Текст книги "Ужас Великой Половины"

Поисковый отряд растянулся длинной цепочкой, обшаривая прибрежные камыши, кусты и балки. Молодой человек старался идти впереди, чтобы успеть разглядеть следы пропавшего, пока их не затоптали. Однако ничего достойного внимания ему никак не попадалось. Дождь старательно уничтожал даже те отпечатки, которые были оставлены секундой раньше.

Затея начинала казаться бесполезной. Ледяные струи, стекавшие за шиворот и порывы беспокойного ветра сводили на нет весь боевой дух, который распалила в людях пропажа брата Луны. Один за другим они поворачивали назад к деревне, чтобы продолжить поиски при хорошей погоде. Наконец, сдался и Грэгор, решив поберечь силы для вечерней вылазки.

Хорошие новости не принес никто. Правда, из отряда Иомира многие говорили, что видели обломки лодки на другой стороне в нескольких верстах вниз по течению.

Большую часть дня друзья провели в своей комнатушке, пытаясь найти способ убить тварь из реки тем оружием, которое имели. Они давно уже решили, что не будут рисковать и заходить в крупные города, пока находятся в Грандире. А купить хорошее снаряжение постараются в Коррии. Поэтому сейчас рассчитывать им приходилось только на клинок принца и гномий кинжал беглого рудокопа.

Время тянулось медленно, и когда серый день уступил место вечерним сумеркам, положив конец томительному ожиданию, Грэгор ощутил облегчение. Радовало и то, что дождь кончился, уступив место ленивой мороси, а северный ветер, устав за день, налетал теперь только редкими порывами.

В зале общего дома их ждали Сибор и вездесущий Горн. Жители деревни, устав и промокнув на поисках, видимо решили не провожать чужаков на охоту.

–А…Идёте, значит? – поприветствовал их голова, – лодочку мы вам там, у мостков привязали, – он помялся не зная что ещё сказать.

– У вас топора не найдётся? – спросил Иомир.

– Топора? – поднял густые брови Сибор, – Сейчас, достанем. Горн, будь другом, сходи.

Горн тяжело поднялся и исчез за дверью. Спустя несколько минут он вернулся, держа в руках старый колун.

– Я с вами пойду, – набычился здоровяк, протягивая орудие гостю.

– Втроём тесно будет, – Грэгор безнадёжно махнул рукой, – не развернуться.

– Я мешать не стану. Но прослежу, чтобы всё по правде было, – он упрямо нагнул голову, закинул на плечо моток верёвки и вышел за дверь.

– Пора, – Иомир тихо рассмеялся и похлопал принца по спине.

Глава 6

Топляк

Сквозь рваные просветы между тучами на Траэдин смотрела луна, заливая речную гладь серебристым, рассеянным светом. Вода ложилась под лодку чёрным зеркалом, не обращая внимания на ветер, который изредка, сердито теребил её поверхность, и быстро разглаживая мелкие морщины. Стояла чуткая ночная тишина, нарушаемая только тихим плеском и перекличкой невидимых человеческому глазу птиц.

«Охотники» разместились в плоскодонке, которая оказалась больше, чем ожидали Грэгор с Иомиром. Горн сидел молча, с независимым видом высматривая что-то в кустах на берегу, и молодые мужчины со временем о нём почти забыли.

Прошло больше часа с того момента, как они отплыли от мостков едва заметной издали деревни. Сначала маленький отряд просто кружил по реке, сносимый течением вниз, но потом, взвесив то, что местные, промышляющие здесь рыбу, никогда не подвергались нападениям твари, а тело Хирга прибило к берегу намного выше, решил держать курс на северо-восток.

Грэгор сел на вёсла. Ему нравилось почти любое занятие, где приходилось напрягать мышцы. Будь то отработка приёмов с мечом или борьба с настойчивым течением реки – физические усилия помогали ему чувствовать себя увереннее, словно давая возможность контролировать ситуацию.

