Текст книги "Злополучная красота, или Резидент снова в деле"

Екатерина давно поняла это и решила подыграть немного Мухротову, намереваясь таким образом, как можно дольше оставаться в сознании. Наполнив глаза слезами, что, в принципе, при подобных обстоятельствах было нисколько не трудно, она дрожа всем своим телом запричитала:

– Дяденька, пожалуйста, пощадите меня, я больше так не буду. Я сама буду к Вам приходить, только не убивайте меня.

Делала она это так естественно, что глаза мучителя постепенно загорались, обретая «остекленевшее» выражение. Чем больше Катя плакала и причитала, тем сильнее тот предавался охватившему его кайфу. Расчет девушки был на том, чтобы отвратительный «зверь» не стал ее душить и не оставил тем самым без чувств, но она в это раз просчиталась: очевидно, для наполненного эффекта ему это действие было совершенно необходимо, поэтому Гаврила подошел к девушке, одной рукой сжал ей горло, другой оперся на кушетку и, только услышав, как та захрипела и увидев, как закатываются ее глаза, стал над ней безжалостно измываться.

Ветрова понимала, что вот-вот потеряет сознание, но все же понимала, что ей необходимо дать мучителю войти в состояние своего сумасшедшего транса, потому-то всеми силами стараясь не «отключиться», терпела все его издевательства. Екатерина предоставила «страшиле» полную свободу и только, когда тот полностью погрузился в состояние безудержной эйфории, начала отчаянно действовать.

Она всегда понимала, что если этот «дьявол» положил на нее глаз, и ему не удалось ее убить первый раз, то все равно он не успокоится, и следующей встречи не избежать – вот она к ней и основательно подготовилась. В ее курточке, которую, опять же, по счастливой случайности с бесчувственного тела не снял истязатель, в специальном кармашке, проложенному по самому нижнему ободку, где должен располагаться стягивающий шнурок, находилась игловидная стальная заточка. При возникшей необходимости, она легко, за секунду, извлекалась наружу и была совершенно незаметна постороннему глазу.

Как только тело Мухротова стало энергично дергаться от получаемых в ходе экстаза конвульсий, натренированным движением девушка извлекла свое острозаточенное оружие и стала наносить многочисленные удары в тело мучителя, целясь исключительно в сердце. Тот дико взвыл, как простреленный на охоте свирепый волк. Он понял, что это его конец, но было уже достаточно поздно. Ветрова продолжала вонзать в него свой игловидный предмет до тех пор, пока тело его совсем не «обмякло». Сколько раз она воткнула в него самодельное чуть утолщенное шило, Катя вряд ли ответит. Может двадцать, а может и тридцать. Поскольку орудие убийства было тонким, то кровь из тела не вытекала.

Как только тот «испустил» свой поганый дух, девушка брезгливо сбросила с себя ненавистное отвратительное «животное» и села на кушетку, чтобы отдышаться, успокоиться и собраться с «бродившими» в ее возбужденной голове мыслями. Постепенно приходя в себя, наша героиня, выкурив сигарету, обратила внимание на приготовленные для нее ужасающие носилки.

– Так ты хотел меня поджарить? – произнесла она, обращаясь к убитому ею трупу, – В таком случае хоть я и девушка, но позволь уступлю тебе свое место.

С этими словами она подтащила тело Мухротова к приготовленному для нее ранее ложу. «Гуляющий» в крови адреналин придал отважной «воительнице» дополнительных сил, и она, пусть и с трудом, но затащила ненавистного ей человека на ручное переносное устройство. Далее немного отдышавшись, она открыла топку, из которой ее обдало обжигающим жаром. Находится рядом было вполне возможно, и Екатерина, поставив на край один конец носилок, сама взялась за другой и тычковыми движениями стала продвигать их вперед. Поскольку Гаврила Спиридонович, кроме всего прочего, к нижней части этого устройства привязал две доски, то оно двигалось довольно легко. Практически без особого труда Ветрова затолкала своего врага внутрь огненной топки, совершив там его все-уничтожающую кремацию.

