Текст книги "Рубиновый маяк дракона"

15. Ярослав

Южный порт, Рогрант. Владения магов

Ближе к вечеру мы наконец добрались до Южного порта Рогранта, прославленного града магов стихий и прочее бла-бла, некогда вылетавшее из уст местного душителя. Я же в очередной раз убедился, что не сплю и действительно попал в мир, по технологическому прогрессу отстающий от моего на несколько веков. Стоял, как дурак, и полчаса пялился на парусные корабли, наводнившие порт.

Вдоволь насмотревшись на пережитки средневековья, окунувшись по самые уши в портовый гвалт, ругань и тошнотворный запах рыбы, я приступил к осуществлению нашего плана. Четко следовал указаниям Сибель. Разузнал, какие суда отходят на запад в ближайшее время. Пытался договориться с их капитанами. Но все безуспешно: стоило лишь упомянуть, что я поплыву не один и в попутчиках у меня не дева-дроу, а простая человеческая девушка, капитаны тут же меняли свое решение, возвращали деньги и прогоняли с корабля.

Я попытал счастья уже на восьми судах. На девятом до меня дошло, что дело вовсе не в том, что Сибель человек. Ведь за это время я не раз видел, как обычные девушки поднимались на борт. И да, шли они всегда в сопровождении мужчин. Об этом Сибель предупреждала. Но мне капитаны отказывали. Почему?

– Эй, привет! Как дела? – буднично окликнул я парнишку, что сидел на бочке и насвистывал незамысловатый мотивчик.

– Чего надо? – буркнул тот, глядя исподлобья. – Сундуки с барахлом таскать не буду. Я – юнга, а не носильщик.

– Да я на минутку, я только спросить. Издалека приехал. Где тут нормально поесть можно?

– А-а-а. Так это. – Почесал затылок юнга. – Лучше иди в «Три утки», во-о-он в ту сторону, мимо торговок с макрелью. Ежели чего подороже надо – тогда в «Лазурную гавань» или в «Водную лилию». Ты, главное, только к толстухе Мо не суйся.

– А чего с ней? Отравит, что ли? – небрежно спросил я, ощущая смутное узнавание.

«Или раздавит своими необъятными телесами? Откуда я ее помню?»

Юнга рассмеялся в голос:

– Ну верняк, ты не местный.

– Я так и сказал. Кста-а-ати, – я надеялся, что получилось незаметно подвести разговор к нужной теме, – здесь у вас как к межрасовым союзам относятся?

– Да как и везде – не запрещательно. Хочешь с той, хочешь с этой. Только жениться потом не забудь, – вновь развеселился парнишка.

«Выходит, дело определенно было не в том, что я дроу, а Сибель человек».

– А ты с…

– С дроу, – быстро соврал я. – Я приехал с девой-дроу. Моя… эм-м-м… Леголас… – Единственное подходящее имя, что сходу пришло на ум. – Да, Леголас уже заждалась. Я пойду. Надо бы ее накормить. «Три утки», говоришь?

– Ага, туда, – кивнул юнга в сторону вонючих лотков с рыбой.

Я скрылся в толпе. Брел с людским потоком вдоль линии берега и думал, сопоставлял факты. Выводы напрашивались такие: капитаны отказывали, потому что не хотели связываться именно с нами.

«Их предупредили инквизы? Могли они так быстро? Черт их разберет, этих магов. И что это за толстуха Мо, про которую ляпнул паренек?»

Я прикрыл глаза и потер пальцами виски. Легкий ветерок донес откуда-то шлейф кислой можжевеловой браги и апельсинов. Я замер, распахнул глаза и недоуменно оглянулся. Вокруг по-прежнему суетились люди и воняло рыбными потрохами. Никаких апельсинов не было и в помине.

Однако эта смесь запахов, так внезапно вспыхнувшая и тут же растворившаяся, была мне определенно знакома, и шаг за шагом я силился ухватить ускользающие воспоминания.

«Брага, хвоя, цитрус. Брага, хвоя, цитрус. Брага, хво…»

Внезапно перед внутренним взором предстал образ огромной женской груди, колыхающейся в тугом бордовом корсете. Россыпь коричневых родинок поднималась по шее, незаметно переходящей в двойной подбородок. Алые напомаженные губы застыли в кривой усмешке, потом вдруг разомкнулись:

– Четыре золотых, остроухий, четыре, – прозвучал у меня в голове хриплый женский голос, будто его обладательница действительно стояла сейчас передо мной.

