Текст книги "Гром гремит дважды. Капкан"

Глава 9
Ксиаози

К бессонным ночам мне было не привыкать. Когда в голове бродят тяжёлые мысли, сон туда пробирается с трудом. Вот и этой ночью я лежал, таращась в потолок, прислушивался к дыханию Ниу, положившей руку мне на грудь – будто она старалась удостовериться, что я по-прежнему здесь.

«Нужны Пятеро», – сказал Кианг устами Гуолианга. Что это за «Пятеро»? О чём речь? Он собирается натравить на меня пять кланов? Хорошо, допустим, это не так уж сложно. Однако я – в самом сердце Шужуаня, нейтральной территории. Вторжение сюда будет означать начало гражданской войны. Война – никому не нужна. Не в текущей ситуации.

И с кем говорил Кианг? Он упоминал перелёт. Значит, не дома. Или наоборот – вернулся домой откуда-то. Особая примета помещения – аквариум с «чудовищем». Просил воды – значит, не дома, точно. Но если он нас засёк, то практически все его слова могут быть дезой. Проклятье! Грёбаный скользкий червяк! Нет ничего хуже, чем разрабатывать своего бывшего начальника. Который сам же тебя всему и научил!

Хотя он явно меня боится, это понятно не только из видений Гуолианга. Заманить меня в заминированный холодильник на заброшенном заводе и даже не осмелиться явиться лично, отделаться тульпой – это что-то да значит. Может, Джиан и прав… Может, мне стоит отвлечься и заняться поднятием клана, пока есть возможности, пока не все деньги ушли. Их много, да, но мне хорошо известно, как быстро заканчиваются огромные суммы, если они не работают. Поэтому большинство наших клиентов и возвращаются к привычному бизнесу – деньги закончились, а там можно поднять много и быстро.

Укрепить клан, стать реальной силой, с которой необходимо считаться. И уж тогда противостояние с Киангом точно перерастёт в гражданскую войну… Н-да, куда ни кинь – всюду клин.

С такими мыслями я пролежал всю ночь, только под утро ненадолго задремал. Проснулся, когда рядом с кроватью загудел телефон. Открыл глаза. Ниу уже не было – она всегда выскальзывала тихо и незаметно.

Номер на экране принадлежал Джиану. Я, по старой привычке, сохранял только номера, имён не записывал. Как там в анекдоте: «А случаи разные бывают…».

– Слушаю? – буркнул я в трубку.

– Не спишь? – в своей вальяжной манере сказал Джиан. – Звоню напомнить. Помнишь, я вчера говорил про пацана? Так он только что интересовался. Готов к встрече. Подозреваю, у него не так много лекарства, нервничает.

– Угу, – зевнул я и сел на кровати; разбудили так разбудили, погнали новый день, куда деваться. – От кого он бежит, напомни?

– Хуа, – коротко отозвался Джиан.

– Ясно. Через час.

– Как скажешь. Ты – босс.

Из клана Хуа к нам приходили чаще, чем из других. Может, роль играло то, что владения Хуа попросту территориально располагались ближе к Шужуаню. А может, порядки у Хуа были жёстче, чем у остальных четырёх кланов. Я принимал всех, не выделяя никого. Но сначала проводил испытание. Может быть, достаточно жёсткое, но другого пути я не видел. Мне нужны были бойцы, готовые делать то, что нужно, не задавая лишних вопросов, и на испытании я давал им возможность проявить себя именно с этой стороны.

* * *

– Привет, – сказал я нервному парню лет двадцати, который один сидел за столиком в кафе. – Ты – Ксиаози, так?

Он вытаращился на меня. Я дал ему время. Нужно смириться с тем, что вот этот невзрачный сопляк, который сидит напротив – глава клана, что с ним нужно общаться уважительно. Это всё необходимо либо проглотить, либо встать и уйти. А что самое прекрасное – мне не нужно было всё это проговаривать. Такие вещи до всех доходили самостоятельно.

– Джиан выглядел более внушительно, да? – усмехнулся я.

