Текст книги "Жестокий герой"

Глава 15

Я чувствую его взгляд. Голодный. Жаркий. Одержимый. Уверенный. Арес прекрасно понимает, бежать мне некуда. И вообще, от таких как он никто не убегает. Их жаждут. Желают в самых развратных фантазиях. Моя капитуляция – вопрос времени.

Завтрак подают в номер, но я не могу заставить себя попробовать ни одно из блюд. Беру приборы и практически сразу откладываю. Решаю выпить кофе, однако осушаю чашку экспрессо настолько быстро, что обжигаю язык.

Это невыносимо. Когда я уже успокоюсь?

Странное чувство разливается внутри. Будто огненная стрела простреливает тело, проходит от живота к груди, продирает насквозь. Дыхание затрудняется.

Проклятое наваждение. Чертовщина. Стоит случайно столкнуться с горящими черными глазами – вспыхиваю и плавлюсь. Рефлекторно отзываюсь на первобытный зов природы. Целиком и полностью теряю контроль над собственной реакцией.

– Почему тебя называют «Татарин»? – задаю первый попавшийся вопрос в надежде, что Арес отвлечется и перестанет буравить меня взглядом.

– Так повелось.

– Но…

– Тебе эта история не понравится, – отрезает.

– Откуда ты можешь знать?

Насмешливо приподнятая бровь отбивает желание задавать вопросы. Но есть вещи, которые гораздо важнее, чем происхождение бандитских кличек.

– Про мафию тоже не расскажешь? – продолжаю после короткой паузы. – В Интернете мало информации о семье Романо, однако сфера их деятельности легко угадывается. Как идут ваши общие дела? Ты успешно выполняешь задания свыше?

– А должен? – усмехается.

– Шутить с такими людьми опасно, – пожимаю плечами.

– Я работаю один.

– Мафия о твоем решении в курсе? – прочищаю горло. – Дон «Коза Ностры» одобряет подобную самостоятельность?

– Здесь нет «Коза Ностры».

– Разве существует другая мафия?

– «Сакра Корона Унита», «Ндрангета», – перечисляет небрежно. – Неополитанская мафия – «Каморра». Иерархия тут менее строгая. По беспределу они в лидерах. Между кланами вечно идет грызня. Вымогательство, торговля наркотой, бизнес на захоронении токсических отходов. Выбирай любой вариант и загребай бабло лопатой.

– Насколько сильно ты вовлечен? – гулко сглатываю.

– Тебе для компромата нужно или возник личный интерес? – скалит зубы. – Поверь, я не прихожу в экстаз, глядя на дерьмо, которое творит «Каморра». У местных мальчишек нет никакого выбора. Работы ноль. Кругом нищета. Зато «Система» подкинет жилье, тачку, бабки. Разрулит конфликты. Если загремишь в тюрягу, клан поддержит твою родню. Пацаны мечтают стать боссами, получить от жизни все, а кончают в могиле.

– Почему полиция бездействует? – хмурюсь. – В Европе с этим строго. Неужели нельзя найти управу?

– Круто тебе башку промыли, – присвистывает. – Посмотришь на город – поймешь о чем я. «Каморра» неистребима. Действует жестко и кроваво. Если чиновник отказывается сотрудничать, его убирают. Принципиальный тип долго на посту не протянет. Попробует настучать карабинерам – грохнут. Расстреляют среди бела дня. Сюда однажды вводили войска. Пытались так мафию побороть. Ни черта не выгорело. Только хуже стало.

– Зачем ты участвуешь в этом? – закусываю губу. – Если тебе не нравится?

– Мусор хочу прибрать, – заключает хрипло, мрачнеет настолько резко и жутко, что я больше не рискую задавать вопросы.

Мы отправляемся на прогулку. Создается впечатление, словно у Ареса совсем нет дел, кроме как меня развлекать. Но это явно обманчивое ощущение.

Я стараюсь погрузиться в осмотр достопримечательностей, изучить исторический центр. Архитектура восхищает. Величественные конные статуи на площади Плебишито, дворец Префектуры, храм святого Франциска. Трудно определить, что впечатляет сильнее всего.