Прощальных слов для злодея у нее не нашлось, и девушка поспешила захлопнуть топочную заслонку. Только после этого она наконец почувствовала, как кружится ее голова, а в области желудка почувствовала неприятные не предвещающие ничего хорошего просящиеся наружу позывы. Она тут же бросилась на улицу, где немедленно освободила свой желудок от накопившихся там рвотных масс от непереваренной пищи. Закончив очищение организма, Екатерина вернулась в помещение кочегарки открыла огромную топку и, убедившись, что кошмар ее детдомовской жизни полностью уничтожен, выбрала себе прямой металлический прут, имевший в диаметре не меньше двенадцати миллиметров и длину около шестидесяти сантиметров, после чего уверенно отправилась к зданию детского дома.

Глава X. Побег

Уже подходя к воротам, девушка поняла, что потеряла ключи. У нее давно созрела идея бегства из детского дома, и сейчас был момент, как нельзя более подходящий. Тем не менее она не могла уйти не поквитавшись с директрисой. Кроме всего прочего, ей необходимо было собрать свои вещи, среди которых были и дорогие ее сердцу предметы. Именно поэтому она решила во что быто ни стало проникнуть на территорию учреждения и, пока «кровь кипит в жилах», исполнить задуманный ею план мести.

Ветрова дождалась, когда к ограде подъехала хлебная машина, и пока ее пропускали, прицепилась к ней сзади и вот в таком совсем неудобном положение, но достаточно легко, пробралась во владения детского дома.

Там она сразу же отправилась в свою комнату, где наспех собрала все, что ей было нужно. Затем зашла в туалет к мальчикам, где в предбаннике спрятала свое металлическое орудие. Утренний туалет уже закончился, и Екатерина не переживала, что кого-нибудь встретит. Злыднева всегда приходила рано, и будучи уверена, что та уже в здании, мстительница отправилась к ней в кабинет, охваченная твердой решимостью. С «выпученными» глазами забежав в кабинет руководителя заведения, тяжело дыша, срывающимся голосом Катя скороговоркой произнесла:

– Маргарита Павловна, идемте быстрей, там мальчишки в туалете дерутся, сейчас поубивают друг друга.

Директор очень удивилась такому странному и необычному поведению именно этой воспитанницы. От кого угодно, но только не от нее заведующая никак не ожидала, что та станет хлопотать за чью-либо безопасность, так-как сама была безжалостной хулиганкой. Однако, размышлять времени не было: вид просительницы и ее слова были настолько серьезны, что не расспрашивая о подробностях, пожилая женщина в ту же секунду промолвила:

– Ну, что ж, пойдем посмотрим, что там случилось.

– Быстрей-быстрей, – не унималась Ветрова, – они убьют один другого, я такой драки еще никогда не видела.

«Купившись» на такой неприхотливый обман, Злыднева пошла вслед за взволнованной девушкой. Когда они оказались в туалете, директриса прошла вперед, а Екатерина чуть замешкалась в смежном помещении.

– Ну, и где тут дерутся? – произнесла гневно заведующая.

– А вот где!

Этот возглас услышала Маргарита Павловна сзади себя и одновременно с этим почувствовала, как на ее голову обрушилось что-то настолько тяжелое, что резкая боль, сопровождающаяся мучительным головокружением, сковали все ее тело, заставляя опуститься медленно на колени. Женщина обхватила руками голову, пытаясь таким образом сконцентрировать свое внимание, но в этот момент почувствовала, как чья-то достаточно сильная рука схватила ее за волосы и потащила к одному из расположенных поблизости унитазов. Там руководительница ощутила еще один мощнейший удар, после чего тело ее, уже не в силах сопротивляться, расслабилось полностью.