Они отплыли уже довольно далеко от обломков пустой разбитой лодки, которую местные обнаружили днём, скрылась за холмом деревня, а впереди едва различимой чёрной полосой завиднелся лес. Иомир сидел в пол оборота на носу, напряжённо вглядываясь в непроницаемую глубину. Внимание его то и дело рассеивалось, уводя мысли далеко к Ужасу Великой половины, и он раз за разом усилием воли возвращал себя к действительности. Именно в один из таких моментов что-то изменилось. Мужчина напряг зрение, пытаясь снова увидеть за бортом едва различимый блеск, но тот больше не повторялся.

Он тряхнул головой и собирался окликнуть Грэгора, когда вода неожиданно всколыхнулась, с громким плеском выпуская на поверхность длинный, гладкий хвост. Словно завороженные наблюдали они, как он, показавшись, исчезает опять, нестерпимо долго перекатываясь в бледном свете.

Первым очнулся Грэгор. Он медленно отпустил вёсла и, стараясь не делать резких движений, потянулся за лежащим на дне лодки топором. Вода снова успокоилась, об увиденном напоминали только лёгкие волны, расходящиеся кругами.

Секунды медленно капали с вёсел, казалось, их можно почувствовать кожей. Трое мужчин поворачивали головы во все стороны, пытаясь предугадать, откуда появится тварь.

Иомир достал кинжал, он боялся отвлечься, чтобы забрать у Грэгора колун, и в тот самый миг, когда лезвие покинуло ножны, его сбил сокрушительный удар. Не успев понять, что происходит, он уже был в ледяной воде, огнём обжёгшей внутренности. Подгоняемый опасностью, мужчина сделал рывок, чтобы выплыть на поверхность, но ему не удавалось продвинуться ни на волос.

Он посмотрел вниз, там, совсем рядом маячила плоская морда с маленькими белёсыми глазами. Осклизлый провал рта был усыпан острыми наростами зубов. Тварь обвила его ногу длинным, как голая пульсирующая змея языком и тянула на глубину. В голове беглого билась единственная мысль: «нужен воздух, мне нужен воздух».

Собрав остатки воли в мутнеющем сознании, он рывком подтянулся на зажатой ноге и полоснул морду кинжалом. Давление усилилось, Иомира потащило на дно с утроенной силой, вокруг, как в кипящем котле, взорвались тысячи пузырей. И вдруг, он почувствовал, что нога свободна, тварь отпустила его и разозлённая болью метнулась к лодке.

Грэгор, увидев, как друг исчезает под водой, сбросил оцепенение. Пелена ночного спокойствия исчезла, точно кто-то сдёрнул её, как покрывало. Он чувствовал, как из глубины его существа поднимается звериная, бесконтрольная злость.

– Проснись! – принц сунул топор в руки Горну, который растерянно стоял на корме, точно надеялся, что тварь его не заметит.

Спустя дюжину ударов сердца, лодку мощно качнуло. Грэгор удержался на ногах, схватившись за борт. Над его головой взметнулись брызги. Выхватил клинок, он выпрямился и тут же получил удар в живот. Воздух выбило из лёгких, но уже теряя равновесие он наугад сделал выпад. Раздался оглушающий визг. Тварь изогнулась и рухнула всем весом на лодку, ломая дерево и медленно соскальзывая назад в тёмную глубину.

– Горн! – прохрипел Грэгор, отчаянно пытаясь наполнить лёгкие, – Горн! Топор!

Здоровяк, наконец, очнулся и неуверенно тюкнул колуном омерзительную башку. Однако почувствовав своё преимущество, принялся кромсать её, вымещая весь испытанный страх и напряжение. Хрустнула проломленная кость черепа. Тварь перестала дёргаться и, обмякнув, окровавленной тушей соскользнула и скрылась под водой.

Грэгор не мог отдышаться, безумными глазами он обшаривал речную гладь в поисках Иомира. Принц уже почти решился нырять, несмотря на колотьё в боку и резь в груди, когда в нескольких метрах за кормой показалась рука. Горн, окончательно придя в себя, схватил вёсла и вскоре принц затащил едва живого друга в изувеченную плоскодонку.

Перед обратной дорогой нужен был отдых. Немного придя в себя, отряд решил причалить к противоположному от деревни берегу, до которого казалось ближе. Теперь на вёсла сел Горн, который в схватке пострадал меньше всех. Он направил лодку к пляжу, укрытому со всех сторон песчаным косогором и образующему небольшой грот.