Ксиаози смущённо отвёл взгляд и пробурчал что-то невнятное. Подошла официантка, принесла чай. Я отхлебнул глоток и посчитал, что дал парню достаточно времени. Пора уже поговорить.

– Ты пришёл ко мне из клана Хуа, так?

– Угу.

– Так дело не пойдёт. Я хочу услышать твой голос, Ксиаози.

– Да, – нехотя произнёс он. – Я пришёл из клана Хуа.

– Напомни, почему. Давай, это важный момент. Клан Хуа – серьёзная корпорация, могущественная, богатая, они могут позаботиться о своих людях. Все при деле, все хорошо зарабатывают. И вот ты бежишь. Тайно пробираешься в Шужуань и хочешь вступить в клан Ченг, средний возраст членов которого – около двадцати лет. Нет территории, нет власти, нет вообще ничего. И всё же ты – здесь. Как ты сам себе это объясняешь?

Ксиаози немного расслабился. Я говорил не как ребёнок. Взрослые интонации, развёрнутые мысли – это влияло. Я умел воздействовать на людей и не стеснялся этим пользоваться.

– Ну… – Ксиаози откашлялся, огляделся, но на нас никто не обращал внимания. – Ты… Ты знаешь.

– Я знаю. Мне важно понять, знаешь ли ты.

– Кгхм… Это из-за лекарства. Ну, ты понял. Того лекарства.

Я кивнул.

– Как тебя подсадили?

– Как… Да как всех. Через школу. Я был в Лиане. С четырнадцати лет. В восемнадцать выдержал турнир, стал бойцом.

Я чуть не вздрогнул, вспомнив свой первый и единственный турнир… Можно сказать, турнир моего имени. Сколько народу там тупо перебили – из-за меня. Не то чтобы в этом была моя вина. Впрочем, вряд ли Хуа проводили турниры в таком же духе. Скорее всего, состязание было более цивилизованным.

– А как в школе было? – поинтересовался я. – Сразу в борцы попал?

– Не сразу. Сначала, как всех, на производство отправили. Где-то через год я попробовал – и прошёл.

– Продержался три раунда против борца?

– Три? – удивился Ксиаози. – Нет, у нас было – один. Я как соперника увидел, сразу понял: либо я его сейчас валю, либо до конца раунда мне не дожить. Ну и кинулся на него… Чонган его звали. Нормальный парень оказался, мы с ним потом соседями по комнате были.

– А на службе у Хуа чем занимался?

– Ну… Сначала – со старшим ходил. Пошлют – делаем.

– Например?

– Ну, например… Например, поднимают нас, говорят: нужно передать привет такому-то человеку. Мы идём и передаём привет. Почему, за что – нас не касается. Тому главное узнать, от кого. Потом очухивается и сам выводы делает. Бывало конкретно: забрать долг, столько-то. Идём, работаем. Бывало и просто так гоняли, подай-принеси. В основном так, конечно. Пару раз на турнирах выступал межклановых. Два года назад до финала дошёл, дрался там с Чжоу. Проиграл… – Ксиаози вздохнул.

Я вспомнил, что межклановые турниры проводились не только и не столько с целью развлечения. Ещё Вейж рассказывал, что таким образом кланы разрешали спорные вопросы. Можно себе представить, как «обрадовались» Хуа, когда Ксиаози слил финал, и клану пришлось идти на уступки.

– С тех пор меня сильно подвинули, – подтвердил мою догадку Ксиаози. – Поставили на бои.

– Это как? – заинтересовался я.

Ксиаози разговорился, уже чувствовал себя свободно, развалился на стуле.

– Как… Это жесть, – сказал он. – Таблетки дают такие, что даже волосы дыбом становятся, глаза из орбит вылезают. Хочешь – стенку кулаками молоти, пока стенка не закончится. Ну и на ринг. Это не турниры, это просто… Ну, как бы турниры, но не официальные. В клубах. Пацаны их «ямами» называли. Упал в яму – не выберешься. Платили неплохо – за победы. Но когда каждый день, обдолбанный, получаешь по башке, потом эти деньги не знаешь, куда потратить. Только на бухло и уходят, чтоб отвлечься немного. Два месяца там пробыл. Потом мой старший слово замолвил – вытащили. И опять снизу начинал.