Екатерина, а это была именно она, увидев, что Злыднева больше не борется, окунула ее несколько раз головой в унитаз, многозначительно приговаривая:

– Я же говорила тебе, мерзкая «мразь», что ты обязательно за все ответишь, а ты мне не верила, так вот напейся же теперь и сделай это до сыти.

В ходе своей пытки, она поочередно производила спуск воды, пока тело ее врага полностью не обмякло и женщина не потеряла сознание. Только после этого, посчитав, что бывшая «надзирательница» свое получила сполна, отпустила ее и бросила бесчувственное тело на устланный кафелем пол. Подняв с пола упавшую в ходе экзекуции связку ключей, мстительница бегом проследовала в директорский кабинет, где отперла металлический сейф и достала оттуда свои документы. Ни секунды немедля, Ветрова бросилась в детские апартаменты.

Зайдя в комнату, где уже были собраны необходимые для побега пожитки, она резко обратилась к ничего непонимающей Даше:

– Дай мне твой ключ. Срочно!

– Но зачем? – неуверенно попыталась спросить подруга.

– Давай сюда! Быстро! – «метая глазами молнии» произнесла дерзкая «атаманша» и потом более мягко добавила, – сама скоро все узнаешь. Ключ найдешь в траве, возле ворот – справа.

Получив искомый предмет, Ветрова выбежала на улицу, где миновав ограду, выполнила обещание и бросила выручающую отмычку на землю. Далее она направилась к автотрассе, где легко (не удивительно почему) «поймала» попутную машину и отправилась на ней в сторону областного центра Иваново.

Оказавшись в городе, девушка, видевшая его до этого только из окна детдомовского автобуса, когда их возили на различные развлекательные мероприятия и экскурсии, была поражена всему великолепию и притягательной силой, которые, проникая в сознание, завораживали, пленяли и уже больше не отпускали, подчиняя себе все ее существо, заставляя становиться частичкой этого ни с чем не сравненного многообразия.

Какое-то время Екатерина бродила по улицам, восторгаясь величием этого славного «исполина», но постепенно ее помыслы о прекрасном стали сменяться размышлениями о делах земных и насущных. Она вдруг отчетливо поняла, что у нее совершенно нет денег, а город диктовал свои условия, и определенно найти еду, не заплатив за нее, вряд ли бы у нее получилось. Знакомых и родных у Кати не было, и куда податься дальше она совершенно не знала.

Голод становился все более явственней, и в голову беглянки не приходили никакие мысли, как же можно поправить свое положение. Так она ходила, вплоть, до самого вечера, пока не попала на одну из центральных улиц, где прямо у здания местного отдела милиции заметила разряженных и разукрашенных полупьяных девиц. Устав от тяжелого дня, Ветрова села на дорожное ограждение и принялась наблюдать за их неприхотливыми действиями.

На дворе стоял 1989 год, криминальная обстановка внутри страны все больше выходила из-под контроля, стали популярными такие виды заработка, как рэкет, кражи, ну и, конечно же, проституция. «Ночные бабочки» постепенно обзаводились клиентами и расходились, освобождая занимаемое ими пространство.

Екатерина, наблюдая за происходящими на ее глазах метаморфозами, начинала догадываться о профессии, которую представляли собой эти достаточно еще юные «барышни». Вдруг возле нее остановился иностранный автомобиль. Из окна выглянул представительный хорошо одетый мужчина. Он зачем-то спросил:

– Работаешь?

– В смысле? – искренне удивилась ничего не понявшая девушка.

– Я неплохо заплачу, – продолжал настаивать этот водитель.

– А сколько? – начиная догадываться о его намерениях, поинтересовалась еще недавняя воспитанница детского дома.

Ей очень хотелось кушать и заработать на том, чтобы еще и получить удовольствие, по ее мнению было не самой плохой идеей.

– Четвертной, – убедительно произнес незнакомец.