Едва дно скребануло по отмели, Грэгор почувствовал запах гниющей рыбы и увидел груду водорослей, сваленную у самой стены укрытия.

– Что это там? – он указал направление рукой и поморщился, – разит гнилью.

Иомир вгляделся и неуверенно пожал плечами.

– Похоже на кладку.

Принц спрыгнул на землю и подошел к источнику запаха. Там, укрытые тиной и песком действительно лежала кладка твари. Чёрные в сероватых пятнах яйца достигали ему до пояса. Вокруг во множестве валялась чешуя. Он пнул сапогом рыбью голову с куском позвоночника и его взгляд наткнулся на оторванный рукав рубахи. Ткань насквозь пропиталась кровью. На Грэгора нахлынула дурнота, он словно нутром почувствовал, что это и есть следы Ждана, которые они искали накануне.

Мужчина вернулся на берег и по воде пошёл вдоль крутого склона, за который цеплялись узловатые корни деревьев. Через пару метров он увидел человеческую руку, мерно покачивающуюся в прибое.

– Мне нужен топор, – он вернулся к лодке и достал со дна колун.

Осколки скорлупы брызнули в разные стороны. Грэгор обрушивал на яйца удар за ударом, пока от них не остались только острые обломки с вытекающим содержимым.

Когда принц понял, что мстить больше некому, на него накатила аппатия. Выпустив топор из рук, он медленно осел на холодный песок.

Сзади тихо подошел ослабевший, покачивающийся Иомир.

– Теперь понятно, почему она редко нападала. Она не ела людей – просто защищала кладку.

– Мне плевать, – Грэгор поднял голову и устало посмотрел на друга, – Ждан умер из за меня. Если бы я послушал тебя, и мы пошли на тварь вчера – мальчишка был бы жив.

– Ты не мог знать, как всё обернётся, – Иомир сел рядом.

– Но ты догадывался! Мне просто стоило поставить себя на его место, – принц зло рассмеялся, – я начинаю понимать Сибела. Наверное, он и вправду сделал Грандиру больше одолжение, избавив от моего правления.

– Мы все совершаем ошибки, – спутник несильно толкнул его кулаком в бок, – но я не думаю, что в случившемся твоей вины больше, чем чьей-либо ещё.

Они помолчали, наблюдая, как светлеет кромка горизонта.

– Ты никогда не думал, что будет дальше, после того, как ты покинешь «Ужас»? – Грэгор поднял кусок тяжёлой, шероховатой скорлупы и повертел его в руках, – Если выживешь.

– Как не думать, – Иомир криво улыбнулся и вздохнул, – Я всегда хотел податься в Ульфхельм. Ещё в детстве любил слушать истории про «мерцающих людей». Говорят там всё по-другому. Ульфы живут в ладу с миром и не волнуются по пустякам.

– Да уж! – Грэгор рассмеялся, чувствуя, как внутри разжимается невидимая пружина, – Когда эмоции заставляют терять зримый облик, поневоле станешь спокойным. Я тоже любил в детстве истории про ульфов. Особенно про то, как Нерумат решил отвоевать их земли, – он фыркнул, – наверное, нам всем крупно повезло, что этим существам битвы не интересны.

– Вам не надоело здесь торчать? – раздался из лодки голос Горна.

Грэгор нехотя встал и подал руку другу.

– Пошли, здоровяк бунтует.

Глава 7

Горвельдская переправа

Путники не стали задерживаться в деревне дольше необходимого. Во-первых, Грэгора угнетало чувство вины перед убитой горем Луной, а во-вторых, начало сводить зубы от хвастливых рассказов Горна.

Поэтому они вежливо отказались от обещанной Сибором пирушки, предоставив местным устраивать торжество – поминки самостоятельно, и, наскоро перекусив, быстро упаковали заплечные сумки.

Вместе с небольшой суммой денег, собранной головой в качестве награды, за избавление деревни от топляка, они попросили небольшую плоскодонку. Путь до границы предстоял ещё не близкий и по течению сократился бы вдвое. Лодку им подарили и даже положили на дно небольшой свёрток с хлебом, солониной, сыром и прошлогодними яблоками.