С моря налетел освежающий бриз и развеял образ дородной дамы, однако оставил четкое понимание – толстуха Мо.

Я схватился за голову, с трудом подавив в себе порыв плюнуть на все, заплатить только за себя и уплыть подальше от инквизов, портовой вони и Сибель.

«Черт бы побрал все это дерьмо!»

Но, во-первых, я ей обещал, а во-вторых, она единственная, кто мне хоть что-то объясняет в этом мире. Колдовство – вот, что должно расставить все по местам, вернуть меня домой. А из моих катастрофически малочисленных знакомых в этом мире паранормальными способностями могли похвастаться лишь ведьма-самоучка да хлыщ с удавкой. Значит, следующий пункт в списке моих дел – толстуха Мо. Видение или воспоминание, которое сохранило тело дроу, говорило о том, что с той теткой можно договориться.

«Надеюсь, она поможет».

Я уверенно двинулся на другой конец портовой площади. Словно знал, что там точно есть двухэтажная таверна с вывеской «У Молли». Даже вывеску отчетливо представлял. И знания это были, конечно, не мои, а предыдущего хозяина тела. Странные, надо заметить, ощущения.

Справа и слева тянулись прилавки с морепродуктами. Но когда они закончились, то я оказался в самом центре площади, где громоздилась странная скульптура – два мамонтовых бивня стояли вертикально и своими дугами образовывали некое подобие ворот. По бивням носились искры и всполохи. И люди выходили оттуда, словно из ниоткуда, или наоборот – шагали внутрь и пропадали. А звук, что при этом исходил от ворот, до боли напоминал тот стрекот, который и перенес меня в этот мир. Спина фантомно вспыхнула и зачесалась. Но сильнее зудела надежда – что, если шагнуть туда, и я вновь окажусь дома?

Поддавшись внезапному порыву, я почти сорвался с места. И нырнул бы в магический портал, если б в тот самый момент он не щелкнул особенно громко и не выпустил наружу проклятый голубой камзол. Хлыщ снова был при полном параде – отутюженный, накрахмаленный. Я же юркнул за ближайшую торговую палатку. И вовремя, рядом со мной прошел еще один голубой камзол.

«Черт, да сколько их тут?!»

– Приветствую, Фейро, где они?

– И тебе доброго вечера, Марион, – ухмыльнулся, видимо, его коллега по цеху. – Сразу к делам?

– Нет времени. – Наш недавний преследователь нетерпеливо отмахнулся. – Так что?

– Здесь только дроу.

«Дерьмо!»

Я посмотрел за их спины – на врата. Прикинул, получится ли как-то обогнуть инквизов и забежать в портал. Возможно, да. Но как узнать, что будет по ту сторону? А если ничего не выйдет, то я просто выдам себя и, как последний дебил, попадусь в их белоперчаточные лапы.

– Девчонку пока не чую, – тем временем ответил Фейро. – Хитра ведьма, на землю не ступает. Пустила в расход своего парня.

Я поморщился от такого сравнения.

– Бухту осмотрели? – Марион стянул с руки белоснежную перчатку, присел, провел пальцами по земле и вдруг зыркнул исподлобья аккурат в мою сторону.

Я нервно сглотнул, понимая, что надо сваливать, но словно прирос к брусчатке.

– А толку-то всю бухту проверять? Взгляни, сколько вокруг паршивых лоханок. – Фейро махнул рукой в сторону пристани, невольно отвлекая Мариона. – Год пройдет, пока мы досмотрим каждую рыбацкую лодку. Капитаны пассажирских кораблей предупреждены. А вот эта бедняцкая мелочь… Поверь, я свою территорию знаю: проще и быстрее взять дроу. Разговорить его не составит труда. Я как раз прикупил у Кёрти новенькую гарроту и еще не успел ее испытать.

– Фейро, твое чрезмерное увлечение пыточными игрушками иногда пугает даже меня. – Марион обтер пальцы о носовой платок и натянул перчатку.