Четверной – это двадцать пять рублей. В те времена это были очень хорошие деньги. Средняя зарплата рабочего составляла около ста рублей, и заработать четвертую часть этой суммы за то, чтобы тебе же доставили удовольствие было, для вырвавшейся на свободу беглянки, делом, превосходящим все ее ожидания.

Однако оказалось не все так просто, деньги действительно пришлось отрабатывать, кроме нормального секса, пришлось заниматься еще и оральным, а это занятие показалось новоявленной жрице любви не совсем приятным, лучше даже сказать, совсем отвратительным, но делать было нечего: другого источника доходов она себе не представляла, поэтому, пусть и с некоторым отвращением, но исполнила все, что от нее тогда требовалось. Венцом ее опыта в этой такой до этого необычной для нее новой «работе» была хрустящая денежная купюра фиолетового окраса.

Молодая девица тут же отправилась в ближайшее кафе, где на полтора рубля наелась до отвала, почувствовав довольно приятную сытость. Переночевать она отправилась на местный железнодорожный вокзал. Там ей также предлагали заработать, но Ветрова посчитала, что одного раза за ночь для нее пока-что достаточно.

На следующий день Екатерина сняла квартиру за десятку в месяц и принялась строить планы на будущее. Каким образом она будет находить себе пропитание новоявленная путана больше не сомневалась, единственное, она решила, что будет выходить работать только тогда, когда у нее закончатся деньги.

Два или три раза Кате удалось отработать чисто на себя, но потом ее заметили, и однажды утром она проснулась от настойчивого звонка в довольно непрочную дверь. Знакомых, как уже говорилось, у детдомовской воспитанницы в городе не было, так что она очень удивилась: кому могла понадобиться, но потом решив, что возможно это хозяева снятой ею квартиры, беззаботно открыла хлипкую дверь. Не успела она до конца щелкнуть замком, как внутрь ее помещения ввалились двое парней.

Один был высокий крепкий здоровый детина, достигший возраста лет двадцати пяти или же двадцати шести, с круглым лицом и наголо обритой головой, напоминавшей своей формой куриное большое яйцо. Его мощные скуловые кости создавали впечатление, что он легко мог перекусывать металлические гвозди или может быть даже прутья. Злобный взгляд оливковых глаз выражал полное отсутствие разума. Его мощное тело давало основание полагать, что его, скорее всего, используют только в качестве физической силы.

Второй являлся полной противоположностью первому. Этот невысокий молодой человек, находящийся в возрасте, приближающемся к тридцати годам, с явно красивым овальным лицом и зачесанной назад аккуратной прической. Его живые «пронзающие насквозь» глазки, расположенные на довольно милом, но при том достаточно «твердом», лице создавали впечатление, что перед тобой находится умный и решительный человек.

В этом тандеме второй явно был главным, поэтому он вежливо, но уверено произнес:

– Что же Вы, девушка, устроились к нам на работу, а трудовой страховки Вашей безопасности не оформили?

– На какую работу? – не совсем еще понимая к чему клонил неизвестный, поинтересовалась временная хозяйка съемной квартиры.

– Ну, как же, Вы обслужили уже нескольких клиентов, а «крышу» себе не заимели, а ведь среди них попадаются различные «крутые» мерзавцы, да и другие девочки недовольны, что Вы вот так бесцеремонно составили им конкуренцию. У нас так не принято.

– Что не принято? – начиная понимать, что от нее хотят, спросила Екатерина.

– А то – что либо Ты работаешь в коллективе, либо пошла прочь из нашего города, – уже достаточно грубо сказал незнакомец.

Ветрова прекрасно понимала, что противопоставить ей нечего, и рассчитывать во всех случаях она может только лишь на себя: обращаться в милицию, по вполне понятным причинам, она не могла, а какой-либо другой силы, могущей справиться с напарником этого наглого посетителя, девушка тогда не знала, поэтому, смирившись со своими положением, совершенно справедливо спросила:

– От меня что-то требуется?