Я с интересом выслушал эти подробности кланового бытия. Не везде всё было устроено одинаково, жизнь в каждом ключе бурлила особенным образом.

– Здесь тоже придётся начинать снизу, – сказал я. – Думал об этом? И этот низ будет гораздо ниже, чем у Хуа.

– Да дело-то не в этом, – поморщился Ксиаози и сделал глоток остывающего чая. – Мне бы с колёс слезть. Остальное – неважно.

– А зачем слезать-то? Чем они тебе мешают?

– Мешают… Мешают! Сам не понимаешь?

– Догадываюсь. Но хочу услышать твою версию.

Ксиаози вздохнул и развернул мысль:

– С девчонкой я познакомился, пока в «яме» был. Серьёзно всё. Я просил, чтоб меня на другие таблетки перевели. Знаешь, что мне сказали?

– Могу представить.

– Можешь представить… А мне и представлять не надо. Сказали: «Таким, как ты, лучше не размножаться». И всё. Понимаешь?

Я кивнул. Противозачаточный эффект не был свойством сырья, поставляемого Киангом. Этот эффект подсаживали в клановых лабораториях, чтобы контролировать численность своих рабов. Всегда проще взять подходящего человека с улицы, чем вырастить с пелёнок. Ещё неизвестно, что вырастет. Поэтому те, кому не посчастливилось подсесть на таблетки, по сути, уже не имели шансов обзавестись потомством.

Скорее всего, таблеток без противозачаточных присадок кланы не производили в принципе. Иначе Юн предложил бы мне в своё время хотя бы такой вариант, когда я намекал, что неплохо бы снять Ниу с зависимости. По крайней мере, Чжоу – не производили. Кто-то другой, может, и заморачивался.

Сказать по правде, трудно было отчасти не согласиться с ходом мысли власть имущих. В перенаселённой стране, где уже нет места даже для захоронения урн с прахом, если у тебя под рукой оказывается рычаг, регулирующий размножение отбросов общества, способных только бить, убивать и запугивать, трудно им не воспользоваться. Но эти мысли… Это были мысли Кузнецова, и от них меня всё равно передёргивало, сколько бы разумных оснований ни было под них подведено.

Кто во главе? Кто решает? И почему именно он? Вот вопросы, которые низвергают любое логическое построение. Я видел глав кланов и могу сказать, что каждый из них – дерьмо ничуть не меньшее, чем эти «отбросы». А то даже и большее. И что в итоге? Если дать Ксиаози деньги и власть, он из «отброса» превратится в почётного, уважаемого члена общества? Нет уж, к чёрту такие двойные стандарты.

– В школу как попал? – резко перевёл я тему. – Что делал?

– Что делал… – Ксиаози снова отвёл взгляд. – То же и делал. С пацанами, там, останавливали всяких. Ну и…

Ясно. «Гоп-стоп» обыкновенный. Я, впрочем, и не рассчитывал на то, что ко мне будут слетаться ангелы.

– Ясно, – подвёл я черту под прошлым Ксиаози и тут же перешёл к настоящему и будущему. – Вот какой расклад. Тебе не нравятся таблетки. Мне – тоже. И вообще любая дурь, которой травят людей. Я хочу истребить всё это дерьмо. Это и будет твоей работой.

– Как скажешь, – вставил Ксиаози.

– Не перебивай. Пока что жильё – твоя забота. Можешь найти работу. Твой рабочий график должен быть у меня. Это всё через Джиана. Внешне твоя работа будет мало чем отличаться от той, что ты делал для Хуа. Тебя тоже могут в любой момент поднять и послать к какому-нибудь человеку делать ему больно или что-нибудь забрать. Раньше ты мог не знать, зачем ты это делаешь. Но здесь, работая на меня, ты должен знать.

Ксиаози кивнул, в его глазах горело нетерпение.