«Он еще и брезгливый чистоплюй, ну надо же!»

– Да брось, я всего лишь делаю свою работу. И причем делаю ее очень хорошо.

– Ты на что-то намекаешь? – Марион сделал предостерегающий шаг вперед.

Но Фейро и бровью не повел.

– Ты же знаешь, я из тех, кто всегда говорит прямо. И это не у меня из-под носа сбежало ведьминское отродье.

Пока они спорили, я наконец отмер и попятился. Шаг за шагом вклинивался в суетящий поток людей. Внутри меня все бурлило, как в ведьмином котле – и злость, и страх, и негодование. Как же я устал за эти два дня. От мира и душнил. От грязного средневековья. От постоянного пребывания в статусе «ничего ты не знаешь, Ярослав Власов».

16. Фабиана

Эльфийский корабль «Рассветный луч». Свободные морские просторы

Каждый вдох терновыми шипами обдирал легкие, темнота вокруг давила чем-то осязаемым, тем, что зажало меня неведомыми тисками. Я сделала усилие, хотела приподняться или перевернуться – тщетно. Голос уже охрип от крика, боли. Из-за постоянных слез нос отек и распух, дышать приходилось ртом, на языке и зубах скрипела древесная пыль.

– Пожалуйста, помогите, пожалуйста, – в сотый раз прошептала я пересохшими губами и опять провалилась в забытье.

Повторное пробуждение было хуже первого. Казалось, организм сам понял, что его хозяйка перестала дышать, и послал последний импульс по нервным окончаниям. Я резко и шумно вдохнула – захрипела. Неосознанно затекшими пальцами воспроизвела простейший пасс, магическая сила выплеснулась наружу, и струйка за струйкой пространство вокруг наполнилось влажным, чуть солоноватым воздухом, принудительно проникающим сквозь щели завала.

Я шумно втягивала кислород, который бередил рецепторы, насыщал мозг. С каждым новым вдохом хаотичные мысли упорядочивались.

Последнее, что я помнила, – как стояла в мужской одежде и закрепляла шляпу. Потом раздался грохот, и переборка, на которой висело зеркало, рухнула прямо на меня. Судя по ощущениям, с той минуты ничего не изменилось, и я лежала там же, где и упала. Да и мерная качка красноречиво подтверждала, что я все еще на корабле. Вот только на «Рассветном луче» работал артефакт, блокирующий стихийные способности адептов. Однако сейчас магия ощутимо колола кончики пальцев.

Я медленно призывала воздушные потоки, окружая себя коконом, который уплотнялся и разрастался, набирал силу. Магия срывалась, выстреливала неравномерными, неправильными скачками. Тем не менее созданная воздушная подушка приподняла упавшую балку, и я выползла из ловушки. И как нельзя вовремя! Стоило мне оказаться на открытом пространстве, как груда покореженного дерева с грохотом обрушилась обратно на пол.

Радость освобождения была пронизана болью: ушибы, ссадины, да еще и кровь стала в полную силу циркулировать в затекших конечностях, пронзая мышцы невидимыми иглами. Помимо этого, ощущалось магическое истощение, словно я не простейший призыв воздуха сотворила, а прошла пятиступенчатую магическую тренировку на полигоне академии.

Левая штанина неприятно холодила бедро. Я провела ладонью по ткани – на коже остался бурый отпечаток. Нервно сглотнула и принялась тщательно ощупывать ногу, но раны так и не обнаружила. Лишь поднеся пальцы к носу, я уловила характерный травяной аромат зелья от морской болезни, что утром готовила Элиниэль.

– Элиниэль?! – позвала я осипшим голосом и сосредоточилась на осмотре хаоса, в который превратилась наша каюта. – Белин…

Я осеклась на полуслове, когда напоролась взглядом на распростертое у входа тело.

– Нолде? Нолде! – Я подползла к нему на четвереньках и стала трясти за плечо. – Нолде, что с тобой? Ты ранен? Где Белинда? Да очнись же ты!

– Мать твоя каракатица! – раздался сбоку гнусавый бас.

Я вздрогнула и резко обернулась: в дверном проеме стоял страшного вида мужчина, который никак не должен был оказаться на эльфийском корабле. Распущенные волосы сальными сосульками спускались до плеч. Рубаха разодрана, испещрена алыми подтеками. Правая рука на перевязи. На широком поясе висел короткий меч. Нолде как-то упоминал, что он называется кутласс.