– Да. Отдавать половину своих доходов в общую кассу и спокойно работать, совершенно не переживая о своей безопасности, потому что это будет уже наша забота.

– Хорошо, это меня вполне устраивает, – согласилась новоявленная проститутка.

– На том и порешим, – промолвил посетитель, – меня, кстати, Костей зовут. А тебя?

– А я, Катя.

Глава XI. Путешествие на родину

«Работа» оказалась непыльной, и постепенно наша героиня настолько к ней привыкла, что считала подобный образ своего поведения вполне обоснованной нормой жизни и не представляла себя ни в каком другом виде человеческой деятельности. «Отработав» чуть более полугода, она по своей крайней небрежности потеряла паспорт и ей пришлось ехать в родной городок для его выправления.

Девушка не знала: перестали ее искать, либо нет, но делать было нечего, ведь находится без документов в чужом городе также было крайне неосторожно. Случай с директрисой она считала слишком мелким, чтобы из-за него та взяла на себя ответственность «вынести сор из избы» и объявить основную причину ее побега из детского дома. Куда же делся кочегар – это было известно только лишь ей одной, и, кроме этого, вряд ли нашелся бы человек, которому бы стала интересна судьба той ужасающей личности. Так что Ветрова совершено спокойно отправилась на свою малую родину.

Прибыв в родной провинциальный небольшой городок она с удивлением обнаружила, что в квартире присутствует только отец, находящийся в состоянии среднего алкогольного опьянения. Как же он изменился за это долгое время. Сказать просто, что он состарился – это не сказать ничего. Сергей Геннадьевич превратился в человека, чем-то напоминающего собой страшного черта. Такая же зачерневшая кожа, впавшие внутрь глаза, косматые торчащие нечесаные волосы, пропитанные значительной проседью. Довершала это печальное сходство, со служителем преисподней, грязная засаленная давно не стираная одежда.

Надо сказать, что для встречи с родителями молодая особа надела свое лучшее платье и сделала модную дорогостоящую прическу. Время было весеннее: наступил теплый май месяц, поэтому дополнительная одежда ей не требовалась. Увидев перед собой невероятно красивое почти неземное создание, мужчина спросил:

– Девочка, тебе кого надо?

– Папа, это же я, твоя Катя, – со слезами на глазах промолвила Ветрова, – неужели ты меня совершенно не узнаешь?

Пожилой мужчина попытался сконцентрировать взгляд, рассматривая нежданную посетительницу, и вдруг, как будто яркий луч промелькнул в его давно потухших зрачках, и, орошая свои щеки обильными каплями влаги, он с откровенной радостью произнес:

– Это ты, дочка? Вон ты какая стала, тебя прямо и не узнать.

– А, где мама? – задала гостья свой следующий вопрос.

– Она умерла, – печально ответил хозяин, – ее убили. Два года назад. Мы долгое время пили. К нам все время ходили наши знакомые, ну, ты их всех знаешь. Потом Люда начала слабеть, затухать, и однажды утром я встал, а она лежит в комнате среди кучи пустых бутылок, «блевотины» и других нечистот совершенно мертвая. Я думаю, что ее отравили.

– Да ладно, папа, она просто опилась этого гадкого зелья, – сделала свое заключение дочь, – это же полному дураку будет ясно. Ну, в общем, туда ей и дорога. Мне эту стерву ничуть не жалко, она сломала и мою жизнь, и также твою. Ты лучше скажи: чего продолжаешь пить, ведь ее уже нет? Начни новую жизнь, женись наконец.

– Не могу. Я без нее тоскую, поэтому все время и пью.

