Текст книги "Царствование царя Алексея Михайловича"

Состояние Польши

Между сими происшествиями собран был в Варшаве сейм, на котором после весьма продолжительных и сильных прений положено было 24 марта заключить мир со шведами, но, не приводя сего в исполнение, ожидать главного сейма. Царь Алексей Михайлович, владея всем Литовским княжеством и зная, что Польша не может существовать сама собой, желал присоединить корону державы сей к России; к намерению сему, как мы видели, имел уже царь сильное стремление в 1648 году. Но, усмотрев, что все надежды его разрушились, обратился он к другим мерам. Смерть Хмельницкого и тайные сношения нового гетмана Выговского с поляками родили в царе Алексее Михайловиче подозрение, что они, оправясь от несчастий, нанесенных им шведами и получив еще значительное подкрепление от крымского хана, нападут со всеми силами на Россию и отторгнут все ее завоевания.

Мир со шведами. Отсрочка мирного трактата на 3 года

Августа 22 дня Хованский известил губернатора Горна, что он получил повеление заключить со шведами перемирие, а посему и требовал уполномоченных, с которыми хотел немедленно решить дело сие. Горн назначил со своей стороны подполковника Бока и обер-вахтмейстера Будберга, а Хованский – полковника Михаила Федоровича Ознобишина и подполковника Русвурма. Решение последовало на другой день: прекратить военные действия и разменять пленных. Апреля 24 числа было общее празднество. Приготовления к мирному трактату шли весьма медленно: едва к ноябрю съехались министры в Валисаар – местечко, находившееся при реке Нарове, недалеко от Нарвы. Дело началось титулами, в которых скоро согласились; но поелику россияне требовали Карелии, Ингерманландии, Эстляндии и Лифляндии, чего шведы не согласились отдать, то и положено было заключить перемирие на три года с тем, чтоб каждый остался при своих завоеваниях. Окончательный срок перемирию положен был в 20 день декабря 1661 года. По сему трактату остались в руках россиян: Адзель, Кокенгузен, Мариенбург, Дерпт и Вашнарва, местечко вблизи Нарвы. Гадебуш говорит, что А. Л. Ордин-Нащокин был главным лицом при сем трактате. Мудрый министр наш, будучи наместником помянутых провинций, восстановил их благосостояние и, как Кельх и Гадебуш говорят, испросил им у царя Алексея Михайловича право пользоваться своими законами и преимуществами.

Новая война с поляками

Главный сейм происходил 26 июня, а на другой день дал король аудиенцию российскому послу и, уклоняясь от решительного ответа на требования его, отвечал, что комиссия, собирающаяся в Вильне, может решить его требования[103]103
  См. Theatrum Europaeum. Т. VIII. С. 606.


[Закрыть]. Царь Алексей Михайлович, уразумев прямой смысл сего ответа, приказал князю Долгорукому сосредоточить все силы около Вильны, которые, вступив 30 августа в Самогицию, овладели всей страной и, как немецкие писатели говорят, причинили жителям великие разорения. Через три дня после сего заняли они город Кайданы – резиденцию князя Радзивилла, где находилась евангелическая гимназия, бывшая в большой славе.

Война и мир

Госсевский, пребывавший с армией в Лифляндии, услышав о сих успехах россиян, обратил к ним силы свои и имел 30 августа значительное сражение, в котором россияне потеряли 1500 человек и семь знамен. На другой день после сего сражения явился к Госсевскому посол наш с известием, что они получили повеление от царя прекратить военные действия и приступить к помянутому Виленскому трактату. Польский военачальник и прибывший к нему литовский генерал Сапега согласились на сие предложение и удержались в лагере.

Жестокое сражение

Немецкие писатели говорят, что оба лагеря стояли очень мирно друг против друга, помышляя, каким бы образом прекратить сей маскарад[104]104
  См. Theatrum Europaeum. Т. VIII. С. 973.


[Закрыть]. Россияне кончили оный скорее: на заре 22 сентября напали они на лагерь Госсевского, разбили 2000 поляков и литовцев и взяли в полон самого Госсевского и еще трех военачальников. Сапега, получив о сем известие, устремился со всеми силами на россиян, разбил 2090 мушкетеров, взял у них шесть пушек и множество повозок с амуницией. После сего сражения обратился Долгорукий к Минску со всеми силами и послал пленников своих в Москву.

