Текст книги "Театр и военные действия. История прифронтового города"

Неожиданное ожидавшееся

После новогодних праздников жизнь в 1941 году покатилась своим чередом, месяц за месяцем, пять кряду, а потом пошел и шестой – июнь месяц 1941 года. Никто ни сном ни духом не чуял, что вот-вот-вот случится чудовищная катастрофа, которая разнесет вдребезги всю эту только что вроде бы устоявшуюся жизнь.

Не то чтобы о возможности скорой войны не думали… Наоборот! О грядущей «Большой войне» разговоры велись практически все то время, как закончилась Гражданская война и советская власть установилась достаточно прочно. Только в разные годы воевать готовились с разными врагами, а потому несколько раз кардинально меняли стратегические планы и их составителей.

Изначально предполагалось, что победа социализма в России является лишь первым этапом мировой революции. Неслучайно на гербе СССР был изображен земной шар, запечатленный коммунистическим символом – перекрещенными серпом и молотом. Планы грядущей войны под лозунгами «освобождения трудящихся всего мира» совершенно не скрывались. Эти декларации являлись основой коммунистической пропаганды, как в стране, так и за ее рубежами.

Международная организация Коминтерн из своей московской штаб-квартиры направляла действия коммунистических и «стоявших на коммунистической платформе» партий разных стран. На VI Конгрессе Коминтерна, проходившем в Москве с 1 июля по 1 сентября 1928 года, один из руководителей Советского государства, член Политбюро ЦК ВКП(б) Алексей Иванович Рыков в речи перед закрытием Конгресса говорил: «Коминтерн рожден войной. Коминтерн одержал не одну крупную победу. Если буржуазия спустит с цепи фурию войны, то пролетариат – в конечном счете – овладеет миром! Коминтерн в ответ на нападение на СССР сомкнет свои ряды для революции, для Гражданской войны, для победы диктатуры пролетариата».

В Манифесте[52]52
  Манифест – в данном случае выражение группой политических единомышленников программы и принципов деятельности.


[Закрыть] Конгресса к мировому пролетариату говорилось: «Коминтерн призывает рабочих и крестьян всех стран приготовиться к превращению новой грядущей всемирной войны во всемирную социалистическую революцию»[53]53
  Упоминается в дневнике академика Владимира Вернадского в записи от 18 августа 1928 года.


[Закрыть].

Помощи иноземных «братьев по классу» в военное время отводилась особая роль. Предполагалось, что мобилизованные в армии капиталистических стран вооруженные европейские пролетарии воевать с СССР не захотят из чувства «классовой солидарности». Под воздействием пропаганды агентов Коминтерна они восстанут, откроют фронты. Лавина наступающей Красной армии ворвется в Европу, круша разрозненные очаги сопротивления, пройдет до Атлантического океана. После победы на Европейском континенте должны были возникнуть…

Что именно, толком никто и не знал. Было время, когда всерьез прорабатывалась концепция конфедерации социалистических республик, объединенных в Соединенные Социалистические Штаты Европы (ССШЕ). Позже пошли разговоры о том, что прежние буржуазные страны должны просто войти в состав СССР как союзные республики. Послевоенное будущее Европы виделось по-разному, в зависимости от политической конъюнктуры конкретного момента[54]54
  В номере от 22 января 1929 года – к пятилетию со дня кончины В. И. Ленина – на страницах газеты «Комсомольская правда» для разъяснения стратегических задач партии отвели целый газетный разворот. В подборке статей под общим названием «О чем надо мечтать» авторы-футурологи яркими красками расписывали грядущую мировую войну, в которой силой оружия будут созданы ССШЕ – Соединенные Социалистические Штаты Европы. Но так как этот план был разработан партийными стратегами из окружения Троцкого в позднейшие времена, когда троцкизм был предан партийной анафеме, а сами троцкисты уничтожены, проект ССШЕ предали забвению. Появились иные задумки. В вышедшем на экраны страны в 1937 году фильме «Великий гражданин» главный герой, воплощавший образ тов. Кирова, обращаясь к партийному активу, восклицал, что хотел бы видеть мир после «хорошей большой войны», когда СССР разрастется до 30–35 республик. Потом этот фрагмент вырезали из фильма. Но при желании первоначальный вариант можно найти и сейчас.