– За каждую выполненную работу получишь оплату. И запомни один очень важный момент. – Я подался вперёд, сверля Ксиаози взглядом. – Пройдя испытание, ты получишь одну таблетку. Этого хватит, чтобы навсегда забыть о зависимости. После этого ты отдаёшь мне все свои запасы клановых таблеток. И с тех пор – никакой дури. Ты не употребляешь ничего серьёзнее алкоголя. И уж тем более – не продаёшь. Если начнёшь продавать – однажды к тебе придёт кто-то вроде тебя. Понял?

– Да. Да, конечно, понял. Я ведь не дурак, – забормотал Ксиаози, не зная, куда деть взгляд.

– И ещё, запомни хорошенько. Обмануть меня ты не сможешь. Я чую эту дрянь, буквально. И если от тебя хоть немного напахнёт – на этом всё закончится. Вот тебе самая главная заповедь, которую придётся соблюдать до конца жизни. Тебе это по силам?

– По силам… Конечно! О чём речь…

Я откинулся на спинку стула, «отпустил» пацана, позволил ему подышать спокойно. Пока непонятно, выйдет ли из него толк. Но в любом случае испытание он заслужил.

– Пока не принёс присягу, ты – сам по себе, Ксиаози. Можешь развернуться и уйти в любой момент. Вернуться к Хуа. Подумай.

Ксиаози поёрзал, откашлялся и, наконец, посмотрел мне в глаза.

– Я уже подумал, Лей. Сто раз подумал. Хочешь, чтобы я валил барыг – будет сделано. Хочешь, чтобы я этим гордился – буду. Всё, что угодно. Дай мне просто стать человеком, как раньше, и можешь смело идти со мной хоть на войну, хоть в ад.

Я кивнул и достал из внутреннего кармана куртки белый конверт. Положил его на стол.

– Здесь – имя и адрес. Этого человека мы уже предупреждали, но он снова занялся тем же самым. Это нужно прекратить. Сам реши, как это сделать. Можешь меня удивить, если хочешь. Главное – результат. Этот человек больше не должен продавать дурь. Управишься – сообщи Джиану.

Ксиаози взял конверт и спрятал его в карман, не стал разворачивать тут же. Это мне понравилось. Действительно, для чего ему проявлять нетерпение? Ксиаози не местный. Ни имя, ни адрес ничего ему не скажут. Разберётся по ходу дела.

– Сделаю. – Ксиаози залпом допил чай. – Сроки есть?

– Неделя.

– То, что найду при нём?

– Не понял? – нахмурился я.

– Если он барыжит, при нём наверняка будет дурь. Принести тебе или оставить полицейским?

Раньше такого вопроса никто не задавал. Даже не знаю, хорошо это или плохо.

– Уничтожь. Если будет такая возможность. Смой в унитаз, в раковину – что-нибудь в этом духе. Главное, чтобы этот человек больше не занимался тем, чем занимается. И чтобы от тебя я не учуял даже намёка на то, о чём мы говорили.

Ксиаози встал и протянул мне руку. Вид у него был при этом совершенно дикий. Казалось, ему было чертовски важно, чтобы я подтвердил свои слова рукопожатием. Я тоже встал, пожал ему руку.

– Не торопись, – сказал я. – Для начала понаблюдай. У тебя есть целая неделя.

Кивнув, Ксиаози молча вышел из кафе. Я проводил его взглядом и понял, что никакой недели у него нет. По той или иной причине, этот парень сделает всё гораздо раньше.

Глава 10
Я и моя тень

После встречи с Ксиаози я решил пройтись. Чёртов «фриланс» невыгодно отличался от нормальной работы тем, что не было места, где я мог проводить дни, даже если делать было особенно нечего. На работе работа находилась всегда. А у меня сегодня образовалась лакуна. Может, это то, что у нормальных людей называется «выходной»?..