Предложения о мире

С сего же времени возобновились опять условия о мире. Польский король прислал комиссаров в Вильну, но все условия, говорят издатели Theatrum Europaeum, клонились более к войне, нежели к миру, ибо царь настаивал усиленно, чтоб его назначили наследником польской короны и посадил в сейм двух своих членов – совершенную противность польских прав.

Новая война в Малой России

Во время сих событий происходила другая война в южных областях России: Виговский, захвативший гетманскую булаву не токмо против желания России, но даже собственных сограждан своих, искал покровительства у Польши и крымского хана. С пособием их завел он междоусобную войну, истребил большую часть недоброжелателей своих, отдал имения их на разграбление татарам и, исполняя сие, подступил под Киев. Намереваясь взять город сей приступом, дрался он целые сутки с Василием Борисовичем Шереметевым.

Из донесений Шереметева видно[105]105
  См. Бантыш-Каменский. История Малой России. Т. I. С. 65.


[Закрыть], что под Киев приходили 40 000 казаков и 60 000 татар, кои от первой неудачи бежали с поля сражения, а казаки, будучи совершенно разбиты, потеряли 48 знамен и 20 пушек.

Предложения гетмана Виговского

Виговский, предусматривая, что не будет в состоянии овладеть Киевом, предложил российскому военачальнику мирные условия. Шереметев принял сие предложение, но поступал с ним очень осторожно, не верил его обещаниям и писал царю Алексею Михайловичу, что он языком говорит, как бы походило на дело, а в сердце правды нет[106]106
  См. Бантыш-Каменский. История Малой России. Т. I. С. 66.


[Закрыть].

Виговский, видя неуспех сей, снял осаду, пошел навстречу князю Ромодановскому, который вступил в Малую Россию с 20 000 войска; и хотя гетман ожидал скорого пособия от польского короля, но писал царю Алексею Михайловичу, моля о пощаде, уверял его в непоколебимой верности и просил не выдавать его польскому королю.

Сожжение Пирятина

Князь Ромодановский, имея при войске своем верных казаков, предводимых наказным гетманом Беспалым, встретил храбро Виговского и, обратив его в бегство, сжег Пирятин, Лубны и иные города. Окружив после сего Гуляницкого в Варве, отложил он осаду сию до зимы и расположился станом в Лохвице, а Беспалому приказал быть в Ромнах.

Прибытие грузинского царя Теймураза

Летом сего года прибыл в Москву грузинский царь Теймураз Давидович. Царь Алексей Михайлович приказал его встретить с отличной почестью и выслал к нему во Владимир внука его царевича Николая Давидовича. Первая аудиенция происходила также с великим церемониалом, и Теймураза возили взад и вперед в царской карете. Политические причины сего посещения нам неизвестны, но, соображая обстоятельства того времени, надобно заключить, что Теймураз явился во дворец царя Алексея Михайловича единственно для того, чтобы придать новую силу собственному дворцу своему. Грузинский царь поднес царю Алексею Михайловичу мощи святых угодников и был отдарен богатой шубой, шапкой мурмолкой, соболями, бархатами, атласами и серебряными кубками. Теймураз, проживши в Москве сорок дней, отправился в свое царство, а внук его Николай Давидович, оставшись при дворе нашем еще на два года, отпущен в Грузию в 1660 году и одарен весьма щедро на прощальной аудиенции[107]107
  «А толь грузинский царь из своей земли из Грузеи к Московскому государству В. Г. землею, на черкасскую кабарду горских черкасс, да городами на Терек, на Астрахань, на Казань, на Нижний, на Володимир до Москвы и казначей государево жалованье царю грузинскому объявил: шубу соболью, покрыта бархат червчат золотной, шапка мурмолка, да ево ж жаловал кубками, и бархаты, и атласы золотными и гладкими и сорока собольми; и царь, приняв государево жалованье, бил челом». См. Древняя российская вивлиофика. Т. XIV. С. 22, 41.


[Закрыть].

Стужа и волки

В сем году случилось, что к Смоленску собралось 4000 волков. Немецкие писатели выводили из сего множество разных предположений, не рассудив, что волки собираются обыкновенно туда, где много мертвых трупов. Стужи сего года были также очень замечательны. Рейн, Эльба и многие реки умеренного климата были долго покрыты льдом.