[Закрыть]. Окончательное решение будущего стран и народов Европы откладывали «на потом»[55]55
  Любопытный штрих: о победе над США и установлении в Северной Америке какого-то подобия советской власти никогда и речи не шло. Гораздо оптимистичнее смотрели на возможность революций в Южной Америке. Лишь закрепившись там, можно было помечтать «о походе на Север». Но эти рассуждения относились к столь отдаленному «потом», что скорее проходили по разряду социальной фантастики. Литературный жанр, не более того.


[Закрыть]. Сначала надо было победить в войне.

Без малого два десятка лет партийная пропаганда твердила про могучую Красную армию, стремительную авиацию и надежный советский флот, которые непременно победят любых врагов, разгромив их наголову. Иных источников информации подавляющее большинство населения СССР было лишено, а потому этот вербальный прессинг вселял в людей убежденность в том, что уж коли войны так на сяк не избежать, то воевать придется где-то там, в дальних странах. Дело обойдется малой кровью, а завершится все непременно блестящей победой…

Неудачи сражений на полях Гражданской войны в Испании, гремевшей на Пиренейском полуострове с 1936 по 1939 год, и тяжелые потери Красной армии во время Зимней войны с Финляндией, понесенные с ноября 1939 по март 1940 года, огорчали и настораживали. Однако же восторги реляций о победах над японцами в боях у дальневосточного озера Хасан и на реке Халхин-Гол в Монголии и молниеносном «Освободительном походе» на Польшу в 1939 году перевешивали. Бескровное отторжение у Румынии областей Бессарабии и Северной Буковины летом 1940 года, успешные военно-дипломатические маневры в Прибалтике вселяли надежду на то, что вот так же, как-то так потихоньку-полегоньку все устроится без больших жертв и серьезных испытаний.

Главного советские идеологи добились – уверенные в быстрой и яркой победе, люди не боялись «Большой войны». Иные даже жаждали ее, ожидая захватывающих военных приключений, ярких впечатлений и полагавшихся за боевые заслуги наград.

Лучше всего эти иллюзии воплощает финальный момент знаменитого фильма «Тимур и его команда», вышедшего на экраны в 1940 году и сразу ставшего бешено популярным в широких народных массах, особенно среди юношества и молодежи. Сюжет фильма венчает сцена ухода на некую, не указано точно, какую именно, войну мобилизованного в армию инженера автомобильного завода Георгия Гараева. Молодой человек неяркой внешности в мешковатом летнем костюме, до того лишь пару раз ненадолго появлявшийся на экране в проходных сценах фильма, облаченный в новенькую форму воентехника 1-го ранга, что приравнивалось к воинскому званию старшего лейтенанта, разом превращается в центральную фигуру, главного героя, вокруг которого строится основное действие. Прежние главные герои – Женя Александрова, Тимур и вся его команда – отходят на второй план, становятся фоном, свитой. Люди, прежде на инженера-автомобилиста никакого особого внимания не обращавшие, теперь с музыкой, пением и танцами сопровождают ставшего воентехником Гараева до железнодорожной станции. В этом спонтанном карнавале не чувствуется даже маленького намека на беспокойство, что на войне-то Гараева могут убить или искалечить, что он может оказаться в плену или вообще пропасть без вести. Сама атмосфера проводов на праздник войны этих мыслей не допускает. Мужчины и юноши восхищенно смотрят на идущего воевать соседа. Девушки томно машут платочками вслед. Мальчишки отчаянно завидуют и свежеиспеченному воентехнику и его племяннику Тимуру, у которого такой замечательный дядя.

Но ожидаемой, «как в кино», войны не случилось. Грянула война другая, совершенно неожиданная! Коллекция мемуаров и частных воспоминаний подтверждает множество раз сказанное, написанное, изображенное в художественной литературе и отраженное в кинофильмах. Можно с полной уверенностью констатировать: летом 1941 года война обрушилась на СССР нежданно-негаданно, как снежная лавина с гор на спящую долину.