Отчасти это была правда, отец и вправду очень тосковал по своей так рано «ушедшей» жене, не смотря на то, что та при жизни ничуть с ним не считалась и жила только для своего удовольствия. Другая же «сторона медали» являла собой то, что он просто привык уже к выпивке, и вряд ли когда уже смог бы остановиться. Вот так Ветрова-старшая, некогда пристрастив супруга к этой пагубной привычке, даже мертвая полностью властвовала над его ставшей никчемной жизнью.

Получив паспорт, Екатерина осталась погостить подольше, чтобы побыть со своим родителем, по которому, если честно, очень соскучилась. Она навела в доме порядок, и даже на какое-то время вывела Сергея Геннадьевича из длительного запоя, но сила привычки взяла свое, и он опять со временем начал активно употреблять спиртные напитки. Сама не замечая как, но Ветрова-младшая тоже стала налегать на выпивку и, понемногу втягиваясь, почувствовала, что ей это стало нравиться.

Привезенные ею с собою деньги постепенно закончились, и нужно было их зарабатывать снова. Конечно, в маленьком провинциальном городке найти обеспеченных клиентов было практически невозможно, но выбирать в том случае не приходилось – лишь бы хватало им на спиртное – и дочка стала продавать свое тело, постепенно «превращаясь» в свою уже умершую маму.

К семнадцати годам она была уже беременная, и, как и полагается, через девять месяцев разродилась чудесным достаточно крепким младенцем. Она так обрадовалась его появлению, что на какое-то время даже хотела отказаться полностью от пагубной выпивки, и месяца два исправно держалась, но потом, каждодневно глядя на отца и его опустившихся мерзких друзей, вновь отправилась во все самые тяжкие пороки существующей жизни. Однако, ребенка она старалась не забывать, по возможности уделяла ему все свое свободное время. Для нормального воспитания этого было конечно же недостаточно, но «природа брала свое», и девушка ничего не могла с собой поделать.

Так прошло чуть более трех месяцев. Однажды, вернувшись домой от очередного клиента, где обзавелась и едой, и выпивкой, дочь обнаружила, что в квартире у них находится не знакомый ей до этого парень – явно неместный. Отец выглядел крайне возбужденным и подозрительно осчастливленным. Хоть он и пытался это скрывать, но у него это совершенно не получалось.

Его новый приятель был довольно высокого роста, на вид худощавый, но это впечатление было ошибочным, так-как под одеждой скрывалось мощное «накаченное» тело симпатичного человека. Его овальное лицо можно было назвать привлекательным. Общий вид портил только неестественно большой нос. Серые глаза «искрили» необычайной хитростью и лукавством. Короткая стрижка и стильный коричневый с отливами костюм создавали впечатление вполне состоявшегося, как тогда говорили, делового человека. Вся его внешность вызвала у девушки отчуждение, но он был не первый, к кому она испытывала подобные чувства, ведь клиенты ей попадались достаточно разные, однако, если есть выгода, то она легко справлялась со своими отрицательными эмоциями.

– Вот познакомься, дочка, – радостно произнес Сергей Геннадьевич, – это Андрей. Он предлагает тебе очень хорошую работу в столице нашей Родины, прославленном городе Москве.

– Замечательная работа, – вставил гость, – модельный бизнес. Деньги платим очень хорошие, здесь таких точно не заработаешь.

Голос этого человека почему-то сразу же вызвал у Ветровой отвращение, и в ее душу закралось не понятное ей еще чувство страха. Между тем она отличалась своей отвагой, смелостью и решительностью и быстро взяла себя в руки. Был уже конец 1990 года и слово бизнес ни у кого уже не вызывал удивления. Все старались на чем-нибудь заработать, страна постепенно переходила на капиталистические устои современного общества. Единственное, молодая мать не смогла не поинтересоваться:

– А, как быть с ребенком?

– С малышом останусь я, – заверил отец, – можешь не переживать, с ним ничего не случится, а ты будешь по мере возможности приезжать, навещать его и привозить деньги для его содержания.