Посреди повествований о сих военных происшествиях не сказали мы ни слова о царе Алексее Михайловиче. Мудрый монарх сей по заключении перемирия с поляками (1656) удалился с театра войны в Москву и, управляя всеми дипломатическими событиями, прилагал неусыпное попечение о счастье Богом вверенного ему государства.

Продолжение войны в Малой России

С наступлением нового [1659] года возобновились военные действия в Малой России, но царь Алексей Михайлович, желая мира, а не войны, отправил туда ближнего боярина князя Алексея Никитича Трубецкого, поручив ему заключить мир с Виговским и, утвердив его в звании гетмана, отдать ему киевское воеводство. Как ни выгодными кажутся предложения сии, но Виговский их не принял, а решился продолжать войну.

Сражение под Конотопом

Апреля 28 дня происходило жестокое сражение под Конотопом, которым россияне, хотя сгоряча, и овладели, но были после прогнаны с великой потерей. Летописи того времени заключают, что ошибка князя Трубецкого состояла в том, что он поверил пленным, будто бы у Гуляницкого только 4000 войска. Вскоре после сего имел князь Ромодановский также неудачное сражение под Нежином, где у казаков было вспомогательное войско, состоявшее из поляков и волохов.

Князь Трубецкой, не отходя от Конотопа, решился 29 июня приступить вторично к сему городу, но, узнав о приближении Виговского, пошел к нему навстречу и был побит наголову близ Сосновки. Неприятель преследовал россиян трое суток, и Трубецкой вместе с Беспалым спаслись только переправой через реку Сейм.

Юрий Хмельницкий

Сие гибельное положение российских войск приняло скоро другой вид при появлении молодого Хмельницкого в Заднепровских полках. Уважение казаков к памяти Богдана Хмельницкого и благоразумные распоряжения царя Алексея Михайловича побудили Виговского, гордившегося победами, оставить отечество свое и бежать в Польшу. Историк Малой России говорит: «Казаки выгнали союзников Виговского, кровь перестала обагрять плодоносные поля сего края, мир и спокойствие снова водворились в оном. Прощение царское было сопровождаемо благословениями кающегося народа и проклятьем виновников бедствий, сию страну постигших».

Война в Литве

Неудачные предприятия россиян против Конотопа вознаграждались блистательными успехами в Литве: Тихотин, Гродно и многие места заняты были полководцами нашими, и поляки были в стране сей везде поражаемы, невзирая на успехи их в Украйне, которые хотя и причинили значительный ущерб в нашем войске, но не доставили Польше существенных выгод, ибо, как мы выше видели, казаки от оной отложились.

Беспристрастные издатели Theatrum Europaeum говорят: «И так поляки нажили в сем году опять двух ожесточенных неприятелей, которые разоряли их в Литве и Украйне. Для обуздания их стремительных нашествий вызвал король из Голштинии генерала Чарнецкого и поручил ему начальство над войсками, находившимися в Литве и Подляхии».

Мысль о разделении Польши

Хотя Польша ходатайствовала в сие время весьма усиленно о мире со шведами, но россияне, датчане и Австрия сему препятствовали. Пуффендорф говорит, что около сего времени заключен был тайный трактат между Австрией и Россией: разделить Польшу[108]108
  См. Пуффендорф. De rebus gestis Caroli Gustavi, Lib. VII, § 5.


[Закрыть]. К поступку сему побуждались они, вероятно, тем более, что каждая из держав сих, объявив права свои на польскую корону, видела с прискорбием, что предприятие сие будет безуспешно.

Новое поражение о мире

Невзирая на продолжение военных действий, возобновляли поляки постоянно предложения свои о мире. Местом собрания назначен был город Борисов, но польские послы не являлись туда потому, что король оспаривал желание царя Алексея Михайловича, чтобы в собрании сем присутствовали казаки. Польша, объявляя их своими подданными, полагала, что они не могут подавать голосов при собрании посланников.

Оливский трактат между шведами и поляками

Дипломатические прения сии употребил польский король в свою пользу и заключил посредством французского посланника мир со шведами. Мая 3 дня [1660 года] подписан был в Оливе мирный трактат, который хотя и ослабил прежнее могущество Польской державы, но был для нее весьма выгоден в том отношении, что она могла обратить все силы свои против России и казаков.