Плохой вечер хорошего дня

Многих работников Коломзавода известие о начале войны застало на общественном пикнике, в просторечье называемом массовкой. Рано утром того рокового воскресенья множество народу с патефонами, гитарами, волейбольными мячами, неся одеяла, корзины с напитками и закусками, перейдя по понтонному мосту Москву-реку, устроились на бережке возле Парфентьевского луга, раскинувшегося аккурат напротив родного Коломзавода.

Люди купались, выпивали и закусывали, загорали, играли в волейбол, танцевали под патефон. Ходили к знакомым в гости, от одной компании к другой, что давало веский повод выпить еще, пошутить, спеть хором. На много лет участникам той массовки 22 июня 1941 года запомнилась особенная забава. Кто-то притащил на гулянье огромное гусиное яйцо, которое никак не могли разбить. Мужчины пробовали сжимать его руками «на спор», кидали «кто выше, кто дальше», а удивительное яйцо все не разбивалось и не разбивалось.

На берегу Москвы-реки было людно, солнечно, радостно, дурашливо и беззаботно. Только ближе к обеду от компании к компании пошел слух о том, что по радио что-то говорили «про войну». Что именно говорилось, никто не знал, но гулянье испортилось. Люди стали собираться, потянулись к мосту, чтобы поскорее вернуться в город. Но дома им тоже толком никто ничего не мог сказать. Радио тогда было далеко не в каждой семье. Большей частью вернувшимся с пикника передавали слухи.

Рассказывали, что с утра уличные репродукторы транслировали обычные для воскресенья радиопередачи, но потом трансляция прервалась и было объявлено, что в полдень ожидается некое важное правительственное сообщение.

К указанному часу возле укрепленных на столбах уличных репродукторов собрались толпы народа. В 12 часов 15 минут прозвучало выступление В. М. Молотова[56]56
  В. М. Молотов – нарком иностранных дел СССР.


[Закрыть].

С трудом справляясь с волнением, путая ударения в словах «граждане» и «гражданки», нарком иностранных дел, сообщил слушателям, что войска Германии вторглись на территорию Советского Союза и в приграничных районах идут бои.

Выступление Молотова закончилось в 12 часов 25 минут. Некоторое время люди еще стояли, ожидая продолжения или каких-то пояснений. Но воскресные трансляции возобновились, и далее радио передавало легкую музыку – главным образом фрагменты невероятно популярных тогда оперетт. Потом более часа транслировали радиопостановку по повести Лескова «Очарованный странник». Никаких дополнительных сообщений и разъяснений так и не последовало. Постояв, послушав и немного посудачив, люди постепенно разбрелись по домам.

Вечер первого дня войны прошел в смутных сомнениях. За последние годы военные действия в приграничных областях вспыхивали не так уж и редко[57]57
  С 1938 года произошли четыре вооруженных конфликта, которые без всякой натяжки можно считать войнами: бои у озера Хасан, сражения на реке Халхин-Гол, «Освободительный поход» 1939 года, Зимняя война с финнами.


[Закрыть]. Удивить этим было трудно, а масштаба происходившего в те часы еще никто не представлял. Озадачивало главным образом, почему война с немцами-то? Ведь с ними подписан договор о ненападении!

Только за неделю до того – 14 июня 1941 года – ТАСС[58]58
  ТАСС – Телеграфное агентство Советского Союза – основной информационный рупор СССР на международной арене.


[Закрыть] «дало отпор проискам английских империалистов» после того, как правительство Великобритании проинформировало руководство СССР о намерении Третьего рейха в ближайшее время напасть на Советский Союз. В заявлении ТАСС подобные действия были названы «грубой провокацией» и «попыткой поссорить двух надежных союзников». Советские газеты бурно негодовали на коварство и подлость британцев, утверждая, что союз СССР и Рейха нерушим в обозримом будущем[59]59
  Заявление ТАСС от 14 июня 1941 года опубликовали все центральные газеты: «Правда», «Известия» и др., перепечатали областные и районные. Его зачитывали по радио, обсуждали на собраниях коллективов.


[Закрыть]… и вдруг нате вам: «германские войска атаковали наши границы во многих местах и подвергли бомбежке со своих самолетов наши города»! Как же так-то?!