Невольно отмечаю, что мусора здесь и правда много. Запах витает не слишком приятный. Создается разительный контраст. Красота буквально утопает в грязи.

– «Каморра» управляет свалками, – говорит Арес. – Легальный способ заработка. Нет смысла его упускать. Мусор уже давно некуда вывозить, поэтому они могут драть любые цены на утилизацию.

Я напрягаюсь. Шальная мысль вспыхивает и гаснет, кажется чересчур безумной, чтобы оказаться настоящей.

В моей организации тоже существовала программа по утилизации отходов. Как раз для Европы, для Италии и не только. Наш филиал этими вопросами никогда не занимался, однако подобное направление получало мощное финансирование.

Нет, ерунда. Я слишком сильно все усложняю. Мой шеф распиливал бюджет совершенно иного благотворительного проекта.

– Пойдем, – тяжелая рука опускается на талию, подталкивает к ближайшей пиццерии.

Я хочу запротестовать, но язык не поворачивается возразить. Соблазнительный аромат ударяет в лицо, заставляет желудок заурчать. Я пропустила завтрак, поэтому нет шанса устоять.

– О каких девушках говорил Романо? – спрашиваю, когда мы усаживаемся за стол, расположенный в уединенном месте. – Он сказал, я теперь твоя маленькая муза, и поинтересовался, известно ли мне о судьбе предыдущих. К чему это было?

– Давно пора вырвать его грязный язык, – холодно произносит Арес.

– Часть правды в тех странных словах есть? – не отступаю. – Признаюсь, трудно поверить, будто ты убиваешь своих любовниц, когда они наскучат.

– У меня нет любовниц, – чеканит, а после вдруг выразительно ухмыляется и одним лишь взглядом отправляет разряд тока по моему телу: – Не было раньше. Я выбирал простой формат отношений.

– Только постель?

– Голый трах.

Нам приносят пиццу, и лишь это позволяет снизить градус накала.

– Вечером мы пойдем в ресторан, – говорит Арес. – Событие важное. Покруче опер и театров. Там будут очень серьезные люди. Ты наденешь платье.

– Звучит как приказ.

– Формат такой, – бросает невозмутимо. – Штаны паршиво впишутся в дресс-код.

Я предпочитаю отложить спор до лучших времен. Слишком сильно проголодалась, от аппетитного аромата начинает кружиться голова.

Неаполь – родина пиццы. Здесь появилась на свет классическая «Маргарита», которая изначально считалась едой для бедных, но в итоге пришлась по вкусу королевской семье. Местная пицца отличается от нашей: высокие и толстые бортики, чуть пригоревшие, а посередине – тончайшее тесто. Минимум добавок. Нет ни грибов, ни ветчины. Свежие помидоры, моцарелла, базилик. Любовь с первого укуса. По рукам стекает томатный соус и оливковое масло, расплавленный сыр обволакивает рот изнутри.

Я прикрываю глаза от удовольствия. Облизываю пальцы, не чувствуя никакого стыда за нарушение правил этикета. Но стоит распахнуть веки, моментально погружаюсь в адский котел горящего взгляда.

– Вкусно, – роняю, словно извиняюсь за свое беззастенчивое поведение.

– А ты умеешь член поднять, – хрипло произносит Арес, и лед струится вдоль моего напряженно выгнутого позвоночника.

– Я не хотела, – сглатываю так, что горлу больно.

Появление официанта опять спасает ситуацию. Комплимент от ресторана оказывается очень кстати. Никогда прежде я не была так рада видеть лимончелло.

Я перевожу разговор на тему того какие еще достопримечательности можно посмотреть за остаток дня. Получается сгладить ситуацию. Дальнейший обед проходит спокойно. Если не считать того, как ритмично сокращаются мышцы живота внизу. Безусловный рефлекс пугает. Мое проклятое тело уступает греховным порывам. Дикая реакция.

+++

Вечером мы отправляемся на загадочное мероприятие, о котором Арес так ничего толком и не объяснил. Он усаживается на место водителя. Охраны с нами нет. Я с удивлением изучаю ужасающие трущобы за стеклом. Район выглядит опасным. Тут легко снимать криминальный боевик. Декорации не потребуются.