Подвиги знаменитого Чарнецкого

Едва только успели поляки заключить мир, то и начали собирать все войска, дабы напасть на князя Хованского, который, имея главную квартиру в Вильне, обладал почти всей Литвой. Старый и опытный генерал Чарнецкий соединил силы свои с силами Сапеги, так что все ополчение составило 11 000 воинов, в числе коих были 4000 всадников.

Чарнецкий, прибыв с войском сим к Слониму, встретил там русский авангард и опрокинул оный. Хованский, получив о сем известие, собрал все силы свои и, выбрав выгодное положение, оградил себя артиллерией, состоявшей из 40 пушек большого калибра. Все ополчение состояло из 14 000 человек, в числе коих было очень много немецких офицеров и искусный голландский артиллерист. Июня 28 дня произошло главное сражение под Ляховцами, и Хованский, будучи совершенно разбит, обратился к Полоцку, дабы там соединиться с князем Долгоруким. Но предприятие сие было также неудачно, и россияне, будучи опять разбиты, потеряли Вильну и многие литовские города.

Поражение под Чудновым

Вскоре после сего соделалась и Украйна театром бедствий для россиян: Василий Борисович Шереметев, начальствовавший в том краю, был преследован Потоцким и Любомирским, которые, имея 9000 войска, вели за собой 30 000 татар. Под Чудновым потерпел Шереметев совершенное поражение и узнал к прискорбию, что юный Хмельницкий отложился от России и обязался выгнать всех россиян из Украйны. К довершению сих несчастий преградили ему все средства к получению провианта и заставили подписать в октябре следующие условия:

I. Выдать бунтующих казаков султану.

II. Сдать все украинские города и крепости польским войскам.

III. Сдать пушки и всякого рода оружие.

IV. Заплатить 4 миллиона золотом за военные убытки, и ежели денег нет налицо, то отдать в залог восемь знатнейших бояр.

V. Все войско обязать присягой не действовать против Польши.

VI. Выдать все договоры, заключенные с казаками.

VII и VIII. Отпустить или довести взятых россиян на счет их к Полтаве.

IX. До отдачи Киева и других украинских городов находиться Шереметеву в залоге у победителей.

После подписания сего гибельного условия, повел Шереметев победителей своих к Киеву, дабы сдать им город, но счастливое стечение обстоятельств – прибытие князя Борятинскому и казачьего полковника Цюцюры к Киеву – спасло город сей. Поляки, оскорбясь сей неудачей, отдали Шереметева и всех знатных пленников крымскому царевичу Нурадину в награду и отправились сами на зимние квартиры в Литву[109]109
  См. Древняя российская вивлиофика. Т. XX. С. 115. «Боярин и дворецкий Василий Борисович Шереметев взят в полон в Крым в 7168 году и был в оном по 7177 (1669) год».


[Закрыть].

В польской «Хронике» сказано, что дядя Юрия Хмельницкого – наказной гетман Яким Сомко, оставленный за Днепром, услышав о поступке племянника своего, сильно вознегодовал и убедил заднепровских казаков не отлагаться от России.

По VII и VIII пунктам должно было отпустить взятых и обезоруженных россиян. Поляки исполнили сие условие, но известили о сем татар, которые, напав на них нечаянно, повлекли 2000 человек в полон. К счастью сих злополучных россиян, напал кошевой атаман Серко на татар при переправе их у Днепровских порогов и, захватив часть заграбленного ими имущества, спас соотечественников наших от постыдного плена.

Неприятное положение России

И так сражение под Чудновым лишило нас всех шестилетних побед, кроме Киева и Чернигова, и расстроило значительную часть армии нашей, которая, навыкнув сражаться, одерживала всегда победу над неприятелями. Замечательно, что царь Федор Алексеевич, произнося речь о местничестве, приписал все несчастья войны сей горделивому разногласию военачальников наших[110]110
  «Тем же наша царская держава, разсмотряя, яко сие местничества дело благословенной любви вредительно, противу неприятелей общего и пристойного усердия разрушительно, паче же Всевидящему Оку немилосердно и ненавистно, желаем, да Божественный Его Промысл, мира и благословения виновный, Своим всесильным повелением оное разрушающее любовь местничество разрушити изволит, и от такова залокознства разраненные сердца в мирную и благословенную любовь соединити благоволит… А когда и отец наш… изволил итти на недругов своих, на польского и свейскаго королей, за их многие неправды, и в тех его царских походах все чины были без мест же… А в которых полках, после ратных походов отца нашего… были бояры и воеводы с месты, и в тех полках между бояры и воеводы для случаев отечества и многия были несогласия, и ратным людям теснота, и от того их несогласия многий упадок ратным людям учинился, а именно: под Конотопом и под Чудновым и в иных многих местах». См. Древняя российская вивлиофика. Т. XVII. С. 432, 433.