Инерция мирного времени

С утра в понедельник 23 июня 1941 года, как обычно, советские люди пошли на работу. Всюду на предприятиях и в учреждениях проходили митинги, но выступавшие на них больше сыпали лозунгами да клятвами верности родной партии и Советскому правительству, призывая сплотиться вокруг них. Высказывали твердую убежденность в несокрушимости Красной армии и очень искренне возмущались коварством немцев, посмевших нарушить договор. Но о том, что же все-таки случилось на границах, говорили скупо и очень путано. Войну войной старались не называть. Больше оперировали термином «провокация фашистских заправил», но и при этом обходились без конкретики, без имен тех, кого имели в виду.

Слишком сильно было еще упование на то, что это не всерьез, что, может, как-то там вскоре само собой «рассосется». Вот за год до того договорились же с финнами. Почему ж теперь с немцами не договориться?! Ведь и в сообщении Молотова, и в выступлениях на митингах особо подчеркивалось, что нападение произошло без объявления войны. То есть формально войны-то и нет! А раз так, то, может, все происходящее – это какое-то недоразумение? Роковое стечение обстоятельств? Недопонимание сторон? Или провокация стремящихся к власти генералов германского Генштаба, поставивших политическое руководство Третьего рейха перед фактом вторжения? Вот они там у себя разберутся, дипломаты встретятся на нейтральной территории со всеми полагающимися ритуалами международных отношений, все обсудят, выяснят и договорятся о прекращении огня, отводе войск, размежевании территорий и оплате издержек.

Из газет и радиопередач понять что-то было затруднительно. С утра в понедельник 23 июня по радио прозвучала первая сводка штаба Верховного Главнокомандующего. В ней говорилось, что атаки вооруженных сил Германии были отбиты на всем протяжении границы от Прибалтики до Черного моря. Лишь на некоторых небольших участках немцам удалось вклиниться в советскую оборону на 10–20 километров. На другой день, 24 июня, известили о пленении пяти сотен немецких военнослужащих, о пятидесяти одном сбитом самолете. Если судить по этим известиям, дело явно шло к разгрому агрессора!

Лучше всего настроения тех первых дней войны отражает заметка известного коломенского журналиста и литератора Николая Мхова[60]60
  Николай Михайлович Мхов (Гальперин) (1899–1964) – уроженец с. Сасово Рязанской губернии, сын земского врача. Окончил московскую гимназию, учился в Московском университете. Участник Гражданской войны. С 1920 года жил в Коломне. Работал в местных газетах. В 1951 году был репрессирован и осужден на 10 лет лагерей. Освобожден в 1955 году, вернулся в Коломну и возобновил литературную работу. Скончался 15 мая 1964 года.


[Закрыть] «Коломна сегодня», опубликованная в № 150 газеты «Коломенский рабочий» 26 июня 1941 года:

«Первые дни вторжения заклятого врага не нарушили обычного распорядка жизни, не поколебали спокойствия граждан. Уличная жизнь граждан не изменилась. Все так же многолюдно. Все те же автобусы, переполненные пассажирами. Так же спешат на работу служащие учреждений и рабочие заводов. Воздух заполнен радиомузыкой, песнями, приятным голосом диктора.

Но есть признаки войны, сказывающиеся даже и на этом уверенном спокойствии: заметна некоторая настороженность, какая-то внутренняя напряженность. Всюду – в учреждениях, в сквере, в магазинах, в садах, в кино, где так охотно проводят вечера коломенцы, – все так же, как всегда, как было до войны. И вместе с тем все по-другому. Все дышит настороженным спокойствием силы, той силы, готовой в любую минуту обрушиться сокрушительным ударом на врага. Силы, которая говорит о том, что всё и все готовы к защите своей социалистической Родины».

В конце июня детские сады выехали на дачи. Школьники отправились на вторую смену в пионерские лагеря. Предприятия работали в привычном режиме. На стадионе «Дзержинец» разыграли финал кубка города по футболу – 8 июля коломзаводская команда «Металлист», в составе которой молодежь заменила призванных в армию игроков «основы», разгромила команду клуба им. Ленина с неприличным счетом 7:1. Правда, в каком составе выступали соперники «Металлиста», газетная заметка, сообщавшая об этой игре, не уточняла, а найти тех, кто видел этот матч, теперь уже невозможно.