– Боссы «Каморры» должны жить в бедных кварталах, – говорит Арес. – Кто рискнет переехать в элитное место, сразу потеряет свой авторитет. Слабаки тут не выживают.

– Мы что, едем на сходку мафиози? – спрашиваю, резко повернувшись к нему. – Это и есть твое важное событие?

– Я должен представить тебя, – отвечает ровно.

– Зачем?

– Ты моя женщина, – хмыкает. – Забыла?

– А им какая разница? – смешанные чувства завладевают мною. – Ты работаешь один. Без чужого одобрения. Тогда в чем проблема?

– Расслабься, – скалится. – Это просто ужин.

Верно. Просто ужин в компании убийц. В районе, где тебя готовы покромсать на куски. Ничего особенного. Скучный вечер намечается.

Автомобиль тормозит возле ресторана, который выглядит гораздо лучше, чем все, что мне прежде довелось тут увидеть. Единственное здание, где стены не расписаны граффити, не разукрашены непристойными надписями.

Арес выходит, открывает мою дверцу, подает руку, помогая выйти.

В нос ударяет запах нечистот. Отовсюду доносятся смешки, обрывки фраз, которые мне от волнения не выходит разобрать. Замечаю сразу несколько компаний. Молодые парни. Человек десять на противоположной улице. Еще семеро поблизости. Трое возле входа.

Один присвистывает, окидывая меня жарким взглядом, но получает подзатыльник от товарища, который рявкает что-то ему на ухо, заставляя поспешно отвернуться.

Они знают Ареса. И боятся? Больше никто не решается смотреть на меня прямо и отпускать замечания. Изучают, мазнув коротким взором, не более. Тушуются.

Внутри ресторан оказывается роскошным. Все оттенки красного цвета представлены в интерьере. Множество позолоты. Неприятный запах остается снаружи. Опять контраст богатства и бедности.

– Я все равно не понимаю, – хмуро сдвигаю брови. – Зачем знакомить меня с твоими дружками-бандитами? Мы живем в одном номере, спим в одной постели. Целый день провели вместе. Понятно, что встречаемся.

Я вдруг замираю посреди холла, нервно сжимаю сумку. Арес останавливается напротив, одаривает тяжелым взглядом. Его челюсти крепко стиснуты, желваки проступают сквозь гладкую смуглую кожу.

– Ты ничего не рассказал, – судорожно втягиваю воздух. – Я не понимаю, что придется делать дальше. Не знаю, в какую игру нам нужно…

Арес вгрызается в мои губы. Резко. Грубо. Бешено. Порывистый бросок хищника. Я даже не успеваю осознать, когда и как он приближается настолько близко. Просто в один миг кислород оказывается напрочь перекрыт.

Грудь горит, будто под ребрами разливается жидкий огонь. Впечатление, словно мои кости плавятся. Разум моментально отключается. Колени слабеют и подгибаются. Тут легко рухнуть вниз. Однако сильные руки обвиваются вокруг моего тела. Держат на поверхности, не позволяют нырнуть во тьму.

Я задыхаюсь. От его наглого и жесткого рта. От дерзкого языка, который вламывается между губами, одержимо врывается вглубь, помечает неистовым огнем. Я погибаю. Но дьявол раздери, такое чувство, точно впервые дышу. Живу, как никогда прежде.

Это не поцелуй. Атака. Нападение. Борьба. Крайнее насилие. Но я не могу и не хочу ему противиться. Сдаюсь и подчиняюсь без тени сопротивления. Растекаюсь под напором дикости.

Арес берет меня. Яростно и мощно, вбивается внутрь, не спрашивая никакого разрешения. Овладевает мною безраздельно.

– Ночью продолжим, – выдыхает практически беззвучно, вдруг отрываясь от моих губ, а после медленно разворачивает спиной к себе.

Проклятье. За нами наблюдали. Дурман разом выветривается из головы. Сразу узнаю Роберто Романо, а рядом с ним вижу мужчину постарше. Его темные волосы тронуты сединой. Глаза пылают опасностью, губы кривятся в ледяной усмешке. Убийственная смесь жара и холода, присущая прирожденным палачам.