[Закрыть].

Соображая политические происшествия войны сей, видим мы, что царь Алексей Михайлович начал войну с поляками по справедливым причинам и имел в предмете самоохранение и спасение казаков от рабства, угнетений и унии. Но почему вовлекся самодержец российский в войну против шведов? Держава сия не подала России причин: она сохраняла свято трактат, заключенный в 1617 году в Столбове. Потому что своекорыстная политика Венского кабинета и советы Никона побудили его на сие предприятие. Австрия находила великие выгоды, остановив успехи юного и пылкого Карла Густава, который, завоевав вовсе неожиданно всю Пруссию, мог легко внести победоносное оружие свое во владения императора. Следовательно, Россия оказала Австрии великую услугу. Но чем заплатила ей держава сия? Пагубой. Ежели бы Венский кабинет не склонил тайными происками своими шведов заключить мир с Польшей, не только без согласия, но даже и ведома России, то она не претерпела бы постыдного поражения при Чуднове.

Новое поражение на Днепре

В декабре сего года претерпели опять россияне жестокое поражение на Днепре: сначала напал Сапега на Долгорукого и, выгнав его из укреплений, заставил удалиться к Полоцку, где находился князь Хованский. При сем сражении лишились россияне военачальника своего, многих знатных бояр, голландского полковника Букена (Buchen) и 3000 воинов. После сего напал Чарнецкий на князя Хованского, разбил часть его войск, захватил вагенбург и, прогнав его, принудил запереться в Полоцке. За недостатком собственных материалов, повторяем мы здесь только слова иностранных писателей.

Князь Хилков говорит[111]111
  См. Ядро российской истории. С. 431.


[Закрыть], что в сем году взят в плен князь Черкасский, убиты князья Трубецкой и Долгорукий и разбит под Ловичем князь Иван Андреевич Хованский, присовокупив: «В кровавом бою, какого никогда между ими не бывало». Но где и при каких сражениях, того нельзя уразуметь из его сокращенного описания.

Дороговизна всех припасов в Москве

В течение сего года сделалась в Москве и около лежащих городах великая дороговизна на хлеб и прочие съестные припасы. Причины были очень явственны: неурожай, война и введение медных денег. Но царь Алексей Михайлович, не признавая причин сих или желая сокрыть оные в глазах народа, приказал собрать торгующих, черных сотен старост и сотских и спросить у них: отчего сделалась дороговизна и не будет ли хлеб дешевле, ежели перестать курить вино, а продавать на кружечных дворах одни только пиво и мед?

Рассуждение о мерах против дороговизны

Торговые люди отвечали: дороговизна произошла от неурожая, неограниченного курения вина, варения пива и неподвоза хлеба из украинских городов; но зло сие увеличивалось еще от перекупщиков и барышников.

Для понижения цен предложили они следующие средства: прекратить курение вина и варение пива. Хлеб, следующий стрельцам, требовать из монастырских житниц. Закупщиков, вязщиков и кулащиков отставить. Запретить гуртовую закупку всех съестных припасов из стругов и возов на московском хлебном рынке.

Старосты и сотские отвечали, что до морового поветрия был хлеб дешев, но поелику в то время погибло много народа, много лошадей пало, много людей побито на службе государевой, то от сего пашенных людей стало гораздо менее и все съестные припасы вздорожали. Прежде, продолжали они, получали ружные попы, церковники, стрельцы и разных чинов государевы люди хлебное жалованье, и на государев житный двор привозили из волостей и сел хлеб, а ныне взимают с оных оброчные деньги, а посему и стало на Москве более хлебных покупщиков, нежели прежде было.

Относительно к вину и пиву произошел спор между гостями и старостами: первые полагали, что вина вовсе не надобно, а последние говорили, чтоб держать оного немного для больных и рожениц. Гости, оспаривая сие, доказывали, что ежели будет продажа вина, тогда число корчемщиков увеличится, и каждый из них будет ссылаться, что вино купил он на кружечном дворе. Изложив сии мнения, заключили они ответ свой тем, что во всем полагаются на волю государеву: «как государь изволит».