С главным объектом на сегодня – Йи – мы поговорили. Первый день он точно не будет дёргаться, хотя Дэйю за ним присмотрит. Потом – будет видно. Есть на прицеле ещё полтора десятка ребят рангом пониже – мелочь. Если перерезать им пуповины, сдохнут сами. Ещё одну проблему я перевесил на Ксиаози. Минус две проблемы (работа и стажировка новичка) – одним махом. Удачно. Только что в итоге?..

Все парни, так или иначе, были при деле. Они смотрели по сторонам и докладывали, на что нужно обратить особое внимание. Шужуань постепенно затягивался сетью моих ребят. И в том, что мы пока («пока»?..) не были официальной структурой, были и свои плюсы. Мы были – страшной сказкой, которую взрослые-наркобарыги шёпотом рассказывают детишкам-наркобарыгам.

Все были при деле, кроме меня. По сути, мне было не обязательно даже выезжать на «задержание», как я это называл по старой привычке. Практически всё могли делать ребята либо вообще сами, либо под контролем Дэйю. Я мог вкушать лавры начальника, у которого нет никакой бумажной волокиты и необходимости перед кем-либо отчитываться. Примерно так недалёкие граждане воображают себе работу начальника. А в моём случае она сделалась реальностью.

Ночные мысли никуда не делись. Я ходил по центральным улицам, прислушиваясь к ощущениям, к своему дракону. Не давали покоя слова Кианга о том, что он может подобраться ко мне в любой момент. Что это было? Печальная правда? Или лихорадочная попытка ввести в заблуждение, заставить нервничать? Как всегда, достоверной информации – ноль, зато простора для фантазии – хоть лопатой зачерпывай.

Людским потоком меня несло, но вот я шагнул в сторону и оказался перед витриной ювелирного магазина. Заходить не стал, но отчего-то залип, глядя через стекло на сдержанно поблескивающие в правильном свете побрякушки. Продавец заметил меня и как-то занервничал. Я усмехнулся и прошёл мимо. Знал бы дядька, что я, при желании, могу купить у него весь товар, даже вместе с магазином – не стал бы волноваться.

– Я думаю, она была бы очень рада.

– Твою мать!

Я чуть не подпрыгнул, услышав этот голос у себя за спиной. Дэйю. Дерьмо! И как она умудрилась подкрасться ко мне незаметно?! Да что со мной такое? А если бы это был Кианг? Да я бы сейчас уже лежал мордой в асфальт, булькая кровью.

Дэйю, как ни в чём не бывало, поравнялась со мной, взяла под руку и куда-то потащила. В сторону, в переулок.

– Куда ты меня тащишь? – Я не сопротивлялся, просто устало спрашивал. – И кто чему был бы рад?

– Ниу, – коротко ответила Дэйю.

– А… – Я сообразил, как со стороны могло выглядеть моё стояние перед ювелирным. – Ну да. Она такая – легко радуется.

– И что тебя останавливает? – Дэйю опять ловко изменила направление.

– То, что мне хотелось бы для разнообразия самому порадоваться.

Чуть в сторону от благоустроенных центральных улиц, и будто в другой мир попадаешь. Наверное, так во всех городах во всех мирах. Мусор под ногами, раздолбанный асфальт, унылые обшарпанные дома. Но среди них что-то ещё произрастало. За высоким временным забором возвышалось свежепостроенное здание. У рабочих сейчас, очевидно, был обеденный перерыв, а может, выходной. Или мы как раз поймали такой момент, что строители закончили своё дело, а другие – те, кто будут тянуть провода, вставлять стёкла, белить и красить – ещё не приступили к работе.

– Ты не умеешь радоваться, – сказала Дэйю.

Она подошла к дыре в заборе. Со стороны казалось, дырка слишком маленькая, однако постоишь возле неё и понимаешь, что вполне мог бы пролезть через неё на ту сторону. Может, это из-за того, что где-то в глубине души я до сих пор был не самым дистрофичным взрослым дядькой, к тому же – инвалидом?

Дэйю скользнула на ту сторону. Я вздохнул, огляделся и последовал за ней.