На страницах «Коломенского рабочего» все еще писали о водном празднике ОСВОДа[61]61
  ОСВОД – общество спасения на водах.


[Закрыть] на Москве-реке, о шлюпочном походе юных осводовцев по Оке до Каширы с ночевками на берегу, рыбалкой и купаниями. Публиковали объявления о продаже «небольшого дома» в поселке Боброво, по адресу: «ул. Путевая, дом № 8, напротив ж/д депо». Коломенская фабрика игрушек рапортовала о расширении ассортимента и объявляла о наборе сотрудников рабочих специальностей, призывая обращаться по этому вопросу в отдел кадров фабрики по адресу: ул. Москворецкая, дом № 10.

Инерция мирного времени внешне сохранялась во множестве житейских мелочей. Вот только та самая напряженность, которую подметил Николай Мхов, стала постепенно перерастать в тревогу.

Большая суматоха переезда

Несмотря на неожиданность всего произошедшего, общая растерянность прошла довольно скоро. Уже 23 июня заработали механизмы мобилизационных планов, составленные задолго до начала войны. Именно с этого дня – 23 июня 1941 года – начинаются регулярные дневниковые записи Василия Васильевича Немова, к тому времени ставшего директором Зимнего театра коломзаводского Дворца культуры.

Когда началась война, Немову было уже 46 лет. Его не призвали в армию по возрасту и состоянию здоровья. Он остался в Коломне и по роду своих обязанностей принужден был вести всякую документацию, что впоследствии и помогло ему составить свои записки, сообщающие о последнем полугодии 1941 года много интересных подробностей.

В первый же день войны во Дворец культуры явилась комиссия горисполкома, предъявившая предписанием Исполкома горсовета № 54 о сдаче по мобилизации здания и передаче его имущества эвакогоспиталю № 1873. В комиссию вошли представители горздравотдела, горкома, коммунального отдела и только что назначенный начальником эвакогоспиталя военврач. Директор коломзаводского ДК товарищ Доронин был мобилизован в армию, и ему присвоили звание политрука, определив на должность комиссара госпиталя. При передаче Дворца культуры политрук Доронин выступал в качестве приемщика, а сдатчиком был Василий Васильевич Немов. Акт о передаче ДК составили в двух экземплярах.

В ночь с 23 на 24 июня команда солдат местного гарнизона стала выносить из ДК все ненужное госпиталю. На машинах-полуторках книги библиотеки Дворца культуры отправили в клуб им. Бессонова. Музыкальные инструменты, ноты, костюмы театра и часть декораций отвезли в Зимний театр, как стали с 1934 года называть деревянный Народный дом общества полезных развлечений Коломенского завода, выстроенный на рубеже веков. Требующий ремонта инвентарь складировали в Летнем театре[62]62
  Площадка со сценой при Зимнем театре.


[Закрыть]. С 25 июня в ДК начался ремонт, приспособление здания для госпиталя. Вход в него разрешался только по пропускам, выписанным госпитальным начальством.

Через неделю после начала войны в помещениях Зимнего театра ДК разместились призывной пункт и медкомиссия, освидетельствовавшая призывников и мобилизованных.

Здание театра в Боброво было деревянное. Его окружали такие же деревянные строения – Летний театр, эстрада, буфет и танцплощадка, обнесенные сплошным деревянным забором. Да к тому же вблизи от театра находилась школа № 12 и много частных домов, также выстроенных из дерева. Представители пожарной инспекции и ПВХО[63]63
  Подразделение Осоавиахим – советская общественно-политическая оборонная организация, существовавшая в 1927–1948 годах.


[Закрыть], осмотрев 12 июля 1941 года здание театра и постройки вокруг него, отметили их «захламленность», для исправления выявленных недочетов дали срок «до конца месяца».