Нам неизвестно, какие меры приняло правительство против дороговизны сей, но по двум грамотам царя Алексея Михайловича от 1661 и 1662 годов видно, что вино велено было продавать сначала по 4, а потом по 5 рублей ведро[112]112
  См. Собрание государственных грамот и договоров. Т. IX. C. 69–72; Путешествие в города Чердынь и Соликамск. С. 144–210.


[Закрыть].

Потеря Гродно и Могилева

В начале [1661] года возобновились опять военные действия между россиянами и поляками: последние взяли Гродну и Могилев, но не могли никак овладеть виленскими укреплениями. К счастью россиян, говорят немецкие писатели, произошли в сие время великие несогласия в Польше от честолюбивых видов великого маршала князя Любомирского и от медных денег, коих выпущено было более 10 миллионов. На сейме требовали уничтожения монеты сей, и значительная часть войска разошлась по домам.

Образование нового войска

Стечение сих обстоятельств употребили россияне в пользу, усилили везде гарнизоны, образовали новое войско в Пскове по немецкой дисциплине[113]113
  См. Theatrum Europaeum. Т. IX. С. 338.


[Закрыть], наняли множество иностранных офицеров и солдат и платили последним по 156 рублей жалованья в год.

Известие сие подкрепляется собственными нашими актами: по Сибирскому и Двинскому летописцам видим мы, что иностранные полковники образовали множество рейтар и солдат, которых обучали регулярному строю[114]114
  «В (1655) взяты с Двины к Москве приказ холмогорских стрельцов 48 человек, с женами и с детьми… того же году присланы с Москвы на Двину 460 человек смоленских и дубровских гайдуков… В (1658) холмогорских стрельцов 300, да 200 человек Архангельского города стрельцов, взяты к Москве на вечное житие. Во 167 году (1659) взято с Холмогор к Москве смоленских и дубровских гайдуков 309 человек.
  В 1661 году приехали с Москвы в Тобольск полковники и подполковники немцы и русские майоры, поручики и прапорщики. И в рейтары, и в солдаты прибирать почали и стройству учить. И прибраны были в Тобольску: рейтар 1000, солдат 1000, стрельцов 4000 человек». См. Древняя российская вивлиофика. Т. XVIII. С. 29, 30, 31; Древней российская вивлиофика. Т. III. С. 195.


[Закрыть].

Храбрый казачий атаман Яким Самко оживил также подвигами своими упадший дух российского воинства и, очистив всю Малороссию от неприятеля, ослабил польские силы, и укротил буйное стремление крымских татар.

Война с поляками

Король польский, опасаясь, чтобы россияне, владевшие Вильной, не распространили могущества своего в Литве, пошел против них в сентябре, употреблял все усилия взять Вильну, но, огорчась неуспехом и опасаясь, чтобы конфедераты не усилились во время его отсутствия, оставил здесь часть войск и поспешил в Краков. Военачальник наш Никифор Матвеевич, узнав сие, учинил вылазку из крепости, разбил поляков и угнал весь скот их в город.

Поощренный сим счастливым успехом, отрядил полководец сей 3000 пехоты и 200 драгунов к Орше и Дорогобужу, где находилось мало польских войск под начальством Пржиборовского, старосты княжества Радзивилловского. Октября 15 числа произошло сражение, которое, решаясь к выгоде россиян, заставило поляков запереться в крепости. Последствия сей осады кончились неудачей, и князь Долгорукий, потерпев значительную потерю, снял осаду и пошел к Полоцку.

К ноябрю собралась в Литве сильная российская армия под начальство князя Хованского, графа Дугласа и многих иностранных офицеров. Непобедимый Чарнецкий, узнав сие, напал на них и разбил их так жестоко, что они должны были, оставив на месте сражения 8000 человек, удалиться в Полоцк 14 ноября. После победы сей пошел Чарнецкий к Полоцку и послал 1000 человек к Невелю.

Осада Вильны

Около сего времени (ноябрь) подступил король опять под Вильну, в которой находилось весьма мало войск под начальством князя Данила Якимовича Мазовского. Российский военачальник сей, усмотрев, что он не будет в состоянии бороться с превосходными силами неприятеля, выслал сказать королю, что ежели ему дозволен будет свободный выпуск с оружием и имуществом, то он сдаст крепость, а в противном случае взорвет оную на воздух. Король отвечал, что он презирает сии угрозы и, приказав подрывать крепость минами, осадил оную со всех сторон.