Девушка была еще молодая и не могла сопоставлять альтернативное развитие событие, а принимала все сказанное за «чистую монету», поэтому она, ни минуты не размышляя, сразу же согласилась. Если говорить честно, то у нее просто не было бы другого выбора, и она это поняла сразу, как только приехала в то самый поселок, где располагался их детский дом, в котором прошло почти все ее детство.

Андрей поместил ее в квартиру, где уже находились две девушки. Их сторожили двое здоровенных «амбалов».

Первая была миловидной начинающей полнеть красоткой, выделявшейся пышными формами. Возраст ее был примерно такой же, как и у Ветровой. Ее круглое чересчур светлое лицо свидетельствовало о негативном отношении своей хозяйки к солнечным ваннам. Белокурые вьющиеся волосы находились в растрепанном состоянии и спадали на лоб, одновременно закрывая красивые голубые глаза. Она была невысока ростом, и ее ранняя, но довольно умеренная, полнота делала ее похожей на мультяшного вини-пуха.

Другая выглядела вполне привлекательно. Ее чуть ниже среднего рост удачно гармонировал с худощавым телосложением. Рыжие аккуратно зачесанные волосы «разбросали» по ее лицу веснушки, но это ничуть не портило его, а напротив, в сочетании с зеленого цвета глазками, придавало дополнительно шарма и какой-то даже загадочности. Немного треугольной формы лицо обладало чуть припухлыми щечками, что естественным образом сглаживало эффект этого не совсем удачного типа геометрической фигуры.

Как впоследствии выяснилось, первая носила имя: Нина; вторая: Ксюша.

– Ну вот мы и прибыли, – сказал сопровождающий, – побудешь пока здесь с остальными, под наблюдением моих верных парней, а потом, когда все соберутся, поедем в Москву.

– Что все это значит? – начиная догадываться об истинном положении дел, спросила Екатерина.

– А, значит это то, что твой отец продал тебя за тысячу рублей. Деньги для него очень хорошие, так что он теперь полгода будет пить, не зная ни забот, ни хлопот, если, конечно, сразу не растеряет. Ты же поработаешь какое-то время по оказанию эскорт-услуг. Сейчас это модно. В столице этот бизнес как раз только лишь развивается. Клиентов много, а «девочек» всегда не хватает – вот и приходится ездить в глубинку, собирать местных дурочек, – сказал Андрей и неестественно громким хохотом рассмеялся.

– А, как же мой ребенок?

– Это ваши проблемы, – внезапно перестав смеяться, резко «отрезал» «покупатель» живого товара, – деньги уплачены, так что будь добра отработай их, а там уже и посмотрим.

Екатерина не знала еще, что как только она уехала, отец пошел в больницу и сдал ее сына на попечение государству.

Глава XII. В плену у сутенеров

По прибытии в Москву девушек поселили в комнате, рассчитанной на троих. Андрей оказался простым поставщиком, который оставив свой «товар» на охрану вышеупомянутых здоровяков, а сам тут же исчез.

Вечером пленницы познакомились со своим сутенером. Это был Туркаев Олег. Пришел он не один, а со своим братом-близнецом Глебом. Они были похожи друг на друга, словно те пресловутые две капли воды. Молодые парни были совершенно приятной наружности, оба имели атлетические «накаченные» фигуры. Их красивые лица, в сочетании с коротко остриженными пепельными волосами и точно такого же цвета глазами, выказывали злобные гневные выражения, причем Глеб своим видом внушал больше страха, нежели его чуть более старший брат. Это было не лишено смысла, так-как он предпочитал брать на себя всю «грязную» безжалостную работу, получая несказанное удовольствие в тот момент, когда наблюдал за страданиями более слабых. Делал он это с невероятной жестокостью, упиваясь чувством беспомощности предоставленной ему жертвы. Тем не менее главным в этом тандеме все-таки был Олег, и только он мог решать чьи-либо судьбы. Самостоятельно принимать решения Глебу возможности не представлялось. В то время оба они ходили в черных тренировочных костюмах довольно известной фирмы «Адидас», предпочитая их всем другим видам одежды.