Сминая в пальцах ткань рубашки Нолде, я отчаянно желала, чтобы он сейчас поднялся. Или хотя бы пошевелился. Хоть чуть-чуть. Он ведь не может…

Мужик в дверях тем временем сделал шаг вперед, здоровущей пятерней болезненно ухватил меня в области ключицы, отчего тут же потемнело перед глазами, и рывком поднял с пола.

«Этого не может быть на самом деле. О, хранители…»

– Эльф? – Он сжал мне подбородок, заставив запрокинуть голову, и осмотрел ухо, едва не сбив и без того еле держащуюся на шпильках скособоченную шляпу. – Не эльф, чтоб тебя. Бездна! Двигай, давай!

С моих губ сорвался испуганный вздох.

Он вытолкнул меня в коридор. Дверь соседней каюты лежала на полу, выбитая и разломанная. В проеме была видна комнатушка, где совсем недавно взволнованный Габиор одолжил мне два комплекта своей одежды. Теперь там лежало его мертвое тело, остекленевшие глаза с немым удивлением уставились в потолок, где с перебоями мерцал осветительный люмен.

Ужас сковал меня, ледяной волной прокатился по коже.

– Чего вылупился? Трупаков не видел? Шевели костями!

Увесистый толчок в спину, и я по инерции пробежала несколько шагов вперед. Затем была лестница и новые болезненные пихания. Вывалившись на палубу, я зажмурилась – лучистая синева неба вызвала резь в глазах. Очередной пинок в спину бросил меня прямиком на мужскую грудь. Ноздри захлестнула вонь потного тела, к горлу моментально подступил тошнотворный ком.

– Смотри, Джоел, живчика нашел, – пробасил сзади косматый. – Бездна, что не эльф.

– Печень дохлой акулы! – Упомянутый Джоел отпихнул меня. Ноги подкосились, и я рухнула на разметанную по палубе парусину, хранившую алые следы расправы. – Скинь его за борт, Берти. Здесь и так жрать нечего.

– Так че, пусть эльфа смотрит. А за борт-то всегда успеется.

– Чего он там насмотрит-то? Полуобморочный. Да бездна с тобой! – Джоел сплюнул под ноги и отошел.

Стоя на коленях, я скользила взглядом по тому, что недавно было палубой «Рассветного луча». Из ее центра торчал обрубок грот-мачты, сам же деревянный столб опрокинулся за борт, опасно креня судно набок. Джоел взял топор и здоровой рукой принялся неловко рубить ванты, удерживающие поваленную мачту. Нос корабля теперь оканчивался измочаленным пеньком, который еще утром был основанием изящной лебединой шеи.

То, что эти двое – пираты, я поняла сразу. Косматый Берти хоть и имел крупное телосложение, но был весь изранен, и я лихорадочно прикидывала, где самые уязвимые его места, которые можно бить, кусать, царапать, чтобы хоть как-то защититься. Но второй мужчина обнулял мои и без того маленькие шансы на благополучный исход. От крепкого, коренастого Джоела веяло силой. Это читалось в его четких, размашистых движениях. Рельефные мышцы оголенного торса бугрились, блестели от пота…

– Сопли подбери, нытик. Хуже бабы, – проворчал Берти и жестом указал на корму. – Двигай туда, помоги эльфу. Если он издохнет, ты отправишься следом.

Я подскочила и ринулась в указанном направлении.

«Кто-то из наших. Кто-то из наших. Я не одна. Я не одна!»

Слезы обжигали щеки. Дважды я падала, спотыкаясь о канаты и раскуроченные доски. Позади слышались переругивания пиратов и стук топора. Эльф полулежа сидел на той самой скамье, где совсем недавно, любуясь искрящимися спинами змеехвостов, сидели мы с Белиндой. Прежде белые, его косы слиплись в багряный ком, губы были разбиты, бедро перетянуто поясным ремнем. Стоило мне приблизиться, как изумрудные глаза вспыхнули удивлением и тут же снова потухли.