По требованию ПВХО и пожарной охраны надлежало очистить чердак театра, убрав оттуда торфяную крошку, засыпанную туда для утепления еще при постройке здания в конце XIX века. В качестве платы за труды всем, кто работал на очистке чердака, разрешалось забирать торф домой. Сколько смогут унести. Это привлекло к работам целые семьи, бесплатно запасавшиеся топливом на зиму. Народу набежало множество, и всего за пару часов чердак был очищен. Потом о такой щедрости руководство театра пожалеет, но в тот момент никто же не думал, что война продлится до зимы!

Сомкнувшиеся ряды

Коллектив Дворца культуры в первые недели войны разделился. Директор Доронин и часть технических работников – слесарь и электрик – остались при госпитале, занявшем помещения ДК. Так любившая помогать Немову наряжать новогодние елки заведующая библиотекой Норваткина уволилась и уехала на родину. Библиотекаря Нелли Баратц арестовали органы НКВД[64]64
  Судя по имени и фамилии, библиотекарь была этнической немкой. В июне – июле 1941 года шла массовая высылка немцев в Казахстан.


[Закрыть].

Костяк творческих работников Зимнего театра составили хормейстер хора Фёдор Николаевич Пападич, худрук оркестра народных инструментов Сергей Александрович Курлаев[65]65
  Сергей Александрович Курлаев – выдающийся музыкант – гитарист и скрипач, организатор музыкальных кружков, оркестров, музыкальной школы в Коломне. Его сыновья были призваны в первые дни войны. Один из них пропал без вести в декабре 1941 года.


[Закрыть], руководитель вокально-оперной студии Мария Фёдоровна Мельникова[66]66
  Мария Фёдоровна Мельникова – пианистка, ученица выдающихся российских, советских педагогов-музыкантов. Лауреат конкурсов и смотров исполнителей.


[Закрыть]. Администраторские обязанности Василий Васильевич Немов взвалил на себя.

Директору Зимнего театра требовалось распределять помещения для занятий хора, оркестра народных инструментов и вокально-оперной студии, устраивать драмколлектив и изостудию. Духовой оркестр «обеспечивал музыкальное сопровождение» разных мероприятий, выступая с репертуаром «военного времени», и ему тоже нужно было где-то репетировать и держать инструменты.

Ценой невероятных усилий эту головоломку смогли решить, и все творческие коллективы ДК работали по плану, составленному еще в мирное время на три декады вперед.

А ведь оставалось еще и кино! Кинозал Зимнего театра был единственным на всю округу, а потому отменять киносеансы никто права не давал. Ежедневно в два часа дня начинался детский, а в пять, семь и девять часов вечера – взрослые сеансы. Что показывали? Да все по теме, близкой людям, – звуковой фильм «Суворов» о полководце, который «давал прикурить» врагам России. Кинокартину «Шел солдат с фронта» по повести Катаева «Я сын трудового народа», в которой раскрывается тема классовой борьбы на Украине в 1918 году и сражений против немецких оккупантов, что на тот момент было очень актуально. Фильм «Всадники», посвященный той же тематике, и «Щорс» – также о борьбе украинских пролетариев и трудового селянства против немцев, панов и петлюровцев.

Симфонический оркестр ДК з-да им. Куйбышева

Ансамбль детской музыкальной студии ДК з-да им. Куйбышева под руководством С. А. Курлаева возвращается с концерта в цехах Коломзавода 27 июня 1941 года

Фотография из альбома В. Немова. Спектакль «На дне». В роли Андрея Бубнова – Василий Немов. 1941 год

Зрителям очень нравилось, как во всех этих фильмах разгромленные немцы, роняя оружие, смешно дрыгая руками и ногами, панически бегут, падают, вскакивают и снова бегут, а их настигает красная кавалерия, и лихие всадники рубят, рубят, рубят врагов. Ради одних этих кадров стоило ходить в кино.

Из этой череды выбивался фильм «Танкисты», снятый в популярном до войны жанре военно-политической фантастики «ближнего прицела». В предвоенное время такое «военное» направление в приключенческой литературе и кино было чрезвычайно популярно.