Издатели Theatrum Europaeum говорят, что Мазовский исполнил бы непременно намерение свое, но поелику он не был любим гражданами, которых более 150 человек предал казни, а иностранные офицеры также не соглашались на взрыв, то они его связали, а шотландец, служивший у нас полковником, послал сказать королю, что все находящиеся в крепости предают себя во власть его величества.

Участь Мазовского

Король послал немедленно в крепость 100 человек, которые, приняв оную от помянутого шотландца, нашли в ней 30 пушек, 1000 ружей, множество картечи, ядер и гранат, 1000 бочек ржи и соли, 1000 мундиров и несколько кусков сукна. Неизвестно, дарована ли была свобода воинам нашим, но Мазовскому приказал король отрубить голову. Исполнение приговора сего замедлилось по неимению палача, но в должность сию согласен был повар Мазовского, который пятым ударом отделил голову господина своего от туловища. Начальника сего обвиняют в жестокости и говорят, что он, усомнясь в одном католическом священнике, приказал его положить в мортиру и послал выстрел сей к полякам[115]115
  См. Fastes de la Pologne. Т. I. С. 164.


[Закрыть]. Вслед засим взяли поляки замок Коней и стали на зимние квартиры в Могилеве и Украйне с твердым намерением идти по установлении рек в Россию.

Мир со шведами

В дополнение к несчастьям сего года надобно присовокупить и мирный трактат со шведами, заключенный в Кардисе, малом селении близ Дерпта, и подписанный 21 июня[116]116
  Koch, Histoire des traites. Т. III. С. 135; Corps universel de Diplomatie par Dumont. Т. VI. Ч. II. С. 363.


[Закрыть]. Несчастьем называю я обстоятельство сие потому, что россияне должны были возвратить шведам все завоевания, которыми пользовались более шести лет. Вместе с сим трактатом погибли все дальновидные намерения царя Алексея Михайловича, которые стоили России весьма великих пожертвований и потрясли благосостояние всего царства до глубины сердца. Через 14 дней по ратификации сего мира должен был великий муж А. Л. Ордин-Нащокин выехать из наместничества своего и уничтожить тот торговый флот, который он, обладая устьями Двины, образовал к славе своего отечества.

Прибытие австрийского посольства

Австрийский кабинет, причиняя России столь великие бедствия, пожелал, вероятно, уверить царя Алексея Михайловича в противном и отправил к нему в сем году двух искусных дипломатов – Майерберга и Кольвучи, которые должны были, сверх сего, описать отечество наше с величайшей подробностью во всех отношениях.

Хотя царь Алексей Михайлович, как мы увидим ниже сего, постигал коварство императора Леопольда I, но, сохраняя приличие, оказал послам его обыкновенные почести. Замечательно, что посланники сии совершили очень длинный путь, дабы объехать все польские владения, вероятно, надеясь отклонить сим все подозрения о связях между Польшей и Австрией. После первой аудиенции дозволено было австрийским послам вступить в переговоры с боярами, но недоразумения в титулах, или короче сказать – нежелание правительства нашего вести сии переговоры, были причиной несогласий. Надобно, однако же, заметить, что во время торжественного обеда Майерберг и товарищ его сохранили должное приличие.

Предложение Майерберга и отъезд его

Послы австрийские, усматривая, что время проходит без положительного совещания и что мнимое усердие их к пользам России не принимается за наличные деньги, открыли вдруг истинную причину своего посольства: просили пособия против турок. Царь приказал им отвечать, что он не может исполнить сей просьбы, ибо имеет войну с двумя сильными врагами: поляками и татарами. Вслед засим дано им было знать, чтобы они готовились к отпускной аудиенции.

Хотя из всего вышеописанного видно, что царь Алексей Михайлович был очень равнодушен к услужливости императора, но оказал послам его великие почести, одарил их весьма богато, угощал целый год в Москве и принимал их, наконец, во внутренних чертогах своих. Почесть сия, сколько нам известно, не была в век его никому оказана[117]117
  См. Путешествие барона Майерберга по России; Древняя российская вивлиофика. Т. VIII. С. 150.


[Закрыть].

Сочинение Майерберга

В ученом отношении оказал Майерберг великую услугу отечеству нашему. Его описание России, чертежи и рисунки, изображающие нам Россию и россиян XVII века, должны быть отнесены к числу самых любопытных известий об отечестве нашем.