– Рад, что зашли на огонек, – говорит он по-русски, практически без акцента, лениво растягивая слова.

Я на взводе. Но слабость показывать нельзя. Поэтому я растягиваю губы в милой улыбке, выдаю что-то по-итальянски, сама вряд ли осознаю смысл сказанного, выбираю рядовую формулу вежливости.

Арес обнимает меня. Мускулистая рука держит крепко. Властно. По праву хозяина. И сейчас я совсем не против такого расклада.

– Сальваторе, – представляется седеющий мужчина, переходит на английский: – Ты можешь называть меня «Тото».

– Приятно познакомиться, – продолжаю улыбаться, ощущая себя последней идиоткой и плохо представляю, как смогу использовать подобное сокращение для человека с лицом хладнокровного психопата.

– Молодец, мальчик, – теперь он обращается к Аресу. – Я всегда знал, если у тебя и появится женщина, то именно такая. Гордая. Красивая. Достойная. Надеюсь, не станешь держать зла на Бобби за его дурацкую шутку.

«Бобби» означает «Роберто»? Речь идет про мой похищенный кулон?

– Одна семья, – бросает Арес.

Что? О чем он сейчас?

Мы проходим к столу, который накрыт в центре зала. Некоторые места уже заняты, некоторые ждут гостей. Однако других компаний тут нет, лишь наша.

Официанты подают спагетти с морепродуктами, блюдо щедро сдобрено оливковым маслом, чесноком и петрушкой. В соусе также улавливаю ноты белого вина. Рядом возникает новая тарелка, хотя и к первой едва успеваю притронуться.

– Паста по-генуэзски, – произносит Арес.

Я рассеянно киваю. Наблюдаю, как стол стремительно обрастает новыми позициями. Салат с моцареллабуффало. Особенный сыр, который варят в Кампании из молока средиземноморских буйволиц. Моллюски. Лобстеры. Кальмары. Мидии. Королевские креветки. Спагетти с черной каракатицей. Глаза разбегаются от такого выбора. Но я не чувствую никакого голода. Пробую исключительно из вежливости.

За столом царит приветливая атмосфера. Минимум наигранности. Все выглядит искренне. Меня представляют присутствующим по ходу вечера. Тут очень много женщин и мужчин, еще есть несколько детей. Ведется оживленная беседа. В основном звучит итальянский, но очень часто кто-нибудь начинает переводить мне отдельные фразы на английский. Иногда даже сам Арес. Можно сказать, все говорят одновременно. Обо всем. Разговоры на вольные темы.

– Интересный у тебя кулон, – вдруг обращается ко мне Сальваторе, и удивительным образом его голос выделяется на фоне всех остальных, а может, люди замолкают, лишь стоит ему вступить в игру. – Настоящая пуля. Почему?

– Подарок судьбы, – отвечаю я, встречаю ледяной взгляд, будто в бездну смотрю, самой смерти бросаю вызов. – Это талисман, от которого нельзя отказаться.

– Любопытно, – щурит глаза и криво усмехается. – А стрелять умеешь?

– Она бьет наповал, – вступает в разговор Арес. – В самую первую встречу только чудом не снесла мне башку.

– Я даже не сомневался, – заключает Сальваторе.

Экзамен закончен. Или первая часть? Последуют новые вопросы? Расслабиться здесь нереально. Четкое ощущение: ошибка будет чертовски дорого стоить.

Приходит очередь десерта. Официанты приносят шоколад и фрукты, пончики, которые здесь носят название «ромовая баба», сфольятеллу из слоеного теста с рикотой, таралли, наполненные миндалем.

Люди явно не собираются расходиться. Дети бегают вокруг пустующих столов. Некоторые мужчины отправляются курить на улицу.

– Поболтаем наедине, – произносит Сальваторе, поднимается и кивком головы приказывает следовать за ним.

Арес поднимается, подхватывает меня под локоть, побуждая подчиниться распоряжению свыше. Мы проходим в уединенную комнату, смахивающую на кабинет. Сальваторе усаживается во главе стола, нам остается занять места в креслах напротив.

