг спросила Саша. – Это ведь очень вредно.

Зверев удивленно посмотрел на девушку и смял сигарету вместе с пачкой. После чего, сам от себя не ожидая, спросил:

– А хочешь, я тебя мороженым угощу?