– О, хранители! Анарендил, родненький. – Я опустилась на колени и, плача, обняла посла, неосознанно переступив через незримую границу былой неприязни. – Как же так? Что произошло? Где все?

– Uquetima, – со стоном выдохнул посол. – Ukarima.

Ругается, значит, жить будет. Но я всё же виновато ослабила объятья:

– Ты… Вы ранен…ны? Что мне сделать? Как помочь?

17. Ярослав

Южный порт, Рогрант. Владения магов

Они скрутили меня сразу же, как вошел. Даже не успел вытащить хрустальный кинжал из ножен.

«Хотя толку-то от него… Все равно пользоваться не умею».

– Это тебе привет от Кодди. – Глухой удар кулака по нижней трети ребер. – А это от Ула и Дроена.

Последовало еще два удара по моему бедному новому телу, еще не до конца пришедшему в норму после извлечения мерзкой чешуйчатой лапы. Я сдавленно застонал, дернулся. Но двое здоровых мужиков держали крепко, так, что в руках нещадно ломило суставы. Взгляд зафиксировал занесенный в очередной раз кулак.

«Вот же дерьмо!»

Я приготовился к новой порции боли… Но тело запротестовало.

– Raasmiou naasliolerii!

Совершенно не осознавая, из каких глубин чужой памяти взялся нужный набор звуков, я ударил первым – ударил словом, очень древним и очень темноэльфийским. У меня не было даже предположения, что означала эта фразочка в переводе, но лупившего меня мужика протащило через половину зала, словно пушинку на ветру, по пути сбивая с ног зазевавшихся зрителей. А меня накрыло волной слабости.

«Ну офигеть! Я еще и колдун!»

– Довольно! – Грубый окрик принадлежал крупной женщине неопределенного возраста, чей образ не так давно всплыл у меня в чужом воспоминании. – Тащите его сюда, живо!

«Толстуха Мо!»

После использования заклинания я еле перебирал ногами, так что державшие меня громилы буквально дотащили до задней каморки и пихнули вперед. Дверь за спиной с грохотом захлопнулась, а непонимание происходящего сменилось отвращением, когда к этой самой двери меня прижало огромной грудью. Приторные духи забили ноздри, прочно заняв позицию где-то между туалетным освежителем воздуха с апельсиновой отдушкой и советским дихлофосом.

– Скучал, мой остроухий друг? – томно произнесла монументальная мадам и красными напомаженными губами изобразила поцелуй. – Нет? А я вот скучала. По тебе…

Томный вздох. Мо провела рукой по моему бедру, и меня тут же перекосило. Я приготовился снова сказать волшебное слово. Не «пожалуйста», а то, другое. Которое только что отлично сработало на подручном Мо.

– По твоим рукам… – тем временем продолжила Мо, откровенно лапая меня за задницу. – А особенно я скучала по тому, что должны были принести мне эти руки.

Она резко отпрянула, прошлась по комнате. Остановилась.

– Так где он, Ноар? Где мой шваххов артефакт?

Я не придумал ничего умнее, чем ляпнуть:

– Там.

– Та-а-ам?

– Да. Там, – с серьезным лицом подтвердил я, пытаясь внутренне призвать отголоски памяти бывшего хозяина тела и понять, что вообще от меня хочет эта жуткая благоухающая тетка.

– Вот значит как. Гвидо!

В каморку вошел один из быков, что скрутили меня, стоило зайти в таверну.

– Какие поручения, Мо?

– Этого – на «Хвост дракона». И передай лысой морде, чтоб выгребал свою тощую задницу из-за стола и ставил паруса. Дроу должен отплыть немедленно. А ты, мой остроухий друг, – она снова подошла ко мне вплотную, и я задержал дыхание, – вернешься «туда» и привезешь мне то, что должен.

Я уверенно кивнул, хотя внутри чувствовал себя Андреем-стрельцом из детской сказки «Пойди туда, не знаю куда. Принеси то, не знаю что». Одно было очевидно – мне дадут корабль. А это как раз то, что нужно. Мы с Сибель свалим отсюда. Разберемся по дороге со всей этой магической фигней и отправим меня домой. А Ноар, упомянутый толстухой Мо, пусть возвращается в это тело и сам разгребает за собой дерьмо.