После того, как всё было готово к отплытию, Грэгор, сопровождаемый группой любопытных и неизбежной стайкой ребятни, сходил за ворота и несколько раз оглушительно свистнул. Через пару минут вдалеке раздался ответный вой.

Увидев огромного воллога, спешившего через поле к хозяину, люди отпрянули и поспешили укрыться за своими заборами, поэтому отплывали друзья без лишних провожающих.

Тать отказался садиться в шаткое судёнышко, скептически его обнюхав, он чихнул и сел поодаль, выразительно глядя на Грэгора.

– Да, она тебя вряд ли выдержит, – принц откинул со лба светлую прядь и посмотрел на улыбающегося Иомира.

– Побежишь по берегу? – спросил тот у пса.

Воллог вильнул обрубком хвоста и потрусил через деревню.

– Одно дело уладили, – молодой человек шагнул в качающуюся на воде лодку и оттолкнулся веслом от мостков.

Течение подхватило их и повлекло за собой вдоль пологих берегов, буйно поросших молодой зеленью с крохотными головками серебрянок, робко колыхающихся на тоненьких ножках. От деревни к Горвельдской переправе бежала дорога, по которой возили на продажу нехитрый товар, она то и дело выныривала из травы и кустов, освещённая солнечными лучами, пробивавшимися через облака. На левом берегу спускался к самой воде лес.

На следующий день он обступил их со всех сторон, создавая ощущение, будто лодка плывёт сквозь живой тоннель. Чем дальше на юго-восток они двигались, тем гуще и ярче становилась зелень. Здесь лето уже почти вступило в свои права. Иногда кто-нибудь из путников брал вёсла, и сколько хватало желания, грёб, но большую часть времени судёнышко несло течением, уверенно и неторопливо.

Вечерами останавливались в укромных заводях, на прибрежных полянках, которые в изобилии мелькали по обеим сторонам реки или там, где хотя бы можно было пристать. Воллог встречал их, устало дыша, и непременно держа в зубах тушку какого-нибудь мелкого зверя. Потом он заваливался с добычей подле костра и долго хрустел, порыкивая от удовольствия .

Путники же, расслабляясь во время плавания, старались не терять формы, коротая вечера за тренировками. Принц показывал Иомиру новые приёмы и терпеливо заставлял их отрабатывать. Из него вышел на удивление терпеливый наставник.

После случая с топляком, Грэгор начал понимать, что новая жизнь постепенно, шаг за шагом, вытесняет собой старую. Случилось ли это благодаря тому, что свобода, которой Грэгору не хватало раньше, теперь окружала его повсюду, или тому, что реальность стала казаться удивительно простой и настоящей, он дышал полной грудью и начал больше думать о будущем, а не о прошлом.

Утром шестого дня пути по реке, Иомир увидел на холме за песчаным берегом одинокую ферму. Леса остались позади, и несколько домов стояли, окружённые огородами, за которыми простиралась укрытая туманом долина. Он разбудил друга, досыпавшего на корме, и предложил пополнить запасы еды. Вскоре они, оставив лодку под раскидистой ивой, поднялись к жилью.

Ферма казалась зажиточной. Перед домом ходили куры и гуси, неподалёку паслась пара коров, а из небольшого сарая доносилось фырканье лошади. Однако хозяев удалось найти не сразу. Только когда Грэгор, устав кричать, громко постучал сапогом в дверь, она тихонько приоткрылась и оттуда показалась аккуратная детская головка. Девочка смерила незнакомцев осторожным, хмурым взглядом и осведомилась.

– Вы кто?

– Мы по реке плыли, и ваш дом увидели, – ответил Иомир.

– А откуда плыли? – малышка осмелела и вышла за порог.

– Из Грандира, – нарочито серьёзно ответил мужчина.

Принц не выдержал и расхохотался.

– Чего смеёшься? – тут же спросила девочка.

– Уж больно ты суровая для своих лет,– он сорвал колокольчик и протянул его собеседнице.

– Я уже большая, – она развернулась, собираясь убежать назад в дом.

– Постой! – Иомир схватил девочку за руку и тут же отпустил, – Тебя как зовут?

– Ивея.