– Твой босс решил обставить семью Романо, – слова звучат, будто удар грома. – Но говорят, ты не при делах, про его махинации ничего не знала, не участвовала там. Тогда странно, что он написал твое имя кровью. Не находишь?

– Я ничего не знала, – отвечаю тихо.

– Я давно наблюдал за ним, – скалится. – Было любопытно узнать, куда наглость заведет.

Проклятье. А ведь у меня возникла шальная догадка. Неужели наша организация реально связана с мафией? Чистое безумие. Но если сопоставить факты, да хотя бы утилизацию ядерных отходов, на таком можно делать миллионы, причем легальным путем.

– Мои люди пообщались с твоим боссом. Достаточно тесно. Доверительно. Увы, он не сразу признался, дошло до того, что совсем ничего не сумел сказать, языком не ворочал, поэтому стал выписывать на столе. В самый неподходящий момент отказало сердце.

Черт. Люди Романо пытали моего шефа. Значит, и те бандиты на них работают? Артист? Прочие отморозки? Или они конкуренты? Возможно, мой начальник умудрился обмануть сразу несколько группировок?

Ладно. Плевать на эти бандитские дела. Главный вопрос – какого дьявола он решил вдруг написать мое имя?

– Опасно идти против Системы, – заключает Сальваторе. – Можно легко что-нибудь потерять. Голову, например.

Наверное, в этот момент я совсем не дышу. Просто слышу, как щелкает замок. Романо выдвигает один из ящиков своего стола.

– Пропажу доставили сегодня, – небрежно бросает он. – Хочешь взглянуть?

– Нет, – с трудом отдираю язык от нёба.

– Прекращай пугать мою девочку, – резко произносит Арес, накрывает мою ладонь своею, сжимает, опаляя огнем. – Она почуяла, что шеф нечист на руку, вот и стала копать под него. Гад решил, моя девочка сдала его, потому подкинул ей проблему. Отомстил паскуда. Чего еще ждать от такой гнили?

– Звучит складно, – соглашается Сальваторе. – Доказательств ее вины нет.

– Я за нее поручился, – чеканит Арес. – Разве этого мало? Мое слово.

– А голова? – от кривой ухмылки становится жутко.

– Если сумеешь шею перекусить, – парирует дерзко, дергает ворот рубашки, подчеркивая решимость своих намерений.

– Валяй, – раздается мрачное заключение. – Ты мой любимец, Тео. Но правила одни для всех. Если прогадал со своей девочкой, то платить придется вам обоим.

Мертвая тишина.

– Удачи, мальчик, – выдает Сальваторе и небрежным жестом показывает, что наш разговор окончен.

+++

Обратная дорога проходит в тишине.

– Ты что, – запинаюсь. – Тоже Романо? Ты его сын?

– Я – не его сын, – произносит с расстановкой.

– Тео, – нервно улыбаюсь. – Вот твое настоящее имя? Тео?

– Тимур, – заявляет хрипло.

– Это не итальянское имя.

– Ну так я и не итальянец, – усмехается.

– Тогда как понимать все происходящее? – закусываю губу до крови. – Черт, ты готов поручиться за меня собственной жизнью, но не согласен ничего рассказать о себе.

– А зачем? – жмет плечами. – Что это поменяет?

– Я просто пытаюсь тебя понять, – сглатываю. – Ты спас мою жизнь. Почему? Ты рискуешь собой. От скуки? Никогда не поверю. Ты же не псих. Ты другой.

– Я хочу натянуть каждую твою щель на свой член, – обжигает взглядом. – Такой ответ устроит?

Глава 16

Теперь мафия знает меня. Как женщину Ареса. Это мощная защита. Но это ещё и серьезная проблема. Я не смогу выйти из игры. Одно дело местные бандиты и совсем другая история – боссы «Каморры». Абсолютно новый уровень. Раньше я слышала, что современная мафия проникла до высшего уровня власти, но не представляла реальные масштабы их влияния. По дурацкой случайности я оказалась в эпицентре безумных разборок. И до сих пор неясно, сколько сторон тут задействовано. Только семья Романо или гораздо больше?