Война с казаками, татарами и поляками

В начале [1662] года учинили жестокое нападение на российские пределы с двух разных сторон поляки, татары и казаки. Первые успехи их были так блистательны, что они взяли 14 000 россиян в полон и отдали их крымским татарами. Сии несчастные томились бы в тягостной работе и позорном плену, ежели бы по счастливому стечению обстоятельств не спас их военачальник наш Гагарин. Храбрый муж сей напал на татар с таким успехом, что, освободив соотечественников наших, побил неприятелей наголову и взял в полон султана их, который был близким родственником крымского хана.

Пострижение Юрия Хмельницкого

Вслед засим разбил храбрый Самко Юрия Хмельницкого, поляков и татар, а потом, соединясь с князем Ромодановским, у которого было 36 000 войска, поразил их вторично и выгнал из Малороссии. Хмельницкий приступил еще раз с 80 000 татар под стены Переяслава и прилагал все усилия, чтоб овладеть сим городом, но, будучи опять разбит, бежал за Днепр в Дубны, сдал свое гетманство полковнику Тетере и постригся в монахи. В сих сражениях потеряли татары треть своего войска и были так жестоко разбиты, что подобного несчастья еще с ними никогда не случалось[118]118
  См. Theatrum Europaeum. Т. IV. С. 601.


[Закрыть]. Все их красивые лошади и богатые убранства отосланы были вместе с пленными к царю в Москву.

Победа россиян

Хмельницкий потерял при сем 27 пушек и 6000 казаков; польские вспомогательные войска числом до 2000 совершенно погибли: они утонули в собственной своей крови или в Днепре. Россиянам достались все города, по сю сторону реки сей лежащие, но обитаемых домов было уже в оных очень мало. Внутренние междоусобия, коими Польша была в сие время раздираема, не токмо споспешествовали успехам оружия нашего, но доставили нам время укрепить занятые места, расставить гарнизоны и дополнить полки.

Война с башкирцами

Блистательные успехи российского оружия ознаменовались в сем году еще следующим событием: известный нам башкирский народ, одноплеменный нагайским татарам, обитал на пространстве между Казанью и Тобольском и покорился России в 1555 году. Из уважения к сей покорности башкирцам предоставлено было владеть привольнейшими местами нынешних Оренбургской и Пермской земель. Укореняясь на богатых пастбищах сих и не имея над собой ни начальства, ни надзора, нападали они в разные времена на приближенные к ним российские селения и оставались за злодеяния свои без всякого наказания.

Народ сей, будучи сам преследуем киргиз-кайсаками, просил царя Иоанна Васильевича простроить для них крепость, дабы, во-первых, доставить им защиту, а во-вторых – легчайший способ отдавать ясак, который они платили в Казани, а иногда возили даже и в Москву. Вследствие сего желания построен был в 1557 году при реке Белой, впадающей в Каму, город Уфа. Засим в последующие времена основано еще было несколько острогов и пригородов.

Размножение россиян в странах сих, ограничивая своевольные поступки башкирцев, было им крайне неприятно и родило в них мысль отложиться от России. В сем намерении соединились они в 1659 году с киргиз-кайсаками и, нападая на ближайшие к ним селения, разорили оные, захватили жителей и продали их в Зюнгорию.

Поощренный первыми успехами начальник их Сеит вздумал распространить набеги свои и решился даже напасть на Казанский уезд, который ограбив и разорив, увлек жителей в полон. Царь Алексей Михайлович, получив о сем известие, послал в 1662 году из Москвы полкового воеводу и стольника Андрея Михайловича Зеленова со стрельцами, велев к нему присоединиться яикским казакам и полковнику Полуехтову с тобольскими рейтарами, солдатами и казаками.

Из грамоты к великопермскому воеводе Голенищеву видно, что в бунте сем участвовали шахвинские, силвенские, ишаковские и тулвенские ясачные татары вместе с уфимскими башкирцами. Воеводе предписывалось собрать с 2093 дворов чердынских, 2072 дворов соликамских и 1360 дворов строгоновских с каждых пяти дворов по человеку, всего 1104 человека, коих и отослать немедленно к воеводе с тем, что когда башкирцы и татары обратятся опять к великому государю, распустить их немедленно по домам. Хлебные запасы велено было отпустить людям сим с их уездов, а оружие получить от воеводы.