– А где твои родители?

– Мамка на дальнем огороде, а отец по делам ушёл, – она деловито махнула в сторону долины.

– Ты мамку не позовёшь? А то мы хотели у вас еды купить, – Иомир присел на корточки, чтобы стать одного роста с Ивеей.

Она кивнула и резво убежала за дом.

Через пару минут к путникам вышла женщина, удивительно похожая на свою дочку. Она улыбалась и поправляла сбившиеся волосы.

Ирата, гостеприимно пригласила их в дом и предложила дождаться мужа. Она угостила путников горячим душистым напитком с цветочным мёдом, после чего извинилась и убежала дальше заниматься хозяйством, предоставив друзей самим себе. Чтобы как-то скоротать время, Грэгор вызвался наколоть дров, а Иомир принялся мастерить для Ивеи куклу. Девочка не отходила от него ни на шаг.

Хозяин дома вернулся только в сумерках. Он оказался таким же приветливым и радушным, как и его жена, а вот неулыбчивый, настороженный парень лет пятнадцати, его сын, нравом больше походил на свою сестру. Когда все обитатели фермы собрались за большим столом и стали расспрашивать путников об их дороге, Грэгор рассказал про первую встречу с Ивеей, и Дульг, развеселившись, заметил, что Иомиру придётся теперь на ней жениться.

В этот момент принц не поверил своим глазам: высокий, статный мужчина, сидящий во главе стола, заливаясь весёлым смехом, призрачно мерцал в свете неверного пламени свечей. Он то исчезал, всего на мгновение, то появлялся вновь, так что гостю с трудом удалось побороть искушение схватить его за руку. Дульг оказался Ульвом. Поймав растерянные и удивлённые взгляды друзей, он засмеялся ещё сильнее и с удовольствием рассказал, как его семья оказалась в Грандире. Как он встретил Ирату и решил остаться, став, наверное, единственным ульфом на всю страну. Маленькая Ивея родилась под стать матери, а вот Стольн пошёл в отца. Никто из них не знал, почему вышло именно так.

В доме Дульга царила невообразимо лёгкая, доверительная атмосфера. Пробыв здесь всего день, Грэгор готов был поклясться, что скоро начнёт мерцать так же, как и почтенный глава семейства. А в сочетании с добрым вином и вкусной едой, чувства, переполнившие принца, заставили его наплевать на кособокую легенду, придуманную для жителей злополучной деревни. Иомир и не подумал останавливать друга, когда тот стал выкладывать всю их историю вместе с планами, догадавшись промолчать, хотя бы, о своём происхождении. На него странное обаяние жителей фермы подействовало ничуть не меньше.

Впоследствии, Грэгор не раз пожалел о своей болтливости, которая разрушила царившую в семье Дульга с Иратой идиллию.

После сытного ужина засиделись далеко за полночь. Гостям отвели комнату, обустроенную для Ивеи. Она была не очень большой, но имела огромное окно, выходящее на восток, и утром их разбудил яркий солнечный свет.

После завтрака купили еды и, уложив её в лодку, сердечно попрощались с хозяевами. Стольна нигде не было видно, однако, маленькая Ивея долго стояла на берегу глядя вслед уплывающему Иомиру.

Крепкая плоскодонка почему-то значительно просела, и некоторое время путники усердно искали течь, обнаружить которую им так и не удалось.

Русло реки, постепенно сужавшееся всю неделю, минувшую со дня отплытия друзей, понемногу стало расширяться и внезапно, к вечеру седьмого дня, раздалось, открывая глазам необъятный простор.

По левому берегу потянулись каменистые плато, переходящие на горизонте в плоскогорья. А впереди, словно изысканный браслет, перекинулся через Траэдин мраморный мост с узорчатой аркадой.

– Горвельдская переправа, – указал вперёд Грэгор.

– Впечатляет… Точно место из древних легенд… – Иомир восхищённо замолчал, не зная как подобрать слова, – кто строил мост?

– Гномы Горн– Нерида, – принц махнул рукой на восток, – их немало живёт в Горвельде, поэтому, как не жаль, но его придётся пройти быстро. У гномов отличная связь между собой и новости разлетаются мгновенно. Вполне возможно, что твой побег не забыли.