Я растираю взмокшие виски и обращаю внимание на дорогу. Авто до сих пор едет по мрачным трущобам.

– Разве мы не вернёмся в отель?

– Нет.

– Тогда куда направляемся?

– Пятое свидание, – бросает невозмутимо.

Что? Он их считал? Почему именно пять? Воздушный шар. Бой с бандитами в моей квартире. Опера. Сегодняшний бесконечный день и знакомство с кланом Романо. Действительно – по плану близится пятая встреча.

– Что ты намерен делать?

Автомобиль останавливается. Но я никак не могу разглядеть, куда мы приехали. Кругом темнота. Освещения вообще нет, и когда фары гаснут, пространство окончательно погружается во мрак.

Арес ослабляет галстук, стягивает с крепкой шеи и набрасывает плотную полоску мне поверх глаз. Затягивает настолько быстро и ловко, что я не успеваю запротестовать.

– Я не люблю сюрпризы, – мой голос срывается.

Слышу, как открывается замок. Мужчина покидает салон, обходит автомобиль, распахивает мою дверь. Он подхватывает меня и несёт в неизвестность на руках. Невольно обвиваю широкие плечи. Впиваюсь ногтями.

– На седьмом свидании я буду тебя трахать, – жаркий шёпот опаляет мою щеку, заставляя задрожать.

– Нет, я не хочу, – говорю и сильнее вжимаюсь в мускулистую грудь.

– Может, ты и целка, но под моим членом извиваешься как течная сука.

– Это не так, – выдаю и понимаю, что лгу.

– Ты потекла, когда я тебя целовал. Ты и сейчас мокрая. Не знаю, чем забита твоя башка, но твоё тело давно к моему члену готово.

Я и правда реагирую на него странно. Дико. Бешено. По-животному. И трудно понять, что пугает сильнее – сам Арес или мой отклик на близость к нему.

Теперь я не смогу уйти от него. Не смогу расстаться. Даже полная смена данных не поможет навсегда скрыться от мафии.

А он разве отпустит? Черт, не об этом думать нужно. Меня должно волновать то, что произойдёт, когда мужчина поймёт – я не смогу дать ему никакого кайфа. Испорченная игрушка. Сломанная кукла. Мое тело хочет его. Но этого мало.

Дьявол. Я не готова. Никогда не буду готова.

Он относит меня куда-то. Чувствую, мы поднимаемся вверх. Становится холоднее. Запах неприятный. Доносятся обрывки фраз, но у меня в ушах настолько сильно шумит, что ничего не различаю толком.

Арес движется немного странно. Как будто балансирует? Страха нет. Почему-то я совсем не боюсь, когда этот мужчина рядом. Знаю – удержит.

Еще немного времени проходит. Теперь следует спуск по лестнице. Мы оказываемся в помещении.

Арес сдергивает с меня повязку. Моргаю и вижу самую обычную комнату.

– Завтра поймёшь, – произносит он, будто предугадывает мой вопрос. – А пока отдыхай.

Уходит. Оставляет меня одну, запирает дверь на замок.

Я зябко веду плечами и оглядываюсь. Что это за сюрприз такой? Что я должна понять?

+++

Я просыпаюсь и потягиваюсь, открываю глаза, осматриваюсь, ожидая увидеть рядом Ареса, но судя по нетронутой половине кровати, он не возвращался. Ночь прошла в одиночестве, и я только рада такому раскладу. Поднимаюсь, быстро привожу себя в порядок. Отмечаю, что апартаменты выглядят странно. Чисто на интуитивном уровне улавливаю отличие от всех мест, где я раньше бывала. Хотя внешне придраться нельзя. Самые обычные комнаты. Тут и ванная, и гостиная, и спальня. Смахивает на элитную квартиру или на роскошный отельный номер. Но это плохо вяжется с той вонью, которая ударила мне в ноздри, пока Арес нёс меня сюда. А впрочем, это же Неаполь. Город диких контрастов.

Я оглядываюсь в очередной раз и невольно задерживаю дыхание. Черт возьми, тут ведь нет ни одного окна. Вот что меня напрягало сразу.