Вышедшую в 1939 году киноленту «Танкисты» вполне можно назвать рекламой танкостроения и танковых войск СССР. Сюжет условен, незатейлив и странен, как и положено рекламной продукции. По приказу «верховного правителя» непонятно какой страны-державы некий генерал Бюллер планирует операцию, в ходе которой подчиненные ему войска должны перейти границу, внезапным ударом захватить крупный участок советской территории и уничтожить город Красноармейск. Однако советские танкисты нарушают эти планы. Форсировав реку, они контратакуют, понуждая агрессоров к капитуляции. Такой виделась грядущая война в 1939 году, когда снимали фильм.

Из невоенного кино летом 1941 года показывали совсем новый тогда фильм «Сокровища Ценского ущелья», снятый грузинскими кинематографистами. В нем рассказывалось об увлекательных приключениях советских геологов в Кавказских горах.

Судя по запискам Немова, в июле – августе 41 года на сцене Зимнего театра продолжился показ спектаклей оперной студии – давали «Тихий дон» и «Родина зовет». Играли оперетты «Свадьба в Малиновке», «На берегу Амура» и трехактную оперетту Каца «Взаимная любовь», которую перед самой войной Немов поставил вместе с дирижером Пападичем. Драматический репертуар состоял из спектаклей «Любовь Яровая» и «На дне», к постановке которых также приложил руку Василий Васильевич.

Довоенный репертуар держали благодаря тому, что все ведущие исполнители ролей работали на Коломзаводе и «по броне»[67]67
  «Броня», с ударением на «о», в данном случае отсрочка призыва и мобилизации для тех, кто занят работами на оборонных предприятиях. Броня, с ударением на «я», означает защиту от чего-либо.


[Закрыть] не были мобилизованы в первые дни войны.

В вокальных и музыкальных кружках ДК спешно осваивался новый песенный репертуар. Главной песней, непременно исполнявшейся при всяком выступлении, стала «Священная война». Как пишет Немов:

«Всякий раз, когда исполнялась песня “Вставай, страна огромная!’’ в зале ее подхватывали и все вставали. У многих при этом текли слезы из глаз. На зрителей и на самих исполнителей слова и музыка этой суровой песни оказывали чрезвычайно глубокое воздействие».

В те же дни работники Зимнего театра и участники самодеятельности сформировали небольшие агитбригады, выступавшие в воинских частях, госпиталях, перед работниками завода. Там, где очень требовалось подбодрить людей.

С «детскими рассказами» в стиле Рины Зеленой на сцену выходила Тоня Шпынкова. Огромной популярностью у слушателей пользовалась солистка женского хора Терехова, чьи вокальные данные позволяли выступать с репертуаром Лидии Руслановой. Свои концертные номера исполняли хор, вокально-музыкальная студия и ансамбль русской народной песни.

Зрителям нравились представления «Живой газеты», возродившие традиции «Синей блузы» – невероятно популярного жанра, сложившегося в низовых комсомольских организациях. Представления «синеблузников» являлись синтезом гимнастики, акробатики, танца, политической частушки и рифмованных скандирований с элементами фарса. По жанру «Синяя блуза» была ближе всего к сильно политизированному социальному водевилю, во многом основанному на импровизациях.

Первую коломенскую труппу «Синей блузы» в 1922 году составили комсомольцы коломзаводского ФЗУ[68]68
  ФЗУ – фабрично-заводское училище, тип низшей профессионально-технической школы в СССР с 1918 по 1949 год.


[Закрыть]. Тогда горевшие энтузиазмом коломзаводские «синеблузники» ежедневно (!) выступали в красных уголках цехов завода с самыми злободневными материалами. От них крепко доставалось бюрократам, начальству разного уровня, прогульщикам, нарушителями трудовой дисциплины. Песенки, частушки, пародии, сценки, скетчи из репертуара «Синей блузы» исполнялись в особой манере. Пение, декламация и шуточные диалоги сопровождались физическими упражнениями, что придавало выразительности словам. На протяжении часа и более артисты «Синей блузы» находились в постоянном движении.

Часто «Блузу» привлекали «для обеспечения культурной программы» отчетно-выборных собраний коломенского комсомольского комитета, заводского комитета профсоюза и других организаций. Предварительно ознакомившись с докладом, отчетами секретаря ВЛКСМ или председателя завкома, «синеблузники» готовили очередное выступление, заостряя внимание главным образом на недостатках. Иногда, чтобы еще сильнее обострить ситуацию, «Синюю блузу» выпускали до того, как начинались прения по докладу. Их представления очень нравились. Их ждали. Молодым и дерзким актерам-любителям устраивали овации.