Глаза Иомира потемнели.

– Как они это делают? – спросил он, берясь за вёсла.

– У них есть вестники, – Грэгор усмехнулся, – давай лучше я буду грести.

Они осторожно стали меняться местами. Уже садясь на скамью, принц потерял равновесие и завалился назад. И тут произошло то, чего путники никак не могли ожидать. Раздался жалобный стон. Но даже не это заставило Грэгора мгновенно прийти в боевую готовность, а то, что спина, вопреки всем законом вселенной так и не достигла дна лодки. Он словно бы повис в воздухе, ощущая, тем не менее, под собой живое существо.

Молодой мужчина молниеносно перевернулся и опёрся о преграду всем весом. Она сразу же поддалась, и жалобный стон раздался во второй раз.

Тогда он принялся ощупывать пустоту под собой и, спустя несколько мгновений, выругался.

– Что это? – Иомир настороженно замер, наблюдая за действиями друга широко раскрытыми глазами.

– Достань одеяло из заплечного мешка, – Грэгор протянул одну руку, уперев другую так, будто держит невидимого противника.

Встряхнув протянутый спутником рулон шерстяной ткани, он расправил его и, отстранившись, накинул на неведомое существо.

Накидка обозначила хрупкую человеческую фигуру, которая даже не пыталась вырываться или нападать.

– Я догадываюсь, кто ты, – обратился Грэгор к незнакомцу, – но, будь добр, назови себя сам.

Некоторое время в лодке царила напряжённая тишина, нарушаемая лишь сопением из под одеяла.

– Это я, Стольн.

– Я так и думал, – принц отпустил паренька, издав длинный утомлённый вздох.

– Я не понимаю, одеяло – то почему не исчезло? – Иомир задал первый вопрос, который пришёл ему в голову.

– Что, правда? Это единственное, что тебя интересует, – Грэгор взялся за весла и направил судёнышко к берегу, – оно ещё не пропиталось энергией ульфа.

– Постойте, зачем вы к берегу гребёте? – Стольн рванул вперёд и схватил мужчину за руку.

– Тебя высаживать, – принц даже не заметил мёртвой хватки подростка.

– Не надо! Я с вами хочу пойти, Ужас Великой Половины увидеть и вообще…– он замялся и закончил фразу горестным сопением.

– Подрастёшь, пойдёшь куда хочешь, – лодка зашуршала по песку, – вылезай.

– Отец меня не отпустит, он ничего кроме своей фермы не видит и хочет, чтобы я таким же был, – Стольн стоял неподвижно, надеясь, видимо, этим отменить приказ Грэгора.

– Там, куда мы идём, ты и дня живым не продержишься, – мужчина взвалил брыкающееся одеяло на плечо и отнёс на берег.

– Всё равно я за вами пойду! – молодой ульф подождал, пока Грэгор отвернётся, и скинул одеяло.

– Сообразительный, – невольно рассмеялся Иомир.

Грэгор наградил его тяжёлым взглядом.

– Хорош смеяться, он такой обузой станет – что потом взвоешь.

– Послушай, тебе с нами правда трудно будет, такой поход на твои силы не рассчитан, – он выпрыгнул из лодки и поднял с земли шерстяной отрез, – мы и сами-то не уверены, что справимся.

– Я не буду обузой! Я смогу шпионить, если надо, – голос, звучавший теперь из пустоты, наполнился гордостью.

– И что нам делать? – спросил Грэгор, вслушиваясь в окружающие звуки .

Иомир пожал плечами.

– Либо назад плыть, либо вперёд.

Молодой человек скривился, словно от зубной боли, ему совершенно не хотелось грести целый день против течения.

– Ладно, скоро будет темнеть, – он без удовольствия оглядел открытый все ветрам берег, покрытый шелестящей травой, – попробуем здесь заночевать?

– Если повезёт, то гномов мы ночью не увидим, – Иомир с опаской посмотрел на мерцающий в вечерних сумерках мост и отправился затаскивать лодку.