Подхожу к двери, поворачиваю ручку. Не заперто. Впереди маячит полутемный коридор, различаю ступени лестницы, ведущие наверх.

Я в подвале? В подземелье? Так и не скажешь.

Снова прикрываю дверь и осматриваюсь в поисках одежды. Замечаю, что мои вещи пропали. Я все аккуратно сложила на стул, но теперь там пусто. Нервно тереблю пояс халата. Раздражение захлёстывает в секунду.

Арес забрал мой наряд?

Подхожу к шкафу, распахиваю. Рефлекторно кривлюсь, перебирая вешалки. Платье, платье, ещё одно платье. Интересно – чем ему вчерашнее не угодило? Слишком скромное и закрытое?

Мужчина всерьёз взялся за мой гардероб. Один вариант откровеннее другого. А ещё здесь выложено белье, практически прозрачное, из тончайшего кружева. И куча купальников, причём подобные комплекты мало что способны прикрыть. Просто ниточки.

Я подавляю мстительное желание выскочить отсюда в халате. Нужно проявить благоразумие. Вдруг помимо Ареса здесь какие-нибудь его дружки? Сальваторе Романо. Или кто похлеще? Босс другого мафиозного клана? Не хотелось бы сверкать прелестями перед голодными мужиками.

Да и Ареса дразнить не стоит. У нас ещё два свидания. Если повезёт, то и дольше сумею оттягивать момент истины.

Я выбираю наиболее приличные вещи. Самое закрытое нижнее белье, которое все равно выглядит до жути провокационно. Длинное белое платье свободного покроя, однако с разрезами до бёдер.

Выхожу из комнаты, поднимаюсь по лестнице. Оказываюсь в очень просторном и светлом помещении. Здесь есть абсолютно все. Огромный телевизор. Камин. Бильярдный стол. Роскошный диван, где легко бы уместилась футбольная команда. Но больше всего меня поражают окна. С одной стороны стена полностью прозрачная. От шикарного вида перехватывает дыхание.

Море. Лазурные воды. Чистое небо.

Мне казалось, пляж в Неаполе выглядит не совсем так. Пока что я не замечаю мусора на волнах. Зато если вспомнить вчерашний запах, становится ясно, это действительно могло быть рядом с водой.

Я выхожу из комнаты и обмираю, когда наконец осознаю реальность.

Квартира? Отель? Как бы не так. Стоило сразу учесть размах, с которым привык действовать Арес. Это яхта. Гигантская. Размер впечатляет.

Прохожу по палубе, берусь за сверкающий бортик. Осознаю, мы в открытом море. Губы невольно растягиваются в улыбке. Дьявол. Он просто дьявол!

Продвигаюсь чуть дальше, понимаю ошибку. Нет, тут бухта. Уютная и безлюдная.

Живописное место. Красивое до дрожи. Природа восхищает.

Яхта стоит. Якорь брошен. Видимо, чтобы дать мне шанс оценить замысел, полюбоваться эффектным зрелищем.

– Проголодалась? – хриплый голос бьет по нервам.

Оборачиваюсь и ощущаю, как резко пересыхает в горле. Лихорадочно вцепляюсь в бортик, поражённо чувствую, что ноги подгибаются.

– Ты… голый, – выпаливаю очевидный факт.

Арес обнажён. Абсолютно. На нем нет ни единого клочка одежды. Мощное тело открыто лучам солнца. Мышцы сокращаются и перекатываются под гладкой смуглой кожей, завораживают игрой.

– Ты что, – гулко сглатываю. – Никого не стесняешься? Здесь точно должны быть другие люди. Кто-то ведь управляет яхтой.

Он ухмыляется. Скалится, точно зверь. Криво. Дико. Плотоядно. Под моей кожей струится электрический ток. Колкие разряды прошибают насквозь.

Я очень стараюсь не опускать взгляд. Не смотреть вообще. Не изучать мужчину. Но мои глаза оказываются гораздо наглее. Бесстыдно скользят по массивной и грозной фигуре.