– Здравствуйте, красавицы! – грубо начал с порога новоявленный сутенер, – Вы прибыли в прославленный город Москва для оказания эскорт-услуг москвичам и гостям нашей столицы, проще говоря, вы будете проститутками. Деньги вам выдаваться не будут, поскольку за вас уже уплачено, но тем не менее нуждаться ни в чем вы не будете. Что касается одежды, украшений и разумеется бижутерии, а также косметики – все это будет вам предоставляться в полном объеме. Главное в нашей фирме – это качество обслуживания клиентов. Все ли понятно?

Девушки молчали, наконец-то отчетливо осознав, куда же они «попали», и что-что, а вырваться отсюда без последствий для их здоровья – это вряд ли получится.

– Ну раз все понятно, – продолжил «хозяин», – тогда вот вам еда и одежда. Подкрепляйтесь, наряжайтесь: завтра всем на работу.

– А каковы условия расторжения контракта? – не выдержала и вставила свой вопрос Ветрова.

– Условия? А условия очень простые: отработаете уплаченные за вас деньги и – до свиданья. Там можете работать на себя, «отстегивая» нам лишь только за свою безопасность.

– Какова величина этого долга? – не унималась Екатерина.

– Ты, я гляжу, самая любознательная? – начиная нервничать, «прорычал» сквозь зубы Олег, – Так вот: учитывая, что каждый день на тот долг нарастают проценты, причем в огромной геометрической прогрессии, поверь, шансов расквитаться у вас не представится. Надеюсь, теперь все понятно?

– Вот теперь да, все разъяснено окончательно, – грустно произнесла прекрасная пленница.

– Тогда на завтра подготовьтесь, как следует, потому что каждая жалоба от клиентов будет караться нравственными и физическими мучениями. В этом случае провинившиеся будут знакомиться с моим братом Глебом, а я очень не советую этого делать: он садист, каких мало.

После ухода Туркаевых девушки, повесив головы, заскучали. Разбирая оставленные им пакеты, они обнаружили довольно неплохую еду, чересчур откровенную одежду и, кроме того, дорогую косметику. Бывшая воспитанница детского дома была в себе настолько уверенной, что прекрасно чувствовала себя в любом обличии, поэтому одев принесенные наряды, она принялась наносить на свою и без того прекрасную физиономию вызывающий макияж. Ранее ей уже приходилось видеть, как это делают профессионалки древнейшей «профессии», поэтому накрасившись сама, она провела небольшой урок своим новым подругам.

Квартира их когда-то была двухкомнатной, но впоследствии перегородка комнаты, граничащей с прихожей, была сломана, чтобы «надсмотрщикам» удобнее было наблюдать за всеми передвижениями своих подопечных. Екатерина твердо решила бежать, но для этого сначала ей необходимо было усыпить бдительность своих стражей и сутенера, показав рвение к исполнению своих основных обязанностей.

На следующий день до обеда никто их не трогал, а со второй половины дня начали поступать заказы, и Олег явился на квартиру с первыми состоятельными клиентами. Их было трое. Все они были представителями какой-то организации, прибывшие в Москву по служебной необходимости. Главный у них был маленького роста слишком толстый мужчина. Его наголо остриженная голова лоснилась от постоянно проступающего мерзкого пота. Щеки свисали так низко, что невольно создавалось впечатление, что они касаются плеч. Живот был настолько большим, что казалось, когда он ходит, то перекатывается, как колобок. Одет мужчина был в элегантный модный костюм.

– Вот поглядите уважаемые клиенты, – вкладывая в слова всю вежливость, на какую был только способен, произнес сутенер, – это наши новенькие «девочки». Они едва прибыли, и вы будете первые, кто их опробует. Естественно, цена в этом случае несколько выше.