– Наркоман не замечает ничего вокруг, – сказала Дэйю, как только я оказался рядом с ней на довольно чистой строительной площадке. – Его волнует только очередная доза. Он готов пожертвовать ради неё всем, что нормального человека сделало бы счастливым. Но доза подарит лишь облегчение и забытье – ненадолго. А потом – всё сначала.

– Мило, – прокомментировал я. – Значит, ты решила уподобить меня наркоману?

– Ты лучше. Пока ещё. Можешь контролировать своё поведение. Так если тебе наплевать на себя, почему бы не порадовать кого-то, кто рядом?

– Ну и чем тебя порадовать?

Дэйю молча двинулась к дверному проёму подъезда. Дверь поставить не успели. Я вошёл в тёмный подъезд вместе с Дэйю.

– Я тоже не умею радоваться, – сказала она, не оглядываясь. – В этом мы похожи.

Мы поднимались по лестнице, этаж за этажом. Я уже с трудом подавлял раздражение. Терпеть не могу, когда меня без объяснений куда-то ведут. Всё это дешёвое позёрство… Хотя если на одной из лестничных площадок я увижу связанного Кианга, то прощу Дэйю всё, что угодно. И куплю Ниу самое красивое обручальное кольцо в мире.

Однако когда мы остановились, никакого Кианга я не увидел. Как по мне, эта площадка вообще ничем не отличалась от остальных. Однако Дэйю кивнула с удовлетворённым видом и, уставившись на меня, сказала:

– Не переживай из-за того, что не почувствовал меня. Всё началось после… После поезда. А после минувшей ночи стало сильнее.

– Что именно? – спросил я.

– Наша связь. Вернее, связь наших духов. Я не знаю, почему так. Есть одна догадка, но я скажу о ней, когда буду хотя бы немного уверена. Можно сказать, что мы – одно целое. Ты не «не чувствуешь моего приближения». Ты наоборот всегда чувствуешь, что я рядом.

Я смотрел на Дэйю с нескрываемым скепсисом. Она поморщилась и протянула руку.

– Давай. Хочу кое-что испытать. Возможно, это нам пригодится.

Я взял её за руку.

– Ты вроде обещала объяснить, что произошло вчера вечером, – напомнил я.

– Речь как раз об этом. В прошлый раз наши духи соприкоснулись. Вчера они сумели соединить наши души.

Опять это разделение души и духа. Ну не врубаюсь я. Зачем так сложно? И зачем вообще?..

– Закрой глаза, – распорядилась Дэйю. Я послушно зажмурился. – Так. Теперь просто смотри в темноту. Жди.

Я смотрел и ждал. Где-то в темноте парил дракон. Где-то гудела от напряжения переполненная энергией чакра. Где-то были эти «картинки», которые, скорее всего, породило моё сознание, стремясь упорядочить и объяснить себе происходящее.

Вдруг я увидел красную птицу. Это было до такой степени внезапно и в то же время будто обыденно, что удивился я спустя секунд пять созерцания её парения в чёрной темноте. Птица! Здесь. Откуда?

Но я увидел и ещё кое-что, помимо птицы. Увидел чакру. Другую, чужую, не свою. То, что она не моя, ощущалось примерно как… Как то, что я сжимаю чужую руку – не свою. Иное переплетение лучей, иная энергия.

Где-то посередине лучи обеих чакр начали переплетаться. Сначала медленно, осторожно, ощупывая друг друга и привыкая. Потом решительнее. И вот процесс завершился. Причудливая комбинация тут же появилась в числе «картинок» с моими техниками, и над ней вспыхнул иероглиф 阴影 – «Тень».

Я открыл глаза, почувствовав, что всё, дело закончено. Встретил взгляд Дэйю. Она выглядела одновременно довольной и удручённой, как бы странно ни выглядело такое сочетание.

– Значит, это всё, что я могу дать, – пробормотала она.

– Что? – переспросил я. – Можешь, наконец, объяснить, что это всё значит?

– Парная техника. – Дэйю отпустила мою руку.

– Парная техника?

– Если я ничего не путаю, это должно делаться так.