Греческий бог. Ожившая скульптура. Идеальная статуя. Каждый мускул развит, четко прорисован. Даже татуировки тело не портят. Мастерски подчеркивают рельеф. Кажется, он набивал их со знанием дела, понимал, так будет выглядеть ещё круче.

Громадные плечи. Сильные руки. Мышцы бугрятся. Вены вздуты. Грудь будто из железа выкована. Даже на вид – точно стальная. Торс прокачан, ни грамма лишнего жира. Длинные ноги. Мускулистые бёдра, крупные икры. Безупречная форма. Невольно сомневаешься в реальности, так и тянет податься вперёд и провести ладонью, попробовать наощупь.

Я отдергиваю пальцы от бортика. Сжимаю кулаки.

– Прислуга внизу, – заключает Арес. – Нам никто не помешает.

Я никогда не видела его голым. При свете дня. Так близко. Так явно. Я чувствую жар, который от него исходит, и сама начинаю задыхаться.

Я продолжаю изучать этого жуткого мужчину. Ничего не могу с этим поделать. Я смотрю на гигантский член и не представляю, как возбуждалась от близости подобного монстра. Плоть вздыблена и раскалена, угрожающе покачивается между здоровенными бёдрами. Не знаю, как такой исполинский орган может войти в женщину и не причинить адской боли.

Но черт, я и сейчас горю будто в лихорадке. Больная реакция. Безумная. Что со мной не так? О чем я вообще думаю?

Бежать. Бежать немедленно. Развернуться и дать деру.

Арес подступает вплотную и вплетает пальцы в мои волосы, запрокидывает голову назад. Дергаюсь, ощутив, как вздыбленный член упирается в живот.

– Не терпится? – красивые губы складываются в издевательской ухмылке, чёрные глаза пылают опасным огнём. – Знаю я таких девственниц. Целку хранят. Зато ни один член мимо рта не пропустят. И в задницу дают.

Ледяная дрожь сотрясает мое тело.

Я не думаю в этот момент. Совсем. Действую безотчетно. Залепляю Аресу оглушительную пощечину. Изо всех сил по его самодовольной физиономии врезаю.

Я бы ударила снова. Ещё и ещё. Но мужчина перехватывает мои запястья. Мрачнеет. Смотрит так, что я мигом трезвею от бурной смеси ярости и смелости.

Дура. Какая же я дура.

Он такого не простит. Он… накажет. Жестоко.

– Сучка, – криво усмехается. – Оборзела.

Берётся за платье. Раздирает надвое. Отбрасывает ткань прочь.

– Нет, – выдаю сдавленно. – Не надо. Не…

Арес подхватывает меня и вышвыривает за борт. Больно ударяюсь о толщу воды. Захлебываюсь, иду ко дну, но быстро умудряюсь сориентироваться. Выплываю обратно на поверхность. Откашливаюсь.

Сильные руки обхватывают мое тело, вбивают в широкую грудь. От контраста прохладной воды и раскалённых мускулов меня потряхивает.

– Придурок! – кричу. – А если бы я не умела плавать?

– Но ты же умеешь, – хохочет и нагло лапает.

– Урод! Ублюдок, – яростно молочу его кулаками, теряю контроль над собой, отдаюсь порыву гнева. – Ненавижу!

– Я знаю, – подаётся вперёд, играючи кусает мое плечо. – А ещё я знаю, ты чужие стволы не облизываешь. Иначе бы не стал тебя целовать.

– Заткнись, – царапаю его ногтями.

– Ты мне другое скажи, – опаляет губы горячим дыханием. – Как ты столько лет прожила и ни разу с мужиком не целовалась?

– Что? – вздрагиваю. – Что ты несёшь?

– Трах – типа серьезно. Согласен. Но чтобы столько времени – и ни с кем не засосаться. Как? Поясни.

– Я не стану отвечать на твои дурацкие вопросы.

– Отец тебя в ежовых рукавицах держал. Никуда не пускал. Семья строгая. Он всех пацанов отгонял. Верно? По ходу военный. Генерал?

Мои глаза расширяются. До боли. Выдаю себя с головой.

Проклятье. Когда Арес умудрился это раскопать?