Воллог вынырнул из ниоткуда, когда путники уже сели ужинать. Стольн по-прежнему не проявлялся, толи боясь гнева Грэгора, толи переживая, что его свяжут и отправят домой силком. Зато Тать прекрасно чувствовал его запах, прижавшись к земле, он ощерился в пустоту и гортанно порыкивал.

– Тебя-то я и ждал, – принц погладил пса по взъерошенному загривку, – приведи ка того невидимку, только больно ему не делай.

Тать осторожно подобрал задние лапы для прыжка и сиганул к берегу. Раздался истошный крик и воллог остановился возле перевёрнутой лодки, один борт которой на мгновение поднялся и опустился, укрывая Стольна.

Пёс лениво скребанул землю и улёгся рядом с плоскодонкой сторожить.

– Вот и умничка, не давай ему вылезти, – Грэгор растянулся на земле и, оставив решение проблемы до утра, протяжно зевнул.

Ночь прошла спокойно. Мост оставался пустынным, его тёмный силуэт отражался в Траэдине, усыпанный мириадами звёзд.

Молодой ульф, по всей видимости, так и не сделал ни одной попытки покинуть своё укрытие. Когда небо, готовое разродиться утренним светом, на востоке начало сереть, воллог лежал на том самом же месте.

Проснувшись раньше обычного, Грэгор, проклиная холодный, влажный воздух, скинул одеяло и направился к воде привести себя в порядок и приласкать пса. Не успел он сделать и пару шагов, как взглянув по сторонам, с ужасом обнаружил, что за всей неразберихой вчерашнего вечера они с Иомиром то ли не заметили дорогу, спешившую к мосту совсем рядом, то ли по усталости не придали ей значения.

Постаравшись успокоиться и унять острое чувство тревоги, которое пульсирующими нитями начало расползаться от солнечного сплетения к кончикам пальцев, принц некоторое время просто стоял, всматриваясь в пустынный пейзаж. Затем, словно опомнившись, стремительно кинулся к другу.

Подхватив с земли миску и котелок с остатками ужина, он несколько раз ударил один о другой над его ухом и резко пнул ногой в плечо, заставляя болезненно поморщиться.

– За что? – Иомир приподнялся на локте, отчаянно пытаясь проморгаться со сна.

– Интересно, почему вчера мы не разбили лагерь прямо на дороге? Зачем было размениваться по пустякам? – Грэгор метался по поляне, поднимая и бросая в сумку вещи.

– Что ты несёшь? – мужчине передалась тревога принца, и он, всё ещё не понимая, что происходит, принялся быстро складывать одеяло.

– Дорога! – почти проорал Грэгор и, выпрямившись, сделал красноречивый жест в сторону утоптанной копытами и колёсами ленты, убегающей в даль.

– Ах ты ж! – движения Иомира стали более резкими и осмысленными.

– Как тебе удалось выжить с таким зорким взглядом, скажи на милость?

– Иди ты! – Иомира кольнула обида, – Мы за всю дорогу никого не встретили, воллог рядом всё время, я немного расслабился.

– Да уж, – Грэгор запихнул в сумку мешочек с крупой и, наспех оглядев поляну, развернулся к Татю, – Не давай ульфу вылезти, пока мы не отойдём подальше, понял?

Пёс медленно поднял голову и, вздохнув, опустил её обратно на лапы.

– Идём.

Они почти бегом пересекли дорогу и постарались, насколько это было возможно, не слишком удаляясь от реки, углубиться в поля, где их должна была надёжно укрыть трава, стоявшая выше человеческого роста.

Идти было трудно. К полудню солнце начало припекать совсем по– летнему, трава цеплялась за одежду и царапала кожу, не позволяя, кроме всего прочего, видеть, что происходит впереди. Под ногами то и дело возникали ямы, ухабы и пригорки, различить которые загодя не представлялось возможным. Поэтому то один, то другой из друзей оступался, подворачивал ногу или останавливался, чтобы перевести дух. Обилие слепней приводило в тихое отчаяние. Чувство опасности отступило, внимание невольно притупилось и, получив резкий тычок под рёбра, Грэгор даже не сразу осознал, что их всё-таки ожидали у переправы.