Творческая группа «Блузы» гастролировала по общежитиям города. Выбирались и на село. Иной раз им приходилось в осеннюю слякоть и зимнюю вьюгу шагать, чтобы представить крестьянам коротенький доклад, а потом начинался гвоздь программы – «Живая газета»[69]69
  Воспоминания ветеранов коломенской комсомольской организации // Коломенская правда. 1958. 17 июля (№ 141).


[Закрыть].

По мере того, как «синеблузники» взрослели, уезжали на учебу, обзаводились семьями, становились квалифицированными рабочими и инженерами, на «Синюю блузу» у них уже не хватало времени. Им на смену пришло новое поколение самодеятельности, со своими затеями. Казалось, «Синяя блуза» навсегда осталась там, в 20-х годах… Однако ж в военную пору, когда надо было при минимуме средств добиваться максимального эффекта, «Блуза» возродилась. Оказалось, что ее помнят. Ей рады. Ее ждут[70]70
  Гимн коломзаводской «Синей блузы» со словами: «Мы профсоюзники, мы синеблузники» еще и сейчас помнят те, кто детьми видел представления «Живой газеты».


[Закрыть].

В 1941 году постановками «Бригад на злобу дня» руководил Немов, сам когда-то бывший «синеблузником». Как писала газета «Коломенский рабочий»:

«Казалось бы, устаревшая форма “Живой газеты’’ более непригодна, но агитколлектив ДК машиностроительного завода создал новую своеобразную “Живую газету’’ (руководитель В. Немов). На интересном злободневном сатирическом материале коллектив создал пользующийся успехом среди рабочих репертуар, прибегая к разным формам подачи – коллективной декламации, пению, художественному слову»[71]71
  Коломенский рабочий. 1941. 19 сент. (№ 213).


[Закрыть].

Представления «Синей блузы», основанные на энергичной импровизации, пришлись очень кстати в тот непростой момент. Концерты «Живой газеты» стали так популярны, что коллектив агитбригады, поставив выпуск «номеров» на поток, за три первых месяца войны 43 раза выступил перед зрителями.

Все это было чрезвычайно важно! Казалось бы, какие там спектакли, какие могут быть гастроли, песни с танцами, когда война идет!? Но именно поэтому и нужно было давать людям что-то такое, что возвращало бы их к нормальной, человеческой, а не к военной жизни. Под гнетом негативных впечатлений человек очень быстро звереет, превращаясь в опасное животное, руководствующееся одним только инстинктом выживания, вся жизненная философия которого выливается в простенькую формулу «умри ты сегодня, а я завтра». С этим уже сталкивались во время Гражданской войны, после которой с десяток лет потом случались «эксцессы», так и просившиеся в учебники судебной психиатрии.

Практика жизни показала, что для людей любые формы искусства важны именно в критические, напряженные моменты. Тот, кто упускает это из виду, как правило, терпит поражение в борьбе. Понятие «волшебная сила искусства» вовсе не пустой набор слов! Тайну воздействия театра, музыки, кино и декламации на человеческую душу, на психику индивида не разгадал никто. Но то, что все это положительно влияет на сознание человека в трудные времена, было доказано самой жизнью многократно.

Исполнять куплеты, лихо отбивая чечетку, выступать с сатирическими миниатюрами, петь хором народные песни и поднимать на ноги людей, пришедших на концерт, исполняя «Священную войну», было совсем не просто в те дни. Ведь самодеятельные и профессиональные актеры, певцы, музыканты, собравшиеся под крышей Зимнего театра ДК завода им. Куйбышева, и те, кто обеспечивал их выступления, жили там же и так же, как их слушатели и зрители. Они все видели. Все знали. И, тем не менее, находили в себе силы выйти к людям, делая их чуточку лучше, немного бодрее. Насколько им было непросто все это проделывать, становится ясно, когда знакомишься с реалиями той поры. Для этого не нужно особых усилий. Достаточно раскрыть газеты, выходившие летом 1941 года.