– Я буду не один. С девушкой, – нагло заявил я, за что еще раз получил по ребрам тяжелым кулаком Гвидо.

А потом он взял меня за шкирку, как нашкодившего котенка, и просто вышвырнул через заднюю дверь прямо в кучу каких-то отбросов.

Некоторое время я просто лежал и смотрел в небо.

«Господи, за что мне все это? Я исправно оплачивал коммунальные услуги и даже два раза перевел через дорогу древних старушек!»

Лежать в груде мусора было довольно мягко, но вот вонь выводила из себя. То ли помои тут особо ядреные, то ли мой новообретенный нюх дроу был особенно чувствителен.

«Кстати, как правильно – дроуский? Дроушный? Дроувячий? Надо спросить у Сиби».

Вынув себя наконец из помойной кучи, я как мог отряхнул рубашку и задумался. Толстуха Мо сказала: «Хвост дракона». А где его искать-то? В каком доке стоит? Эх… соваться обратно в таверну не хотелось категорически. Против этого протестовал здравый смысл, а также все мои ребра и нос.

«Пройдусь-ка вдоль здания до той каморки, где меня так ласково принимали. Вежливо постучусь в окошко и спрошу. Да, отличный план, молодец, Ярослав!»

Но завернув за угол, я, как болванчик, дернулся обратно. Опять голубые камзолы! Тот хлыщ, что преследовал нас от самой академии, кажется, Марион, и его коллега, которого я уже видел на площади у рамки портала. Оба с заносчивым видом заходили в таверну, не удосуживаясь глядеть по сторонам.

«Опять вы! Что ж вам неймется, ироды! Отвалите уже бога ради!»

Теперь подобраться ближе к окошку каморки стало еще важнее, чем прежде. Может, нам и не нужен никакой «Хвост дракона», а вместо этого надо снова рвать когти из порта куда подальше. Скрючившись в три погибели, я пристроился за бочкой, что стояла недалеко от нужного окна, и напряг свой супер-дроу-слух.

– Эх, Молли, Молли. Все ведь просто решается, – произнес знакомый голос хлыща-Мариона, а затем я услышал, как громыхнул отодвигаемый стул. – Сегодня вы уважаемая леди, владелица питейного заведения. А завтра… Завтра на вашей кухне найдут котел с признаками запрещенного зелья. Как вариант.

– Брехня, инквиз, – с явной усмешкой пробасила толстуха Мо. – Самое опасное, что найдет проверяющий маг, – так это остатки протухшей рыбной похлебки.

– Так-то оно так. Но время, уважаемая Молли, время. Пока проверки, пока выводы. Пару-тройку недель ваша таверна будет закрыта на досмотр… Слышите звон монет? Нет? А я слышу – это ваша возможная прибыль перетекает в руки трактирщика с соседней улицы.

– У бедняги Колтона дела совсем плохи, – печально вздохнула Мо. – Что ж, надо ведь соседям помогать. Пара-тройка недель… Пусть так. А я как раз хотела съездить в Сивеллу, давненько муженька своего не навещала. Чем не повод, а?

– У вас нет мужа, Молли, – скрипучим голосом возразил второй инквиз.

– Муж али полюбовник. Кого волнуют эти ничтожные формальности?

– Мо, прекращай балаган, – рявкнул Марион. – Зачем приходил дроу? Куда ушел? Два простых вопроса – два простых ответа. И расходимся.

Я подобрался и затаил дыхание.

«Выдаст или нет? Если первое, то придется бежать».

Молчание затягивалось, словно Мо никак не могла принять решение. Я мысленно представил, как, оттягивая время, она потерла подбородок, пробежалась пальцами по нитке коралловых бус, поправила корсет, всколыхнув грудь. Наконец женский голос произнес:

– Ладно, инквиз. Ты же в курсе, что я остроухую братию на дух не переношу. Так вот, у меня тоже все просто: мои парни этому залетному доступным языком объяснили, что он ошибся дверью. Спроси любого в зале. Ребра блондинчику пересчитали да на задний двор скинули. Поди туда, поищи, может, он валяется еще в мусорной куче.

Я с облегчением выдохнул.

«Не сдала. Вот же стерва! Но не сдала. Значит, “Хвост дракона”. Ладно, сам найду, не дурак».