Она сложила из пальцев обеих рук замысловатую комбинацию и призывно посмотрела на меня. Я, как мог, повторил. Дэйю кивнула и подвела свои руки к моим. Когда наши пальцы соприкоснулись, Дэйю исчезла.

– Эм… – озадачился я. – И что? Я знаю, что ты умеешь исчезать. Что это доказывает?

Тишина. Пустота.

– И зачем было переться в это здание?

Молчание…

Свет солнца, решившего сегодня побаловать Шужуань, проникал через окно, бил мне в спину. На полу передо мной лежала тень. Мой взгляд почему-то то и дело к ней возвращался, будто чувствуя некую неправильность. Я прищурился, разглядывая еле различимое пятно. Хм…

Тень, казалось, была тоньше, чем нужно. И немного короче. Не то чтобы я так уж запросто мог просчитать, какой длины должна быть тень, если отбрасывающий её предмет такой-то высоты стоит под таким-то углом к солнечным лучам… Но всё же несоответствие я заметил. Наверное, лишь потому, что минуту назад тень выглядела иначе, и в подсознании это отложилось. Моё подсознание было заточено на такие вещи – искать несоответствия там, где все остальные будут просто проходить мимо.

Следующее моё действие было глупым и нелогичным: я присел, чтобы рассмотреть тень внимательнее. Только опустившись на корточки, сообразил, какую дурость делаю. Тень, по идее, вообще исчезнет, или скукожится до пятна, недалеко выходящего за пределы моих кроссовок. Н-да уж, «гениальный сыщик».

Однако тень… осталась. Как будто у меня за спиной стоял человек.

От этой мысли в кровь немедленно выплеснулась порция адреналина. Я вскочил, на ходу разворачиваясь, пальцы сами собой начали складываться в комбинацию призыва меча.

Но между мной и окном никого не было. Я обернулся. Дичь продолжалась: тень стояла на месте, хотя я сместился в сторону. Будто спохватившись, что ведёт себя подозрительно, тень начала двигаться. Словно кусок невесомой ткани, она натянулась, исказилась, и, прилипнув к моим кроссовкам, стала крохотной, как ей и полагалось под таким углом освещения.

– Дэйю? – позвал я негромко.

Вспомнил иероглиф «Тень», и объяснение пришло само собой.

Дэйю возникла рядом со мной, настолько близко, что я ощутил её дыхание на своих губах. Она тут же отступила и опять странно улыбнулась – будто была довольна и расстроена одновременно. Как женщина, которая сорок лет мечтала выйти замуж и, наконец, вышла, но – за безработного алкоголика, которого даже не любит.

– Ты можешь становиться моей тенью. – Я озвучил очевидное.

– Да. Только если мы оба этого хотим. Это парная техника.

Немаловажное уточнение. Мне было бы не по себе от мысли, что Дэйю может оказаться моей тенью независимо от моего желания. А ей бы, наверное, не хотелось знать, что я могу превратить её в тень в любой момент.

– Я могу пройти с тобой куда угодно, – развивала идею Дэйю. – В любое охраняемое место, куда тебя пустят лишь одного. А нас будет двое. Двое избранных. Если хочешь – мы можем провернуть это с тем казино, куда ходят за товаром Йи и другие.

– А я тоже могу стать твоей тенью?

Дэйю покачала головой:

– Нет. Со временем должно открыться что-то ещё, если это парный союз. Или нужно ждать продолжения.

– Чего?

– Ничего! – резко сказала Дэйю. – Ты сегодня собираешься что-то делать? Я нужна?

– Да нет, не нужна, – пожал я плечами. – Но ты наверняка захочешь присутствовать. Врать не стану – хочу ещё раз погрузить в транс Гуолианга.

Лицо Дэйю моментально ожесточилось, глаза сверкнули.

– Лей…

– Знаю-знаю. Я – мерзавец, Гуолианг – дурак. Но Кианг что-то затевает. И если мы не выясним, что, он окажется на шаг впереди. А в его случае один шаг – это тысяча километров для нас. Так что лучше бы успеть вооружиться хотя бы знанием.