Получив ещё один удар, он упал на землю и почувствовал, как кто-то заламывает ему руки за спину. Со всех сторон доносились низкие хрипловатые голоса гномов, а через минуту на голову ему надели плотный мешок из грубой ткани и приложили к затылку какой-то обжигающе-холодный предмет. Мысли начали расплываться и бывший принц отключился.

***

Очнулся Грэгор всё от того же ощущения обжигающе-холодного металла на затылке. Подождав, пока комната не перестанет расплываться и медленно вращаться, он, наконец, рассмотрел сидящего перед ним в кожаном кресле дородного гнома, в простой одежде, но с большим круглым медальоном, изображающим кирку и лопату на груди. Гном внимательно разглядывал его в ответ, не произнося ни слова. Помещение, в котором оказался беглец, оказалось почти пустой комнатой с каменными стенами, на которых были закреплены несколько подсвечников, и массивным столом в центре. По обе стороны от Грэгора стояли стражники, закованные в лучшую гномскую броню. Это подтвердило его догадки, что незнакомец на другом конце стола не просто случайный десятник или мелкий смотритель, а довольно крупная персона. Мысленно выругавшись, Грэгор попробовал пошевелить руками за спиной, что вызвало только резкую вспышку боли в онемевших кистях.

– Итак, – наконец прервал молчание собеседник, – куда шли? Зачем?

– К родне в Коррию, – В душе принца мелькнула надежда, что незнакомец может и не знать кто они такие.

– А почему полями, – усмехнулся в густую бороду гном.

– Решили, что так безопаснее, – парировал Грэгор, – мало ли что.

– Ну да, ну да, – гном хитро сощурился, – ты ещё начни петь, что вы крестьяне и за себя постоять не можете.

Грэгор открыл рот, на ходу стараясь придумать разумный ответ, но собеседник жестом заставил его замолчать.

– Разреши представиться, – незнакомец похлопал медальон на груди, – Бренир, двоюродный брат владыки Алмина.

Бывший наследник мысленно охнул. Надежда на чудесное избавление угасла в нём окончательно, уступив место равнодушной усталости.

Увидев перемену в настроении пленника, гном кивнул и, откинувшись на спинку кресла, продолжил.

– Я прибыл в Горвельд по делам Горн-Нерида и, как оказалось, выбрал очень удачное время, – он довольно хлопнул себя мясистой ладонью по колену, – ночной патруль заметил костёр и отрядил ребят проверить кто вы такие. Обыскали лагерь и вас заодно. Как на вещички твои глянули да на руке у твоего друга клеймо заметили – сразу мне вестник и отправили. А уж я, не будь дурак, приказал вас у моста отловить. Теперь вот вижу, что не зря! —Бренир от переизбытка эмоций поднялся со своего места и принялся расхаживать вдоль стола, – Кхе-кхе, опальный наследный принц Грандира собственной персоной!

– Что нас ждёт? – перебил словоохотливого гнома Грэгор, уставившись в потолок.

– Ну, – Бренир остановился и несколько раз перекатил свой немалый вес с пятки на носок и обратно, – дружка твоего вернут на рудники, а вот что с тобой делать, я пока думаю.

– А ну как мой светлейший братец узнает, что вы якшались с изгоем? – саркастично предположил пленник, – вы же состоите в числе лучших обитателей Великой половины!

– Если я тебя прирежу, он мне простит эту вольность, я думаю, – не остался в долгу собеседник, – однако, – продолжил он после некоторой паузы, – я бы хотел извлечь из нашего знакомства больше выгоды.

– О! Разумеется, – Грэгор тряхнул головой, – только вот нынче не больно-то много с меня можно выручить.

– Ты не в курсе последних событий, сынок, – голос Бренира смягчился, – За твою доставку коррийскому владыке дают кругленькую сумму золотом.

Принца слово бы окатили холодной водой. До него, вдруг, дошло осознание того факта, что став изгоем, он не перестал быть участником «большой игры» . Свои планы на него были у Цастина и Высшие знают кого ещё. Кровь Теолина не позволит наследнику остаться в стороне живым или мёртвым. Грэгор вздохнул, успокаивая сумбурную волну эмоций, порождённую неприятной мыслью, что размышляя о новой жизни и стараясь отгородиться от воспоминаний, он опять не сумел разглядеть картины целиком.